– Ну хоть что-то ты помнишь?
      – Да помню! Пельмени помню и мясо жаренное, на железных палочках ммм… как его?
      – Шашлык
      Машинально подсказал Сергей и потряс головой, пытаясь понять, как вообще с таким, как я, продолжать разговор. Он уже минут сорок пытался вести допрос, оформляя его под дружескую беседу. Достал уже. Вопросики хитрые подкидывает. А я не ловлюсь. Если б знал теперешние реалии, то на чем-нибудь уже прокололся. Но их не знаю и поэтому ему, остается только удивленно поднимать брови. А когда в ответ на очередной вопрос ляпнул, что Англия вроде союзник Германии, Серега аж подпрыгнул. Особенно его интересовала моя подготовка. Очень диверсанта удивило, как я обычными гранатами заминировал подступы. Ведь если б не эти гранаты, нас бы смяли очень быстро. А так, фрицы не могли понять что происходит, и сбавили напор. Еще интересовало то, что когда улепетывая от моста, сходу перескочил кучу валежника высотой метра в два. Типа, как это у меня получилось? А я и сам этому удивляюсь. Даже не заметил, как перелетел, ноги сами несли.
      – Попробуй вспомнить, где же ты этому научился?
      – Слушай! Я имени своего не помню, а ты с меня место работы требуешь. Надоел уже. Сейчас вон провожу тебя до линии фронта, и привет!
      До линии фронта было, правда, километров сто пятьдесят, но этого я уточнять не стал.
      – Так, ты что? Со мной, к нашим не пойдешь?
      Сергей был удивлен и даже не скрывал этого.
      – Ха! Может я и контуженый, но не сумасшедший! Что на той стороне делать буду? Без документов и памяти? Это я сейчас тебе нужен. Поэтому нормально разговариваешь. А там, сунут в кутузку и начнут жилы мотать. Я же шпион. Забыл?
      Диверсант вился вокруг меня, как большая зеленая муха. Видно было, что хочет чего-то сказать и даже рот открывает, но потом передумывает. Наконец он принял решение и выдал:
      – Ладно! Потом видно будет. До линии фронта еще дойти надо. Дойдем, там и поговорим.
      Он достал карту и сориентировавшись мы пошли дальше.
      По пути, в деревне, я выменял на Серегины часы продукты. На халяву нас накормить отказывались, аргументируя, мол, много таких шляется. На диверсантовы хватания за автомат пригрозили, что сейчас свиснут мужиков и те нам покажут кузькину мать. Так что с часами ему пришлось расстаться, и он долго бухтел о недобитых кулаках. Я сам, честно говоря, был несколько озадачен. До этого, всегда кормили бесплатно. Наверное, хозяева жлобами оказались. А Серега объяснил, что эти области перешли к Союзу совсем недавно и крестьянство здесь темное до невозможности. Интересно, если б оно было светлым, значит, можно, тыча в нос стволом, забирать все, что понравиться? Этого конечно вслух не сказал, а наоборот, согласными хмыками поддерживал возмущенное бурчание спутника. Потом мне надоела ходьба. Сразу после того как, поскользнувшись прыгая через ручей, потянул себе ногу. Не смертельно, но неприятно. Поэтому. почесав затылок, выдал идею:
      – Лучше плохо ехать, чем хорошо идти - и предложил захватить что-нибудь на колесах. К примеру - мотоцикл. Диверсант был против, дескать - сгорим моментально. Но я настаивал, аргументируя, что в лесу можем тоже быстро спалиться. Тем более, мы уже раз видели, как группу наших окруженцев немцы с собачками почти без стрельбы выдавили из леса и, быстро обшмонав, погнали куда-то по дороге. В общем, уломал.
      Байкеров поймали достаточно просто. Положив на дорогу веревку, которую я стырил на всякий случай у прижимистых крестьян, и присыпав ее пылью, стали ждать. Сначала никого не было, потом прошла пара машин. Потом опять никого. Серега даже начал бухтеть, что зря время теряем. Но тут появились они. Немцы сидели как Рэм и Ромул на волчице, друг за другом. Из люльки торчал бидон.
      – Давай!
      Мы натянули веревку у немцев перед носом и их сдуло с мотоцикла, как ветром. Пока Сергей добивал гонщиков, я осматривал средство передвижения, воткнувшееся в кусты. Все цело, только крыло помялось и фара треснула. Выкинув пустой бидон, (видно, фрицы решили за молочком смотаться) уселся за руль сделав приглашающий жест:
      – Транспорт подан! Эх, прокачу!
      Диверсант уселся в люльку, кинув на дно кобуру с трофейным немецким пистолетом и посетовал на отсутствие пулемета
      – Может, тебе еще и морду - вареньем измазать? То вообще ни хотел ничего, а теперь выделывается!
      Настроение было хорошим и я начал шутить. Серега хохму про варенье не слышал и тоже посмеялся. Потом, надев клеенчатый плащ и каску, я развернул мотоцикл и затарахтел по дороге. Пятнистый приятель сидел в люльке, накрывшись накидкой так, что только голова торчала. В общем, на первый взгляд, мы сразу не бросались в глаза, как наглые захватчики чужой собственности. Сначала, правда, я пугался встречных и попутных немцев каждый раз по возможности прячась в кусты на обочине. Но со временем опасаться перестал, а наоборот - оборзел и катил нагло, иногда даже приветственно помахивая рукой. Ехать было действительно лучше, чем идти. Фрицы такого хамства не ожидали и на нас никто даже не смотрел. А потом я зарулил не туда. Видно, свернул не в ту сторону и только минут через двадцать, зоркий сокол Серега определил, что мы едем не по той дороге. Не на восток, а на юго-запад. Разворачиваться было стремно. Сзади нас подпирала колонна машин, за которыми катили мотоциклисты. Можем влипнуть, если сейчас крутиться начнем. Тут сзади посигналили и я, скинув скорость, принял к обочине. Громыхая, нас обогнал одиночный грузовик, за которым шел БТР. Опаньки! В кузове грузовика за те несколько секунд, пока его не закрыл пылящий бэтр, разглядел людей в нашей форме. Успел увидеть нашивки на рукавах и то, что некоторые были перебинтованы. А ведь, судя по количеству нашивок, это не лейтенантов повезли. Да и не стали бы лейтенантов в машинах возить. Пехом бы пустили. Видал я уже офицерскую колонну, на которой Сухов спалился. А здесь подполковники как минимум. Вкратце обрисовав Сергею ситуацию, вырулил с обочины и прибавив скорость, двинул за грузовиком. По этой дороге проехали еще минут десять, потом грузовик с бэтром свернули на перекрестке и сбавили скорость на ухабах разбитого проселка. Так, не торопясь, они ехали еще с пол часа и, доехав до небольшой деревни, остановились. Мы, притормозив, издалека наблюдали за дальнейшими действиями немцев. Похоже, приехали. Из броника вылезло человек восемь солдат, а из машины на землю сошли пятеро наших командиров. Четверо были перебинтованы в разных местах. У кого голова, у кого рука, у кого плечо. Из кабины грузовика спрыгнул немецкий офицер и подойдя к нашим, провел их в дом. Возле крыльца встал часовой, а остальные занялись как раз тем, что постоянно показывали в хрониках. Вопросов типа: курка, млеко, яйко, я отсюда не слышал, зато было хорошо видно, как фрицы гоняются за домашней живностью. Потом, добыв поросенка, его моментально зарезали и двое, видно, наиболее подготовленных в поварском деле, начали колдовать над невинно убиенной тушкой. Глядя на это веселье, я предложил план, а Серега, покрутив головой, добавил свои коррективы и согласился.

* * *

      Порося пах офигительно. Да и на вкус был очень даже очень. Мы расположились в кузове БТР, с аппетитом уплетали эту вкуснятину. Эх, фриц. Лучше б ты в шеф-повары пошел, а не в солдаты. Хотя, может, он и был на гражданке поваром. Вот им бы и оставался… Наших командиров отбили на удивление легко. Двоих немцев сняли в курятнике. Любители сырых яичек даже не пикнули. Потом броском ножа ликвидировал часового возле двери, а Сергей тремя длинными очередями ухлопал остальных, которые сгрудились под навесом возле божественно пахнущего поросенка. Пока он стрелял, я перекатом вкатился в комнату и прямым в челюсть успокоил немецкого офицера. Выглянув в окно и увидев, что Серега свое дело сделал, пригласил всех наших на выход. Пока они выходили, обыскал офицера. Забрал пистолет, документы, а в полевой сумке нашел пачку удостоверений. Как позже выяснилось, это были ксивы наших командиров. Серега еще помогал им влезть в бэтр, я уж смел все со стола вместе с брезентом, на котором был сервирован ужин, и сунул это в кузов. Убедившись, что все упаковались в бронированный гроб на гусеницах, прыгнул за руль и покатил отсюда подальше. Пока проезжали деревню, ни одного человека не видел. Только пару раз в окнах мелькнули белые пятна лиц. Конечно, дураков нет - под пули лезть. Но этим деревенским придется солоно. За то, что мы устроили, с них теперь спросится. Хотя я не помню, немцы сразу зверствовать начали, или им время на раскачку надо было? Но все равно, этих селян было жалко. А дальше случилась неприятная история. Когда отъехав километров на десять, остановился, все еще было хорошо. Пока ехали, Серега сидя в кузове, уж не знаю чем развлекал командиров. И тут я влез в теплую компанию. Так скажем со своим рылом - в калачный ряд. Согласен - несколько погорячился и нарушил правила субординации. Просто жрать очень хотелось, а запахи доносящиеся сзади, до исступления доводили. Перед глазами не дорога была, а только нежно-золотистая корочка на хорошо прожаренном боке. Поэтому, рассчитывая познакомиться со спасенными, в процессе ужина, только заглушив движок, метнулся к кузову и распахнул брезент со снедью. Несколько секунд оглядывая открывшееся великолепие, я сглотнув слюну предложил:
      – Ну что товарищи - вперед!
      И тут один из них тот, который вообще не раненый, вдруг делает красную морду и начинает орать:
      – Боец, ты что себе позволяешь! Как смеешь в таком тоне разговаривать со старшим комсоставом! Тут дивизионный комиссар присутствует! И что у тебя за форма одежды?!
      Ого! А я уже забыл, какие фрукты у нас в армии встречаются. Последнее время, все больше с вменяемыми людьми дела имел. А тут этот гусь. Ну, сейчас я тебе разъясню, кто тут подчиненный и как надо с людьми разговаривать. Но разъяснить я не успел. Пожилой мужик, лет пятидесяти, с большими звездами на рукавах и орденом Красного Знамени на кителе тихо, но жестко сказал:
      – Подполковник, немедленно прекратить!
      И уже обращаясь ко мне, добавил:
      – Вы нас извините. Сами понимаете, после той ситуации, в которой мы побывали, срывы неизбежны.
      Пожав плечами, ответил:
      – Бывает. Вы меня тоже извините, не заметил, что случилось
      Даже неудобно стало. Извиняется мужик, который вовсе не при делах, за какого-то мудака, что является его подчиненным. А может, даже и не является. Разбираться с наглым подполом расхотелось, тем более что мне вдруг стала понятна причина его ярости.
      А случилось то, что к моему виду революционного матроса добавился яркий штрих. И где так штаны порвать умудрился, не знаю. Сзади висел большой лоскут и я вовсю сверкал пятой точкой. То-то я чувствую, как-то поддувать начало. Опять полез на место водителя. Где же я это видел? Ага, вот. Под вторым сиденьем был сменный комбез немецкого водилы. Почти чистый. Отойдя за кусты, переоделся, выкинув не только дранные джинсы, но и пропревшую футболку. Комбез был большеват и от него несло не смазкой, как можно было ожидать, а хлоркой. Опять подошел к кузову. Напряжение уже спало и все начали знакомится. Пожилой оказался тем самым дивизионным комиссаром, которым меня подполковник пугал. Он протянул руку, представляясь:
      – Степанов Андрей Яковлевич
      – Илья, ммм… просто Илья.
      Я тоже представился, чувствуя себя глупо. Хорошо вмешался Серега:
      – Я вам потом объясню, товарищ дивизионный комиссар!
      Тот кивнул, с недоумением глядя на меня, и общее знакомство продолжилось. Серега оказался целым майором по фамилии Гусев. Надо же, почти угадал с его званием. Остальные были полковниками и одним говнистым подполковником, с которым я сцепился. Он носил олигархическую фамилию Ходорковский.
      Поели, предложив кусок даже жавшемуся к борту немецкому офицеру, которого я вырубил в хате. Но он отказался, видимо, посчитав за издевательство. Конечно - челюсть у него минимум в двух местах была сломана. Потом, пока я до заправлял броневик из канистры, краем глаза видел, как Гусев что-то рассказывает дивизионному, а тот удивленно качает головой, одобрительно поглядывая в мою сторону. Пока возился с канистрой, объедки ужина были выброшены и мы уже в сумерках поехали на восток. Предварительно, правда Гусев бросив на землю штук десять мешков, предложил наполнить их землей и песком.
      – Это корыто пулемет чуть не насквозь пробивает! - Пояснил он свою просьбу.
      А я-то думал, нафига он мешки со двора захватил, не картошку же собирать?
      По пути спросил Сергея, что такое дивизионный комиссар. Он покачал головой и сказал, что это типа армейского генерал-лейтенанта. А Степанов, еще и член военного совета. Ну да, круче яиц, выше звезд, думал я, давя на газ. Это мы удачно встретились. И мужик он вроде неплохой. Борзого подпола резко на место поставил. В узких полосках света из маскировочных фар проносились придорожные кусты. Один раз выскочил заяц и пробежав метров триста перед нами, спрыгнул с дороги. Ехали мы так, ехали, и приехали. Почти всю ночь гнал, выбирая проселки. Устал как черт. У этого тарантаса ни о каком гидроприводе руля и речи быть не могло. Плечи и руки ломило. Один раз меня подменил Серега, но скорость тут же упала с моих сорока до жалких двадцати километров в час. Поэтому, отдохнув с пол часа, я опять сел за руль. А в утренних уже сумерках не разглядел немецкого поста. До этого как-то везло, и нам никто не попадался. А тут вылезло мурло, сразу напомнившее гаишника, и начало мне махать палочкой. Я, прибавив газу, попробовал его задавить (давно о таком мечтал). Смысла нам останавливаться не было. Машина в угоне, техпаспорта нет и водитель, то есть я, без прав. Сразу штраф, со смертным приговором. Но это все хохмочки. А вот если серьезно, за нами сразу рвануло три мотоцикла. Гусев, перетащив пулемет на задний борт, пробовал их отстрелить, но получалось плохо. Бэтр скакал козлом и прицелиться было невозможно. Потом сбоку показалась какая-то техника стоящая в поле, и оттуда к погоне присоединились еще два гонщика и, что самое херовое - БТР. С обочины какие-то дикие фрицы стреляли в нас, пытаясь попасть в стекло водителя. И попадали. Выбили сначала правое окно и почти тут же мое. Закрывать защиту было поздно, да и не разглядел бы я в смотровую щель дорогу на такой скорости. Тут меня в первый раз ранило. В плечо как кувалдой влупили. Чуть руль не бросил. Рука сразу онемела, пришлось рулить одной правой. Так я долго не протяну. Потом прилетело еще раз. Теперь попало слева в голову. Попало чирком, но я начал уплывать. Где же эта линия фронта?! По моим расчетам, мы должны были ее пересечь еще с пол часа назад. Или наши опять отошли? Ну тогда все, сливай воду, приехали. И ведь вообще сплошной линии фронта может и не быть. Сейчас там, где когда-то будет эта линия, все вперемешку - наши, немцы. Потом, чувствуя, что вырубаюсь, успел только сказать сидящему рядом полковнику:
      – Руль держи!
      И все.

Глава 4

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.