ГЛАВА ПЯТАЯ

ВРЕМЯ ОБНАЖАТЬ КЛЫКИ

Стоя на башне храма, Эндар смотрел на звёзды. Небо над Хамахерой – как, впрочем, и в остальных местах этого Мира, не ведавшего загрязнённой атмосферы, – прозрачно и не мешает взору проникать далеко за его пределы. Рисунок созвездий совершенно незнаком – это совсем не удивительно, обитаемых Миров в Познаваемой Вселенной бесконечное множество. Маг пытался определить хотя бы примерно, куда его закинуло, в какую Реальность, и насколько далек этот Мир от Миров Алых, от Мира Сказочных и от Галактики Технолидеров. Магию Поиска Эндар применять не хотел – после того, как он принял решение, требовалось принять все меры предосторожности (если он не желал, чтобы его проворно разыскали).

Сознание Мага было ясным, как небо над головой. Древний артефакт Храма обладал поистине чудовищной мощью, заключённой в спрессованном времени. Алый Воитель (бывший?) помнил всё о своём прошлом и знал и умел всё, что он знал и умел когда-то. Браслет Капитана и оба амулета – Натэны и Епископа – остались при нём. И это притом, что Эндар теперь был полностью свободен – свободен от всего, что раньше заполняло его жизнь. И он решил остаться в таком состоянии – на столь долгий срок, насколько это окажется возможным.

Вероятнее всего, Эндар оказался первым, кто выжил под ударом Лавины. Выплеск обрушившейся на него волны Хаоса забросил Воителя в какую-то доселе неведомую точку Мироздания, и при этом Магу невероятно повезло (повезло?): Мир этот был очень даже обитаемым, и здесь существовала достаточно сильная магия. И самое главное – контуженное почти прямым контактом с Хаосом сознание алого эска впало в своеобразный летаргический сон, полностью прервав всю свою внешнюю активность. Именно поэтому его и не нашли, когда после ликвидации прорыва Маги подбирали своих. А теперь уже прошло достаточно много времени, и поиск наверняка прекратили – ведь Эндар доблестно пал под натиском Лавины. Конечно, верный солдат Ордена просто обязан был не медля пуститься в путь, сколь бы долгим этот путь не оказался, – Капитан умеет в одиночку пересекать Границу Миров, – или хотя бы позвать своих, дать сигнал о том, что Маг по имени Эндар не прервал своё воплощение.

Но возвращаться он не хотел. Все те долгие размышления, для которых у него хватило времени в Мире Сказочных, все случившиеся там, чему он был свидетелем, – всё это, вместе взятое, дало свои пышно распустившиеся цветы и свои плоды. Эндар вырвался за рамки, и залезать в них снова отнюдь не собирался. Он один, и он останется один. А Мир – этот Мир принадлежит ему, остаётся лишь протянуть руку и взять, причём задача эта не представлялась слишком сложной – если, конечно, говорить только об одной этой планете. Однако это будет только начало.

Оставалось решить, каким будет его отношение к Хурру. Чувство признательности к Верховному Жрецу не должно довлеть, хотя помощь его и оказалась поистине бесценной. Свои приоритеты Маг определит сам. Эндар не сомневался, что со своей вновь обретённой прежней магической силой он одолеет в открытом бою всю совокупную мощь Храма. Вот только стоит ли так сразу доводить дело до столкновения? Будет ли это решение самым правильным? Хануфер – величина несерьёзная, не поднимающаяся выше уровня средневековых интриг вокруг борьбы за трон. Его, Эндара, цель гораздо значительнее…

Послышались шаги – по крутой каменной лестнице кто-то торопливо поднимался. Эндар обернулся – перед ним склонился молодой служитель:

– Лесной Маг, Верховный Хурру желает говорить с тобой.

Катри, Лесной Маг – ну что ж, это новое имя ничуть не хуже (и не лучше) любого другого. Что есть имя – символ понятия, ярлык, не более того… А вот то, что служитель поклонился, что Верховный не повелевает явиться, а всего лишь желает говорить, что он не стал использовать магию, пытаясь позвать Эндара, а послал аколита… Хурру тоже явно не хотят конфликта – зачем он им? Потерять можно всё, а вот выгода выглядит весьма сомнительной. Худой мир в данном случае лучше доброй ссоры. Эндар молча кивнул служителю и пошёл за ним.

Их путь был недолог. Храм Хурру огромен, но проходы в толще стен, во внутренних помещениях устроены хитро (наверняка тут замешена магия пространства). Из одной точки громадного сооружения можно быстро добраться до любой другой, причём как по горизонтали, так и по вертикали. Интересно, сколько же лет Храму? И магия Хурру – она привнесённая или проснулась и развивалась здесь, в этом Мире?

Келья-кабинет Верховного имела тот же внешний облик, что и при их первой встрече. Те же скрытые полумраком стены и потолок, каменный пол и два кресла тёмного дерева с прямыми спинками и изогнутыми подлокотниками в форме змей (тогда, в первый раз, Эндар не слишком обращал внимания на детали – сознание его было занято другим, гораздо более важным), ряд настенных светильников по периметру. Голубоватый свет был неярок и скорее создавал не освещение, а световой фон.

Когда Катри переступил порог, Верховный Хурру молча повёл рукой в приглашающем сесть жесте, а провожатый тут же исчез.

– Мир тебе, Верховный Хурру.

– Мир тебе, Катри – Лесной Маг. Тебя устроит это имя?

– Вполне. Нам нужно поговорить о многом.

– Мы будем говорить, Катри.

Эндар ощутил лёгкое магическое движение. Между креслами медленно возник невысокий стол из такого же тёмного дерева, как и кресла. Часть стены ушла в сторону, из открывшегося прохода появились несколько невысоких женских фигур в закрытых струящихся одеждах, они быстро и молча расставили на столе сосуды с винами (пузатые, с длинными тонкими горлами), кубки, фрукты, блюдо с жареным мясом и так же быстро и молча исчезли. Стена сомкнулась.

Верховный собственноручно наполнил два кубка тёмного стекла янтарной жидкостью.

– Ты можешь не опасаться отравы, Катри. Я легко мог бы уничтожить тебя, пока ты был во власти Орба Силы. Но Хурру…

– …не пытаются противостоять Предначертанному, так?

– Так. Но речь сейчас не об том. Что ты собираешься делать?

– А разве вообще надо что-то делать? Может быть, я собираюсь просто жить?

– Для таких, как ты, понятия «жить» и «делать» тождественны, Катри.

– Ты прав, мудрый Хурру. Я собираюсь взять этот Мир…

– …в котором уже не будет места Хурру?

– О нет, Верховный! Вы дети магии, а мать, как правило, не поедает своих детей. Вы займёте в этом Мире надлежащее место – правящих.

– А твоя длань сменит длань Властителя… – полуутвердительно-полувопросительно произнёс жрец.

– Пойми, Хурру, один этот мир тесен для меня! Пусть он будет домом, откуда можно уходить далеко-далеко, за свод неба, – тебе так будет понятнее, – и куда можно возвращаться. Я просто хочу, чтобы по возвращении меня не ждали неприятные сюрпризы. Отдыхают даже Боги, а я далеко не Бог! Да, я могу смести Храм, но я хочу, – вместо этого, – чтобы Храм стал частью моего дома, и важнейшей его частью! А что до Властителя… Если Храм сочтёт его достойным править, пусть остаётся. Если же нет – пусть уходит. Есть определяющие вселенские законы, просто они неспешны, и иногда им следует помочь.

– Ты примеряешь на себя одеяния бога, Катри… – это уже прозвучало как утверждение – без вопросительного оттенка.

– А почему бы и нет? Мне почему-то кажется, что я буду не самым худшим богом.

– Предначертанное неизбежно, но непознаваемо…

– Предначертанному нет до нас никакого дела (так, кажется, сказала Натэна в том дивном видении, только она имела в виду Вечнотворящий Разум)! У меня – у нас – хватит сил делать нашу жизнь самим: в тех пределах, какие нам доступны. Вот так, мудрый Хурру. – Эндар отхлебнул вина (а вкус изумительный!) и подцепил аппетитный кусок жареного мяса. Можно было взять его двузубой серебряной вилкой, однако Катри-Хан-Шэ-Эндар не отказал себя в маленьком мальчишестве – он взял мясо, не касаясь его, взял невидимыми пальцами и с искренним удовольствием отправил в рот. Свободен! Он свободен ото всего!

– Будет кровь, Катри. Много крови…

– А как там насчёт Предначертанного? Кому суждено умереть, те умрут.

– Ты говоришь об этом так легко, потому что почти всемогущ, – я представляю примерно пределы твоей силы, – и не слишком-то рискуешь умереть сам!

– Я знаю, что такое смерть, Верховный Хурру, – я сталкивался с ней на Дорогах Миров. Здесь – да, я не очень опасаюсь мечей и даже вашей магии. Но, продвигаясь и раздвигая рамки, я неизбежно столкнусь с кем-то или чем-то, что не только будет соизмеримым по мощи с моими силами, но и превосходящим. И что тогда? Я смертен, и я могу погибнуть – точно так же, как и простой воин на поле битвы от стрелы или копья. А остановиться… Это вряд ли.

– С чего ты хочешь начать, Лесной Маг?

– С самого начала, Верховный Жрец Хурру.

Хануфера Катри разыскал легко. Он сделал бы это и до визита к Орбу Силы, а уж теперь… Стоило только чуть напрячься, и огонёк разума царедворца ярко высветился перед внутренним взором Мага. Эндар решил прибегнуть к телепортации – лишняя демонстрация Силы не будет лишней, – и через несколько мгновений материализовался в доме Хануфера, прямо перед изумлёнными глазами последнего. Сборщик дани поспешил склониться в низком поклоне, однако, надо отдать ему должное, быстро пришёл в себя – ведь Хануфер прекрасно знал и понимал, с кем имеет дело.

Катри не отказался от угощения – к чему пренебрегать приятным, коль скоро имеется такая возможность? Но разговор за чашей вина пошёл серьёзный.

Хануфер был несказанно рад тому обстоятельству, что грозные Хурру если и не окажутся союзниками, то, во всяком случае, не выступят против. Оставались армия и гвардия Властителя, а так же те из знати, которые Властителя поддерживали (быть может, сами втайне лелея мысль занять когда-нибудь его место). Катри не собирался разгонять сторонников трона мановением руки. Он рассуждал вполне логично: если уж Хануфер жаждет власти, пусть добывает её, а не ждёт, пока этот сладкий плод сам упадёт к нему в ладони по волшебству. Чародей решил, что вмешается только в том случае, если ход событий его совершенно не будет устраивать. Визит во дворец решено было нанести утром – без особого приглашения. Хануфер успел доложить о чуде, и его сообщение вызвало интерес – Властитель давно нуждался в чём-то подобном для противовеса магической мощи Храма.

…Утро наступило ясное и прозрачное. Огромный город просыпался, общая аура его обитателей была спокойной и умиротворённой. Первые торговцы уже разворачивали свои товары на рыночной площади, из дверей пекарен тянуло запахом свежеиспечённого хлеба, по каменным мостовым зацокали копыта – первые гружёные возы потянулись в город от распахнувшихся ворот. Порт наполнялся привычным каждодневным шумом, первые корабли покидали его, и первые вновь прибывшие занимали места у причалов. Лучи солнца скользнули по белому куполу Храма, и Катри-Эндар уловил слабый ручеёк ожившей магии. Нечто вроде утренней общей молитвы? Точнее, что-то среднее между молитвой и медитацией, в которую вовлечены сотни разумов. Да, Храм не забывал своих функций – пробудившаяся магия явно была Магией Слежения. Что ж, пусть наблюдают…

Дорога до дворца Властителя не отняла много времени – царедворцы уровня Хануфера по установившейся традиции селились недалеко от дворца, и чем выше был ранг слуги Властителя в сложной придворной иерархии, тем ближе располагалось его жилище к центру светской власти – к дворцу-крепости.

Дворец чуть уступал по высоте зданию Храма, однако выглядел не менее величественно. Его опоясывали два кольца высоких стен, сложенных из серого камня и увенчанных зубцами и выступающими вперёд башнями, позволявшими обстреливать подступившего к самым стенам врага с флангов. Естественно, под стеной был прокопан наполненный водой глубокий ров с подъёмным мостом, – во всех Юных Мирах одно и то же, – такой же ров занимал почти всё пространство между первой и второй стенами. Несколько подъёмных мостов могли быть переброшены с внутренней стены на внешнюю, но никак не наоборот. Дворцу неоднократно приходилось выдерживать осаду – часть кладки стен была свежее в тех местах, где после победы заделывали оставленные таранами бреши.

Когда Катри и Хануфер подошли к воротам, подъёмный мост был опущен, но в воротах стояла бдительная стража в сверкающих латах. Взглянув на них, Катри вдруг почувствовал нечто вроде сожаления, и его затея показалась ему пустой и никчёмной. Демонстрировать на этих воинах всю мощь подвластной ему магии – это всё равно, что мастеру боевых искусств состязаться с детьми: ни чести, ни славы, ни удовольствия. И Эндар твёрдо решил: вмешиваться он не будет – пусть всё идёт так, как пойдёт. В конце концов, в словах Верховного Хурру насчёт Предначертанного что-то есть. Будущее вероятностно…

Их пропустили без задержки через обе стены – либо Властитель отдал соответствующий приказ, либо Хануфер принял какие-то свои меры. За вторыми воротами чародея и сборщика дани встретил высокий человек в тёмно-синем плаще поверх кольчуги. Он внимательно оглядел вошедших и сделал знак следовать за ним.

За вторыми воротами внутреннее пространство крепости заполняло множество строений, одно– и двухэтажных, и надо всеми ними царило выстроенное из голубовато-серого камня здание самого дворца.

«Впечатляет, – подумал Катри, – даже меня. Что же тогда говорить об аборигенах…». Дворец походил на жемчужину, скрытую за прочными створками-стенами раковины-крепости. Стиль странный – раньше Эндар такого не встречал. Высокие и узкие окна первого этажа, затянутые витражами, походили на следы от ударов исполинским кинжалом по серо-голубой коже; только удары эти наносились очень аккуратно – окна располагались ровной цепью, опоясывающей весь дворец. Над ними шла линия круглых окон второго этажа, высота до них составляла не менее двенадцати локтей. А над крышей кольцом возвышались десять тонких шпилей, увенчанных сферами с остриями – словно на концы гигантских копий были насажены диковинные круглые плоды. Тяжёлые металлические двустворчатые двери с причудливой резьбой – то ли растения, то ли узор, то ли вязь неведомых символов – медленно распахнулись.

На второй этаж вела широкая каменная лестница, уставленная по сторонам статуями мужчин с оружием и обнажённых прекрасных женщин. Понятие красоты может варьироваться в довольно широких пределах, но общие стандарты для человекоподобных сохраняются. Через каждые несколько ступеней замерли неподвижные фигуры воинов в полном вооружении, почти неотличимые от изваяний. Катри поднимался за провожатым не спеша, ощущая нарастающее нервное напряжение Хануфера. Волнуется хищнолицый – и правильно делает, что волнуется…

Лестница окончилась перед широкими резными дверями – на этот раз деревянными. Створки растворились бесшумно. Длинный вытянутый зал с двумя рядами каменных колонн, подпиравших свод по обе стороны от центральной части, встретил тишиной и прохладой, однако света, проникавшего сквозь круглые окна над балюстрадой, соединявшей капители колонн, было достаточно. А тишина оказалась обманчивой – в зале присутствовало множество людей. И в конце зала, противоположном входу, восседал он – Властитель.

Человек на вычурном кресле – троне – на четырёхступенчатом возвышении представлял интерес сам по себе. Средних лет, с жёстким лицом, с холодными жёлтыми глазами волка, с крепкой фигурой – заметно даже под мантией – и с кривым рваным шрамом через всю левую часть лица. Длинные жёсткие светлые волосы, спадавшие на плечи, венчала остроконечная золотая тиара – корона Властителей. Лёгкое касание – и Эндар быстро выхватил из памяти человека на троне узловые моменты: голодное детство в трущобах – наёмник – военачальник, заслуживший чин потом и кровью, – дворцовый переворот с резнёй. Властитель был типичным хищником, не разжимавшим впившихся в добычу клыков; и у Катри мелькнула мысль, что шансов-то у Хануфера не слишком…

Пропели трубы, по залу прошёл лёгкий шелест, и Властитель поднял руку. Голос у него – жёсткий и холодный – вполне соответствовал его внешнему облику.

– Я знаю о тебе, чародей из Великого Леса. На что ты способен?

– На многое.

– Покажи, – тон человека на троне был тоном приказа, тоном голоса того, кто привык повелевать. – Я хочу видеть.

Эндар огляделся. С того самого момента, как он снова осознал себя и оценил ситуацию, в которой оказался, эск чётко зафиксировал для себя ту границу, выше которой применение магии нежелательно. Молния там или огненный смерч – это пожалуйста, но попробуй он испепелить целый город… Око во Дворце Магистров на Цитадели не дремлет, а Эндар вовсе не жаждал появления синтагмы Алых Воителей-карателей прямо на улицах Хамахеры. А показать…

Маг резко выбросил вперёд пальцы обеих рук. Жест как таковой не имел особого смысла, работала тренированная мысль, но что поделаешь – у Юных Рас магические ритуалы прочно ассоциированы с невнятным бормотанием или движениями. В центре зала возник тёмный клубок, распался, и… На полу с шипением извивалось десятка два змей, страшных ядовитых змей Великого Леса, чей укус убивает человека в полминуты.

Вельможи не были трусами – по залу пронёсся слитный лязг, когда десятки мечей проворно покинули ножны. Обнажённые клинки не дрожали, и Эндар впервые понял, почему Властители сумели устоять перед магией Храма – они не боялись и были готовы и убивать, и умирать. Сам же Властитель даже не пошевелился, хотя ядовитые гады вили кольца всего в двух десятках шагов от трона. В его ауре не появилось ничего нового, кроме искреннего интереса. И тогда Катри величественно воздел обе руки над головой.

В зале родилась молния – та самая знаменитая Цепная Молния Распада, её миниатюрный вариант. Ослепительный росчерк накрыл шевелящихся змей, стремительно перекидываясь с одной твари на другую. Одно-два мгновения – и на полу не осталось ничего, кроме кучек пепла. А из-за колонн вышли шестеро воинов в полном боевом и двинулись на Катри, выставив вперёд длинные копья.

Убивать Эндар не хотел. Властитель нравился ему всё больше, и Маг совсем не спешил торопливо заменить его Хануфером. А воины… Они выполняют приказ, они смелы и не боятся не только стали, но и магии. Не боятся?

Копья и щиты с грохотом повалились на каменные плиты пола. Воины рухнули на колени и склонили головы перед Катри. Властителя, похоже, проняло. Он поднялся и хотел что-то произнести, но в это время по залу пронёсся пронзительный вопль Хануфера:

– Небо не желает тебя! Уйди и умри!

Зал наполнился звоном скрестившихся мечей – не менее половины присутствующих были сторонниками сборщика дани. Хануфер явно подготовился к перевороту, однако уже в следующий момент Лесной Маг понял, как мечи умудрялись одолевать магию – только импровизация, только неожиданный стремительный ход.

На балюстраде внезапно возникли чёрные фигуры стрелков, и щелчки разряжаемых арбалетов слились почти в единый звук. Эндар успел: время послушно замедлило свой бег, и стремительные чёрные молнии тяжёлых стрел превратились в медлительных червяков, пробиравшихся сквозь густой воздух. Маг не стал возвращать стрелы обратно: где-то на полпути к цели стальные древки натолкнулись на невидимую преграду, согнулись почти под прямым углом и со звоном упали на камень плит, выстилавших пол тронного зала. Но одну стрелу Катри не отбил (не стал отбивать?) – чёрный росчерк ударил Хануфера в висок, и хищнолицый завалился набок. Ты мне больше не нужен, проводник…

Но драка в зале отнюдь не прекратилась – скорее наоборот. Эндар поймал несколько обжигающе-радостных мыслей: «Теперь я буду первым!» и понял, что всё ещё только начинается. Тела валились на каменный пол, обильно смоченный кровью.

От второго залпа Эндар ушёл, переместившись в другую точку зала, а затем тетивы арбалетов в руках стрелков начали с треском лопаться, превращая грозное оружие в бесполезные деревяшки. Впрочем, стрелки и не могли уже повлиять на ход и исход побоища – Лесной Маг оказался неуязвим, а отличить сторонников Властителя от его противников не было никакой возможности. Стоя у колонны, Катри наблюдал.

Двое с длинными клинками в мускулистых руках прорвались к подножию трона, и тогда Властитель вскочил на ноги. Эндар почти не заметил, как и когда в руке человека со шрамом появился меч. Первый из нападавших споткнулся, лезвие змеёй выскочило у него из спины и втянулось обратно. Неудачливый претендент на корону ничком свалился на ступени тронного возвышения, проколотый насквозь мастерским встречным выпадом.

Два меча столкнулись в яростной пляске, высекая искры, и Лесной Маг невольно залюбовался смертельным танцем стали. Естественный отбор – пусть победит сильнейший. И сильнейший определился, причём достаточно быстро. Нападавший отступил на один шаг под натиском Властителя, ещё на один… Молниеносный взмах – и голова командира дворцовой гвардии (это был тот самый военачальник в тёмно-синем, встретивший Катри и Хануфера за вторыми воротами дворца) покатилась прямо к ногам Эндара. Маг равнодушно взглянул на подкатившийся к нему круглый предмет и отдал приказ – на этот раз не сопровождая его никакими внешними эффектами вроде завываний или размахивания конечностями. И тут же на залитый кровью тронный зал упала тишина.

Фигуры сражавшихся застыли в тех позах, в которых их настигло Заклинание Обездвиживания, и зал стал похож на музей, уставленный очень реалистически выполненными статуями. Катри шагнул к трону.

Властитель прыгнул ему навстречу, в волчьих глазах полыхнуло пламя. Он испустил горловой рык, и лезвие клинка со свистом разрезало воздух, опускаясь на ничем не прикрытую голову Мага. Меч опустился – и с лязгом отлетел назад с такой силой, что Властитель едва не упал. Неудача не обескуражила человека со шрамом, он атаковал снова, на этот раз нанеся косой режущий удар поперёк груди чародея.

И снова сталь оказалась бессильной перед магической защитой, хотя Эндар в полной мере смог оценить быстроту и силу удара. Клинок почти коснулся его кожи, физическое тело Мага испытало даже подобие боли – лёгкой, практически незаметной, но, тем не менее, боли. Нападай на Катри десятка два таких бойцов одновременно, Лесному Магу пришлось бы многократно усилить свою защиту или вообще изменить тактику борьбы с ними. Но сейчас Эндару достаточно было лишь успокаивающе поднять вверх руку.

– Остановись, воин. Хватит, Властитель, ты победил!

– Ты не обманешь меня, проклятый колдун, змеёй вползший в мой дом!

«Да, его сейчас остудит только кровь. Ну что ж, пусть остынет…» – подумал Алый Маг, становясь невидимым и одновременно творя перед нападающим Властителем фантом.

Кровь из перерубленных жил брызнула вверх фонтаном. Властитель удовлетворённо заурчал, поднимая отсечённую голову за волосы, и …замер. Голова медленно растаяла в воздухе, а перед ним снова стоял Лесной Маг, целый и невредимый.

– Хватит, я сказал. Тебе и твоей власти ничего не угрожает. Ты доказал своё право властвовать. Опусти меч, и поговорим спокойно.

Властитель был достаточно умён – ведь одной храбрости, силы и боевого умения недостаточно, чтобы пробиться по трупам к трону. Он неторопливо вложил меч в ножны, медленно поднялся по ступеням тронного возвышения и так же не спеша сел. По залу пронёсся шорох-вздох, оружие со звоном попадало на камень, а все присутствующие – и те, кто нападал, и те, кто защищал, – распростерлись перед Властителем. Желтоглазый человек со шрамом обвёл взглядом всех в зале и жёстко произнёс:

– Уберите тела! – и повернулся к Магу. – А теперь говори…

Эндар узнал о приютившем его Мире достаточно. Осторожными прощупывающими заклятиями он определил примерное место его расположения в Познаваемой Вселенной. Выходило, что неведомый каприз Лавины зашвырнул Мага невообразимо далеко, на периферию сцепленной грозди смежных Реальностей, почти на границу с Вечным Хаосом. Здешняя магия и проснулась только лишь из-за этой близости к Первозданному – рассеянные волны эманаций Хаоса тысячелетиями обрушивались на пограничные Миры, создавая благоприятные условия для развития магии – самобытной и значительно отличавшейся от общевселенской. Хурру, потомки шаманов диких племён, сумели подобрать ключ к этой магии и начали ею пользоваться – сначала робко и осторожно, потом всё увереннее и увереннее.

Удалённость Пограничья от густонаселённых центров Мироздания, от мест, давно обжитых эсками, вселяло некоторую уверенность в том, что здесь беглеца не так-то легко будет отыскать даже Всевидящему Оку – если этим не займутся специально. Поэтому бывший Воитель постарался как можно точнее установить для себя – ещё раз – допустимые пределы применения мощной магии с тем, чтобы не вызвать сколько-нибудь заметных возмущений в общем магическом поле Познаваемой Вселенной и не навести на свой след возможных спасателей, которые в его ситуации оказались бы попросту преследователями. Его заклятия по используемой Силе не должны превышать общего фона магических шумов, обусловленных естественными причинами. Эндар даже наложил на себя Заклятие Контроля, вызывавшее резкую головную боль в том случае, если он подойдёт слишком близко к роковому пределу. В любом случае не стоило – без самой крайней на то необходимости – прибегать к специфическим заклинаниям, вроде активации Абсолютного Оружия.

Расклад же в самом Пограничном Мире оказался достаточно прост: повелители местной магии Хурру поняли и приняли Эндара, более того, они взирали на Лесного Мага как на ниспосланного Небом и Предначертанным Мессию, безоговорочно признав превосходство Катри и даже не пытаясь проверить этот постулат в открытом магическом поединке. Жёсткая иерархическая структура Храма, где решающий вес имело слово Верховного Жреца, сослужила Эндару хорошую службу. На него заранее смотрели скорее как на долгожданного Учителя, чем как на посланца Зла и Врага – такое вполне устраивало Мага. Он не стал накладывать общего Заклятья Слежения за всеми мыслями всех Хурру – слишком большой расход магической энергии, – ограничившись контролем на случай возникновения явно выраженных агрессивных намерений по отношению к нему, Катри.

Что же касается Властителя, то человек со шрамом вполне оправдывал своё имя (или прозвище?