– Этот низкорослый сомневается в честности тролля?

– Нет, нет, это он как обыкновенный торговец себя ведет. Цену хочет снизить, – попытался успокоить товарища Железяка, который, кстати, ростом был еще меньше гнома и в других обстоятельствах на слово низкорослый мог бы и обидеться.

– Вот именно, вот именно, – моментально сбавил обороты Бога-Йога. – Я веду себя как торговец, а значит, должен убедиться, что золото настоящее. Ведь и ты будешь проверять свой кварц. Так что…

Гном ловко выхватил самородок из лапы великана. В следующую секунду достал откуда-то из-под верстака баночку, наполненную прозрачной жидкостью, поставил ее на верстак, осторожно открыл, после чего положил рядом самородок.

– Так, подойдите-ка сюда, ко мне, – скомандовал Бога-Йога. – Вдруг на кого-нибудь из вас капелюшечка брызнет.

– Ты что, колдовать собираешься? – насторожился Тубуз, сидевший напротив гнома.

– А как же! Заклинание подъема жидкости с целью перемещения на определенный предмет. Меня ему сам Эразм Кшиштовицкий обучил. Я ведь лучший факультетский лодочник, а студиозы, как с рыбалки вернутся, так лодки у пирса и бросают. И кому же за них приходится из этих лодок воду вычерпывать, порядок наводить? Мне – Богe-Йоге. Вот тут заклинаньице это в самый раз подходит. Я с водицей обращаться умею, не то, что другие гномы. Но так как сейчас перед нами не вода, а растворчик магический, поэтому всяко разно может случиться…

Не слушая дальнейших пояснений, друзья повскакивали с мест (при этом Пуслан вновь стукнулся головой о потолок) и скучились за спиной гнома. Тот устремил немигающий взгляд сначала на поблескивающий желтым самородок, затем на находящуюся в банке жидкость. Некоторое время ничего не происходило, потом поверхность жидкости подернулась легкой рябью, вновь стала зеркальной, а в следующий момент у всех сложилось впечатление, что жидкость в баночке кто-то начал взбалтывать. Она стала ходить кругами, все убыстряясь, пока из самого центра не отделилась капля. На глазах у изумленных гостей капля переместилась по воздуху за край банки, на секунду зависла над самородком, потом медленно на него опустилась. И, пшикнув, моментально испарилась.

– Все! – торжествующе крикнул Богa-Йога, за крыл баночку и убрал ее обратно под верстак.

– Что – все? – не понял Тубуз.

– Золото! Что и требовалось доказать. Золото, ваше золото… Этот скромный кусочек золота… настоящий!

Лекпины и тролль с облегчением вздохнули. А гном небрежно взял самородок и взвесил его на руке.

– И что же конкретно ты хочешь, длиннорослый?

– Гр, тролль знает цену золота. Поэтому тролль хотеть кварц.

– Прекрасно, прекрасно. – Гном сунул руку с за жатым в ней самородком в один из карманов штанов и вынимать ее, похоже, не собирался. – И сколько же кварца ты хочешь?

– Много прекрасного кварца. Я устал грызть не вкусный придорожный камень. Ты мне давать много кварца?

– О да, за тот крохотный самородочек я могу, хм, дать тебе, – Богa-Йога на секунду задумался, – могу давать три больших, нет, три большущих куска отменного кварца!

– Плут! – взревел Пуслан, схватив гнома за грудки. – Плут! Ты знать, сколько стоит этот мой золото? Он стоит три вот такой, как мой сумка кварца и еще три такой сумка кварца, и еще…

– Хватит, хватит! – захрипел гном, пытаясь отбиться левой рукой от сжимающих его лап великана, правую, однако, так и не вынимая из кармана. – Отпусти, верзила! Тут тебе не восточные предгорья. Можно и в факультетскую тюрьму угодить в два счета!

– Пуслан, оставь его, не горячись, – Железяка, подпрыгнув, повис на одной лапе тролля. Второй лекпин таким же маневром повис на другой лапе, что, впрочем, не возымело на великана никакого действия.

– Богa, прекращай торговаться! – крикнул Тубуз. – Назначай настоящую цену, а не то мы в соседний переулок пойдем!

– Хорошо, хорошо, ХОРОШО!!! – выдавил из себя гном и, когда Пуслан отпустил его, затараторил:

– Не надо никуда ходить. И незачем горячиться. Лучше, вон, чайку горяченького попейте. А цену настоящую – почему же не дать? Я всегда даю настоящую цену. Она ведь, цена-то, любая – настоящая. Не настоящей-то цены и не бывает…

– Сколько давать мне кварца? – Пуслан вновь на двинулся на гнома.

– Ровно столько, сколько попросил большой тролль с востока! – объявил Богa-Йога. – Ровно столько и ни крупицей кварца меньше!!!

Не переставая говорить, он подошел к правой от камина стене и сунул руку в глубину одной из полок. Раздался тихий щелчок, и вся стена вдруг опустилась в образовавшуюся в полу нишу. Перед взорами удивленных друзей предстала комната, превышающая размерами гномью каморку раз в десять. Вся она была загромождена различными шкафами, тумбочками, сундуками и ящиками. Гном принялся двигать всю эту мебель, пока не вытащил на первый план средних размеров сундучок.

– Вот, – сказал он, открывая крышку и предоставляя на обозрение троллю гору разноцветных камешков. – Вот тебе и твой кварц. Этот фиолетовый – аметист, а этот черный – морион, вот цитрин, вот горный дымчатый хрусталь…

– Гр, я должен пробовать. Хвиолетовый. Я его знать. Он покрепче и привкус у него, гр, очень для меня, гр, соответственный.

– Пробуй, пробуй. – Гном немного порылся и извлек из груды, наверное, самый маленький фиолетовый камешек. – Пробуй, на здоровье…

Пуслан закинул камень себе в пасть. Раздался громкий хруст, лекпинов аж передернуло. Впечатление было такое, что хрустят их собственные зубы. Великан же зажмурился от удовольствия, на лице его заиграла улыбка.

– Гр, ты теперь не плут, – сказал он, проглотив лакомство. – Я забираю твой кварц.

– Конечно, конечно, забираешь, – согласился Богa-Йога и стал наполнять кварцем троллью сумку. – Все как договаривались. Все, как просил большой и честный тролль с востока.

Слушая его, Пуслан довольно улыбался, но выражение его лица сразу изменилось, когда Богa-Йога, закрыв наполненную до краев сумку, сказал:

– Вот это – ровно одна треть твоей доли. Ведь большой тролль с востока объявил, что хочет за свой самородок три сумки кварца. А раз тары у тролля с собой не имеется, значит, еще две таких же сумки он получит в следующий раз.

– Постой, Богa-Йога, – возмутился Железяка, – мой друг просил гораздо больше, чем три сумки. Он просил…

– Так, так, так. Сколько же он просил?

– Я просил… просил больше, – сказал Пуслан и беспомощно посмотрел на лекпинов.

– Да, он просил больше! – в один голос поддержали тролля Тубуз и Алеф.

– Больше, чем три, это, к примеру, четыре, пять или двадцать пять. – Богa-Йога напустил на себя очень важный вид. – Я же слышал лишь неоднократно повторенную фразу: Три сумки кварца. Разве не так говорил наш длиннорослый рыболов? Разве не так, честные лекпины?

– Вот ведь, как ловко обвели нас вокруг пальца, – не переставал сокрушаться Тубуз по дороге в трактир.

– Да… – только и вздыхал Железяка.

– Гр, гр, – время от времени подавал голос Пуслан, По сравнению с лекпинами он, казалось, просто сражен неслыханным коварством гнома. Его даже пошатывало от такого удара, и расстроенным лекпинам приходилось в меру своих сил поддерживать товарища. Теперь посетить трактир у троицы было два повода: радостный – в связи со сдачей первого экзамена и грустный – в связи с неудачно прошедшей сделкой.

– Пуслан. – Тубуз вдруг остановился. – А сколько кусков твоего кварца заменяет кружку факультет ского светлого?

– Гр? – Пуслан несколько секунд размышлял, по том показал кончик своего мизинца. – Вот такой кусок. Этот один хвакультетский светлый.

– Что? – не понял Алеф. – Ты хочешь сказать, что схрумстав у Боги-Йоги тот маленький кусочек, ты все равно что выпил не меньше трех кружек пива?

– Три и еще три, – сказал Пуслан, еле-еле удерживая равновесие.

Возникла продолжительная пауза, во время которой лекпины взирали на покачивающегося и начинающего слегка икать тролля, пытаясь вникнуть в проблему, кто кого на самом деле облапошил в каморке Боги-Йоги. Когда тролль икнул раз в двадцатый, Тубуз пришел к выводу, что Пуслан как минимум остался при своих.

– Что же это получается? – возмутился он, обращаясь к Железяке. – Наш крохотный друг уже напивчанился, а мы с тобой…

– Должны срочно это наверстать, – на лету подхватил мысль лекпин.

Они устремились вдоль чистой улицы, отличавшейся от той, на которой жил Богa-Йога, более богатыми строениями. Судя по гербам, вывешенным на некоторых дверях, владельцами их были преподаватели факультета рыболовной магии. Причем чем дальше продвигалась троица, тем внушительнее выглядели и гербы, и сами строения. Алеф просто не мог не остановиться перед изумительной красоты зданием, похожим на костел. Внушительных размеров дверь, скорее даже ворота, украшало мозаичное полотно, изображавшее борьбу рыболова с гигантским серебристым рыбодраконом.

В рыболове без труда можно было узнать декана факультета Эразма Кшиштовицкого. В развевающемся плаще, с мощным спиннингом в руках, он парил над водой, а на другом конце снасти из бурлящей воды на две трети вырывалось невиданных размеров чудовище, которое, судя по выражению выпученных глаз, уже готово было сдаться…

И Железяка, и Пуслан вперились взглядом в красочную мозаику, в то время как Тубуз, не обративший внимания на неповторимое произведение искусства, продолжил свой путь по направлению к трактиру. Когда же двое, наконец, вышли из оцепенения, навеянного выразительностью отображенной на воротах схватки, их проводника словно след простыл.

Тубуз Моран целеустремленно двигался к трактиру, когда дорогу ему вдруг преградила группа эльфов. В полной уверенности, что друзья следуют за ним по пятам, он оглянулся, но увидел за собой лишь пустынную улицу. Тубуз снова посмотрел на эльфов, среди которых узнал своего потенциального сокурсника Мухоола, а также господина Лукиина. Остальные трое, судя по нашивкам на одежде, тоже были студенты. Смотрели они на него очень даже недружелюбно, и пропускать, по-видимому, не собирались.

– Э-э-э-э, гм, не будут ли любезны, гм, гм, господа эльфы дать мне пройти? – промямлил лекпин.

Те продолжали молча его рассматривать, затем Мухоол что-то сказал Лукиину по-эльфийски. Тот его переспросил, Мухоол отрицательно покачал головой, после чего эльфы расступились, и Тубуз с облегчением проследовал дальше.

Возвращаться и искать друзей, чтобы ненароком снова повстречать эльфов, ему не очень-то хотелось. Рассудив, что рано или поздно Железяка с Пусланом все равно доберутся до трактира, – языки-то у них есть, – он чуть ли не бегом припустил к Двум веселым русалкам.

Оправдывая свое название, на дверях факультетского трактира были нарисованы, впрочем, довольно искусно, две симпатичные улыбающиеся русалки, сидящие в большой пивной бочке и чокающиеся пенистыми пивными кружками. На бочке были написаны три большие буквы П, а ниже – дружелюбная расшифровка аббревиатуры: Приглашаем попить пивка.

Лекпин толкнул дверь и оказался в таком любимом ему сумраке трактира. Привычно проскользнув к барной стойке и отыскав свободное место, он устроился на высоком крутящемся стуле.

– Привет, Тубуз Моран, как дела? – спросил у него тут же оказавшийся рядом трактирщик гном Мога-Йога.

– О, приветствую! И передаю привет от твоего брательника – только что от него.

– Чего это ты у Боги забыл? – насторожился трактирщик.

– Да так, знакомил со своими друзьями. Кстати, благодаря мне к тебе вскоре два новых клиента пожалуют. И, будь уверен, они станут постоянными твоими клиентами. Они, как и я, – будущие студенты. Мы, между прочим, сегодня первый экзамен сдали, с высшей оценкой.

– Значит, как я понимаю, ты отметить это дело заявился? Кружечку светлого факультетского?

– Пару! Пару кружечек. – Лекпин радостно потер ладони.

– Как всегда, с орешками земляными?

– С ними! С ними, солененькими…

– А деньги у тебя сегодня есть? – вдруг отчеканил Мога-Йога.

– Мога, тот случай единичным был, – затараторил Тубуз. – Я же, ты знаешь, честный. Я же отработал все, я же все кружки тебе перемыл, дважды перемыл. А деньги у меня есть, есть деньги. – Лекпин достал из кармана горсть монеток.

– Ладно, все нормально. – Узрев, что клиент кредитоспособен, трактирщик моментально сменил гнев на милость, и через пару секунд перед лекпином появились две кружки такого популярного у студентов факультетского светлого и тарелочка с земляными орешками.

Тубуз вцепился в ближнюю кружку и жадно опустошил ее наполовину. Только после этого перевел дух и стал попивать пиво уже спокойно, смакуя орешки и поглядывая по сторонам.

В правом дальнем углу, где было наиболее сумрачно и который очень напоминал пещеру, расположилась шумная компания гномов, среди которых лекпин узнал Четвеерга. Впрочем, судя по схожим фасонам одежды, в той компании Четвеергами звали всех.

Двести второй угощал соплеменников в связи со сдачей столь непростого экзамена. Гуляла компания довольно шумно, и полненькая жена Моги-Йоги гномиха Пална только успевала подносить гостям новые кружки, заменяя их на опустошенные. Тубуз успел отметить, что гномы налегали больше на темное пиво, кое-кто даже пил портер Факультетский глубинный – напиток довольно крепкий. Даже несмотря на полумрак, можно было видеть, что лица у гномов чересчур раскрасневшиеся. Четвеерг двести второй, как можно было догадаться, уже раз в десятый повторял рассказ об успешной сдаче экзамена, но гномы все равно внимали ему с неподдельным интересом, то и дело одобрительно покряхтывая, а те, кто был поближе, дружески похлопывали его по спине, отчего пиво из кружки периодически выплескивалось.

По соседству с шумной компанией за столом сидела четверка незнакомых Тубузу лекпинов. Сидели они тихо, солидно потягивая пиво и изредка бросая недовольные и немного опасливые взгляды на гномов.

Слева за маленьким столиком Тубуз заприметил одинокого человека в очках со стеклами из затемненной слюды, которые закрывали чуть ли не половину лица. Под носом у человека щетинилась щеточка рыжих усов. Криво ухмыляясь неизвестно чему, человек, как и все, пил пиво. Тубуз отвернулся, чтобы поменять опустевшую кружку на полную, а когда снова кинул взгляд на человека в очках, с удивлением обнаружил того в компании двух гоблинов, подобострастно ему кивающих.

Кого всеми фибрами души не любили лекпины, так это гоблинов. Странно, не знал, что люди с этими зелеными якшаются, – подумал Тубуз…

– Грхрм! О! Кого я видел?! Ты?! – У Железяки даже уши заложило от раздавшегося сзади громыхания. Он обернулся и увидел, что Пусланов стало двое. Кажется, не у меня должно в глазах двоиться, – подумал он. Но, приглядевшись, разобрал, что из обнимающихся троллей Пуслан лишь один, а другой просто очень на него похож. В следующее мгновение он узнал имя незнакомца.

– Щербень! – радостно зарычал Пуслан. – Сколько трижды веков мы не видеться?

Судя по выражению лица, вопрос этот поверг второго тролля в мучительные подсчеты. Он поднес к лицу две лапищи, в одной из которых был зажат берет рыжего цвета, и начал на второй загибать пальцы. После того как четвертый палец был загнут наполовину, тролль сбился и начал считать по новой. Пуслан сосредоточенно следил за этой процедурой. Когда Щербень сбился в четвертый раз, Железяка не выдержал:

– Может быть, мы все-таки познакомимся? – спросил он.

– Это – э-э… мой родич, – сказал Пуслан лекпину, – он – э-э…

– Магостраж четвертого уровня Щербень, – пред ставился тролль и нахлобучил на голову берет. – Обязан следить за порядком в факультетском городке. Так что если лекпин хулиган – я тут как тут. Проверяю пропуск, отбираю пропуск, сажаю в тюрьму…

– Лекпин Железяка – мой друг, – перебил родича Пуслан. – Мы сдали экзамен. Идем гулять в Две веселые русалки. Хочешь кварца?

– Кварца?! У тебя есть кварц?

– Одна сумка кварца! – похвастался довольный Пуслан. – И будут еще две сумки кварца. Вот. – Он достал кусок минерала, чуть-чуть от него отгрыз и отдал большую часть Щербеню.

Тот с загоревшимися глазами, принял подарок и целиком положил его себе в рот. Потом тролли приблизились друг к другу вплотную, с громким звуком трижды стукнулись лбами и с блаженством захрустели лакомством. Железяка догадался, что, стукнувшись лбами, великаны все равно что чокнулись стаканами, и теперь Пуслан должен и вовсе захмелеть.

– Эй, хорош набираться, мы так до трактира никогда не дойдем! – запаниковал он, но тролли его не слушали.

Перейдя на свой тролльский язык, они начали что-то друг другу втолковывать, их речь слилась непрерывным, без пауз, потоком-громыханием, и вставить хоть слово у лекпина никак не получалось.

Железяка отошел в сторонку и огляделся по сторонам, в надежде спросить у кого-нибудь из прохожих дорогу к трактиру, и увидел, что к ним приближаются несколько эльфов. Он сразу понял, эльфы не просто идут мимо, а направляются именно к нему. Впереди компании шагал угрюмый Мухоол. Алеф вдруг подумал, что предстоящий разговор не сулит ему ничего хорошего. Поэтому, когда между ним и эльфами осталось шагов десять, лекпин махнул Мухоолу рукой и, сказав Привет!, развернулся и торопливо засеменил к троллям, не обращая внимания на окрики за спиной с требованием остановиться.

– Эй, дылды, мы доберемся сегодня до трактира или нет? – крикнул он, вклиниваясь между троллями.

– Да, – опомнился Щербень. – Мне как раз надо проверить порядок в трактире. Мы идем добираться до трактира!

– В какой он хоть стороне находится? – спросил Железяка.

– Там, – махнул Щербень в направлении сгрудившихся эльфов.

– Ну так веди, – сказал лекпин и на всякий случай занял место между троллями. Уж больно подозрительно поглядывали на него Мухоол со товарищи…

Тубуз вдруг почувствовал, что его правая нога стала мокрой. Взглянув, в чем дело, он обнаружил, что от коленки и выше нога залита пивом, и причиной этого безобразия был стоявший рядом гоблин с полупустой кружкой в руках.

– Ослеп, что ли?! – вскрикнул Тубуз, спрыгивая с сиденья.

Гоблин отскочил на шаг назад и встряхнул кружкой, из-за чего новая порция пива выплеснулась теперь уже на живот лекпину. Но вместо того чтобы как-нибудь извиниться, он ухмыльнулся и произнес:

– Маленький лекпин намочил штанишки.

– Ах ты, зелень болотная! – вскипел Тубуз, намереваясь схватить гоблина за грудки, но тот ловко вы вернулся и отскочил. И тут же рядом с ним возник еще один гоблин.

– Маленького лекпина ищут, а когда найдут, штанишки у него будут мокрыми насквозь, – сказал первый, на что второй гадливо оскалился.

Вступать в драку даже с одним гоблином, который превосходил лекпина ростом, для Тубуза и то было бы рискованно, а с двумя тем более не дано было справиться. Но просто так сносить оскорбления он не собирался.

Тубуз протянул руку назад к пустой кружке, чтобы бросить ее в ближайшего наглеца. Но кто-то крепко схватил его за запястье. Оглянувшись, он увидел знакомого по отборочным соревнованиям судью-добровольца Воль-Дер-Мара.

– Прежде чем ты это сделаешь, посмотри налево, – сказал тот.

Тубуз последовал совету и увидел шестерых гоблинов, оккупировавших два составленных столика и пристально наблюдающих за разворачивающимися событиями. Еще один гоблин стоял чуть поодаль, наклонив ухо к тому самому человеку в очках. Просто банда какая-то, – подумал лекпин, и ему стало очень досадно и тоскливо. В это время зазвенел дверной колокольчик, и на пороге трактира появился Железяка в сопровождении двух троллей.

– Эй, вы куда запропали? – крикнул сразу оживившийся Тубуз и помахал друзьям рукой.

Увидевший его Алеф махнул в ответ и повел слегка пошатывающегося Пуслана к барной стойке. Незнакомый Тубузу тролль в форме магостража остался на месте, пристально осматривая посетителей Двух веселых русалок.

– Вот теперь мы разберемся, у кого штанишки мокрые, – сказал Тубуз Воль-Дер-Мару и повернулся к наглецам-гоблинам. Но те словно растворились, а сидевшие за столиком сосредоточенно уткнулись в свои кружки.

– Приветствую вас, друзья мои! – улыбнулся Воль-Дер-Мар подошедшим Железяке и Пуслану. – Решили посетить трактир, чтобы отметить успешную сдачу экзаменов?

– А ты откуда про наши экзамены знаешь? – удивился Тубуз.

– Как же можно главные факультетские новости не знать! Предлагаю, кстати, пересесть вон на те свободные места. – И Воль-Дер-Мар показал на столик, за которым минуту назад сидел человек в черных очках. – Эй, Пална, – окликнул он трактирщицу, – три пива за наш столик. Я угощаю!