- Но я не мог оставить это и ничего не делать. Все так и было, черт возьми! Но они заявились к нам с оружием!..
      - И когда ты вмешался, дела приняли ещё худший оборот. Значит, так. Начиная с этой минуты обо всем спрашивать у меня, даже когда захочешь пойти отлить. Ты знаешь, что сказал мне Вастола?
      (Вастола был представителем общенациональной комиссии мафии, и из Нью-Йорка он звонил как человек, которого комиссия наделила чрезвычайными полномочиями).
      - Он звонил и Максу Виджиланте, чтобы сказать ему то же самое. Ситуация должна оставаться такой, какова она есть. Никто отныне не пошевелит и пальцем, пока он с нами не поговорит. А он сейчас летит сюда.
      - Вастола - человек не здешний, - продолжал настаивать Фрэнк. - Он не в курсе, как тут идут дела.
      - Он выслушает всех, прежде чем примет решение.
      - И каким бы оно ни было, ты в лепешку разобьешься, но подчинишься, да?
      Дон Альдо кивнул, затем тихо добавил:
      - Если только Тони выживет.
      Начинало светать, когда из операционной появился, наконец, доктор Гамильтон - бледный и ещё более нервный, чем обычно.
      - Тони будет переведут в реанимацию, - сообщил он дону Альдо. - У него неплохие шансы выкарабкаться.
      Дон Альдо продолжал мерять доктора с ног до головы своим пристальным и непроницаемым взглядом, лицо его при этом оставалось бесстрастным. Недвижно продолжал он сидеть на скамье; лишь ладони, лежавшие на коленях, стали медленно сжиматься в кулаки.
      - Это твое мнение. А понтер? Что говорит он?
      "Понтером" был главный хирург больницы, которого вытащили из постели, чтобы он извлек из живота Тони пулю и зашил рану.
      - Я только передаю его мнение. Он считает, что у Тони хорошие шансы.
      - А что это значит? Пятьдесят процентов? Шестьдесят? Сколько?
      Доктор Гамильтон покачал головой.
      - Сейчас ещё слишком рано говорить об этом. Возможно, я смогу ответить точнее через двадцать четыре часа, когда уже будет возможность понаблюдать, как его организм перенес шок и большую потерю крови.
      - Я могу его видеть? - спросил дон Альдо.
      - Нет. Пока ещё нет. Почему бы вам не уехать домой? Я обещаю, как только появятся новости, сразу сообщу.
      Дон Альдо долго раздумывал, потом кивнул и встал.
      - Ладно. Я буду ждать звонка. Никуда отсюда ни шагу, пока не будет новостей.
      Доктор Гамильтон собрался было возразить, но, встретив жесткий взгляд дона Альдо, промолчал. Он словно врос ногами в пол и смотрел вслед уходившим.
      У входа в больницу стоял ожидавший их лимузин. Дон Альдо открыл заднюю дверцу и знаком велел Фрэнку сесть в машину:
      - Ты вернешься домой со мной вместе. У меня нет ни малейшего желания, чтобы ты снова взялся за свое.
      - По крайней мере, я мог бы принять кое-какие меры предосторожности, заметил Фрэнк. - На всякий случай.
      - Нет. Абсолютно ничего, - категоричным тоном отрезал дон Альдо. - Ты будешь вести себя тише воды. До тех пор, пока не станет известно, что с Тони. Все ждут прилета Вастолы, чтобы обсудить с ним ситуацию. До тех пор остается набраться терпения.
      Затем он вновь добавил:
      - Если только Тони не умрет.
      Поскольку накануне Макс Виджиланте лег спать поздно, в полдень он был ещё в пижаме и домашнем халате. Дон завтракал в столовой, в своих апартаментах. Вастола, представитель верховной комиссии мафии, маленькими глотками пил кофе и пытался урезонить собеседника. Однако Виджиланте был в неподходящем настроении.
      За дымчатыми стеклами глаза его метали молнии.
      - Лу Фава был моей правой рукой. Его убили, и ещё троих моих людей. Не говоря уже о тех парнях, которых ссудил нам Фогель.
      - Но и они тоже потеряли несколько человек; а Тони Белл сейчас в больнице, при смерти, - Вастола вздохнул; у него был встревоженный вид. - Я молю небеса, чтобы Тони остался в живых. Если он умрет, дона Альдо ничто не остановит. И какие бы аргументы я не приводил, его они не убедят.
      - Если он хочет войны, - прохрипел Макс Виджиланте, - то я доставлю себе удовольствие ответить. Не в моих обычаях оставаться сидеть, прилипнув задницей к креслу, и позволять кому-то наступать мне на мозоль. Ты это знаешь.
      - Именно Фава все затеял. Он ворвался на территорию дона Альдо с группой вооруженных людей.
      - Чтобы вернуть то, что принадлежит мне, - сварливым тоном возразил Макс Виджиланте. - И зарубите себе на носу: эти камни мои. Именно я дал зеленый свет налету, который готовил Дойл. Мое семейство финансировало подготовку и участвовало в операции. И никто никогда не сможет сказать, что у меня можно стянуть на два миллиона драгоценных камней и благополучно смыться.
      - Послушайте, дон Массимо! Нет никаких доказательств, что дон Альдо либо его сыновья имеют хоть какое-то отношение к краже камней. Никаких, за исключением того анонимного телефонного звонка Сатро. А это вполне могло быть западней.
      - Я знаю, что это правда, - в ярости прервал его Макс Виджиланте. - Я это чувствую. Это прекрасно согласуется с тем, о чем я уже говорил.
      - Однако это ничего не доказывает, - категорически заявил Вастола. Все, что у вас есть - это только подозрения. Не станете же вы развязывать войну просто из-за подозрений. Вам очень хорошо известно, что такая война загубит все дела в этих местах, дон Массимо. Это коснется вас, дона Альдо и всех наших, кто имеет здесь собственные интересы. А как раздуют все это газеты и телевидение! Пострадаем мы все.
      Макс Виджиланте подался вперед, положив кулаки на стол.
      - Так вам не хочется, чтобы о вас дурно писала пресса, да? Ну, хорошо, раз так. Ступайте переговорите с Аль Беллом. И скажите ему вот что. Я очень хочу успокоить моих людей. Но сделаю это лишь ненадолго, и только из уважения к вам и к комиссии. Но если я не получу назад свои камешки, я обрушусь на него со всеми силами, которые ещё остались!
      Дом дона Альдо, как и прилегавший к нему дом его сына Тони, находился в самом центре большого поместья, обнесенного забором и надежно охранявшегося. К тому времени, когда Вастола сидел в просторной гостиной с доном Альдо и Фрэнком, новостей из госпиталя не было. Тони был ещё жив, но не больше того.
      Дон Альдо продолжал об этом думать, слушая Вастолу. И когда настал его черед заговорить, в голосе слышался сдержанный гнев.
      - Верно, Джонни предложил моим сыновьям какие-то камни. И только оттого, что Макс на них претендует, вовсе не следует, что они его.
      - Уже много лет не было столь крупной кражи драгоценностей, дон Альдо. Происхождение такой массы драгоценных камней могло быть связано только с налетом, который провернул Дойл.
      - А кто докажет, что Дойл действительно провернул этот налет? вмешался Фрэнк. - И даже если так, вполне могло быть, что Джонни принимал участие в налете и камни достались ему.
      - А кто утверждает обратное? - продолжал дон Альдо все тем же свирепым тоном. - Макс Виджиланте?! Это совсем не значит, что все обязаны ему верить.
      - Я все как следует проверил, прежде чем приходить сюда, - заверил Вастола, - Нет никаких вопросов. Дойл действительно организовал налет по заказу дона Массимо. А Джонни ваш на них напал и украл камни. Ладно, до меня доходят разговоры, что вы начали вербовать новых бойцов. Однако у дона Массимо их ещё больше. И если камни не вернуть, он откроет пальбу.
      Дон Альдо подумал о сыне, который угодил в больницу, не смог удержаться и выплеснул наружу часть своей ярости:
      - Пускай он приходит! Я готов! И сумею его встретить.
      - Во всяком случае, - вмешался Фрэнк, обращаясь к представителю мафии, - камней у нас нет. Так чего ради обсуждать, кому они принадлежат? О Джонни я ничего не слышал с тех пор, как он предупредил меня насчет наезда Фавы. И не имею ни малейшего понятия, где он скрывается.
      Вастола взглянул на него и спокойно ответил:
      - В таком случае советую тебе найти его, Фрэнк. То, что я сейчас сказал - это больше, чем просто совет. Ты уж мне поверь.
      Но вовсе не Фрэнк Белл нашел Джонни.
      Его убежище открыл кто-то другой.
      Глава 15
      - Ты уверен, что видел именно его? - спросил Сатро.
      Однако складывалось впечатление, что все совпадает. Они прочесали весь Ридинг и окрестности - и не малейших признаков присутствия Джонни. А он все это время, пока его разыскивали, прятался прямо у них под носом, в Филадельфии.
      Тип, который явился с такой информацию, был пожилым посыльным из гостиницы. Он пополнял свое скромное жалование, приводя проституток к постояльцам, способным выложить полсотни за каких-то полчаса удовольствия. Процент с этих пятидесяти долларов выплачивал ему сутенер, поставлявший девиц. Этот молодчик и привел посыльного к Сатро.
      - Уверен, - божился посыльный. - Я несколько раз его видел, когда он тут околачивался. И сразу же узнал, когда заметил вчера вечером на кладбище автомобилей. Уже пробило полночь. Время от времени я выхожу там прогуляться, поискать чего-нибудь на продажу. Например, иногда в машинах остаются исправные радиоприемники, или хорошая запаска. Много на них не заработаешь, но все же лучше, чем ничего. Когда за работу платят мало, и у тебя язва, а нынешние доктора выписывают такие рецепты, что...
      - Я не просил тебя рассказывал про язву, - грубо оборвал его Фрэнк.
      - Да, конечно. Я просто объясняю, как все произошло. Я был там, когда подъехала машина. Я решил, что это полиция, и спрятался. А когда увидел, кто это, последовал за ним. Говорят, вы его разыскиваете, это правда? Тогда я и сказал себе, что за это дело мне что-нибудь от вас перепадет, вы понимаете?
      - Ты прав, - кивнул Сатро, слушавший с напряженным интересом.
      По мнению Сатро, ридингская бойня предоставила ему шанс занять место Фавы. Но для этого требовалось согласие дона Виджиланте. Если ему удастся схватить Джонни и вернуть камни - дело сделано.
      В тот же вечер, ближе к десяти, Джонни проезжал квартал, заселенный пуэрториканцами и неграми; он лежал на окраине города и считался чем-то вроде гнойной язвы. Еще дальше, между лачугами и рекой, кучками стояли дома без крыш, стены их почернели от бесчисленных пожаров. Дома эти были предназначены на снос и тихонько гнили в ожидании бульдозеров.
      По ночам эта запущенная территория походила на заброшенное поле битвы. Мрачные пустые остовы зданий возвышались среди заваленных нечистотами трясин и груд металлолома; лужи гнилой воды тянулись вдоль берега реки до самого моста. А у края моста и под ним простиралось кладбище автомобилей. На нем сваливали множество старых колымаг, которые убирали с городских улиц. Ржавые развалины кое-как громоздили друг на друга, надеясь, что они устоят.
      Несколько раз в году муниципальные службы устраивали распродажи. Немногие машины, которые ещё можно было починить, сразу раскупали механики, которые кое-как их латали и спешили сбыть с рук. Остальные разбирали торговцы металлоломом. В ту ночь, когда Джонни пригнал под мост свою машину, там скопились тысячи автомобильных остовов и брошенных машин, нагроможденных до самых болот.
      Джонни поставил машину в промежутке между грузовиком со смятым капотом и штабелем автомобильных кузовов. По привычке он отключил зажигание и отсоединил массу. Однако в тот вечер опасность, что кто-то покусится на его "мустанг", обнаружив, что тот ещё на ходу, его не слишком тревожила. Джонни не собирался оставлять там машину надолго.
      Пришла пора нанести решающий удар. Ему осталось только забрать свои вещи, спрятанные в ожидании того момента, когда он выполнит свою миссию и уберется восвояси.
      Оставив за спиной речку и кладбище автомобилей, Джонни зашагал по грязной тропинке, поросшей высокой осокой. По тропинке он добрался до одного из обреченных на снос зданий. Стены большого пятиэтажного дома почернели от копоти. Двери и окна самых нижних этажей были забиты листами жести, которые давным-давно проржавели. Совсем недавно рухнула часть западной стены. Джонни свернул за угол и проник внутрь через пролом в стене, который было таким огромным, что ему не пришлось даже пригнуть голову.
      Неверный лунный свет просачивался через сорванную крышу и освещал остатки лестничной клетки. Джонни поднялся на третий этаж. Теперь он уже знал места и обходился без фонарика, чтобы перепрыгнуть либо обойти разбитые ступени.
      Дверь комнаты, в которой он остановился, болталась на петлях. Джонни прошел по коридору. Когда-то эта комната служила кухней, однако раковину из неё давно украли, и оставались только обрубки труб, торчавших из пола и из стены. Осколки грязного стекла ещё держались в оконных рамах. Лунный свет, который потоком лился внутрь, открывал взору все, что там находилось.
      Спальный мешок, купленный Джонни в магазине спортивных товаров. Небольшой мягкий чемодан. Пластиковый портфель, ещё меньших размеров.
      И Сатро, который, стоя у стены, целился из пистолета Джонни в живот.
      И Сэма Стеллано, подпиравшего другую стену и щерившего рот в кривой ухмылке.
      Джонни застыл на месте, прижав руки к телу, и только повернул голову, чтобы всех рассмотреть. Правая рука нервно сжалась в кулак, однако он не сделал даже попытки схватиться за оружие. Лицо его утратило всякое выражение. А в глазах вдруг появился какой-то безумный блеск.
      Он услышал какой-то шум за спиной, и на плечо легла чья-то рука. Не было нужды поворачивать голову, чтобы понять, что это Пит Стеллано. Достаточно было заметить размер пятерни.
      От легкого тычка Пита Стеллано Джонни пошатнулся и отлетел на середину комнаты. Там Пит настиг его нова. Громадной ручищей он захватил запястья Джонни. А тот и не пытался вырваться, а только задавал себе вопрос - можно ли как-то противостоять этой чудовищной мощи? Пит протянул левую руку, забрал револьвер 38-го калибра, который Джонни носил за поясом, и сунул его в карман.
      До сих пор никто не произнес ни слова.
      Сэм Стеллано оттолкнулся от стены и с размаху двинул Джонни под ложечку. Джонни рухнул на колени на пол, усыпанный древесной трухой. Кое-где на полу ещё уцелели обрывки линолеума. Пит подался вместе с Джонни вперед, не выпуская его запястий, и даже опустился на одно колено.
      Джонни вырвало, и Сэм поспешно отскочил.
      Скоро Джонни полностью опорожнил желудок, там не оставалось ничего, кроме желчи, но болезненные спазмы продолжались. Всякий раз от сокращений мышц живота сломанное ребро под бандажом отдавало мучительной болью. Она просто разрывала грудную клетку.
      Когда приступ рвоты прошел, Сатро решил заговорить.
      - Где ты спрятал камни, Джонни?
      Джонни поднял голову и посмотрел на него, широко раскрыв рот, чтобы набрать в легкие побольше воздуха. А в его черных глазах снова заиграл безумный блеск.
      Сатро подождал немного, потом кивнул Сэму Стеллано. Тот достал из кармана тонкий сыромятный ремешок.
      Джонни попытался вырваться. Но Пит обхватил его левой рукой и помешал подняться. Он был слишком тяжел и чересчур силен.
      Сэм стал на колени перед Джонни, обвязал кожаный ремешок вокруг его шеи и потянул за концы в разные стороны.
      Грубая сырая кожа впилась в горло Джонни. Его лицо налилось кровью, затем стало синеть и чернеть; глаза полезли на лоб, во рту раздулся язык, и, несмотря на все его усилия, с губ срывался только жалобный тонкий стон.
      Он упирался и выгибался, вслепую пинал ногами, и Питу приходилось напрягать все силы. Рот Сэма расплылся в широкой, счастливой улыбке, он все сильнее затягивал кожаный ремешок вокруг шеи Джонни. Тот видел лицо своего мучителя сквозь кровавый туман.
      Потом взор Джонни закрыла темная вуаль, и множество маленьких горячих пузырьков взорвалось в туманных завихрениях его мозга. Он смутно замечал, как бьются в судорогах его ноги и корчатся руки, пытаясь вырваться. Но ощущал это все слабее, будто борьба происходила где-то далеко-далеко от него. И все дальше и дальше...
      Петля-удавка на шее разжалась. Воздух ворвался в его изувеченное горло, охладил пылающие легкие. Джонни задышал, взор его внезапно прояснился.
      - Где они? - раздался голос Сатро где-то у него над головой.
      Джонни приподнялся и потряс головой, все ещё продолжая жадно глотать воздух. Туман в мозгу понемногу начинал рассеиваться.
      Сатро едва заметным кивком подал знак Сэму.
      - В моей машине, - с трудом заставил себя выдавить Джонни.
      Сатро долго молча и угрожающе глядел на него. Потом решил:
      - Ладно. Ты нам покажешь, где.
      Сэм Стеллано свернул кожаный ремешок и засунул его в карман.
      - Но если ты втираешь нам очки, дружок, - сказал он, вставая, - то я тебе переломаю все пальчики. По одному. Это меня взбодрит и поправит настроение. Учти, у меня ещё уйма идей, что с тобой сделать после этого.
      Когда они вышли на улицу, братья Стеллано зажали его с с боков. Каждый держал наготове пистолет 45-го калибра. Сатро шел сзади.
      Джонни вел их по трясине, по кочкам и грязи - к автомобильному кладбищу.
      У штабеля автомобильных кузовов он остановился и кивнул на "мустанг", оставленный рядом с грузовиком.
      - Там, в багажнике.
      Сатро прищелкнул пальцами и протянул руку ладонью вверх. Джонни достал из кармана ключи от машины и отдал ему.
      Сатро бросил ключи Сэму Стеллано.
      - У меня такое впечатление, что этот сукин сын кормит нас баснями... Но ты все-таки взгляни.
      Сэм обошел вокруг "мустанга". Сатро и Пит продолжали стеречь Джонни с оружием в руках.
      Сэм Стеллано повернул ключ в замке и открыл багажник. Чемоданчик с камнями лежал внутри.
      - Ну, что вы скажете, а? Он не блефовал!
      Он открыл чемоданчик, чтобы убедиться, что камни там.
      Но в чемоданчике лежала только бомба.
      Когда Джонни снаряжал чемоданчик-ловушку, он и подумать не мог, что бомба взорвется в машине. От взрыва взлетел на воздух и тайника, который был устроен под багажником. И сотни алмазов, рубинов, изумрудов и сапфиров разлетелись во все стороны.
      Заряд взрывчатки разорвал Сэма Стеллано надвое, словно ударом топора разрубили банку с консервированными томатами.
      Могучее дыхание взрыва оторвало Сатро и Пита Стеллано от земли.
      Джонни был единственным, кто знал, что произойдет. Он кинулся за гору из автомобильных кузовов ещё до того, как прошла ударная волна. Джонни упал на землю, в это время ударная волна качнула гору металлолома над ним, и та задрожала, как желейный десерт. На самой вершине штабеля кузов сместился в сторону и заскользил вниз; потом он опрокинулся и должен был со страшным грохотом рухнуть прямо на Джонни.
      Джонни едва успел на карачках проскочить опасное место, как кузов грохнулся о землю. Он продолжал ползти вперед среди высокой и густой осоки. Однако прошло совсем немного времени, и позади послышались звуки погони.
      Джонни забрался ещё глубже в болото, промчался вдоль стены из старых покрышек и пересек свалку мусора. Внезапно он обнаружил, что шлепает по грязи, в луже маслянистой воды, где из воды торчали стебли тростника. Ноги тонули в грудах бытовых отбросов. Он с трудом выбрался, взобрался на грязный пригорок, покрытый нечистотами, притаился в высокой траве и прислушался.
      Откуда-то из тростника донесся звук падения. Немного дальше и правее от него, между ним и постройками. Невозможно было понять, оказался там один из преследователей, или оба. Однако больше ничего он не услышал.
      Двигаясь так беззвучно, насколько мог, Джонни постепенно принимал вправо. Оказавшись почти на берегу реки, он остановился и снова прислушался. Через несколько секунд стало заметно какое-то движение в густом тростнике, сопровождаемое плеском воды.
      Джонни повернулся в ту сторону, откуда донесся шум, застыл на месте и насторожился.
      Затем он стал бесшумно продвигаться вдоль реки.
      Описывая дугу в сторону кладбища автомобилей, Джонни хотел вернуться на то место, где валялись останки Сэма Стеллано, чтобы завладеть его пистолетом.
      Однако туда он не дошел. Едва он выглянул из-за груды ржавых автомобильных кузовов, как увидел Пита Стеллано, целившегося в него из пистолета.
      Джонни развернулся на месте и прошмыгнул между двумя штабелями металлолома. Пит Стеллано кинулся следом. Джонни бросился бежать. Но не успел сделать и трех шагов, как споткнулся о погнутый автомобильный бампер, лежавший прямо посреди дороги.
      Он упал на колени, поднял голову и увидел, что Пит Стеллано тут как тут. Массивный силуэт Пита угрожающе навис над Джонни, закрыв почти весь горизонт. Громила тяжело дышал, и прошло немало времени, прежде чем убрал свой пистолет в кобуру подмышкой.
      Вспомнив о брате, Пит свирепо засопел и шагнул ближе, явно собираясь прикончить Джонни голыми руками.
      Джонни ухватил обеими руками бампер, о который перед тем споткнулся. Пошатываясь, он собрал остаток сил, поднялся и замахнулся этой железякой, точно клюшкой для гольфа.
      Бампер со свистом рассек воздух, устремившись Питу Стеллано в лицо. Тот успел вытянуть вперед правую руку, пытаясь прикрыться, но острые гнутые ребра внутренней стороны бампера раздробили бандиту все кости предплечья.
      От боли у Пита перехватило дух; он отлетел в сторону, перебитая рука беспомощно повисла. Но он не сдался и левой рукой стал нащупывать пистолет. Пит уже достал его из кобуры, когда Джонни замахнулся во второй раз и изо всей силы двинул Пита бампером в живот.
      Стеллано перегнулся пополам, стукнулся о землю коленями и лбом и долго не мог шевельнуться. Наконец он с трудом приподнял голову. Но при этом левая рука по-прежнему сжимала пистолет.
      И тут бампер с глухим хрустом обрушился на его затылок.
      Пит Стеллано распростерся на земле, похожий на какого-нибудь мастодонта, явившегося из доисторических времен. Огромная голова развернулась на полоборота на сломанной шее.
      Джонни выпустил из рук свое импровизированное оружие и долго стоял неподвижно, уставившись на труп. Он часто дышал, жадно глотая воздух через до боли стиснутые зубы. Безумный блеск мало-помалу исчез из черных глаз, и взгляд вновь стал суровым и непроницаемым.
      Со стороны трясины появился Сатро.
      Джонни подобрал пистолет 45-го калибра и выстрелил через плечо. Он стрелял слишком поспешно, и было слишком темно, чтобы пуля могла попасть в цель. Но Сатро метнулся назад и пропал в камышах.
      Джонни отыскал в кармане Стеллано свой револьвер и тоже зашагал по болоту, только в противоположную сторону. Прежде чем вернуться к темным остовам обреченных на снос зданий, он дал немалый круг.
      Вдали послышались сирены. Полицейские явно спешили разобраться, что за взрыв произошел на пустыре.
      Джонни прибавил ходу.
      Какая жалость, ведь в камнях было целое состояние, и все пошло прахом! Лишился он и возможности воспользоваться чемоданчиком - ловушкой, как задумал раньше. Оставался лишь один способ действий - тот, который он приберегал как запасной вариант.
      Вой полицейской сирены быстро приближался. Джонни бросился внутрь заброшенного здания. С ловкостью пумы взобрался он лестнице и вошел в свое убежище. Сквозь разбитое окно было видно, как полицейская машина проскочила мимо и помчалась в сторону автомобильного кладбища.
      Теперь ему не приходилось опасаться Сатро: тот не станет задерживаться в этом районе, а наверняка поспешит сменить обстановку.
      Джонни прихватил портфель и поспешил последовать его примеру.
      Он миновал квартал лачуг и зашагал в сторону центра города.
      Глава 16
      В этот вечер на город обрушился шквальный ветер. Он трепал бельевые веревки на крышах и раскачивал телевизионные антенны.
      Джонни сидел на южном краю крыши, за металлическим ограждением, в тени вентиляционной шахты, и был занят сборкой деталей, которые извлекал из портфеля. Заботливо смазанные металлические детали он установил в тонкий желобок в деревянном ложе и прочно закрепил их штифтами. Затем с сухим щелчком поставил на место магазин и откинул металлический приклад. Когда он закончил, в руках его оказался снаряженный карабин М1.
      Шторы в апартаментах Макса Виджиланте были задернуты, полутемный застекленный проем возвышался над крышей на уровне трехэтажного дома. Их разделяло около пятисот ярдов. Слишком далеко, чтобы даже первоклассный снайпер сумел поразить выбранную цель. Но в то же время достаточно близко для намерений Джонни.
      Дом, на крыше которого он сидел, был не единственным, откуда открывался вид на апартаменты дона Массимо. Но именно отсюда Джонни рассчитывал благополучно скрыться после нанесения задуманного удара. Несколько других домов располагались даже ближе к апартаментам Виджиланте. Но это не тревожило дона Массимо, когда он выбирал для себя апартаменты с балконом.
      Джонни взял в руки ещё одну деталь, которая тоже была в портфеле, но которую он к карабину пока не присоединил. Это был телескопический прицел. Пристроившись у ограждения, Джонни посмотрел сквозь него и подстроил фокус, чтобы лучше видеть въезд в гараж в подвале дома, где находились апартаменты дона Виджиланте.
      Довольный Джонни опустил прицел, прислонился к ограждению и стал ждать.
      Через час появился лимузин дона Массимо. Пока он притормаживал перед въездом в подземный гараж, Джонни торопливо подстраивал телескопический прицел. Потом машина исчезла, но Джонни успел рассмотреть все, что хотел.
      Макс Виджиланте находился в лимузине с человеком, которого Джонни не знал. Вел машину Джо Дель Бино.
      Джонни убрал прицел в портфель и уселся поудобнее. Потом взял в руки карабин и положил его ствол на металлическое ограждение. Все было готово; он оперся плечом о вентиляционную шахту и стал ждать дальше.
      Прошло шесть минут, прежде чем за шторами застекленного проема вспыхнул свет.
      Джонни взглянул на часы. И продолжал ждать.
      Спустя ещё одиннадцать минут он поднял карабин, тщательно прижал приклад к плечу и прицелился в большой застекленный проем, где за задернутыми шторами помещались апартаменты Макса Виджиланте.
      Оставалось подождать совсем немного.
      Еще через сорок три секунды появился самолет - старая четырехмоторная калоша, летавшая на местных линиях. Над городом она с натугой набирала высоту.
      Когда самолет с ревом проносился над головой, Джонни нажал на курок и стал раз за разом стрелять по окну Виджиланте.
      Магазин быстро опустел, Джонни ловко разобрал карабин и торопливо сложил все детали в портфель. С этим грузом подмышкой он стремглав скатился по внутренней лестнице к черному ходу. Когда Джо Дель Бино и ещё трое громил высыпали из дома Виджиланте, чтобы попытаться выяснить, откуда вели огонь, Джонни уже и след простыл.
      Виджиланте грузно поднялся с паркета. Рядом с ним лежал опрокинутый низкий столик. Дон Массимо уставился на представителя из Нью-Йорка.
      - Ну, так что? Что ты теперь думаешь о своем старинном приятеле доне Альдо?
      Вастола тоже сидел на полу. Его чашка разлетелась вдребезги, залив брюки кофе. Он пристально разглядывал продырявленные пулями шторы и косился на паркет, усеянный осколками стекла.
      Потом поднял голову и взглянул на огромную дыру в углу. Пробившая её пуля просвистела у него над ухом.
      Вастола прибыл сюда в качестве беспристрастного арбитра. Но когда пуля чуть не попадает в вас и оставляет после себя столь громадную дыру, дело принимает самый что ни на есть личный оборот.
      Он посмотрел на свои дрожащие руки, затем перенес внимание на Макса Виджиланте и напыщенно воскликнул:
      - Дон Альдо сам нарушил перемирие, которое мне с таким трудом удалось установить! Ему и отвечать за последствия.
      Глаза Виджиланте сверкнули за темными стеклами очков:
      - Вот именно!
      Чувствовалось, что он так и кипел от гнева и готов был в любую секунду взорваться.
      - Но я должен вас предупредить, дон Массимо: он вас ждет. Он наготове.
      Виджиланте, чья физиономия редко бывала веселой, тут заулыбался:
      - Ну, не все так просто! Фава был глупцом. Когда хотят проникнуть в стан врага, не подбирают первого встречного с улицы. Берут человека, который уже состоит на службе у врага. И осыпают его золотом. Именно так я и поступил.
      Два дня спустя дон Альдо утром вышел из дома, чтобы с Марио и Торелли поехать в больницу. Этим двум головорезам он доверял больше других. Последние новости о состоянии Тони успокаивали, но могли бы быть и получше. Тони выживет, но уже никогда не станет таким же крепким, как прежде. Во всяком случае, не настолько крепким, чтобы взять в свои руки бразды правления семейством после кончины отца.
      Оставался только Фрэнк.
      Погрузившись в невеселые раздумья, дон Альдо сел на заднее сиденье лимузина. Торелли придерживал для него дверцу машины, Марио расположился за рулем.
      Торелли захлопнул дверцу и собрался уже сесть на переднее сиденье, рядом с Марио. Потом вспомнил, что оставил в своей машине запасную обойму, и кинулся за ней, за угол дома.
      Марио решил объехать вокруг и подобрать Торелли по дороге.
      Но как только он повернул ключ зажигания, взорвались семь брикетов динамита, пристроенные под капотом. От взрыва разлетелись вдребезги все стекла на фасаде дома дона Альдо.
      От лимузина мало что осталось. Как и от двоих людей, нашедших свою смерть в его дымившихся обломках.
      Прежде чем день закончился, банда Bиджиланте нанесла ещё три удара. Удары эти были совершенно подавляющими, изощренно рассчитанными на то, чтобы деморализовать и разделить на части то, что ещё оставалось от семейства дона Альдо.
      Старого Consigliore - советника, к которому дон Альдо за пятнадцать лет так привык прислушиваться, который в силах был помочь Фрэнку укрепить авторитет и принять на себя руководство вооруженными отрядами отца, утопили в его собственной ванне.
      Пивоваренный завод, который приносил Беллу главную долю легальных доходов, забросали зажигательными бомбами. Пламя поглотило все.
      Поверенного в делах Беллов по операциям с ценными бумагами, их основного управляющего, а заодно и шефа организации, ведавшей проститутками, прошили автоматной очередью из поравнявшейся с ними машины. Те как раз спешили на экстренную встречу, которую в последнюю минуту созвал Фрэнк Белл.
      В тот же вечер Фрэнк Белл с остатками своей армии предпринял отчаянный налет на Филадельфию. Однако из попытки ничего не вышло. По дороге они заглянули в "Карней-таверн" - поискать кого-нибудь из людей Виджиланте, чтобы поразмяться. Люди Виджиланте там действительно были. И в немалом количестве.