— Такого славного парня? Кому же это могло прийти в голову?
Он нахмурился:
— Тебе, что ли, Джеки?
— Нет, Гарри. Но я не слишком расстроилась, узнав об этом. И что же случилось с теми обвинениями во взяточничестве?
— Когда я уволился, их сняли.
— А случайно, не подходит ли срок обновления твоей лицензии на ведение частного сыска?
Макглейд скрестил руки на груди и бросил на меня хмурый взгляд исподлобья.
— Ты сломала мне карьеру пятнадцать лет назад, а теперь хочешь лишить меня средств к существованию?
— Нет, Макглейд. Я хочу, чтобы ты помог нам найти убийцу. А теперь сядь и расскажи нам о своей слежке за Тэлоном Баттерфилдом. — Я выдавила принужденную улыбку и прибавила: — Пожалуйста.
Гарри мысленно взвесил степень моей искренности, потом сел.
— Рассказывать особенно нечего. Нэнси сделала вид, что на время уехала из города, а меня попросила проследить за тем, что он делает. Он липнул в бар, подцепил там какую-то милашку и повел ее прямиком к себе домой. Прямо на их с Нэнси кровать. Чтобы заснять их, мне пришлось взобраться по пожарной лестнице.
— А сколько раз после этого ты встречался с Нэнси?
— Не знаю. Раза три или четыре. Мне кажется, она использовала меня для того, чтобы отделаться от Тэлона. Я был рад, когда моя миссия закончилась.
— У вас были сексуальные отношения с Нэнси Маркс? — спросил Харб.
— Я не треплюсь о таких вещах.
— Придется.
— Ну хорошо, ладно. Я трахнул ее несколько раз. На самом деле началось с того, что мы провели время в ее гостиничном номере в тот день, когда передавали шоу Трейнтера.
— Шоу Трейнтера?
— Да. Это был первый раз.
— А при чем тут Трейнтер? — спросила я. — Какое отношение имело все это к местному ток-шоу?
— Тому, кто выступает в этой программе, в ночь перед выступлением предоставляют бесплатный гостиничный номер. Нэнси провела эту ночь со мной.
— Нэнси участвовала в «Шоу Макса Трейнтера»?
— Ну да. И она, и Тереза, обе. Была тема насчет неверных женихов. А вы что, ребята, не знали? Ничего себе, детективы.
— Погоди, Макглейд. Хорошенько сосредоточься. Кто еще участвовал в этом шоу?
— Я не помню, Джеки. Это было месяцев пять или шесть назад. Тема была о женщинах, которые бросили своих мужиков потому, что те наставляли им рога. Там, кажется, были еще одна-две девушки. Это было необузданное шоу, даже для Трейнтера. Приходилось забивать пиканьем большую часть высказываний. Мы с Максом старые кореши, любим вместе пивка попить. Это я уговорил девчонок прийти в программу, отречься от своих мужиков прямо по телевидению.
— Еще раз взгляни на фотографию, Макглейд. Эта женщина была в студии?
Я показала ему фотографию первой Джейн Доу.
— Вы что, глухие? Я не знаю. Вы подсовываете мне компьютерное изображение мертвой цыпочки, которую я, может быть, видел на программе полгода назад. У меня вообще плохая память на лица. — Он посмотрел на меня и осклабился: — Так ты наконец простила меня, Джеки? Может, как-нибудь сходим с тобой чего-нибудь выпить?
— Ты свободен, Макглейд.
Гарри встал и принялся пятернями возить по своим штанам, пытаясь разгладить. Но морщины никак не желали расправляться.
— Только не забудь упомянуть меня в своем пресс-релизе, а не то я учиню иск этому прекрасному полицейскому учреждению.
Он изобразил, как стреляет в меня, с помощью большого и указательного пальцев, потом прицелился в зеркало и вышел из комнаты. Но через секунду вернулся обратно.
— У тебя не найдется двух баксов на такси?
Я сунула руку в карман и вытащила какую-то мелочь.
— Вот, держи. — Я вручила ему деньги. — Поедешь на автобусе.
— Фу, Джеки. Это мелко.
Однако взял деньги и снова вышел. Я была уверена, что пресса поджидает его снаружи, и очень надеялась, что он предстанет перед ними идиотом.
Пожалуй, и не было нужды так уж усердно надеяться.
— Не может быть, чтобы все было так просто, — проговорил Бенедикт.
— Есть только один способ выяснить.
Мы отправились в комнату для совещаний на другой конец коридора и сели на телефоны. Через минуту я уже соединилась с телеканалом, к которому относилось «Шоу Макса Трейнтера». После нескольких отфутболиваний меня соединили с техническим директором, человеком по имени Айра Герцкович. Как только я обрисовала ему ситуацию, он согласился переслать нам дубликат программы, о которой шла речь. Я велела ему прислать отредактированную версию. Он отказался, заявляя, что кассета с оригиналом никогда не покидает студию.
Но я была копом, так что победа оказалась за мной. Патрульная машина, ревя сиреной, умчалась за пленкой, и, когда через двадцать минут вернулась, у меня в кабинете уже был установлен видеомагнитофон.
— Скрести пальцы, — велела я Харбу.
И нажала кнопку «рlау».
Цветные полосы и звук. Графическое изображение названия ток-шоу, порядкового номера, даты и имени режиссера. Вступительные титры. Имя ведущего: Макс.
Вот Трейнтер представляет первую гостью — Эллу. Эллой оказалась Тереза Меткаф.
На глазах студийной аудитории и телезрителей Тереза публично дала отставку своему жениху Джонни Тэшингу. Тэшинг не подозревал, ради чего его пригласили в это ток-шоу, и, когда Тереза при всем честном народе уличила его в неверности и бросила ему кольцо, подаренное в честь помолвки, толпа восторженно взвыла. Тэшинг выглядел уничтоженным.
Следующей была девушка по имени Норма. Нормой была наша первая Джейн Доу, в этом не было никаких сомнений. Она также прилюдно отвергла своего неверного жениха. Тот обозвал ее несколькими непечатными словами и ураганом устремился вон со сцены.
Третьей шла Лора, иначе говоря, Нэнси Маркс. Ее жених, парень, которым, как мы поняли, был Тэлон Баттерфилд, был аналогичным образом отринут под гром аплодисментов. Тэлон все время нервно усмехался и пожимал плечами.
Потом был представлен новый бойфренд Нэнси. Он вышел, преподнес ей розы и чмокнул в щеку. И тут же был грубо атакован Тэлоном. Тэлон резко заехал ему по физиономии, но новый парень апперкотом отправил его в нокдаун, после чего вышибалы их растащили.
Парень с бойкими кулаками был не кто иной, как наш любимый частный сыщик Гарри Макглейд.
На сцену вышла последняя гостья программы. Четвертая женщина. Эту мы еще не видели. Ее звали Брэнди, и она расставалась не с женихом, а с супругом, который по нескольку ночей на неделе не приходил домой ночевать. Она подозревала интрижку на стороне и больше не могла этого выносить.
Когда вышел ее муж, я поставила фильм на паузу.
— Это он.
Харб принялся названивать в студию, требуя подлинные имена и адреса участников этой программы. Я пустила ленту дальше и стала наблюдать, как Брэнди бросает в лицо мужчине свои обвинения, как отказывается от него, как другие девушки из списка клеймят его, высмеивают и смешивают с грязью. Как он потом хватает стул и швыряет в нее, разражаясь воплями, как, впав в звериный гнев, бросается подряд на каждую из этой компании. Потребовалось четверо вышибал и трое охранников, чтобы его повязать, и, когда его выволакивали со сцены, зрители вскочили на ноги, неистовствуя от восторга.
— Чарлз и Диана Корк, — сообщил Бенедикт. — Проживают в Эванстоне. Не уверен, что адрес действующий.
Я встала и, обернувшись, столкнулась лицом к лицу с восемнадцатью сотрудниками, собравшимися в мой кабинет на совещание.
— Мне нужна вся возможная информация на Чарлза Корка. Список судимостей, данные из управления автотранспортом, телефон, кредитки, клички — словом, все. Я хочу иметь всю его историю, и немедленно.
Следующие двадцать минут представляли собой ураган активности: массовое перемещение людей сродни исходу при стихийном бедствии, шквал телефонных разговоров и массированный поиск в компьютерных системах. Мои люди выкрикивали информацию по мере ее поступления.
— Есть криминальная биография. Две отсидки за нанесение телесных повреждений и покушение.
— Документы о разводе окончательно оформлены три месяца назад.
— Я нашел Диану Корк, квартира на улице Гёте.
— По данным управления автотранспортом, за Чарлзом Корком числится джип 1992 года.
— Адрес в Эванстоне подтверждается. Похоже, Корк до сих пор проживает там.
Харб снова сел за телефон и начал вызванивать Диану Корк.
— Автоответчик.
— Ордера! — коротко распорядилась я.
Я действовала как лицо, облеченное полномочиями, сейчас я отвечала за ход операции: отдавала приказания и раздавала поручения, в том числе направила группы задержания по адресам Дианы и преступника.
Вот так оно порой и бывает. Бессчетное число раз пути расследования выводят в никуда, и вдруг внезапно все ниточки сходятся вместе. Финал.
Доктор Малруни сказал: что-то спровоцировало нашего убийцу, побудило его выйти из тени, что-то послужило спусковой пружиной. Я думаю, публичное пренебрежение и осмеяние по телевидению вполне можно было квалифицировать как эффект спускового крючка.
— Корк на углу Эшланд и Пятьдесят пятой, — сообщил Харб. — Едем туда или к Диане?
— Туда. Скорее. Мне нужно восемь человек в полном вооружении, живо.
Адреналин во мне пульсировал так сильно, что я даже не ощущала боль в ноге. Мыс Харбом помогли друг другу облачиться в бронежилеты из кевлара, удобно затягивая и застегивая их на липучки, подгоняя плечи, затем прикрепили мини-рации в виде маленьких микрофонов, наушники и двинулись к патрульным машинам.
Не считая нас с Харбом, мы выехали четырьмя группами. В полицейском участке Эванстона к нам присоединились дополнительные силы. Харб, следуя обязанности, сделал звонок фэбээровцам, но позвонил в наше, местное отделение, чтобы оттянуть время. Потребуется некоторый срок, чтобы сообщение достигло агентов Дейли и Кореи, а к тому времени все будет кончено.
Пока мы мчались в полицейской машине с завывающей сиреной, диспетчер снабдил нас недостающими сведениями из криминального послужного списка Чарлза.
— Ему тридцать семь лет. Восемь арестов за последние девятнадцать лет. Обвинения в сексуальном насилии с отягчающими обстоятельствами и попытке убийства. Последний срок отсидел в 1998 году. С тех пор он чист.
— Не чист. Просто осторожен.
Опергруппа, выехавшая к Диане Корк, прибыла первой. Женщины не оказалось дома, а в квартире не было никаких следов борьбы или вторжения.
Неужели не успеем?
За три мили до цели мы выключили мигалки и сирены. Дом представлял собой одноэтажное жилье на одну семью со средним доходом. У меня включилось повышенное чутье ко всему вокруг, замечалось множество вещей одновременно. Изрытые выбоинами улицы, в сумеречном воздухе пахло прелой листвой, грудная клетка страдала в тесном бронежилете, у Харба на лбу выступили капли пота.
Вот оно. Мы у цели.
Бенедикт остановил машину позади цепочки полицейских автомобилей, только и ожидавших его сигнала.
— Готова? — спросил он меня.
— Это твоя операция. Мы вышли из машины.
Внезапно, громко скрежеща шинами, на улицу из-за поворота выскочил черный «мустанг» с откидным верхом. Он обогнул полицейскую баррикаду и, перескочив через бордюр, въехал на тротуар. С визгом затормозил прямо на лужайке перед домом Чарлза Корка, выбрасывая из-под колес фонтаны земли.
Из машины выпрыгнул человек в длинном непромокаемом пальто с поясом, держа в руках нечто вроде пятилитровой бутыли с молоком, и помчался к крыльцу.
Я выхватила свой 38-дюймовый и, прихрамывая, бросилась за ним. Кто-то громовым голосом орал в мегафон: «Стоять! Полиция!» Через десять ярдов я бросилась на землю в позе Сигурни Уивер и взяла спринтера под прицел.
— Стоять! Руки вверх!
Человек поднял руки, но по-прежнему сжимал в них свою бутыль.
— Повернуться! Медленно!
Я чувствовала, как у меня за спиной подтягивается мой резерв. Нависла напряженная пауза. Потом человек медленно изогнул шею и воззрился на меня.
— Забавно, как история повторяется, а? Гарри Макглейд!
Глава 39
— Проснись, любовь моя!
Он бьет бывшую жену по лицу, наблюдая, как бежит кровь по ее щеке.
— Это Чарлз, дорогуша. Очнись.
Диана Корк открывает глаза и вперяется в стоящего над ней человека. Она пытается двинуться, но не может.
— Чарлз, что ты…
Он обрывает ее еще одним несильным ударом по губам.
— Ты слишком много говоришь, Диана. Вечно говоришь. Вечно критикуешь. Я больше не желаю это слышать. Единственное, что я хочу слышать, — это как ты будешь кричать.
Он отходит. Диана поднимает голову, пытаясь разглядеть, что ее удерживает. Бечева. Ее лодыжки и запястья связаны веревкой. На ней только лифчик и трусики. Она распростерта на цементном полу, руки и ноги привязаны к вбитым в бетон колышкам.
— У меня есть четыре чистых видеокассеты, — звучит голос ее бывшего мужа, который теперь оказывается от нее справа. Он стоит рядом с установленной на штативе видеокамерой. — Это четыре часа. Большинство женщин уже после третьего часа не могут кричать. Но на тебя я возлагаю большие надежды. У тебя такая здоровенная глотка.
Чарлз Корк подходит к столу и берет с него охотничий нож.
— Чарлз, пожалуйста, развяжи меня. Это не смешно.
— Ты так считаешь? А вот мне это кажется высокопробной комедией. Это же американская мечта, Диана. Убивать женщин, на которых женат. На протяжении четырех лет я слушал, как ты скулила и пилила. И все это я терпел. Почему? Во-первых, потому что ты была идеальным прикрытием. Копы, они ищут холостых, а не женатых. Одинокий парень привлекает внимание. Женатый незаметен.
— Чарлз…
— Я еще не закончил! — Он снова бьет ее. — Хочешь знать, чем я занимался в те ночи, когда не являлся домой? Ты думала, что я тебе изменял, верно? Вот почему ты меня бросила.
Чарлз наклоняется над ней и ударяет по лицу.
— А на самом деле я ходил убивать людей, Диана. Выслеживал и убивал людей. А не шился с другими бабами. Не по-настоящему, во всяком случае. Может, я и трахал их перед тем, как убить, но я бы не назвал это интрижками.
Диана крепко зажмуривает глаза.
— Этого не может быть. Это мне снится.
— Разве я был плохим мужем, Диана? Я уделял тебе время. Я водил тебя в разные места. Мы даже вместе пекли пряники. Помнишь?
Он берет со стола лакированного пряничного человечка из имбирного теста, последнего оставшегося, и тычет им ей в лицо.
— Узнаешь? Я был твоим образцовым, ручным провинциальным муженьком. Я подстригал газон. Я платил по счетам. Я ходил на светские мероприятия вместе с твоими тупыми друзьями, и водил тебя в кино, и покупал тебе цветы. Я соблюдал свою часть обязательств в этой сделке.
Он наклоняется и залепляет пряником ей в лицо.
— И вдруг, ни с того ни с сего, как гром с ясного неба, ты решаешь меня бросить. Уйти от меня! Да еще в телешоу, на глазах у миллионов людей! Кем ты себя вообразила? От меня не уходят!
Теперь она уже рыдает:
— Чарлз, прошу тебя…
— Ты не въезжаешь, Диана. На моем счету тридцать человек. Твоя младшая сестренка, думаешь, она убежала из дому? Она не убегала. Я зарыл ее в небольшой пещерке, в лесном заповеднике, за городом. А кот Сникерс? Я свернул его проклятую хлипкую шейку. Ты что, новостей не смотришь? Я — Пряничный человек.
Он опускается рядом с ней на колени, и глаза Дианы расширяются от ужаса. Она начинает учащенно дышать.
— Нам надо заполнить четыре часа пленки. — Он проводит кончиком ножа по ее дрожащим губам. — Четыре часа высокопробного развлечения.
— Пожалуйста, Чарлз…
Я твоя жена. Пряничный человек радостно кудахчет:
— Пока смерть не разлучит нас. Его нож входит в ее тело.
Глава 40
— Проклятие! — выругалась я, устанавливая пистолет на предохранитель. — Уймешься ты, наконец?
Я коршуном налетела на улыбающегося во весь рот Гарри.
— Надеюсь, всем этим ором вы не спугнули плохого парня, Джеки?
— Бросай свое молоко и руки за голову, Макглейд. Ты арестован.
— Это не молоко. Это баллон с цементом.
— Здесь не игра, Гарри. Немедленно поставь…
Прежде чем я успела закончить фразу. Макглейд стремительно метнулся к входной двери, словно в боулинге, швыряя молочную бутыль в дверную ручку. Дверь с треском распахнулась внутрь, и силой инерции Макглейда внесло в дом.
Я увидела, как вся запланированная полицейская облава рушится прямо на моих глазах, и, не успев даже толком подумать, хромая, бросилась вслед за ним.
— Заходи вокруг дома! — не оборачиваясь, заорала я тем, кто был сзади. — Окружай по периметру!
В доме было темно и тихо. Все занавески были опущены. В воздухе стоял тошнотворно-сладковатый запах, свидетельствующий о том, что с помощью дезинфектанта маскировали что-то еще. Что-то тухлое, гниющее. Я попыталась зажечь свет, но выключатель не работал.
— Он вырубил энергию, — бросил Макглейд, который, пригнувшись, двигался впереди меня и уже прошел полкоридора. Свою пластиковую бутыль он бросил, и теперь в руках у него был «магнум» 44-го калибра. Именно такого типа пушку я и ожидала увидеть у Гарри — большую и громкую.
— Макглейд, ты осел! — злобно прошептала я ему в спину. — Ты запорол нам арест!
— Просто скажи, что назначила меня своим помощником, вот и все.
— Я тебе не Вайст Эри! А сейчас опусти свою…
— Эй, Чарли! — громко окликнул он. — К тебе гости!
Откуда-то послышался громкий крик. Женщина.
— Подвал. — Гарри ринулся через лом, распахивая настежь двери. Чулан. Ванная. Лестница.
Мы заглянули вниз, пристально всматриваясь во мрак. Лестница была темная и старая, она слегка изгибалась, так что не было видно подножия.
Позади нас дом наполнился копами.
— Прикрой меня, — бросил Макглейд и двинулся вниз.
— Мы подтверждаем наличие в подвале женщины, — сообщила я в свой маленький микрофон на лацкане. — Мы спускаемся туда. — И я двинулась за Гарри, держась одной рукой за перила, стараясь по возможности не переносить вес тела на больную ногу.
— Не выстрели мне в затылок, Джеки.
Мы прошли еще несколько ступенек, все больше погружаясь в густую, как суп, тьму. Я услышала бряканье ключей и вся внутренне напряглась, а затем в руке Гарри появился маленький огонек.
— Ключ-фонарик. Лучшее вложение полутора долларов в моей жизни.
Из тьмы стал вырисовываться пол подвала, и нас, как туманом, стало заволакивать вонью.
— Черт! — наморщил нос Гарри. — Здесь какая-то дохлятина.
Шум на верху лестницы вынудил нас обернуться. Два патрульных в формах.
— Фонарь! — шепотом скомандовала я.
Те покачали головами. Они выложили фонарики, когда надевали бронежилеты.
— Тут где-то должен быть рубильник. — Гарри пошарил лучом по стене вокруг подножия лестницы. — Иди включи. Я тебя прикрою.
Я выразительно кашлянула и прошла по ступеням мимо Макглейда. Слева от нас послышался звук.
— Помогите.
Последовало рычание, потом душераздирающий вопль. Я побежала к электрощитку.
Глава 41
Они его обнаружили.
Он едва только к ней приступил, только-только пустил кровь, а теперь все надо сворачивать.
Он сыплет проклятиями, подавляя желание отхватить ей голову и побуждая себя к действию.
Пряничному человеку по плечу эта ситуация. Да, это неожиданный поворот, но он давно и дальновидно все спланировал, поэтому предусмотрел и такую возможность. Он убирает нож обратно в футляр на поясе, проверяет карманы на наличие зажигалки и хватает пистолет.
Он слышит, как с треском распахивается входная дверь, и тогда перекрывает электричество, погружая дом в темноту. Кто-то окликает его по имени.
Диана голосит, зовя на помощь. Он подходит к ней в темноте, ведомый пламенем зажигалки «Zippo».
— Еще раз вякнешь — я тебя пристрелю!
Он сует дуло пистолета ей в рот, подкрепляя сказанное. Потом ножом разрезает на ней веревки.
— На колени, сука!
Она, скуля, поднимается и встает коленками на бетонный пол. Он опять щелкает зажигалкой и отыскивает глазами на полу запальный шнур, тянущийся вдоль боковой стены.
Голоса.
Чарлз прислушивается. Один принадлежит Джек.
«Поджечь фитиль и выбираться отсюда», — говорит он себе. Но Джек так близка.
Он идет к своей жене и прячется, присев за ее спиной, пока Джек и еще кто-то спускаются по ступеням.
«Последний раз, — думает Чарлз. — Один последний раз». Прежде чем все взлетит на воздух.
Глава 42
Я пулей промчалась к электрощитку, открыла дверцу и быстро перекинула рубильник.
Подвал залило ярким светом. Светом прожекторов или, скорее, софитов. Они были установлены на подставках, свисали с потолка, как в телевизионной студии.
И в центре огней… наш убийца.
— Привет, Джек. — Он щурился под лучами ослепительного света, высовываясь из-за фигуры стоящей на коленях полураздетой женщины. Кровь стекала по ее телу из нескольких десятков колотых ран. В подбородок ей упирался пистолет.
Мой пистолет.
— Эй, Чарлз, полегче.
— Он у меня в руках, Джек, — услышала я. Макглейд занял удобную для выстрела позицию. — Отсюда я могу разнести ему башку.
Чарлз свободной рукой обхватил женщину спереди и щелкнул зажигалкой. Вот он поднес пламя к ней вплотную. В трясущемся кулаке у Дианы был зажат длинный кусок веревки. Я проследила взглядом по длине шнура до того места, где он разделялся на шесть частей, каждая из которых тянулась к днищу большой бочки. Они были растянуты, широко расходясь друг от друга, по всему подвалу.
Это была вовсе не веревка. Это был запал.
— Стой, Гарри! Все назад! — крикнула я в микрофон. — Чтобы никого не было в радиусе пятидесяти ярдов! — В своем наушнике я услышала недовольный ропот моих вынужденных подчиниться людей.
— Какой ты хороший коп, Джек! Такая забота о своих людях.
— Что в бочках, Чарлз?
— Бензин. Довольно, чтобы разнести весь квартал.
— Всем покинуть дом! — бешено скомандовала я в микрофон. — Очистить дома по обе стороны улицы и вызвать саперов! Здесь все опутано запальным шнуром, вот-вот взлетит!
Весть разнеслась быстро. Паника. Эвакуация. Из наушника донесся голос Харба, умоляющего меня поскорее выйти и уносить ноги. Я сделала вид, что не слышу его увещеваний.
Остались только мы с Макглейдом.
— Тебе не уйти, Чарлз. Здесь некуда уходить.
— Вот тут ты ошибаешься. Это вам не уйти. Как только я подожгу, весь дом взлетит на воздух. Вы и штанишек обмочить не успеете.
— Я в него стреляю, — сказал Гарри.
— Вы, оба, бросайте оружие! Быстро, а то запалю! Я сделала шаг вперед.
— Игра закончена, Чарлз. Сдавайся. Может, еще сумеешь уговорить Трейнтера провести шоу из своей камеры. Дай ему возможность показать тебя живьем.
Чарлз Корк хихикнул — воплощенная злоба, воплощенный порок.
— Прощай, Джек. Жаль, что нам так и не удалось узнать друг друга поближе. Пожалуй, теперь, когда ты умрешь, я все-таки наведаюсь к твоей мамаше.
Он поджег фитиль, а сам стал отступать к противоположной стене, оттаскивая за собой Диану. За печкой оказалась задняя дверь. Чарлз выбрался, продергивая вслед за собой женщину, и вместе с ней скрылся в ночи.
Но сейчас нам было не до него. У нас с Гарри хватало своих хлопот.
— Ах ты! — только и выдохнул Макглейд.
Я нырнула вперед на пол, потянулась к запальному шнуру, который выгорал со скоростью дюйма три в секунду. Я схватила его, но промахнулась и увидела, как в следующую секунду огонек разделился на шесть отдельных язычков, каждый из которых побежал к своей наполненной бензином бочке.
Тут было вдоволь бензина, чтобы спалить всю округу.
Я дернула за ближайший шнур и, обжигая руку, выдернула его из бензиновой емкости. Он спокойно догорел сам по себе, не причинив никакого вреда.
На карачках я доползла до следующего шнура с языком пламени и точно так же выдернула и его.
— Он не гаснет! Не гаснет! — кричал Гарри, бегая вокруг горящего шнура и топая по нему ногами. Он был очень похож на впавшего в истерику Дэффи-Дака.
— Дергай!
В следующий момент я переключила внимание на стоявшую в нескольких футах от нас бочку, к которой уже подбиралось смертоносное пламя. Я сделала два стремительных шага, чувствуя, как боль насквозь прожигает мне ногу, и, подбросив себя в воздух, вонзилась в бочку, одновременно выдергивая из нее шнур. Последние шесть дюймов догорели у меня в руках.
Я посмотрела на Гарри, который в дальнем конце помещения отбрасывал в сторону еще два горящих конца. Но его взгляд был в ужасе прикован к оставшемуся язычку, который змейкой подбирался к последней бочке.
До цели оставалось меньше двух футов, и ни один из нас не успевал добежать.
Я вытащила пистолет и прицелилась.
— Боже, Джеки, рикошет! — Гарри скрючился на полу и прикрыл голову руками.
Я трижды выстрелила в трепещущий огонек. Пули моего 38-миллиметрового отскакивали от бетонного пола, превращая подвал в смертоносный вариант японского бильярда. Цементные крошки засыпали мне ноги. Гарри выл от страха. Я медленно выдохнула и выпустила еще одну, и моя четвертая пуля аккуратно отсекла пляшущий огонек от остальной части шнура.
Тишина. Безмолвие. Я перевела дух.
Макглейд осторожно выглянул одним глазом сквозь сомкнутые пальцы.
— Мы на том свете?
В ухе у меня раздался голос Харба:
— Джек, ты в порядке? Объект на заднем дворе. С ним женщина.
— За ними! Окружайте!
Макглейд подошел к последней бочке и принялся осматривать. Он выдернул из-под нее сохранившийся кусок запального шнура длиной примерно с сигарету.
— Хорошая стрельба, Вайет.
Я проковыляла мимо него и выбралась наружу через дверь черного хода. На заднем дворе было темно и холодно, я не улавливала никакого движения. С нескольких домов в отдалении, крутясь, слетали красные и синие огни, волнами окатывая лужайку.
— Бомба обезврежена, Харб, подтягивайтесь ближе по периметру. Преступник выбежал через заднюю дверь. У него заложница. У вас есть обзор местности?
— В поле зрения ничего нет, Джек. Мы отходили назад. Сейчас возвращаемся.
Кто-то тронул меня за плечо. Я резко крутанулась вместе с пистолетом.
Опять Макглейд.
— Только не говори мне, что вы его упустили.
Я отошла подальше, чтобы не совершить ничего, о чем потом придется жалеть. Например, застрелить его. Сейчас главное было — найти Чарлза.
Я не могла допустить, чтобы он убил жену.
В наушнике я слышала, как Харб и его люди прочесывают квартал, а сама тем временем двинулась через газон заднего двора. Обеими руками я крепко сжимала свой 38-й, держа его на отлете от тела, готовая выстрелить в любой предмет, привлекший мое внимание.
— Джеки! Я кое-что нашел!
Макглейд показывал мне какой-то крюк.
— Молодец. Садись на него и ввинчивай.
— Он лежал прямо вот здесь, на земле, рядом с этим люком.
— Черт! Думаешь, он там, внизу?
— Джек! — загудело у меня в ухе. — Мы видим мужчину и женщину за четыре дома от вас. Приступаем к задержанию.
— Хорошо, Харб, начинайте. Мы с Макглейдом… Гарри!
Гарри исчез в люке.
— Проклятие! Харб, мы нашли во дворе канализационный люк, Макглейд только что полез туда. Я свяжусь с вами через минуту.
Опустившись на коленки, я заглянула в канализационное отверстие.
— Гарри! Давай обратно!
— Извини, Джек, — откликнулся он из глубины. — Ты сама виновата, что подстроила мне ту подлянку. Я обязан поймать этого типа, чтобы вернуть себе доброе имя.
— Черт тебя дери, Макглейд, у тебя нет доброго имени!.. Гарри! Гарри!..
Он что-то пролаял в ответ и потом уже больше не отзывался.
Я перезарядила пистолет и, сообщив Харбу о своем намерении, полезла вслед за этим идиотом.
Глава 43
Никакого «бабаха» не последовало. Где же взрыв? Бредущий в трубе, согнувшись, Чарлз останавливается. Грязная вода достает ему до лодыжек. Он задерживает дыхание.
Ни грохота. Ни криков. Ни суматохи. Вообще ничего. Что происходит?
Он запускает пятерню в волосы Диане и тащит ее за собой. Если копы не подорвались, они пустятся за ним в погоню. Он должен спешить.
Внутри темно, хоть глаз выколи, грязно, тесно, как в норе. Его жена стонет и скулит, еле волоча ноги, замедляя его продвижение. Он тычет в нее ножом, побуждая двигаться.
— Я сказал тебе: бегом!
После четвертого или пятого удара она падает. Дальнейшие тычки не способны ее поднять.
Ну и черт с ней. Чарлзу ненавистна мысль о том, чтобы прикончить ее прямо здесь, в сточной трубе, где ему даже не видно ее лица. Не так он все это себе представлял. Он хотел бы проделать все не спеша, продлить удовольствие, насладиться ее агонией, устроить себе праздник.
Позади слышится лязганье металла. Кто-то откидывает крышку колодца.
Джек!
Чарлз наклоняется и в темноте полосует жену ножом. Такое неудачное завершение. Она заслуживала гораздо большего.
Затем он торопливо удаляется. Он движется на ощупь, считая шаги. Видимость минимальная, но он проходил этим путем несколько раз. Прежде чем стать звездой телешоу, Чарлз всегда скрывал свои убийства и прятал тела убитых жертв. Канализация — идеальный тайник для трупов: он может доставлять их сюда незаметно, здесь никто не почует запаха, а крысы позаботятся о сокрытии улик. По всем близлежащим трубам разбросаны останки полудюжины убитых им людей.
Преодолев двадцать четыре шага, он останавливается, стараясь нащупать решетку. Она в двух футах перед ним. Липкой лентой к ней примотан фонарик.
Он скрючивается калачиком в бетонной трубе и на несколько мгновений щелкает выключателем. Обнаружив запор, открывает заржавленную калитку и соскальзывает четырьмя футами ниже, в главную линию.
