– Многие женщины так живут. – Мими постаралась, чтобы ее голос звучал сочувственно.
      – Разумеется, я люблю моих детей, но я опять играла роль образцовой матери и ожидала, что они будут чистенькими, умненькими, хорошенькими… Ну просто семья из мюзикла. А это не всегда было хорошо для них. – Бетси снова вздохнула. Фиалковые глаза смотрела прямо в зеленые глаза Мими. – Но я никогда не притворялась по отношению к тебе, Мими. Тебя я искренне любила. Это было настоящим и очень важным для меня. Ты ворвалась в мою жизнь как комета и зажгла ее, честное слово. Ты была для меня всем, Мими.
      – Да, мы неплохо повеселились, – вяло согласилась Мими.
      Бетси продолжала:
      – Мне действительно жаль, что я вела себя как упрямая ослица.
      Мими коротко кивнула.
      – Гордость стоит дорого. Мы обе это поняли.
      Саттон повернулся и постучал в стекло.
      – Я не могу подъехать ближе, мадам. – Вся улица перед портом была запружена военными машинами. Медсестры и моряки подсаживали раненых в грузовики.
      – Бедные мальчики! – воскликнула Бетси.
      – Но они живы, мадам, – не удержался Саттон. Мими еще крепче закусила губу, она не может позволять себе сорваться сейчас.
      – Пойду узнаю, что происходит. – Она вышла из машины. Ей потребовалось полчаса, чтобы пробраться сквозь толпу к воротам и вернуться к Бетси, которая с Ником и Саттоном стояла у машины.
      – «Уверенный» только что бросил якорь.
      Услышав новости, Бести вдруг стала моложе, живее, нетерпеливее. Она почувствовала невероятное облегчение. Это изматывающее ожидание практически подошло к концу!
      Десять минут спустя Бетси показалось, что она увидела Стеллу. Но она ошиблась. Ее возбуждение сразу исчезло, и она расплакалась. Мими обняла ее за плечи, успокаивая:
      – Не плачь, старушка, – а потом язвительно добавила: – А то вся краска потечет.
      Через три часа у ворот вдруг началось какое-то оживление. Через толпу прорвались две женщины в шубах. Они обе несли шкатулки для драгоценностей. За ними следовал худой мужчина средних лет в плаще и черном берете. Он тащил два чемодана.
      Бетси воскликнула:
      – Ник, спроси, с какого он парохода!
      Ник протолкался вперед:
      – Прошу прощения, сэр, вы прибыли на «Уверенном»?
      – Exсusеz-mоi. Jе nе раrlе раs l'аnglаis.
      Тогда Ник перешел на французский, очень старательно, по-школьному строя фразы.
      – Вы из Бордо?
      – Да, а где такси?
      – Вы приплыли на пароме «Уверенный», месье? – не отступал Ник.
      – Да, а где поезд на Лондон?
      Ник пожал плечами.
      – Сожалею, месье, но нет ни такси, ни поездов. – Он обернулся к матери и, торжествующе улыбаясь, поднял вверх большой палец.
      Обрадованная, полная надежды, Бетси обняла Мими.
      – Я вот-вот увижу свою внучку.
      Чтобы скрыть свои чувства, Мими спрятала лицо в платье Бетси и хрипло пошутила:
      – Я тебя не представляю в роли бабушки. Ты совсем не седая, да и вообще не похожа.
      – Бабушки теперь не седеют, они становятся блондинками, – твердо ответила Бетси. И, вдруг став серьезной, спросила: – Но вот становятся ли они взрослее и мудрее?
      Мими, не колеблясь, кивнула:
      – Повзрослеть никогда не поздно.