11

В темной глубине пещеры Кэри оглядела скелет и вздрогнула. Она сказала:

— Должно быть, она свалилась с дерева, провалилась в пещеру и сломала таз. Посмотрите, здесь даже виден перелом.

Джонатан, стоявший на коленях около скелета, посмотрел вверх, на Кэри.

— Может, это как-то связано с тем, что этот район считается табу, если только она упала и звала на помощь. Если туземцы слышали крики, исходившие из-под земли, они, должно быть, были в ужасе.

Кэри содрогнулась.

Джонатан сказал:

— Что для нас важно, так это то, что, раз она упала вниз, так мы должны быть в состоянии спуститься вниз сами, а затем подняться. Это означает, что у нас будет отличное место, где можно будет спрятаться, не выдерживая каждый раз эту подводную пытку. — Он помолчал. — Если туземцы не знают об этой дыре, значит, скорее всего, сверху ее не так просто отыскать. — Он поднялся. — А теперь пошли к остальным, надо им рассказать.

Приближаясь к маленькой группе перепуганных женщин, Джонатан услышал прерывистые вздохи и всхлипывания и круто остановился. Внезапно он понял, что не может больше гнать от себя мысль о том, что его жена мертва. Грудь его словно наполнилась тяжелыми камнями, он не мог говорить, не мог пошевелиться, не мог взглянуть лицо этим женщинам. Слезы подступили к его глазам, он всхлипнул. Ему хотелось посидеть одному и оплакать свое горе.

Стоявшая позади него Кэри расплакалась. Джонатан повернулся и обнял ее. Они медленно направились в кружок света, где ждали их плачущие женщины.

Голосом, хриплым от подавляемых рыданий, Джонатан сказал:

— Сегодня вечером мы еще можем вспоминать их, но с завтрашнего дня мы должны постараться не думать о том, что произошло. Мы должны забыть наше горе до тех пор, пока не будем в безопасности. Иначе мы никогда не выберемся отсюда.

Женщины закивали.

Джонатан сел на гуано, издающее аммиачный запах, обхватил голову руками и заплакал, не скрывая слез.

В темноте слезы так и бежали по лицу Пэтти. Она никак не могла перестать беспокоиться о Стефене. Она всегда старалась звонить ему каждый день, когда ее не было дома. Так что мальчик, конечно, тоже скучает без телефонных разговоров с мамой. Экономке Джуди были даны указания немедленно связаться с матерью Пэтти, если возникнут какие-нибудь проблемы. Мама, наверное, прилетит из Флориды, но никто не понимал Стефена так хорошо, как она, Пэтти, так кто же будет заботиться о нем, если она не выберется живой из этого кошмара? Без нее он будет чувствовать себя потерянным и испуганным. Пэтти вытерла распухший нос о тыльную сторону ладони и посмотрела на светящийся циферблат часов. Было уже почти семь часов утра четверга, 15 ноября… Накануне она плакала, пока не заснула, и проспала пятнадцать часов на жесткой, каменистой земле. Глаза у нее так распухли, что она едва могла приоткрыть их, но она продолжала слышать какие-то звуки, разбудившие ее. Что-то или кто-то поднималось из воды.

Напуганная до смерти, Пэтти села. Затем впереди показался танцующий диск света. Она прошептала:

— Вы выплывали наружу, Джонатан?

— Да. Вокруг никого. — Он вышел из воды, придерживая мокрую рубашку левой рукой. — Я принес наш завтрак. Кокосы.

— Мне за всю жизнь не хотелось есть так, как сейчас, — прошептала Пэтти, волнуясь, как бы не разбудить спящих женщин.

Он действительно выплывал наружу и брал с собой в качестве защиты только мачете. Проверив, что никого поблизости не видно, он собрал с кромки пляжа четыре зеленых кокосовых ореха. Страшно голодный, он ободрал зеленую волокнистую кожуру на заостренной верхушке каждого ореха и трижды ударил рукоятью мачете, пока твердая скорлупа не подалась. Трудное это, оказывается, дело — открыть кокосовый орех. Но в качестве награды он выпил сладкое молоко.

Он вовсе не был в восторге от мысли о том, что снова придется нырять в эту проклятую дыру, но эти бедные бабы там внутри не так уж много ели за последние два дня. Однако он должен был признать, что пока не слышал ни одной жалобы.

Но теперь и другие женщины зашевелились, просыпаясь, и с благодарностью принялись жевать свежую мякоть влажных кокосов. Джонатан сказал:

— Пока мы справляемся со всем вполне неплохо. Похоже, нам все-таки удалось ускользнуть от этих ублюдков. У нас вдоволь свежей воды — даже если там и плавают ветки или листья. Для еды нам хватит кокосов. У нас достаточно снаряжения, чтобы позаботиться о самих себе. Кроме того, мы нашли действительно подходящее убежище.

— Ясное дело, — сказала Сюзи. — Но как же «Нэксус» найдет нас здесь?

— А «Нэксус» и не собирается искать нас здесь, — мягко ответил Джонатан. — Ведь мы же взорвались на «Луизе», помните? Если мы хотим выбраться с этого острова, мы должны полагаться только на собственные силы. Вот почему я думаю, что нам придется построить плот.

— Плот!!! — визгливо воскликнула Сюзи.

— Ага, думаю, нам надо будет соорудить плот — достаточно большой, чтобы выдержать всех нас. В один прекрасный вечер на закате мы отплывем и возьмем курс к Айрайен Джайа. У меня сохранились мои инструменты, хотя я мог бы ориентироваться и по солнцу или звездам.

Кэри сказала:

— А почему мы не можем остаться здесь и скрываться, пока бои не прекратятся и мы не сможем снова спокойно вернуться.

— Насколько я успел разглядеть их способы воевать, захватчики должны одержать верх, — ответил Джонатан. — А те их добрые намерения, которые я успел заметить, не внушают мне желания появляться перед ними.

Пэтти нарушила молчание.

— А как же мы доберемся куда-нибудь на плоту, если у нас нет подвесного мотора?

— Начиная с октября, вдоль побережья к югу дуют северозападные пассаты. Течение тоже поможет нам, — объяснил он. — Оно устремляется вокруг южной оконечности острова Пауи в направлении пролива Торреса со скоростью примерно в один узел.

— Что такое узел? — спросила Сюзи.

— Это примерно на пятнадцать процентов быстрее, чем одна миля в час. Эти семьдесят миль мы сможем покрыть примерно в три дня, хотя можно рассчитывать и на большее.

— Три дня! — ахнула Сильвана. — На плоту!

— Это вполне реальное время, — сказал Джонатан. — Альтернатива — остаться здесь.

— Такая скорость не кажется очень внушительной, — возразила Пэтти. — Да я плаваю быстрее, чем миля в час. Кэри сказала:

— Да, но ведь не семьдесят же миль без остановки.

— Да перестанете ли вы обе все отрицать?! — сказала Анни. — Совершенно ясно, что Джонатан думал над этим много часов. Так ради Бога, давайте послушаем его.

— Нам надо сделать этот плот действительно быстро, а не то нас застигнет плохая погода, — объяснил Джонатан. — Сегодня у нас пятнадцатое ноября, сезон циклонов начинается первого декабря, точно, как по часам, и продолжается до конца февраля. Если мы не отплывем перед началом дождей, то застрянем здесь до будущего марта. Так что, как говорится, это будет соревнование со временем.

— Все верно, — сказала Кэри. — В брошюре для путешественников говорилось, что туристический сезон на Пауи длится с апреля по ноябрь.

— А сколько времени уйдет на то, чтобы построить плот? — спросила Сюзи.

— Возможно, дней двенадцать, если только не будет серьезных проблем. Значит, у нас будет три дня форы. Но я всегда понимал, что там, где есть жизнь, есть и проблемы.

— Ну, уж не может же дождь идти три дня подряд? — сказала Сюзи. — А если это и так, конечно, потерпим этот ливень, если только это поможет нам выбраться с этого острова. Джонатан сказал:

— Циклон — это не только сильный дождь. Он расплющивает вас.

В рождественское утро 1975 года он был в составе спасательного отряда, работавшего в Дарвине после циклона. Город на севере Австралии выглядел так, словно там взорвалась атомная бомба. Пожаров не было, но на многие мили вокруг все деревья лишились листьев, а то, что казалось похожим на потемневшие осенние листья, было на самом деле кусками искореженного железа, сорванными с крыш домов. Из двенадцати тысяч домов девять тысяч были разрушены и снесены. Пятьдесят шесть человек погибли, и повсюду лежали трупы погибших животных.

— Значит, покидать это место небезопасно, если этот дождь так опасен, — заметила Сюзи.

— И уезжать небезопасно, и оставаться здесь тоже, — сказал Джонатан. Пэтти спросила:

— Сюзи, почему бы тебе не заткнуться и не послушать?

— Потому что я хочу знать, во что меня хотят втянуть, — резко возразила Сюзи. — Да и тебе бы следовало. Черт возьми, да как МЫ сможем построить этот плот?

— Это может оказаться не так сложно, как вы думаете, — сказал Джонатан. — Все, что нам нужно, — это деревья, топор и нож. В джунглях можно даже обойтись без веревок, нам подойдут лианы.

— А вы когда-нибудь строили плоты? — поинтересовалась Сюзи.

— Нет.

Сюзи расплакалась бурными слезами ярости и унижения.

— Нам никогда не построить этот плот. Я даже в лагере никогда не была. Я не умею пользоваться ни ножом ни топором.

«Осторожнее, — подумал Джонатан. — Держу пари, ты и костра зажечь не сможешь, не сможешь поймать рыбу или ощипать убитую птицу». Эти женщины, со своими длинными накрашенными ногтями, совершенно очевидно были самыми настоящими потаскухами. Он коротко сказал:

— Вы сможете сделать гораздо больше того, что можете предположить. Я покажу вам, как строить шалаши, находить еду и строить плот.

Наступило неуверенное молчание.

— А вам откуда известна эта наука выживания? — спросила Сюзи.

— Австралийская армия посылала один батальон во Вьетнам. Я пробыл там год. Но мне там не понравилось, так что я ушел оттуда. В то время мне не хотелось трубить об этом всем и каждому, — сказал Джонатан. Он начал жевать последний кусочек мякоти кокоса. Этот маленький кусочек напомнил ему, до чего же он сам голоден. Пожалуй, лучше ему добыть им всем поесть что-нибудь основательное, и как можно скорее. Ему уже не в первый раз казалось бессмысленным такое рабское подчинение нуждам своего тела, требующего через определенные интервалы пищи и воды, так продолжалось всю жизнь с неумолимой последовательностью, и ему было жалко тратить каждый единственный в своем роде, благословенный день, прилагая столько усилий для того, чтобы остаться в живых.

Он сказал:

— Мы все хорошо сделали, что остались здесь. Теперь нам надо продолжать в том же духе, пока мы не покинем этот остров. Если вы хотите, чтобы я занимался этим, вам придется делать все, что я скажу. Предупреждаю вас, я буду настоящим рабовладельцем. Нас ждет работа и сон, работа и сон, вареная рыба и кокосовые орехи, пока мы не выйдем в море.

Сильвана разразилась отчаянными рыданиями.

— Да как же мы сумеем все это сделать? Мы не знаем, как выжить в джунглях! МЫ ВСЕ ТУТ ПОГИБНЕМ! Да и как нам выжить, если даже наши мужья не сумели этого сделать?

«Это все равно, что иметь дело с детьми, — подумал Джонатан. — Вот только детям понравилось бы это приключение в джунглях». Вслух он сказал:

— Я не желаю говорить о гибели — это запрещается, слышите?

В темноте они снова начали всхлипывать. Он резко произнес:

— Что толку, что мы будем думать, выживем мы или нет? Я не желаю видеть и слышать ни слез, ни апатии, ни того, чтобы вы сидели и обливались слезами. Люди всегда могут отговорить самих себя не делать того, что они могут сделать.

Пэтти сказала:

— Мы все должны думать только об одном, держаться за нашу цель — если только мы хотим выбраться отсюда. Джонатан кивнул.

— Вы должны настроить себя на то, что вам нужно выжить, решить, что вы обязательно снова должны увидеть

Пэтти спокойно добавила:

— Настроить себя на то, что мы доберемся до тех ублюдков, что убили наших мужей. Кэри сказала:

— Вот это правильно. — Она подумала, сможет ли дальше оставаться одна на ферме. Без Эда это будет одиноко и, возможно, опасно. Возможно, у нее не хватит средств на то, чтобы остаться там.

Анни твердо сказала:

— Мне надо вернуться к моим мальчикам. — Она знала, что они уже почти взрослые мужчины, но она всегда думала о своих сыновьях только как о мальчиках, которые нуждались в ее любви и заботе.

Джонатан сказал:

— Здравый смысл и воля к жизни — вот все, чего я от вас требую. Иначе у вас нет никаких шансов. — Он проглотил последний кусочек и выплюнул волоконце. — Я никогда не смогу помочь ни одной из вас, если вы бросите работу или будете сидеть и тосковать только оттого, что на руках у вас будут мозоли и пузыри или вы устанете. Если кто-то не готов к тяжелой работе без каких-либо жалоб, если кому-то хочется выбираться в одиночку, сейчас как раз время сказать об этом.

Никто из них не пошевелился.

— Тогда помните, что мы договорились не пищать, — сказал Джонатан. — Это может подождать. Никто из них не заговорил.

— Как только вы привыкнете к джунглям, обещаю вам, что вы их полюбите; здесь есть все, что вам нужно, — вода и овощи. Если у вас будет огонь, вы сможете счастливо жить здесь еще десять лет.

Кто-то громко заплакал навзрыд.

— Что же мы должны делать? — спросила Сюзи.

— Прежде всего, надо запомнить несколько главных правил, — сказал он. — Нам нужен человек, приглядывающий за лагерем. Этим будет заниматься каждый по очереди, неся двухчасовую вахту, пока мы будем уходить. Тот, кто будет на часах, будет иметь при себе «М-16», хотя бы для того, чтобы предупредить остальных. У меня только семнадцать патронов, так что для охоты я ими пользоваться не буду. Если мы услышим выстрел, тогда все должны будут бросить все, что они в это время делают, и кинуться к этой пещере. Всем оставаться как можно ближе к лагерю. Никому не уходить в джунгли поодиночке или без компаса и спичек. Через пятьдесят шагов вы заблудитесь.

Сюзи спросила:

— А почему без спичек?

— Если вы заблудитесь или поранитесь, вам нужен будет костер для того, чтобы защитить себя от нападения животных. На этом острове нет особо опасных животных, кроме одного из видов дикой свиньи, да и не похоже, чтобы они нам попадались, потому что туземцы едят все, что движется. Но ведь никогда нельзя ничего знать заранее.

— А огонь не укажет кому-нибудь, где мы? Они ведь наверняка увидят дым? — спросила Сильвана.

— Нет. Дым рассеется до того, как поднимется к вершинам деревьев. Террористы не знают, что мы здесь, так что у них нет причин прочесывать джунгли.

— Но…

— Никаких «но», — сказал он. — Мы выплывем отсюда, выберемся наружу и раскинем лагерь наверху. После того как поедим, мы построим шалаш. Затем мы поищем место, где эта пещера сообщается с поверхностью, и опустим сюда веревку. Это наш план на крайний случай, и мы должны придерживаться его.

— Что бы ни случилось? — спросила Кэри.

— Конечно. Я заметил, что в жизни ничего не происходит строго по плану.

Сильвана нерешительно проговорила:

— А как же… проблемы санитарии?

— Каждый отходит на десять шагов от лагеря, выкапывает ямку, а затем забрасывает ее землей. И не использовать рыбацкие ножи для того, чтобы копать. Я достану с пляжа большие раковины. — Когда раздались слабые смешки, он торопливо добавил. — Помните, что самая большая опасность для вас — это вы сами. Дикие звери будут держаться от вас подальше, если вы сами не будете нападать на них или пугать их. Это относится и к морским змеям, как и к обычным, сухопутным. — Он услышал, как они облегченно зашевелились, — как раз змей они больше всего и боялись во время того ночного марш-броска. Джонатан сказал:

— Вообще-то, мне бы хотелось, чтобы вы были одетыми, чистыми, бодрыми, как бы вы себя ни чувствовали. Депрессия очень заразительна и порождает беспокойство. А беспокойство может перерасти в страх, страх может превратиться в панику, а как раз тогда-то люди теряют голову и действуют не думая. Если вы потеряете голову, считайте, что и остальные части вашего тела тоже пропали.

Кэри подумала о том, как летучая мышь запуталась в ее волосах, и поняла, к чему он клонит. Пэтти сказала:

— А когда мы выберемся, кто из нас чем будет заниматься?

— Я буду охотиться и ловить рыбу, — сказал Джонатан. — Пэтти будет отвечать за наш шалаш и пещеру. Кэри будет ответственной за плот, когда мы начнем сооружать его. Сильвана занимается готовкой. Анни может быть лагерной медсестрой и отвечать за гигиену, что включает и проверку отхожих мест. Сюзи займется поставкой запаса воды, так как ей предстоит еще привыкнуть к воде. Пэтти может научить ее, как держаться на воде, чтобы не захлебнуться, — на это всего-то уйдет полчаса. А после этого Сюзи должна научиться плавать как можно скорее.

Сейчас же раздался дружный протестующий хор, они не желали подчиняться всем этим требованиям.

Джонатан сказал:

— Я уже знаю, что вы этим никогда раньше не занимались. Сейчас как раз время поучиться. Пэтти беспокойно возразила:

— Но если нас найдут, если на нас нападут, что же нам тогда делать?

Джонатан тихо ответил:

— Я научу вас, как убивать.

Выбравшись из пещеры, женщины замигали, прищуриваясь от яркого солнца. Пока они карабкались на вершину утеса, от их мокрой одежды повалил пар. Им пришлось потрудиться, чтобы заставить Сюзи выплыть наружу, и она согласилась, так как единственный имевшийся у нее выбор — остаться одной в темноте, в компании летучих мышей — был еще хуже, чем ощущение, что Джонатан и Пэтти буксируют ее под водой.

Пэтти ахнула:

— Что это?

На вершине утеса, как раз там, где начиналась спасительная тень деревьев, они увидели кусок ржавеющего железа, приколоченный гвоздями к стройному стволу эвкалиптового дерева. Это был, возможно, кусок бензобака, и на нем стоял отпечаток большой черной руки. Как раз под отпечатком были грубо выведены крупные красные буквы — «ИТАМБУ».

Все застыли от страха.

— Это, — сказал Джонатан, — это наша защита. «Итамбу» означает табу, запрещение. Ни один из туземцев не посмеет пройти вблизи этого знака или даже ступить на запрещенный участок.

Джонатан не спешил, выбирая место для лагеря. Наконец, он остановил свой выбор на склоне, который постепенно опускался к морю, — это было примерно в двадцати ярдах в глубь острова от утеса и ярдах в ста к югу от водопада. За низкорослым кустарником виднелась опушка, и столь же непроходимая полоса леса лежала дальше к югу. Место было достаточно удалено, чтобы избежать влажных испарений от водопада, падавшего почти отвесно, и склон был достаточно крут, чтобы не оказаться на мокрой земле посреди ночи. Одновременно до реки было недалеко, чтобы можно было сходить за водой.

Между лагерем и утесом располагалась кучка деревьев с низко растущими ветками, на которые не составит труда забраться женщинам. Одно из этих деревьев могло бы служить сторожевой вышкой. Крона у него была округлой формы, густые листья по форме напоминали перья, но ни плодов, ни цветов на нем не было. Оно было более шестидесяти футов высотой, и источенный червями ствол и множество веток позволяли взобраться на него относительно просто. Джонатан подумал, что это, возможно, тамариндовое дерево. Взобравшийся на дерево не только имел перед собой прекрасный обзор, но и изо всех сил постарался бы не уснуть — а это было одной из причин, почему Джонатан хотел разместить караульных именно там.

Сюзи была назначена первой дежурной. Она стояла под тамариндовым деревом с винтовкой, пока остальные медленно направились по тропинке, ноющими от усталости руками откопали снаряжение и поволокли его вдоль утеса.

Женщины убрали с площадки для лагеря сгнившую или рассыпавшуюся растительность, так как там могли скрываться клещи, муравьи, скорпионы и пауки. Затем Джонатан раздал им пальмовые ветви, которыми они пользовались как метлами, чтобы вымести с площадки всех оставшихся насекомых.

К тому времени, как они кончили, наступил полдень. Жара настолько изматывала, что ни у кого, даже у Джонатана, не было сил разговаривать. Он безмолвно кивнул Пэтти, которая помогала ему расстилать полотняный навес на рас чищенной площадке. Все они заползли под полотнище и тут же заснули.

Два часа спустя Сюзи разбудила Джонатана. Он поморгал, сел и встряхнул головой. Затем он разбудил Пэтти.

— Спуститесь с утеса, — прошептал он. — Принесите несколько кокосов. Выбирайте только зеленые, это одни европейцы-идиоты едят старые коричневые орехи. А я разожгу огонь.

Кэри и Джонатан собирали опавшие сучья. Несколько пригоршней сухой травы, а затем он сложил несколько прутиков в виде пирамиды. На то, чтобы разжечь кучку сухой травы, пришлось потратить три драгоценные спички, так как руки Джонатана тряслись от усталости и первые две он уронил, однако, в конце концов, маленький дымок превратился в язычок пламени.

Джонатан довольно заворчал.

— Мы возьмем немного пепла от костра и сделаем круг вокруг лагеря. Пепел остановит насекомых, и они не проберутся к нам.

Он потряс остальных женщин за плечи и разбудил их, они выпили кокосового молока и пожевали мякоти, так и не проронив ни слова от усталости.

— Я знаю, что вы все устали, — извиняющимся тоном сказал Джонатан. — Но до наступления ночи мы должны соорудить временное убежище, иначе нам не уснуть, ведь на вас будут падать листья, да и насекомые так и накинутся.

— Нам следует выкопать канаву — дренаж, — сказала Кэри.

— Правильно. Вот ты и копай! — Наконец-то одна из этих дамочек проснулась.

Пока Джонатан рубил стволы четырех молодых деревьев при помощи Небольшого топорика со спасательной шлюпки, Кэри, используя скорлупу кокосового ореха, прокопала маленькую канавку вдоль одной из сторон площадки для лагеря. Это поможет сохранить пол их будущего дома сухим.