Умная часть

«Полицейские» вываливают на улицу и устраивают соревнования по крику. Старшие по званию орут, сокрушаются о том, что преступникам удалось удрать, и обвиняют в этом друг друга. Слышатся выкрики: «Держите меня крепче» и «Сейчас я разорву этого ублюдка». Все это действо предназначено для посторонних ушей и глаз. Механики и автомаляры высыпают из своих мастерских и наблюдают за тем, как легавые воюют между собой.

– Свяжитесь с местным управлением полиции и передайте по рации приметы сбежавших преступников. Все равно ни один из них не соответствует описанию нужного нам парня.

Нам остается теперь молиться о двух вещах. Во-первых, чтобы один из механиков из соседних гаражей не оказался приятелем «Бандитос» и не бросился набирать номер Большого Фрэнки или кого-то из его дружков и сообщать, что их убежище кишит легавыми, причем самыми что ни на есть серьезными – из уголовной полиции, и что они полностью контролируют территорию. Во-вторых, чтобы Джей Ди, Гэри или Сидни не наткнулись на телефонную будку и не предупредили остальных. Сейчас полицейская лента будет как нельзя кстати. Коуди и его команда напяливают латексные перчатки и принимаются за спортивный «мерседес». Они включают рации, чтобы ловить полицейские волны. Это придаст происходящему большую достоверность. Сидя на заднем сиденье, я слушаю все, что творится на месте захвата. По еще одному мобильнику звонит Цыпочка.

– Задание выполнено, друг. На минуту я испугался, что все может провалиться. Уже было подумал, что парни сейчас поднимут руки вверх и сдадутся. Но здоровяк все же психанул.

– Внутри есть оружие? – спрашиваю я.

– «Мак-10». Серьезная штука. Он сейчас в пакете вещественных доказательств.

– Им хотели воспользоваться?

– К счастью, мы застали их врасплох. У меня тут их мобильник. Что мне делать, если он зазвонит?

– Отключи. А что автомеханики? Любопытствовали?

– Еще как. Чуть шеи не вывихнули, так старались все разглядеть и расслышать.

– Хорошо.

Несколько человек выходят из гаражей. Половину из них не придется даже опрашивать. Они сами выложат все начистоту: имена, адреса, номера машин и цвет глаз. Именно этим сейчас и занимается Коуди с ребятами. С планшетами наголо они допрашивают всех владельцев прилегающих мастерских, местами натыкаются на сопротивление. Им нужно оставаться на месте на случай, если остальные трое все же появятся. Так будет правдоподобнее.

– Вы знаете арендаторов вон того гаража в самом конце?

– Вам известно, сэр, кому принадлежит спортивный «мерседес»? Его привезли на ремонт? Может, на покраску?

– Вы видели, как владельцы приезжали и уезжали?

– Вы знаете тех троих, которые недавно сбежали? Когда мы их поймаем, надеюсь, они не скажут, что знакомы с вами, сэр, потому как это может окончиться для вас весьма плачевно.

– Я вам что, отдел по борьбе с наркотиками? Интересно. Очень интересно. Кто говорил тут о наркотиках? Я не говорил точно. Я-то на самом деле откомандирован из Юго-Восточного регионального отделения уголовной полиции. Я здесь, чтобы вручить ордер на экстрадицию преступника.

– Вам знаком некто Дарен Энтони, он же Герцог? Он натворил дел в Голландии, да и здесь примерным поведением не отличался.

– Вот вам моя карточка, сэр. Позвоните, как только они вернутся. Да знаю я вас. Выбросите, наверное, ее в мусор сразу после моего ухода. Это не очень-то вежливо. Ваша мама не учила вас, как нужно себя вести?

– Вам не нужен адвокат. Никто вас не арестовывает. Не стоит так много сидеть у телевизора. Я провожу расследование, вы просто мне помогаете.

– Сейчас нарвешься на грубость, уродливый придурок. Я посадил не одного именитого преступника, так что не морочь мне голову, грязный ублюдок. Понял меня? Убирайся с моих глаз. Вали к своим карбюраторам, козел. И не смотри, что я полицейский, сынок. Если хочешь, я могу вернуться позже, и мы разберемся, кто тут умнее.

– Надеюсь, вы отразите все эти разрушения в своем рапорте. Я пошлю местных оценить ущерб. Тогда вам может потребоваться адвокат.

Коуди под видом старшего детектива из Голландии снует повсюду в очках в массивной оправе и огромным портфелем документов и с идеальным голландским акцентом твердит английским коллегам, что у них ордер только на арест, а не на обыск, и их самовольные действия могут нанести ущерб судебному разбирательству в Голландии. Там не потерпят несоблюдения должных процедур.

– Это Англия, друг. И ты здесь – только гость. Не забывай об этом.

Коуди вступает в словесную перепалку с Цыпочкой по поводу европейского договора об экстрадиции преступников. Они громко спорят и тыкают друг другу пальцами в грудь. Все представление рассчитано на толпу зевак, каких тут собралось уже великое множество.

– А что значит «ублюдок»? – входит в роль Коуди.

– Мать твою… – выдыхает Цыпочка.

В данный момент он зарабатывает двадцать «штук» фунтов стерлингов. Именно столько ему обещано за эту работу: десять сейчас, десять через пару дней. Парень только что выяснил, кто есть хозяин соседнего бокса. И теперь с планшетом направляется к нему, чтобы задать несколько вопросов. Он выжидал подходящего момента.

– Я ничего не знаю, – фыркает главный по гаражу, прежде чем Цыпочка успевает открыть рот.

– Я ведь еще ничего не спросил.

– Все равно я ничего не знаю.

– Не верю, что такое возможно. Невозможно совсем ничего не знать, – провоцирует Цыпочка.

– Я не нуждаюсь в том, чтобы меня донимал какой-то козел.

– Слушай, мужик, не называй меня козлом. Я скажу тебе то же, что уже говорил твоим пропитанным маслом дружкам. Я могу вернуться сюда позже, и тогда мы поговорим по-мужски.

Обязательный момент операции – правильный выбор времени. Коуди неустанно подчеркивал это вчера вечером и продолжал твердить то же и сегодня утром. Все идет по намеченному плану. Один из мнимых легавых живо забегает в гараж, хватает Цыпочку и просит скорее пройти с ним в соседнюю дверь. Мол, это срочно.

– Ты что, не видишь, что я беседую с Аль Капоне? – возражает тот.

– На хрен его, – настаивает второй полицейский, весь как на иголках. – Пойдем, тебе нужно взглянуть на это.

– Я вернусь, – прямо как Арни, предупреждает он «главного механика».

Когда же Цыпочка появляется из гаража, то прямо-таки светится от возбуждения. Он подбегает к голландскому суперсыщику Коуди, заявляет, что больше тут ловить нечего, и предлагает сворачиваться. Гаррет ошарашен и сбит с толку. Спрашивает, закончил ли тот допрос свидетелей. Цыпочка чуть ли не утаскивает его волоком.

– А как же автомобиль? Это же улика, – вопрошает голландский детектив.

– Мы отгоним его на штрафную стоянку, сэр. Но сначала нужно провести экспертизу прямо здесь, на месте.

– Подожду и прослежу, чтобы все сделали надлежащим образом.

– Прошу вас, сэр, мои люди отвезут вас в главное управление, где вы сможете известить Амстердам о ходе следствия.

Должно быть, Цыпочка заметил, что «хозяин» гаража подслушивает их разговор и делает заметки, чтобы потом отчитаться перед «деревенщинами».

– Тебе что, нечем заняться? Иди работай, черт возьми! – орет на него наш парень.

– Но я думал, вы хотели со мной поговорить, – отвечает тот.

– Отвали.

– Нельзя так разговаривать с гражданским населением, сержант. Не положено, – возмущается потрясенный голландец Коуди. – Знаю, вы проделали большую розыскную работу, нашли машину и имеете полное право разочароваться, но зачем же грубить?

– Простите, сэр. Вы правы, я действительно разочарован. Но это не помешает мне все здесь привести в порядок.

Цыпочка незаметно отходит в сторонку и тайком звонит мне.

– Этот механик определенно связан с их шайкой. Он устроился на капоте машины, попивает чай и шпионит. А те трое не появлялись?

Черт! Помяни лихо. Краем глаза я улавливаю, что из-за поворота возникает серебристо-белая морда «мерседеса».

– Цыпочка. Они возвращаются. Оповести остальных, – кричу я в трубку.

– Черт! Это на другом конце. Буду там через секунду.

«Мерс» следует мимо меня. Я хватаюсь за бинокль. Цыпочка уже должен был преодолеть расстояние между воротами и улицей. Как раз в тот момент, когда, замедляя ход, джип уже заворачивает в узкий проезд между гаражами, ему навстречу вдоль дороги, поглощенный собственными мыслями, вышагивает наш Цыпочка в фуражке с шашечками по бокам, с планшетом, в желтой тужурке с надписью «ПОЛИЦИЯ» поверх бронежилета. «Мерс» резко тормозит, чем пробуждает парня от его дневных грез. Он, извиняясь, поднимает вверх руку и качает головой. Их затылки теперь так близко, что можно дотянуться и дать затрещину. Молодчики аж вытягивают шеи, чтобы разглядеть, что творится там, за поворотом. Цыпочка подходит к окну «гелендвагена», словно извиняясь, перекидывается парой слов, после чего направляется в мою сторону. Сделав несколько шагов, он останавливается, разворачивается на пятках и что-то передает по рации, пытаясь скрыть это от посторонних глаз. Они сразу же попадаются. Парень делает вид, что пробивает по каталогу номерной знак транспортного средства. Трое бандитов, позабыв про ворота, жмут по газам, одновременно пытаясь не вызвать подозрений. Точь-в-точь как слон в посудной лавке. Они заворачивают за угол и направляются прямиком к Морти. Морт вызывает меня по телефону.

– Слушай, брат, тебе следует получше следить за чертовыми флангами. Вот так сюрприз ты мне подкинул.

– Прости. Я разговаривал по телефону с Цыпочкой. И как они там?

– Жмут под семьдесят.

Жизнь – штука несправедливая

Коуди не хочет уходить, он вошел во вкус, и все происходящее жутко его забавляет. Цыпочку же, напротив, уже искренне бесит весь этот маскарад. Вскоре ему все же удается утащить оттуда Гаррета, который покидает место в сопровождении другого «легавого». Наконец он садится в арендованную машину, припаркованную за углом, в багажнике которой припрятаны шестьдесят «штук» для расчета с остальными участниками представления. Спустя примерно десять минут после отъезда «гребаного голландца», после того, как ребята на протяжении двух часов изо всех сил старались не подпустить «башмачника к этим гребаным коробкам», «полицейские» загружают их в фургон и отъезжают. Они следуют на парковку гипермаркета, расположенного на кольцевой дороге Норт-роуд, где уже поджидаем их мы. Джин все утро спокойно читает газеты. Кто-то посоветовал Микки-Железяке купить себе раскраску, чтобы укротить приступы ярости. «Легавые» берут машину Морта.

Через десять минут по узкой дорожке к спортивному «мерседесу» задним ходом подъезжает эвакуатор, цепляет его и увозит на буксире. Кто-то желтым мелком написал на кузове: «Не прикасаться. Направляется на судебную экспертизу». Прекрасный образец автомобилестроения буксируют к дробильной установке, специализирующейся на страховых работах, и он превращается в квадратный ярд металла. Внутри ангара наши люди на все глянцевые поверхности рассыпают пыль, страшно похожую на порошок для снятия отпечатков пальцев, разбрасывают повсюду обрезки толстого провода, какими иногда связывают преступникам руки, и обрывки полицейской ленты.

Кто захочет, чтобы у него дома болтались приблизительно два миллиона первоклассных пилюль? Никто. Потому-то их и припрятали в гараже в Эдмонтоне, а затем в сыром железнодорожном ангаре в Финсбери-парке. Морти и Кларки отвозят их в «Лавленд». У меня возникает чувство, что их необходимо доставить в Хитроу. Это как раз по пути. Джин велит ехать по кольцу Норт-роуд. Спустя пять минут просит остановиться в парковочной зоне у обочины.

– Набери мне вот этот номер на своем телефоне.

И протягивает мне картонный спичечный коробок, на котором записан номер Большого Фрэнки.

– Фрэнки. Это Джин говорит. Я все утро названию Джею Ди, но никаких новостей. Он с тобой?… Что-что он объяснит?… Дай ему трубку, черт возьми. Он где, в тренажерном зале?… У меня тут люди, готовые к рок-н-роллу… Я думал, вы, ребята, хотели побыстрее разделаться… Что объяснишь? Слушай, дай ему этот номер, и пусть сразу же мне перезвонит. – Джин диктует ему номер и возвращает мне мобильник.

Вчера ночью мы разговорились с Коуди и Морти. Морт потчевал нас очередным эпизодом своей тюремной мудрости. Один старый рецидивист говорил ему следующее: для пущей убедительности история должна содержать некоторые несоответствия.

– Сколько он сидел в тюряге? – интересуюсь я.

– Четырнадцать лет, но в его словах был определенный смысл.

Именно поэтому группа под руководством Коуди разыскивала мертвого парня. Подобные детали заглушают радар, отвлекают внимание. Ты стараешься увидеть всю картину целиком, но то и дело отвлекаешься вопросом, почему вдруг полиции понадобилось искать того, кто мертв, как Элвис.

Мы молча сидим и наблюдаем, как машины проносятся мимо нас. Джин и Микки выкурили уже по паре сигарет, и тут у меня на коленях звонит телефон. Я жму зеленую кнопку и протягиваю его Джину.

– Привет, Джей Ди. Что там у вас за история?… Что значит, их нет, черт возьми?… Их продали?… Что за игры вы ведете, мать вашу?… Где вы сейчас? Я смогу найти?… Сейчас я подъеду. Никуда не двигайтесь с этого места.

Он отдает мне телефон назад.

– Они в Уолтемстоу. Едем туда.

Мы находим забегаловку, где отсиживаются «Бандитос». Обшарпанная дверь теряется между газетным киоском и аптекой. Вслед за Джином мы уходим с солнечного света в полумрак невзрачного клуба. Фрэнки, Сэмми Фишер и Громила Пол сидят у банной стойки. С первого взгляда становится ясно, что все трое в невероятно подавленном настроении. Даже волшебное освещение не может скрыть того, что место это – просто параша.

– Ты в порядке, Джин? – спрашивает Фрэнк.

– Не знаю. Скажу через минуту, – холодно выговаривает ирландец.

Он замечает сидящих в дальнем конце зала, у входа в служебное помещение, Джея Ди и Гэри.

– Все нормально, Джин? – справляется Джей Ди.

– Все слишком озабочены моим благополучием.

– А он что тут делает? – Джей Ди кивает в мою сторону.

– Он? Он здесь, потому что я так хочу. Ответ тебя устраивает? А еще потому, что всю последнюю неделю он только и занимался тем, что искал покупателя на ваш, как вы тут заявили, куда-то подевавшийся товар. И самое-то главное, что в конце концов он его все-таки нашел. Микки, тащи сюда Гэри и угости его шанди.

Микки и Гэри присоединяются к остальным. В зале, кроме нас, еще трое посетителей. Какие-то работяги, видимо, заскочили пропустить по пивку.

– Ну что? – Джин садится напротив Джея Ди. – Давай рассказывай, что ты там болтал по телефону?

– Таблетки уплыли.

– И куда, черт подери, они уплыли, Джей?

– К легавым. Мы запалились.

– Слушай. – Макгуайр глядит ему прямо в глаза. – Джимми убили, и я не успокоюсь, пока не доберусь до той суки, что приложила к этому руку. Сейчас для меня подозреваемые абсолютно все. И так будет до тех пор, пока я не скажу обратного. Он имел долю в этом гребаном деле. Может, не такую большую, как рассчитывал. Но после его смерти она переходит ко мне. Это понятно? Надеюсь, черт подери, вы не профукали мое наследство.

– Полиция устроила облаву. Весь товар ушел. Они арестовали всю партию.

– И каким это образом вы умудрились избежать ареста?

– Нам удалось отбиться.

– Как интересно, дружище. Вы просто взяли и ушли?

– Мы с Гэри и еще парень по имени Сидни охраняли товар, когда все произошло.

– Где это было?

– В ангаре в Финсбери-парке. Сегодня около десяти утра. Законники нагрянули внезапно, но мы вырвались.

– Не убедил. Что-то в газетах об этом ничего не сказано. И в новостях не передавали. Полицейские не станут замалчивать такую успешную операцию. Они сразу же раструбят об этом всему миру.

– Они искали Герцога. Региональная уголовная полиция хотела его арестовать. Но он мертв. Они хотели передать его в руки полицейским из Голландии, а те собирались выдать его голландским властям. Там его разыскивают за убийство. Ну, когда он застрелил того бельгийца. А ему что-нибудь известно? – Джей Ди кивает в мою сторону.

– Мне пришлось все ему рассказать, после того как Джимми… ну, знаешь… Как же они на вас вышли?

– По машине.

– Что, на хрен, еще за машина?

– У подружки Герцога был спортивный «мерс». Мы на нем разъезжали.

– Что за хрень! У вас что, совсем нет мозгов?

– Мы же не могли подумать, что Герцога будут разыскивать в Голландии.

– Не верю я в эту чушь. Не верю ни единому слову. – Джин мотает головой. – Неужели полиции не было известно, что ваш парень сдох? Ты, наверное, считаешь меня тупорылым ирлашкой? У них есть компьютеры, которые в любой момент предоставят им любую необходимую информацию вплоть до размера твоей обуви. И откуда, интересно, ты обо всем этом знаешь, если тебя там вообще не было? Что молчишь? Отвечай, ублюдок чертов! – Джин переходит на крик.

– Это в принципе возможно, Джин, – вступаю я, приподняв брови. – Легавые не такие организованные, как ты думаешь. Иногда правая рука не знает, чем занимается левая…

– А ты, – перебивает Макгуайр и угрожающе тычет мне пальцем в нос, – ты лучше заткнись. Кто ты? Его гребаный адвокат?

Компания, сидящая у противоположной стены, бросает в нашу сторону встревоженные взгляды. Под рубашкой у Джина в кобуре припрятан браунинг. И Джей Ди это замечает.

– Ну? И долго я буду ждать от тебя ответа? – Джин разошелся не на шутку.

– Нам удалось сбежать. Нам троим. Остальные уехали раньше, чтобы подготовиться к транспортировке товара. Мы думали, что они уже в пути, когда ты позвонил. Легавые допросили всех владельцев и арендаторов гаражей. Парень, что сдал нам ангар, тоже там был и слышал, как они переговаривались между собой, как допрашивали каждого. Он появится здесь с минуты на минуту. Он уже звонил и сообщил кое-какую информацию. Это правда, Джин. Я не гоню.

– И полицейские с радостью поделились с ним всеми подробностями? А может, он сам задал им несколько вопросов? Поэтому он так много знает? – раздражаясь, тараторит Джин.

– А вот и Минти.

Джей Ди подзывает его прямо к нашему столику, заказывает выпивку и усаживает за стол. Даже если бы этот парень провел двухнедельный отпуск в Малаге, в нем все равно без труда можно было бы угадать механика. От моторного масла, въевшегося в кожу рук и под ногти, избавиться крайне сложно – практически невозможно. Ему сорок пять, одет как лох и абсолютно зажат, хоть и старается держаться непринужденно. Он угощает нас мятными леденцами из смятой замасленной пачки «Минт империал». Парень сильно смущается, когда мы отказываемся от угощения.

– Минти, расскажи ребятам, что сегодня произошло, – просит Джей Ди.

Минти подробно отчитывается о событиях сегодняшнего утра. Джин с неослабевающим интересом задает ему вопрос за вопросом, покупает парню большую порцию скотча и угощает «Ротмансом».

– В общем, этот легавый со мной беседует, к нему подбегает другой и говорит, что ему нужно взглянуть на что-то в соседнем гараже. Его приятель, другой полицейский, пытается это скрыть. Потом тот первый возвращается какой-то возбужденный. Он хочет поскорей сплавить голландца, но тот ни хрена не уходит. Они всячески его обманывают, не пускают в ангар, как будто специально сговорились, чтобы избавиться от него, тайком обмениваются условными сигналами и думают, я ничего не замечу. Но я все просек.

– А что это были за легавые? Из местных? Они уже появлялись у вас раньше? – допрашивает Джин, немного успокоившись.

– Нет, – отвечает Джей Ди. – Я же сказал, они из Юго-Восточного регионального отделения уголовной полиции. Кто-то из них вроде говорил, что они откомандированы.

Мы с Джином переглядываемся, покачиваем головами и глубоко вздыхаем, словно примиряемся с таким положением дел.

– Ты не говорил, что это были парни из регионального отделения, – подмечает мой приятель.

– Нет же. Я говорил, но ты был… вроде как расстроен. А что такое? – беспокоится Джей.

– Ты запомнил имя того законника, кто тебя допрашивал? – вступаю я.

– Он предлагал мне карточку, чтобы я ему позвонил. Хотел сделать из меня стукача.

– Ты взял ее?

– Да, она у тебя? – поддерживает Джин.

– Нет. Я бы и брать ее не стал, – ворчит Минти, как будто совершил нечто предосудительное. – Какой-то сержант, ростом шесть футов, крупный такой, возомнил себя суперменом.

– Это может быть любой из миллиона законников, – разочарованно бормочу я. – Его имя случайно не Кокс?

– Может.

– Подумай хорошенько, Минти, – настаивает Джей Ди.

– Ну вроде. Что-то знакомое. А что?

– Есть там у них в Юго-Восточном отделении один пронырливый сержант. К счастью, мне ни разу не приходилось с ним встречаться. Но поговаривают, что он не чист на руку. Изымает десять килограммов наркоты, но в полицейском протоколе указывается лишь три. Никто не признается, что было больше. Кому охота получать дополнительный пяток лет? Поэтому-то, Джин, в газетах ничего и не пишут. Они приехали за Герцогом, но подняли устаревшие файлы. Компьютеры хороши лишь настолько, насколько хорошо их программируют люди. Кокс сопровождает этого легавого из Голландии, так? Они отслеживают «мерс», думая, что Герцог у них в руках. Но они не подозревают, что гонятся за химерой. И тут – бац! – натыкаются на… Как вы хранили таблетки? В коробках? Мешках? Пакетах? Может, в чем-то еще?

– В коробках. Там было четыре коробки, – вдохновляя меня, отвечает Джей Ди.

– Они натыкаются на эти коробки, открывают их, и все в порядке – перед ними приличный кусок жирной пенсии.

– У них не было ордера на обыск, – склонившись, объявляет Минти. Теперь он всячески старается угодить Джину.

– Как это не было? Нельзя врываться в помещение без ордера на обыск. – Макгуайр трясет головой.

– Голландец говорил нашим легавым, что у них ордер только на арест, что если они все сделают не по правилам, то суд будет испорчен. Такой у них в Голландии закон. После того как законники набрели на то, что лежало в этих коробках, они целых два часа пытались спровадить оттуда голландскую ищейку. А когда тот убрался, они за десять минут все погрузили в фургон и по-быстрому свалили. Один полицейский остался дожидаться эвакуатора, который должен был отбуксировать кабриолет.

– Джей, внутри что-нибудь осталось? – спрашиваю я, хотя и так все уже знаю.

– Так, постельное белье, мой мобильник и «Мак-10».

– «Биг-Мак»?! Черт подери! – в один голос восклицаем мы с Джином.

– Он должен быть чистый, – глупо оправдывается Джей Ди.

– Какая, на хрен, разница? – презрительно бросаю я.

– Так, не начинай. У меня и так нет настроения, – ноет наш бандит.

У Минти такой вид, как будто он хочет выйти из игры.

– Значит, у них твой мобильник и полуавтоматический «Биг-Мак», – заключаю я. – Он заряжен?

Парень кивает.

– За одно это тебе уже светит лет восемь, – говорю я. – Оружие раньше использовали для какой-нибудь работы?

– Не знаю.

– Черт возьми! Ты что, не знаешь, где побывала твоя пушка? Может, на ней куча трупов? А телефон? Он зарегистрирован по твоему адресу?

– На адрес сестры. – Джей опустошенно мотает головой.

– А этот Кокс хорошо тебя разглядел?

– Достаточно.

– Позволь я дам тебе один совет.

– Валяй.

– Вали отсюда подальше. Отправляйся куда-нибудь в отпуск и начинай молиться, чтобы уроды из регионального отделения прибрали к рукам ваши гребаные пилюли. Потому что в этом случае им не будет резона давать ход расследованию и использовать против вас телефон и пушку. Они не станут рисковать. Не в их интересах, чтобы ты являлся в королевский суд Снарсбрук или Бейли и заявлял там, что оружие хранил лишь для того, чтобы уберечь от грабителей неизвестно куда пропавшие таблетки. Что на это скажет главный констебль? Где чертовы таблетки? Кокс на всякий случай припрячет и «Биг-Мак», и мобильник.

Джей Ди и Минти оба сидят чернее тучи и постоянно мотают головой.

– Знаешь что, Джей, – подбадриваю я. – Думаю, сержант Кокс захочет их продать. Вы можете выкупить свой товар назад.

– Ты что, совсем охренел? – чуть ли не визжит парень. – Сказать ему, что таблетки наши, и, если он вдруг решит их продать, пусть предложит сначала нам?