Вилли КОНН
      ПОСТЕЛЬ ДЬЯВОЛА-ИСКУСИТЕЛЯ
      - Билли, я точно знаю - постель Сатаны у тебя.
      - Постель Сатаны? Не смеши, Кап, это обыкновенная старая кровать.
      - Что же ты за нее так держишься, как девица за панталоны?
      - Видишь ли, на этой кровати я лишился девственности. Она дорога мне, как память.
      - Не морочь мне голову, Билл, я плачу за нее миллион баксов. Ну как, по рукам?
      - Вот заладил. Говорю тебе - кровать не продается, - прожженный мафиози Билл Фрезер отодвинул в сторону недопитый стакан. - Проваливай, Кап!
      - Билли, ты кажется, забыл с кем разговариваешь? - в пустой гостиной тихий голос Капа прозвучал зловеще, как шипенье подползающей змеи.
      - Пожалуй, забудешь, все только о тебе и пишут: Бруно Капельяно Король гангстеров! Скажи, Кап, ты сам платишь газетчикам? Может, ты для них что-то и значишь, а для меня ты - нуль. Дешевка.
      Кап побледнел. Его взгляд стал холодным и острым, как сталь хирургического скальпеля.
      - Значит не продашь? - не спуская глаз с Билли и напрягая мышцы для молниеносного выстрела, он потянулся за револьвером.
      - Спокойно, Кап, ну-ка пошарь у себя под задницей, - серые никотиновые губы Билла скривились в презрительной усмешке.
      Капельяно сунул руку под стул и тотчас отдернул. К сидению была прикреплена металлическая конструкция.
      - Ты сидишь на стволе, Кап, попробуй шелохнуться и пуля войдет тебе в зад, а выйдет из горла, и твои люди, что топчутся на газоне, не успеют тебе помочь. Теперь слушай меня, - Билл подался вперед, пристально глядя в лицо Капа. - Это действительно постель Сатаны. Я сам его видел. Вот как сейчас тебя. И не приведи Бог увидеть еще. Копи деньги, Кап, и приходи через год-другой, если не угодишь на электрический стул. Кровать стоит в десять раз дороже, потому что она может...
      Цокнув разбитым стеклом, пуля 45-го калибра оборвала его на полуслове. Так и не поняв, откуда она прилетела, Билл, судорожно вытянув шею, рухнул на пол. Из его рта вытекла тонкая струйка крови. Кап склонился над трупом и оцепенел - в зрачках Билла отразилось нечто, стоящее за спиной Капа. Не смея обернуться, Кап чувствовал, что ОНО здесь...
      Волосы гангстера встали дыбом, а невыносимый ужас охватил мозг.
      - Сатана! - прошептал Кап, теряя сознание...
      Очнулся он от того, что кто-то больно придавил язык, запихивая в рот бутылку виски.
      - Босс, что с вами?
      Чья-то дрожащая рука поднесла ему карманное зеркальце. Кап увидел в нем совершенно седого человека. Это был он сам.
      - Обыщите дом. Живо! - прохрипел Кап, стервенея.
      Торопливый стук гангстерских каблуков разнесся по комнатам, но тщетно. Кровать Сатаны бесследно исчезла. Покидая дом, Кап покосился на труп и ему показалось, что мертвый мафиози скривился в презрительной усмешке.
      В этот день приемная начальника полиции Морли была похожа на дамскую парикмахерскую. Разбросанные по креслам сумочки, аромат духов, истерический смех, дюжины девиц, пришедших в полицию, в высшей степени раздражали Морли. Но еще более неприятными показались ему два мрачных типа, молчаливо стоящие в углу.
      - Кто такие, Стивен? - спросил Морли своего помощника.
      - Они называли друг друга Боб и Том, я думаю, это родственники потерпевших. Разрешите проверить их документы, сэр?
      - Не надо, - махнул рукой Морли, проходя в свой кабинет. - И что, всех изнасиловал один и тот же мерзавец, а Стивен? - Он строго посмотрел на помощника.
      - Да, сэр, они опознали его фотографию.
      - Что, всех сразу?
      - Нет, что вы, сэр, - смутился помощник, - по одной...
      - Так арестуйте сукиного сына - и дело с концом!
      - В том то и проблема, сэр, нет никаких доказательств изнасилования.
      - Как это нет? Вы что, оглохли, Стивен - вы только послушайте, как они орут.
      - Сэр, мне очень жаль, но мы не можем арестовать насильника.
      - Вы что, первый день в полиции, Стивен? Ну-ка позовите одну из них!
      В кабинет вошла высокая крутобедрая блондинка с припухшим от слез лицом.
      - Расскажите, мисс, об этом печальном событии, - Морли строго посмотрел на девушку, - тот подонок избил вас?
      - Нет.
      - Он угрожал вам?
      Она отрицательно мотнула головой.
      - Он хотя бы сорвал с вас одежду?
      - Я сама разделась.
      - Так какого черта вы пришли в полицию, мисс? - взорвался Морли.
      - Он меня изнасиловал! Я не знаю, как это произошло, - посетительница залилась слезами.
      - Стивен, медицинского эксперта ко мне, быстро! - прорычал Морли.
      Закончив опрос потерпевших, Морли, грузный и розовощекий, откинулся на спинку кресла, распластавшись во всю его ширину:
      - Что скажете, Стивен?
      - Я не могу допустить, чтобы все они лгали, сэр.
      - Тогда скажите мне, как можно изнасиловать женщину, которая сама раздевается?
      - Может быть, он гипнотизер, сэр?
      - Чепуха, - возразил медицинский эксперт, - это превышает возможности гипноза. То, что произошло, не может быть объяснено с позиции современной науки. Можете меня уволить, Морли, но это какие-то сверхъестественные силы. Боюсь, что здесь нужен не ученый, а хороший сыщик.
      - Опять все сваливаете на полицию, - недовольно проворчал Морли. Кому мы поручим это дело, Стивен?
      - В полиции Нью-Йорка нет нужного нам человека, сэр.
      - А этот ваш, как его, Майк Норман?
      - Он ушел из полиции, теперь у него свой бизнес, к тому же у вас с ним было не все гладко.
      - Вот что, Стивен, я действительно не люблю выскочек. Но надо отдать ему должное: Норман - настоящий полицейский. Ради стоящего дела он бросит все и примчится в Нью-Йорк. Соедините меня с ним.
      - Да, сэр.
      Отпустив подчиненных, Морли поправил прическу и нажал на кнопку звонка. В дверях показалась секретарша Моника Грей с хромированным подносом в руках. Увидев ее, Морли, как всегда, сглотнул слюну. Не потому, что на подносе стоял отменный кофе с любимыми сливочными тянучками, а потому, что сама Моника была как сливочная тянучка. Ее озорные глаза, прелестные губы и полные ноги сводили Морли с ума.
      - Ваш кофе, сэр.
      - Спасибо, мисс Грей. А что вы делаете сегодня вечером? - как бы невзначай спросил начальник полиции.
      - Сегодня я занята.
      - А завтра?
      - И завтра, и послезавтра, сэр.
      - Моника, Моника, когда-нибудь вы будете снисходительнее к судьбе несчастного полицейского, - изловчившись, он схватил ее руку и коснулся губами тонких ароматных пальчиков.
      - Извините, сэр, но вы требуете невозможного, - отстранившись, Моника удалилась.
      Глядя ей вслед, Морли попытался представить, как бы она вела себя с этим таинственным насильником. Пожалуй, после его объятий она стала бы сговорчивее...
      И тут же бред, порожденный нежностью и ненавистью к строптивой секретарше, обратился в конкретный план.
      Майк Норман, сидя за рулем только что купленного "Вольво" - машины, приносящей удачу, наблюдал, как, выйдя из подъехавшего такси, Моника Грей направилась к дому насильника. И хотя он знал, что она вооружена, беспокойство за девушку не покидало детектива.
      Он с самого начала возражал против затеи Морли подослать к преступнику полицейского агента-девушку, с тем, чтобы получить против него неоспоримые улики, для чего в квартире насильника была установлена звукозаписывающая аппаратура.
      Неожиданно окно на втором этаже распахнулось. Майк выхватил револьвер, готовый броситься на помощь. Но каково же было его удивление, когда оттуда высунулась Моника и, приветливо помахав рукой, закричала:
      - Эй, Майк, уезжай, со мной все в порядке!
      Это не входило в сценарий операции. Обескураженный Майк запустил мотор и отъехал за угол. Здесь он одел парик, длинный помятый плащ и, изображая пожилого бродягу, вернулся на прежнее место. Через несколько минут мимо него пробежала мисс Грейс с растрепанными волосами и отрешенным лицом.
      - Мисс Грейс, я здесь! - Майк сорвал с головы парик.
      - Оставьте меня, - рванувшись от него, девушка исчезла в переулке.
      Майк в нерешительности остановился. Первым его желанием было ворваться в квартиру преступника и надеть на него наручники. Но это окончательно ломало ход операции. Скрепя сердце, Норман вернулся к машине.
      Вечером того же дня Морли, довольно поглядывая на заплаканное лицо секретарши, уединился в кабинете. Сгорая от нетерпения, он вставил в магнитофон кассету, доставленную из дома преступника. Послышался скрип открываемой двери и голос Моники:
      - Добрый день, могу я видеть Габриэля Смарда?
      - Проходите, - ответил молодой мужской голос.
      - Какая у вас красивая кровать! Это девятнадцатый век?
      - Трудно сказать.
      - О, мне у вас определенно нравится. Минутку.
      Морли услышал звук отпираемого окна и крик Моники:
      - Эй, Майк, уезжай, со мной все в порядке!
      - Кто это? - спросил хозяин квартиры.
      - Так, один приятель.
      - Он уехал?
      - Да.
      Морли напряг слух, ожидая самого главного.
      - Ложись, дура! - приказал мужчина.
      Моника подчинилась. Щелкнув об пол, упали ее туфельки. Морли не мог слышать шорохов снимаемого белья, но дыхание девушки, учащаемое желанием и страстью, он слышал отлично. От этого его тело покрылось испариной. Он жадно глотал воздух, испытывая одновременно возбуждение и не менее сильное отвращение.
      - У тебя неплохая попка, - мужчина звонко похлопал Монику.
      Морли застонал.
      - И грудь тоже ничего, но ноги слишком толсты. Ты не в моем вкусе. Одевайся, детка, и иди к маме...
      Морли вырвал электрический шнур из сети и как ошпаренный забегал по кабинету:
      - Ну, проныра, ну, сукин сын! Ведь знает подход к бабам! И до чего же просто!
      Морли решил немедленно воспользоваться полученной информацией. Нажав кнопку, он вызвал в кабинет секретаршу.
      Пятясь к широкому кожаному дивану, он поманил Монику к себе. Ничего не понимающая девушка приблизилась. И тут, набрав полные легкие воздуха и преодолев себя, Морли рявкнул, как на учебном плацу:
      - Ложись, дура!
      Глаза Моники вспыхнули, как у дикой кошки, и мощная пощечина, больше похожая на оплеуху, повалила Морли на диван. В ту же секунду Моника оседлала полицейского, вцепилась в шевелюру и принялась драть его уши.
      Дверь распахнулась, в кабинет вбежал Стивен.
      - Помогите! - взмолился Морли.
      Помощник бросился стаскивать Грей с начальника.
      - Да не мне, помогайте ей! Это массаж по-тибетски, - заорал, испугавшись разоблачения, Морли.
      Не подозревающий подвоха, Стивен принялся драть второе ухо начальника.
      - О'кей, ребята! Поднажмите! - кричал Морли, изображая пациента.
      И тут что-то случилось со Стивеном. Вспомнились все обиды и мелкие придирки начальника. Что есть силы он принялся рвать ему уши.
      - Стив, придурок, слезь! Ой, ой! - орал Морли, но помощник, мертвой хваткой вцепившийся в шевелюру шефа, был неумолим.
      Наконец Морли удалось сбросить обоих. Волоча их за собой по ковру, он на четвереньках пополз к начальственному креслу.
      - Простите, сэр, - Стивен пришел в себя.
      - Вам больно? - Моника наклонилась и поцеловала красное, как морковка, ухо шефа. - Простите нас.
      - Кажется мы перестарались, сэр? - виновато пробормотал Стивен.
      - Все о'кей, ребята. Два дня отпуска обоим. И передайте Майку Норману - я больше не вмешиваюсь в это дело. Предоставляю ему полную свободу.
      Выпроводив полицейскую "ищейку", Габриэль Смард, несостоявшийся рок-музыкант, спокойно направился в соседний бар, где заказал кока-колу и гамбургеры. К визиту полиции он был готов давно, с тех пор как привез с заброшенной фермы, из Аризоны, эту странную кровать со стеганым матрацем. Очень скоро Смард заметил, что она обладает необъяснимой властью над женщинами.
      Началось все с того, что приехавшая на каникулы соседская девчонка смешливая, русоволосая Элен Фарби забежала к нему за солью.
      - Привет, Габ! - крикнула она с порога. И тут же умолкла. Ее веселое лицо посерьезнело и вытянулось. Сосредоточенным и одновременно отрешенным взглядом она неотрывно смотрела на волосатую грудь Смарда. Девушка приблизилась и погрузила в его шерсть свои изящные наманикюренные пальчики.
      - Ты что, - опешил рок-музыкант и тут же почувствовал, как молния на его шортах поползла вниз. Элен взасос поцеловала его, слегка прикусив язык своими перламутровыми зубками, и потянула к постели...
      Когда она ушла, Смард еще долго лежал на кровати, боясь выйти на улицу. Он слишком хорошо помнил, как ловко орудует никелированным тесаком в мясной лавке Том Гриффер - жених Элен.
      Но поначалу все обошлось.
      Обретя фантастическую власть над женщинами, Габ упивался сексом. Сначала он таскал к себе хорошеньких, потом очень хорошеньких, потом лучших из лучших. Главное в сексе - разнообразие, внушил он себе. Ведь даже самый никчемный и скучный день состоит из утренней зари, знойного полудня, умиротворенного вечера и доброй ночи. Секс - тем более должен быть разнообразен. Но против ожидания, постоянная смена партнерш, при всей ее соблазнительности, не давала ему полного ощущения счастья.
      Лишь одна девушка на свете могла его дать. С необъяснимой робостью Габ наблюдал за ней со стороны, зная, что рано или поздно и ей не миновать его постели.
      Девчонка и в самом деле была хороша - ее безукоризненные формы одинаково безошибочно угадывались под легким плащом и под беличьей шубкой. А когда она появлялась в ковбойских брючках в обтяжку и мохеровом свитере, одетом на голое тело, ее ничем не стесненные груди играли под шелковистым пухом, как губы влюбленных при поцелуе. А ее блондинистая коса! А ясные глаза на младенчески чистом лице! Габ смотрел на нее с затаенным дыханием, как на редкую бабочку, которой он непременно должен был сломать крылья.
      Девушку звали Наташа.
      Дочь русского эмигранта, отсидевшего на родине несколько лет только за то, что осмелился потребовать у государства половину заработанных им денег, Наташа отлично освоилась в Нью-Йорке, городе эмигрантов. Даже Смард - американец в четвертом поколении - не мог похвастать таким безупречным произношением, каким обладала эта девушка...
      "Конечно, она прелесть, но русский цветок все-таки придется подмять под себя", - не без удовольствия думал Смард, представляя, какие фигуры "высшего сексуального пилотажа" проделает он с ней.
      - Простите, здесь не занято?
      Габриэль поднял голову. Перед ним стоял атлетически сложенный мужчина с озорными зелеными глазами, одетый в строгий серый костюм.
      - Свободно, - ответил Смард.
      Майк Норман сел напротив, с интересом разглядывая сексуального преступника - худощавого брюнета с ввалившимися, видимо от беспорядочной жизни, щеками.
      - Габриэль Смард? - не спеша помешивая кофе, Майк пристально посмотрел в глаза рок-музыканта, ожидая его реакции.
      - Я узнал вас, вы из полиции. Только где ваш парик? - насмешливо ответил Габ.
      - Я вижу ты не очень-то боишься полиции, Смард, - Норман отхлебнул маленький глоток хорошо проваренного бразильского кофе.
      - Разве я виноват, что бабы балдеют от меня? - нагло улыбнулся Габ.
      - Ты прав, парень, улик против тебя пока нет, - согласился детектив, - но дело твое - все же дрянь.
      - Это еще почему? - насторожился Габ.
      - Если ты думаешь, что в Нью-Йорке у тебя одного в штанах есть "прибор", то ты глубоко заблуждаешься. Звони, если придется туго, - Майк бросил на стол визитную карточку, рассчитался и вышел из бара.
      Вот чего Смард действительно не ожидал! Если бы полицейский стал угрожать ему, он бы не удивился. Но помощь от полиции - это уже что-то новенькое. Габ вспомнил волосатые лапы мясника Тома и спрятал, на всякий случай, визитку в карман.
      - Слушай, Том, ты такой парень! Да если ты плюнешь на этого подонка Смарда, его размажет по стене, как улитку.
      - Нечего делайт, - лениво согласился немецкий эмигрант Том Гриффер, покручивая никелированным тесаком перед носом Боба. - Я его бить так! кусок мороженной туши развалился надвое. - Так! - сверкнув в воздухе, тесак вонзился в огромную деревянную плаху - гордость мясной лавки Гриффера.
      - Черт их знает, этих баб, Том. Что твоя Элен нашла в Смарде?
      - Она реветь. Говорить - она не виноват. А как есть твой Люси, Боб?
      Боб Брикстон, фармацевт, щуплый, низкорослый, с подвижной, как у воробья, головкой, заскрипел зубами:
      - Я - не я, если не проучу его на всю жизнь!
      - О, да! Проучайт! - закивал Том.
      - Твою руку, май френд! - Боб картинно протянул маленькую ладонь свирепому мяснику и застонал от боли, ощутив его рукопожатие.
      - Яволь, яволь! Прекрати, май френд, я тебе не мясная туша, - Боб вырвал свои посиневшие костяшки.
      - Слов - есть мало, дело - есть много, - мясник открыл свой "дипломат" и принялся складывать туда далеко не безобидные предметы.
      Закончив сборы, он вопросительно посмотрел на Боба:
      - Я хотел покупать один грос букет. Не много денег. Кусается.
      - Чего, чего? - не понял фармацевт.
      Взяв карандаш, Том изобразил требуемый букет.
      - Ну, ты молодчина, Том, - изумился Боб. - Через час букет будет у тебя.
      При всей пикантности, любовные утехи приносили Смарду не одни только радости. Во время постельных развлечений его начали посещать навязчивые и устрашающие видения. Возможно, это была расплата за удовольствие.
      Ему все время казалось, что за резной спинкой кровати, в ногах, стоит нечто жутковатое, пристально наблюдавшее за половым актом. Голыми пятками Габ чувствовал его холодное дыхание. Он понимал, что это глупости, и все же не смел посмотреть назад.
      Впрочем, за удовольствие надо платить. Габриэль попытался переключиться на более приятные размышления. Лениво развалившись на "кровати любви", Смард принялся смаковать совсем еще свежие воспоминания. А их было немало - бархатистая кожа Люси, пухлые губки Элен... Сколько их уже перебывало на этой постели? А сколько еще будет!
      Осторожный звонок прервал эротические размышления рок-музыканта. Накинув халат, он вышел в прихожую:
      - Кто здесь?
      - К господину Смарду по вопросу ангажемента в джаз-клубе.
      Габ посмотрел в глазок. На площадке стоял приличный господин в цилиндре и белом шарфе - черт подери! - да еще с букетом!
      Забыв об обычной осторожности, Смард открыл дверь и отшатнулся - за господином стоял мрачно улыбающийся мясник Том! А в господине Смард узнал ненавистного фармацевта!
      В следующую секунду растерявшийся Смард, не успев даже пикнуть, оказался на своей драгоценной кровати. Он лежал на животе, притиснутый к постели взгромоздившимся на него мясником.
      - Ребята, вы шутите?! - надеясь на лучшее, спросил музыкант.
      - Мы хотеть больно гладить твой попка, - пояснил Том.
      Фармацевт задрал махровый халат Габа намного выше спины и развернул огромный бумажный кулек. "Букет" оказался роскошной кладбищенской крапивой. Смакуя удовольствие, Боб не спеша одел белые перчатки, переглянулся с Томом.
      - Айн! Цвай! Драй! - довольно закивал Том.
      - Остановитесь, вы, кретины! - взмолился Габ.
      Не слушая его, Боб поднял "веник" и что есть силы хлестнул по музыкальному заду Смарда. Бедняге показалось, что он голяком уселся на горячую сковороду!
      - Айн! - проникновенно улыбнулся мясник. - Береги свой попка, сынок.
      - Ой, мама, - упавший духом Габ, видя, как крапива снова поднимается над тем же местом, испытал страстное желание натянуть штаны.
      - Цвай! - счастливым хором гаркнули экзекуторы и, обожженный крапивой Смард, как добрый конь, подскочил вместе с сидящим на нем мясником.
      - Теперь ты будешь лежать на спинка, как мой Элен. Ты понимать? - Том перевернул Габриэля лицом вверх.
      - Сейчас он поймет, май френд, - фармацевт поплевал на веник. - За Элен, за Люси, за всех, всех, всех!
      Грозно сверкнув очами, он ожег крапивой ненавистного соперника.
      - Проклятые рогоносцы! - взвыл несчастный донжуан.
      - Что он есть сказать? - переспросил Том.
      - Май френд, он сказал такую пакость, такую пакость... Но ничего, сейчас получит успокоительное.
      Из принесенной фляги фармацевт влил в рот Габриэля лошадиную дозу слабительного...
      - До скорой встречи, сэр, - вежливо поклонился на прощание Боб.
      - Мы будем приходить еще, делать больно твой попка, - пообещал мясник.
      Такого унижения Габриэль Смард не мог себе даже представить.
      Большую часть вечера он вынужденно провел в туалете, размышляя о том, каким верным оказалось пророчество полицейского и каким образом обезопасить себя в дальнейшем.
      Со свойственной ему самонадеянностью Смард решил не обращаться в полицию, а положиться на собственные силы. Будучи человеком деятельным и не лишенным воображения, он немедленно приступил к превращению своего жилища в неприступную крепость. Успеху замысла способствовало то обстоятельство, что в его квартиру, на втором этаже, вела отдельная лестница. На самую ее вершину Габ закатил бочку с прокисшей капустой, купленной по такому случаю в овощном подвальчике. У входа подвесил ведро с золой из камина, а на площадке уложил целую гору гнилых арбузов. Теперь он не только не боялся появления экзекуторов, но даже ждал их.
      Ранимая душа рок-музыканта жаждала мщения!
      Информация, просочившаяся из управления полиции, чрезвычайно взволновала обычно невозмутимого Бруно Капельяно. Если предчувствие его не обманывало, он был сейчас как никогда близок к своей давней, заветной цели.
      Те, у кого нет долларов, стараются их достать, а те, у кого их много, стараются их истратить... но только обязательно на что-то особенное. И лучше всего, чтобы покупка давала новые доллары.
      Кровать Сатаны была именно такой вещью. Она отдавала всех женщин мира в руки гангстера. К принадлежащим ему игорным и публичным домам он мог прибавить еще один - единственный в своем роде, где клиенты могли бы покупать не пошлых проституток, а женщин, которые при обычных обстоятельствах никогда бы им не достались. Ведь в жизни каждого мужчины бывает столько неосуществленных желаний! А что может стоить дороже мечты? За нее не жаль никаких миллионов. Бедняга Фрезер! Имея такое сокровище, он не сумел им воспользоваться. Нет, Бруно Капельяно знает, как делаются доллары.
      Опустив боковое стекло автомобиля, гангстер жадно глотнул пропахший горячим асфальтом воздух отходящего ко сну Нью-Йорка. Пора! Дав знак, Капельяно запустил мотор. Автомобили гангстеров тронулись вслед за машиной главаря.
      Марк Норман, внимательно наблюдавший за домом Смарда, не мог не заметить кавалькаду автомобилей, остановившуюся поодаль. Из машин вышли весьма странные субъекты, которых он принял было за ухажеров соблазненных Габом девиц.
      Рассредоточившись и стараясь не привлекать внимания, они двинулись к дому.
      "Ого! - подумал Майк. - Это будет покруче крапивной порки!"
      Опередив их, Норман через вентиляционное окно проник в дом и затаился в кладовке, набитой пыльным хламом. Это убежище, примеченное накануне, теперь очень пригодилось детективу.
      Между тем, внизу тихо заскреблась отмычка. Скрипнув, отворилась дверь, и глазам удивленного Майка предстал Бруно Капельяно, разыскиваемый полицией гангстер. Дело и правда принимало серьезный оборот. Вытащив револьвер, Майк подумал, что его шести зарядов на этот раз будет маловато.
      - За мной, ребята! - выхватив короткоствольный пистолет, Бруно, вжав бычью голову в плечи, первым рванулся вперед. И сразу же присел - тяжелое ведро, больно ударив по голове, обдало его золой.
      - Что? Что это такое? - в непроглядном облаке предводитель шайки встал, как серое надгробное изваяние.
      Ругаясь и тычась друг в друга, налетчики сгрудились под лестницей. И тут над их головами раздался грохот, похожий на шум проходящего товарного состава. Что-то тяжелое, неотвратимое как судьба, неслось на них, сотрясая дом.
      - Засада! - налетчики кинулись прочь.
      - Назад, канальи! - Бруно пальнул в потолок.
      В ту же секунду, словно подхлестнутая выстрелом, бочка ударилась об угол и, гулко взорвавшись, выкинула гангстеров на улицу в фонтане тухлой капусты.
      - Спасайся, братва! - шайка бросилась по машинам.
      Сотрясаемый хохотом, Майк вышел из укрытия и тотчас отпрянул - рядом с его ухом пронесся арбуз. Второй он остановил метким выстрелом разрывная пуля 45-го калибра разнесла его в клочья, что несколько утихомирило Смарда.
      - Отлично, Габ! С тухлыми арбузами против пистолетов. Поздравляю!
      - От хулиганья легче отбиться, чем от полиции. Проходите. - Габриэль, тяжело дышащий, разгоряченный битвой, еще не осознавая, какой смертельной опасности он только что чудом избежал, посторонился.
      Майк прошел в довольно просторную гостиную, главной достопримечательностью которой была старинная тяжеловесная кровать со стеганым светло-розовым покрывалом.
      - Послушайте, Смард, - начал Норман, - вам приходилось читать об обезглавленном трупе, выловленном в прачечной?
      - Что-то слышал. А какое мне до этого дело?
      - А о четверых неизвестных, сожженных в микроавтобусе?
      - Читал.
      - Может быть, имя Бруно Капельяно что-нибудь говорит вам?
      - Кровавый король гангстеров?
      - Он самый.
      Сделав паузу, Майк посмотрел твердым взглядом в глаза рок-музыканту и, отчеканивая каждое слово, произнес:
      - Бруно Капельяно со своими людьми только что был здесь. Он приходил за твоей жизнью, Габ.
      - Да ну... - почувствовав, как у него задрожали поджилки, Смард опустился на стул. - Вы не шутите?
      - Смард, тебе остается жить не более суток. Поверь, мне не до шуток. Единственный твой шанс - довериться мне. Как ты думаешь, что привело их сюда? Не лги, помни, речь идет о твоей жизни.
      - Сначала один вопрос. Мне кажется, я видел вашу фотографию в газетах. Как вас зовут?
      - Майк Норман.
      - Тот самый? - потрясенный Смард вскочил и побежал к книжной полке. У меня есть вырезки. Вот - "Майк Норман против космических террористов", "Захват НЛО".
      - Не будем терять время, габ, его у нас попросту нет.
      - Хорошо, Майку Норману я расскажу все.
      Выслушав сбивчивый рассказ Смарда, Майк ощупал постель Сатаны, потом они вместе с Габом перевернули кровать, сделанную из неожиданно легкого и прочного материала. На ее внутренней стороне Майк обнаружил то, что искал - письмена на межгалактическом эсперанто, которому его обучала Эола.
      Закончив чтение, Майк помрачнел.
      - Какая-нибудь инопланетная чертовщина? - не выдержал Габ.
      - Сколько женщин побывало на этой кровати? - ответил вопросом на вопрос Майк.
      - Двенадцать.
      - Это точно?
      - Да. Почему вы спрашиваете?
      - У тебя не было ощущения, что во время половых актов за спиной делается что-то неладное, Габ?
      - Было, да еще какое. Был страх. Мне стыдно признаться, право. А откуда вы узнали? Может быть, вы знаете, кто это был?
      - Хозяин кровати - Сатана!
      - Что?! - Смард побледнел.
      - Здесь сказано, что наблюдая за вашими двенадцатью половыми актами, он будет возбуждаться, а тринадцатую женщину возьмет себе.
      - Что вы говорите! - холодный пот выступил на лбу и висках Смарда. Тринадцатой должна была стать Наташа - последняя светлая надежда его души.
      - Что мне делать, Майк? - забыв о своей давней неприязни, Габ схватил детектива за руку.
      - Во-первых, Габ, ты должен прекратить свои сексуальные опыты, если не хочешь отправить невинную душу в ад. А во-вторых, надо немедленно убираться отсюда.
      Вытащив кровать на улицу, Габ уселся на нее, а Майк отправился за грузовиком. Внезапно напротив Смарда тормознул фургон.
      - Что приуныл, парень? - весело крикнул шофер.
      Не очень-то понимая себя, Габ запихнул кровать в машину и, назвав адрес, запрыгнул туда же сам...
      Прислушиваясь к равномерному гулу мотора, он понял, что пытается убежать от всех - от мясника, гангстеров, полиции, себя.
      Пустующая автомастерская, где Габ с друзьями частенько репетировал, была сумрачным, пропахшим отработанным маслом и резиной помещением. Лишь в конце пролета, за подъемником, была небольшая комнатушка, более-менее пригодная для жилья. Затащив сюда кровать, Габриэль напился мутной теплой воды из-под крана и улегся на розовую постель, поймав себя на мысли, что лежит на ней, возможно, последний раз.
      В этом жестоком, ничего не прощающем мире, ему, наделавшему столько глупостей, вряд ли удастся удержать у себя собственность дьявола. Чувство безвозвратно утерянных возможностей размягчило его душу, лишило возможности сопротивляться злу. Он испытал то, что испытывают наркоманы, алкоголики и игроки, когда пагубная страсть незримо влечет их к себе. Ах, если бы рядом был Майк Норман! Но его не было.
      Переступив через стыд и последние остатки совести, рок-музыкант отправился за Наташей, не забыв прихватить лоскуток с постели для приманки...
      Когда плохо понимающая, что с ней происходит, девушка переступила порог комнатушки, Габриэль наглухо закрыл дверь, подперев ее железным ломом.
      Некоторое время он молча разглядывал Наташу, позволяя ей гладить свое лицо.
      "Тринадцать! Тринадцать!" - стучала в висках кровь...
      Прав ли Норман? Явится ли сюда дьявол? А, будь что будет! Смард сделал знак, и девушка послушно сняла одежду. Обнаженная, она была потрясающе хороша и обольстительна.
      Целуя руки Габа, она опустилась на кровать. Смард наклонился к ней... и тут же почувствовал холодное дыхание за своей спиной. Габ оцепенел от ужаса. Железная клешня впилась ему в шею и по ключице, по груди побежали теплые струйки крови. Ужас был так велик, что Смард даже не почувствовал боли. Холодное дыхание приблизилось...
      Страшась повернуться, Габ замер. "Все!" - пронеслось в мозгу...
      Мощный удар распахнул дверь. Звякнув о бетонную стену, отлетел в сторону лом. На пороге стояли Бруно Капельяно и его люди. Сразу несколько стволов ударили во что-то позади Габа. Железная клешня разжалась. Воспользовавшись моментом, Смард бросился в окно.
      Вылетев на улицу с роем стеклянных осколков, он увидел сноп огня, ударивший в гангстеров, их горящие, корчащиеся тела. Упав на траву, он покатился в сторону. Внутри здания, выкидывая наружу крапленые копотью языки, бушевало пламя, а над крышей, спокойное и безразличное ко всему происходящему, поднялось серебристое веретенообразное тело с панорамными иллюминаторами. В одном из них Габ увидел мелькнувшую головку и голое плечо Наташи...