– Разденьтесь, девушки, покажите, на что вы способны,– владелец публичного дома астероида третьей планеты Ен-Би придирчиво разглядывал проституток.
      – Пройдитесь!
      Зазвучала музыка, и красотки разом повернувшись продефилировали по сцене.
      Все было, как на обычном конкурсе красоты, с той лишь разницей, что выбиралась не королева, а исполнительница секретного задания. Ей предстояло посетить планету Земля и доставить оттуда сперму Гомо сапиенса – человека разумного.
      Сложность и опасность поручения определяла и повышенный гонорар, сумма которого многократно превышала годовое жалование обычной космической проститутки. Поэтому, несмотря на риск, желающих посетить Землю было больше, чем достаточно.
      – Стоп!
      Музыка умолкла. Ен-Би поманил пальцем очаровательную девушку с большими выразительными глазами.
      – Как тебя зовут?
      – Эола.
      – Отлично. Останься. Остальные свободны.
      Так начались похождения космической проститутки по имени Эола.

      – Входи, парень, выпить хочешь? – тучный мафиози налил Майку стакан виски с содовой.
      Майк Норман – агент Интерпола, чемпион штата по каратэ, молча показал связанные руки.
      – Развяжите,– распорядился главарь гангстерского синдиката.
      Да, несомненно это был Джозеф Лучьяно, человек, по следам которого два года шел Интерпол. Его маленькие глазки, пухлые губы выглядели безобидно, но Майк знал, что каждый, кто хотя бы раз видел его лицо, должен был либо умереть, либо служить этому кровавому монстру. Ни то, ни другое Майка не устраивало. Однако предстояло сделать выбор.
      – Сколько тебе платят в полиции, парень? – Лучьяно прищурясь, с издевательской улыбкой скотника, покупающего свинью, посмотрел в глаза Майку, и именно этот взгляд решил выбор между жизнью и смертью.
      – Пятьдесят тысяч долларов в год,– ответил Норман.
      – У нас ты получал бы в десять раз больше.
      – Мне хватает,– Майк поставил невыпитый стакан на стол.
      – Ты мне нравишься, парень,– Лучьяно продолжал улыбаться, но теперь от его улыбки веяло могильным холодом.- Но пойми и меня. Я не могу отпустить тебя… живым,– закончил он неожиданно резко.
      – Я знаю.
      Майк спокойно и определенно смотрел в глаза гангстеру, поражаясь тому глубокому внутреннему покою, который пришел на смену душевным мукам. Всю жизнь он пытался что-то приобрести и вдруг испытал странное удовольствие от возможности все потерять, оставив себе только совесть, но оставив навсегда.
      – Как знаешь, иди подумай до утра,– Лучьяно проводил пленника суровым взглядом опытного мясника.

      – Вставай, легавый,– Джек Горилла, огромный негр, с выбитыми передними зубами, пнул Майка в лицо,– на том свете выспишься!
      Стоящие вокруг бандиты захохотали. Их смех был похож на лай койотов, обступивших добычу. Майк молча поднялся. Теперь ему предстояло пройти последние в своей жизни шаги от кучи сена, брошенной в угол сарая, до ямы, вырытой во дворе. К своему удивлению, страха он не испытывал. Гораздо больше его угнетала мысль, что придется умереть от рук этих ублюдков.
      Подталкивая Майка стволом пистолета в спину, щербатый негр вывел его во двор. На краю ямы повернул лицом к себе, и Майк увидел совсем близко лица врагов.
      – На колени! – приказал Горилла.
      Майк пригнулся и вдруг с ужасающей силой ударил великана в подбородок. В ту же секунду пистолет щербатого был в руках Майка. Грохнул выстрел. Негр упал на свежевырытую землю.
      Мощным ударом ноги Майк опрокинул стоящего рядом и, следуя инерции тела, ринулся в самую гущу бандитов, как медведь в стаю дворняжек. На них обрушился каскад ударов каратэ, кун-фу и русского самбо. Расшвыряв врагов, Майк бросился к открытому джипу. Взревев мотором, машина рванулась с места. И только тогда сзади раздалось несколько разрозненных выстрелов.
      Однако Майк знал, что это только начало. И словно в подтверждение его мыслей, показалась погоня – черный «Мерседес», ощерившийся выставленным в окна оружием.
      Крепко стиснув зубы, Майк выжимал всю мощь мотора, стремясь как можно скорее миновать зону, контролируемую мафией. Но «Мерседес» неумолимо настигал джип. Когда он приблизился на расстояние пистолетного выстрела, Майк быстро повернулся назад и нажал курок. Лопнувшим пузырем жевательной резинки щелкнул боек. Пистолет был пуст.
      В зеркальце Майк увидел, как высунувшийся по пояс из окна «Мерседеса» бандит поднял автомат. Пули защелкали по джипу. Он завилял на простреленных шинах и остановился.
      – Все!
      Майк взял в руки монтировку и, выйдя из джипа, встал на асфальте, широко расставив ноги. Он видел, как из «Мерседеса» выскакивают вооруженные люди, как, окружая его, медленно приближаются, держа пальцы на спусковых крючках. И вдруг тишину безлюдного шоссе разорвал грохот полдюжины автоматов. Словно во сне Майк видел пляшущие огоньки на концах стволов. Но чудо! Не долетая до него, пули падали на асфальт, как горох из порванного мешка.
      Потом стало темно. Не было ни гангстеров, ни шоссе. В полном мраке Майк лежал на чем-то мягком, как вода, ласково и послушно повторявшем линии его тела. Гангстеры, заманившие его в хитроумную ловушку, пытки, бешеная погоня и стрельба – все это было в далекой прошлой жизни.
      – Майк, ты проснулся? – тихий мелодичный голос раздался совсем рядом.
      – Кто здесь? – неуверенно спросил Норман.
      И сразу стало светло. Перед ним стояла девушка неописуемо трогательной красоты. Майк готов был поклясться, что никогда прежде не видел ее. И в то же время в ней было что-то до боли знакомое, от чего сладко замирало сердце.
      С трудом оторвав от девушки восхищенный взгляд, Майк огляделся вокруг… И обомлел. Он лежал в каюте летающей тарелки, зависшей над золотым калифорнийским пляжем. В панорамные окна были отлично видны загорающие. Они проходили мимо, не замечая НЛО, смотрели сквозь него, как сквозь пустоту. Эта беспомощность людей перед техникой инопланетян и в то же время их феноменальная способность видеть сквозь предметы поразили Майка лишь на мгновение, потому что в следующую секунду он снова восторженно смотрел на девушку – чудо ее красоты превосходило чудеса инопланетной техники. Ее темные вьющиеся волосы, изумрудно-зеленые глаза с темно-карим ободком, ее… Майк вдруг понял, что совершенство девушки так велико, что можно часами любоваться одним лишь ее мизинцем или стройной ножкой. А взглянуть на нее обнаженную было бы так же безрассудно, как, отняв от глаз темное стекло, смотреть на полуденное солнце…
      – Если бы не вы, меня бы уже на свете не было,– смущенно пробормотал Майк,– вы спасли мне жизнь…
      – Меня зовут Эола,– перебила девушка.- Идемте купаться. Невидимый транспортер перенес их на горячий песок пляжа. Здесь Майк почувствовал вдруг на себе липкий холодный взгляд. Он быстро повернулся – сзади него стоял негр-уборщик, лицо которого показалось Норману знакомым. Еще минута – и он непременно вспомнил бы, где он мог его видеть. Но в это время со звонким смехом легкая и стремительная Эола первая побежала к воде.
      Ласковая пенная волна подхватила их. И тут Майк заметил, что девушка плывет без купальника. Он почувствовал зовущее изумление, похожее на испуг. Что-то сладко потянулось, напряглось в нем, и часто-часто забилось сердце. Как это было непохоже на все то, что он знал раньше!
      Когда они вышли на пляж, девушка снова была в купальнике, но в глазах Майка по-прежнему золотыми рыбками играли ее стройные ножки. От этого видения он не мог отделаться и позже, когда они снова оказались на борту летающей тарелки. Здесь, как во сне, преодолевая робость, он вдруг упал на колени и начал неистово целовать эти ножки. Наконец пышные волосы, трогательной красоты глаза и две золотые рыбки, пляшущие, играющие, как в воде, оказались под ним. Майк почувствовал, как нежные пальчики надевают ему презерватив и тотчас мощные импульсы, истязающие болью и сладостью сотрясли его тело. В этот акт любви он вложил все свое существо, все силы и может быть несколько лет жизни. Он вдруг отчетливо понял, что никогда больше он не будет способен на такое зачатие,
      С тихим стоном Майк оторвался от девушки. И немедленно ловкие ласковые пальчики сняли с него презерватив, тяжелый, как спелая слива.
      – Я сейчас,– Эола исчезла на несколько минут. И тут же появилась вновь – еще более прекрасная в полупрозрачном халате из блесткой серебристой ткани.
      Майк медленно возвращался к реальности из сладкого дурмана чувств, где не нужно было ни говорить, ни думать. Теперь ему хотелось так многое спросить у этой девушки, похожей на прекрасное сновидение.
      – Эола, сядь ко мне,– попросил он, подвинувшись на своем неземном ложе. При слове «неземное» Майку стало немного не по себе. Однако оно и в самом деле было неземным.
      – Какой ты,– Эола погладила Нормана, нежно глядя ему в глаза.- Наши мужчины они совсем не такие, они все в делах, в творчестве. Большинство из них доноры от любви.
      – Как это? – не понял Норман.
      – По федеральному закону один раз в пять лет они сдают сперму, а остальное их не трогает.
      – У нас тоже есть что-то подобное,– вспомнил Майк.- Иногда женщинам искусственно вводят сперматозоиды. Но это когда они не в состоянии забеременеть обычным путем,– Майк вдруг густо по-мальчишески покраснел.
      – Какой ты!
      Эола наклонилась, поцеловала Майка горячими яркими губами, и Норман почувствовал клубничный аромат ее рта.
      – Эола, наверное я сумасшедший? – Майк обнял, прижал ее к себе.
      – Почему, милый?
      – Ну разве нормальный человек может воспринять все это как должное? – Майк обвел взглядом внутренности летающей тарелки с множеством предметов, о назначении которых невозможно было даже догадаться.
      – Мне не нужен нормальный, мне нужен ты. Ты бесстрашный рыцарь. Я долго тебя искала. Я видела, как ты расправляешься с врагами, восхищалась тобой. О таких, как ты, в прежние времена слагали баллады.
      – Я простой полицейский,– смутился Майк.
      – Посмотри сюда,– Эола подвела его к панорамному окну,– разве здесь есть еще хотя бы один такой атлет, как ты?
      Майк взглянул в окно.- Посреди пляжа стоял Горилла Джек, а рядом с ним негр-уборщик. Отчаянно жестикулируя, он показывал на то место, где их с Эолой после купания подхватил транспортер.

      Чертыхаясь и ругая всех легавых на свете,.Горилла Джек тащился с пляжа. Приказ Лучьяно был краток и категоричен – убрать Нормана. На все давалось пять дней. В случае неудачи люди Лучьяно должны были на шестой прийти уже за его собственной головой.
      Горилла ненавидел неблагодарного Лучьяно, которого он столько раз спасал от электрического стула, ненавидел его висельников-наркоманов, но более всего… Горилла зло сплюнул. От одной мысли об этом легавом у него начинала дергаться правая бровь. Даже без всякого приказа он готов был разделаться с ним. Но проклятый полицейский с фантастической ловкостью ускользнул из его рук. Ничего, в этом курортном городишке ему не так-то легко будет спрятаться. Горилла, усмехнувшись, погладил под пиджаком шероховатую ткань бронежелета, спасшего его накануне.

      На третий день своего пребывания на борту летающей тарелки, Майк сидел в пилотской рубке, одолеваемый раздумьями. Эола была по-прежнему очаровательна, но ее интерес к нему начал угасать. Майк мучительно искал причину ее охлаждения и не находил. Все летело к черту. Какими наивными казались ему теперь мечты жениться на Эоле, убедить ее остаться среди землян, сделать из НЛО самый фантастический музей в мире с входным билетом в тысячу, нет, – в десять тысяч долларов!
      По мере того как Эола становилась все более рассеянной и невнимательной к нему, чувства Майка не только не угасали, напротив, усиливались с каждым часом. И наконец перехлестнули пределы разума и совести – Майк решился взорвать эту проклятую летающую тарелку, отрезать Эолу от тех невидимых далеких миров, которые неизбежно должны были вернуть ее себе.
      Майк начал исподволь готовить диверсию. Пользуясь малейшим предлогом, он старался попасть в труднодоступные места НЛО, где можно было надежно спрятать заряд большой мощности.
      Однако, когда он видел девушку, грустно сидящую у панорамных окон коскора, ему становилось невыносимо жалко ее и стыдно за свой коварный замысел.
      Разве он мог предположить, что Эола вовсе не нуждается в его жалости. Второй день подряд она ждала появления того гигантского свирепого негра, которого как-то раз видела на пляже. Его бычья шея, пудовые кулаки и мощный торс были как раз то, что надо.

      Горилла Джек, замаскированный под пляжного продавца мороженого, разинул от изумления щербатый рот, когда белая девушка, словно сошедшая с экрана, наступила ему на ступню. Не снимая изящной ножки с его слоноподобной лапы, она поманила его за собой. Горилла поднялся и, забыв открытым рефрижератор с искусственным льдом, двинулся за ней. Но не успел он сделать и десяток шагов, как перед ним выросла стена. Стена была сбоку и сзади. Негр взревел и выхватил револьвер. Но громкий женский смех заставил его тут же спрятать оружие. Обернувшись, он увидел белую девушку с пляжа. Обнаженная в черных лайковых сапогах до колена она стояла прислонившись к стене. Ее густые белые волосы доходили до крутых бедер. А большие голубые глаза навыкате смотрели весело и вызывающе.
      О, это определенно была девушка его мечты! Срывая с себя одежду, негр бросился к ней. Но девушка легко ускользнула, и он с разбега врезался в стену. | Горилла повалился на спину и принялся стягивать с себя брюки, потом дернул могучей десницей белую официантскую куртку, и она повисла в его руке, как паутина, сорванная с дерева.
      Пригнувшись по-обезьяньи и раскинув руки в стороны, он начал подкрадываться к девушке, пытаясь ее поймать. Взвизгнув, она отскочила и вдруг, поскользнувшись, медленно опустилась на пол этой черт знает как возникшей душевой комнаты. В ту же секунду Горилла лежал около нее, похохатывая и гладя ее по пышному дебелому заду. В ответ ласковые пальцы коснулись его. Горилла понял, что это презерватив. Сопя он взгромоздился на партнершу и отпустил ее только тогда, когда все было кончено, тогда он перевалился на бок, позволив ей снять с себя презерватив.

      Услышав какой-то шум на борту, Майк, осторожно ступая, пробрался в нижний ярус НЛО, Не решаясь зажечь свет, он стоял в боковом шлюзе, когда мимо него прошла голая блондинка в высоких черных сапогах, а с ней какой-то господин огромного роста, лица которого он не успел разглядеть.
      – … Завтра в семь,– услышал Майк обрывок ранее начатой фразы. Норман бросился наверх, приник к панорамному окну, впившись взглядом в клочок пляжа, где обычно опускался воздушный транспортер. Неизъяснимая тревога вдруг овладела им. Через несколько мгновений транспортер вынес на пляж высокого негра. Это был Горилла Джек!
      Майк почувствовал сильную головную боль. Чтобы унять ее, он вынужден был сесть. Но это не был страх от близости его смертельного врага. Это было нечто худшее.
      Широко разевая клюв, мимо промчалась большая чайка. Ее беззвучный крик еще более усилил состояние тревоги. На борту происходило что-то нечистое.
      В этом отвратительном состоянии его и застала Эола, неожиданно поднявшаяся на главную палубу. Даже не взглянув на него, девушка села у окна, равнодушно взирая на удаляющуюся фигуру негра.
      Яркая вспышка за бортом возвестила начало грозы. Нахмурились, посуровели волны и вдруг покрылись «гусиной кожей» дождевых капель. Горилла снял с себя рваную официантскую тужурку и, обмотав ее как чалму вокруг головы, зашагал прочь. Резкие порывы ветра пригибали верхушки деревьев. Люди торопливо покидали пляж. И только невидимая им летающая тарелка все так же невозмутимо висела над поверхностью земли.
      Майк оторвался от окна, обнял девушку:
      – Эола, я в чем-нибудь виноват?
      – Все в порядке, Майк.
      Она сняла его руку, безучастным взглядом скользнула по лицу и, повернувшись, пошла во внутренние каюты НЛО. Так холодно она еще никогда с ним не разговаривала. Майк догадывался, что это каким-то образом связано с визитом незнакомцев. Но каким?
      Майк решил действовать. Около семи часов он прокрался к площадке воздушного транспортера и стал ждать. В пять минут восьмого, почувствовав легкое дуновение, Майк понял, что транспортер пришел в движение. Действительно, на площадке возникла до омерзения знакомая фигура Гориллы. Он был в клетчатом пиджаке, ярких голубых брюках и соломенной шляпе, что, по его мнению, должно было произвести впечатление на белую девушку.
      Майк отлично знал, что на борту НЛО кроме него и Эолы никого нет. Поэтому со все возрастающим нетерпением ожидал появления блондинки, которую видел накануне. Каково же было его удивление, когда вместо нее к Джеку вышла Эола! Майк не верил своим глазам. Эола шутливо подтолкнула Гориллу локтем в бок и вихляющей походкой пошла вперед, увлекая его в глубь НЛО.
      Не помня себя от любви и ревности, Майк, ступая неслышно, как крадущийся леопард, пошел следом.
      На какое-то мгновение он потерял их из виду, а когда нашел нужную дверь, то зарычал от ярости. В каюте, служившей душевой, он увидел обнаженную Эолу и Гориллу, снимающего с себя пиджак. Увидев Майка Эола побледнела и отпрянула в сторону, Горилла выхватил узкий длинный стилет, с которым никогда не расставался.
      – Вот так встреча,– сделав свирепую рожу, он двинулся на Майка.- Клянусь твоими белыми волосами, крошка, я убью этого легавого!
      Неожиданно бросившись вперед, негр выкинул вперед руку, и клинок, рассекая воздух, просвистел у самого горла Майка. Увернувшись, Норман нанес Горилле короткий удар в печень. Джек охнул и, продолжая наседать, отодвинулся все же на почтительное расстояние. Майк знал, что удар получился, через несколько минут он даст себя знать. А пока клинок все так же зловеще блестел в руках Джека. Не сводя с него глаз, Майк с молниеносного броска ударил ногой по руке врага. И нож, взвизгнув, ударился в потолок. Еще удар – и тело негра шмякнулось о стену. Еще!
      Майк бил иступленно, не помня себя от ревности. Очнулся он лишь тогда, когда его кулак вместо корпуса Гориллы больно ударился о стену. Тут только он заметил, что Джек исчез. Дрожащий напряжением воздух говорил о том, что здесь только что побывал воздушный транспортер. Эолы в помещении тоже не было.
      Норман опустился на холодный пол и долго лежал, крепко стиснув руками раскалывающуюся голову. Никогда еще он не чувствовал себя таким несчастным.
      Его Эола – самое трогательное и дорогое, что только было в его жизни,
      прелюбодействовала. И с кем…

      Джек Горилла лежал на кушетке в боковой пристройке, притулившейся к бензозаправочной станции, и, как побитый пес, зализывал раны. Удовольствие, которое он получил от белой красотки, безусловно превосходило все, о чем только можно было мечтать. Однако трепка, которую ему задал проклятый полицейский, была внушительна и едва не кончилась печально.
      Джек ломал голову над этой чертовой историей. До окончания срока, отпущенного Лучьяно, оставалось всего ничего. Необходимо было как можно скорее разыскать вход в потайную квартиру полицейского. Снова и снова Джек восстанавливал в памяти каждый свой шаг, пытаясь вспомнить, где находилась дверь, отворив которую, он оказался на той квартире.
      Но это ему не удавалось. Он злился, от чего раны начинали болеть еще сильнее. В конце концов Джек резонно заключил, что местонахождение подпольной квартиры так или иначе связано с пляжем. И он решил перебраться туда.
      В рваное одеяло он завернул автомат и две гранаты, пачку галет и бутылку джина. Все это он уложил на дно мусорного бачка, прикрыл сверху тряпкой и для пущей важности водрузил сверху метлу. Переодевшись в рабочий комбинезон, он стал, как две капли воды, похож на своего приятеля – пляжного уборщика. Тщательно закрыв комнату, Горилла вышел во двор…

      Придя в себя, Майк поднялся с пола душевой, включил воду. Струя ударила в затылок, и его череп загудел, как пчелиный улей. Он и правда чувствовал себя скверно. Предстояло объяснение с Эолой. Ее предшествующая холодность не давала Майку права наброситься на нее с упреками. Но и униженно умолять ее вернуться он тоже не мог. Все в нем трепетало от негодования и ревности. Майк не был уверен, что сумеет овладеть собой при встрече с девушкой.
      Он закрыл воду и вдруг увидел что-то пестрое, валяющееся на полу. Майк поднял предмет, оказавшийся клетчатым пиджаком негра. Во внутреннем кармане Майк нашел письмо, предназначавшееся Эоле. С брезгливостью и явной неохотой он начал читать. Но уже первые строчки привели его в волнение. Горилла восторгался прелестями Эолы – ее белыми волосами, большими голубыми глазами, пышным телом. В письме были даны приметы совершенно другой девушки, явно не Эолы, которая была стройная и темноволосая.
      Значит в душевой одновременно находились две девушки? Эола и еще та – блондинка?
      Майк не был бы первоклассным сыщиком, если бы в тяжелые моменты жизни разум, холодный расчет не брали в нем верх над эмоциями. Он вдруг отчетливо понял, что одну и ту же девушку он считал Эолой, а Горилла блондинкой.
      От этих странных мыслей голова шла кругом. На какой-то миг у Майка затеплилась надежда на чудо. Вот сейчас он найдет Эолу, и они вместе посмеются над его бредом.
      Но все оказалось много хуже того, на что мог рассчитывать Майк.
      Когда он нашел возлюбленную на главной палубе, она даже не повернулась в его сторону. Эола была еще отчужденнее, чем прежде. Приблизившись к ней, Майк понял, что никакая сила не сможет заставить его поднять руку на эту девушку. Он все так же отчаянно любил ее.
      – Эола,– выдавил наконец из себя Норман,– зачем тебе этот мерзавец? Эола молчала.
      – Зачем ты это сделала? – прошептал сухими губами Майк.
      – Это моя работа, Норман,– Эола спокойно, даже с вызовом, смотрела ему в глаза.
      – Почему же ты не взяла с меня плату?
      – Я взяла. И гораздо больше, чем ты мог бы мне заплатить – твой презерватив.
      – Ты сошла с ума, Эола!
      – Ничуть. В нем триста миллионов сперматозоидов. В инкубаторах нашей планеты каждый из них даст жизнь. Это будут такие же сильные и смелые люди, как ты, Майк.
      – Но ведь я, кажется, не давал на это согласия… Это не гуманно.
      – Швырнуть этих несчастных живчиков в мусорный ящик – гуманно, а дать им жизнь – плохо… Так по-твоему?
      – И с этим негром ты поступила точно так же?
      – У каждого своя работа, Майк. Кто-то должен быть полицейским, а кто-то космической проституткой.
      – Не говори так, прошу тебя!
      Майк в отчаянии уронил голову на руки, закрывая лицо. Каждое слово Эолы словно вбивало раскаленные медные гвозди в его горячий лоб.
      – Ты ревнуешь, Майк?
      – Нет, не ревную, ведь Джек был с другой.
      – Откуда ты это знаешь? – удивилась Эола.
      – Вот,– Майк протянул ей письмо Гориллы.- Все-таки я сыщик.
      – Какие вы наивные, земляне,– Эола снисходительно улыбнулась.- Достаточно сконструировать вашу противоположность и вы уже влюблены без памяти. И ведь как просто: высокому дать малышку, коротышке – высокую, блондину – темноволосую, брюнету – белую. А если еще дополнить их некоторыми штрихами из ваших сновидений, то вы просто сходите с ума.
      – Так вот почему мне все время кажется, что я уже где-то тебя видел,– Майк отнял руки от лица. – Ты – моя мечта!
      – И твоя, и его. Вы смотрите на одно и то же, но видите совершенно разное. Каждый из вас видит во мне свой идеал.
      – Пусть так, но я все равно люблю тебя, Эола,– Майк осторожно, словно боясь спугнуть красивую бабочку, дотронулся до руки инопланетянки.- Скажи, чем я провинился перед тобой? Хочешь; возьми мою кровь, мое семя, но только будь со мной,– взволнованно и сбивчиво шептал Майк, все крепче прижимая к себе Эолу.
      – Ты эгоист, Майк, ты упиваешься своей любовью и ни разу не спросил, хорошо ли мне? Ведь я была с тобой не в своем естественном обличий, а в чуждом мне образе человека. Скажи, смог бы ты сделать для меня тоже самое, что делаю для тебя я?
      – Оставаясь человеком, любить тебя такой, какой ты ходишь по своей родной планете? В твоем природном виде?
      – Да,– Эола неожиданно озорно и нежно посмотрела на Нормана.
      – Для тебя я готов на все.
      – Ты уверен, что не пожалеешь об этом, Майк?
      – Лишь бы ты была со мной!
      – Я снова буду твоей, если ты не обманешь моих ожиданий. Но не теряй головы, что бы не случилось.
      – Я обещаю, Эола.
      Оставшиеся полчаса Майк провел, как в приемной стоматолога – беспокойно, но с надеждой на лучшие времена. Убеждая себя, что любая боль ему не страшна. Ему это почти удалось. Во всяком случае, приближаясь к двери душевой, он почти не волновался. И лишь распахнув ее, понял, как жестоко он ошибался.
      В углу душевой сидело странное существо, похожее на гигантского, размером с сенбернара, насекомое. Его чешуйчатый панцырь отливал темно-синим, а коричневые членистые ноги и клешни были местами покрыты жесткой щетиной. Большой, немигающий муравьиный глаз, приподнятый над головой, как локатор, обозревал сразу все – спереди, сзади и по сторонам.
      В этот момент отворилась боковая дверь, и в душевую вошел Горилла. В руках он держал мусорный бачок с каким-то тряпьем. Увидев его, Майк отступил в нишу. Горилла поставил на пол ведро и начал торопливо снимать с себя комбинезон. Бросив его в сторону, похохатывая, издавая нечленораздельные звуки, похожие на кухонное пение негритянских кухарок, он раскинул руки и двинулся к существу. Оно увернулось, неожиданно резво отскочив в сторону. Изловчившись, Горилла загнал его в угол, вцепился в него. И тут членистые конечности и щупальца существа запульсировали, извиваясь и набухая. Из них потекла отвратительная, дурнопахнущая жидкость.
      – Ну, крошечка, еще, еще,– хрипел негр.
      Позыв рвоты заставил Майка выдать себя. Горилла резко повернулся.
      – Ты здесь! – глаза Гориллы зажглись лютой ненавистью.- Я сейчас вернусь, крошка!
      Неожиданно Горилла сделал выпад ногой, попав Майку в живот. Не выдержав удар, он полетел головой на стену, но успел выставить вперед руки, что спасло его от сотрясения мозга. При других обстоятельствах Майк легко бы защитился от такого удара. Но сейчас он был не способен к сопротивлению. Понадобилось еще два мощных удара Гориллы, чтобы в нем по-настоящему проснулся инстинкт самосохранения. В этот момент Майк уже лежал на полу, а негр заносил над ним свою ногу.
      Внезапно для врага Норман сделал подсечку, и Горилла рухнул на пол. Поняв, что его дела плохи, он на четвереньках ринулся к комбинезону.
      – Оружие! – догадался Майк и бросился ему наперерез.
      Он успел навалиться на руку Гориллы, выхватившую пистолет. Грянул выстрел, и тело бандита, обмякнув, безжизненно вытянулось на полу.
      – Прочь! Прочь отсюда! – бормотал Майк, натягивая комбинезон Гориллы. Он понимал, что пляж наверняка оцеплен гангстерами и уйти отсюда он сможет только в облике врага. Майк осмотрел содержимое мусорного бачка и вызвал транспортер.
      К сожалению, Майк не мог знать, что по истечении пяти суток Лучьяно отдал приказ приступить к ликвидации самого Гориллы, которого не без основания считал виновником бегства полицейского.
      Пляж был пустынен. Но от внимательного детектива не укрылся огонек сигареты, мелькнувший на стоянке водных велосипедов, и какое-то подозрительное движение за углом бара. Сделав вид, что вытряхивает песок из ботинка, он сел на песок, вытащил из ведра автомат и приготовил к бою гранаты. Одеяло, которым они были укрыты, свернул в форме человеческого тела, поставил в изголовье ведро и осторожно отполз в сторону. Он знал, что в кромешной тьме его «кукла», распластавшаяся темным пятном на более светлом песке, вполне может сойти за спящего человека.
      Майк взвел затвор автомата и стал ждать. Бандиты показались неожиданно скоро. Но что удивило Майка, гангстеры шли крадучись, выставив впереди себя оружие, вместо того, чтобы открыто идти к своему сообщнику. Еще больше изумился Майк, когда они разделились на две группы и стали брать Гориллу в клещи, явно отсекая ему пути отступления.
      Ближней к Майку группой руководил массивный низкорослый мужчина, в котором детектив безошибочно узнал Джозефа Лучьяно. Подняв руку, бандит щелкнул зажигалкой. В ответ на мелькнувший огонек, застрочили автоматы. Майк видел, как подскочило и покатилось по песку простреленное ведро. Не теряя времени, он схватил гранаты и, швырнув их одну за другой в гангстеров, рухнул на землю.
      Взрывы прогремели почти одновременно. Майк почувствовал, как дернулся под ним грунт, а над головой просвистели осколки. Слегка оглушенный, Майк вскочил и с колена дал очередь вслед единственному уцелевшему гангстеру, пытавшемуся спастись бегством.
      – Попал!
      Подвластный какому-то странному инстинкту, Майк опустил автомат, и, пройдя мимо распростершихся на песке тел, подошел к трупу беглеца. Это был сам Джозеф Лучьяно – мерзавец, на совести которого было больше загубленных душ, чем патронов в его карманах.
      Стараясь не сойти с ума от всего пережитого, Майк медленно уходил прочь, ощущая на себе пристальный взгляд инопланетянки.

      Взятый на прокат форд был не бог весть каким автомобилем. Сиденье под Майком поскрипывало, а тормоза брали только со второго качка. Но все равно это путешествие было для него чем-то значительным. Словно он ехал по острию ножа – с одной стороны была неземная любовь и неземные химеры, с другой фермерские поля, сады, тихая жизнь землян.
      Руль люфтило. Машину тянуло то вправо, то влево. И сам Майк не знал, как он поступит в следующую минуту – вернется на летающую тарелку или будет гнать автомобиль как можно дальше от этого проклятого места.
      Собственно, для того он и затеял поездку, чтобы разобраться в своих искореженных и запутанных, как груда ржавого металла, чувствах.
      Внезапно его внимание привлекла невзрачная табличка на окраине дороги: «Племенное хозяйство Н. Цангера». Не зная еще зачем, Майк притормозил и свернул на проселочную дорогу. Проехав между двух высоких стен кукурузы, он остановился у ворот крупной фермы. В загоне прогуливались упитанные бычки и коровы одной породы. Масть в масть. Копыто в копыто, рог в рог. Их похожесть, за которой угадывалось искусственное вмешательство чьей-то воли, вызывала ощущение противоестественности.
      Майк вышел из автомобиля и направился в лабораторный корпус, где мелькали люди в белых халатах. Никто его не останавливал и не спрашивал, что ему здесь нужно? Майк прошел сквозь все помещения и видел все, вплоть до отбора семени у быков. Как это было похоже на то, чем занималась Эола.
      Майк направился к конторке хозяина фермы. За столом сидел молодой мужчина с весьма приятным лицом.
      – Я хочу разводить бычков,– сказал Майк,– нельзя ли у вас купить семя, или, как это называется,– эмбрионы? Я хорошо заплачу.- Он вопросительно посмотрел на собеседника.
      – Именно для этого мы и существуем. Нет ничего проще,– ответил хозяин фермы.
      Отъехав миль сорок от фермы, Майк вынужден был остановиться. Внезапно, без всякой видимой причины, машина заглохла. Съехав на обочину, Норман открыл капот и начал копаться с мотором. Между тем стало смеркаться. Нечего было и думать продолжать ремонт в темноте. Майк вытер тряпкой испачканные руки и огляделся.
      Место было невеселое. К самой дороге подходил гнилой пруд, поросший осокой. За ним, на пригорке, виднелась не весть как сохранившаяся ветряная мельница. А под пригорком виднелось заброшенное деревенское кладбище, поросшее кустарником и бурьяном. На душе Майка было неспокойно. А по мере того, как сгущались сумерки, это беспокойство усиливалось. Однако пора было готовиться к ночлегу.

      После ужасных событий – пальбы, поножовщины – Эоле надо было прийти в себя и расслабиться. Теперь, когда она осталась на борту летающей тарелки совсем одна, никто не мешал ей это сделать. Лучше всего успокаивало нервы вязание. Поэтому, пройдя на своих членистых ножках с присосками по стене, она выбрала уютные уголок на потолке и, пожевав слюну, чтобы она была не слишком вязкой, извлекла изо рта начало паутинки.
      Ажурные узоры с орнаментами планет, на которых ей удалось побывать, стали покрывать угол. Повидала она немало. Ее работа выездной проститутки обязывала к этому. За годы, проведенные в бесконечных командировках чего только с ней не случалось.
      Но то, что она увидела здесь, на Земле, повергло многоопытную Эолу, или, как ее звали официально Э-О, в смятение. Ее потрясли лютая ненависть и жестокость землян к себе подобным. Их изощренные, вполне современные орудия уничтожения соседствовали с почти пещерным уровнем развития всего прочего. Но было в землянах и что-то притягательное. Например, романтическая отзывчивость на любовь, которая чудовищным образом контрастировала с их кровожадностью.
      Впрочем, какое ей – Э-О до всего этого дело, и стоит ли портить себе нервы из-за несуразиц, которых в Галактике так много. Главное – ей прилично заплатят. После этого вояжа на Землю она наконец-то сможет купить маленький, уютный астероид с искусственным климатом и оставить порядком надоевшую ей работу космической проститутки.
      В контейнере, где хранилось семя землян, еще оставалось место, и Э-О подумала, что не мешало бы пообщаться с Норманом, чтобы пополнить его запасы.
      От этих размышлений Эолу отвлекли шум и крики, донесшиеся с пляжа. Бросив вязание, она опустилась на главную палубу. Подошла к окну. Пляж был оцеплен вооруженными людьми в униформе. На перекрестке виднелись бронированные машины с расчехленными пулеметами. Тут и там сновали журналисты и фотографы, снимавшие лежащие на земле трупы. Всем руководил какой-то важный чин, в штатском.
      Это был старый знакомый Майка, один из лучших детективов ФБР Рой Паркинсон. Статный, немногословный, с начинающими седеть волосами, он был больше похож на приходского священника. Но от восточного до западного побережья штатов не было другого полицейского, который не имел бы ни одного нераскрытого дела. Поэтому его вечно посылали в пекло- на самые запутанные преступления. Вот и сейчас, при всей кажущейся очевидности, дело обещало быть чрезвычайно сложным.
      Прежде всего необычной была жертва преступления – банда знаменитого Джозефа Лучьяно, каждый член которой заслуживал электрического стула. Рой не скрывал своего удовлетворения. Ведь если бы полиции удалось арестовать всех этих молодчиков, в результате разных адвокатских выкрутас кое-кто из них наверняка бы отделался пожизненным заключением или даже просто сроком. А сейчас им нужен был уже не адвокат, а священник.
      – О'кей! – пробормотал про себя Паркинсон, прищелкнув пальцами.
      Судя по расположению трупов, банда брала в клещи приманку, сооруженную из тряпья и мусорного ведра, которое было превращено в настоящий дуршлаг. По просьбе Паркинсона усатый розовощекий сержант выкопал из песка целую пригоршню пуль, выпущенных по «кукле». Вскоре Рой нашел и то место, где скрывался человек, за которым охотились мафиози. В песке отчетливо пропечатался след носка и колена стрелявшего. Тут же лежали, поблескивая на солнце, автоматные гильзы. С этим все было ясно.
      Но вот чего Рой никак не мог понять, так это откуда взялся стрелок и куда исчез потом? Напрасно собаки-ищейки, повизгивая и виновато помахивая хвостами, крутились вокруг места, откуда он вел огонь. Не было ни входного, ни выходного следа. Как будто стрелявший опустился с неба и потом, точно таким же образом, вознесся на небеса! Участие в Деле вертолета исключалось. Его должен был услышать пляжный сторож, который уверял, что за всю ночь не сомкнул глаз. Но даже если он врал, боясь потерять работу, то очевидно, что появление вертолета наверняка спугнуло бы банду.
      Рой собрал в полиэтиленовый пакет стрелянные гильзы и направился к трупу Лучьяно. Он лежал на животе, зарывшись с разбега головой в песок. Поперек его туловища страшным пунктиром запекшихся сгустков крови прошли двенадцать пулевых отверстий. Ровно столько гильз лежало в пакете Паркинсона. Каждая пуля нашла в кромешной тьме свою цель. Эти выстрелы могли принадлежать только одному человеку – Майку Норману.
      Рой улыбнулся, вспомнив этого открытого, честного парня, которого он рекомендовал в Интерпол. И тут же нахмурился – неделю назад Майк был похищен преступниками. «Похоже на то, что за смерть этой банды Норману пришлось заплатить своей жизнью»,– подумал Рой и с ожесточенной решимостью принялся продолжать расследование. Но тщетно.
      Пляж, оцепленный морскими пехотинцами, все так же надежно хранил свою тайну. А если кто-то и мог разгадать ее, так это были… собаки. Задрав морды, они тревожно выли на НЛО…
      Глядя сквозь панорамное окно на их оскаленные пасти, Э-О невольно поджимала свои щупальца, словно собаки могли в них вцепиться.

      Майк откинул сиденья машины и лег на спину, накрыв ноги курткой и положив руки под голову.
      Он взглянул на часы. Стрелка приближалась к полуночи.
      – Час вампиров и ведьм,– отметил про себя Майк.
      Приподнявшись на локте, он с удивлением увидел мерцающий огонек на кладбище.
      – Что за чертовщина? – Майк протер глаза.
      Огонек не пропал, напротив, стал еще ярче. Преодолевая страх, Майк вышел из машины и, сжимая рукоятку револьвера, некогда принадлежавшего Горилле, пошел на огонь.
      С каждым шагом он становился ярче. Приблизившись, Майк выглянул из-за надгробия. Вокруг костра сидело десятка два людей. Майк с ужасом узнал среди них Джозефа Лучьяно, Гориллу… вся шайка была в сборе.
      Медленно раскачиваясь, они тихо пели заунывную песню, от которой мурашки пробегали по коже. Лучьяно вдруг разогнулся и, как пес, потянул воздух. Глаза его горели, а изо рта капала кровь. Выставив перед собой руки с растопыренными пальцами, он поднялся и пошел прямо к тому месту, где затаился Майк.
      Детектив, с колотящимся, как резиновый мячик сердцем, ждал его приближения. Подойдя вплотную, Лучьяно коснулся лица Нормана холодными, как лед, пальцами. Майк попытался нажать курок, но рука его стала словно ватной.
      – Ты убил нас,– сказал призрак, и Майк заметил, что его губы не разжимаются, – но нам здесь хорошо.
      Майк различил среди поющих полицейского Джонсона, который год назад был застрелен шайкой Лучьяно прямо в патрульной машине. Джонсон, не замечая его, продолжал раскачиваться и петь вместе с другими.
      – Это бред! – возразил Майк, ощущая, что его губы тоже не шевелятся, а язык словно примерз к нёбу.
      – Здесь, с нами, твоя судьба,– продолжал призрак.- Она такая же, как мы, только она из будущего, а мы из прошлого. Хочешь, я позову ее?
      – Какая чушь,– хотел сказать Норман, но не смог.
      От костра отделилась фигура, не похожая на остальных. Майк увидел самого себя в мундире высокого полицейского чина в окружении своры репортеров.
      В этот момент совсем рядом закричал петух, да так громко, что у Нормана едва не разорвалось сердце.
      – Мы исчезаем. Петух почуял биополе, отделяющее прошлое и будущее от настоящего. Приходи к нам еще…
      С этими словами полтергейст исчез.
      – Какая чертовщина! – сказал вслух Майк.
      Оглядываясь по сторонам, он искал пропавшего Лучьяно. Впрочем, пропал не только он. Не было ни раскачивающихся фигур, ни костра.
      Превозмогая страх, Норман заставил себя подойти к тому месту, где, как ему казалось, еще тлели угли. Но там не оказалось ничего, кроме полуистлевших гнилушек. Майк вернулся к машине. Снова лег на сиденье, накрыв голову курткой так, чтобы ничего больше не видеть и не слышать.
      Майк нисколько не сомневался, что происшедшее только что – козни Эолы. Ее власть над ним была безмерна и цинична. Он, Майк, повторенный миллионы раз в своем семени, стал добычей далекой чужой цивилизации. Норман представил бесконечные шеренги людей как две капли воды похожих на него. Ведь, в сущности, это его плоть, его дети. Что ждет их в паучьем мире инопланетян? Майк твердо решил вернуться.
      Подрулив к пляжу, он потребовал, чтобы его отвели к старшему. Какова же была его радость, когда он увидел перед собой Роя Паркинсона!
      – Старина Майк, ты жив!
      Рой заключил Нормана в свои могучие объятия. Галдя, как стая ворон, к ним бросились корреспонденты. Защелкали затворы фотоаппаратов.
      – Сэр, объясните, что здесь происходит? – ушлый худощавый журналист вьюном проскользнул сквозь толпу коллег, выдвинулся вперед.
      – Джентльмены,– Рой величественно положил руку на плечо Майка,– перед вами герой, уничтоживший банду Лучьяно.
      В ответ раздался удивленный вопль журналистов, и снова защелкали фотокамеры.
      – Где доказательства? – закричал тот же вездесущий корреспондент. Майк отошел на несколько шагов и, раскопав песок, извлек из него автомат.
      Рой поднял его над головой.
      – Джентльмены, из этого оружия выпущены пули, поразившие гангстеров. А теперь минуту терпения. Все сделанные вами снимки прошу считать недействительными, потому что настоящие снимки вам только предстоит сделать.
      Он увлек Майка в полицейский автофургон, где представители фондов, обещавших вознаграждение за поимку банды Лучьяно, наперебой бросились вручать ему премиальные чеки.
      – Минутку,– Рой с обезоруживающей улыбкой подошел к высокому полицейскому чину и, сняв с него мундир, накинул его на плечи Майка.- Уверен, старина, скоро ты получишь точно такой же. Теперь иди, покажись прессе.
      Майк вышел из фургона, снова застрекотала фотоаппаратура. Но мысли Нормана были заняты уже другим. Он покосился на камуфляж трупа Лучьяно, накрытый белой простыней. Ему показалось, что тот шевельнулся, потом Майк перевел взгляд на полицейских ищеек. Не обращая внимания на сумасшедших людей, они задиралм морды и, пугливо прижимая уши, выли, глядя в пустоту над пляжем.
      Значит НЛО еще был здесь.
      – Извините, джентльмены, битва еще не выиграна.
      Майк вызвал воздушный транспортер и исчез на глазах у изумленной прессы.

      – Какой ты красивый, Майк,– Эола еще более привлекательная, чем когда-либо прежде, забыв о панорамных окнах, шла навстречу Норману.
      – Как тебе идет этот мундир.- Она ласково прижалась к Майку. И его сердце забилось, как испуганный соловей в клетке.
      – Проходи, любимый, я сейчас буду готова,– Эола исчезла в спальной комнате.
      Оставшись один, Майк прошел в дальний отсек НЛО, где собирался когда-то заложить взрывчатку. Там, за тяжелой металлической дверью, он нашел белый контейнер…
      Через несколько минут он вошел к Эоле. Прекрасная до умопомрачения в своей наготе девушка лежала, невинно сжав ножки. Майк опустился возле нее на колени и принялся целовать свою мечту, обращенную в плоть. Быстрые ласковые пальчики одели презерватив, и Майк испытал наслаждение, неведомое до него никому из смертных. Когда сладостные конвульсии отхлынули, Майк снова почувствовал легкое прикосновение к себе. Поймав руку Эолы, он отвел ее в сторону, и, сняв презерватив, спрятал его в карман.
      – Противный, – рассердилась Эола.

      НЛО А-18, принадлежащий публичному дому астероида третьей планеты, бесшумно опустился на астродром и занял свое обычное место между летающими тарелками А-17 и А-19, обслуживающими посетителей. С ленивым безразличием томящихся бездельем шоферов их пилоты наблюдали как командир А-18 – проститутка второго класса Э-О по прозвищу Эола, спрыгнула на транспортер, кокетливо дрыгнув при этом своими шестью тараканьими ножками, как следом за ней на площадку выгрузили белый контейнер. С этим грузом она исчезла в дверях лабораторного корпуса.
      Поднимаясь на лифте на семьдесят пятый этаж, Э-О расчесала членистым хоботком чешую на спине и брюшке, протерла муравьиный глаз, мельком взглянула в зеркало, убедившись, что у нее все в порядке, и побежала вслед за контейнером, который как раз в это время въезжал в зал секретных экспериментов. Здесь уже собрались блестящее научное общество и представители спецслужб. От покачивания щупальцев и нетерпеливого пощелкивания членистых ножек и клешней стоял невообразимый шум, Но стоило белому контейнеру, прибывшему с Земли, оказаться в зале, как все немедленно смолкло.
      На полированную трибуну вскочил председатель ученого совета и крепко вцепившись в нее щупальцами, произнес краткое вступление:
      – Уважаемые коллеги, следуя нашему всегдашнему принципу покорения новых миров силами их обитателей, мы доставили с планеты Земля семя ее жителей. Должен заметить, что эти земляне – довольно омерзительные существа, состоящие почти из одной воды. Они покрыты тонкой, непрочной кожурой. При малейшем повреждении из них вытекает красная пачкающая жидкость. Каждый несколько часов они испытывают потребность испражнения… Словом, это непривлекательные существа. Но дело в другом. Как ни странно, они великолепно приспособлены к жизни в суровых условиях своей планеты.
      В задачу представителя нашего публичного дома Э-О входило отобрать семя у самых воинственных и агрессивных особей, что она и сделала. Теперь нам предстоит лишь прорастить в ускорителях доставленный биологический материал, и через полгода мы получим миллионы отличных солдат, которые завоюют для нас свою же собственную планету.
      – Вот оно это семя.- Председатель распахнул люк контейнера.
      И все присутствующие увидели подмененные Майком колбы с его же надписью – эмбрион бычий. Сорт I.