Записки командующего фронтом

Конев Иван Степанович
Записки командующего фронтом

      Конев Иван Степанович
      Записки командующего фронтом
      Аннотация издательства: "Записки командующего фронтом" историко-мемуарный труд о важнейших стратегических операциях Степного (2-го Украинского) и 1-го Украинского фронтов в период 1943-1944 годов. Войска фронтов, которыми командовал Маршал Советского Союза И.С. Конев, находились, как правило, на важнейших стратегических направлениях советско-германского фронта и, выполняя общие замыслы Ставки, самостоятельно и во взаимодействии с другими фронтами успешно решали ответственные задачи, реализация которых оказала существенное влияние на ход войны. Рассматривая и анализируя события Великой Отечественной войны, автор даёт объективную оценку решениям и деятельности Ставки, командующих армий и командиров соединений, рассказывает о действиях войск, тепло вспоминает о многих своих подчинённых и с чувством большой благодарности говорит о подвигах воинов, о советском солдате, вынесшем на своих плечах основные тяготы войны. Книга Маршала Советского Союза И.С. Конева является ценным вкладом полководца в разработку военной истории и представляет большой интерес для широкого круга читателей.
      Содержание
      От автора
      Глава 1. Степной фронт в Курской битве. Борьба за Харьков
      Глава 2. Битва за Днепр
      Глава 3. Кировоградская операция
      Глава 4. Корсунь-Шевченковский котёл
      Глава 5. Уманско-Ботошанская операция
      Глава 6. Львовско-Сандомирская операция
      Глава 7. Карпатско-Дуклинская операция
      Общие выводы
      Приложения
      Примечания
      От автора
      Книга "Записки командующего фронтом" посвящена наступательным операциям Красной Армии, проводившимся в 1943-1944 гг. Начинается она с Курской битвы. В сражениях на Курской дуге завершился коренной перелом в ходе Великой Отечественной войны. Красная Армия захватила стратегическую инициативу а развернула мощное наступление по всему фронту.
      Страна Советов, сплоченная в единый боевой лагерь, под руководством Коммунистической партии, победоносно вела борьбу за полное изгнание немецко-фашистских захватчиков с советской земли.
      Советский народ и его армия, понимая, что произошел перелом в войне, с небывалым подъемом трудились и воевали, чтобы приблизить час полной победы над врагом. На фронтах царили боевой дух и воля к победе. Могущество Красной Армии нарастало.
      Со всей страстью и воодушевлением Красная Армия наносила новые сокрушительные удары, производила последовательно одну за другой наступательные стратегические операции по планам Ставки Верховного Главнокомандования.
      Рабочие, колхозники, интеллигенция своим беззаветным трудом способствовали большому росту военной экономики страны, и это дало возможность обеспечить фронты во все возрастающем количестве современным вооружением, танками, самолетами, артиллерией, боеприпасами, горючим и продовольствием.
      Враг после поражения под Москвой, Сталинградом и на Курской дуге перешел к стратегической обороне и продолжал ожесточенно сражаться за каждый рубеж, за каждую позицию.
      Немецко-фашистское командование рассчитывало затянуть войну, стремилось сделать ее позиционной, надеялось на возможность распада антигитлеровской коалиции, чтобы вновь завладеть стратегической инициативой и добиться победного исхода войны.
      Однако идея захвата инициативы, надежды на победу находились в противоречии с реальной обстановкой. Немецко-фашистская армия была обречена на поражение, хотя к началу 1944 г. она была еще сильна.
      В 1944 г. в планах Ставки Верховного Главнокомандования предусматривалось проведение ряда стратегических операций на разных участках советско-германского фронта.
      В книге описаны операции, которые проводились на юго-западном театре военных действий, где в зимней кампании наносился главный удар, имеющий целью разгром крупнейших вражеских группировок - групп армий "Юг" и "А" и освобождение Правобережной Украины и Крыма, а в летней кампании - разгром группы армий "Северная Украина".
      Сложность всех этих операций заключалась в том, что они проводились непрерывно летом и зимой 1943 г. и весь 1944 г. Все оня были наступательными и отличались большим пространственным размахом, маневренностью, участием огромных масс войск и боевой техники с обеих сторон. Особенно это относится к Уманско-Ботощанской и Львовско-Сандомирской операциям.
      Наше наступление в конце 1943 г. и в течение 1944 г. успешно развивалось не потому, что враг ослабил силу своего сопротивления (немецко-фашистская армия все еще имела большую численность на советско-германском фронте: 5223 тысячи солдат, 236 дивизий и 18 бригад), а потому, что мы завоевали превосходство над врагом во всех отношениях. Сила Красной Армии, передовой характер советского военного" искусства определялись решающими факторами: морально-политическим единством и сплоченностью советского народа, совершавшего подвиг под руководством Коммунистической партии; экономической мощью государства. Опытом войны доказано. что оперативное искусство и тактика Красной Армии превзошли оперативное искусство и тактику гитлеровской армии.
      Все рассматриваемые операции непохожи одна на другую не только по количеству сил, средств и по условиям местности, но главным образом по формам и методам их проведения и многообразию добытого в сражениях опыта.
      Творческий подход командования, а не шаблон в проведении каждой операции стал школой передового советского военного искусства.
      Командно-политические кадры Красной Армии, обладая большими военными и политическими знаниями, ленинской закалкой, преданные Родине, успешно применяли советскую военную науку на полях сражений.
      Кроме того, Красная Армия вступила в полосу зрелости, когда ее воины от маршала до солдата приобрели такой опыт, при котором силы каждого удесятерились, стали выполнимыми казавшиеся ранее непосильными боевые задачи.
      В книге освещаются боевые действия войск 1-го и 2-го Украинских фронтов, говорится о деятельности командования, Военных советов и штабов фронтов.
      Я считал важным восстановить картину событий в тех масштабах, в каких имел возможность это сделать по своему тогдашнему положению, то есть в масштабах фронта и проводимых им операций, стремился еще раз осмыслить и оценить операции, проводимые 1-м и 2-м Украинским фронтами, изложить их ход на основе личных воспоминаний и архивных документов.
      В книге мне хотелось описать:
      - сражения миллионных войсковых группировок, которые наносили слитные удары по врагу, массовый героизм советских воинов;
      - широчайшее проявление воинского мастерства и доблести всех родов войск во всех видах боя, операций и маневра;
      - сокрушение и прорыв вражеской обороны при мощной поддержке артиллерии и авиации, стремительное наступление при любой погоде (в условиях распутицы, слякоти и грязи), окружение крупных группировок врага, широкий маневр танковых войск в оперативной глубине, смелое форсирование с ходу крупных водных преград;
      - массированные удары авиации по вражеским наземным войскам и мужественные бои наших летчиков с воздуха;
      - слаженное взаимодействие и твердое управление войсками, самоотверженную работу тыла.
      Все это было характерно для сражений 1943-1944 гг., участником которых я был.
      Итак, это труд о том периоде Великой Отечественной войны, когда героическими усилиями армии и народа, захватчики были изгнаны с советской земли и началась великая интернациональная миссия Красной Армии по освобождению народов Европы от фашистского рабства.
      Я стремился изложить все события, происходившие в 1943 и 1944 гг., подготовку и ход операций, участие в них родов войск так, как это было в действительности. Подробно анализируя наступательные операции этого периода, я хочу извлечь из их опыта и сделать достоянием читателей все ценное и поучительное, что представляет интерес как для военной, так и для исторической науки. Автор приносит благодарность В. И. Ежакову, В. В. Гуркину, П. К. Огареву, В. Я. Макарову и Н. Е. Терещенко, оказавшим помощь в подборе архивных документов, в проверке фактических и цифровых данных, в подготовке схем операций.
       
      Глава первая. Степной фронт в Курской битве. Борьба за Харьков
      В резерве Ставки
      Битва под Курском, которую мы вправе называть Великой битвой, характерна огромным размахом, исключительной напряженностью и ожесточенностью борьбы. Она охватила огромную территорию нынешних Орловской, Брянской, Курской, Белгородской, Сумской, Харьковской и Полтавской областей. 50 дней шли упорные, напряженные бои на земле и в воздухе. За это время обеими сторонами последовательно было введено в сражение свыше 4 млн. человек, более 69 тыс. орудий и минометов, 13 200 танков и самоходных орудий и до 12 тыс. боевых самолетов.
      Развернувшиеся в ходе битвы танковые сражения не имели себе равных в военной истории. Это была величайшая танковая битва во второй мировой войне.
      Напряженность борьбы в районе Курской дуги была обусловлена рядом политических, экономических и стратегических факторов. Великая Отечественная война к лету 1943 г. достигла важного переломного этапа. Под ударами Советских Вооруженных Сил уже к битве под Москвой рухнули фашистские планы молниеносной войны. Через год немецко-фашистские армии потерпели сокрушительное поражение под Сталинградом. Началось массовое изгнание гитлеровских оккупантов из пределов нашей страны. Наши Вооруженные Силы приобрели разносторонний боевой опыт борьбы с сильным и опытным врагом, и с каждым днем боевая мощь их нарастала. Действующая армия получала все больше и больше вооружения и боевой техники от промышленности, перестроившейся на военный лад.
      Летом 1943 г. гитлеровская армия представляла собой все еще мощную силу, способную выдержать длительную, напряженную борьбу, а политическое и военное руководство Германии жаждало взять реванш за Сталинград. Чтобы восстановить свой престиж, ликвидировать начавшийся разброд в лагере своих союзников, фашистским правителям была нужна крупная победа, и они шли на всё, чтобы добиться ее любой ценой. Однако вермахт к тому времени смог наступать только на одном стратегическом направлении.
      В целях преодоления военно-политического кризиса правители нацистской Германии приняли решение провести в стране "тотальную мобилизацию" и форсировать развитие военной промышленности, значительный рост которой обеспечивался за счет ресурсов оккупированных стран Европы. Все эти мероприятия, начатые с января 1943 г., дали определенные результаты. Производство танков, орудий, минометов в гитлеровской Германии по сравнению с предшествовавшим годом увеличилось более чем в 2 раза, боевых самолетов - в 1,7 раза. Пользуясь отсутствием второго фронта на Западе, правительство фашистской Германии смогло направить большую долю промышленных ресурсов, а также вновь мобилизованные людские контингенты на укрепление Восточного фронта. К лету 1943 г. оно не только восполнило понесенные потери, но и снабдило действующие войска новыми, более совершенными образцами военной техники.
      За 1943 г. противник смог довести общую численность своих вооруженных сил до 10 300 тыс. человек, т. е. почти до того уровня, какой был летом 1942 г., когда эта численность была наибольшей. Хотя после поражения под Сталинградом Гитлер на совещании в ставке вермахта 1 февраля 1943 г. вынужден был заявить, что "возможность окончания войны на Востоке посредством наступления более не существует"{1}, все же неизбежность крушения толкала его на очередную авантюру.
      Основные силы вермахта были по-прежнему сосредоточены на советско-германском фронте. К началу летне-осенней кампании 1943 г. здесь находилось 196 немецких дивизий, а также 32 дивизии и 8 бригад сателлитов Германии.
      Для проведения крупной наступательной операции, получившей условное название "Цитадель", было выбрано курское направление. Далеко выдвинутый на запад наш Курский выступ создавал, по мнению немецкого командования, благоприятные предпосылки для окружения и последующего разгрома занимавших его советских войск Центрального и Воронежского фронтов. После этого предполагалось нанести удар в тыл Юго-Западного фронта - провести операцию "Пантера". Под Курском Гитлер сосредоточил до 50 лучших своих дивизий, в том числе 16 танковых и моторизованных. Большие надежды он возлагал на новую боевую технику: танки "Тигр" и "Пантера", самоходные орудия "Фердинанд", самолеты "Хейнкель-129", "Фокке-Вульф-190А". По свидетельству западногерманского историка Центнера, на Курском направлении было сосредоточено все, "на что была способна промышленность Германии и мобилизованной Европы".
      Планируя это наступление, немецкое командование хотело добиться здесь решающей военной победы любой ценой. Об этом откровенно сказал начальник штаба вооруженных сил Германии Кейтель: "Мы должны наступать из политических соображений".
      Замысел предстоящего наступления немецко-фашистских войск под Курском достаточно подробно излагается в приказе No 6, подписанном Гитлером 15 апреля 1943 г. Согласно этому приказу, задачей наступления было уничтожение советских войск в районе западнее Курска путем "концентрического наступления" с целью окружения советских фронтов. Один удар намечалось нанести из района южнее Орла основными силами группы армий "Центр" и другой - из района севернее Харькова главными силами группы армий "Юг".
      "Этому наступлению, - говорилось в приказе Гитлера, - придается решающее значение. Оно должно завершиться быстрым и решающим успехом. Наступление должно дать в наши руки инициативу на весну и лето текущего года... На направлении главных ударов должны быть использованы лучшие соединения, наилучшее оружие, лучшие командиры и большое количество боеприпасов... Победа под Курском должна явиться факелом для всего мира"{2}.
      Успешно противодействовать немецкой армии могли лишь мощные силы, оснащенные совершенной боевой техникой. Самоотверженный труд советского народа, гигантская организаторская деятельность партии привели к тому, что в 1943 г. в ряде решающих показателей военной экономики Советская страна опередила фашистскую Германию. Летом 1943 г. Красная Армия уже имела в достаточном количестве самую передовую для того времени военную технику, превосходила врага в количестве самолетов, танков, артиллерии. Бронетанковые и механизированные войска стали основным ударным и маневренным средством наших сухопутных войск.
      Советскому Верховному Главнокомандованию удалось своевременно разгадать замыслы противника, направления его основных ударов и сроки перехода в наступление. Анализ сложившейся обстановки, наличие разведывательных данных о готовящемся наступлении противника на Курск подводили к выводу, что на первом этапе кампании нам более выгодно провести на курском направлении стратегическую оборонительную операцию.
      Ставка Советского Верховного Главнокомандования в то время принимала во внимание, что вермахт, не располагая резервами, сможет наступать только на одном стратегическом направлении, создав для этого достаточно сильную ударную группировку. Целесообразно будет обескровить противника в оборонительном сражении, уничтожить его танки, а затем, введя свежие резервы, нанести сокрушительный удар и разбить основную группировку врага.
      Давая оценку обстановке и предложения о способе действия Красной Армии в предстоящей летней кампании, в частности в районе Курской дуги, заместитель Верховного Главнокомандующего маршал Г. К. Жуков в своем докладе в Ставку 8 апреля 1943г. писал: "Переход наших войск в наступление в ближайшие дни с целью упреждения противника считаю нецелесообразным. Лучше будет, если мы измотаем противника на нашей обороне, выбьем ему танки, а затем, введя свежие резервы, переходом в общее наступление окончательно добьем основную группировку противника"{3}. Нельзя сказать, что такое решение созрело мгновенно, но оно было дальновидным, поскольку базировалось на прочной основе.
      Следовательно, оборона наших войск в битве под Курском была не вынужденной, а преднамеренной, имеющей целью создать выгодные условия для последующего перехода в наступление. А в случае отказа противника от наступления предусматривалась также возможность перехода советских войск к активным действиям первыми.
      Уже весной 1943 г. Советское Верховное Главнокомандование располагало данными о готовящемся летнем наступлении немецко-фашистских войск в районе Курской дуги. Данные разведки поступали с исключительной быстротой и точностью. Было точно определено и направление главного удара противника. Именно в связи с этим в тылу советских войск к востоку от Курского выступа на рубеже Тула, Елец, Старый Оскол, Россошь Ставка сосредоточивала крупные стратегические резервы. В указанные районы выводились соединения и объединения, участвовавшие в битве под Сталинградом, в боях под Ленинградом, а также на других участках советско-германского фронта. Вначале все эти войска были объединены в Резервный фронт, который с 15 апреля 1943 г. стал именоваться Степным военным округом, а с 10 июля 1943 г. - Степным фронтом, командовать которым было поручено мне.
      Членами Военного совета были вначале генерал-лейтенант Л. З. Мехлис, а затем (с 9 июля 1943 г.) генерал-лейтенант танковых войск И. 3. Сусайков и генерал-майор И. С. Грушецкий, начальником штаба стал генерал-лейтенант М. В. Захаров.
      Следует отметить, что в истории войн почти не было случая, когда создавались бы такие мощные стратегические резервы, объединенные единым фронтовым командованием.
      В ходе войны до Курской битвы бывало так, что в процессе оборонительных и наступательных операций в сражение вводились значительные по своим силам стратегические резервы - несколько армий, которые находились в резерве Ставки, но они передавались для усиления фронтовых объединений. Их ввод, как правило, осуществлялся поодиночке, рассредоточенно по времени и в пространстве. Правда, в первый период войны на западном направлении одно время существовал Резервный фронт, но он был слабее Степного фронта по составу, и значительная часть его сил находилась в обороне в соприкосновении с противником. В битве же под Курском несколько армий и отдельных танковых корпусов были объединены фронтовым командованием, что придало стратегическому резерву совершенно иное качество.
      Я хорошо помню, как перед выездом к новому месту назначения меня вызвали в Ставку. Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин в присутствии маршала Г. К. Жукова и членов Государственного комитета обороны сказал:
      - Степной фронт должен сыграть важную роль в контрнаступлении. - И, обращаясь ко мне, продолжал:
      - Вы понимаете, товарищ Конев, какое назначение вы получаете в связи с обстановкой, которая складывается на южном направлении? Противник, видимо, создаст очень сильные группировки для того, чтобы срезать Курский выступ. Ваш фронт, расположившись за Центральным и Воронежским фронтами, должен быть в готовности, если прорвется противник, отразить его удары и не допустить развития прорыва в восточном направлении как на орловском, так и на белгородском направлении. Поэтому полосу, занимаемую фронтом, надо хорошо подготовить в оборонительном отношении, а в тылу, по рекам Воронеж и Дон, подготовить государственный рубеж обороны.
      Таким образом, Советским Верховным Главнокомандованием было принято принципиально новое решение организационного объединения стратегических резервов. Создание Степного фронта, объединившего резервы Ставки на юго-западном направлении, является, безусловно, достижением советского военного искусства.
      К началу немецко-фашистского наступления войска фронта находились в полной боевой готовности к наступлению и представляли крупную ударную группировку, способную действовать как на орловском, так и на белгородско-харьковском направлении.
      Как известно, в битве под Курском советские войска создали мощную, глубоко эшелонированную, хорошо организованную оборону с выгодным для нас соотношением сил сторон, поскольку мы готовились к преднамеренной обороне. И все же противнику удалось на обоянском направлении вклиниться в нашу оборону на глубину до 35 км. И лишь благодаря вводу в сражение двух армий Степного фронта - 5-й гвардейской танковой армии П. А. Ротмистрова и 5-й гвардейской армии А. С. Жадова - вражеское наступление было окончательно остановлено.
      Таким образом, наличие в тылу за оборонявшимися фронтами заблаговременно развернутых крупных стратегических резервов позволило в очень короткий срок сорвать тщательно подготовленное стратегическое наступление немецкой армии, на которое гитлеровское командование возлагало все свои надежды.
      Создание Степного фронта сыграло не менее важную роль и в быстром переходе советских войск от оборонительных действий в решительное наступление. Фронтовое объединение, находившееся в резерве Ставки, своим вступлением в линию действующих фронтов резко изменило обстановку в пользу Красной Армии на важнейшем в летней кампании 1943 г. юго-западном направлении.
      Основные задачи Степного фронта были определены в директиве Ставки от 23 апреля 1943 г.
      Вот что, например, требовала Ставка: "Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:
      1. На период доукомплектования войск Степного военного округа одновременно с задачами боевой подготовки возложить на войска округа следующие задачи:
      а) на случай перехода противника в наступление ранее срока готовности округа иметь в виду прочно прикрыть направления:
      1) Ливны, Елец, Раненбург;
      2) Щигры, Касторное, Воронеж;
      3) Валуйки, Алексеевка, Лиски;
      4) Равеньки, Россошь, Павловск;
      5) Старобельск, Кантемировка, Богучар и район Чертково, Миллерово.
      Командующему войсками округа организовать в соответствии с группировкой войск тщательное изучение командирами соединений и частей и их штабами этих направлений и возможных для развертывания рубежей"{4}.
      Оперативное построение войск было произведено в соответствии с этой директивой.
      Исходя из задач и предназначения Степного фронта, подбор командного состава проводился очень тщательно. По указанию Ставки ВГК на должности командующих армиями, а также командиров корпусов и дивизий назначались офицеры и генералы, которые имели не только большой опыт войны, но и опыт боевой подготовки и формирования войск. Это вызывалось тем, что войска, находясь в составе Степного фронта, должны были представлять крепкие, боеспособные объединения и соединения, пройти усиленную боевую подготовку.
      Длительная оперативная пауза, установившаяся на фронтах с апреля по июль, благоприятствовала успешному и высококачественному завершению боевой и политической подготовки по специально разработанной фронтом программе. Большое внимание уделялось при этом освоению опыта, приобретенного войсками в битвах под Москвой и Сталинградом
      Готовясь к предстоящим наступательным боям, войска фронта также совершенствовали и подготовку к обороне. Далеко в тылу от фронта усиленно готовился государственный рубеж.
      Тесная связь в то время была установлена с местными партийными и советскими органами. Хочу выразить большую благодарность им и населению районов, которое оказало в то время огромную помощь в подготовке этого рубежа. Тысячи людей, в основном женщины и подростки, отрывали окопы, строили противотанковые заграждения, дороги, мосты, которые могли бы сыграть весьма большую роль в случае прорыва немецких войск.
      Знал ли противник об организации прочной обороны в тылу наших фронтов? Знал. И это сыграло положительную роль. Враг полагал, что мы готовимся только к оборонительному сражению. Имея огромное число танков и самоходных орудий новейшие образцов, гитлеровцы надеялись, что удержать их будет невозможно
      Итак, готовился враг, готовились и мы. Главное было скрыть не сам факт подготовки, а силы и средства, замысел сражения, время перехода в наступление, характер нашей обороны. Пожалуй, это единственный беспрецедентный случай в военной истории, когда сильная сторона, имевшая все возможности для наступления, перешла к обороне. Дальнейший ход событий подтвердил, что в данном случае было принято наиболее правильное решение.
      Подготовку и действие фронтов в Курской битве Ставка поручила координировать Маршалам Советского Союза Г. К. Жукову и А. М. Василевскому.
      Начиная с весны и до начала Курской битвы, в войсках проводилась усиленная подготовка к предстоящему сражению. Части и соединения укомплектовывались личным составом, пополнялись боевой техникой, накапливались боеприпасы, горючее, инженерное имущество, шла боевая учеба.
      10 июля 1943 г. Степной военный округ был переименован в Степной фронт. Его состав был определен следующей директивой: "Командующему Степным военным округом.
      Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:
      1. С 24.00 9 июля переименовать Степной военный округ в Степной фронт.
      2. Включить в состав Степного фронта 5-ю гвардейскую. 27-ю армию с 4-м гв. танковым корпусом, 53-ю армию с 1-м мех. корпусом, 47-ю армию с 3-м гв. мех. корпусом, 4-ю гв. армию с 3-м гв. танковым корпусом, 52-ю армию, 5-ю гвардейскую танковую армию, 3-й, 5-й, 7-й гвардейские кавалерийские корпуса, 5-ю воздушную армию, все части усиления и тыловые части и учреждения Степного военного округа.
      3. Армии фронта развернуть согласно устным указаниям, данным Генеральным штабом.
      4. Передвижение войск совершать только ночью.
      5. Командный пункт Степного фронта с 12 июля иметь в районе Горяиново.
      6. О ходе перегруппировки доносить ежедневно шифром.
      Ставка Верховного Главнокомандования
      И. Сталин.
      А. Антонов"{5}.
      Как видно из приведенной директивы, войск в составе фронта было немало. Но в основном эти объединения и соединения пришли с других фронтов. Войска были слабо укомплектованы личным составом и техникой, не имели запасов материальных средств и были утомлены в боях. В весьма сжатые сроки требовалось пополнить и усилить их, оснастив всем необходимым для боевых действий, сколотить в хороший боеспособный организм.
      С большим напряжением работали в те жаркие дни командиры и политработники, штабы, политорганы и хозяйственный аппарат, чтобы сделать Степной фронт готовым к проведению наступательных операций.
      Подготовка войск фронта к предстоящему сражению слагалась из огромного перечня мероприятий и требовала большого физического напряжения всех воинов от рядового до генерала. Пехотинцы совершенствовали свои "крепости" - окопы и убежища, приводили в боевую готовность оружие и снаряжение, учились вести наступательный бой, переходить в контратаку. Танкисты проводили стрельбы с ходу и боевое сколачивание подразделений. Артиллеристы занимали наиболее выгодные огневые позиции, доводили до совершенства орудийные окопы и наблюдательные пункты, отрабатывали взаимодействие с пехотой и танками. Большую работу проделали саперы, превратив многополосную оборону в систему прочных неприступных для вражеских танков рубежей. Кипела работа и у связистов, без которых в современной войне командиру невозможно управлять войсками; много работали все службы тыла и особенно снабженцы-артиллеристы. Они доставляли в войска более совершенную боевую технику, которую мы получали в большом количестве, и помогали командирам овладевать этой техникой.
      Не было такой области боевой жизни войск, которая осталась бы вне поля зрения командиров и политработников. Их разносторонняя и кипучая деятельность придавала войскам высокую боеспособность, моральную сплоченность. Политработники политуправления фронта, возглавляемые генералом А. Н. Тевченковым, и штабные офицеры фронта по моему требованию были постоянно в частях и подразделениях.
      Одержанные Красной Армией победы в зимней кампании 1942/43 г. и значительное усиление частей и соединений новой боевой техникой и вооружением вселяли в бойцов и командиров уверенность, способствовали поддержанию высокого боевого духа и наступательного порыва. Все воины горели желанием как можно скорее перейти в наступление и разгромить врага.
      Не могу не вспомнить исключительную заботу о нуждах Степного фронта члена ГКО А. И. Микояна, который по заданию ГКО отвечал за формирование и материальное обеспечение резервов. Он хорошо знал, какова обеспеченность войск нашего фронта материальными средствами и в разговорах со мной часто говорил:
      - Не стесняйтесь, звоните днем и ночью, всегда помогу.
      Постоянное внимание, заботу и помощь оказывали нам ЦК нашей партии, Государственный комитет обороны и, конечно, Ставка.
      Хочется подчеркнуть, что в то время в полную силу трудились все: и Военный совет фронта, и штаб фронта, и полевое управление. Мы постоянно были начеку.
      И. В. Сталин рекомендовал мне побывать на Воронежском фронте, чтобы быть в курсе обстановки, знать направления возможных ударов противника. И я неоднократно выезжал к генералу Н. Ф. Ватутину. Несколько раз был в Курске, на обоянском направлении, на стыке с Юго-Западным фронтом. Обстановка на Центральном и Воронежском фронтах и все, что предпринималось фронтами в целях усиления обороны, были для меня ясны.
      При организации обороны Центрального фронта (командующий генерал К. К. Рокоссовский) исключительно важное значение придавалось Орловскому выступу, нависавшему над правым крылом фронта с севера.
      Против орловской группировки противника были развернуты соединения 48-й, 13-й и 70-й армий на фронте от Городища до Брянцева протяженностью 132 км. Левее на 174-километровом фронте занимали оборону войска 65-й (командующий генерал П. И. Батов) и 60-й (командующий генерал И. Д. Черняховский) армий; 2-я танковая армия, ослабленная в боях, была выведена во второй эшелон. В резерве находились 9-й и 19-й танковые корпуса, 11-я гвардейская танковая бригада, а также ряд артиллерийских и минометных частей. С воздуха войска поддерживала 16-я воздушная армия.
      На Воронежском фронте (командующий генерал Н. Ф. Ватутин) считалось наиболее вероятным, что главный удар противник нанесет из района Белгорода на Корочу, а вспомогательный - из района западнее Волчанска на Новый Оскол. Поэтому основные силы сосредоточивались в центре и на левом крыле фронта. Оборону здесь в полосе 114 км занимали 6-я (командующий генерал И. М. Чистяков) и 7-я (командующий генерал М. С. Шумилов) гвардейские армии, 38-я (командующий генерал Н. Е. Чибисов) и 40-я (командующий генерал К. С. Москаленко) армии оборонялись на остальном участке фронта протяженностью 130 км. Во втором эшелоне на направлении Обоянь, Курск располагалась 1-я танковая армия, а на направлениях Белгород, Короча и Волчанок, Новый Оскол - 69-я армия. В резерве находились 2-й и 5-й гвардейские танковые корпуса и 35-й гвардейский стрелковый корпус. Войска поддерживала 2-я воздушная армия.
      Организация обороны в Курской битве явилась обобщением огромного опыта, накопленного в ходе войны. Оборона была глубоко эшелонированной, многополосной с широкоразвитой противотанковой системой огня, со всеми типами инженерных укреплений и заграждений.
      Оба фронта имели в распоряжении резервы в составе общевойсковых и танковых соединений. Три месяца наши войска усиленно готовились дать достойный отпор врагу. Напряженность работы не ослабевала ни днем, ни ночью. К началу боев все части, в том числе и находящиеся в резерве, зарылись в землю, была зарыта в землю и боевая техника. По всем правилам военного искусства, получившего свое развитие в ходе войны, были созданы группировки войск и организованы системы огня, особенно противотанкового, круговая оборона деревень, сел и городов, хорошо подготовлены оборонительные рубежи.
      К началу оборонительного сражения в составе Центрального и Воронежского фронтов насчитывалось до 20 тыс. орудий и минометов, до 3600 танков и самоходно-артиллерийских установок, 2370 самолетов. Советские войска превосходили противника в людях в 1,4 раза, в орудиях и минометах - в 2 раза, в танках и САУ - в 1,3 раза. Таким образом, группировка наших войск, сосредоточенная на курском направлении, позволила решать действительно не только оборонительные, но и наступательные задачи.
      В ходе подготовки битвы, как уже говорилось, наша разведка обеспечивала командование всеми необходимыми сведениями о готовящемся наступлении противника и о тех шагах, которые предпринимало германское командование.
      1 июля Гитлер вызвал к себе основных творцов и исполнителей операции "Цитадель" и объявил окончательное решение начать наступление 5 июля. И опять, как и в начале войны, фашистское командование рассчитывало на внезапность удара, чему должно было, по мнению Гитлера, способствовать большое число новых танков и штурмовых орудий. Эти замыслы стали известны советскому командованию. 2 июля было определено начало проведения операции, о чем Ставка тут же проинформировала командующих Центральным и Воронежским фронтами, а также меня. В ночь на 5 июля наши разведчики захватили немецких пленных, которые подтвердили, что наступление назначено на 3 часа 5 июля.
      Командующие Центральным и Воронежским фронтами с участием представителей Ставки приняли решение немедленно провести артиллерийскую контрподготовку.
      На Воронежском фронте артиллерийская контрподготовка была проведена дважды: пятиминутный огневой налет 4 июля и 5 июля с 3 час. до 3 час. 30 мин. - уже во время артиллерийской и авиационной подготовки атаки противника, начатой в 2 час. 30 мин. На Центральном фронте артиллерийская контрподготовка также была проведена 5 июля дважды - в 2 час. 20 мин. и в 4 час. 35 мин. - оба раза по 30 мин.
      Следует заметить, что на обоих фронтах первый мощный огневой удар был нанесен по главным средствам атаки. Однако сорвать наступление противника не удалось, хотя взаимодействие между основными силами и средствами первого эшелона врага было нарушено, а сила первоначального его удара значительно ослаблена.
      С выходом противника к переднему краю главной полосы обороны 6-й гвардейской армии положение вражеских войск было определено более точно, и это потребовало повторной контрподготовки.
      Конечно, эффект контрподготовки мог бы быть выше, если бы более точно были определены места сосредоточения пехоты и танков врага в исходном положении в ночь на 5 июля и если бы она была начата в тот момент, когда противник вышел из укрытий после ночного отдыха перед боем.
      К сожалению, удары нашей авиации по аэродромам противника были малоэффективными, так как противник с рассветом 5 июля поднял свою авиацию в воздух. Однако воздушные бои под Курском шли непрерывно. Только 5 июля произошло около 200 групповых и индивидуальных воздушных боев, в результате которых наши летчики сбили 260 самолетов противника. Наша авиация смогла завоевать господство в воздухе, что весьма положительно сказалось на выдвижении и вводе в сражение войск Степного фронта.
      Уже первые часы наступления гитлеровских войск, которое развернулось 5 июля в 5 час. 30 мин., показали, что оно проходит не так, как это планировалось фашистским командованием. Танковые дивизии врага, брошенные на заранее подготовленную оборону, несли большие потери, темп наступления был низким.
      Вечером 5 июля командование Центрального фронта приняло решение: утром следующего дня нанести контрудар по главной группировке гитлеровских войск, наступавшей западнее железной дороги Орел-Курск на Ольховатку. Для этого привлекались три танковых и два стрелковых корпуса. Предпринятый контрудар содействовал срыву намерений противника развить дальнейшее наступление. Выиграв сутки, командование фронта использовало это время для перегруппировок, а также для подтягивания сил и средств.
      Ожесточенные бои развернулись 7 июля в районе Понырей. Но и здесь противник не добился успеха. Огромные потери подорвали его силы. Гитлеровское командование было вынуждено 9 июля прекратить наступление.
      Напряженная борьба шла в те дни в полосе Воронежского фронта. Главный удар противника обрушился на войска 6-й гвардейской армии генерала И. М. Чистякова. К исходу 6 июля немецким танковым корпусам, наступавшим на Обоянь, удалось на узком участке преодолеть главную полосу обороны. Но дальнейшее продвижение врага было задержано. На корочанском направлении к исходу второго дня наступления фашистские войска захватили плацдарм на восточном берегу Северного Донца и на узком участке фронта вышли ко второй полосе обороны 7-й гвардейской армии, которой командовал генерал М. С. Шумилов.
      Советские войска проявляли в оборонительных боях величайшую стойкость и активность.
      В период оборонительного сражения командование и штаб Степного фронта внимательно изучали те направления, откуда в большей степени грозила опасность прорыва немецко-фашистских войск.
      Я побывал на правом крыле Воронежского фронта в районе Курска и в самом городе.
      Мы в штабе фронта взвешивали, какое направление явится наиболее выгодным для предстоящего наступления войск Степного фронта. Но, к сожалению, вклинение противника на глубину 35 км, произошедшее на Воронежском фронте, вынудило Ставку начать по частям изымать резервы из состава Степного фронта.
      Конечно, куда проще ввести в сражение свежий корпус или армию, чем своими резервами, маневром и концентрацией сил и средств своего фронта ликвидировать прорыв.
      Оценивая события прошлого, следует сказать (а справедливости ради надо заметить, что я и тогда отстаивал эту точку зрения), что стратегические резервы в виде целого фронта целесообразно было бы вводить в действие полным составом, массированно и на важнейшем направлении театра военных действий, а не по частям.
      Враг продолжал бросать в сражение новые силы и рвался вперед. 9 июля противник, сосредоточив на обоянском направлении на 10-километровом участке до 500 танков, сделал отчаянную попытку пробить брешь в нашей обороне. И хотя командующий Воронежским фронтом выдвинул туда свои резервы и направил основные силы авиации, все же к исходу дня враг вклинился в нашу оборону на глубину до 35 км.
      На Прохоровну была брошена 4-я немецкая танковая армия, которая имела на направлении главного удара до 700 танков и штурмовых орудий.
      В этой напряженной обстановке Ставка приняла решение о передаче 5-й гвардейской танковой и 5-й гвардейской армий Степного фронта в состав Воронежского фронта для использования в намечавшемся контрударе. Для того чтобы быстрее и лучше выполнить приказ Ставки, я вылетел на командные пункты передаваемых армий, чтобы лично поставить задачи командармам и проследить за своевременной переброской армий в исходные районы. Время не ждало, и поэтому гвардейцы были подняты по боевой тревоге.
      Наступал ответственный момент, боевой экзамен войскам Степного фронта, который не мог не волновать командующего. Ранним июльским утром части и соединения двинулись рассредоточенно по заранее подготовленным колонным путям в намеченные районы Воронежского фронта. Я решил с воздуха на самолете проследить за их маршем. Важно отметить, что вражеская авиация во время передвижения этих армий не появлялась, так как наши военно-воздушные силы полностью господствовали в воздухе и не пропускали немецкие самолеты за линию фронта. На маршрутах движения войск истребители 5-й воздушной армии непрерывно патрулировали и прикрывали их. Именно это позволило нам относительно свободно маневрировать резервами в дневных условиях.
      Армии вышли в заданный район своевременно и в полной боевой готовности. Кроме того, 9 июля я получил распоряжение о выдвижении на белгородско-курское направление 27-й армии, которая перебрасывалась в район Курска.
      12 июля почти в 2 часа ночи А. И. Антонов передал мне по телефону сообщение о том, что на белгородском направлении противник силой до 200 танков потеснил части 69-й армии и, наступая в направлении на Корочу, к исходу 11 июля вышел в район Киселеве, Мазикино, Шейна. Об этом я уже знал.
      Ставка приказала: "1. Уничтожить группировку противника, выдвигающуюся в направлении Короча и далее к реке Оскол, совместными ударами Рыжова{6} с Обуховым{7} с юго-востока и Соломатина{8} с севера, для чего:
      а) Рыжова с Обуховым к исходу 13.7. сосредоточить в районе Новый Оскол, Велико-Михайловка, Сидоровка, Булановка, Слоновка;
      б) Соломатина из района Солнцево к утру 13.7. вывести в район Вязовое, Скородное, Боброве-Дворское"{9}.
      Однако и эти попытки врага уже не принесли ему каких-либо успехов.
      Соединениям 5-й гвардейской танковой армии генерала П. А. Ротмистрова (член Военного совета генерал П. Г. Гришин) и 5-й гвардейской армии генерала А. С. Жадова (член Военного совета генерал А. М. Кривулин) предстояло совершить марш до 300 км. 5-я гвардейская армия должна была развернуться на армейской полосе обороны от Обояни до Прохоровки. 5-й гвардейской танковой армии было приказано сосредоточиться севернее Прохоровки. Этими двумя хорошо оснащенными укомплектованными армиями, а также войсками, имеющимися в составе фронта, командующий Воронежским фронтом с согласия Ставки решил нанести контрудар.
      В районе Прохоровки произошло крупнейшее танковое сражение. На поле битвы участвовало 1200 танков и самоходных орудий. Ожесточенная схватка длилась до позднего вечера. Мощный контрудар советских войск, их организованность и героизм личного состава похоронили все наступательные планы гитлеровцев.
      Одной из сложных задач, которую пришлось решать нашему командованию, было определение времени перехода от оборонительного сражения к контрнаступлению. Надо было уловить момент, когда наступательные возможности противника будут израсходованы, силы ударных группировок истощены, резервы втянуты в сражение и когда он еще не перешел к обороне и не создал оборонительную группировку. Советское командование правильно сумело оценить назревший кризис немецкого наступления. К 12 июля ударные группировки врага, рвавшиеся к Курску, были измотаны и обескровлены.
      12 июля, когда наступил перелом в Курской битве, по приказу Ставки Верховного Главнокомандования в наступление перешли Брянский и Западный фронты, а 15 июля начал наступление Центральный фронт. В результате наших контрударов на южном фасе Курского выступа с 16 июля немецко-фашистское командование, понеся большие потери, начало отводить свои войска.
      18 июля мы получили директиву о вводе в сражение войск фронта. Ставка приказала включить в состав Степного фронта 69-ю армию генерала В. Д. Крюченкина и 7-ю гвардейскую армию генерала М. С Шумилова. Из Степною фронта были взяты 52-я армия, 5-й и 7 и гвардейские кавалерийские корпуса.
      Воронежский фронт и введенные в сражение 18 июля войска Степного фронта перешли к преследованию и к исходу 23 июля восстановили то положение, которое занимали до начала оборонительного сражения. Третье летнее наступление гитлеровцев на Восточном фронте провалилось.
      В результате произведенных перегруппировок в составе Степного фронта имелись. 69 я армия, 7-я гвардейская армия, 53-я армия с 1-м механизированным корпусом, 47-я армия с 3-м гвардейским механизированным корпусом, 4-я гвардейская армия с 3-м гвардейским танковым корпусом При этом оперативное использование 4-й гвардейской армии генерала Г. И. Кулика разрешалось только по согласованию со Ставкой Верховного Главнокомандования{10}.
      Итак, вражеское наступление - операция "Цитадель" - закончилось полным провалом. Создались предпосылки для перехода в запланированное контрнаступление.
      На моем командном пункте в Короче состоялась встреча представителей Ставки Маршалов Советского Союза Г. К. Жукова и А. М. Василевского, (де были подведены итоги оборонительного сражения. В процессе этой встречи обсуждался вопрос использования стратегических резервов.
      Чему же учил нас опыт использования стратегических резервов в Курском сражении? Прежде всего тому, что всякая стратегическая операция, преследующая задачу глубокого продвижения в расположение противника и разгрома его основной оперативной группировки, должна быть тщательно подготовлена, особенно в отношении пополнения войск свежими силами и средствами. Это может быть осуществлено лишь заблаговременным созданием, подготовкой и сосредоточением крупных стратегических резервов. Такая заблаговременная подготовка в свою очередь диктуется особенностями маневренной войны, борьбой против подвижного противника, изобилующей резкими изменениями обстановки в положении воюющих сторон в ходе операции.
      Учитывая сложившуюся к лету 1943 года обстановку, когда обе стороны готовились к проведению на курском направлении крупных наступательных операций, Ставка ВГК правильно предвидела, что успех в предстоящих сражениях будет во многом определяться не только усилиями развернутых в этом районе фронтов и тщательной подготовкой их войск, но и наличием стратегических резервов. Именно благодаря вводу войск Степною фронта в период оборонительного сражения удалось сорвать наступление противника и отбросить его ударные группировки в исходное положение.
      Для достижения решительных целей операции стратегические резервы следует вводить в действие массированно и на важнейшем направлении театра военных действий В оборонительный же период Курской битвы они использовались по частям и не для активных действий, а главным образом для усиления войск Воронежского фронта. Это привело к ослаблению Степного фронта, организационно объединявшего стратегические резервы.
      Командование Степного фронта выступило в то время против такого способа использования стратегических резервов, обратившись в Ставку с категорическим возражением против "раздергивания" фронта по частям и предложив использовать Степной фронт в полном составе для перехода в контрнаступление, но, к сожалению, Ставка не согласилась с этим предложением.
      В этой связи хочется привести один документ.
      30 июля 1943 г. я докладывал представителю Ставки Маршалу Советского Союза Г. К Жукову: "Докладываю: лучшие четыре армии, механизированный и танковый корпуса из Степного фронта переданы Воронежскому фронту. Включенные в состав фронта (имеется в виду Степного. - И. И.) две армии Воронежского фронта в результате июльских боев имеют малочисленный состав дивизий и большие потери в материальной части артиллерии и оружия. Танков во фронте мало, в 53-й армии всего 60 танков, в 69-й армии - 88 танков, в 7-й гвардейской армии - 50 танков, в 1-м механизированном корпусе - 200 танков. Фронт имеет активную задачу.
      Прошу распоряжений:
      1. Усилить фронт одним танковым корпусом. Полагал бы возможным один танковый корпус взять у Воронежского фронта, в частности 4-й гвардейский танковый корпус или 3-й гвардейский танковый корпус от Кулика.
      2. Взамен 47-й армии включить в состав Степного фронта 4-ю гвардейскую армию Кулика или 52-ю армию.
      Прошу Вашего решения.
      И. Конев".
      Следует подчеркнуть, что ввод в сражение стратегических резервов по частям никогда не способствовал достижению крупных целей. Об этом же говорит история первой мировой войны. Опыт наступления Юго-Западного фронта летом 1916 г., когда исключительно благоприятная обстановка, создавшаяся в результате успешного прорыва вражеской обороны, не была в полной мере использована из-за того, что стратегические резервы вводились для развития наступления по частям, отдельными корпусами и с большим опозданием.
      Что касается Курской битвы, то неодновременное использование в оборонительном сражении стратегических резервов позволило лишь сорвать наступление противника. Нет сомнений, что это была крупная победа советских войск в той сложившейся обстановке, но имевшиеся у нас резервы позволили бы достичь еще больших результатов.
      Иногда историки поднимают вопрос: почему войска Степного фронта не ворвались на плечах отходящего противника в его оборону, зачем потребовалась оперативная пауза?
      Действительно, с 23 июля по 3 августа была пауза, и она была крайне необходима, чтобы привести в порядок переданные в состав Степного фронта войска 7-й гвардейской и 69-й армий, которые понесли значительные потери в период оборонительного сражения, чтобы изучить характер обороны противника, поскольку он отошел на заранее подготовленные рубежи, преодолевать которые надо было по всем правилам искусства. Мы хорошо понимали, что немцы, потерпев серьезное поражение в наступлении на южном фасе Курской дуги, отойдут на прежние оборонительные позиции, которые занимали ранее и совершенствовали с самой весны. Мы ясно представляли, что с этих позиций немецко-фашистское командование отходить не собирается, а будет активно драться, чтобы остановить наше наступление. Немцы могли сосредоточить там силы и встретить нас упорным сопротивлением. Поэтому требовалось время для перегруппировки, которую мы и производили.
      Ко всему этому у нас еще не были достаточно укомплектованы тыловые части и учреждения. Наконец, наступление войск Юго-Западного фронта в районе Изюма и Южного фронта на реке Миус не получило своего развития, а войска Воронежского фронта на отдельных участках еще вели оборонительные бои. В районе Корочи, которая теперь входила в полосу нашего фронта, противник также действовал активно.
      Развернувшиеся войска 53-й армии вступили в бой, остановили противника и отбросили его в исходное положение.
      Можно ли было в этих условиях переходить в общее наступление с ходу? Оно было бы недостаточно организованным, неспланированным, неподготовленным и материально необеспеченным, а следовательно, оно могло бы не иметь успеха.
      Следует отметить, что армии генералов В. Д. Крюченкина и М. С. Шумилова были весьма ослабленными в боях, не имели достаточного количества техники и хорошо укомплектованных частей. И лишь благодаря ресурсам, которые мы создали в период оборонительных сражений за счет запасных полков, уходящих из Степного фронта армий, мы смогли быстро восстановить их боеспособность. Большую работу по созданию солидного фронтового резерва, который выручил нас, проделал в то время мой помощник по формированию генерал М. И. Казаков.
      Белгородско-Харьковская наступательная операция
      Успешные бои к югу от Курска летом 1943 г. были в центре внимания друзей и недругов нашей Родины, предметом споров на страницах мировой прессы, причиной разочарований внутри гитлеровского блока и величайшим радостным событием для советских людей.
      С 5 по 12 июля наши войска героически оборонялись, затем нанесли мощный контрудар по немецко-фашистским войскам и отбросили их на позиции, которые они занимали до начала наступления. С 24 июля по 2 августа войска Степного и Воронежского фронтов усиленно и основательно готовились к прорыву вражеской обороны и к переходу в решительное контрнаступление. Это было третье за период Великой Отечественной войны крупное контрнаступление. Контрнаступление под Курском слагалось из двух операций: Орловской и Белгородско-Харьковской.
      Мне, командующему Степным фронтом, хотелось бы рассказать о наступлении войск фронта в Белгородско-Харьковской операции.
      Следует сразу же оговориться, что контрнаступление под Курском нельзя механически сравнивать со знаменитыми контрнаступлениями под Москвой и Сталинградом, поскольку военно-политическая и экономическая обстановка в тот период не могла быть поставлена в логическое сравнение с обстановкой лета 1943 г.
      Здесь мы еще до начала наступления противника имели заблаговременно сосредоточенные мощные стратегические резервы, тогда как противник не располагал ими и был вынужден начать поспешную переброску своих войск на курское направление с других участков фронта, ослабляя тем самым эти участки. Много и других фактов, которые нетрудно увидеть даже неспециалисту военного дела, свидетельствуют о несравнимости этих операций.
      Переход наших войск в контрнаступление был для Гитлера полной неожиданностью, поскольку немецкое командование так и не раскрыло нашего плана преднамеренной обороны. Тем более немцы, как уже отмечалось, имели незначительный успех, сумев лишь вклиниться в нашу оборону на обоянском направлении на глубину до 35 км. Начавшееся 12 июля наступление войск Западного (командующий генерал В. Д. Соколовский) и Брянского (командующий генерал М. М. Попов) фронтов нарушило всю оборону врага на орловском плацдарме. Уже к исходу 13 июля 11-я гвардейская армия (командующий генерал И. X. Баграмян) вклинилась в оборону противника на 25 км, а через неделю после начала наступления она продвинулась в глубину до 70 км, создав угрозу основным коммуникациям орловской группировки врага с северо-запада. Значительных успехов добились и войска Брянского фронта.
      15 июля произошли резкие изменения в ходе борьбы на орловском плацдарме. С утра после артиллерийской и авиационной подготовки перешли в контрнаступление войска правого крыла Центрального фронта. Главный удар наносился на Гремячево по центру вражеской группировки, наступавшей раньше на Курск. В результате боев враг был отброшен на исходные позиции.
      Масштабы борьбы на орловском направлении все больше расширялись. Решался вопрос, имевший большое значение для дальнейшего развития войны: насколько реален немецкий план перевести борьбу на советско-германском фронте в стабильные позиционные формы.
      На совещании в ставке 26 июля Гитлер требовал от командующего группой армий "Центр" генерал-фельдмаршала фон Клюге быстрейшего отступления войск с орловского плацдарма, сокращения за счет этого линии фронта и высвобождения ряда дивизий для переброски на другие участки.
      Крайне неблагоприятно для противника развертывались события и на южном фасе Курской дуги. К 23 июля соединения Воронежского и Степного фронтов отбросили белгородско-харьковскую группировку врага на исходные позиции.
      К концу июля основные силы войск Воронежского и Степного фронтов были сосредоточены севернее и северо-западнее Белгорода, что создавало условия для нанесения глубокого фронтального удара по стыку 4-й танковой армии и оперативной группе "Кемпф". Исходя из этого, было принято решение осуществить рассекающий удар смежными флангами Воронежского и Степного фронтов из района северо-западнее Белгорода в общем направлении на Валки-Новая Водолага с целью раскола белгородско-харьковской группировки противника и последующего охвата и разгрома вражеских войск в районе Харькова.
      Небезынтересно привести полностью план операции, доложенный Ставке, который был одобрен и утвержден Верховным Главнокомандующим. "Товарищу Иванову (условная фамилия И. В. Сталина).
      Докладываем:
      В связи с успешным прорывом фронта противника и развитием наступления на белгородско-харьковском направлении операцию в дальнейшем будем проводить по следующему плану.
      1. 53 А с корпусом Соломатина будет наступать вдоль Белгородско-Харьковского шоссе, нанося главный удар в направлении Дергачи. Армия должна выйти на линию Олыпаны, Дергачи, сменив на этой линии части Жадова.
      69 А наступает левее 53 А в направлении Черемошное. По достижении Черемошное 69 А, передав пару лучших дивизий Манагарову, сама остается во фронтовом резерве на доукомплектовании в районе Микояновка, Черемошное, Грязное.
      69 А необходимо как можно быстрее подать пополнение 20 000 человек.
      7 гв. А сейчас будет наступать из района Пушкарное на Бродок и далее на Бочковка, сворачивая фронт противника с севера на юг.
      С рубежа Черемошное, Зиборовка 7 гв. А будет наносить главный удар на Циркуны и выйдет на линию Черкасское-Лозовое, Циркуны, Ключкин.
      Частью сил из района Зиборовка будет наступать на Муром и далее на Терновая для того, чтобы помочь 57 армии форсировать р. Северный Донец в районе Рубежное, Стар. Салтов.
      2. 57 А Юго-Западного фронта желательно передать в подчинение Степного фронта и сейчас готовить удар 57 А с линии Рубежное, Стар. Салтов в общем направлении на Непокрытая и далее на совхоз им. Фрунзе.
      57 А необходимо вывести на линию совхоз Кутузовка, совхоз им. Фрунзе, Рогань (северная).
      Если 57 А будет оставаться в подчинении Юго-Западного фронта, то ее нужно обязать с подходом Шумилова в район Муром перейти в наступление в вышеуказанном направлении.
      3. Для проведения второго этапа., т. е. Харьковской операции, в состав Степного фронта необходимо передать 5 гв. танковую армию, которая выйдет в район Ольшаны, Старый Мерчик, Огульны.
      Харьковскую операцию ориентировочно предлагаю построить в следующем плане:
      а) 53 А во взаимодействии с армией Ротмистрова будет охватывать Харьков с запада и юго-запада.
      б) Армия Шумилова будет наступать с севера на юг с линии Циркуны, Дергачи.
      в) 57 А будет наступать с востока с линии совхоз им. Фрунзе, Рогань, охватывая Харьков с юга.
      г) 69 А (если она будет к этому времени пополнена) развернется в стыке между Жадовым и Манаровым в районе Ольшаны и будет наступать на юг для обеспечения Харьковской операции с юга.
      69 А будет выходить на линию Снежков Кут, Минковка, Просяное, Новоселовка.
      д) Левый фланг Воронежского фронта необходимо вывести на линию Отрада, Коломак, Снежков Кут.
      Эту задачу должны выполнить армия Жадова и левый фланг 27 армии.
      Армию Катукова желательно иметь в районе Ковяги, Алексеевка, Мерефа.
      Юго-Западному фронту необходимо нанести удар из района Замостье в общем направлении на Мерефа, наступая по обоим берегам р. Мжа, частью сил наступать через Чугуев на Основа, частью сил необходимо очистить от противника лес южнее Замостье и выйти на рубеж Новоселовка, Охочае, Верх. Бишкин, Геевка.
      4. Для проведения Харьковской операции необходимо кроме 20000 пополнения дать 15 тысяч для пополнения дивизий 53 и 7 гв. армий, для доукомплектования танковых частей фронта дать 200 штук Т-34 и 100 Т-70, KB - 35 штук. Перебросить четыре полка самоходной артиллерии и две инженерные бригады. Доукомплектовать ВВС фронта штурмовиками, истребителями и бомбардировщиками в количестве: истребителей - 90, Пе-2 - 40, Ил-2 - 60.
      Просим утверждения.
      No 64, 6. 8. 43.
      Жуков, Конев, Захаров{11}
      Как следует из этого плана, ударами войск Воронежского и Степного фронтов оборона врага дробилась на изолированные части, и создавались условия для уничтожения группировки противника по частям.
      Какова же была группировка противника? Для обороны белгородско-харьковского плацдарма немцы держали крупную группировку войск в количестве 15 пехотных и 3 танковых дивизий. Кроме того, в ходе сражения на это направление противник перебросил еще 5 танковых, моторизованную и 4 пехотные дивизии.
      Следует заметить, что в ходе войны гитлеровские войска научились создавать прочную, хорошо насыщенную и глубоко эшелонированную оборону.
      Тактическая зона обороны противника состояла из главной и второй полос общей глубиной до 18 км. При этом главная полоса обороны противника глубиной 6-8 км состояла из двух позиций, на каждой из которых были оборудованы опорные пункты и узлы сопротивления, соединенные между собой траншеями полного профиля. Траншеи были соединены ходами сообщения. В опорных пунктах противник имел значительное число дзотов. Вторая полоса состояла из одной позиции глубиной 2-3 км. Между главной и второй полосами проходила промежуточная позиция.
      Населенные пункты противник подготовил для круговой обороны. Вокруг Харькова было оборудовано два кольцевых обвода. Белгород также был хорошо защищен оборонительными сооружениями, опорными пунктами с множеством огневых точек, несколькими рядами колючей проволоки с огромным количеством минных полей.
      Каменные постройки были превращены в маленькие "крепости".
      Меловые горы Белгорода были использованы для прикрытия вражеских войск.
      Не случайно немцы придавали белгородско-харьковскому плацдарму важное стратегическое значение. Он был наиболее сильным бастионом немецкой обороны на востоке, воротами, запирающими нашим войскам путь на Украину. На территории этого плацдарма располагался один из важнейших экономических и политических центров Советского Союза, вторая столица Украины - Харьков, а также Белгород, Сумы, Ахтырка, Лебедин, Богодухов, Чугуев и другие города.
      Особое положение занимал в обороне противника Харьков, который расценивался Гитлером как "восточные ворота" Украины.
      И это понятно: Харьков - крупнейший железнодорожный узел на путях из Москвы в Донбасс, Крым, Кавказ, важнейший узел шоссейных дорог и авиалиний, город машиностроения, металлообработки, химической, легкой и пищевой промышленности. Придавая Харькову большое стратегическое значение, Гитлер требовал от своих генералов удержать любой ценой город.
      Сильно пересеченная местность в сочетании с прочной обороной врага затрудняла наши наступательные действия.
      В XVII в. здесь проходила так называемая Белгородская черта оборонительная линия, представлявшая собой ряд крепостей, земляных валов и укреплений, защищавших Русское государство от набегов с юга. На местах древних засек возникли новые укрепления, посерьезнее прежних.
      Для успешного выполнения поставленных Ставкой задач мы подготовились основательно. Достаточно отметить, что на направлениях главных ударов 5-й гвардейской и 53-й армий, действовавших в главной полосе основного удара, плотность артиллерийского насыщения доходила до 230 стволов на 1 км фронта. Это создало такой огневой удар, что, по свидетельству пленных, немало уцелевших немецких солдат лишились рассудка.
      На рассвете 3 августа мощной артиллерийской и авиационной подготовкой началось контрнаступление на белгородско-харьковском направлении. Оборона врага была прорвана. В первой половине дня соединения общевойсковых армий Воронежского и Степного фронтов на направлении главного удара вклинились в оборону противника на глубину 5-6 км. Вскоре в прорыв были введены 1-я и 5-я гвардейская танковые армии с задачей передовыми бригадами завершить прорыв тактической зоны обороны врага и основными силами развить успех в оперативной глубине.
      С прорывом вражеской обороны перед войсками Степного фронта практически встала задача освобождения Белгорода. Зная, что наступление на Белгород с севера потребует очень больших усилий, я делал все для того, чтобы соединениями правого крыла 53-й армии генерала И. М. Манагарова и действовавшего в ее полосе 1-го механизированного корпуса М. Д. Соломатина выйти на пути отхода противника на запад. Удар с фронта осуществляла 69-я армия генерала В. Д. Крюченкина, а 7-я гвардейская армия под командованием генерала М. С. Шумилова (член Военного совета 3. Т. Сердюк), форсировав Северный Донец, должна была атаковать вражеский гарнизон с востока.
      Итак, перед наступлением передний край обороны врага был тщательно обработан, вся система огня подавлена. А затем после выявления оставшихся неподавленными огневых точек, они были уничтожены повторным артиллерийским налетом и авиацией 5-й воздушной армии под командованием генерал-лейтенанта авиации С. К. Горюнова. Большую роль в обработке переднего края противника сыграли артиллеристы дивизий и полков и артиллерийские дивизии РГК. Нужно отдать должное командующему артиллерией фронта генерал-лейтенанту Н. С. Фомину и представителю Ставки генералу И. М. Чистякову, умело и творчески организовавших такое мощное артиллерийское наступление. Но, несмотря на все это, 4 августа сопротивление противника усилилось.
      Темпы продвижения наших войск снизились. Все наши попытки зайти с фланга, чтобы нанести обходный удар по врагу, не удавались. Основная танковая группировка противника, находившаяся перед нашим фронтом, оказывала ожесточенное сопротивление, хотя наши танковые армии уже громили вражеские резервы.
      4 августа войска 53-й и 69-й армий Степного фронта, ведя ожесточенные бои, прорвали второй и третий оборонительные рубежи противника, прикрывавшие Белгород с севера.
      7-я гвардейская армия в составе восьми стрелковых дивизий (111-я и 15-я гвардейские стрелковые дивизии 49-го гвардейского стрелкового корпуса, 73-я, 78-я, 81-я гвардейские стрелковые дивизии 25-го гвардейского стрелкового корпуса, 72-я, 36-я гвардейские и 213-я стрелковые дивизии 24-го гвардейского стрелкового корпуса) со многими танковыми и артиллерийскими полками и бригадами, вклинившись в оборону противника, наступала на Белгород с востока. Она ликвидировала Михайловский плацдарм на восточном берегу Северного Донца, и ее соединения завязывали бои уже на западном берегу.
      Немецкое командование забеспокоилось. 4 августа началось выдвижение из Донбасса на харьковское направление 3-го танкового корпуса и танкового корпуса СС. Управления (штабы) этих корпусов уже были в Харькове.
      Я потребовал от 53-й армии с 1-м механизированным корпусом разгромить части 6-й танковой дивизии врага и развивать наступление на Микояновку. 1-му механизированному корпусу удалось из-за правого фланга армии выйти в район Грязное, Репное и отрезать белгородской группировке немцев пути отхода на юго-запад и юг.
      69-я армия при содействии 7-й гвардейской армии должна была овладеть Белгородом, а 7-я гвардейская армия - прорвать неприятельскую оборону и выйти на рубеж Таврово, Бродон, чтобы во взаимодействии с 69-й и 53-й армиями окружить белгородскую группировку немцев.
      Бои за город приняли ожесточенный характер. Первыми в Белгород в 6 час. утра 5 августа ворвались подразделения 270-го гвардейского стрелкового полка 89-й гвардейской стрелковой дивизии (командир дивизии полковник М. П. Серюгин), а также части 305-й и 375-й стрелковых дивизий под командованием соответственно полковника А. Ф. Васильева и полковника П. Д. Говоруненко. С востока город атаковали 93-я гвардейская и 111-я стрелковая дивизии 7-й гвардейской армии.
      5 августа войска 69-й и соединения 7-й гвардейской армий Степного фронта штурмом овладели Белгородом. В этот же день после напряженных боев был освобожден Орел. Столица нашей Родины Москва впервые в ходе Великой Отечественной войны отметила выдающиеся победы артиллерийским салютом. Это был первый артиллерийский салют в честь боевой доблести советских войск. С тех пор салюты в Москве в ознаменование побед Красной Армии стали славной традицией.
      А тем временем наши танковые армии, обладая высокой маневренностью, успешно действовали в отрыве от основных сил общевойсковых армий. За пять дней соединения 1-й танковой армии, которой командовал генерал М. Е. Катуков, продвинулись в глубину обороны противника более чем на 100 км и к исходу 7 августа овладели Богодуховом, 5-я гвардейская танковая армия овладела Казачьей Лопанью и Золочевом. Белгородско-харьковская группировка врага была рассечена на две части.
      Наступление наших войск продолжало стремительно развиваться. К 11 августа войска Воронежского фронта, значительно расширив прорыв в западном и юго-западном направлениях, подошли к Боромле, Ахтырке, Котельве и перерезали железную дорогу Харьков-Полтава, а войска Степного фронта, преодолевая ожесточенное сопротивление танковой группировки противника, подошли к внешнему обводу харьковских оборонительных линий.
      Противник основательно подготовился к борьбе за город. Такой укрепленный район взять было нелегко. Все наше внимание было приковано сюда, к этой крепости, для возведения которой гитлеровцы пригоняли много тысяч людей. Велико было желание врага удержать город.
      Оборона противника, по данным разведки и показаниям пленных, представляла собой систему дзотов с перекрытием в два-три наката и частично железобетонных сооружений. Широко применялся фланкирующий и косоприцельный огонь, все узлы сопротивления имели огневую связь, огневые точки были соединены ходами сообщения, передний край усилен инженерными сооружениями, проволочными и противотанковыми заграждениями, минными полями.
      Все каменные строения на окраинах города были превращены в своеобразные долговременные огневые точки, нижние этажи домов использовались в качестве огневых позиций для артиллерии, верхние занимали автоматчики, пулеметчики и гранатометчики.
      Въезды в город и улицы на окраинах были заминированы и перекрыты баррикадами. Внутренние кварталы города также были подготовлены к обороне с системой противотанкового огня.
      Для обороны Харькова немецкое командование сосредоточило сильную группировку в составе восьми пехотных, двух танковых дивизий, артиллерийских частей, многих отрядов СС, полиции и других подразделений, сосредоточив их, в основном, на северном и восточном фасах внешнего оборонительного обвода при значительном эшелонировании войск в глубину. Гитлер приказал удержать Харьков любой ценой и потребовал от генералов широкого применения репрессий против солдат и офицеров, проявивших признаки трусости и нежелания драться. Он указывал Манштейну, что потеря Харькова создаст угрозу потери Донбасса.
      Чтобы предотвратить возможность глубокого охвата харьковской группировки войск с юго-запада, гитлеровское командование ввело в бой против войск Воронежского фронта оперативные резервы - танковые и мотострелковые дивизии, переброшенные из Донбасса и с орловского направления, которые нанесли сильные контрудары по нашим войскам на богодуховском, а затем и на ахтырском направлениях. Одновременно принимались меры по усилению войск, ведущих бой за Харьков. Сюда были переброшены танковые дивизии СС: "Райх", "Мертвая голова", "Викинг", 3-я танковая дивизия и моторизованная дивизия "Великая Германия".
      Если противник принимал все меры к тому, чтобы удержать Харьков, то мы должны были во что бы то ни стало взять его. Задача была непростой. В ходе войны советские войска трижды предпринимали наступательные операции с целью освободить Харьков. Первое наступление правели войска Юго-Западного и Южного фронтов в мае 1942 г. Вначале они прорвали оборону врага и продвинулись на незначительную глубину. Однако сказались недостаточная подготовка и значительное превосходство противника в живой силе и технике. Наступление не достигло поставленной цели.
      В феврале 1943 г. снова началось освобождение Харьковской области. В ходе этого наступления 16 февраля войска Воронежского фронта освободили Харьков. Но в конце февраля противник пере группировал силы, подтянул свежие резервы и перешел в контрнаступление. 15 марта 1943 г. Харьков опять был оставлен, хотя воины сражались за город героически.
      В мою задачу не входит разбирать причины неудач. Об этом участники боев и военные историки уже сказали свое слово. Особенно подробно пишет об этом Маршал Советского Союза К. С. Москаленко в своей книге "На юго-западном направлении". Однако в то время, когда мы должны были третий раз и навсегда освободить Харьков, я вспомнил неудачные уроки и решил учесть опыт предшествующих операций, чтобы действовать наверняка.
      Разумеется, стратегическая обстановка в период Курской битвы сложилась для нас более благоприятно, однако это не должно было нас успокаивать. Приходилось много и напряженно думать, взвешивать все факторы, анализировать данные о противнике, изучать оборону врага, лично все проверять. Велико было желание на этот раз освободить город с полной гарантией, что еще раз не придется отдавать его врагу. Для этого нужно было наголову разбить противника, выбить его из Харькова, причинив городу как можно меньше разрушений. Ни в коем случае не следовало допускать перехода юрода или отдельных районов из рук в руки. Это как раз и приводит к полному разрушению населенного пункта. Нам это было хорошо известно на примере Воронежа.
      Мы начали тщательно готовиться к предстоящим тяжелым сражениям за Харьков. Вместе с командующим артиллерией фронта, танкистами, авиаторами, командующими армиями, а в отдельных случаях и командирами дивизий мы изучали наиболее вы годные подступы к городу. С этой целью я выезжал на НП П. А. Ротмистрова, И. М. Манагарова, Н. А. Гагена, М. С. Шумилова, где мы вместе прикидывали, от куда и какими силами лучше нанести удар. Оценивая местность, характер укреплений противника, намечали маневр своими войсками, место, где целесообразно сосредоточить главную ударную силу артиллерии, где удобнее нанести танковый удар, куда нацелить авиацию. Это был сложный процесс. Требовалось учесть все положительное и отрицательное, найти верный ключ к успеху.
      Будучи у генерала Н. А. Гагена, я заинтересовался юго-восточным направлением со стороны Волчанска, однако здесь развитию удара могли препятствовать реки с крутыми берегами, противник наверняка будет на них держаться.
      Перед самым НП генерала М С. Шумилова открывалась панорама Харькова. М. С. Шумилову удалось войти на окраину Харьковского тракторного завода. Отсюда брать город удобнее. Но при этом варианте потребуется больше артиллерии, так как необходимо пробить нашим войскам путь через железобетонные заводские сооружения. Причинять такие большие разрушения крупнейшему предприятию города не хотелось. Да и особой целесообразности в нанесении главного удара именно отсюда тоже не было. Здесь будут затруднены действия танковой армии П. А. Ротмистрова, которой потребуется значительная перегруппировка сил. Лучше, если армия генерала М. С. Шумилова будет брать штурмом отдельные здания завода и вести уличные бои.
      69-я армия генерала В. Д. Крюченкина наступала на Харьков с севера, вдоль Московского шоссе, прямо в лоб и имела перед собой очень сильные опорные пункты в виде приспособленных к обороне прочных заводских зданий. Казалось бы, что направление самое прямое и близкое, но оно и самое трудное для наступающей пехоты.
      Уезжая с НП, я прикидывал в уме все плюсы и минусы, прицеливаясь к Харькову со всех сторон, с разных направлений и наконец пришел к окончательному решению: наиболее выгодное направление для нанесения главного удара является северо-западное, где находится 53-я армия генерала И. М. Манагарова. Членами Военного совета в армии были генералы П. И. Горохов и А. В. Царев, начальником штаба - генерал К. Н. Деревянко. Здесь наилучшие подступы к городу, лес, командные высоты, с которых хорошо просматривается весь Харьков. Теперь надо было решить вопрос обеспечения удара этой армии с запада со стороны Люботина, откуда непрерывно контратаковали танковые дивизии противника. Танкам мы решили противопоставить танки и вести наступление на город с этого направления двумя армиями: 53-й армией и танковой армией и А. Ротмистрова. Правда, эта армия, вновь возвращенная фронту, была уже не той, какой она от нас уходила. Ожесточенные бои ослабили ее, в ней насчитывалось только 160 танков и самоходных орудий. Однако и эти силы могли значительно облегчить фронту решение главной задачи.
      Так в раздумьях и сомнениях рождался окончательный план взятия Харькова, вырабатывалась идея операции.
      Мой передовой командный пункт находился на участке 53-й армии генерала И. М. Манагарова, т. е. на главном направлении.
      Приближался день и час решающего наступления.
      Не зная положения войск на фронте, но желая скорее увидеть Харьков свободным, некоторые представители УССР приезжали ко мне на КП и выражали неудовольствие нашим медленным наступлением. Каюсь, я не мог уделить им должного внимания, разъяснить все как следует, да и не имел права раскрывать оперативный план. Времени было в обрез. Я был поглощен руководством войсками.
      Все эти дни войска фронта вели активные боевые действия. Передышки не было. Врага беспрерывно теснили, выбивали из укрепленных узлов, били артиллерией и авиацией. Медленно, но верно войска фронта продвигались вперед, чтобы вплотную подойти к городу. Конечно, хорошо было бы не только выбить противника из города, но и окружить его. Однако нужно сказать, что обход такого крупного центра, как Харьков, полное его окружение при создавшемся расположении наших войск были бы связаны с большими разрушениями. Это стало ясно, когда мы еще были на подходе к городу. Противник в то время еще обладал большими танковыми силами и непрерывно ими маневрировал, поэтому окружение Харькова было трудной задачей для фронта. Мог бы нам помочь в этом Воронежский фронт, но он ввязался в танковые бои у Богодухова. Юго-Западный фронт мог бы сделать глубокий обход, но к этому времени, к сожалению, наступление этого фронта не получило развития.
      8 августа по моей просьбе решением Ставки нашему фронту была передана 57-я армия Юго-Западного фронта.
      10 августа мною была отдана директива на овладение Харьковом. Основная ее идея состояла в том, чтобы оборонявшуюся в районе Харькова группировку противника разгромить на подступах к Харькову, в поле. Мы отчетливо представляли, что борьба в городе, который так тщательно подготовлен к обороне, потребует от войск очень больших усилий, будет чревата значительными потерями личного состава и может принять затяжной характер. Кроме того, бои в городе могли привести к ненужным потерям среди гражданского населения, а также к разрушениям жилых зданий и уцелевших промышленных предприятий. Надо было сделать все, чтобы в полевых условиях расколоть и разбить вражескую группировку по частям, лишить ее взаимодействия с танковыми войсками, наносившими контрудар в районе Богодухова, изолировать город от притока танковых резервов с запада.
      По сравнению с первоначальным замыслом операции план взятия города был уточнен и заключался в следующем: 5-я гвардейская танковая армия под командованием генерала П. А. Ротмистрова наносила удар западнее Харькова - на Коротич и Люботин. Цель удара - отрезать пути отхода противника на Полтаву и изолировать Харьков от притока резервов противника со стороны Богодухова. 53-я армия под командованием генерала И. М. Манагарова и 1-й механизированный корпус под командованием генерала М. Д. Соломатина наносили удар по западным и северо-западным окраинам Харькова. 69-я армия генерала В. Д. Крюченкина наступала на Харьков с севера вдоль Московского шоссе. 7-я гвардейская армия генерала М. С. Шумилова наступала на северо-восточные окраины города, а 57-я армия - на левом крыле фронта, южнее Харькова.
      Для обеспечения прорыва внешнего оборонительного обвода войска Степного фронта были усилены 4234 орудиями и минометами при соотношении 6,5 : 1 в нашу пользу.
      11 августа уже шли ожесточенные бои с врагом, упорно оборонявшим опорные пункты и узлы сопротивления, расположенные севернее оборонительного обвода и прикрывавшие подступы к нему. Лишь к ночи 53-я, 69-я и 7-я гвардейская армии на всем фронте подошли вплотную к внешнему Харьковскому оборонительному обводу.
      57-я армия, преодолев второй оборонительный рубеж противника, захватила крупные узлы сопротивления и подошла своим правым флангом к промежуточному рубежу, прикрывавшему Харьков с юго-востока. На отдельных участках завязались ожесточенные бои в траншеях.
      69-я армия, ликвидировав крупные неприятельские узлы сопротивления в районах Черкасское-Лозовое, Большая Даниловка и уничтожив до 1 тыс. гитлеровцев, подошла вплотную к городскому обводу на северной окраине Харькова. Своим центром армия вклинилась в глубину городского обвода, захватив Сокольники - один из опорных пунктов, входивших в систему обороны города.
      7-я гвардейская армия, завершив прорыв внешнего обвода, обошла Харьков с северо-востока; 57-я армия форсировала реку Роганку, с ходу прорвала своим правым флангом промежуточный оборонительный рубеж и внешний обвод.
      В результате весьма напряженных боев 12 и 13 августа войска нашего фронта на ряде участков подошли вплотную к городскому обводу и завязали бои на окраинах Харькова.
      Немецкое командование бросило для обороны все, что было можно противопоставить нашим войскам, и в течение четырех дней нам пришлось вести упорные бои на достигнутых рубежах, отражая ожесточенные контратаки гитлеровцев, пытавшихся любой ценой задержать наше наступление. Но все их контратаки были отбиты, и войска 53-й, 5-й гвардейской танковой и 57-й армий готовились к нанесению новых ударов с целью глубокого охвата Харькова с запада, востока и юга.
      Особенно жестокие бои развернулись с 18 по 22 августа, когда немцы пытались разгромить основные силы ударной группировки Воронежского фронта в районе Богодухова, чтобы добиться решительного изменения обстановки в свою пользу на всем белгородско-харьковском плацдарме.
      Однако эти попытки противника не могли изменить ход сражения за Харьков.
      Утром 18 августа 53-я и 57-я армии продолжали наступление, стремясь более плотно охватить Харьков с запада и юго-запада. Войскам 53-й армии пришлось вести тяжелые бои северо-западнее Харькова за очищение лесного массива. Наступление 299-й и 84-й стрелковых дивизий этой армии на северную опушку леса не увенчалось успехом. Тогда вместе с генералом И. М. Манагаровым мы приняли решение: ночной атакой пробить оборону противника и овладеть лесом. Вся артиллерия дивизий, часть армейской артиллерии и танки были выдвинуты на огневые позиции для стрельбы прямой наводкой. После мощного огневого налета части 299-й стрелковой дивизии под командованием полковника А. Я. Клименко и 84-й стрелковой дивизии под командованием генерала П. И. Буняшина сломили сопротивление противника и овладели лесным массивом. Из резерва была введена 252-я стрелковая дивизия под командованием генерала Г. И. Анисимова. Я наблюдал действия дивизии. Ее части быстро и умело продвигались через лес и во взаимодействии с 299-й и 84-й стрелковыми дивизиями к утру 19 августа, очистив лесной массив, развернули бои за село Пересечная и переправы через реку Уду.
      В этих боях особенно отличились бойцы 1-го батальона, 41-го стрелкового полка, 81-й стрелковой дивизии под командованием старшего лейтенанта Еременко. Героями показали себя бойцы рот этого батальона в ночной рукопашной схватке. Освобожденный от врага лесной массив сыграл роль хорошего подступа и удобного плацдарма в дальнейшей борьбе за Харьков.
      Итак, части 53-й армии захватили выгодные позиции для нанесения удара по западным и северо-западным окраинам Харькова. С высоты 208,6 и с опушки леса открывался вид на город. Мой наблюдательный пункт был оборудован на высоте 197,3 и совмещен с наблюдательным пунктом генерала И. М. Манагарова. Отсюда я и руководил боевыми действиями по освобождению Харькова.
      Чтобы ускорить овладение Харьковом, я отдал приказ сосредоточить 5-ю гвардейскую танковую армию в районе леса южнее села Полевое. Ударом на Коротич она должна была перерезать противнику пути отхода из Харькова на запад и юго-запад.
      Используя наведенные ночью переправы и проходы через железнодорожную насыпь и сосредоточив свои танки на южном берегу Уды, 5-я гвардейская танковая армия перешла в наступление и охватила группировку врага в районе Харькова с запада и юго-запада, а 57-я армия - с юго-востока.
      Для группировки противника в районе Харькова создалась угроза полного окружения. В его распоряжении остались лишь одна железная и одна шоссейная дороги, да и те были под постоянными ударами 5-й воздушной армии.
      Одновременно сосед справа - 5-я гвардейская армия под командованием генерала А. С. Жадова, тесно взаимодействуя с 53-й армией, наступала западнее Харькова.
      Во время напряженной борьбы за Харьков войска Брянского и Центрального фронтов, успешно завершив Орловскую наступательную операцию, вышли на подступы к Брянску; войска Юго-Западного и Южного фронтов развернули бои за освобождение Донбасса; на Воронежском фронте контрудары врага в районе Богодухова и Ахтырки не принесли ему успехов, хотя войска этого фронта в ожесточенных боях 17-20 августа понесли чувствительные потери. Однако, по свидетельству генерала С. М. Штеменко, повествующего в своей книге "Генеральный штаб в годы войны" о том периоде, вмешательство И, В, Сталина, который указал командующему Воронежским фронтом на недопустимость распыления сил и средств, вскоре выправило положение{12}.
      Во второй половине дня 22 августа немецко-фашистские войска стали отходить из района Харькова. Чтобы не дать возможности противнику уйти из-под ударов, вечером 22 августа я отдал приказ о ночном штурме Харькова.
      Всю ночь на 23 августа в городе шли уличные бои, полыхали пожары, слышались сильные взрывы. Воины 53-й, 69-й, 7-й гвардейской, 57-й армий и 5-й гвардейской танковой армии, проявляя мужество и отвагу, умело обходили опорные пункты врага, просачиваясь в его оборону, нападали на его гарнизоны с тыла. Шаг за шагом советские воины очищали Харьков от фашистских захватчиков.
      Ворвавшиеся в город на рассвете 23 августа части 183-й стрелковой дивизии успешно наступали по Сумскпй улице и первыми вышли на площадь Дзержинского. Воины 89-й iвардгйской стрелковой дивизии по Клочковской улице вышли к зданий Госпрома и водрузили над ним Красное знамя.
      К 11 час. 23 августа войска Степного фронта полностью освободили Харьков. Большая часть группировки, оборонявшей город, была уничтожена. Остатки ее отступили.
      За пять месяцев вторичной оккупации фашисты еще больше разрушили Харьков. Они сожгли и взорвали сотни лучших зданий, дочиста ограбили город, увезли даже трамвайные рельсы, мебель. оборудование магазинов, дрова. На территории Клинического городка, где находился госпиталь, фашисты уничтожили около 450 раненых бойцов и командиров Красной Армии. Развалины были всюду. В городе, где теперь проживает более 1 млн. жителей, было тогда всего лишь 190 тыс. человек. По далеко не полным данным, гитлеровцы уничтожили в концлагерях свыше 60 тыс. харьковчан, более 150 тыс. было вывезено в Германию.
      23 августа стало днем освобождения Харькова.
      Прежде чем докладывать И. В. Сталину о положении дел на фронте и об освобождении Харькова, как и обычно, я позвонил Поскребышеву. Он ответил:
      - Товарищ Сталин отдыхает. Я его беспокоить не буду.
      Тогда я решил звонить сам. На первые звонки ответа не последовало. Я потребовал от телефонистки:
      - Звоните еще. За последствия отвечаю.
      Наконец, слышу знакомый хрипловатый голос.
      - Слушаю...
      - Докладываю, товарищ Сталин, войска Степного фронта сегодня освободили город Харьков.
      Сталин не замедлил с ответом.
      - Поздравляю. Салютовать будем по первому разряду.
      Стоит заметить, что, работая ночью, Сталин обычно в это время отдыхал. Я знал об этом, но тем не менее взятие Харькова было таким важнейшим событием, что я не мог не доложить ему лично о завершении Харьковской операции.
      Вечером Москва вновь салютовала воинам Степного фронта, на этот раз за освобождение Харькова, 20 залпами из 224 орудий.
      23 августа 1943 г. во всех частях и соединениях был объявлен приказ Верховного Главнокомандующего, в котором говорилось, что в боях за Харьков все бойцы, офицеры и генералы показали свое мужество, героизм, отвагу и умение бить ненавистного врага Всему личному составу фронта объявлялась благодарность. 10 дивизий Степного фронта - 89-я гвардейская Белгородская стрелковая, 252-я, 84-я, 299-я, 116-я, 375-я, 183-я стрелковые, 15-я, 28-я, 93-я гвардейские стрелковые - были удостоены высокой чести именоваться "Харьковскими". Ряд частей, а также большое число генералов, офицеров, сержантов и красноармейцев получили правительственные награды.
      Надолго останется в памяти участников освобождения Харькова и жителей города митинг воинов и трудящихся, проведенный 30 августа у памятника Т. Г. Шевченко. Как мы и предполагали, авиация врага в этот день неистовствовала.
      Собираясь, видимо, отомстить нам за то, что мы разбили его при взятии Харькова, враг решил разрушить Харьков с воздуха. Но ни одному вражескому самолету не удалось прорваться сквозь огонь наших зенитчиков и обойти плотное прикрытие города с воздуха силами 5-й воздушной армии. Давая приказ на прикрытие города авиацией во время демонстрации, я сказал командующему 5-й воздушной армией, что нужно создать надежный "защитный зонт".
      Все оставшиеся в живых жители города вышли на улицы. Харьков ликовал. Харьковчане радовались полному и окончательному освобождению от гитлеровских захватчиков. Бурными аплодисментами и радостными возгласами встретила площадь появление на трибуне представителей Коммунистической партии Украины, правительства, Маршала Советского Союза Г. К. Жукова, командования фронта и делегаций партийных и советских организаций Харькова, интеллигенции, рабочих и крестьян. Митинг открыл секретарь Харьковского горкома КП(б)У Чураев. Первое слово было предоставлено мне. В своем выступлении я отметил, что в ожесточенных боях воины Степного фронта при содействии армий Воронежского фронта разгромили лучшие танковые немецкие дивизии и освободили Белгород, а затем вторую столицу Украины - Харьков.
      Курская битва явилась "лебединой песней" германских танковых войск, так как понесенные ими в этой битве огромные потери в танках и в личном составе исключали возможность восстановления их былой боевой мощи. Далее я передал боевой привет от бойцов, офицеров и генералов фронта всем участникам митинга и поздравил харьковчан с освобождением от фашистской неволи.
      Затем выступили командир 89-й гвардейской Белгородско-Харьковской стрелковой дивизии генерал М. П. Серюгин, профессор 40\ А. В. Терещенко, инженер завода "Серп и молот" Борзий и др. В заключение было зачитано приветствие от имени Коммунистической партии Украины.
      Площадь была запружена народом. В толпе то и дело мелькали белые платки люди плакали от радости.
      Вспоминая эти события, я испытываю великое чувство гордости за наших советских воинов, за весь советский народ, проявивший невиданные в истории патриотизм, мужество и героизм в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками.
      Итоги и выводы
      Какие можно сделать краткие выводы из сказанного в этой главе? Прежде всего следует оговориться, что и здесь, и в последующих главах я не смогу рассказать о великих событиях подробно, не в состоянии упомянуть всех, даже наиболее отличившихся командиров соединений и частей, не представляется возможным дать всеобъемлющий разбор действий пехотинцев, танкистов, артиллеристов, летчиков, связистов, инженеров и т. д., хотя все они заслуживают этого. Поэтому и в выводах трудно подробно остановиться на всех вопросах.
      Как следует из сказанного, победа в битве за Харьков досталась нам нелегко. Войска фронта наступали против мощной, еще не рассосавшейся танковой группировки противника, наносившей удар на южном фасе Курской дуги. Мне бы хотелось хотя бы коротко рассказать о боевой доблести всех родов войск, проявивших подлинный героизм в борьбе против сильного и опытного врага. Наша пехота - царица полей, претерпев еще до войны организационные и качественные изменения (она имела много своего автоматического оружия, свою артиллерию и минометы), приняла на себя основную тяжесть ратного труда.
      Само название "пехота" изменилось, она была переименована в "стрелковые войска", роль которых в бою как самого массового рода войск была огромна. Стрелковые батальоны и полки под гром артиллерии вместе с танками, при поддержке авиации задавали тон в атаке. Наступая, они завершали бой и вместе с танками, артиллерией и саперами закрепляли завоеванные позиции.
      Советский народ всегда с любовью воздает должное мужеству и героизму воинов стрелковых войск. Кому теперь неизвестны имена героев Советского Союза - Александра Матросова, Юрия Смирнова, Мелитона Кантария, Михаила Егорова и многих, многих других воинов стрелковых войск, возвеличивших своими подвигами нашу Родину!
      Наши артиллеристы, представители огневой, ударной силы, стойко сдерживали натиск врага в обороне, отлично обеспечивали наступательные операции.
      Убедительно доказали свое моральное и боевое превосходство над врагом и советские танкисты. Техническое превосходство нашего танка Т-34 наглядно проявилось на поле боя. Значительно выше оказалась и тактическая подготовка танкистов. Советские танковые войска под командованием генералов П. С. Рыбалко, П. А. Ротмистрова, С. И. Богданова, М. Е. Катукова и В. М. Баданова на всех этапах борьбы сражались умело и храбро и были могучей ударной и маневренной силой сухопутных войск.
      Опыт подтвердил, что созданные танковые армии новой организации вполне оправдали себя как оперативные объединения, способные вести боевые действия в оперативной глубине, и в отрыве от стрелковых соединений.
      В этой операции большую роль сыграли наши летчики, которыми командовали генералы С. А. Красовский, С. И. Руденко, В. А. Судец, С. К. Горюнов, М. М. Громов, Т. Т. Хрюкин и Н. Ф. Науменко.
      В успешном проведении Белгородско-Харьковской операции немалую роль сыграли командование и штабы. Большая заслуга принадлежит всему коллективу штаба фронта, которым умело руководил генерал М. В. Захаров.
      Военные советы армий, командармы, армейские штабы были на высоте положения. В сражении за Харьков особо ответственные задачи выпали на долю 53-й армии. Ее командарм - волевой, опытный и храбрый генерал И. М. Манагаров в ходе боевых операций, чтобы всегда видеть поле боя, находился не далее чем в 2-3 км от линии боевых порядков. Более того, генерал часто рисковал своей жизнью (за что нередко получал замечания от старших начальников), несколько раз был ранен, но продолжал руководить войсками прежними методами.
      Работоспособностью и организованностью выделялся Военный совет 53-й армии, где членом Военного совета был генерал П. И. Горохов (его я знал еще в бытность мою командиром полка), а также штаб армии во главе с генералом К. Н. Деревянко.
      Умело руководили войсками 7-й и 5-й гвардейских армий генералы герои Сталинграда М. С. Шумилов и А. С. Жадов. Настойчивость и упорство в достижении цели не раз проявляли командарм 57-й армии генерал Н. А. Гаген и командарм 69-й армии В. Д. Крюченкин.
      Сейчас трудно назвать имена всех командиров и политработников соединений и частей фронта, внесших достойный вклад в нашу победу, но их боевые дела не остались незамеченными. Родина не один раз отмечала заслуги генералов, офицеров, сержантов и рядовых воинов Степного фронта правительственными наградами.
      Разгромом группировки врага в районе Белгорода и Харькова и ликвидацией его белгородско-харьковского плацдарма победоносно закончилось контрнаступление в битве под Курском.
      В ходе наступательных боев войска Воронежского и Степного фронтов при содействии войск Юго-Западного фронта нанесли сокрушительное поражение ударной группировке, наступавшей на Курск с юга, и разгромили 15 дивизий противника. Уже со второй половины июля контрнаступление наших войск переросло в общее наступление Красной Армии и привело к крушению немецко-фашистского фронта от Великих Лук до Азовского моря.
      Битва под Курском и дальнейшие наступления были одними из важнейших и решающих событий Великой Отечественной л второй мировой войны. В этом сражении потерпела полный крах гитлеровская наступательная стратегия и выявилась неспособность немецкой обороны противостоять нашему наступлению, впервые успешно осуществленному в широких масштабах в летних условиях. После сражения на Курской дуге Советские Вооруженные Силы до конца войны прочно сохраняли в своих руках стратегическую инициативу.
      Битва явилась крупным вкладом в развитие советского военного искусства и военной науки. В этой связи хотелось бы еще раз уточнить высказанные выше некоторые соображения, касающиеся замысла операции и использования стратегических резервов.
      Как уже говорилось, в районе Курского выступа Ставка ВГК приняла решение о переходе к преднамеренной обороне. Верная оценка обстановки и предвидение событий позволили сделать правильный вывод, что главные события развернутся в районе Курска. Именно поэтому Ставкой предусматривалось обескровить здесь врага в оборонительном сражении, а затем выбрать момент и перейти в контрнаступление с целью окончательного разгрома ударных группировок гитлеровских войск.
      Ход событий подтвердил правильность этого решения. В результате оборонительного сражения противник был измотан, обескровлен и ввел в сражение все свои резервы. В этот критический для врага момент наши войска перешли в контрнаступление и окончательно разгромили его в двух стратегических операциях - Орловской и Белгородско-Харьковской. Решающий разгром врага был достигнут не в оборонительном сражении, а в наступательных операциях. Здесь мы имели выдающийся пример творческого подхода Ставки ВГК, Генерального штаба, командования фронтов в определении стратегических задач на лето 1943 г.
      Опыт Курской битвы, как и ряда других операций, учит, что для достижения крупного стратегического успеха необходимо иметь крупные резервы, какими явились в данном случае войска Степного фронта.
      Ход Курской битвы показал, что благодаря вводу стратегических резервов удалось создавать необходимое превосходство в силах над противником, выгодные условия маневра, в короткие сроки сорвать наступление врага, а затем перейти в решительное контрнаступление.
      Конечно, идеально было бы сохранить Степной фронт и при необходимости нанести удар всеми его силами. Но обстановка сложилась таким образом, что Ставка потребовала немедленно парировать удары противника на прохоровском направлении ближайшими резервами. А Степной фронт был рядом со сражающимся Воронежским фронтом. Вот почему сначала по указанию Ставки из Степного фронта были взяты два танковых корпуса, потом - две армии, а спустя некоторое время еще две армии. В целом опыт использования стратегических резервов в битве под Курском весьма поучителен и не потерял своего значения в современных условиях.
      Правда, теперь несколько изменились характер и качество стратегических резервов, однако вопрос о создании их и о своевременности их ввода на направлении главного удара остается одним из основных в военном искусстве.
      В организации и ведении обороны под Курском исключительно ярко проявилась основная сущность обороны в понимании советского военного искусства, рассматривающего ее как вид боевых действий, применяемый с целью обескровить противника и создать благоприятные условия для перехода в контрнаступление.
      Необходимо еще раз напомнить, что оборона под Курском была преднамеренной, и это наложило свой отпечаток на весь ее характер. Известно, например, что наши войска под Курском были весьма насыщены артиллерией, позиции были хорошо оборудованы, боевые порядки глубоко эшелонированы. Оборона под Курском была не только более устойчивой, но и более активной, чем под Москвой и Сталинградом. Это выразилось прежде всего в проведении мощной артиллерийской и авиационной контрподготовки, в своевременном занятии подготовленных к обороне полос, в широком маневре силами и средствами и проведении контрударов по войскам врага.
      Глубокая, многополосная оборона под Курском строилась в первую очередь как противотанковая. Она отличалась большой устойчивостью, что достигалось правильным расположением противотанковых опорных пунктов и районов, тесным огневым взаимодействием между ними, широким применением инженерных заграждений, минных полей, увязанных с системой противотанкового огня, маневром противотанковыми артиллерийскими резервами. Но победа в этой битве была одержана наступлением.
      Успешно решена была в битве под Курском весьма важная проблема организации прорыва заблаговременно подготовленной и глубоко эшелонированной обороны противника на брянском и харьковском направлениях.
      Прорыв обороны противника осуществлялся на сравнительно узких участках фронта, на которых смело массировались силы и средства, что обеспечивало численное и материальное превосходство над войсками врага. Достаточно, например, отметить, что командующий 11-й гвардейской армией Западного фронта генерал И. X. Баграмян на участке прорыва, составлявшем около 40% общего фронта наступления армии, сосредоточил 92% стрелковых дивизий и все средства усиления. Основные силы на направлении главного удара также были сосредоточены и в войсках 5-й гвардейской и 53-й армии. Здесь оперативная плотность составляла 1,5 км на дивизию, до 230 орудий и минометов и до 70 танков и САУ на 1 км фронта.
      Такое массирование сил и средств в сочетании с хорошей подготовкой наступления обеспечило успешный взлом неприятельской долговременной обороны.
      Прорыв - искусство, а не просто результат арифметических выкладок. Из опыта войны мы знаем немало примеров, как иногда трудно удавался прорыв. Как правило, основным содержанием оперативного прорыва были разгром главных сил противника в тактической зоне и создание условий для ввода в прорыв подвижных сил - танковых армий или вторых эшелонов фронта (армии).
      Для развития успеха в оперативной глубине в битве под Курском впервые вводились в прорыв танковые армии, составлявшие подвижную группу фронта. Особый интерес представляет использование 1-й и 5-й гвардейской танковых армий в Белгородско-Харьковской операции. Действуя рядом, они после прорыва тактической зоны обороны развернули стремительное наступление и продвинулись до 120-150 км. 1-я танковая армия, наступая на богодуховском направлении, проходила по 20-30 км в сутки в отрыве от общевойсковых армий, наносила удары по оперативным резервам, по флангам и тылам гитлеровских войск, заставляя их оставлять свои оборонительные позиции и отступать.
      Следует заметить, что в составе Степного фронта насчитывалось 1380 бронеединиц. А всего в составе трех фронтов в Курском сражении было 4980 танков и самоходно-артиллерийских установок, что составляло примерно 50% бронеединиц всей действующей армии. Это свидетельствует о том, что Ставка Верховного Главнокомандования предусматривала массированное использование бронетанковых и механизированных войск на главном стратегическом направлении. Результат этого дальновидного планирования общеизвестен.
      Под Курском развернулось небывалое встречное танковое сражение, наиболее крупное в истории второй мировой войны. В районе Прохоровки, а затем в районах Ахтырки и Богодухова было поистине танковое побоище. Опыт этих боев весьма ценен. Он показал, что успех сражения танковых армий зависит от их взаимодействия с общевойсковыми армиями, от правильной организации артиллерийской и авиационной поддержки, от быстрой концентрации сил на главном направлении, от стремительности атаки и непрерывности управления.
      Много ценного для развития теории военного искусства дал опыт использования в Курской битве военно-воздушных сил. Наша авиация завоевала полное господство в воздухе. В контрнаступлении было осуществлено авиационное наступление в полном объеме и на большую глубину. Эффективно велась борьба с резервами противника. Авиация, как в обороне, так и контрнаступлении, использовалась массированно, в тесном взаимодействии нескольких воздушных армий с авиацией ПВО страны.
      Огромную работу в период Курской битвы выполнял тыл Советской Армии, обеспечивавший войска всеми видами вооружения и боевой техники, боеприпасами и горючим, продовольствием и снаряжением.
      Доброе слово надо сказать о наших славных медиках, которые отдавали все силы, чтобы своевременно эвакуировать в тыл бойцов и командиров, раненных на поле боя, спасти жизнь советским воинам и вернуть их в строй.
      Говоря о развитии тактики в Курской битве, мне хочется подчеркнуть, что организация и ведение общевойскового боя - весьма сложный вид военного искусства. От командиров и штабов, организующих общевойсковой бой, требуется тщательная подготовка наступления, организация взаимодействия и управления, ибо только объединенными усилиями всех родов войск можно достичь успеха.
      Действия воинов, подразделений, частей, соединений и объединений под Курском, Орлом и Харьковом, Белгородом были тщательно исследованы, всесторонне отражены в военной литературе, не только в интересах истории, но и потому, что опыт битвы под Курском не потерял своего значения и в наши дни.
      Многие общие принципы в деятельности командования, штабов у и войск представляют значительный интерес и сейчас, особенно при теоретической разработке безъядерного периода войны.
      Историческая победа Советских Вооруженных Сил в Курской битве имела огромное международное значение.
      Свободолюбивые народы всего мира воочию убедились, что, несмотря на отсутствие второго фронта в Европе, военные планы фашистской Германии терпят провал.
      Исключительно велико было и стратегическое значение победы Красной Армии в сражении под Курском. "Если битва под Сталинградом, - говорил И. В. Сталин, предвещала закат немецко-фашистской армии, то битва под Курском поставила ее перед катастрофой".
      В битве под Курском советский народ и его Вооруженные Силы одержали не только военную, но и крупнейшую морально-политическую победу.
      Во всем величии проявились в этой битве высокие морально-боевые качества советских людей, их беззаветный патриотизм.
      Самоотверженное служение Родине, способность преодолевать тяжелые испытания, готовность к подвигу стали нормой поведения, свойством характеров сотен тысяч солдат и офицеров Красной Армии.
      Активно участвовали в борьбе с ненавистным врагом население и местные партийные организации. В самый разгар битвы партизаны развернули "рельсовую войну". К середине августа партизаны Белоруссии, Украины, Курской, Орловской, Брянской и Смоленской областей активизировали свои действия, что оказало большую помощь наступающим фронтам.
      Свыше 100 тыс. советских воинов - участников Курской битвы, Харьковского и Белгородскою сражений были награждены орденами и медалями, многие из них удостоены звания Героя Советского Союза.
      Авторитет Советского Союза как решающей силы в борьбе с фашистской Германией еще более возрос. Победа под Курском укрепила надежды народов оккупированных гитлеровцами стран на скорое освобождение, активизировала борьбу сил антифашистского Сопротивления.
      Битва под Курском знаменовала собой крупный этап в развитии советского военного искусства. Она останется в веках не только как символ непобедимой мощи социалистического государства, рожденного Великой Октябрьской социалистической революцией, и его Вооруженных Сил, но и как выдающийся пример достижений передовой советской военной науки.
       
      Глава вторая. Битва за Днепр
      После сокрушительного разгрома немецко-фашистских войск в Курской битве Красная Армия развернула мощное наступление от Великих Лук до Азовского моря. Учитывая благоприятную для нас обстановку, Ставка Верховного Главнокомандования определила, что основные операции советских войск будут проведены на юго-западе, на Левобережной Украине с целью разгрома всей южной группировки Восточного фронта противника, выхода к Днепру, захвата плацдармов на его правом берегу с тем, чтобы в последующем решить задачу освобождения всей Правобережной Украины.
      Гитлеровские войска, вынужденные перейти к стратегической обороне на всем советско-германском фронте, стремились удержать захваченную территорию и остановить наступление советских армий на рубежах Велиж, Дорогобуж, Брянск, Сумы и рек - Северный Донец, Миус. В случае, если не удастся удержаться на этих рубежах, противник рассчитывал закрепиться на рубеже рек Десна, Сож, Днепр, Молочная. На всех этих рубежах гитлеровцами усиленно велись оборонительные работы.
      11 августа 1943 г. Гитлер отдал приказ о форсировании строительства стратегического оборонительного рубежа, проходившего севернее Чудского озера, по реке Нарве, восточнее Пскова, Невеля, Витебска, Орши, далее через Гомель, по рекам Сож и Днепр в его среднем течении и по реке Молочная.
      Особое внимание фашистское командование уделяло организации обороны по Днепру. И это естественно: Днепр - многоводная и широкая река, третья по величине в Европе после Волги и Дуная. Удобство Днепра для обороны заключалось еще и в господстве правого высокого берега над левым, на большом протяжении низким и пологим. К концу сентября враг создал здесь развитую в инженерном отношении, насыщенную противотанковыми и противопехотными средствами оборону-так называемый "Восточный вал". В местах, где, по мнению немецкого командования, советские войска могут наметить переправу, была подготовлена наиболее прочная многополосная оборона. В ряде районов на левом берегу Днепра противник построил сильные предмостные укрепления. Особо мощные укрепления были в районах Кременчуга, Запорожья и Никополя.
      Гитлеровцы ухватились за Днепр как за якорь спасения. Фашистские генералы считали, что, используя естественную мощную водную преграду и созданные на ней укрепления, они не допустят форсирования Днепра Красной Армией. "Скорее Днепр потечет обратно, - заявил после падения Харькова Гитлер, - нежели русские преодолеют его - эту мощную водную преграду 700-900 м ширины, правый берег которой представляет цепь непрерывных дотов, природную неприступную крепость"{13}.
      В самой фашистской Германии и в гитлеровских войсках геббельсовские пропагандисты твердили, что на Днепре фронт будет прочным, что Советская Армия не сумеет преодолеть этот глубоководный рубеж. Стремление врага удержаться на днепровском валу понятно. Удержание Днепра было связано с сохранением богатых районов юга Украины, имеющих огромное экономическое значение для фашистской Германии. Гитлер понимал, что крушение позиций по Днепру лишает фашистскую Германию украинского хлеба, железной руды Криворожья, марганца и цветных металлов Запорожья и Никополя. Словом, потеря Украины означала для немцев и их союзников утрату важной сырьевой базы.
      Выполнение благородной задачи освобождения Украины было возложено на войска пяти фронтов: Центрального, Воронежского, Степного, Юго-Западного и Южного. Для координации боевых действий фронтов Ставка назначила Маршалов Советского Союза Г. К. Жукова и А. М. Василевского.
      Еще 12 августа, когда войска Степного фронта подошли вплотную к внешнему харьковскому оборонительному обводу, а южнее Богодухова развернулись ожесточенные бои, командование Степного, Воронежского и Юго-Западного фронтов уже получило директиву Ставки Верховного Главнокомандования, в которой ставились дальнейшие задачи войскам этих фронтов.
      Для Степного фронта предварительное направление было определено на Красноград, Верхнеднепровск, подвижным войскам следовало выйти на Днепр и захватить переправы через реку.
      Воронежский фронт получил задачу наступать на Кременчуг, войска Юго-Западного фронта должны были двигаться в общем направлении на Барвенково, Павлоград, выйти на линию Запорожье, Пологи с целью отрезать донбасской группировке противника пути отхода на запад.
      Противник по-прежнему имел основную группировку войск на юго-западном направлении. Здесь против Воронежского, Степного, Юго-Западного и Южного фронтов действовали войска немецкой группы армий "Юг", в состав которой входили 1-я и 4-я танковые, 8-я и 6-я армии, насчитывавшие в общей сложности 50 дивизий, из них 14 танковых и моторизованных{14}. Она имела 1240 тыс. солдат и офицеров, 12 600 орудий и минометов, около 2100 танков и штурмовых орудий и до 2 тыс. боевых самолетов. Командовал группой армий "Юг" фельдмаршал Манштейн.
      В советских войсках было 2633 тыс. человек, 51200 орудий и минометов, 2400 танков и самоходно-артиллерийских установок и 2850 самолетов{15}. Следовательно, превосходство советских войск для осуществления наступательных операций было незначительным: по людям - в 2,1 раза, по танкам - в 1,1 раза, по самолетам - в 1,4 раза и только по артиллерии - в 4 раза.
      Центральный Комитет Коммунистической партии и Верховное Главнокомандование принимали все меры к тому, чтобы скорее изгнать врага из пределов нашего Отечества. Ставка, имея достаточные резервы, сочла возможным и необходимым укрепить наши фронты. В первой половине сентября она передала в состав Центрального и Воронежского фронтов 61-ю, 52-ю армии и 3-ю гвардейскую танковую армию, 2 танковых, механизированный и 2 кавалерийских корпуса; в состав Степного - 37-ю армию и по одной армии из соседних фронтов Воронежского и Юго-Западного.
      События развивались быстро. Мы имели ограниченное время на подготовку нового удара, однако сумели провести необходимые мероприятия по перегруппировке войск, определить задачи и организовать операции по дальнейшему освобождению Левобережной Украины от немецко-фашистских захватчиков.
      15 сентября Гитлер принял решение об отводе войск за Днепр.
      Нужно было сорвать немецкий план организованного отступления и самое важное - захватить переправы через реку. Немецко-фашистское командование, приняв решение об отводе войск за Днепр, всеми силами старалось выиграть время и поэтому оказывало упорное сопротивление нашим войскам на промежуточных рубежах. Противник двигался к постоянным переправам у Киева, Канева, Кременчуга, Черкасс, Днепропетровска. При отступлении фашисты варварски по заранее разработанному плану разрушали города и села, промышленные предприятия, мосты, сжигали посевы, уводили скот, насильно угоняли в фашистское рабство советских людей. В своей книге Манштейн цинично признает, что он отдал распоряжение об уничтожении только важных военных объектов Донбасса{16}. Мы же своими глазами видели эту зону "выжженной земли", чудовищные сплошные разрушения и зверски замученных людей. Все это вызывало у наших воинов жгучую ненависть к фашистским оккупантам. Над пепелищами сожженных деревень, разрушенных городов, над трупами замученных людей наши солдаты и офицеры клялись крепче бить врага и скорее изгнать его за пределы Родины.
      Советские войска неотступно преследовали врага, чтобы не дать ему возможности превратить богатый край в сплошные развалины и организованно отступить за Днепр. Танковые, механизированные и кавалерийские соединения стремились выходить на тылы противника и перерезать пути его отхода. Авиация фронтов наносила удары по вражеским колоннам, узлам дорог и переправам. Активизировали свои действия партизаны Черниговщины, Полтавщины, Днепропетровщины, Донбасса. Наше наступление развернулось на 700-километровом фронте. Оно было чрезвычайно трудным, так как войскам пришлось преодолеть множество рек, использованных врагом для обороны. Берега Сейма, Сожа, Северного Донца, Ворсклы, Ореля, Миуса, Десны были тщательно укреплены. Однако наши воины преодолевали все препятствия с ходу. Ничто не могло ослабить их наступательного порыва.
      Здесь уместно привести содержание директивы Ставки Верховного Главнокомандования от 9 сентября 1943 г. Командующим войсками фронтов и армий указывалось: "В ходе боевых операций войскам Красной Армии приходится и придется преодолевать много водных преград. Быстрое и решительное форсирование рек, особенно крупных, подобных реке Десна и реке Днепр, будет иметь большое значение для дальнейших успехов наших войск". Далее в директиве говорилось: "За форсирование такой реки, как река Десна в районе Богданове (Смоленской области) и ниже, и равных Десне рек по трудности форсирования представлять к наградам:
      1. Командующих армиями - к ордену Суворова 1-й степени.
      2. Командиров корпусов, дивизий, бригад - к ордену Суворова 2-й степени.
      3. Командиров полков, командиров инженерных, саперных и понтонных батальонов - к ордену Суворова 3-й степени.
      За форсирование такой реки, как река Днепр в районе Смоленск и ниже, и равных Днепру рек по трудности форсирования названных выше командиров соединений и частей представлять к присвоению звания Героя Советского Союза"{17}.
      На основании этой директивы в войсках была проведена большая разъяснительная работа, сыгравшая известную роль в деле дальнейшего подъема морального состояния войск и в форсировании последними крупных речных преград с ходу.
      Битва за Днепр - классический пример высокого военного искусства советских войск в преодолении крупных водных преград и мощных укреплений на подступах к ним.
      Мне хотелось бы рассказать о характере самого наступления к Днепру, о форсировании могучей реки, о захвате плацдармов на западном берегу лишь с точки зрения командующего Степным фронтом, которым я был в то время. Все события тех дней крепко запечатлелись в моей памяти.
      После освобождения Харькова вопрос о наступлении к Днепру и форсировании его в среднем течении встал перед войсками фронта вплотную как ближайшая задача. Не буду скрывать, что среднее течение Днепра я знал недостаточно хорошо. В общих чертах мне довелось познакомиться с этой большой водной преградой в 1935-1936 гг., когда я командовал 37-й дивизией Белорусского военного округа в городе Речице. Дивизия в случае войны должна была взаимодействовать с Днепровской военной флотилией в северном течении Днепра и по Припяти до Пинска. Теперь же этих знаний было недостаточно. Подробного военно-географического описания у нас в штабе фронта к тому времени, к сожалению, еще не было, но оно крайне требовалось. Я позвонил начальнику инженерных войск Красной Армии М. П. Воробьеву, с которым был хорошо знаком еще по Западному фронту, и попросил, чтобы он срочно выслал мне все имеющиеся военно-географические описания Днепра. Затем задал ему вопрос: "В каком месте лучше переправляться через Днепр между Кременчугом и Днепропетровском?" И еще: "Когда Карл XII вместе с Мазепой бежали после разгрома под Полтавой, где они переправлялись через Днепр?" М. П. Воробьев мне ответил: "У Переволочной, что севернее Днепропетровска". Я поблагодарил его за справку. Это место как раз находилось в полосе нашего фронта.
      Тогда же я просил М. П. Воробьева срочно отправить ко мне тяжелые мостовые парки, в частности с Дальнего Востока - тяжелые понтоны для установки железнодорожных мостов через Днепр. Я знал о наличии такого моста СП-19, когда был в 1938-1940 гг. командующим войсками 2-й Отдельной Краснознаменной армией на Дальнем Востоке. Этот мост проходил испытание в армии, а мне пришлось быть председателем Государственной комиссии по его испытанию на реке Зее. Следует отдать должное М. П. Воробьеву, оперативно приславшему такой мост нашему фронту.
      Забегая вперед, скажу, что после форсирования Днепра у Днепропетровска мост был сравнительно быстро наведен и сыграл большую роль в обеспечении подвоза железнодорожным транспортом всех видов материальных средств и особенно боеприпасов для наступательных операций на Правобережной Украине.
      Наступление Степного фронта к Днепру
      Итак, как уже было сказано, 23 августа был освобожден Харьков, но войска Степного фронта все еще вели напряженные бои западнее, юго-западнее и южнее города. 8-я немецкая армия, имея сильную танковую группировку, оказывала упорное сопротивление.
      Значительные силы противник бросил в контратаки против наступающих войск 53-й и 5-й гвардейской танковой армий. Используя выгодную для обороны местность по берегам Мерефы, Уды, Мжи, Ореля, Ворсклы, противник создал довольно сильные оборонительные рубежи, а такие города, как Мерефа, Валки, Красноград, Полтаву и другие, превратил в прочные опорные пункты на путях нашего наступления к Днепру. Упорная и напряженная борьба в районе Харькова объяснялась тем, что гитлеровцы стремились вывести из-под удара советских войск свою донбасскую группировку. Манштейн постоянно опасался, что наши войска выйдут к Полтаве раньше, чем немецкие армии будут отведены к Днепру.
      27 августа 1943 г. в ставке Гитлера Манштейн докладывал о больших потерях группы и просил отвода войск из Донбасса. Вот как он об этом пишет в книге "Утерянные победы": "Из этой обстановки я сделал вывод о том, что мы не можем удержать Донбасс имеющимися у нас силами, и что еще большая опасность для всего южного фланга восточного фронта создалась на северном фланге группы. 8-я и 4-я танковая армии не в состоянии долго сдерживать натиск противника в направлении к Днепру"{18}.
      Как известно, против 4-й танковой армии противника наступал Воронежский фронт, против 8-й армии - Степной фронт. Гитлер вынужден был принять решение об отводе войск группы армий "Юг", когда под ударами Воронежского, Степного, Юго-Западного и Южного фронтов на южном крыле врага наступил явный кризис.
      А каковы были действия войск нашего фронта?
      Войска 5-й гвардейской танковой армии генерала П. А. Ротмистрова и 53-й армии генерала И. М. Манагарова 29 августа овладели городом и станцией Люботин и тем открыли широкую дорогу на Полтаву. Некоторая задержка произошла с освобождением Мерефы. Противник заранее и основательно укрепил район этого города, который прикрывал Харьков с юга и был основным южным бастионом обороны Харькова. К тому же Мжа и ее обрывистые берега способствовали организации сильной обороны.
      После потери Харькова немцы держались за Мерефу как за важный железнодорожный узел, обеспечивающий движение поездов на железных дорогах этого района. Замечу, что наступление 7-й гвардейской армии генерала М. С. Шумилова, в задачу которой входило овладеть Мерефой, развивалось медленно. Пять дней армия вела упорные бои по преодолению обороны врага на рубеже реки Уды, где противник ожесточенно сопротивлялся, но результаты были невелики. Я выехал к М. С. Шумилову, но не столько для того, чтобы выразить недовольство Михаилу Степановичу, а для того, чтобы разобраться в обстановке и вместе с ним наметить эффективные меры, чтобы скорее покончить с бастионом Мерефы. Я еще раз убедился, что гитлеровцы сильно окопались, создали продуманную систему огня и дрались упорно. Все это требовало от нас тщательно подготовить наступление и провести его организованно и настойчиво. Надлежало в первую очередь создать артиллерийскую группировку и нанести массированные удары артиллерией и авиацией для подавления системы артиллерийского и минометного огня противника. Как всегда, было необходимо, сообразуясь с обстановкой, выбрать направление удара, причем наиболее выгодное. На все это потребовались время, мобилизация сил и средств. Хорошо подготовив наступление и выбрав метод атаки, мы применили обходный маневр основного опорного пункта Мерефы. Все это обеспечило нам успех.
      5 сентября войска 7-й гвардейской армии освободили город и железнодорожный узел Мерефа. Для фронта это было очень важно. Открывался путь для более быстрого наступления 57-й и 7-й гвардейской армий к Днепру. Но предстояла еще упорная борьба с сильной полтавской группировкой 8-й немецкой армии. В направлении Полтавы и Кременчуга под ударами Степного фронта отступала самая крупная группировка 8-й армии немцев, состоящая из 3-го, 47-го танковых и 11-го армейского корпусов.
      Разгром противника под Харьковом и Мерефой, открывший войскам фронта путь на Полтаву и далее к Днепру, а также успешное наступление соседних фронтов вынудили врага к отступлению на всей Левобережной Украине.
      Обстановка потребовала внести некоторые изменения в директиву Ставки от 12 августа.
      6 сентября Ставка дала новые разграничительные линии, несколько изменила направление наступления фронтов. Теперь Воронежский фронт нацеливался на Киев. Задача Степного фронта состояла в том, чтобы, наступая в быстром темпе в общем направлении на Полтаву и Кременчуг, не позволить врагу создать устойчивый фронт и разгромить полтавскую и кременчугскую группировки противника. К этому времени Ставка за счет своего резерва усилила войска Степного фронта 37-й армией под командованием генерала М. Н. Шарохина. Вновь из Воронежского фронта вернулась к нам и 5-я гвардейская армия генерала А. С. Жадова, и, кроме того, нам была передана 46-я армия генерала В. В. Глаголева из Юго-Западного фронта.
      Прикрываясь арьергардами, противник при отходе оставлял отдельные группы на высотах, в населенных пунктах и на узлах дорог, стремился расстроить наше наступление, вывести свои главные силы из-под удара и сохранить за собой переправы до полного отхода войск. Мы в штабе фронта правильно оценили действия противника и приняли все меры к тому, чтобы наши приказы на выход к Днепру были по возможности точно выполнены войсками фронта при преследовании врага.
      Освобождение Полтавы
      Все данные разведки свидетельствовали о том, что противник будет упорно драться за Полтаву и попытается надолго задержать войска фронта. По мере нашего приближения к городу сопротивление частей 8-й немецкой армии возрастало. Сюда немецко-фашистское командование подбросило из резерва свежие части 106-й пехотной дивизии, танковой дивизии СС "Райх" и др. На полтавском направлении гитлеровцы широко применяли заграждения, взрывали железные дороги и шоссейные мосты, создавали минные поля и другие препятствия и часто переходили в контратаки. Гарнизон Полтавы был увеличен вдвое. По правому берегу Ворсклы противник подготовил оборонительные позиции. Вокруг города и в юроде были сооружены инженерные укрепления. Каменные здания были приспособлены к круговой обороне, противник создал систему артиллерийского и минометного огня, прикрывавшую подступы к реке. Все мосты и переправы на реке были взорваны врагом еще при отступлении. Словом, Полтава была подготовлена как мощный узел обороны, являвшийся связующим звеном оборонительных рубежей и опорных пунктов на Левобережной Украине. Гитлеровцы держались за Полтаву, чтобы сковать успешное наступление советских войск.
      Командармы, командиры соединений и частей, выполняя приказ фронта, действовали смело и дерзко, подвижными отрядами выходили на фланги и в тылы, громили неприятельские войска, создавали панику и захватывали его опорные пункты. К 20 сентября войска фронта были уже на удалении 70-120 км от Днепра. Правое крыло фронта - 5-я гвардейская и 53-я армии - обходило Полтаву с севера и юга с задачей овладеть городом. В центре фронта в направлении Кобеляки наступали войска 69-й и 7-й гвардейской армий. Войска 57-й и 46-й армий левое крыло фронта - преследовали противника в направлении Днепропетровска.
      Перед фронтом с боями продолжали отходить до 20 дивизий, в том числе 3 танковые 8-й и 1-й танковой армии врага. К сожалению, 5-я гвардейская танковая армия к тому времени была выведена в резерв на восстановление. 1-й механизированный корпус под командованием генерала М. Д. Соломатина продолжал действовать на правом крыле фронта, но имел мало танков. Так что наши возможности отрезать отходящие войска противника от переправ из-за недостатка подвижных войск были весьма ограниченны. Правда, М. Д. Соломатин создал небольшой танковый отряд, которому поставил задачу прорваться к Днепру и захватить переправу. Это сыграло в дальнейшем положительную роль в организации переправы наших танков.
      20 сентября 1943 г. мною было принято решение разгромить отходящие немецкие войска на кременчугском и днепродзержинском направлениях, на плечах противника с ходу форсировать Днепр и овладеть плацдармами на правом берегу.
      Я потребовал от командармов 5-й гвардейской, 53-й, 69-й, 7-й гвардейской, 57-й и 46-й армий энергично развивать преследование отступающего противника и к 24-25 сентября 1943 г. овладеть "переправами на Днепре и обеспечить его форсирование. При этом я требовал проводить операции по выходу и форсированию Днепра со всей настойчивостью, энергией и решительностью. Особо обращал внимание на смелое, дерзкое использование подвижных отрядов и захват войсками на плечах противника переправ через Днепр.
      Форсирование Днепра было намечено на фронте 130 км. Этим же приказом были определены задачи войск на захват плацдармов за Днепром. 5-я гвардейская армия наносила удар в направлении на Решетиловку в обход Полтавы с севера. Ее передовые отряды 24-29 сентября должны были выйти к Днепру в районе Кременчуга. 53-я армия, обходя Полтаву с юга, преследовала противника в общем направлении на Кошубовку, Кобы. 24 сентября армия передовыми отрядами должна была овладеть переправами на Днепре в районе Садки и Чикаловки. 69-я армия наступала в направлении на Велик и Бреусовку.
      7-я гвардейская армия имела задачу выйти к Днепру в районе Переволочная, Бородаевка, Старый Орлик и захватить плацдармы на правом берегу. 57-я армия, развивая наступление в направлении на Шульговку, 23 сентября должна была овладеть переправами в районе Пушкаревка-Сошиновка и захватить плацдарм на участке Шевченково, Верховцево.
      46-я армия развивала наступление в общем направлении на Днепродзержинск, Софиевку и Чаплинку. Ей предстояло 23 сентября овладеть переправами в районе населенного пункта Аулы, Днепродзержинска и захватить плацдарм на участке Мироновка, Благовещенка.
      37-я армия (семь стрелковых дивизий), находясь во втором эшелоне фронта, была в полной готовности войти в сражение, сменив войска 69-й армии. Свежие части и соединения 37-й армии должны были форсировать Днепр в центре полосы фронта на участке Успенское, Куцеволовка.
      Выполняя приказ, войска фронта успешно продвинулись впере1 на 10-25 км и 21 сентября заняли более 250 населенных пунктов.
      Войска 53-й армии к исходу 21 сентября на всем своем фронте вышли на восточный берег Ворсклы. Одновременно с И. М. Манагаровым вышли к реке войска А. С. Жадова. Этим армиям с ходу не удалось взять Полтаву. Предстояли нелегкие бои. Необходимо было форсировать Ворсклу и преодолеть развитую систему обороны врага у самой реки на ее правом берегу.
      Задержка армий у Полтавы нас не устраивала, поскольку сбивался темп продвижения на правом, основном крыле фронта. Сама сложившаяся обстановка требовала быстрейшего выхода к Днепру в район Кременчуга. 22 сентября пришлось выехать в войска А. С. Жадова, непосредственно наступавшие на Полтаву. С А. С. Жадовым мы прибыли в 95-ю гвардейскую стрелковую дивизию, которой командовал генерал-майор Н. С. Никитченко.
      Осмотрев местность, мы убедились, что в полосе наступления 33-го гвардейского стрелкового корпуса генерала М. И. Козлова создалась очень сложная обстановка. Наиболее трудная задача выпала на долю 95-й гвардейской стрелковой дивизии. В полосе наступления этой дивизии вдоль правого берега реки раскинулась низина, которая упиралась в высоту с обрывистым скатом, где противником были установлены пулеметы, орудия прямой наводки и штурмовые орудия. Встретившись с Н. С. Никитченко на его НП, мы обсудили план действий и поставили задачу к рассвету 23 сентября освободить Полтаву. При этом мы понимали, какие трудности предстоит преодолеть частям 95-й дивизии, поэтому аналогичную задачу поставили 97-й гвардейской стрелковой дивизии под командованием полковника И. И. Анциферова. От обеих соединений требовались тщательная подготовка штурма, умелая организация боя, а главное - могучий боевой дух, обеспечивающий преодоление всех трудностей при выполнении боевого приказа.
      21 и 22 сентября командирами и политработниками, партийными и комсомольскими организациями была проведена большая работа по мобилизации всего личного состава дивизий на выполнение noСтавленных задач. Одновременно велась усиленная подготовка войск 5-й гвардейской и 53-й армий в материальном и техническом отношениях, боевые задачи доводились до каждого бойца. Примечательно, что участок форсирования Ворсклы соединениями 5-й гвардейской армии совпадал с местом переправы русской армии во главе с Петром I для решительной битвы со шведами под Полтавой в 1709 г. 22 сентября на рассвете войска 5-й гвардейской и 53-й армий приступили к форсированию Ворсклы. К семи часам на правый берег переправились части 9-й гвардейской воздушнодесантной, 95-й, 97-й и 13-й гвардейских стрелковых дивизий 5-й гвардейской армии. Здесь особенно отличились храбростью воины 95-й гвардейской дивизии. Одновременно с 5-й гвардейской армией через Ворсклу переправились части 214-й, 233-й и 299-й стрелковых дивизий 53-й армии. Вслед за ними переправились и части 84-й, 375-й и 116-й стрелковых дивизий той же армии. Войска 53-й армии, преодолевая сопротивление противника, несмотря на сильный артиллерийский, минометный и пулеметный огонь, атаковали вражеские позиции на правом берегу Ворсклы и успешно продвигались вперед. К вечеру 22 сентября части 53-й армии овладели правым берегом реки на участке Черов, Климовка, Восточная Козуба и продолжали теснить противника в восточном направлении.
      Первыми в город прорвались разведчики 95-й гвардейской стрелковой дивизии во главе со старшим лейтенантом Скачко и разведчики 84-й стрелковой дивизии сержант Мухин и рядовой Коншалов. Группа Скачко к 3 часам достигла Октябрьского парка. Разведчик Иван Белых водрузил Красное знамя на старинном памятнике участникам исторической битвы под Полтавой - обелиске "Славы". Мухин и Коншалов достигли центра города и на одном из зданий также водрузили Красное знамя.
      Вслед за разведчиками в город с разных сторон ворвались специально подготовленные штурмовые отряды 95-й гвардейской, 84-й стрелковой и 9-й гвардейской воздушнодесантной дивизии.
      Прорвавшись к центру города, командир 201-го стрелкового полка 84-й стрелковой дивизии майор М. Ж. Ермишин водрузил Красное знамя на одном из уцелевших зданий центральной площади Полтавы. Отличились также подразделения майора М. Я. Пономарева, капитана Н. Г. Яшникова и многие другие. В упорных уличных боях части этих дивизий к утру 23 сентября очистили Полтаву от немецко-фашистских захватчиков. Население города с радостью и ликованием встречало своих освободителей. Рано утром, подъехав к северной окраине юрода, получая доклады об освобождении Полтавы, я испытывал чувство радостного волнения. Но оно было омрачено зверствами гитлеровцев. Поблизости находилась уцелевшая, но с обуглившимися углами и крыльцом школа, вокруг которой собралась большая толпа жителей. Со слезами на глазах они наперебой рассказывали мне обо всех тех ужасах, которые перенесли на рассвете. Гитлеровские изверги перед самым отходом согнали жителей вместе с детьми ближайших домов в помещение этой школы, и тут же факельщики подожгли ее. К счастью, в то время, когда пламя уже начало проникать в помещение, появились солдаты нашей 5-й гвардейской армии и спасли обреченных людей от верной гибели.
      Отходя от Полтавы, гитлеровцы взорвали почти все здания в центральной части города и железнодорожный мост. С тяжелым чувством ехал я через город. Всюду были следы варварских разрушений.
      Итак, город русской славы, областной центр Украины был освобожден.
      Отлично дрались за Полтаву воины фронта! Решительной атакой и обходным маневром город, превращенный немцами в мощный опорный пункт обороны на пути к Днепру, был взят войсками 5-й гвардейской и 53-й армий Степного фронта. План гитлеровского командования задержать советские войска и втянуть их в затяжные бои за город полностью провалился. Наша Полтава навсегда стала свободной. Вспоминая эти дни, я должен по справедливости высоко оценить умелые, напористые боевые действия командования, штабов и политорганов 5-й гвардейской армии А. С. Жадова и 53-й армии И. М. Манагарова. Особенно хочется отметить командиров корпусов: 5-й гвардейской армии генералов М. И. Козлова, Н. Ф. Лебеденко, А. И. Родимцева; 53-й армии генералов З. З. Рогозного, Ф. Е. Шевердина. Г. И. Анисимова; командиров дивизий Г. В. Бакланова, Н. С. Никитченко, И. И. Анциферова, А. М. Сазонова, П. И. Буняшина и многих других командиров и политработников этих армий. В боях отличились и воины 1-го механизированного корпуса генерала М. Д. Соломатина.
      Москва салютовала войскам фронта, и приказом Верховного Главнокомандующего войскам, участвовавшим в освобождении Полтавы, была объявлена благодарность и присвоены почетные наименования "Полтавских".
      Потрепанная полтавская группировка немцев поспешно отступала к переправам Днепра у Кременчуга. Сюда отходили немецкие дивизии и с других направлений. Кременчуг был важным узлом коммуникаций на левом берегу Днепра, и теперь, когда нами были освобождены Харьков и Полтава, немцы всеми мерами стремились удержать Кременчуг, а главное - переправы и плацдарм, обеспечивавшие отвод их войск за Днепр. Кременчугский предмостный плацдарм немцы укрепили по всем правилам военно-инженерной науки. На ближайших подступах к Кременчугу были отрыты противотанковые рвы, оборудованы эскарпы, установлены проволочные заграждения и минные поля. Для обороны плацдарма, обеспечения переправы были выделены отборные фашистские дивизии СС "Райх", "Великая Германия" и др. У переправ немцы сосредоточили большое количество награбленного продовольствия и имущества для отправки в Германию. В городе содержались под конвоем десятки тысяч жителей окрестных сел и хуторов, собранные для угона на чужбину. Это тоже было причиной того, почему враг так крепко держался за Кременчуг.
      Командование фронта, отдавая отчет в важности захвата переправ у Кременчуга, направило сюда две закаленные в сражениях армии - 5-ю гвардейскую и 53-ю. Армии с боями прошли 300 км от Белгорода, и на них можно было положиться.
      Командование фронта требовало, чтобы при ликвидации укрепленного плацдарма врага в районе Кременчуга войска действовали как можно быстрее и организованнее. Напутствуя командармов А. С. Жадова и И.М. Манагарова, я указывал, что, форсируя Днепр на отдельных участках у Кременчуга, ни в коем случае нельзя оставлять вражеский плацдарм на левом берегу Днепра.
      Ставка Верховного Главнокомандования в своей директиве еще раньше обращала внимание командующих войсками фронтов на ликвидацию всех плацдармов на левом берегу могучей реки.
      К 28 сентября войска 5-й гвардейской и 53-й армий, преследуя отступавшие немецко-фашистские войска, уничтожая их живую силу и технику, подошли к Кременчугу. Гитлеровцы оказывали упорное сопротивление. Завязались напряженные и упорные бои. Атаки и штурм Кременчуга наши части вели со всех сторон одновременно, рассекая вражеские плацдармы и уничтожая гитлеровцев по частям. За два дня боев - 28 и 29 сентября - войска 5-й и 53-й армий полностью очистили Кременчуг от врага. В бою за освобождение города отлично действовали все рода войск. На высоком уровне было управление и взаимодействие. Очень смело сражались наши танкисты. Например, экипажи танков лейтенантов Хорунжева и Семенцова совершили рейд по Кременчугу и вскрыли систему обороны, огневые точки противника. Хорошо взаимодействовала с танками и пехотой артиллерия, поддерживая свои войска и уничтожая живую силу и технику врага. Авиация 5-й воздушной армии под командованием генерала С. К. Горюнова во время отхода противника наносила удары по колоннам врага и его переправам.
      24 сентября 40 наших бомбардировщиков совершили успешный налет на вражеские переправы в районе Кременчуга. Прямыми попаданиями был разрушен железнодорожный мост.
      Пять пехотных и две танковые дивизии противника, отходившие на кременчугскую переправу, были вынуждены переправляться через Днепр под воздействием массированных ударов нашей авиации и артиллерии, неся большие потери в живой силе и технике. Будучи дезорганизованными и расстроенными, вражеские войска потеряли много времени на переправу и не смогли подготовиться к организованной обороне на правом берегу реки.
      Усилия всех родов войск не пропали даром. Рухнул последний предмостный опорный пункт противника на Днепре. Нашими войсками были захвачены 21 зенитное орудие, 26 пулеметов, мотокатер, несколько барж с 640 тоннами зерна, 300 голов крупного рогатого скота, приготовленных к угону на запад.
      В боях за Кременчуг враг потерял 2700 солдат и офицеров убитыми и ранеными.
      В отдельных исторических трудах имеются некоторые неточности в описаниях освобождения Кременчуга, поэтому целесообразно привести полностью приказ Верховного Главнокомандующего, относящийся к этому событию. "Приказ Верховного Главнокомандующего генералу армии Коневу
      Войска Степного фронта после трехдневных упорных боев сломили сопротивление противника и сегодня, 29 сентября, овладели городом Кременчуг сильным предмостным опорным пунктом немцев на левом берегу реки Днепр.
      В боях за освобождение города Кременчуг отличились войска генерал-лейтенанта Жадова, генерал-лейтенанта Манагарова и летчики генерал-лейтенанта авиации Горюнова.
      Особо отличились:
      97-я гвардейская Полтавская стрелковая дивизия генералмайора Анциферова, 6-я гвардейская воздушнодесантная дивизия полковника Смирнова, 214-я стрелковая дивизия полковника Бровченко, 233-я стрелковая дивизия полковника Соколова, 219-я танковая бригада полковника Хилобок, 469-й минометный полк майора Чернявского, 308-й гвардейский минометный полк полковника Гольдина, 1902-й самоходный артиллерийский полк подполковника Грдзедишвили.
      В ознаменование одержанной победы соединениям и частям, отличившимся в боях за освобождение города Кременчуг, присвоить наименование "Кременчугских".
      Впредь эти соединения и части именовать: 6-я гвардейская Кременчугская воздушнодесантная дивизия, 214-я Кременчугская стрелковая дивизия, 233-я Кременчугская стрелковая дивизия, 219-я Кременчугская танковая бригада, 469-й Кременчугский минометный полк, 308-й Гвардейский Кременчугский минометный полк, 1902-й Кременчугский самоходный артиллерийский полк.
      97-ю гвардейскую Полтавскую стрелковую дивизию, второй раз отличившуюся в боях с немецкими захватчиками, представить к награждению орденом Красного Знамени.
      Сегодня, 29 сентября, в 23 часа столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует нашим доблестным войскам, освободившим город Кременчуг, двенадцатью артиллерийскими залпами из ста двадцати четырех орудий.
      За отличные боевые действия объявляю благодарность всем руководимым Вами войскам, участвовавшим в боях за освобождение города Кременчуг.
      Вечная слава героям, павшим в борьбе за свободу и независимость нашей Родины!
      Смерть немецким захватчикам!
      29 сентября 1943 г.".
      Этим же числом датирована директива Ставки о нанесении главного удара в общем направлении на Черкассы, Ново-Украинку, Вознесенск с задачей разгрома кировоградской группировки противника. Своим левым крылом фронту предписывалось наступать в направлении на Пятихатку и Кривой Рог с целью выхода на тылы днепропетровской группировки врага{19}. В соответствии с полученной задачей командование и штаб Степного фронта приступили к планированию новой операции, а тем временем части одна за другой выходили к Днепру на фронте от Черкасс до Днепропетровска.
      План дальнейших действий фронта заключался в том, чтобы форсировать Днепр с ходу на широком фронте. Главным направлением было избрано Переволочная-Кривой Рог. Предстояло разгромить кировоградско-криворожскую группировку противника. Операцию предусматривалось провести в два этапа. Во время первого этапа было намечено форсировать Днепр и захватить плацдармы на его правом берегу. Первый этап был разработан более подробно. Что касается второго, то здесь план намечался ориентировочно. Более подробное планирование второго этапа зависело от результатов форсирования Днепра и масштаба захваченных плацдармов за рекой.
      3 октября Ставка утвердила наш план без существенных поправок.
      К этому времени в состав фронта входили. 52-я армия К. А. Коротеева и 4-я гвардейская И В. Галанина, переданные Ставкой из Воронежского фронта, 53-я И. М. Манагарова, 5-я гвардейская А. С. Жадова, 37-я М. Н. Шарохина, 7-я гвардейская М. С. Шумилова, 57-я Н. А Гагена, 1-й механизированный корпус М. Д. Соломатина, 5-я воздушная С. К. Горюнова. 5-я гвардейская танковая армия и А Ротмистрова находилась в резерве Ставки в районе Полтавы-Харькова на доукомплектовании и 7 октября вновь вошла в состав фронта. Ранее действовавшая в со ставе фронта 46-я армия В. В. Глаголева передавалась в Юго-Западный фронт.
      Нетрудно заметить, что усиление фронта вызывалось общей обстановкой и отведением Ставкой важной роли Степному фронту в системе стратегических операций заключительного этапа летне-осенней кампании 1943 г. Форсирование Днепра, захват, удержание и расширение плацдармов в полосе фронта обеспечивали нависание наших войск над днепропетровской группировкой противника с севера, что было весьма важно для решения дальнейших стратегических задач.
      К началу форсирования Днепра нам было известно, что противник отводил свои главные силы с Левобережной Украины по расходящимся направлениям, т. е. к переправам в Кременчуге и Днепропетровске. К 25 сентября он имел здесь 14 пехотных и 2 танковые дивизии из состава 8-й и частично 1-й танковой армий. Наибольшее внимание враг уделял кременчугскому направлению, где ожидал нашего форсирования и соответственно готовился сорвать наши планы. Мы учитывали, что противник еще не успел создать прочной обороны между Кременчугом и Днепропетровском, поэтому главные усилия сосредоточил именно на этом направлении. Здесь и намечалось нанести основной удар.
      После ликвидации кременчугского предмостного укрепления 5-я гвардейская и 53-я армии сразу же приступили к форсированию и захвату плацдармов за Днепром. Ряд гвардейских соединений 5-й и 7-й гвардейских армий, как, например, 73-я и 97-я дивизии, смело и с большим искусством форсировали Днепр. Особо отличился в организации форсирования Днепра командир 73-й гвардейской дивизии полковник С. А. Козак, за что ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Командир 97-й гвардейской дивизии был награжден за освобождение Кременчуга орденом Красного Знамени.
      В связи с приближением к Днепру все армейские военачальники, в том числе командование фронта и начальник инженерных войск фронта генерал А. Д. Цирлин, с большой настойчивостью проталкивали инженерные парки к реке. И все же, несмотря на все усилия, они опаздывали.
      Однако ото не сорвало оперативно-стратегического плана фронта форсировать Днепр с ходу. Советские войска смело на широком фронте перемахнули, буквально перемахнули через Днепр, разрушили весь подготовленный немцами оборонительный вал и нанесли сокрушительное поражение немецко-фашистским войскам. Это не означает, что гитлеровцы растерялись и не оказывали сопротивления. Напротив, бои носили исключительно ожесточенный характер. Чтобы не допустить форсирования Днепра и расширения захваченных плацдармов, противник предпринимал непрерывные контратаки силами танковых дивизий; вражеская авиация наносила удары по нашим войскам и переправам. Но, несмотря ни на что, Днепр был форсирован.
      Заслуживает внимания опыт форсирования Днепра 7-й гвардейской армией М. С. Шумилова. Эта армия захватила правобережные плацдармы раньше всех.
      В период подхода к Днепру в район Переволочная, устье Ворсклы, Новый Орлик 7-й гвардейской армии, кажется это было 22 или 23 сентября, я встретился с командиром М. С. Шумиловым и инженером армии В. Я. Пляскиным у Нового Орлика. Мы прошли вдоль берега, осмотрели подступы, примерно определили ширину реки в 700-800 м, осмотрели в бинокли противоположный берег и установили, что оборона противника на том берегу пока не сплошная. Все это побуждало нас, не теряя времени, начать форсирование реки и действовать решительно. Но, к сожалению, переправочных средств почти не было, не считая нескольких надувных лодок. Местность степная, леса нет и, следовательно, негде взять вспомогательных материалов для постройки плотов и мостов. Кроме лозняка, ивы, на берегу ничего не было. Правда, некоторые предусмотрительные командиры по пути собирали лодки, бочки, доски от разрушенных домов, и все, конечно, пригодилось. Но для армии этого было мало. Мы приняли решение: все, что есть в ближайших населенных пунктах (деревянные сараи, двери, крыши, бочки, плетни), использовать для плотов.
      Нужно отдать должное М. С. Шумилову и начальнику инженерной службы армии генералу В. Я. Пляскину - они тут же поставили задачи дивизиям и под своим личным руководством начали готовить плоты для переправы пехоты с пулеметами, отдельных орудий и саперов на тот берег. Конечно, одновременно принимали все меры по обеспечению переправы артиллерийским огнем и противовоздушной обороной.
      В ночь на 25 сентября части 7-й гвардейской армии форсировали Днепр и зацепились на том берегу сначала за маленький клочок земли у села Домоткань. Это и было началом форсирования крупной водной преграды войсками Степного фронта.
      Трудности в таком деле бесспорно велики, особенно когда нет под рукой достаточно эффективных средств переправы.
      Я приказал командирам частей переправиться на ту сторону Днепра с передовыми отрядами. Это в значительной степени способствовало форсированию реки и обеспечению захвата плацдармов, так как командиры своим примером увлекали бойцов, проявляли инициативу, творчески подходили к решению задач.
      С одним из полков первого эшелона 15-й гвардейской дивизии 7-й гвардейской армии переправился командир дивизии генерал-майор Е. И. Василенко. На той стороне он испытал все неимоверные трудности боя, когда его части подвергались ожесточенным контратакам противника, стремившегося сбросить советских воинов в Днепр. Вместе с ними он выдержал натиск и, когда положение более или менее стабилизировалось, переправился обратно на левый берег с тем, чтобы принять меры для быстрейшей организации переправы артиллерии и остальной части войск. Мной было сделано замечание Е. И. Василенко за уход с плацдарма, но потом, когда более обстоятельно были изучены действия 15-й гвардейской дивизии, все претензии к ее командиру отпали. Дивизия действовала блестяще, а ее командир проявил себя как истинный герой.
      Героизм при форсировании Днепра был массовым. Изобретательность, сметка и инициатива солдат, сержантов, офицеров были безграничны.
      Как уже было сказано, 9 сентября была получена директива Верховного Главнокомандующего, определявшая, что за успешное форсирование крупных водных преград, в том числе Днепра, офицеры и генералы, проявившие героизм, удостаиваются присвоения звания Героя Советского Союза. Политработники широко разъяснили эту директиву в войсках. Политическая и партийная работа во время подготовки к форсированию Днепра была исключительно конкретной, построенной на примерах и опыте форсирования войсками фронта таких рек, как Донец и Ворскла, а некоторые дивизии уже имели опыт переправы под огнем врага через Волгу у Сталинграда. Все это очень помогало в боевой подготовке войск и в решении вопросов, связанных с форсированием. Политическая работа в подготовке личного состава к форсированию была настолько конкретной и настолько реально сказывалась на выполнении боевых задач, что заслуживает отдельного изучения и исследования. Следует отдать должное нашим командирам и политработникам, которые сумели воодушевить бойцов и, несмотря на большие трудности, связанные с недостатком переправочных средств, быстро и успешно обеспечить форсирование этой мощной водной преграды.
      Сначала форсирование Днепра шло успешно. Но на второй день рано утром позвонил генерал М. С. Шумилов и доложил, что сильные контратаки танков противника в районе действий 24-го гвардейского корпуса его армии у Домоткани и непрерывные удары авиации создали тяжелую обстановку на плацдарме. Войска несут большие потери, не выдерживают вражеского натиска, и он вынужден отвести их с плацдарма на левый берег Днепра.
      Я знал М С. Шумилова как смелого, боевого и опытного командарма. Он закаленный воин, не раз доказывал свое мужество и стойкость в обороне под Сталинградом и в Курской битве. Поэтому его доклад об отводе войск с плацдарма, естественно, вызвал тревогу. Я ответил командарму: "Приказываю держаться на плацдарме, не отходить! Сейчас же вылетаю к вам на самолете, вместе разберемся и решим, что делать дальше".
      Примерно через 40 мин. на самолете По-2 я подлетел к НП М. С. Шумилова. С правого берега нас обстреляла неприятельская зенитная артиллерия. Самолет приземлился на обратном скате небольшой высоты у берега Днепра, где был наблюдательный пункт М. С. Шумилова. Меня встретили командарм, член Военного совета армии З. Т. Сердюк, командиры авиационных корпусов: 1-го штурмового генерал В. Г. Рязанов и 4-го истребительного - генерал И. Д. Подгорный. Обстановка действительно была грозная. В воздухе непрерывно висели неприятельские "хейнкели" и волнами, совершенно свободно бомбили плацдарм и переправы. На плацдарме артиллерийско-минометная канонада, танковая стрельба, снаряды рвались и на земле, и на воде. Положение переправившихся войск М. С. Шумилова было очень тяжелым. Нужно было срочно принимать меры по сохранению плацдарма и в первую очередь прикрыть войска с воздуха. Не в укор будет сказано, но на сей раз мои авиационные командиры корпусов были не на высоте положения: не сумели организовать прикрытие переправы и плацдарма с воздуха. Погода была ясная и вполне благоприятствовала работе авиации. Поле боя прямо перед нами прекрасно было видно. В первую очередь я высказал неудовольствие командиру корпуса истребителей И. Д. Подгорному и потребовал от него обеспечить непрерывное патрулирование над плацдармом, перехватывать и уничтожать вражеские бомбардировщики р воздухе. В. Г. Рязанову приказал массированными ударами штурмовиков с противотанковыми бомбами волна за волной штурмовать немецкие танки, атакующие наши войска на плацдарме. М. С. Шумилову поставил задачу ориентировать командиров корпусов и дивизий, ведущих бой на плацдарме. о мерах, принятых с нашей стороны, для отражения наземных и воздушных атак немцев.
      Затем я приказал стянуть артиллерию на нашем берегу для отражения танковых атак врага. Вскоре положение начало понемногу выправляться. Долго не ладилось, правда, управление истребителями со стороны И. Д. Подгорного. Но у В. Г. Рязанова дело пошло лучше: его девятки одна за другой появлялись над полем боя, смело били неприятельские танки. Здесь же на НП М. С. Шумилова В. Г. Рязанов имел свою радиостанцию, и, видя поле боя, хорошо наводил свои штурмовики.
      Когда наша авиация стала действовать более организованно и ударили залпы сотни орудий и "катюш", положение войск на плацдарме улучшилось. Неприятельские танковые атаки были приостановлены. Теперь войска и переправы с воздуха были прикрыты. Наши штурмовики непрерывно бомбили вражеские войска и его танки. Наступил перелом в обстановке. Бородаевский плацдарм был удержан.
      Началось наведение постоянных переправ и мостов через Днепр и расширение плацдармов на той стороне.
      Левее 7-й гвардейской армии и одновременно с войсками этой армии к форсированию Днепра на участке от устья Орели до Верхнеднепровска приступили войска 57-й армии генерала Н. А. Гагена. Здесь условия форсирования были несколько труднее: шире Днепр, не было близко островов. Сама подготовка к форсированию из-за опоздания переправочных средств проходила в замедленном темпе.
      Правее армии М. С. Шумилова была введена в сражение 37-я армия генерала М. Н. Шарохина) Ввод 37-й армии - второго эшелона фронта - был вызван тем, что 69-я армия генерала В. Д. Крюченкина, наступавшая в центре полосы фронта, понесла большие потери еще в боях под Белгородом и была значительно ослаблена. Она героически дралась в обороне, прошла большой путь в наступлении и сейчас нуждалась в отдыхе и пополнении. Поэтому на подходе к Днепру я решил сменить 69-ю армию, выдвинув из второго эшелона свежую 37-ю армию с тем, чтобы усилить центр фронта.
      На 37-ю армию возлагались большие надежды. Она имела задачу с ходу форсировать Днепр и во взаимодействии с 7-й гвардейской армией захватить и расширить плацдарм в районе Мишурина Рога, превратив его в большой плацдарм оперативного значения. Здесь одними из первых переправились через Днепр танкисты, которыми командовал Я. П. Вергун, ныне директор Пятихатской школы. Он вышел к Днепру, пройдя самостоятельно много километров и опередив войска. За этот подвиг ему было присвоено звание Героя Советского Союза.
      Ввод свежей, хорошо укомплектованной 37-й армии имел большое оперативное значение. Я рассчитывал на успех не только при форсировании Днепра, но и при развитии наступления на правом берегу. В связи с этим все мои указания и расчеты штаба фронта исходили из жестких сроков смены частей 69-й армии, быстрого выхода войск 37-й армии к реке и форсирования с ходу. Решение было правильное. Действия этой армии сулили большой успех всему фронту. Дело в том, что на направлении, где вводилась 37-я армия, у немцев отходили лишь остатки двух пехотных дивизий. Чтобы ускорить и облегчить ввод в бой войск 37-й армии, командарму 69-й армии было приказано до утра 27 сентября оставить все средства связи в распоряжении штаба 37-й армии, создав тем самым благоприятные условия для быстрого выполнения его боевой задачи.
      Для форсирования Днепра 37-я армия сосредоточивалась на участке Дериевка, Мишурин Рог. Она была усилена тремя зенитно-артиллерийскими дивизиями, пушечной артиллерийской бригадой, двумя полками ПТО, тремя полками реактивных минометов, четырьмя понтонно-мостовыми батальонами. Оперативное построение армии было намечено в два эшелона. В первом находились 57-й стрелковый корпус (92-я, 62-я и 110-я гвардейские стрелковые дивизии) и 89-я гвардейская Харьковская стрелковая дивизия, во втором - 82-й стрелковый корпус. Дивизии первого эшелона должны были стремительно выйти к Днепру, с ходу форсировать его и захватить плацдарм. В каждой дивизии первого эшелона были созданы передовые отряды в составе стрелкового батальона, артдивизиона, двух батарей истребительно-противотанковой артиллерии, взвода или роты саперов. Постановка боевых задач войскам, организация подхода к реке, план форсирования, меры боевого обеспечения и управления - все было разработано и выполнено обстоятельно, заранее. Войска двигались быстро, и уже в ночь на 27 сентября передовые отряды 62-й и 92-й гвардейских дивизий были у реки. Не имея переправочных средств, они начали на берегу собирать подручные материалы для форсирования реки. 37-я армия пришла из резерва и имела только 16 малых надувных лодок, 10 плавательных костюмов и 5 лодок А-3. Позднее от фронта армия получила для переправы артиллерии, танков и другой тяжелой техники: 2 механизированных понтонно-мостовых батальона, 2 парка Н2П и парк "В", инженерно-саперную бригаду РГК, парк А-3 и 48 деревянных лодок. Правда, из-за того, что дороги были забиты тыловыми частями и учреждениями, переправочные средства несколько отстали и задержали форсирование артиллерии и танков 37-й армии.
      В ночь на 28 сентября 92-я и 62-я гвардейские дивизии начали форсирование Днепра. Форсирование реки 92-й гвардейской стрелковой дивизией проходило неудачно. Противник обнаружил понтоны и открыл по ним плотный артиллерийско-минометный и пулеметный огонь. Из-за сильного огня противника форсирование было прекращено. 62-я гвардейская дивизия под командованием Героя Советскою Союза полковника И. Н. Мошляка организованно и внезапно на понтонах Н2П и лодках А-3 в эту же ночь переправила передовой отряд и захватила один из островов в районе пристани Мишурин Рог. Вслед за первым эшелоном началось форсирование остальных частей дивизии. Когда противник обнаружил форсирование, артиллерия 62-й дивизии, будучи организованной и подготовленной, открыла огонь по артиллерийско-минометным позициям врага, обеспечивая переправу частей дивизии.
      К 8 час. 28 сентября в полосе 62-й гвардейской дивизии на правом берегу Днепра было захвачено два плацдарма. Из них один 2 км по фронту и 1 км в глубину. В течение дня продолжалась переправа главных сил этой дивизии. Несмотря на трудности форсирования, которое происходило днем под воздействием вражеской авиации и артиллерии, войска продолжали переправляться на правый берег Днепра, используя различные подручные средства и просто вплавь, и с ходу вступали в бой.
      Солдаты проявляли находчивость и подлинный героизм. Форсирование, однако, проходило медленно. Здесь-то и сказались недостаток переправочных средств, опаздывавших с прибытием, и неорганизованное, слабое управление со стороны некоторых командиров.
      Несмотря на все трудности и упорное сопротивление противника, главные силы 57-го стрелкового корпуса 29-30 сентября переправились на правый берег реки. В ходе напряженных и ожесточенных боев они соединили отдельные плацдармы в один общий плацдарм оперативного значения. В последующем там были сосредоточены войска для наступления.
      С прибытием переправочных средств были созданы все условия для переброски через Днепр основных сил 37-й армии.
      7-я гвардейская армия в течение 29 сентября расширила плацдарм в районе Домоткани до 20 км по фронту и до 8 км в глубину.
      С 29 сентября по 10 октября на плацдармах 37-й и 7-й гвардейской армий разгорелись жаркие бои. Немцы сосредоточили против этих армий группировку в составе четырех танковых дивизий (6-й, 9-й, 23-й и СС "Мертвая голова") и моторизованной дивизии "Великая Германия". Противник непрерывно переходил в контратаки танками, пытаясь сбросить наши войска в Днепр. Превосходство в танках и авиации на плацдарме было на стороне противника, Напряженные бои показывали, что противник стремился во что бы то ни стало удержать опорные пункты, примыкавшие к Днепру и разъединявшие войска 37-й и 7-и гвардейской армий.
      В этой сложной обстановке необходимы были согласованные и решительные действия всех армий, форсировавших Днепр, прежде всего 37-й и 7-й гвардейской, против которых противник сосредоточил основные силы. В 5 час. 3 октября мной был отдан следующий приказ: "2. Командарму 37-й на участке Успенское, Дериевка, колх. Ворошилов временно перейти к обороне. На левом фланге силами трех дивизий, всей основной массы артиллерии армии с правого и левого берега р. Днепр, всеми переправившимися танками с утра 3 октября 1943 гг. нанести решительный удар в направлении Анновка, вые. 177,0 и совместно с частями 7-й гвардейской армии разгромить и уничтожить наступающую группу противника перед 7-й гв. армией"{20}.
      К сожалению, командующий армией генерал М. Н. Шарохин не лучшим образом организовал выполнение моего приказа. Он разбросал свои силы по фронту и не обеспечил массированного удара. По-прежнему в армии недостаточно четко было поставлено управление войсками. Командиры частей и соединений находились на большом удалении от войск, поле боя не видели, обстановку знали поверхностно, доклады из частей получали с опозданием. Я указал командарму на эти недостатки и приказал перенести наблюдательные пункты командиров дивизий на правый берег Днепра, не дальше 1-1,5 км от войск, в места, позволявшие вести наблюдение за полем боя.
      Боевые действия 37-й и 7-й гвардейской армий по форсированию, захвату и расширению плацдармов велись 15 дней - с 27 сентября по 11 октября. За это время не только осуществлялось форсирование Днепра, но и велись активные боевые действия по отражению атак противника, пытавшегося сбросить войска армий с плацдармов.
      В итоге ожесточенных боев войска 7-й гвардейской и 37-й армий нанесли врагу значительный урон. Они успешно форсировали Днепр и захватили на правом берегу плацдарм оперативного значения, разгромили четыре пехотные дивизии, а четыре танковые и одна пехотная дивизии понесли серьезные потери. Воины проявили при этом массовый героизм.
      Можно было бы на этом прервать краткое описание форсирования Днепра войсками фронта. Но мне кажется, что нужно хотя бы кратко сказать о результатах боевых действий на захваченных плацдармах.
      Как уже сообщалось, в начале октября 1943 г. командование фронта предварительно согласовало свои соображения с Маршалом Советского Союза Г. К. Жуковым и представило Ставке план проведения наступательной операции на криворожском и кировоградском направлениях. Первый этап операции форсирование, захват и обеспечение плацдарма на правом берегу Днепра - для последующего наступления был выполнен с некоторым опозданием из-за ожесточенных боев за удержание и расширение плацдармов которые продолжались до 10-11 октября. Теперь предстояло выполнить задачи второго этапа.
      Планом операции, утвержденным Ставкой, предусматривалось наступление ударной группировки фронта в общем направлении на Пятихатку и Кривой Рог, чтобы после овладения Пятихаткой продолжать развитие успеха в сторону Апостолово с целью отрезать пути отхода на запад днепропетровской группировке противника сдерживавшей наступление Юго-Западного фронта.
      Чтобы не форсировать Днепр в новых местах, предполагалось развить удар уже с имеющегося плацдарма в полосе 37-й, 7-й гвардейской и 57-и армий.
      Исходя из намеченных задач, мы сосредоточили на плацдарме между Дериевкой и Верхнеднепровском 5-ю и 7-ю гвардейские 37-ю и 57-ю армии. Главный удар наносили 5-я гвардейская и 37-я армии; для развития прорыва в направлении на Пятихатку вводились 5-я гвардейская танковая армия и 7-й гвардейский механизированный корпус. Были приняты меры, чтобы в короткие сроки провести перегруппировку войск фронта и материально обеспечить их.
      5-я гвардейская армия была снята с плацдарма в районе Кременчуга и сменена частями 4-й гвардейской армии. Армия переправилась на левый берег Днепра, совершив 100-километровый марш вдоль фронта на юго-восток в район Куцеволовки, затем снова переправилась на правый берег Днепра на плацдарм 37-й армии, где 13 октября приняла новый боевой участок для подготовки к наступлению. 5-я гвардейская танковая армия находилась на доукомплектовании в районе Полтава-Харьков. Танкисты армии совершили марш от 100 до 200 км, переправились через Днепр по мосту специально сделанному для танков, и успели подготовиться к наступлению. 52-я и 4-я гвардейская армии получили приказ активизировать действия на широком фронте и перейти в наступление с занимаемых плацдармов для уничтожения противостоящего противника и расширения плацдармов. 52-й армии ставилась задача освободить Черкассы.
      В войсках фронта царил большой патриотический подъем и все трудности преодолевались с высоким сознанием долга и готовностью скорее изгнать ненавистного врага с советской земли. Командование, политорганы и партийные организации провели большую работу по подготовке войск к наступательной операции. В трудных условиях за четыре-пять дней была завершена перегруппировка войск. Передвижения производились по ночам, скрытно. Всё шло как нельзя лучше. Противник не успел обнаружить перегруппировку и сосредоточение наших сил на плацдарме, поэтому мер по отражению нашего удара не принял. Однако активность войск при форсировании Днепра и завоевании плацдармов привлекла в этот район значительные силы противника. Перед нашим наступлением на фронте Черкассы-Верхнеднепровск немцы имели 24 дивизии, основная часть которых находилась на участке Дериевка, Верхнеднепровск. Наземные силы гитлеровцев поддерживались двумя корпусами 4-го воздушного флота, насчитывавшими более 700 самолетов.
      Одновременно для подкрепления своих войск на кировоградском направлении фашистское командование перебрасывало туда из Западной Европы несколько дивизий. Настойчивые просьбы Манштейна об усилении свежими войсками группы армий "Юг" частично были удовлетворены. Гитлер пошел на усиление группы армий "Юг" с целью защиты криворожской руды, которую немцы выкачивали особенно интенсивно. Но в целом обстановка на Днепре складывалась не в пользу гитлеровцев. Мы создали все условия для дальнейшего наступления с занятых плацдармов.
      Утром 15 октября войска фронта после мощной артиллерийской и авиационной подготовки ударной группировкой в составе четырех общевойсковых и танковой армий перешли в наступление. Сразу же с момента нашей атаки разгорелись жаркие бои. Противник оказывал упорное сопротивление, неоднократно переходил в контратаки при поддержке танков и авиации, которая усиленно бомбила боевые порядки наших войск. В этот день неприятелем было совершено 250 самолето-вылетов. Наша 5-я воздушная армия совершила в тот день 470 самолето-вылетов. Войска, преодолевая сопротивление врага, продолжали прорывать вражескую оборону.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.