«Есть народы, которые, подобно рыбам, выныривающим из бездонных океанских пучин и не оставляющим на синей морской ряби даже недолгого следа на зыбкой пене, внезапно возникают из черных доисторических глубин на поверхности цивилизованной истории, неся с собой богатую и самобытную культуру, устоявшуюся литературную традицию, тонкий поэтический вкус, поразительную изысканность в выборе чувств, предметов и ситуаций, превращенных затем под пером поэта в темы, образы и сюжеты своей классики. К таким народам нужно отнести и тамилов. Попытайтесь представить себе древних греков без крито-микенской культуры, древних римлян — без этрусков и кельтских италийцев, наконец, оставивших веды ариев, заселивших Северную Индию, — без оставивших Авесту ариев, заселивших Иранское нагорье. Не таковыми ли явятся взору историка тамилы, уже к началу нашей эры почти полностью утерявшие память о своем далеком прошлом и не сохранившие до периода письменных источников следов своей первобытности?» — так поэтично пишет тамильский критик Кирушнан о прошлом своего народа.
      Самые ранние памятники тамильской литературы появились в начале нашей эры, однако они вполне осознавались и авторами их, и читателями, и слушателями как плод литературного творчества. Но нигде у тамилов не удается отыскать следы той неизбежной «бесписьменной» стадии, которая предшествует «литературной»: тамильская поэзия появляется сразу — и во всеоружии изощренных технических средств. История культуры и литературы таких чудес не знает, видимо, древние корни тамильской традиции просто нам еще неизвестны… А сама традиция тамилов связывает историю тамильской литературы с так называемой сангой («собрание, община»), объединявшей лучших поэтов и знатоков поэзии, грамматиков и стилистов.
      Согласно средневековым тамильским комментаторам, в древние времена существовало три санги. В первых веках нашей эры процветала поздняя санга, с творчеством которой нас знакомят два больших сборника: «Восемь антологий» и «Десять лирических поэм». Известны и имена покровителей этой санги, владык тамильского царства Панди, занимавшего юго-западную оконечность Индостана. Вторая санга была основана великим отшельником Агаттияном, пришедшим в страну тамилов несколько тысяч лет назад и обосновавшимся на самой южной оконечности Индийского субконтинента. Санга эта распалась, ибо, говоря словами одного из средневековых тамильских комментаторов, «страну поглотило море».
      В океане затонула и древнейшая, третья санга, основателем которой был «Владыка йоги», «Создатель сущего», верховное божество народов Южной Индии бог Шива. Находилась эта санга «в городе Мадурай, поглощенном морем», в царстве «протяженностью в 700 кавадам», т. е. около 7000 километров, которое также «уничтожило и поглотило море». Об «иной земле, существовавшей прежде на юге», пишут многие тамильские авторы, считавшие, что «Тамалахам, или родина тамилов, в отдаленном прошлом находилась в южном районе большого острова Навалам, который был одной из первых земель, появившихся возле экватора». Эту точку зрения отстаивают и многие современные тамильские исследователи. А рождение рассказа о затонувшей родине тамилов восходит к глубочайшей древности.
      «Легенда не только не выдумана комментаторами XIII–XIV вв., но бытует в тамильской литературе около 2 тысяч лет. Существуют, однако, реальные основания отнести время возникновения этой легенды к еще более древнему периоду. Если выйти за рамки словесного творчества тамилов и обратиться к мифологии и фольклору других южноиндийских народов, то можно убедиться в том, что тамильское предание о сангах и потонувшем царстве генетически связано с группой сказаний и легенд, которые в целом можно назвать «легендами о прародине», — пишет ленинградский дравидолог Н. В. Гуров, посвятивший этим легендам специальное исследование. — Наиболее вероятное объяснение заключается в том, что все эти сказания восходят к некому единому архетипу, который мы можем условно назвать «южноиндийской легендой о прародине». Этот архетип возник, по-видимому, еще в период существования южнодравидийской языковой и культурной общности, т. е. где-то в середине II тыс. до н. э.»
      Таким образом, рассказ об «атлантиде Индийского океана» более чем на тысячу лет старше «Диалогов» Платона, из которых впервые стало известно о «настоящей» Атлантиде, затонувшей в Средиземноморье или Атлантике. Долгое время легенда о стране, затонувшей в Индийском океане, была известна лишь самим тамилам да узкому кругу европейских филологов и востоковедов. Но совершенно неожиданно она стала получать подтверждение в работах ученых, далеких от востоковедения и ничего не знавших об этом древнем предании: антропологов, палеонтологов, геологов, зоологов.

      Карл Линней, великий шведский систематик и натуралист, в 1735 году первым попытался обозначить «на карте живущих всего мира» все живые существа, включая и нас, людей. Он выделил группу антропоморфных, т. е. «человекоподобных», состоящую из трех родов — человек, обезьяна и ленивец. В 1758 году, когда вышло в свет десятое издание его «Системы природы», Линней изменил свою систематику и ввел отряд приматов, в который включил четыре рода: человек, обезьяна, полуобезьяна и летучая мышь. Последнюю довольно-таки скоро исключили из числа родственников человека, но в основном Линней оказался прав: отряд приматов (от латинского «примас», т. е. первый, высший) включает в себя людей, человекообразных обезьян, широконосых и узконосых обезьян и полуобезьян, именуемых еще лемурами.
      «Лемурами» древние римляне называли души людей, не нашедшие себе убежища в загробном мире. Когда европейцы столкнулись в Индии, Юго-Восточной Азии, на Мадагаскаре и других островах Индийского океана с удивительными существами, ведущими ночной образ жизни, имеющими светящиеся глаза, голоса, напоминающие вой или плач, и внешний облик, в котором причудливо смешаны черты человека, кошки и медвежонка, они назвали их лемурами.
      В середине девяностых годов XVIII столетия замечательный французский натуралист-эволюционист Этьен Жоффруа Сент-Илер провел систематику и классификацию лемуров Африки, тропической Азии и островов Индийского океана. А затем этот же ученый высказал мысль о том, что лемуры на острова, в первую очередь Мадагаскар, подлинное царство этих удивительных существ, попали из Азии или Африки по «мосту» суши, который некогда был в Индийском океане. В середине прошлого столетия известный английский зоолог Филипп Склэтёр, развивая идею Сент-Илера, дал название этому гипотетическому «мосту» — или даже более обширному участку суши — Лемурия.
      О Лемурии, вернее, «Индо-Мадагаскарской суше», заговорили в шестидесятых — семидесятых годах прошлого столетия английские геологи, отметившие сходство древних геологических структур Индии и Южной Африки. Уильям Т. Бренфорд и ряд его коллег предположили, что Южная Африка и Индия когда-то были единым массивом суши, остатками которой являются Мадагаскар с его удивительным животным миром, острова Альдабра с их гигантскими сухопутными черепахами, Сейшельские, Мальдивские и Лаккадивские острова с их коралловыми рифами. Эти острова и рифы являются вершинами подводного хребта, что подобно гигантскому морскому змею ползет от Южной Африки к южной оконечности Индостана.
      Зоологов и геологов поддержали австрийский палеонтолог Мельхиор Неймайер и немецкий биолог Эрнст Геккель. В труде «Описание Земли», вышедшем в 1887 году, Неймайер публикует первую палеогеографическую карту, на которой делает попытку восстановить облик нашей планеты в эпоху динозавров.
      Наряду с Атлантическим континентом, включавшим северную часть Атлантики, Китайско-Австралийским континентом, объединявшим Китай, Индокитай, Австралию в единую сушу, он привел на своей карте и гигантский Бразильско-Эфиопский континент, в состав которого входили вся Южная Америка, Африка, Аравия — и длинный отросток «Индо-Мадагаскарского полуострова», тянущегося через нынешний Индийский океан, от оконечности Южной Африки, через Мадагаскар, Сейшелы, Мальдивские и Лаккадивские острова к Индии.
      Эрнст Геккель, который наряду с Томасом Гексли стал первым глашатаем и апостолом дарвинизма, высказал мысль о том, что если «Индо-Мадагаскарский мост» существовал в эпоху динозавров, то почему бы ему не существовать и в более позднее время, в эпоху млекопитающих, к которым относятся и лемуры? Гипотезу о Лемурии поддержали такие известные ученые, как француз Эмиль Бланшар, немец Оскар Пешель и англичанин Альфред Уоллес, о котором мы уже упоминали в связи с заселением островов Океании.
      Первоначально Уоллес считал, что затонувший материк Лемурия занимал почти весь Индийский океан, объединяя Африку, Мадагаскар, Шри-Ланку, Малакку и Суматру, не говоря уже о мелких островах в океане. Потом английский натуралист значительно уменьшил размеры гипотетической «индоокеанской атлантиды», допустив, однако, существование исчезнувших земель, облегчавших связь Индии с Малаккой с одной стороны и Индии с Мадагаскаром — с другой. «Если, что весьма вероятно, Лаккадивские и Мальдивские острова являются остатками большого острова или указывают на то, что Индия некогда простиралась далее на запад, — писал Уоллес в книге «Тропическая природа», увидевшей свет в 1891 году, — если, далее, Сейшельские острова, обширная отмель на юго-востоке и группа островов Чагос представляют собой остатки другого, более обширного пространства суши, расположенного в Индийском океане, — то у нас получается сближение берегов этих стран, совершенно достаточное, чтобы объяснить известный обмен летающими формами, вроде птиц и насекомых, препятствующее, однако, обмену млекопитающими».
      По мнению ряда антропологов XIX столетия, затонувшая земля в Индийском океане могла быть не только родиной полуобезьян, лемуров, но и колыбелью «недостающего звена», обезьяночеловека, предка «человека разумного». Так полагал сподвижник Дарвина крупнейший антрополог прошлого столетия Томас Гексли. Эрнст Геккель предположил, что из Лемурии предки человека мигрировали на северо-восток, в Индостан, и далее, в Юго-Восточную Азию и на запад, на Африканский континент (чем, быть может, и объясняется тот факт, что ныне ареал обитания человекообразных обезьян, ближайших наших родственников, разорван на две части — южноазиатскую и африканскую). С Лемурией связывал истоки рода человеческого и знаменитый немецкий биолог, медик и антрополог Рудольф Вирхов.
      Гипотезу о Лемурии поддержал один из крупнейших географов конца прошлого — начала нынешнего века Жан-Жак Элизе Реклю, неутомимый путешественник и революционер, член I Интернационала и участник Парижской Коммуны. В посвященном «океану и океанским землям» томе своего монументального труда «Земля и люди» (где впервые было дано детальное описание всех стран мира) Реклю писал о том, что Мадагаскар является обломком затонувшего материка, ибо в то время как «океанские острова крайне бедны млекопитающими, Мадагаскар обладает не менее, чем 66-ю их видами, чем в достаточной мере и доказывается, что этот остров был некогда материком». По мнению современника и соотечественника Реклю известного французского геолога академика Гюстава Эмиля Ога, «полуостров Индостан, Сейшельские острова и Мадагаскар представляют собой обломки континента, который занимал место теперешнего Индийского океана (или части его)». Он назвал этот затонувший континент Австрало-Индо-Мадагаскарским и полагал, что после его гибели образовалась впадина в восточной части Индийского океана.
      Далеко не все геологи, географы, антропологи, зоологи приняли гипотезу о Лемурии, несмотря на авторитет Вирхова и Гексли, Неймайера и Реклю, Уоллеса и Ога, Геккеля и Сент-Илера. Но совершенно неожиданно эта гипотеза получила поддержку… со стороны представителей мистических обществ, включивших затонувший материк и его обитателей в свои схемы развития человечества. Нашей цивилизации предшествовала цивилизация атлантов, заявили адепты «древнего мистического Ордена Розы и Креста» — розенкрейцеры и члены Теософского общества. Но и атланты имели своих предшественников и учителей — жителей затонувшей Лемурии.
      «Эти первые лемурийцы были некрасивы; их колени и локти не выпрямлялись; они были совершенно не развиты; их мозг был чрезвычайно мал по объему; головы их большей частью были яйцеобразные, с большой нижней частью, с выдающейся челюстью; у многих вместо лба было нечто похожее на колбасу; цвет кожи был синевато-коричневый, а одна из первых рас отличалась синеватым оттенком». Так описывал лемурийцев один из известнейших деятелей и лекторов Теософского общества Чарлз Ледбитр. Далее он сообщал, что рост лемурийцев достигал 10 метров, добавляя, правда, что чистокровными потомками их являются пигмеи Центральной Африки и низкорослые жители Андаманских островов в Индийском океане. Согласно теософам, у лемурийцев было четыре руки, глаза находились сзади головы, первоначально они были двуполы, но затем впали в грех, вступив в связь с животными и породив в итоге… обезьян.
      В сочинениях розенкрейцеров лемурийцам был придан еще более фантастический облик. Два чувствительных пятна вместо глаз воспринимали свет солнца, «тускло сиявшего сквозь огненную атмосферу древней Лемурии», говорили они на языке, состоящем из звуков, подобных звукам природы: вою ветра, журчанью ручья, шуму водопада, реву вулкана (согласно теософам, потомком лемурийского языка является китайский, хотя сами китайцы — дети иной, не лемурийской, расы).
      Мистики помещали Лемурию то в Индийский океан, то в Тихий, то считали ее гигантским суперконтинентом, занимающим чуть ли не все южное полушарие. Писания на эту тему время от времени выходят на Западе и по сей день; но нет нужды рассматривать всерьез эту «пародию на мистику Востока и науку Запада», как назвал подобного рода сочинения индийский психолог Кувер Беханан. Единственный «вклад» в поиски гипотетических затонувших земель, сделанный мистиками, состоял в том, что тема Атлантиды, а тем более Лемурии была надолго дискредитирована в глазах большинства ученых. И только «эпоха Великих океанологических открытий», начавшаяся несколько десятков лет назад и продолжающаяся по сей день, заставила вновь вернуться к вопросу о Лемурии, который столь горячо дискутировался крупнейшими учеными прошлого и начала нынешнего столетий.

      О том, что на месте Индийского океана могла когда-то быть суша, писали многие геологи в пятидесятых-шестидесятых годах нашего века. Если же не всего океана, то его северо-западной части, история развития которой отличалась от развития всех остальных его частей, ибо гранитные массивы Восточной Африки, Аравийского полуострова и Индостана находят свое продолжение в пределах дна Индийского океана. А потому она, как писал крупнейший советский геоморфолог О. К. Леонтьев, «очевидно, должна рассматриваться как сложно построенная переходная область, образовавшаяся в результате интенсивного дробления и дифференцированного погружения окраины материков (правда, позднее факты заставили О. К. Леонтьева изменить свою точку зрения и отказаться от гипотезы об «индоокеанской атлантиде»). Член-корреспондент АН СССР В. В. Белоусов в ряде своих работ, посвященных происхождению материков и океанов, отстаивал точку зрения, согласно которой ушла под воду не только Пацифида в Тихом, но и обширная суша в Индийском океане.

      Рис. 6. Затонувшие континенты Му и Атлантида (по Дж. Черчуорду).

      «Еще в начале четвертичного периода в Атлантическом океане, а может быть, и в других океанах были высоко подняты над уровнем, моря современные океанические хребты, а среди глубоких морских впадин на месте гайотов выделялись многочисленные острова. Благодаря этому океаны имели сложнорасчлененный вид и распадались на ряд отдельных морей, разделенных то перемычками суши, то архипелагами мелких островов, — писал профессор Д. Г. Панов в книге «Происхождение материков и океанов». — Новые движения океанического дна, скорее всего связанные с общим поднятием материков, привели к оживлению дна океанов. Отдельные острова и океанические хребты стали опускаться. Разрушалась и уходила под уровень океана старая суша. Менялась в связи с этим картина распределения растений и животных, а может быть, менялось и расселение народов. В течение всего четвертичного периода с остановками и задержками шло разрушение и погребение остатков былой суши на месте океанических хребтов и поднятий. Ушла под уровень океана «Атлантида», скрылась под водами Индийского океана разрушенная суша «Лемурия», а в просторах Тихого океана ушла под воду суша Полинезии и Меланезии…»
      В 1966 году вышла монография Ю. Г. Решетова «Природа Земли и происхождение человека». Опираясь на факты, добытые к тому времени палеонтологией, геологией, антропологией, океанологией и рядом других наук, автор книги приводил веские аргументы в пользу того, что Лемурия, ушедшая на дно Индийского океана несколько миллионов лет назад, тем не менее сыграла важную роль в становлении древнейшего человека.
      Около ста миллионов лет назад, «в меловую эпоху Лемурия занимала, видимо, область современного Срединного хребта Индийского океана, включая все островные архипелаги, а также острова Мадагаскар, Цейлон, полуостров Индостан и область шельфа Аравийского моря». Время от времени Лемурия соединялась «мостом» суши с Юго-Восточной Азией. Материк Лемурия представлял собой поросшую густыми тропическими лесами низменную сушу. Вулканические гряды окаймляли ее с севера, юга и юго-востока. Здесь были благоприятные условия для того, чтобы смог появиться и успешно развиваться новый отряд млекопитающих — живших на деревьях и питавшихся насекомыми небольших зверьков. Зверьки эти постепенно увеличивали размеры, приобретали ловкость и сноровку в лазаньи по деревьям — за счет обостренного зрения и цепкости лап, которые постепенно стали превращаться в хватательный орган — руку. Так около 100—70 миллионов лет назад на Земле появляются будущие ее владыки — приматы. Вернее, самые ранние из приматов — полуобезьяны или, по латинской терминологии, «просимии».
      Большие перемены происходят в Лемурии около 34 миллионов лет назад, когда на юге и юго-востоке материка под воду уходят крупные участки суши. Еще раньше от Лемурии отделяется и становится изолированным островом Мадагаскар. Серьезные перемены происходят и среди полуобезьян. Одни из них приобретают огромные размеры и спускаются, в поисках пищи, с деревьев на землю. На Мадагаскаре обнаружен скелет гигантского лемура — мегалодаписа, одного из самых странных животных, когда-либо существовавших на нашей планете: представьте себе существо ростом с человека, передвигающееся на двух задних конечностях, но в то же время имеющее длинный хвост и огромные круглые глаза, светящиеся в темноте (в таинственном существе, именуемом тре-тре-тре, которое, согласно рассказам аборигенов, обитает в джунглях Мадагаскара, некоторые энтузиасты видят именно этого мегалодаписа).
      Но не этот путь эволюции привел к успеху. Хозяевами планеты стали не «двуногие лемуры», а потомки полуобезьян, которые превратились в «полных обезьян», а те, в свою очередь, образовали ветвь человекообразных обезьян. В монографии Решетова приводятся факты, говорящие о том, что древнейших примитивных обезьян, а возможно, и их более развитых потомков, живших в Лемурии, заставила мигрировать гибель этого континента: окончательный распад Лемурии произошел около 25 миллионов лет назад. Миграция шла на запад, в Африку, и на север, в Индостан. Здесь, пишет Решетов, «поздние их представители, обитавшие на севере Индостана около 4–4,5 миллиона лет назад, перешли к исключительно наземному образу жизни и систематическому употреблению природных предметов в качестве орудий: они-то и были «древнейшими предлюдьми».
      Кончается ли на этом история Лемурии? Или, может быть, последние остатки этого материка еще долго существовали в Индийском океане? И не только в эпоху становления лемуров и человекообразных обезьян, но и в четвертичный период, эпоху становления человека «индоокеанская атлантида» еще не затонула? Может, Лемурия была не просто «плацдармом», подготовившим вторжение лемуров и примитивных обезьян во все остальные части света (за исключением Австралии и Антарктиды), но и «колыбелью человечества»? И даже колыбелью древнейших цивилизаций, «центром икс», откуда берут корни шумерская, египетская, индийская, эламская культуры? И, наконец, той прародиной тамилов, о которой повествуют древние предания, — затонувшим в Индийском океане материком?
      В течение многих лет автор этой книги собирал доводы в пользу гипотезы об «Атлантиде Индийского океана» — Лемурии как колыбели приматов, колыбели обезьян и антропоидов, человекообразных обезьян, колыбели рода человеческого и колыбели древнейших цивилизаций нашей планеты. Эти доводы были приведены в книге «Адрес — Лемурия?» (1978 год), переведенной на ряд европейских и восточных языков, включая и язык тамилов, возможных «потомков лемурийцев»… Со времени написания этой книги прошло десять лет. За этот период были сделаны новые открытия в Восточной Африке, связанные с поиском древнейших предков человека, лучше изучено дно Индийского океана и его геологическое строение, Тур Хейердал нашел на Мальдивских островах следы загадочной цивилизации, были сделаны важные шаги в решении загадки происхождения древнейшей культуры Индостана с ее нерасшифрованными письменами… Какие же доводы в пользу Лемурии можно привести сейчас, в году 1987-м?

      Сходство флоры островов, лежащих в Индийском океане, с флорой Индии было замечено давно. Но растения могут попадать на острова с помощью морских течений, перелетных птиц, ураганов и т. д. — не обязательно по сухопутному «мосту». Вспомним Гавайский архипелаг с его 1700 видами растений, — архипелаг, который поднялся из пучин океана всего лишь пять миллионов лет назад и никогда не был связан с материковой сушей, хотя в его флоре есть растения Азии, Америки, Австралии. Сложнее объяснить появление на островах типично «сухопутных» животных, для которых соленая океанская вода является непреодолимым препятствием. А такие животные обитают и на Сейшельских островах, и на островах Коморского архипелага, и на огромном острове Мадагаскар. И, что самое удивительное, животные эти родственны животным Индостана, а не Африки, которая расположена гораздо ближе к этим островам.
      На Сейшелах обитают пресноводные моллюски и моллюски, живущие только на суше. Они родственны индийским, а не африканским видам, хотя с Африкой Сейшелы связывает цепочка островов и островков, протянувшаяся от Коморских островов — Мадагаскара — коралловых атоллов Альдабра, Фаркуар и т. д. прямо к Сейшельскому архипелагу. На всех этих островах живут не переносящие соленой воды лягушки, также родственные индийским, а не африканским земноводным.
      Моллюски и лягушки, животные мелкие, размножающиеся метанием икры, могли быть перенесены за сотни километров ураганами либо перелетными птицами, к лапкам которых прилипла икра. Лягушки и моллюски могут быть и «аутовселенцами», проникшими на острова случайно, например в трюмах мелких суденышек, на «плавучих островах» — стволах, переплетенных лианами, вынесенными из джунглей или мангровых зарослей в океан. Но ни течения, ни ураганы, ни перелетные птицы, ни «аутовселение» не могут объяснить, почему фауна и флора гигантского острова Мадагаскар, лежащего в какой-то сотне миль от Африки, имеет поразительные черты сходства не с африканской, а с индийской, хотя Индия удалена от Мадагаскара на несколько тысяч километров.
      На Мадагаскаре нет ни львов, ни слонов, ни обезьян, ни ядовитых змей, ни других типичных представителей фауны Африки, за исключением крокодилов и гиппопотамов, превосходных пловцов. Зато странный род рукокрылых — птеропус — обитает на Мадагаскаре и в Индии, отсутствуя в соседней с Мадагаскаром Африке. Отличие мадагаскарской фауны и флоры от африканской уже давно привело ученых к мысли о том, что если остров и был связан с Африкой, то отделение его произошло очень давно, десятки, а быть может, и сотни миллионов лет назад. Исследования океанологов и морских геологов, проведенные в последние годы, подтвердили выводы зоологов, сделанные более века назад. Мозамбикский пролив, отделяющий Мадагаскар от Африки, существовал и десять, и пятьдесят, и сто миллионов лет назад. Скважина, пробуренная близ мозамбикского порта Момбасы, прошла на 1174 метра в толщу морских осадков, которые непрерывно накапливались с середины мелового периода, эпохи расцвета динозавров. Значит, уже в ту эпоху Мадагаскар был оторван от Африки.
      Это — достоверно установленный факт. Но был ли Мадагаскар, оторванный от Африки, изолированным островом? Или же в ту эпоху и даже более позднее время он являлся лишь частью материка Лемурии, «моста», соединявшего Мадагаскар с Индостаном? Фауна и флора огромного острова столь богата и своеобразна, что ее выделяют в самостоятельную зоогеографическую и ботаническую область. На Мадагаскаре растет 740 видов орхидей, водится 6000 видов жуков, 147 видов птиц, необыкновенного разнообразия достигают хамелеоны. А многочисленные виды наших далеких предков, лемуров, населяющие Мадагаскар, и послужили отправной точкой для гипотезы о затонувшей Лемурии, остатком которой является этот остров.

      Мадагаскар называют «островом лемуров». Здесь обитает 35 видов полуобезьян, а не так давно разновидностей лемуров на острове было еще больше, начиная с крохотного, размером с мышь, большеглазого микроцебуса и кончая мегалодаписом, величиной со взрослого человека. Многие ученые начиная с Сент-Илера полагали, что, несмотря на свои солидные размеры, Мадагаскар слишком мал, чтобы стать «колыбелью лемуров», что он является обломком затонувшей в Индийском океане Лемурии. Советский палеоантрополог Ю. Г. Решетов в упоминавшейся выше книге «Природа Земли и происхождение человека» попытался показать, как шел процесс становления лемуров — и, стало быть, древнейших приматов — на территории острова-материка Лемурии, отделенного от Африки Мозамбикским проливом, а от Азии — средиземным морем Тетис, располагавшимся на месте нынешных Гималаев (как это ни парадоксально, но высочайшие горы планеты поднялись буквально «со дна морского» и совсем недавно, если мерять масштабами геологии).
      Большая часть Лемурии и образующей с нею единый массив суши Индии была покрыта влажными тропическими лесами, напоминающими джунгли Юго-Восточной Азии. Древние насекомоядные зверьки, появившиеся на планете еще в эпоху динозавров, нашли себе прибежище в этих лесах. «Все более и более приспосабливаясь к лазанью по ветвям деревьев и лианам, эти зверьки в конце концов приобрели развитые пятипалые хватательные конечности. Быстрое перепрыгивание с ветки на ветку в погоне за насекомыми усовершенствовало их зрение, а употребление в пищу съедобных растений изменило биохимию организма. Некоторые из подобных зверьков стали передвигаться прыжками при более вертикальном положении туловища, и их задние конечности сделались более мощными и длинными, — пишет Ю. Г. Решетов. — Так, между 100 млн. и 70 млн. лет назад, и возникли первые приматы… От них началась все ускорявшаяся во времени эволюция, приведшая к появлению разумной жизни на Земле».

      Рис. 7. Великий Восточно-Африканский рифт и места находок предков человека в Восточной и Южной Африке.

      Быть может, Лемурия была колыбелью не только приматов, но и древнейших предков людей, обезьян-антропоидов? Так полагали Гексли, Геккель, Вирхов, крупнейшие авторитеты прошлого столетия. «Много сотен тысячелетий назад, в еще не поддающийся точному определению промежуток времени того периода в развитии Земли, который геологи называют третичным, предположительно к концу этого периода, жила когда-то в жарком поясе — по всей вероятности, на обширном материке, ныне погруженном на дно Индийского океана, — необычайно высокоразвитая порода человекообразных обезьян», — писал Фридрих Энгельс в своей знаменитой работе «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека» (см. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Изд. 2-е, т. 20. М., Госполитиздат, 1961, с. 486). А это значит, что Энгельс, зорко следивший за новейшими открытиями науки своего времени, разделял мнение Гексли, Геккеля, Вирхова.
      Однако с той поры гигантский шаг вперед сделали и науки о Земле, и науки о человеке, удалось проследить процесс становления «человека разумного» на протяжении нескольких миллионов лет. Серия сенсационных открытий была сделана в шестидесятых — семидесятых годах нашего столетия сначала в кенийском ущелье Олдувай, затем в Танзании и Эфиопии. Американскому антропологу Дональду Джохансону посчастливилось найти в местности Хадар «самый древний, самый полный и самый сохранившийся скелет из всех остатков прямоходящих предков человека, которые когда-либо найдены», как пишет сам автор этого открытия в книге «Люси», написанной совместно с популяризатором антропологии Мейтлендом Иди (русский перевод этой книги, вышедшей в 1981 году, появился в нашей стране в 1984-м).
      Только в конце прошлого столетия удалось, после долгих дискуссий ученых, доказать, что на Земле, помимо человека современного типа, жили палеоантропы, древние люди, что им предшествовали питекантропы, «обезьянолюди», еще более древние предки человека. Возраст этих древнейших предков человека определялся полумиллионом лет.