Побежала коза в огород

      Пресс-секретарь? Я думала, что меня уже трудно удивить.
      – Чему ты удивляешься? – сделал вид, что оскорбился, он. – Мэру города положена пресс-служба.
      – Но ты ведь еще...
      – Не мэр города, – согласился он, – но я начинаю предвыборную кампанию и предлагаю тебе ее возглавить.
      – Мне? – Что-то я сегодня никак не попаду в русло разговора. Только и делаю, что вздергиваю в удивлении брови. – Но я ведь никогда этим не занималась!
      – Когда-то все приходится делать впервые. – Он пожал плечами, кивая на тарелки с супом, принесенные официантом. – Как раз во время первого блюда у тебя будет время подумать.
      – Но почему именно я?
      – А почему я не могу предложить эту работу лучшему журналисту края?
      – Лучший журналист у нас Хрунов.
      – А мне не нравится Хрунов, а нравится Рагозина.
      – Я всегда была против служебных романов, – проговорила я, рассеянно помешивая ложкой грибной суп.
      – Романов? – громко удивился он и даже откинулся на стуле, таким веселым ему это показалось. – А кто тебе сказал, что у нас будет роман?
      От неожиданности я даже запнулась, но упрямо продолжила:
      – По крайней мере нам трудно будет держаться в рамках официальных отношений.
      – Нам или тебе? – лукаво поинтересовался Забалуев.
      – Прикалываешься, да? – рассердилась я.
      Однако Юрий Иннокентьевич не так прост, как хочет порой казаться. Вон ведь как повернул! Выходит, это я слаба, не устою перед его обаянием, а он в себе уверен. Но кого он хочет убедить в том, что наши с ним отношения останутся на уровне дружеских: себя или меня? Ладно, в лоб его не взять, это я уже поняла...
      – Я буду хорошо тебе платить, – прервал он мои размышления. – Больше, чем ты получаешь в своей газете.
      – Черным налом? – хмыкнула я, чтобы его поддеть.
      – Почему – черным? – удивился он. – Как и все, по ведомости.
      – Хочешь сказать, что ты не уходишь от налогов? – не поверила я.
      – По крайней мере не в таких мелочах.
      Возьми его голыми руками! Я восхищалась им против воли. Внутренний голос говорил мне, что Забалуева нужно остерегаться. Но с другой стороны, это задевало мою гордость. Получалось так, что он бросил мне вызов, а я не стала его принимать по причине осознания собственной трусости. Он, значит, в себе уверен, а я нет?
      – И сколько ты собираешься мне платить? – спросила я, словно для меня это было главнее всего. Пусть думает, что я особа расчетливая.
      Но откуда ко мне пришло это нездоровое возбуждение? Что за соревнование я собиралась с ним устроить?
      – Три штуки баксов тебя устроят?
      Высоко ценят в этом городе мои профессиональные качества. Вот ведь только протяни руку, и получишь зарплату, о которой мечтает почти каждый журналист в нашем городе.
      – Спасибо, Юра, мне приятно, что ты так высоко меня ценишь, но я вынуждена ответить отказом.
      – Почему?
      – Тебе объяснить или сам догадаешься?
      – Объяснить! – сказал он упрямо.
      Я знала, какими настойчивыми могут быть богачи, привыкшие, что они могут купить все, что пожелают. Я боялась, что Забалуев решит, будто он переплатил мне, вбухав за одну ночь со мной такие деньжищи, и станет меня шантажировать. А то и попытается надавить на меня каким-то иным способом, каковые имелись у него в избытке.
      Мне не хотелось так о нем думать, но я упорно твердила себе это, потому что, начни я думать о Забалуеве хорошо, мне бы ни за что не удержаться в тех рамках, которые для наших отношений я установила.
      Если не прервать наши отношения, им конца не будет! Где гарантия, что мой муж, допустив одну серьезную ошибку, не сделает и другую? Мало ли... Словом, я перед Юрием была чересчур уязвима, находясь тем более в столь непосредственной близости. Надо было срочно отползать.
      – Откровенно говоря, я рада, что встретила тебя, – сказала я, с удивлением отмечая, как загорелись у него глаза. – И я рада, что наша ночь была такой волшебной. Давай просто поблагодарим судьбу за нечаянный подарок – если и тебе было так же хорошо, как мне, – и пойдем каждый своим путем.
      – Но я не хочу! – совсем по-детски сказал он и жалобно посмотрел на меня. – Понимаешь, такого со мной еще не было.
      – Ну и что же? – ровно проговорила я. – Тебе в детстве когда-нибудь говорили слово «нельзя»?
      – Говорили.
      – А то я уж подумала, что ты вообще его не слышал.
      Мне вовсе не хотелось выглядеть стервой, но я знала, что стоит дать хоть малую слабину, и мы наделаем ошибок, которые невозможно будет исправить.
      – Тогда позволь хотя бы сделать тебе подарок. На прощание.
      Он вынул из кармана бархатную коробочку и подвинул ее ко мне.
      – Ты уже сделал мне подарок – спас мою семью от краха, от позора и не знаю, еще от чего, – сказала я, не притронувшись к коробке. – Спасибо тебе за все. И прости, что я вынуждена быть жестокой, у меня нет другого выхода.
      Я поднялась из-за стола.
      – Подожди, я отвезу тебя!
      – Не беспокойся, доеду на маршрутке.
      – Лена!
      Но я пошла от стола быстро, не оглядываясь, стараясь, чтобы моя походка выглядела свободной и раскованной, хотя на деле мне хотелось съежиться и куда-нибудь спрятаться, чтобы больше не чувствовать на своей спине его взгляд.

Галина

      Едва переступив порог ресторана, Галя сразу поняла, почему Сергей сомневался, надо ли туда идти.
      Гале приходилось порой обслуживать такие свадьбы. По крайней мере обеспечивать соответствующий дизайн десертных блюд, в том числе и свадебного торта.
      Каждый ее торт казался произведением искусства. Это были вовсе не ее слова, так говорили все те, кто ее торт получал на свой стол... Может, ее фамилию заказчики и не знали, но, заказывая торт, обычно поясняли:
      – Мы хотим, чтобы сделала его Галя. Ну, та, что делает на бисквитах настоящие картины.
      Так вот, свадьба, гости, то, что имелось на столах, можно было определить как иной, более высокий уровень. На первый взгляд все то же, что и на других свадьбах, но только на первый взгляд.
      Другая – дорогая – посуда. Другие вилки-ложки, если и не серебряные, то уж точно мельхиоровые. Другие скатерти. Даже официанты другие.
      Некоторое время Галя с Сергеем стояли в толпе гостей, ожидавших приезда новобрачных из поездки по городу. Как водится, к Вечному огню и на набережную.
      Но вот подъехала «БМВ», из нее выгрузились молодые и их свидетели.
      Платье на невесте явно импортное, дорогущее, и костюм на женихе наверняка от кого-то там, не в обычном магазине купленный. Не менее дорого одеты и свидетели – все отчего-то со скучающими физиономиями, словно присутствовать на свадьбах в качестве главных лиц сего действа им просто надоело.
      Жених с невестой направились в зал, и гости потянулись за ними следом.
      Мимо Гали с Сергеем проходили разряженные мужчины и женщины, обволакивая их дорогим парфюмом. У двери в зал толпа приостановилась, и отставшим не было видно, как бьются тарелки и молодых осыпают какой-то крупой. Они уже входили по этим крупяным дорожкам и хрустели тарелочными осколками.
      Галя невольно зажалась: одно дело такие свадьбы обслуживать, и совсем другое – приходить на них в качестве гостя.
      – Вы со стороны жениха или со стороны невесты? – осведомился у них спортивного вида распорядитель, одетый в белый смокинг с бабочкой.
      – Друзья Михаила, – непринужденно улыбнулся ему Сергей. – Ивановы.
      Галя едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Ивановы. Слышал бы папа! Но она даже бровью не повела, когда Сергей представил их как пару. Какое ей дело до того, что подумает этот распорядитель!
      – Прошу вас. – Распорядитель повел их к каким-то определенным стульям в середине стола, пытаясь взять из рук Сергея коробку с подарком.
      – Спасибо, не надо. Мы хотим вручить лично, – не согласился он, вроде невзначай погладив Галю по руке. Наверное, почувствовал, как она напряглась.
      Эта бесхитростная ласка сразу привела ее в себя. В самом-то деле, чего ей стесняться? Платье у нее не из простых, вдвоем с Леной выбирали в фирменном салоне. Туфли тоже. Бриллиантики в ушах. И Сережа одет не хуже. Так что извините, нас пригласили, и мы будем веселиться!
      Кажется, здесь было все предусмотрено. Рядом с Галей оказался какой-то мужчина, а рядом с Сергеем – женщина, но при том согласно этикету он должен был ухаживать за соседкой справа, а значит, за Галей.
      Они сидели удачно – как раз лицом ко входу – и могли со своего места видеть припозднившихся гостей. Против ожидания не все гости выглядели людьми одного достатка. Встречались пары, одетые куда проще, чем жених с невестой.
      Это заставило Галю забыть про свои комплексы, тем более что Сергей был монолитно спокоен, чем вселял уверенность и в нее.
      Между тем на середину зала выскочил с микрофоном тамада и расчирикался, разболтался, пытаясь втащить в очерченный им свадебно-развлекательный круг максимальное число гостей.
      Сергей как раз склонился к ней, спрашивая, что положить на тарелку, и она обратила взгляд на закуски, так что появление следующей пары чуть не проворонила. Хотя, наверное, женщина в этой паре была не из тех, которые прячутся в тени. Она нарочно задержалась в центре зала, словно давая окружающим себя как следует рассмотреть. А потом небрежным жестом положила руку на локоть мужчины, который... Галя невольно всмотрелась в него и ахнула: это был Игорь. Где бы еще она его встретила!
      Ее бывший любовник был одет с иголочки. Галя даже не ожидала, что одежда так может его преобразить. Светлый костюм, наверняка новый и, возможно, надетый впервые модный галстук. По комплекции Игорь был полноват, но хороший пиджак скрывал его раннее брюшко. А привычка двигаться мягко, почти крадучись, создавала у окружающих впечатление, что мужчина силен и потенциально опасен. К тому же знает себе цену, вон как себя несет!
      Интересно, эта одежда на нем с базы – так она окрестила дом или квартиру, где во время странствий оставались вещи Игоря, – или ее купила ему дама?
      – Ты знаешь их? – спросил Сергей, проследив за взглядом Гали.
      – Ее – нет, а мужчину знаю. Это мой бывший любовник, – нарочно резко сказала она, чтобы Сергей не захотел ее больше ни о чем расспрашивать.
      Но его не смутил Галин тон. Он проводил взглядом пару и сказал ей на ушко:
      – Военный?
      – Откуда ты знаешь? – удивилась она.
      – Так, некоторые наблюдения, – уклончиво ответил он. Но потом улыбнулся. – Он так характерно придерживает руку, будто на плацу марширует.
      – Ты прав, это так бросается в глаза. Странно, что я раньше не обращала внимания. И в самом деле, даже носок тянет, – сказала она со смехом ему на ухо.
      Сергей должен был таким образом догадаться, что Галя не любит военных, а об этом, который появился в зале, тоже имеет не лучшее мнение.
      Потом оба исправно смеялись шуткам тамады, поддерживали произносимые родственниками тосты, но что-то в их отношения вошло раздражающее, как молодые люди ни старались друг от друга это скрыть.
      – Может, мы уйдем? – первой не выдержала Галя; она уже раскаивалась в том, что сказала Сергею об Игоре.
      Только зря испортила человеку настроение. Ей казалось, что он держится ровно и спокойно лишь усилием воли.
      Он понимающе взглянул на нее, но сказал совсем не то, что она ожидала:
      – Не переживай, все будет хорошо!
      Галя даже растерялась от этого его уверенного тона. Может, он не слишком и страдает и она себе его напряженность придумала? В конце концов, до встречи друг с другом каждый из них имел и друзей, и возлюбленных. Нет смысла ревновать к прошлому.
      Они еще некоторое время посидели и попили со всеми, а потом Сергей предложил:
      – Давай пойдем потанцуем?
      В зале танцевала только одна пара, и Галя уже хотела отказаться, но Сергей встал и предложил ей руку, и Галя пошла танцевать.
      Тут же из-за стола потянулись и другие гости, и краем глаза Галя заметила, что пошел танцевать Игорь со своей дамой.
      Причем не просто танцевать, он намеренно двигался в их с Сергеем сторону – увидел Галю! – и вскоре таки оказался совсем рядом.
      – Привет! – сказал он, встретившись с ней взглядом.
      – Привет, – сказала Галя, и получилось это у нее именно так, как надо: равнодушно и лениво. Мол, чего ты пристаешь, не видишь, мне не до тебя.
      – Может, поменяемся парами? – предложил он Сергею.
      – Вот еще! – смерил его взглядом тот. – Мне и со своей парой хорошо.
      Игорь вспыхнул. Он вообще был, по мнению Гали, излишне высокого мнения о себе. Только потому, что легко переходил от одной женщины к другой и с каждой из женщин чувствовал себя вполне комфортно? Точнее, потому, что почти никто из одиноких женщин ему не отказывал. Чем гордился? Тем, что шел по линии наименьшего сопротивления? Это все равно что собирать грибы не разыскивая их по лесу, а снимать их один за другим на ровной поляне, где грибы выстроены по рядам, как солдаты...
      Между прочим, Сергею она мысленно поаплодировала. И даже взглянула на него как-то по-другому, внимательнее, что ли. А он, оказывается, с характером. Что, обломилось тебе? – захотелось ей рассмеяться в лицо Игорю.
      Но тут же мысленно она себя укорила: на себя бы посмотрела! Чего притворяться, будто ей все равно, что Игорь здесь с другой женщиной. Однако как он в себе уверен! Ну хорошо, не предупреди она Сергея, и тот бы поменялся парами... «Ты посмотри, как Бондарчук тебя зацепил», – заметил ее внутренний голос.
      Она запальчиво ответила ему: «Да, зацепил!» А кого бы не зацепил тот, кто совсем недавно делил с тобой ложе – так у нее получилось какое-то ветхозаветное выражение, – но ведь делил, чего уж там! А потом преспокойно ушел, и ни ответа, ни привета!
      Музыка закончилась, и Сергей отвел ее к столу, заботливо усаживая. Но не успели они поднять очередной тост, как Игорь появился возле их стола и сказал, обращаясь к Сергею:
      – Разрешите пригласить вашу даму? – В голосе его прозвучали рыкающие нотки, но Сергей спокойно и чуточку интимно склонился к Гале, спрашивая:
      – Ты хочешь с ним танцевать?
      – Только один танец! – Галя так же посмотрела ему в глаза.
      Сережа должен был поверить, что ее ничего больше с Игорем не связывает, и не волноваться за нее. Вообще-то ей не хотелось танцевать с Игорем, но она была уверена, что он просто так не отстанет, и незачем ей упрямиться, чтобы привлекать к себе внимание других гостей.
      Игорь почти потащил ее за собой. И попытался в танце максимально, почти по-хозяйски, притянуть ее к себе, словно она по-прежнему была его женщиной, но Галя спокойно сказала:
      – Если не перестанешь, я вернусь за стол.
      И он тут же ослабил свою железную хватку.
      – Быстро же ты утешилась! – Все-таки в одном из па Игорь резко прижал ее к себе, чтобы сказать это в самое ухо.
      – Но ты же не умер, – усмехнулась Галя. – Чего же траур по живому-то носить!
      Немного потанцевав, он вдруг остановился посреди танца и сказал:
      – Выйдем, поговорим!
      Словно они были одни в зале.
      – Не о чем мне с тобой говорить! – возмутилась Галя. – И что значит – выйдем? Выяснять отношения в таком тоне следует с мужчиной, а вовсе не с женщиной.
      – С каким мужчиной, уж не с тем ли хлюпиком, с которым ты сюда заявилась? – Он презрительно скривил губы.
      – Я заявилась не сюда, как ты говоришь, а пришла со своим парнем на свадьбу одноклассника! И уж никак не для встречи с тобой. Я и не знала, что у тебя есть такие модные шмотки. Давно купил?
      Он вспыхнул.
      – Я достаточно зарабатываю, чтобы покупать себе любую одежду!
      Галя вдруг поняла, что он втянул ее в какие-то дурацкие пререкания, которые по большому счету ее совсем не волновали. И вот-вот должен был закончиться танец. Она заметила, что Сергей с тревогой смотрит на нее: не надо ли прийти на помощь.
      Галя послала ему успокаивающий взгляд и сказала сквозь зубы Игорю:
      – Отстань, чего ты ко мне прицепился? Я тебе ничего не должна.
      Но он вовсе не собирался ее просто так отпускать.
      – Нет, ты мне кое-что должна! Я еще с тобой не закончил! – проговорил Игорь и стал тащить ее за руку из зала, ни на кого не обращая внимания.
      – А ну-ка отпусти ее руку!
      Галя не успела заметить, как возле них оказался Сергей.
      Игорь выпустил руку Гали скорее от неожиданности и с усмешкой взглянул на него:
      – Ну, и что мне будет, если не отпущу?
      – Я набью тебе морду!
      Сергей между делом заслонил собой Галю и поинтересовался:
      – Ты о чем-то хотел поговорить? Может, я отвечу на твои вопросы?
      – Ну, пошли! – сказал Игорь и первым пошел из зала.
      – Сережа! – Галя схватила его за руку. – Вы же с ним в разной весовой категории.
      – Ничего, маленькая, – нежно проговорил он. – Останься, я скоро вернусь.
      Музыка в зале по-прежнему играла. Казалось, на них никто не обратил внимания, но это только казалось. Галя увидела, как поднялась из-за стола женщина, с которой Игорь пришел, и направилась в ее сторону.
      «Тебя еще здесь не хватало!» – подумала Галя; она уже хотела вернуться на место, но теперь тоже поспешила из зала вслед за ушедшими. Может, Сереже нужна помощь и он лежит сейчас окровавленный...
      Но то, что предстало ее глазам, повергло ее в изумление. Лежал вовсе не Сергей, а Игорь, и это было так странно, что она даже головой тряхнула: не мерещится ли?
      – Ты его убил? – шепнула она, трогая Сергея за рукав.
      – Пустяки, он мужик здоровый, – ответил тот, – а это всего лишь нокаут.
      – Нокаут? Ты занимался боксом?
      – Так, немного, всего лишь кандидат в мастера спорта.
      Галя с изумлением разглядывала его. Вообще-то в глубине души она тоже не приняла Сергея всерьез. Как противника Игоря. Как своего защитника.
      Когда он согласился выйти, Галя была уверена: ее парень просто ради нее ложится на амбразуру. Но как ни странно, они с Игорем оба ошиблись.
      Тут же Галя вздрогнула от пронзительного вопля.
      – Игоречек! – закричала женщина, которая выскочила на улицу следом за ней. – Убили!
      Она кинулась к лежащему и теперь верещала так, что у Гали заложило в ушах. Но Сергей не торопился уходить, и она осталась, наблюдая, как ее преемница у тела Игоря Бондарчука помогает подняться пришедшему в себя капитану.
      – Пойдем в зал, – сказала Галя, обнимая Сергея за талию, – нам здесь больше делать нечего.
      – А ты молодчина, – заметил он, отодвигая для нее стул, – ни крика, ни истерики. Я, честно говоря, боялся, что ты станешь его жалеть и обвинишь во всем меня.
      – Обвинять тебя? – удивилась Галя. – Но он же первый начал. Ты забыл, я при этом присутствовала.
      – Ну и что, некоторые женщины бывают очень нелогичными в подобных ситуациях.
      Галя подумала, что такая ситуация у него вполне могла быть. Вон какого быка легко уложил, но она ни о чем не стала его спрашивать. И испытала, как ни странно, чувство гордости за то, что впервые в жизни один мужчина защитил ее от домогательств другого мужчины.
      Между прочим, со свадьбы они не ушли.
      – Еще чего! – возмутился Сергей, когда Галя снова попробовала ему об этом сказать. – Кто такой этот мужик, чтобы лишать нас заслуженного веселья? К тому же я не вручил новобрачным наш подарок. Зря, что ли, я стихи по случаю сочинял? Целый вечер, между прочим, потратил.
      – Ты сочиняешь стихи? – изумилась Галя.
      Интересно, сколько раз еще ей придется вот так же, как сегодня, изумляться? Верхоглядка она, вот что! Нарисовала себе этакий примитивный образ рабочего парня, который ремонтирует чужие автомобили и особых увлечений и достоинств не имеет.
      Как, однако, медленно выходил из ее души образ Игоря – этого недостойного женолюба, который застил образ хорошего человека Сережи Иванова.
      Они еще некоторое время посидели за столом, поддержали пару тостов. А потом Сергей взял у тамады микрофон и стал в самом деле читать поздравительное стихотворение, которое имело ошеломительный успех. Все гости хохотали и свистели, когда он перечислял, что молодоженам можно делать во время медового месяца, а чего нельзя.
      – А у вас талантливый муж, – сказала Гале соседка по столу, перегнувшись через колени своего соседа по столу. – Весело, должно быть, с таким веселым человеком.
      – Очень, – растерянно улыбнулась Галя.
      В самом деле, что же она такая ненаблюдательная. Вся в мыслях о неверном Бондарчуке, который по сравнению с Сережей слова доброго не стоит. А он, между прочим, пишет неплохие стихи. Не то чтобы она так уж разбиралась в поэзии, но кое-что читала.
      Надо же, сначала Галя веселье просто из себя выдавливала. У нее в душе прямо-таки пожар горел: как он посмел, Игорь этот! Она даже забыла, что совсем недавно грезила о нем и как наяву представляла себе, что вот раздастся стук в дверь и он войдет с букетом цветов...
      Теперь-то Галя понимала, почему он приносил ей цветы. Возвращаясь от очередной женщины, от той же Раи, он как бы покупал себе прощение. То есть Галя ни о чем не подозревала, радовалась цветам, а Игорь получал как бы отпущение грехов, как ни дурацки это звучит.
      Так вот, она вначале делала вид, что веселится, а потом не заметила, как и увлеклась этим весельем. Так, тамада втянул их с Сергеем в танцевальный конкурс. Оркестр играл цыганочку, и Галя пошла танцевать.
      Вообще-то она любила танцевать. Втайне, как и рисовать, только стеснялась вот так выходить в круг, но тут шампанское слегка ударило ей в голову, к тому же данное ею самой обещание веселиться, несмотря ни на что, заставило расслабиться.
      Она так зажигательно танцевала, что ей стала хлопать вся свадьба, а Сергей ходил вокруг нее танцевальным шагом, и бил чечетку, и подпрыгивал, как джигит в какой-нибудь «Лезгинке». И в результате гости стали выскакивать из-за столов и тоже танцевать, а когда танец кончился, тамада вытащил их на середину зала и объявил, что жених с невестой вручают лучшей паре свой приз. И наградили их огромной плюшевой обезьяной, такой мягкой и пушистой, что у Гали от умиления даже слезы на глаза навернулись, а Сергей вдруг поцеловал ее на виду у всех.
      Странно, наедине, в темноте, они поцеловались по-братски, и Галя ничего этакого не почувствовала, а тут, на виду у всех, ее в жар бросило. Скорее всего от смущения. Но в то же время ей было приятно. Как в ее жизни все запуталось!
      Почему вообще она решила, что чувства мужчины и женщины должны начинаться непременно со взрыва? Они же могут постепенно узнавать друг друга, и тут уже возможность ошибки куда как меньше.
      Они прекрасно провели время, к ним подходили и жених с невестой.
      – Сережа, моя невеста очень хочет познакомиться с тобой, – сказал жених. – Я даже подозреваю, что скоро и ты позовешь нас с Верой на свою свадьбу. Может, представишь нас своей девушке?
      – Знакомьтесь, – Сережа обнял ее за плечи, – это Галочка.
      – Мы оба просим, чтобы вы обязательно пришли к нам в гости, – заворковала невеста. – Мы могли бы дружить семьями.
      – Семьями, – улыбнулась Галя, – но мы с Сережей встречаемся так недавно.
      – Зато сразу видно, что вы – пара, – сказала Вера. – Такое редко встретишь. Берегите друг друга.
      Но и тогда Галя как-то не совсем серьезно восприняла их слова. Случившееся требовало осмысления. Не получалось у Гали сразу, без рассуждения, шагнуть из одной любви в другую.
      В самом деле между ними уже зарождалось что-то серьезное. Когда они уходили со свадьбы, Сережа осторожно поддерживал ее за локоть, а Галя несла их общий приз.
      Потом они целовались на заднем сиденье такси. И когда шли к Галиному дому, тоже все время останавливались и целовались. Не потому, что они так уж много выпили на свадьбе, а потому, что и в самом деле почувствовали прежде всего настоящую духовную близость. За ней неизбежно должно было случиться то, что объединило бы их еще больше.
      В гостиной они разделись, и Сергей взял ее на руки, чтобы отнести в спальню, но Галя расхохоталась, сказав, что это вряд ли удастся, потому что одна из створок двери была закрыта намертво, а в оставшуюся половинку с такой ношей не пройдешь.
      Сергей сконфуженно поставил ее на пол, но едва они вошли в спальню, как опять взял ее на руки. Он и в самом деле только производил впечатление человека худого и слабосильного, на самом деле, прижимаясь к его груди, она чувствовала, какая у него накачанная грудная клетка и какие тугие мышцы на руках.
      Галя, кажется, поняла, чем отличается его нежность от нежности Игоря. У того было все четко и гладко. Все полтора месяца без особого разнообразия. Уже через неделю она знала, что Игорь в следующее мгновение сделает или скажет. И ни разу он в постели не назвал ее по имени. Только Солнышко и Солнышко. Как Раю, как Аню-аптекаршу...
      Галя все равно продолжала думать о нем и злилась, что не удается ей одним движением вырвать его из сердца, как бы этого ни хотелось! А она была уже готова праздновать победу, думала, все, избавилась...
      А Сережа отдавал ей всего себя.
      Когда он нехотя оторвался от нее и стал вставать с постели, Галя испугалась. Она думала, что он сейчас уйдет, а ей казалось невозможным как раз теперь остаться одной.
      Но он успокоил:
      – Извини, мне нужно позвонить деду.
      Чуть позже Галя услышала, как он говорит, ничуть не понижая голос:
      – Дедуля, добрый вечер!.. Ты прав, уже ночь. Я сегодня не приду ночевать. Да, я остаюсь у своей девушки. Никто не будет ходить по ночным улицам! Обязательно познакомлю! Звонила? А ты что сказал, на свадьбе? Позвонит – объяснишь.
      Он вернулся в постель и проговорил:
      – Понимаешь, два года назад погиб мой старший брат.
      Его убили в подъезде, когда он выходил от своей невесты.
      С той поры дед не спит, пока я не приду домой, или просит, чтобы непременно звонил. И мама ему перезванивает, интересуется, где я и когда приду...
      Галя молча обняла его и положила голову на грудь.
      – Не оправдывайся, я все понимаю... Дед сказал, что хочет со мной познакомиться?
      – Конечно, ведь я еще ни разу не оставался ни у кого на ночь.

Елена

      Моя жизнь, как ни странно, вошла в прежнюю колею куда легче, чем представлялось. Сутки измены, как я назвала их про себя, стали не то чтобы забываться, а как бы тускнеть.
      Первым моим поползновением было разобраться в бизнесе Евгения и выяснить, как случилось, что у него возник – и так же быстро исчез! – этот ужасный долг. Мне до сих пор страшно было даже мысленно осознавать сумму, на которую он влетел: полмиллиона долларов.
      Теперь мне казалось странным, что Забалуев смог так быстро уладить дела Жени. Уж не сам ли он создал подобную ситуацию, чтобы вынудить меня согласиться на его гнусное предложение?!
      Мне хотелось бы так думать... Точнее, не думать, а знать об этом. Тогда в свете произошедших событий он бы предстал как человек, воспользовавшийся нашей бедой. У него бы не было ореола спасителя... И еще других ореолов.
      Только такой нарисованный облик не шел Забалуеву, как настоящему рыцарю картонный меч.
      Пусть он и любил женщин, и изменял своим женам, но при всем при том был человеком определенных моральных принципов. Мелковато для него. Устраивать какие-то неприятности мужу, чтобы затащить в постель его жену.
      Я допускала, что в своем бизнесе Забалуев был жесток. Что ему приходилось проворачивать сделки, к которым само выражение «моральные принципы» никаким боком не подходило. Но женщину он мог завоевать и в честном бою.
      Не знаю, насколько я была права, но назвать Забалуева гнусным человеком не поворачивался язык.
      И потом, если поверить в его любовь ко мне, то вряд ли она возникла с первого взгляда. Симпатия, желание – не спорю. Но для любви такому человеку, как он, нужно было нечто более веское. Скорее всего его чувства – как и мои! – получили развитие именно после ТОЙ ночи. Он мне сам об этом говорил.
      Ради интереса я сказала Евгению о том, что Забалуев звал меня к себе на работу. Вначале для руководства предвыборной кампанией, а потом пресс-секретарем при мэре, каковым собирается стать он.
      – Иди, конечно, чего тут думать! – живо отозвался муж. – Когда еще такая возможность тебе представится!
      – И ты не будешь меня ревновать? – не выдержав, все же поинтересовалась я.
      – К кому, к Забалуеву?
      – Ну а к кому же еще! Разве он не интересный мужчина?
      – Интересный, – согласился Женя, – но про таких сами женщины говорят: есть, да не про вашу честь! У него, знаешь, кто жена? «Мисс Очарование» российского конкурса красоты. От таких не уходят.
      – То есть, ты думаешь, мне с ней и рядом не стоять?
      В глубине души я была уязвлена. Не то чтобы я считала себя такой уж красавицей, но слышать о том, что собственный муж завидует мужчине, который завидует моему мужу... Так и хотелось сказать: «Не зарься на чужое, свое береги!» Можно подумать, что Женя пустился во все тяжкие или завел себе в отличие от меня постоянную любовницу.
      Мысленно проговорила это и сама испугалась. Чего вдруг я подумала о его любовнице, разве он давал мне повод?
      – Нет, конечно, ты женщина красивая. Для меня...
      Тут мой муж осекся, потому что еще немного, и мог бы мне сказать что-то совсем уж обидное. Мол, красивая, но не в масштабе России. Или чего-нибудь вроде того, что ноги у меня неплохие, но растут не от ушей... Короче, как всегда у мужчин. То, что не мое, всегда лучше!
      Но при этом куда больше я волновалась о его делах. Хоть я ничего и не знала, но меня исподволь точило какое-то беспокойство, что-то носилось в воздухе, но Женя мне ни о чем не говорил, а спрашивать его я могла бы лишь какой-нибудь общей фразой, вроде: «У тебя все в порядке?»
      И он мне тоже ответит привычно: «А что у меня может быть не так?» Словно и не было недавнего события с долгом в полмиллиона...
      Видимо, на моем лице отразилось какое-то беспокойство, потому что Женя вдруг решил говорить мне комплименты. Насчет сравнения с какой-то «мисской».
      – Что ты, Леночка! Да разве мою жену можно сравнить с какой-то там моделью! И красавица, и умница...