Дальше все было делом техники. Вайгар за секунду сотворил портал, безумно соскучившись по такой роскоши за две недели вынужденного путешествия на своих двоих, и привел своих друзей, включая Ёжика, на свою загородную виллу, где они все занялись приданием себе пристойного вида. К своему удивлению, Вайгар обнаружил здесь Дагу, но разговаривать с ней не пожелал, отложив все вопросы на то счастливое время, когда он будет в состоянии более-менее спокойно выслушать ответы на них. Сама же Дага настолько не ожидала увидеть своего господина живым после того, как столько времени от него не было ни слуху, ни духу, что разволновалась просто до неприличия, и не смогла выдавить из себя ни слова. Но она тоже отложила все вопросы на потом. Особенно те, которые касались прибывшей с Вайгаром госпожи Айнавирры, на которую она поглядывала с заметной неприязнью. Хотя платьем с ней все же поделилась. Единственное поручение, которое сразу же дал ей Вайгар, касалось Ёжика, которого он, разумеется, не смог бросить на произвол судьбы в незнакомой стране. Он попросил Дагу куда-нибудь пристроить животину и присмотреть, чтобы не сбежал, пока самого Вайгара здесь не будет. Дага с готовностью отправилась выполнять поручение, а Вайгар пошел прямиком в ванную.
      После недолгого блаженства в теплой воде и еще более недолгого наслаждения нормальной человеческой едой, Вайгар, уже полностью одетый, постучался в одну из комнат для гостей, где остановилась Нави. Она заставила его подождать, и открыла дверь с мокрой головой и закутанная в полотенце. Из чего Вайгар сделал вывод, что, несмотря на неорганичность ее тела, ванна была ей необходима так же, как ему самому.
      – Ты еще не готова? - Спросил он тоном недовольного мужа, точно зная, что разозлит ее этим вопросом.
      Так и случилось. Она зло оскалилась на него, и вернулась ванную, громко хлопнув дверью у него перед носом. Он довольно усмехнулся и последовал за ней. Ему надо было успокоиться перед встречей с семьей, а Нави была такой очаровательной, когда злилась.
      На этот раз она собиралась намного быстрее, потому что Вайгар нещадно подгонял ее, невзирая на протесты и капризы. (Почти, как у настоящей женщины!) Он, конечно, был не погодник Йасу, но сотворить небольшой теплый вихрь для просушки волос, был в состоянии. Иначе они попали бы во дворец Ларов только к вечеру, а их там уже ждали. И не кто-нибудь, а большой совет Ларов в полном составе.
      Как только Вайгар и Нави вошли в залу, где и расположился упомянутый совет, загадочные светлые глаза всех присутствующих сразу же прилепились к изменившейся ауре Вайгара, которая кое-где проглядывала через защиту. Кому-то из более слабых могло показаться, что его защита прикрывает его полностью, но в этой зале слабых просто не было. Вайгар поздоровался, но ему никто не ответил. Его родственники целиком и полностью сосредоточились на созерцании. Чувствуя себя, как блоха под микроскопом, Вайгар неожиданно для себя разозлился. Родственники, называется! Его новая деревянная родня никогда не вела себя подобным образом. Там ему доверяли в любом случае.
      Не позволив своим эмоциям выразиться каким-либо образом, Вайгар молча поставил перед собой Нави, которая до этого пряталась у него за спиной, и, сказал с некоторым сарказмом:
      – Удачи вам, господа! - Потом вышел из залы, провожаемый ненавидящим взглядом Нави, и направился вниз, чтобы или получить самую достоверную информацию, или покончить жизнь самоубийством. Вероятно было и то, и другое в равной степени, потому что объяснений он собрался требовать у своего ненормального деда.
      Идя по длинному подвальному лабиринту, в котором так легко заблудилась Кинари в прошлое свое посещение дома Ларов, Вайгар пытался сформулировать вопросы, которые ему хотелось задать чересчур умному деду, чтобы тот не смог отвертеться от ответов на них. Погруженный в раздумья, он привычно толкнул знакомую тяжелую дверь и невольно вздрогнул от крика:
      – Папа! - Непонятно откуда взявшаяся Нерави с радостным воплем бросилась ему навстречу.
      Сердце Вайгара пропустило удар, и все вопросы, которые он так старательно формулировал, вылетели у него из головы. Меньше всего он ожидал увидеть свою дочь здесь, в Йасиаре, в доме Ларов, да еще в покоях старейшего. Он полагал, что Кинари забрала дочь отсюда сразу после его смерти, и вряд ли кто из его родственников решился бы ей в этом помешать. Вайгар подхватил Нерави на руки и прижал к себе, покрывая ее поцелуями везде, куда мог дотянуться.
      – Так значит, ты жив, Вайгар! - Меланхолично протянул незаметно подошедший старый Лар. - Ну, что ж, я рад. Я даже горжусь тобой. Тебя оказалось не так просто отправить на тот свет.
      – Спасибо за комплимент! - Буркнул Вайгар, пытаясь скрыть смущение. Удостоиться похвалы деда всегда считалось в семье чем-то из разряда несбыточных мечтаний. - Что она здесь делает?
      – Живет. - Спокойно ответил дед, как будто в этом не было ничего необычного. Но после выразительного взгляда Вайгара все-таки пояснил: - Госпожа Кинари пожелала, чтобы я воспитывал и обучал ее дочь.
      В воздухе повисло молчание, а потом…
      – Этого не может быть! - Твердо сказал Вайгар. Он был абсолютно уверен, что Кинари никогда не могла бы сделать подобную глупость. Это было совсем не в ее стиле. Она не могла не понимать всей опасности даже простого общения Нерави с такимучителем, а уж доверить ему воспитание дочери полностью… Короче, это было невозможно.
      Дед, прекрасно понимая, о чем думает его внук, обманчиво мягко улыбнулся ему уголками губ.
      – Возможно, госпожа Кинари пошла на это, потому что полагала, что для ее дочери мое общество все же менее опасно, чем то, которое может окружать ее в королевском дворце?
      Такое заявление Вайгару крыть было нечем. Действительно, общество Заргона для неокрепшей души было… неполезно. Впрочем, Вайгар не собирался ни с кем спорить по этому поводу. Он молча повернулся к дверям, явно намереваясь унести свою дочь подальше от таких учителей.
      Старый Лар, у которого было совсем другое мнение на этот счет, спокойно материализовался у него на пути так, что Вайгар даже не понял, каким образом он это сделал. Воевать против него было абсолютно бессмысленно, но Вайгар слишком много отступал в последнее время и потому разозлился. Скорее, на себя, чем на деда. Старейший просто попал ему под горячую руку.
      Вайгар на секунду сосредоточился, поднял перед собой руку ладонью вверх и выпустил из нее тонкий поток силы, который моментально связал его с золотыми нитями Нерхаша. Мысленно поднявшись по ним за облака, он вернулся назад с таким количеством энергии, что и его тело, и тело Нерави, сидевшей у него на руках, засветилось белым светом, не в силах вместить в себя все, что он принес. Это было очень эффектно, судя по тому, как замер в изумлении старый Лар, и для любого другого гайра было бы смертельно опасно. Но Вайгар прекрасно знал, что делал. Ни ему, ни его дочери, Нерхаш не причинил ни малейшего вреда.
      – Хорошо. - С явной неохотой сказал дед. - Можешь забирать ее каждый день после обеда, а вечером приводить ко мне. Я не собираюсь отказываться от своих обязанностей. А если ты все же захочешь повоевать со мной, то сначала хорошо подумай. То, что ты светишься, как лампочка, мало поможет тебе.
      В его речи прозвучало что-то странное. Такое, что Вайгар не смог до конца определить. То ли что-то не так было в интонации, то ли в построении фраз. Но не в привычках Вайгара было слишком зацикливаться на чужих словах, тем более что почувствованная им непонятность едва заметно промелькнула и исчезла, и нечего было ломать над этим голову. Теперь что ему было, чем заняться.
      Он нес свою дочь по коридору и был сам не свой от счастья. Нерави, похоже, тоже. Она вцепилась в него так, что потребовались бы усилия, по меньшей мере, десяти нянек, чтобы отодрать ее от него. Изо всех сил она обнимала своими ручонками его за шею, отчего ему было тяжело дышать. Но он не возражал. Напротив, до слез гордился тем, какая сильная растет у него дочь. Она и правда очень подросла за то время, что он ее не видел. Тут было нечему удивляться, ведь все дети растут, но ведь то - чужие дети! А Нерави была его личным чудом и то, что она так сильно выросла, казалось ему чем-то необыкновенным. Она стала еще больше походить на свою мать, и Вайгару иногда становилось от этого не по себе. У него возникло ощущение, что время повернулось вспять, и Кинари превратилась в маленькую девочку, которую он нес на руках по длинному подземному коридору дома Ларов. Правда, стоило ему посмотреть на ауру Нерави, как все сразу становилось на свои места. Его полоумный дед неплохо поработал, это Вайгар вынужден был признать. Его дочь теперь была настоящей Лари, несмотря на свое Тенговское происхождение.
      – Пап, а куда мы идем? - Спросила Нерави, решив, наконец, разомкнуть свои удушающие объятия.
      – В наш загородный дом. - Ответил Вайгар. - Там Кван. Ты же помнишь Квана?
      – Да, помню! - Обрадовалась Нерави. - А Налли мы с собой возьмем?
      – А кто это?
      – Это моя няня. Налли. Ну, помнишь ее?
      Теперь Вайгар вспомнил. Это была та девчонка, которая пыталась соблазнить его.
      – Где она?
      Нерави ткнула пальчиком, и он послушно свернул в один из коридоров. Уже подходя к комнатам, отведенным его дочери, он понял, почему дед велел приводить ее сюда каждый вечер. Здесь стояла такая защита, какой не могли похвастать и королевские дворцы. Если на Нерхаше и было место, о защиту которого Заргон мог сломать зубы, то оно было именно здесь. Вся ситуация наводила Вайгара на нехорошие мысли. Кинари отправила свою дочь сюда, чтобы защитить ее от Заргона? Он что, угрожал ей? А причина? Ревность? Как Кинари может после этого с ним жить? Вайгар совсем запутался. Действия Кинари после его смерти противоречили всему, что он успел узнать о ней за пять лет знакомства. Мало того, они противоречили ее характеру, противоречили самой ее сути. Что же должно было произойти между ней и Заргоном, что она так изменилась за столь короткое время? Опять заклятие? Вряд ли. Когда он видел ее в последний раз, на ней было дедово кольцо, и Вайгар точно знал, что Заргон ничего не знал об этом. Он сам постарался сделать так, чтобы у выродка не возникло даже мысли о том, что Кинари защищена подобным образом. Значит, заклясть он ее не мог. Что же тогда?
      Поток его мыслей прервало то, что они с Нерави подошли к двери, и малышка пожелала самолично постучать в нее. Что и выполнила с огромным энтузиазмом. Через минуту за дверью раздались шаги, и она распахнулась. Возникшая на пороге Налли сначала замерла, закрыв рот ладошкой, а потом с криком бросилась ему на шею.
      – Господин Вайгар!
      Вайгар обнял ее одной рукой и чуть не сгорел со стыда в ответ на такое проявление чувств. Он видел, что все это время девочка любила и ждала его, а он не только не помог ей избавиться от этого, понадеялся, что само пройдет, но даже толком не поинтересовался, как ее зовут. Впрочем, тогда, в Нарге, он был в таком состоянии, что просто не смог бы убить в ком-то любовь, даже если бы его попросили об этом. И вот к чему привело его мягкосердечие. Ну, ничего, у него есть время, чтобы все исправить.
      По-прежнему обнимая одной рукой Налли и не делая никаких попыток объяснить ей происходящее, Вайгар сотворил портал прямо здесь, в подвале. Хотя у Ларов и считалось дурным тоном вешать портал во дворце, в данный момент Вайгару было на это наплевать. Они шагнули в него все вместе и сразу оказались на лужайке перед домом. Отцовские чувства Вайгара неожиданно для него самого вдруг начали проявлять себя самым жестким образом. Почему-то он был уверен, что Нерави все то время, что жила у деда, совершенно не видела свежего воздуха, который, разумеется, был ей совершенно необходим, и потому следовало немедленно исправить такое положение вещей. Благо, что погода на улице была просто прекрасная. Нерави, увидев окружающее ее великолепие, взвизгнула от радости, моментально сползла с папы и понеслась в сад. Вайгар не стал ее задерживать, просто пошел следом, ведя за собой Налли. И спиной чувствовал ее счастье оттого, что он рядом. И опять у него ничего не поднималось, чтобы лишить ее этого богатства. Да и ни один Лар никогда не посмел бы уничтожить такое,даже если ясно, что это не приведет ни к чему хорошему. Вот, если бы перенаправить… Об этом стоило подумать.
      Неожиданно, впереди раздался крик Нерави, и Вайгар рванул туда, оставив все свои благие рассуждения на потом. За те две секунды, что он несся на крик, он испытал такой ужас, какого ему не довелось испытывать никогда. Правду говорят, что начинаешь по-настоящему любить своего ребенка только тогда, когда возникает опасность его потерять. К счастью для Нерави никакой опасности не было, она просто наткнулась на пасущегося в саду Ёжика, о котором ее папа благополучно забыл. Надо сказать, что ее крика Ёжик испугался ничуть не меньше и шарахнулся в сторону кустов со всей возможной скоростью. Впрочем, оправившись от первого испуга, Нерави поняла, что Ёжик совсем не страшный, а наоборот, очень даже интересный. Любопытство сильно толкнуло ее в спину, и она, возбужденно блестя синими глазками, направилась к нему.
      В таком положении и застал ее прибежавший на крик Вайгар. Он хотел было остановить ее, но, подумав, решил посмотреть, что она будет делать дальше. Кроме того, Ёж вряд ли бы решился как-то ее обидеть.
      И, правда, Ёжик совсем не собирался обижать Нерави. Напротив, глядя огромными глазищами на приближающееся к нему маленькое существо, он как-то коротко мявкнул и с треском сложил все свои иголки, сделав из них что-то наподобие панциря. Глаза у Вайгара чуть не вылезли на лоб от удивления. Он длинно и затейливо выругался про себя, проходясь по всем Ёжиковым родственникам, и, если бы здесь не присутствовала его дочь, то Ёжику посчастливилось бы услышать все это в свой адрес.
      Нерави же действия Ёжика привели в еще больший восторг, и она, уже не стесняясь, подбежала к нему и стала гладить его по морде. У Вайгара ощутимо побежали по спине мурашки от вида маленьких пальцев дочери, находящихся в сантиметре от огромных, страшного вида зубов Ёжика. Впрочем, стоило посмотреть на блаженное выражение морды этой глупой скотины, чтобы все страхи отправились восвояси.
      – Господин Вайгар! - Дрожащим голоском окликнула его незаметно подошедшая Налли. - Этот зверь, он ведь не опасен для Нерави?
      – Он травоядный, Налли. - Ответил ей Вайгар так, как ему самому недавно ответил Кван.
      – Вот как? - Удивилась Налли. - Как барашек, что ли?
      Кстати, о баранах. А где, интересно, шляется Кван? Вайгар мысленно прошелся по всему дому в поисках своего странного друга и обнаружил того, разумеется, на кухне. Опять голодный, но на этот раз всего лишь физически. Тело у него, в отличие от Айнавирры, было вполне органическое, а значит, в еде нуждалось так же, как и человеческое. Уж это Вайгар уяснил давно. Он мысленно позвал Квана, и тот, надо отдать ему должное, почти сразу же откликнулся. Вайгар не стал ничего говорить, просто показал ему играющую с Ёжиком Нерави, и Кван, бросив недоеденную куриную ногу, (а это о многом говорило!) через несколько минут уже был в саду. Налли, не справившись с собой, шарахнулась от него, но Вайгар удержал ее.
      – Налли, познакомься, это мой друг Кван. - Друг сразу же расплылся в своей самой мерзкой улыбке, и Вайгар сильно подозревал, что таковой он сделал ее нарочно. - Кван, это няня Нерави, Налли.
      – Я счастлив! - Заявил Кван, нагло взял свободную руку Налли и запечатлел на ней смачный поцелуй.
      Вайгар почувствовал, как Налли передернулась, и тяжелым взглядом посмотрел на Квана. Тот хмыкнул, но от Налли отстал. Правда, как выяснилось позже, не навсегда.
      – Ну, как там дела? - Спросил Кван у Вайгара, намекая на визит во дворец.
      Тот неопределенно пожал плечами.
      – Пока никак. Нави придет, расскажет.
      – Нави? А ты чего? - Удивился Кван.
      – Ничего! - Огрызнулся Вайгар, и его друг понял, что ничего больше от него не добьется. Поэтому он переключил все свое внимание на Нерави, как на более благодарный объект.
      Весь день они провели вместе. Нерави играла с Ёжиком и Кваном, а Вайгар потихоньку знакомил ее с деревьями, которые, к его удивлению, принимали ее так же, как и его самого. Налли не отходила от него ни на шаг и светилась от счастья так, что при взгляде на ее ауру глазам становилось больно. Кван сначала удивленно поглядывал на нее, словно недоумевая, как такой недостойный объект в лице Вайгара мог вызвать у девчонки такие чувства, а потом, по всей видимости, решил исправить это недоразумение и тут же начал ухаживать за ней, чем привел в состояние ужаса. Конечно, он не мог не заметить столь… яркое отношение к своей персоне, но предпочел проигнорировать его и, пряча усмешку, продолжил ухаживания с удвоенной силой.
      Вечером Вайгар, как того требовал дед, отвел Нерави и ее няню домой. Ему безумно не хотелось этого делать, но такой защитой, как там, он не в состоянии был ее обеспечить. Если Кинари опасалась за свою дочь, значит, у нее были на то все основания, и сбрасывать со счетов мнение жены (бывшей, снова напомнил он себе), было, по меньшей мере, неблагоразумно.
      Вернувшись оттуда, Вайгар прямиком направился в винный погреб, где озаботился отбором десятка бутылок вина, причем основным критерием являлось не качество вина, а его крепость. После чего в обнимку с пыльными бутылками поднялся к себе, где без особого удивления обнаружил Дагу. Разговор обещал быть непростым, и Вайгар не начинал его, невзирая на протесты Даги, до тех пор, пока не пришел в нужное, по его мнению, состояние. Мнение Даги в этом вопросе сильно отличалось от его собственного, но он решил просто проигнорировать его. Даге это не слишком понравилось, и температура воздуха в комнате поднялась на несколько градусов. Когда Вайгар это заметил, то предпочел немедленно приступить к разговору. Интерьер в его гостиной еще не успел ему надоесть.
      – Ну, рассказывай. - Ему хотелось произнести эти слова твердо, но язык почему-то решил подставить своего хозяина, и выдал нечто… не очень разборчивое.
      Дага сверкнула на него глазами и приступила к рассказу, в котором буквально каждая фраза причиняла ему боль, и он мог бы поклясться, что Дага делала это нарочно, как будто мстя ему за все, что произошло после его смерти. Впрочем, о том, что он умер, Дага не знала, и потому имела полное право обвинять его.
      Она со всеми подробностями рассказала ему о свадьбе Кинари. О том, как бесновался от восторга народ при виде самой красивой пары всех времен и народов. О том, что любимый цвет Кинари теперь стал цветом Ценетийского королевского дома, и вся армия переоделась в разные оттенки синего и голубого. О том, как безумно любит Заргон свою жену и как ревнует ее к каждому, кто на нее посмотрит. Дага сухо перечислила ему имена всех убитых им гайров, и добавила, что, возможно, этот список значительно пополнился с тех пор, как она в последний раз была при дворе. Рассказала о слухах, которые окружали венценосную пару, и которых с каждым днем становилось все больше и больше. Говорили многое, но в большинстве своем это были такие глупости, на которые невозможно было реагировать серьезно. Выплеснув на него все это, Дага, наконец, замолчала. Больше никакой информации у нее не было.
      – Ну, вот и все. - Самому себе сказал Вайгар. - Значит, все кончено.
      На него накатила тоска, от которой хотелось завыть.
      – Какого черта кончено? - Тут же взвилась Дага. - А где все это время были вы, позвольте полюбопытствовать? Как вы могли допустить, чтобы это произошло?
      Она не заметила движения, которым Вайгар схватил ее за руку и подтащил к себе.
      – Заткнись, Дага! - Сказал он с такой угрозой в голосе, и Дага, несмотря на весь свой темперамент, как-то сразу притихла и как будто стала меньше ростом.
      Он посмотрел на нее долгим взглядом, в котором она не заметила никакого намека на опьянение, хотя пустых бутылок вокруг валялось предостаточно, потом легким движением перебросил ее через плечо и понес в спальню, не обращая никакого внимания на сопротивление.
      Он не ошибся в ней. Огненный темперамент Ангрицев проявился в его постели в полную силу. Дага выжала его, как лимон, наконец-то дорвавшись до мужчины, хотя до этого ей и пришлось преодолеть некоторые моральные проблемы, вроде верности госпоже Кинари. Но верность верностью, а постель постелью. Даге с ее внешностью как-то не пристало привередничать.
      Он уснул полностью вымотанный и уже не желающий ничего, кроме долгого и беспробудного сна.
      К сожалению, выспаться ему не дали. Он проснулся рано от ощущения, что на него смотрят. Он слегка улыбнулся про себя, подумав, что, кажется, когда-то это уже было, и даже эта улыбка отозвалась похмельной болью у него в голове. Он перевел мысленный взгляд в сторону гостя, в какой-то безумной надежде увидеть ауру своей жены (пусть бывшей, пусть!), и разочарование сразу же полоснуло ножом по его сердцу. Это была всего лишь Нави. Он мельком глянул на постель позади себя. О, боги, ну, хоть тут все нормально! Дага, вероятно не желая афишировать свои отношения с ним, уже ушла.
      Нави, заметив, что он проснулся, подошла и положила прохладную ладонь ему на лоб. Пару минут спустя боль утихла, и к Вайгару вернулась способность рассуждать. Похоже, что Нави и его родственники пришли к консенсусу, судя по тому, как она лихо расправилась с его головной болью. Он кое-как продрал глаза, чтобы как следует рассмотреть ее. О да, он не ошибся. С ней действительно все было в порядке, и даже более того. Сейчас, как никогда она напомнила ему ту богиню, с которой он встретился в горах несколько лет назад.
      Значит, она показала им колодец, и теперь… Что теперь Вайгар еще не знал, но догадывался. Вернее, предполагал.
      – Полегчало? - Заботливо поинтересовалась Нави.
      Вайгару не понравилось, как она это сказала. Как-то слишком заботливо. А это наводило на нехорошие подозрения.
      – Ну? - Недовольно буркнул он, садясь на кровати. Во всем теле была противная слабость. Наверное, расплата за грех прелюбодеяния.
      – Что "ну?"? - Нави сделала очень невинные глаза. Так и хотелось тут же поверить в ее невинность.
      – Не строй из себя Белоснежку! - Уже раздраженно сказал Вайгар.
      Нави только вздохнула на его грубость.
      – Неужели сам не видишь? - В тон ему ответила она. - Мог бы и догадаться.
      – О чем мог, о том догадался. От меня тебе что нужно? - Вайгару надоела эта игра в кошки мышки. Настроение не то.
      – Параноик! - Раздраженно припечатала Нави. - Да кому ты нужен? - И не успел Вайгар как следует обрадоваться, продолжила: - Я показала Ларам колодец. Они были очень удивлены. - В это Вайгар охотно поверил. - Хотя, наверное, они больше удивились, когда увидели меня. - Нави улыбнулась, и улыбка получилась немного злорадной. - У них к тебе накопилось очень много вопросов. Не боишься, что они дружно потребуют от тебя ответов?
      – Пусть попробуют. - Эта угроза оставила Вайгара совершенно равнодушным. - Ты совсем восстановилась, поздравляю! - Нави довольно улыбнулась. - И времени потратила совсем немного. Тебе помогли, не так ли? Что именно они сделали, не расскажешь? - Тон Вайгара был самый мягкий, но Нави слегка покоробило от его вопросов. Нелегко признавать свою зависимость от кого бы то ни было.
      – Трое из твоих родичей помогли мне полностью восстановить человеческую сущность. Нечеловеческую я подпитала сама.
      – Молодец. - Похвалил Вайгар. - И много энергии они на тебя угрохали?
      – Достаточно. Я накачана под завязку. Как хорошее оружие.
      – Думаю, что именно так они тебя и воспринимают. Сделку заключили?
      Она удивленно посмотрела на него.
      – А откуда ты?…
      Вайгар поморщился. Сколько ни выращивай человеческую сущность, до человека, а особенно до гайра, местным еще расти и расти.
      – Оттуда. - Не стал он вдаваться в подробности. - Так что они тебе пообещали?
      – А как ты думаешь? - Оскалилась Нави. - Помочь всем нашим.
      Вайгар закатил глаза к потолку. Ну, кто бы сомневался?
      – И теперь дело осталось за малым, не так ли? Собрать их всех у нас, в Йасиаре, да? Помочь, накачать силой так, чтобы спокойно пукнуть не могли, и натравить на Заргона. Просто прекрасно! Одним ударом двух зайцев. Даже трех. Сбросить лишнюю энергию и направить ее в другое русло. А заодно разделаться с Заргоном. Моя родня - просто чудо! Ты хоть понимаешь, чем это вам грозит?
      – Разумеется, понимаю! - Разозлилась Нави. - Не считай меня полной идиоткой. В ваших интригах я, конечно, полный ноль, но два и два сложить в состоянии. А вот ты кое-чего не понимаешь!
      – И чего именно?
      Нави поднялась и заходила по комнате. Потом решительно повернулась к Вайгару.
      – Понимаешь, впервые за свою жизнь я чувствую, что в состоянии убить кого-то из своих.
      Вот тебе на!
      – Убить? Ты же говорила, что вы бессмертные!
      – Я этого не говорила! Я говорила, что у нас нет такого понятия, как смерть! Мы ведь не имеем тела. Самый больший урон, который мы можем нанести противнику, - это разрушить его личность, чтобы он забыл, кто он такой и зачем ему вообще воевать. Чем больше времени ему потребуется на восстановление самого себя, тем лучше. А сейчас, понимаешь, Вайгар, с такой силой, которую влили в меня твои предки, я чувствую, что могу разрушить противника так, что он никогда не восстановится. Если, по-твоему, это - смерть, то я убью его.
      Воображение Вайгара услужливо подбросило ему картину мелких осколков чьего-то сознания, вечно кружащихся вокруг Нерхаша в тщетной попытке собраться воедино. Не хотел бы он оказаться на месте такого "убитого". А если бы все же оказался, то приложил бы все усилия, чтобы восстановиться, и после этого никому бы мало не показалось.
      – Нави, ты понимаешь, что ты делаешь? - Тихо спросил он ее.
      Она ответила твердым и уверенным взглядом.
      – Да! Неужели ты не понимаешь, что они - она ткнула пальцем в пол, - не дадут нам спокойно жить на Нерхаше?
      Он насмешливо посмотрел ей в глаза.
      – А ты уверена, что тебе так уж нужна спокойная жизнь? Чем ты будешь заниматься, когда всех победишь?
      Нави зло глянула на него, топнула ногой и выбежала из спальни. Совсем, как женщина, - устало подумал Вайгар, встал с постели и начал одеваться. Все равно, она от него не отстанет.
      Он оказался прав. Она вернулась до того, как он привел себя в порядок.
      – Вайгар! - Она подошла сзади и прижалась к нему. Он обреченно вздохнул. - Ты же поможешь мне?
      Самым смешным было то, что он действительно собирался помочь ей. Но на своих условиях.
      – Только с Ценеты! - Злясь на самого себя, сказал он. - Я заберу твоих только с Ценеты. Остальных пускай вытаскивают мои умные родственники. И пусть только попробуют сказать, что у них не получится!

      Ее величество королева Кинари вернулась с приема немного раньше обычного. Она покинула его, сославшись на усталость, и ясно дала понять своему супругу, что не желает видеть его сегодня у себя. Он отреагировал на это довольно спокойно. Поцеловал в щеку и посоветовал хорошенько отдохнуть, чтобы завтра быть в хорошей форме. Иными словами, завтра подобный номер не прокатит. Но этому Кинари не удивлялась. Удивляло ее другое. То, что такие номера вообще прокатывали. Почему ее муж позволял ей время от времени выставлять его прочь, не оказывая при этом ни малейшего сопротивления? Не хотел давить на нее слишком сильно? Или пытался создать иллюзию свободы? Впрочем, какая теперь разница?