Это завязка романа Дмитрия Глуховского «Метро», выходящего в октябре в издательстве «Эксмо». Сейчас каждый желающий может прочесть роман на официальном сайте проекта m-e-t-r-o.ru. Правда, автор сделал все возможное, чтобы усложнить читателям жизнь: у выложенной «текстовой» версии нет оглавления (и чтобы попасть, к примеру, на последнюю главу, необходимо пролистать все остальные), а текст набран белым шрифтом на черном фоне. Но даже это не помешало роману обрести определенную популярность — книга выкладывалась поэтапно (по фрагменту в неделю), и в день публикации последней главы на сайт зашло больше тысячи человек. Что само по себе — очень лестная статистика для начинающего писателя.

Но интереснее другое. Читатели «Метро» не только читают, но и пишут. Роман был еще далек от завершения, а на форуме вовсю обсуждались и публиковались возможные сиквелы и приквелы. Из присланных поклонниками «Метро» иллюстраций Дмитрий составил целую галерею. Раскрученным авторам к творческой активности читателей не привыкать — про того же Гарри Поттера написаны сотни, если не тысячи фанфиков, но Дмитрий Глуховский до «Метро» ни одной книги не написал. Интерактивное читательское сообщество образовалось вокруг книги, которой практически еще не было.

Поэтому наш первый вопрос был вполне предсказуем:

Как так получилось? Почему такого сообщества не было у Стивена Кинга[В 2000 году Стивен Кинг в порядке эксперимента начал выкладывать главы своего романа «Растение» на собственном сайте. Непременным условием продолжения публикации Кинг считал определенную сумму платежей от читателей за уже выложенные фрагменты, однако читатели, успешно оплатившие первые несколько глав, по мере продвижения сюжета растеряли былой энтузиазм. Роман «Растение» не закончен до сих пор. Будет ли он когда-нибудь завершен — неизвестно.

Куда успешнее сложился другой интерактивный эксперимент. В течение двух лет на сайте stephenking.ru выкладывались черновики переводов романов Кинга из цикла «Темная башня». В обсуждении переводов принимал участие сам переводчик Виктор Вебер и посетители сайта, ставшие добровольными «бета-тестерами» русской версии текста. Совместными усилиями они отредактировали три перевода — пятую, шестую и седьмую части «Темной башни»]? Почему ничего подобного не сложилось вокруг нового романа Сергея Лукьяненко «Черновик»[Сергей Лукьяненко в течение нескольких месяцев выкладывал главы своего нового романа в Сеть, однако в июле 2005 года сообщил, что вынужден прекратить публикацию: «об этом меня просит издатель, да и собственный здравый смысл требует того же»]? Не думаете же вы, что они пишут хуже?

— Хуже — лучше, не в этом дело. Просто в романе Лукьяненко нет правдоподобного и подробного описания вселенной, в которую читателю хочется переселиться. Похожая ситуация с моим новым романом «Сумерки» (s-u-m-e-r-k-i.ru). Это камерный проект, и появление фанфиков к нему маловероятно.

«Растение» — тоже камерный проект. Что в нем происходит? Разумное растение захватывает редакцию некой газеты. Что тут можно дописать и придумать? Автор изначально не предполагает читательского участия.

А «Метро» — это, прежде всего, подробнейшим образом описанный мир со своими законами. К тому же привлекательность мира Метро как вселенной заключается в том, что знакомые читателю места — то есть сами станции метро — трансформируются в нечто совершенно новое, но при этом такое, что легко представить.

У Лукьяненко хорошо прописанная вселенная была в «Лабиринте отражений». Если бы он опубликовал роман в Сети сейчас, то вокруг него вполне могло образоваться творчески активное сообщество читателей.

А как вам вообще пришло в голову выкладывать роман по частям? Обычно авторы заканчивают книгу и только потом отсылают ее в издательство или выкладывают в Сеть.

— На самом деле, писать «Метро» я начал в 1998 году, а три года спустя, после нескольких отказов издателей (они сочли концовку неформатной, а переписывать ее у меня никакого желания не было), я выложил в Сеть первый вариант романа. Сразу, целиком. Тогда у книги еще не было никакого музыкального сопровождения, а сайт размещался на бесплатном хостинге. Сейчас к каждой главе «прилагается» несколько музыкальных файлов для создания соответствующего музыкального фона…

В конце 2004 года, когда я решил вернуться к «Метро» и написать альтернативную концовку, у романа уже сформировался определенный круг поклонников, поэтому я начал публиковать главы в традициях французского романа с продолжением. Частично это решение было связано с пиаром проекта, хотя сайт совершенно некоммерческий — баннеров я не размещаю, денег за чтение не требую.

А идея с фоновой музыкой ваша или подсказал кто-то из читателей?

— Нет, это я сам придумал. Сначала я создавал себе настроение при помощи определенной музыки, а потом решил, что книга будет восприниматься лучше, если включить музыку «в поставку».

А как относятся к этой идее исполнители?

— Ну, они ничего не знают… Дело в том, что пока проект бесплатный, у них нет оснований требовать от меня убрать размещенные файлы — я ведь не зарабатываю на этом денег, здесь работает тот же принцип, что и в файлообменных сетях. Но если скажут, например, убрать с сайта композиции Роба Дугана, Chemical Brothers или Massive Attack — уберу. Я бы с удовольствием использовал оригинальное звуковое сопровождение, но проблема в том, что писать литературные фанфики гораздо проще, чем музыку. За все время существования проекта мне предлагали свои композиции два или три человека, но эти композиции не того уровня, чтобы их можно было поставить взамен, скажем, Massive Attack.

С другой стороны, был теоретический интерес от производителей аудиокниг. Мне говорили, что можно, допустим, молодым коллективам предложить написать саундтрек для книги. В этом случае вопрос с авторскими правами на используемые композиции, разумеется, будет решен.

Вы живете во Франции, тем не менее в московском метро ориентируетесь лучше любого москвича.

— В общем-то, я москвич, а во Франции живу всего три года. Но метро интересуюсь последние семь лет, так что неудивительно, что кое-что знаю. Кроме того, мне писали машинисты, милиционеры, которые работают на станциях. Очень воодушевило письмо от Драйвера, у которого есть собственный сайт, посвященный метро. Он писал, что ощущения страха и тревоги, когда идешь по туннелю, очень похожи на ощущения, описанные в книге.

С учетом контактного рельса еще и страшнее должно быть, нет?

— По ночам контактный рельс действительно отключают. После двух часов, кажется, — у меня среди читателей есть обходчики, они написали.

Технической правки было много?

— Разумеется. В первой редакции хватало безграмотных вещей. Но в основном несюжетообразующих. Например, я игнорировал наличие межлинейных переходов или специальные служебные помещения. Ведь места, в которых можно жить на станциях, не ограничиваются видимым пассажиру пространством — там есть большие подплатформенные помещения плюс технические помещения плюс комната милиции. В первом варианте «Метро» по незнанию я все эти детали опустил и получил довольно много технических нареканий. Знающие люди говорили: «Что за бред? Почему здесь герой пускается в обход, когда между линиями есть межлинейник? Почему он им не воспользовался?» Поэтому когда я начал публикацию с продолжением, то первые главы были значительно скорректированы с учетом советов читателей. Я добавил межлинейные переходы (по которым герой либо шел, либо в тексте давалось объяснение, почему он идет другим путем: проход завален, проход охраняется или слишком опасен для путешествия). В частности, я с большим удивлением узнал, что за станцией «ВДНХ», откуда, собственно, и начинается действие, сходятся туннели, и есть место для разворота поезда. Этот момент мне пришлось переписать полностью. В этом смысле интерактивность проекта очень помогла. И не только в вопросах, касающихся метро. Среди моих читателей нашлись люди, воевавшие в Чечне, например, которые знали, как работают минометы, огнеметы, какого калибра патроны и т. д.

Грубых ошибок не должно было остаться. Единственное серьезное допущение, которое я оставил, — это эффект стрельбы в туннелях. Вообще говоря, в туннелях такая акустика, что безнаказанно стрелять там не удастся — оглушит. Но так как маловероятно, что все население Метро использует глушители, я решил, что не буду это править.

Кроме того, есть изначально заложенные ограничения. Можно сказать, что люди не могли бы прожить под землей несколько десятилетий, что фильтры обязательно вышли бы из строя. Мне говорили, что дизельное топливо «подыхает» через четыре-пять лет. Или что батарейки, выпущенные двадцать-тридцать лет назад, бесполезны. Я пытался отвечать на такие претензии в форуме (впрочем, не знаю, насколько это было технически грамотно), однако считаю все вышеперечисленное условностями, естественными ограничениями вселенной. Это все же художественная литература. Не предъявляются же претензии к Хайнлайну, Брэдбери или Кингу.

Экономическую систему, в которой главной денежной единицей являются патроны, я считаю сравнительно убедительной. Конечно, это тоже достаточно условно, но понятно, что привычные деньги в такой ситуации обесцениваются, а ценность приобретает то, что помогает выживать.

А вас не смущает качество фанфиков? Они же не всегда хорошо написаны и, наверное, не всегда соответствуют вашему представлению о мире Метро.

— Меня, наоборот, очень воодушевляет, что самые разные люди — школьники, люди с высшим образованием, солдаты срочной службы, бизнесмены и пр. — так заражаются описанным миром, что чувствуют потребность рассказать какие-то новые истории о нем. Поэтому, даже если рассказ написан не очень хорошо, меня он все равно трогает. Какие-то мне нравятся больше, какие-то меньше, но в целом к фанфикам, не вступающим в противоречие с описанной вселенной, я отношусь позитивно.

А к вступающим в противоречие?

— Я ничего не удаляю на форуме, за исключением нецензурной брани и каких-то политических обсуждений… Но, по-хорошему, такому произведению место на каком-то другом сайте. Это получается самостоятельный рассказ, который к миру Метро отношения не имеет.

Насколько учитывались пожелания и ожидания читателей, когда вы писали вторую часть? Вы же читали их обсуждения перед выкладкой очередной главы?

— В паре мест — повлияло. Не буду говорить где. Когда я начал писать вторую часть «Метро», я знал, чем она закончится, но промежуточная часть приключений не была продумана до конца. Так что какие-то мелкие повороты сюжета придумывались по ходу действия.

А читательское вмешательство не мешает писать?

— Нет. Во-первых, оно прибавляет задора. Во-вторых, придает некоторую интригу, потому что, в частности, можно выбирать наименее ожидаемый сюжетный ход. Публикуется, допустим, 16-я глава. 60 процентов читателей ожидают одного, 40 процентов — другого. Но всегда можно найти третий путь, который наименее ожидаем. И те, кто положительно отзывался от книге, отмечали ее непредсказуемость. И наоборот — в паре случаев читатели подкидывали интересные идеи, которые я использовал.

И многие из них, наверное, надеются на продолжение «Метро»?

— Я глубоко убежден в том, что нужно писать только когда хочешь что-то сказать. Я принципиальный противник сиквелов. Если первая вещь построена вокруг какой-то идеи, то продолжения обычно дописываются потому, что вселенная обрела популярность и надо этим как-то воспользоваться. Я уже говорил, что не рассматриваю литературную деятельность как источник заработка, поэтому мне это неинтересно. Может быть, Василий Головачев или другие мастера трэш-жанра на это способны…

Вы никакого отношения к российскому фэндому не имеете?

— Абсолютно. И не очень хотел бы, чтобы «Метро» позиционировалось как фантастика. То есть в жанровом смысле это, безусловно, фантастика, но я писал книгу, скорее, как притчу, иносказание.

Предположим, что книга вышла, пользуется безумной популярностью…

— Предположим (смеется).

…и в какой-то момент издательство, столкнувшись с вашим нежеланием писать продолжение, поручает это другому автору. Вы можете этому как-то противостоять?

— Даже не знаю, что и ответить. Надо посмотреть контракт. Такое бывает вообще?

А почему нет?

— Мне бы хотелось такой ситуации избежать. «Метро» или «Сумерки» для меня не просто некая цепь событий, это, прежде всего, идея, и мне не хотелось бы превращать их в фабрику сиквелов.

Но ведь фанфики, по сути, ею и являются?

— Да, но фанфики — это нечто неофициальное. Писатель создаёт Вселенную, он своего рода Творец. Человек, пишущий фанфик — это как бы одно из живых существ созданной вселенной. Другой писатель, издающий сиквел к чужой книге, претендует на роль Господа Бога. А это уже повод для ревности.

Тут дело даже не в деньгах, просто автор подобного продолжения может разрушить то, что мною создано: есть, например, некий свод характеристик, которые я изначально заложил во вселенную Метро. Например, я не упомянул конкретно, что именно случилось. Роман называется «постъядерным», что задает некую канву, но прямых упоминаний о том, что произошло, нет — мы не знаем, кто с кем воевал, кто «выиграл» и т. д. Мне не хотелось конкретизировать события, которые лежали в истоках сюжета. И автор фанфика, события которого предшествуют событиям в «Метро» («Метро. Предыстория»), со мной консультировался, уточняя, что ему можно упоминать, а что лучше опустить.

Но вы-то знаете, что произошло?

— Разумеется. Я знаю все недоговоренные сюжетные линии в романе. Писать продолжение «Метро» я не хочу. На мой взгляд, книга закончена, но у меня была идея написать сборник рассказов, каждый из которых досказывал бы историю, берущую свое начало в романе. Как погиб Хантер? Кем являлся Великий Червь и что увидел Артем в туннеле? Что произошло с дикарями, живущими на «Парке Победы»? Куда делся Хан, потерявшийся в перестрелке? Ответы на эти вопросы в роман не вошли. Здесь «сыграла» специфика проекта — публикуясь в реальном времени, я выиграл в непредсказуемости, но некоторые сюжетные линии до конца не довел, оборвал. С «Сумерками» такая ситуация невозможна в принципе — план новой книги у меня прописан очень четко, и отступать от него я не намерен.

А вы задумывались о том, чтобы зарабатывать литературным трудом?

— Мне кажется, что этим очень сложно зарабатывать. Я живу во Франции, и обещанный гонорар за первый тираж «Метро» вдвое меньше моей зарплаты. Для меня бумажная публикация вовсе не способ заработка, а подтверждение статуса. Статус сетевого писателя все же несколько эфемерен. В Сети может писать кто угодно. А когда тебя приглашает серьезное издательство — это уже другое дело. Хотя «Эксмо» ежемесячно выводит двух-трех новых авторов фантастических романов, так что честь тут тоже невелика. А вот если будут опубликованы «Сумерки» — это не вполне фантастика, а, скажем так, на грани жанров — это будет уже немного другой уровень.

Но вы могли, допустим, не выкладывать окончание романа, как сделал Сергей Лукьяненко с «Черновиком». По его словам, это просьба издателей.

— Я считаю, что это грязный пиар-ход. Я свою книгу закончил в марте, и к моменту выкладки последних глав у меня уже был заключен договор с «Эксмо». И, в общем, я тоже рассматривал такой вариант — приберечь концовку для тех, кто потратится и купит книгу. Но мне показалось, что это непорядочно по отношению к людям, которые приходят каждый день на сайт и ждут окончания.

То eсть если «Эксмо» потребует снять с сайта часть текста, вы откажетесь?

— Наверное, нет… В любом случае, книга останется в интернет-библиотеках, и чтобы ее найти, достаточно будет набрать в поисковике мое имя и название книги. Я не стал выкладывать текстовый файл у себя, чтобы избежать пиратства, но это никого не остановило — в нескольких сетевых библиотеках он лежит, и любой, кто не хочет читать книгу на сайте, может скачать ее оттуда.

Проект закончен, книга опубликована. Сайт остался, форум остался. Осталось сообщество пользователей. Что с ним будет дальше?

— Проект, разумеется, продолжает развиваться. Я каждый день захожу на форум, читаю гостевую, отвечаю на прямые вопросы. Преимущество «Метро» перед «Сумерками» в том, что это не просто роман, а готовая вселенная, к которой можно писать свои истории, рисовать комиксы, создавать игры.

АНАЛИЗЫ: Мечта политтехнологов Обмен голосами в Сети

В разговорах об «электронной демократии» акцент часто смещается на открытость, удобство, доступность новых механизмов политического участия. Однако самые действенные инструменты e-democracy — те, которые позволяют добиваться больших изменений малой кровью. Именно так работает ставший ныне популярным обмен голосами в Интернете.

Политологам давно известен феномен стратегического голосования: избиратель голосует не за ту партию, которую предпочитает, а за ту, за которую голосовать выгоднее[Например, вместо непопулярного левого радикала отдает свой голос популярному левоцентристскому кандидату, так как при победе последнего хотя бы часть пожеланий избирателя будет выполнена. Часто такое голосование называют тактическим (tactical voting)]. Однако эффект смазывается, если стратегически настроенные избиратели действуют поодиночке. И тут в игру вступает Всемирная Сеть — самое подходящее место для координации их усилий.

Негативный консенсус

В октябре 2000 года, в преддверии президентских выборов, профессор права Американского университета в Вашингтоне Джеймин Раскин опубликовал в онлайновом журнале Slate статью, где призывал голосовать против Джорджа Буша и обмениваться голосами по Интернету[Jamin Raskin, Nader’s Traders: How to save Al Gore’s bacon by swapping votes on the Internet//Slate Magazine, 2000, Oct.25 (slate.msn.com/id/91933)]. В считанные дни появились сайты nadertrader.org, voteswap2000.com, votexchange2000.com, voteexchange.org и другие, где желающие могли зарегистрироваться и найти партнера для обмена. Идея Раскина пошла в массы.

Зачем вообще меняться голосами? На президентских выборах в США применяется двухступенчатая система, в соответствии с которой голоса вначале подсчитываются на уровне штатов. Кандидат, набравший в штате большинство голосов, побеждает и получает все голоса коллегии выборщиков от этого штата[Исключение составляют штаты Мэн и Небраска, где голоса выборщиков должны распределяться пропорционально поданным голосам избирателей. К выборам 2008 года, возможно, будет проведена электоральная реформа, после которой большинство штатов перейдут на пропорциональный принцип]. Голоса избирателей, проголосовавших за других претендентов, разумеется, теряются — таков эффект этой избирательной системы.

Пусть в штате А кандидаты Буш и Гор идут вровень, а в штате Б Буш опережает Гора на 30%. В обоих штатах зарегистрированы другие кандидаты — к примеру, Ральф Нейдер, — не имеющие шансов на победу. Если избиратель Нейдера из штата А проголосует за Гора, а в обмен избиратель Гора из штата Б проголосует за Нейдера, то Нейдер ничего не потеряет, а Гор получит дополнительные шансы выиграть в штате А.

На «обменных» сайтах успели зарегистрироваться более 36 тысяч человек — противников Буша, но за неделю до выборов высокопоставленные чиновники-республиканцы из шести штатов объявили действия активистов незаконными. Большинство сайтов закрылись, и программа движения была сорвана. В 2004 году активисты, стоявшие за этими проектами, создали новый ресурс — votepair.org. На сей раз юридических претензий не было, но активность пошла на спад: желающих обменяться голосами оказалось около 22 тысяч, из которых удалось составить менее 3 тысяч пар.

Британский путь

Чтобы обмен голосами эффективно работал, нужны как можно меньшие округа: чем меньше населения в «колеблющемся» округе, тем больше шансов сместить равновесие в нужную сторону. Хороший пример — Великобритания, где с 2001 года на сайте tacticalvoter.net ведется кампания против Консервативной партии. Авторы сайта создали базу данных с раскладом сил по всем 659 округам[Речь идет о выборах в Палату общин, нижнюю палату британского парламента] и составили Top-10 округов, где консерваторы наиболее уязвимы.

В Британии, в отличие от США, помимо правящей Лейбористской партии и консервативной оппозиции есть сильная третья партия — либерал-демократы, поэтому схема обмена несколько иная. Пусть в округе А кандидата-лейбориста и кандидата-консерватора поддерживают по 45% избирателей, 10% голосуют за либерала; в округе Б по 45% у либерала и консерватора, лейборист — в меньшинстве. Тогда обмен голосами имеет смысл для либерала из округа А и лейбориста из округа Б.

В 2001 году либерал-демократический кандидат Пэтси Кэлтон обошла кандидата-консерватора в округе Чидл с перевесом всего в 33 голоса; согласно записям tacticalvoter.net, 47 лейбористов в Чидле заявили, что проголосуют за либерала. Тогда же лейборист Джим Найт победил в Южном Дорсете с отрывом в 153 голоса; 185 избирателей-либералов из этого округа зарегистрировались для обмена. О последних выборах точных данных нет, но, по словам координатора сайта Джейсона Бакли, в одном только округе Нью-Форест Ист стратегическим голосованием удалось усилить позиции либералов почти на 4 тысячи голосов (хотя победил все равно кандидат от Консервативной партии).

В избирательной кампании нынешнего года работали также несколько локальных «антиконсервативных» сайтов: votedorset.net[На этом сайте даже было вывешено «специальное предложение»: либералы, согласившиеся поддержать лейбориста в Южном Дорсете, могли в обмен получить поддержку либерал-демократических кандидатов сразу в двух округах графства], ditchdavis.com и др. Адекватного ответа со стороны консерваторов так и не последовало, что и понятно: с либералами консерваторам делить нечего, идеологически они весьма далеки друг от друга, а остальные партии слишком слабы. Были открыты сайты tacticalvoting.net и backingblair.co.uk, но там можно было найти только агитацию против Тони Блэра и пропаганду стратегического голосования.

Британский случай интересен и в другом плане. Избиратели-лейбористы на tacticalvoter.net и других сайтах жалуются, что избирательная система не учитывает их голоса; интернет-обмен, полагают они, должен исправить ситуацию. Однако возьмем статистику. Как выясняется, партия Блэра получает в парламенте огромный «бонус» за счет консерваторов, либерал-демократов и мелких партий. Вот, к примеру, результаты выборов 2005 года (см. табл.).

***

Получается, что интернет-ресурсы по обмену голосов — не просто инструмент низовых активистов, но способ управления результатами выборов в «колеблющихся» округах. Успех лейбористов объясняется как территориальной концентрацией их электората, так и стратегическим голосованием либерал-демократических избирателей, которое приобрело массовый характер в трех последних электоральных циклах[Стратегическое голосование, не связанное с обменом, вообще очень широко распространено в Великобритании. См.: www.en.wikipedia.org/wiki/Tactical_voting; www.libsoc.blogspot.com/2005/01/labour-still-needs-tactical-voting.html ; www.news.bbc.co.uk/2/hi/uk_news/politics/vote_2005/frontpage/4421237.stm]. Для либералов же обмен голосами — возможность сгладить территориальную дисперсию электоральной базы. Партии уже поощряют стратегическое голосование в отдельных, исключительных случаях. Много ли пройдет времени, прежде чем они осознают силу новых интернет-технологий?

Альтернативы нет?

Впрочем, британским и американским политикам обмен голосами, возможно, и не понадобится. Сейчас в Великобритании разворачивается кампания за переход к одному из вариантов пропорциональной избирательной системы. В случае ее успеха и при введении пропорционального распределения голосов выборщиков в США обмен голосами в этих странах потеряет смысл: в избирательных системах, основанных на пропорциональном принципе, доля голосов, уходящих «в молоко», в среднем существенно ниже. И что еще важнее, в этих системах обмен как таковой невозможен — возможна лишь «гуманитарная помощь», переброс голосов от одной партии к другой.

Где еще можно задействовать этот механизм? Очевидно, там, где применяются избирательные системы простого большинства или абсолютного большинства (мажоритарные)[С обменом голосами в мажоритарных системах есть определенные тонкости, но я предпочел бы сейчас воздержаться от их обсуждения] и существуют устойчивые партийные системы с как минимум двумя крупными партиями — к примеру, в Канаде. Однако модифицировать схему под иные электоральные правила и политические условия непросто, хотя с технологической точки зрения она очень проста.

Интересный материал для экспериментов в этом направлении можно было найти (если закрыть глаза на слабость партий) в российской практике. На выборах депутатов Государственной Думы РФ четырежды применялась «смешанная несвязанная» избирательная система: половина депутатов избиралась в одномандатных округах, половина — в федеральном округе по партийным спискам. Обмен мог бы быть, например, таким: избиратель мелкой партии А, не имеющей шансов пройти в парламент из-за заградительного барьера, голосует за близкую идеологически и более крупную партию Б по федеральному округу, а избиратель партии Б в обмен голосует за кандидата партии А в своем одномандатном округе[Представляете, что могли бы организовать отечественные политтехнологи, вооруженные этой схемой?].

Однако законом от 18 мая 2005 года выборы в одномандатных округах были упразднены[Федеральный закон от 18 мая 2005 г. N 51-ФЗ «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации»]. Новый порядок выборов в принципе оставляет «обменщикам» возможность повлиять на персональный состав проходящих в Думу партийных списков: между региональными группами каждого списка мандаты распределяются пропорционально числу голосов, поданных за список в соответствующих регионах. Но есть большие сомнения, что овчинка стоит выделки. Впрочем, смешанная несвязанная избирательная система используется довольно широко, особенно в так называемых «новых демократиях»[В числе стран, ее применяющих, — Албания, Армения, Гвинея, Грузия, Литва, Тунис, Хорватия, Южная Корея, Япония и др.]. То, что уже, наверно, не получится в России, может заработать в одной из этих стран.

Новости

Где третий не лишний

Сверхмощные вычислительные системы (кто-то уже нарек их гиперкомпьютерами), похоже, становятся делом национальной чести. Теперь не только США и Япония, но и Китай счел нужным во всеуслышанье объявить о планах создания до конца десятилетия компьютера петафлопсной производительности.

В последнем Top500 фигурируют девятнадцать китайских систем. Такой показатель пока чрезвычайно далек от позиций США, уверенно доминирующих в рейтинге. Однако КНР демонстрирует более динамичные темпы роста, а в тамошней прессе одна из главных тем — это важность скорейшего развития собственных суперкомпьютерных технологий, не зависимых от американских. Одновременно с декларациями такого рода приходят и известия о солидных финансовых инвестициях, запланированных под взятие петафлопсного барьера.

Так, в июле китайская группа компаний Lenovo, недавно купившая у IBM бизнес персональных компьютеров, объявила о присоединении к национальной программе построения петафлопсной машины к 2010 году (эта программа является частью пятилетнего правительственного плана по развитию компьютерных технологий). А еще две китайские компании — Dawning и Galactic Computing — приступили к разработке собственных вычислительных систем того же уровня.

Интересно, что распараллеливание усилий в этой области характерно и для других стран, прежде всего Японии. Едва здесь прошло сообщение о новом правительственном плане построить к 2010 году 10-петафлопсный гиперкомпьютер на базе разработок NEC и Hitachi (см «КТ» #601), как тут же были анонсированы еще две соразмерные по масштабу программы. Компания Fujitsu сообщила о запланированном создании 3-петафлопсного компьютера, а директор вычислительного центра Earth Simulator рассказал журналу Nature о намерении доработать нынешнюю 40-терафлопсную систему. После сравнительно недорогой модификации Earth Simulator станет спецвычислителем, не уступающим в производительности 16-петафлопсному компьютеру общего назначения (такого рода формулировки обычно употребляют, когда для оценки машины не подходят общепринятые в индустрии тесты Linpack).