ИГРЫ: Проверено. Мины есть!

Вы когда-нибудь видели серое солнышко? Нет? Тогда милости просим: «Пуск\Программы\Стандартные\Игры\Сапер». Узнали? Почти каждый человек, прикасавшийся к компьютерной клавиатуре, хоть раз, да запускал эту нехитрую логическую игру. На прямоугольном поле в некоторые клетки случайным образом расставляются мины (их число заранее известно). В остальных клетках находятся числа, равные общему количеству мин в восьми соседних клетках. Вначале все клетки скрыты и открываются игроком по ходу игры. Цель: открыть все клетки без мин. При попадании на мину, игра заканчивается поражением.

Существует множество вариантов «Сапера»: с частично автоматической расстановкой, с разной мощностью мин, сапер в гексагональной сетке, 3D-сапер на многограннике и т. д. и т. п., но мы поведем разговор о классическом сапере. Игра доступна и распространена, благодаря тому, что включена в состав дистрибутива Windows. Не ошибусь, если скажу, что в «Сапера» играют миллионы.

Сначала рекорды фиксировались скриншотами. Затем Сорин Манеа (Sorin Manea, 2-13-49, №15)[В скобках — личные рекорды на «Новичке», «Любителе» и «Эксперте» и место в мировой табели о рангах] из Румынии написал программу Sorin Recorder для записи и анализа игры. Параллельно использовались утилиты видеозаписи экрана. А в настоящее время для подтверждения результатов используется программа Minesweeper Clone, которую написал бразилец Родриго Камарго (1-15-66, №111). Внешне она повторяет обычный «Сапер», но имеет множество сервисных функций, в том числе ведение истории рекордов, статистику (с точностью до сотых долей секунды) и запись процесса игры в собственном формате с подписью игрока.

Пока единственный турнир по «Саперу» состоялся в Будапеште в феврале этого года. К сожалению, собрать всех звезд не удалось. Приняли участие всего шесть человек из мирового рейтинга и полтора десятка местных игроков. Суммировались результаты пяти лучших игр на «Любителе» и пяти — на «Эксперте» за три часа игрового времени. Победил Дамьен Мур (S=355,75). Следующий турнир пройдет 13 августа в Вене.

Теперь немного о терминологии. Основной параметр сложности поля (на жаргоне — «доска», board) — минимальное количество левых кликов, достаточное для его прохождения. Он называется Bechtel’s Board Benchmark Value, или 3BV. Чем больше на доске цифр и чем меньше пустых полей, тем выше 3BV. Кроме лучшего времени, игроки сравнивают рекорды по скорости на каждом уровне (3BV в секунду). При одинаковом мастерстве скорость зависит от сложности доски нелинейно. Чем больше 3BV, тем скорость выше, зато чем меньше 3BV, тем меньше время. Поэтому на сложных досках ставят рекорды по скорости, а на легких — рекорды по времени. Клетку с миной можно помечать флажком, но если держать эту информацию в голове, экономится время. Такой стиль игры называется NF-стилем (non-flagging). Многие игроки фиксируют NF-рекорды отдельно, а некоторые играют только так. Этот стиль очень хорош для «Новичка» и «Любителя», но все же мировые рекорды на «Эксперте» делаются комбинированным стилем: где много мин — открываются клетки между ними, а где много пустых полей — мины помечаются флажком и делаются двойные клики вокруг.

С повышением уровня мастерства игрок переходит от арифметико-логических вычислений к распознаванию паттернов, а затем доводит игру до автоматизма с минимальным осознанием происходящего. Некоторые игроки утверждают, что им легче играть в «фоновом режиме», например говоря по телефону. Помню, как я удивился, когда моя рука закончила игру четырьмя безошибочными нажатиями прежде, чем я вообще успел осознать ситуацию!

Это настоящий сапер ошибается только один раз. А игрок в «Сапера» — тысячи... и снова нажимает F2. Вы с нами? Добро пожаловать в рейтинг!

Если вы хотите сравнить свои успехи с лучшими в мире, добро пожаловать на самый главный рейтинг, который ведет один из лучших французских игроков Gregoire Duffez (1-13-54, №28)[ www.planet-minesweeper.com/bestever.php]; здесь же множество советов начинающим и исследовательских статей]. На сайте публикуются личные рекорды игроков на трех уровнях. Место определяется суммой этих результатов, и если она меньше ста — игрок попадает в рейтинг. На сегодня лучший игрок в мире — австралиец Дион Тиу (1-11-39) с суммой 51 секунда. Вслед за ним идут Дамьен Мур, Канада (1-11-40), Оливер Шеер, Германия (2-12-39), Лассе Нюхольм, Дания (1-12-41) и наш соотечественник Роман Гаммель[Он же ведет российский рейтинг на сайте gammel.pisem.net/best.html], Москва (1-11-43), которому, тем не менее, принадлежит мировой рекорд на"Любителе" — 11,30 секунды. Мировому рейтингу — несколько лет, и в нем собраны достижения людей, которые уже не играют. Из 313 игроков в строю осталось чуть больше сотни. Поэтому существует другой рейтинг (www.active-ranking.de.vu), где можно сравнить реальную силу игроков. Сюда отсылают лучшие результаты за двухнедельный период. Игроки общаются в гостевой книге: pub19.bravenet.com/ guestbook/1561860698 и на IRC-канале.

МЫСЛИ: Чему не учат в (высшей) школе

Дмитрий Ватолин известен читателям «КТ» в первую очередь как эксперт по сжатию данных. Стати для нас он пишет редко, но иногда комментирует материалы близкой ему тематики. Текст, который вы прочтете ниже, тоже в каком-то смысле является комментарием к системе образования, и, на мой взгляд, как раз сейчас, в период вступительных экзаменов в вузы, его публикация вполне актуальна. Люди, окончившие вузы несколько лет назад, вряд ли найдут для себя что-то новое, однако многие вчерашние школьники, которые сейчас готовятся к поступлению в институт, наверняка не задумываются о том, зачем и чему они собираются учиться.

Так уж сложилось, что я давно работаю по специальности (что нынче редкость) и одновременно занимаюсь обучением студентов. И потому меня давно интересует один простой вопрос: почему студентов, приходящих на работу, приходится так долго учить?

Типичная картина — приходит выпускник на работу по родной специальности, и ему требуется примерно полгода-год, чтобы выйти на нормальную производительность. А до этого зачастую скорость работы новичка и человека, проработавшего года три, может отличаться в несколько раз. По моим замерам, скорость решения сложных задач (на которые требуется несколько дней) от момента постановки до момента, когда программа заработала без глюков и в нужном темпе, у «зеленых» студентов и у профессионалов отличается в тридцать раз! Бывают, конечно, приятные исключения, но, увы, это именно исключения. Причем речь идет, напомню, о работе по специальности, которая человеку нравится и которой он долго учился.

Так, может, в консерватории что-то не так?

Рассмотрим, как все происходит «в консерватории», то есть при обучении.

Итак: человек учится в школе. Учитель объясняет материал, дома надо прочитать очередной параграф в учебнике, а в следующий раз — своими словами связно рассказать его у доски. В университете ситуация упрощается — часто в середине семестра качество того, что усвоено на лекциях (и вообще — ходит ли человек на них), не проверяется, зато в конце семестра надо подготовиться по списку вопросов, прийти на экзамен и связно любой из вопросов по памяти рассказать. Другой вариант — решить какие-то задачи. Примеры задач давались в течении семестра. Калькуляторы — убрать! Сотовые — убрать! Пользоваться ничем нельзя! За шпаргалки — на пересдачу! Если посоветоваться с соседом — выгонят! Так?

А теперь посмотрим, как выглядит решение задачи в жизни. Как правило, человеку дается очередная задача, и у него есть на нее три недели. Или три дня. Или три часа. И пользоваться можно всем! Вот тебе сотовый, вот тебе калькулятор, вот тебе все твои конспекты за шестнадцать лет обучения (полная стопка)! Вот тебе Интернет! Время пошло! Как решать задачу — никто точно не знает, это надо выяснить в процессе. Важно, что решение должно быть как можно более эффективным (если сильно петлять в решении — времени не хватит).

Другими словами, типичная задача, которую человек решает в школе и вузе, и типичная задача, которую решает человек на нормальной (интересной) работе, — это совершенно разные задачи.

В итоге после длительного обучения человек зачастую абсолютно не умеет того, что требуется на практике, — то есть не умеет быстро и успешно решать задачи, которых он раньше не решал. А ведь именно такое умение наиболее ценится (в том числе материально). Забавно, что даже всерьез пользоваться поисковыми системами выпускников вуза приходится учить заново.

При обучении основная решаемая задача — чтобы человек «усвоил» материал. При этом голова у людей устроена так, что она забывает неиспользуемое (и, наверное, с точки зрения головы, в этом есть свои резоны). Поэтому очень часто люди через три года не помнят от курса ничего, кроме названия. Причем в худшем случае, когда материал зубрится в последние три дня перед сдачей (а так, как правило, и бывает), человек почти ничего не помнит уже на следующий день. «Сдал и забыл».

Проверить это элементарно — надо просто задать человеку случайный вопрос с экзамена, успешно сданного полгода назад. Я пробовал, результаты впечатляют. Через год, если курс не был основным и не используется постоянно, — все становится еще хуже. Через три-пять лет в голове от неиспользуемых курсов почти ничего не остается…

Наиболее продвинутые преподаватели как могут борются с этим — придумывают приемы для запоминания, проводят проверку знаний в течение семестра, разными методами добиваются понимания предмета. Ведь если человек понимает предмет — забыть его в десятки раз труднее. Вот только и понять в десятки раз труднее, чем выучить. Отсюда и проблемы.

В жизни после вузов многие хотят интересной работы. А интересная, не рутинная работа — это, как правило, постоянное решение новых неизвестных задач. И этому реально можно (и нужно) учиться.

Тут, правда, всплывает еще одна весьма серьезная проблема. Подавляющее большинство студентов не знают, зачем они учатся. Не верите? А вы спросите! Только, когда будете анализировать ответы, помните — «знания, которые не применяются, очень быстро выветриваются»! В итоге выясняется, что добрых 95% пытаются «просто учиться» без применения знаний, со всеми отсюда вытекающими…

На самом деле я был в такой же ситуации. Сейчас, через девять лет после окончания университета, работая по специальности (более того — занимаясь наукоемкими задачами), очень хорошо вижу две вещи. Во-первых, как мало знаний реально пригодились и чего серьезно не хватает, и во-вторых, как мало однокурсников работает сейчас по специальности. Причем в каком-то смысле мне было легче — факультет был выбран совершенно сознательно и уже с первого курса я работал, то есть понимал, какие знания нужнее.

Wake up, student! Если ты не понимаешь, чем будешь заниматься дальше, и просто «сдаешь предметы» вместе с толпой, КПД твоей учебы ниже, чем у паровоза!

О да! Понять, чем же ты на самом деле хочешь заниматься — это не два байта переслать! Тем важнее понять это как можно раньше.

СЕЛО ЩЕПЕТНЕВКА: Из окружения

Живу я в центре города. Или почти в центре, как считать. С Главным Памятником Вождю разделяет меня получас неспешной ходьбы, с почтамтом — десять минут, с вокзалом — пять, а с диваном в своей квартире ни секунды не разделяет.

Но в этом центре происходит что-то странное и пугающее. За три года из ближайших десяти продуктовых магазинов уцелело что-то около двух. Около — потому что в уцелевших помимо еды продают аппараты электротерапии, собачьи ошейники, мыло, газеты и журналы, мелки от тараканов, часы, аудио— и видеоконсервы, золото и еще много, много чего… Остальные восемь магазинов претерпевают постоянные превращения, торгуя то отделочными материалами, то компьютерами, то даже совсем ничем не торгуя, а так… Кроме того, возникло множество новых заведений из переделанных квартир, и в заведениях этих съедобное тоже не водится, а либо сотовые телефоны, либо биллиарды, либо ношеная одежда.

Впечатление, будто в отдельно взятом Центральном районе города Воронежа люди перестали кушать, настораживает: а люди ли вокруг? Приглядываюсь и гадаю — ну как это андроиды, пришельцы с иным метаболизмом или вовсе вурдалаки ходят по улицам, сидят в конторах, выгуливают собак? Окружили!

Товарищ из Тулы недавно рассказал, что у них строят завод по производству туалетной бумаги, хотя в России ею пользуются впятеро реже, нежели в Европе. Уж и не знаю: если действительно впятеро — то вдруг не из-за отсутствия ее, а просто нужды нет? Зачем андроидам туалетная бумага? Тут еще ликвидировали единственный на двести тысяч жителей уличный туалет... Нет, характерные следы в подъездах, подворотнях и лифтах свидетельствуют, что немалое число натуральных людей пока функционирует, но все-таки, все-таки... Опять же роддома закрывают, детских врачей пугают увольнениями, да и взрослых заодно тоже. А инженеров, промышленных и сельскохозяйственных рабочих, просто почтальонов давно разогнали, всерьез и надолго. Не годится их труд, не нужен двадцать первому веку. Пусть, мол, в бизнес идут. Нет средств идти в большой — пробивайся в малый.

Для меня это звучит дико. Не потому, что профессию инженера я ценю выше профессии бизнесмена. Они равнозначны, хороший инженер столь же редок, сколь и хороший бизнесмен. Каждая область деятельности требует таланта. Отчего бы не сказать тому же инженеру: ступай, господин хороший, пропитание зарабатывать в театр, и если голоса на Большой театр не хватает, иди, душа моя, в Малый.

Они и идут. Открывают магазины, салоны, мастерские, бюро, даже наркологические клиники. И поют, как могут.

Еда — товар скоропортящийся наглядно. Сегодня-завтра сосиску не продал, глядишь, она и того... Выглядит нехорошо, пахнет соответственно ценнику «Сосиска гов.», а пройдет еще неделя — на помойку или в детдом. Убыток. Оттого, я думаю, и переделывают гастрономы в дома мебели и салоны связи. Диван, он за неделю не протухнет, он даже спустя год, непроданный, как новенький. Но в убыток вводит. И потому, выходя из дому, я загадываю — работает ли магазин, что напротив, или уже перестраивается. За три года он менял ориентацию четырежды, просто не магазин, а депутат Госдумы. И каждый раз ремонт, перепланировка, получение разрешений у белых, серых и черных магов... Воистину, чтобы бесталанному заниматься торговлей, нужно иметь много, много, много лишних денег.

Впрочем, бизнес не ограничивается торговлей. Он, если это бизнес всамделишный, вообще ничем не ограничивается. Способен хоть в космосе экскурсии устраивать, хоть из камня воду выжимать, хоть в пустыне стопудовые урожаи отличной пшеницы выращивать и звезды зажигать по вечерам. При одном непременном условии — если это кому-нибудь нужно. Нужно настолько, что кто-нибудь готов платить, обеспечивая приемлемую прибыль.

Но еда, хлеб, молоко, сыр и колбаса, неужто в них разочаровалось человечество Воронежа? Или натуральное хозяйство на шести сотках нанесло удар товарно-денежным отношениям в продовольственном секторе? Или и вправду кругом одни андроиды?

Мне кажется, всё вместе. Во-первых, как клянутся коллеги, работающие в призывных комиссиях, призывник сейчас идет мелкий, тщедушный: кризисные периоды построения организма у него совпали с иными кризисами, вот он и ел в детстве мало каши и еще меньше мяса. А тот, кто ел и ест много, как-то умудряется в армию не идти. Во-вторых, шесть соток крепко отвлекают человека от хождения по продуктовым магазинам, митингам, конспиративным квартирам и прочим подозрительным местам, взамен обеспечивая пресловутой картошкой, луком и помидорами. А еще, как сказал мне совладелец трех продуктовых магазинов на окраине, народ в центре экономный и предпочитает пойти на рынок, особенно у кого проезд до сих пор льготный. Час-другой потерял, зато рублей пятьдесят выгадал.

И, наконец, последнее. Каждый третий встречный то вдруг зазвенит, то загудит, то просто забрякает, а мой приемничек, который я слушаю, гуляя с Шерлоком, начинает издавать треск, вой, даже хрюканье. Получается, андроиды среди нас есть. Или просто приемник пора менять на современный помехоустойчивый гаджет...

ВОПРОС НЕДЕЛИ: Каким вы видите компьютер будущего?

xarkonnen

дизайнер в рекламном агентстве

Как невидимую и неощутимую часть информационной среды. Мозговой нанобиотехнологический имплантат, взаимодействующий с прочими имплантатами и внешними устройствами и датчиками. Компьютер будущего — своего рода дополнительный орган, расширяющий возможности человека.

{ALT}.ru-ist

руководитель Angstroem Society

Небольшим, так как возвращаться к габаритам ENIAC’ов не хочется. Тихим, чтобы не давил на психику. Прохладным (а то будет сбоить почем зря). В меру шустрым, потому как тормозам место в машине. Функциональным и удобным (иначе зачем он вообще нужен?). Неброским, потому как это инструмент, а не фетиш. Сбалансированным (надоели серийные угробища). Полностью соответствующим принятым стандартам (пусть балом правят инженеры, а не маркетологи). И, главное, он должен быть хотя бы чуточку глупее своего пользователя. К сожалению, такую ситуацию наблюдаю довольно редко.

Николай aka S.Maker

Мой прогноз на ближайшие -дцать лет. Компы уменьшаться, подешевеют, их станет много, они дифференцируются. Один в телевизоре/музыкальном центре (большой экран + колонки + комп), один в стиральной/посудомоечной машине, один в духовке/микроволновке, один в кровати, один в ванной, один в унитазе и т. д. Причем у каждого своя ОС и софт, свой IP-адрес в беспроводной домашней сети. Поэтому «компьютерная помощь» не исчезнет — люди типа нынешних сантехников будут приходить, ставить и настраивать софт. (Представляете звонок в техпомощь: «помогите, главный комп не видит в сети швейной машины»?) Как минимум один комп будет у вас всегда с собой: коммуникатор, навигатор, органайзер и пр. в одном лице. Как минимум у вас будет один персональный (такого же размера и цены как сейчас) — мощнейшая (для нашего времени) станция для выхода в 3D-Интернет. Выйти в Сеть можно будет и с ноута такой же массы как сейчас. К тому же комп станет средством глобального контроля. Будут аппаратные решения слежки и защиты от преступлений в сфере IT (то есть нарушение авторских прав). Корпорации и государство будут знать, что вы делаете, собирать статистику и предлагать (рекламировать) те товары, которые вы можете купить с данной вероятностью. Поэтому расцветет бизнес альтернативных компов, которые за большие деньги будут собираться на коленке. Именно это будет считаться пиратством.