ГОСТИНАЯ: Встреча с Лесным царем

Автор: Дмитрий Шабанов

Я люблю работать под музыку: суетливая часть души подпевает услышанному, а работоспособный остаток занят делом. Но иная музыка не хочет быть фоном. Таков «Лесной царь» – фортепианная транскрипция Листа песни Шуберта на слова Гете.

Отец везет ребенка через ночной лес. Ребенок жалуется, что его зовет Лесной царь. Реплики дрожащего от страха, бредящего ребенка и уверенного, здравомыслящего отца коренным образом отличаются. Лесной царь – таинственная сила, для отца выглядит туманом, для мальчика – существом «в темной короне с густой бородой»; отец видит, как «ветлы седые стоят в стороне», а мальчик уверен, что «Лесной царь созвал дочерей»…

Каждая из трех партий песни проходит свою эмоциональную эволюцию. Ребенка все сильнее охватывает ужас, отец успокаивает его, преодолевая тревогу. Лесной царь властен, лукав, а для пущего ощущения смертельной угрозы понижает голос (у Листа). Ребенок умирает. Возможно, он умер от горячки, или же его забрал Лесной царь. Рациональное и мистическое объяснения самодостаточны. Но мы сами слышали Лесного царя, и нам недостаточно лишь рационального объяснения!

Увы, я не смогу объяснить большинству своих современников, чем мне так нравится эта вещь. Повествование в двух планах не воспринимается клиповым сознанием. «Привет, девчонки, я хороший мальчик. Пойдем ко мне, родители на даче» – понятно и оптимистично! «Лесной царь» кажется рядом с такими текстами шизофреничным, «расщепленно-умным». Ну и пусть! Рискну объясниться.

Есть важная разница между понятиями «реальность» и «действительность». Реальность (от лат. res – вещь) – мир отдельных объектов, где каждый из нас рассматривается со стороны как вещь. «Объективная» реальность предполагает существование не связанного с ней наблюдателя. Это Бог? Но Ягве-Саваоф-Аллах связан с этим миром, как Творец с творением, радуется и огорчается – Он не объективен… Я не считаю обоснованной гипотезу о существовании «объективного наблюдателя» и «объективной реальности».

Действительность – совокупность действующих причин. Это понятие, как и понятие «окружающей среды» в экологии, неизбежно связано с «субъектом». Представьте себе камешек в ручье. На нем всяческие водоросли, сидячие инфузории, коловратки, гидра, прудовики, мшанки… Они внутри одного круга, но их окружение разное, так как по-разному на них влияет! Оно может быть «голодным» для гидры и «сытным» для водорослей. Химическое взаимодействие прудовиков индифферентно для мшанок. Да, гидра субъективна, а мы-то объективны… А почему? Чем мы отличаемся от гидры, кроме сложности да спеси?

В «реальности» никакого Лесного царя нет. А в действительности он может быть. Он ДЕЙСТВУЕТ на ребенка, которого душат горячка и страх.

Приведу более низкий пример. По роду научных интересов мне часто приходится ловить амфибий и рептилий по ночам. Я знаю, как это – когда с дуновением ветра в ночи что-то меняется, и ты чувствуешь чье-то внимание в стене камыша или в кустах саксаула. Я воспринимаю мир через призму естественных наук, но в этой ситуации не могу убедить себя, что рядом никого нет. А если уважительно поздороваться (можно про себя, но достаточно «громко»), сразу станет легче. Часто после этого невезение в ловле сменяется удачей.

Действительностей много, но среди них есть одна особая – естественнонаучная. Ее формализует научный метод – способ испытания природы. Мы имеем дело с порожденными ею моделями – физической и биологической, природоохранной и природопользовательской, теоретической и практической.

А зачем тогда вспоминать об иных действительностях? Мы живем в них! События в нашей душе, составляющие суть нашей жизни, вовсе не отражают естественнонаучную картину мира. Наша природа осталась прежней и вырастает из нашей предыстории. Наше взаимодействие происходит на нескольких планах. Макак не просто выбирает блох из шерсти иерарха, но и показывает ему свое миролюбие. Разговаривая, кроме передачи информации, мы показываем собеседнику свое восприятие и его, и ситуации. Можно ли пить воду или дышать, не выражая свое отношение к миру?

А как тогда провести грань между наукой и той картиной мира, где существуют духовидцы, шептуны на воду и экстрасенсы?

Разграничить их: мухи отдельно, котлеты отдельно. Люди, принявшие правила игры «экстрасенсорной» действительности, успешно живут в ней и вполне ею довольны. Эта модель помогает им решать задачи, которые они перед собой ставят! Естественные науки – иные модели действительностей, требующие совершенно иных правил игры.

И еще. Иногда естественнонаучная модель пасует. Что может помочь рационализировать смерть – свою или близкого человека? Человек – существо, не знающее своего будущего… Конечно, всегда найдется кто-то, кто уверенно объяснит и разложит по полочкам. Кто-то уверенно сошлется на волю Бога или на Его обещания (у библейского Иова тоже были разумные советчики…). Предполагаю, что цена всем этим объяснениям одна. Облегчить пребывание пред лицом смерти может не рациональное, а целостное восприятие действительности. Назвать его эстетическим? Здесь музыка или поэзия могут сказать намного больше, чем разум. «Лесной царь» и об этом тоже…

Гете-Шуберт-Лист согласовали, но не спутали два уровня понимания тайны бытия и тайны смерти. Давайте учиться у великих. Не будем забывать, что, кроме уровня бытия рационального отца, существует действительность, где скачет Лесной царь.

Коробочный продукт

Автор: Владимир Гуриев

Я уже почти месяц пребываю в легком недоумении, поскольку, вернувшись из краткосрочной ссылки в Ирландию, чуть ли не впервые в жизни не знаю, что написать по итогам поездки.

В Ирландию меня любезно пригласила компания Hewlett Packard, предложив стандартный для таких поездок пакет развлечений, включающий в качестве главного аттракциона экскурсию по заводу DIMO. Завод этот выпускает расходные материалы для струйных принтеров HP. Не сказать, чтобы я до изжоги хотел посмотреть на то, как производятся картриджи для струйников, – из соображений информационной безопасности на таких экскурсиях, во-первых, почти ничего не показывают, а во-вторых, совершенно ничего не разрешают фотографировать, – но в Ирландии я еще не был, кроме того, в компании меня уверили в том, что в Дублине (точнее, не в самом Дублине, а в местном, ирландском, «замкадье» – в городке Мэйнут, графство Килдэр) помимо обещанной экскурсии случится событие европейского масштаба.

И вот с этим событием произошла небольшая заминка, потому что событием европейского масштаба оказалось революционное изменение стратегии поставок расходных материалов для принтеров. В переводе на русский язык это означает, что теперь коробки с картриджами окрашены в другие цвета. Всё.

На самом деле, все, конечно, не так примитивно. В перекраске коробок для картриджей есть своя внутренняя логика. Так, картриджи в синих коробках считаются стандартными и рассчитаны на тех, кто печатает не очень много и в фотокачестве не нуждается. Зеленые коробки предназначены для тех, кто печатает помногу и склонен экономить. И, наконец, в красных коробках – картриджи для высококачественной фотопечати (кроме того, изображения, напечатанные с помощью этих расходников – даже на обычном принтере – не выцветают, согласно исследованию Wilhelm Imaging Research, на пятьдесят лет дольше, чем изображения, напечатанные с помощью стандартных синих HP57 и HP78).

Но если отвлечься от этих безусловно важных для владельцев струйных принтеров HP деталей, то в сухом остатке имеем, что компания собрала в Ирландии под сотню журналистов из Европы только для того, чтобы обратить их внимание на изменение принципов упаковки. В центре внимания не новая технология и даже (что, как правило, немного скучнее) не новая линейка продуктов, а коробка.

Разумеется, будут у HP и новые технологии, и новые продукты, однако сама ситуация показательна и неспецифична для HP. Примерно год назад российское отделение ZyXEL придумало термин «интернет-центр». Мне он кажется слегка туманным, поскольку непонятно, что имеется в виду – маршрутизатор, ADSL-модем или что-нибудь другое, – однако продажи у компании выросли. Потому что потребителей, предпочитающих настраивать модем через telnet или придирчиво сравнивающих качество печати у разных моделей принтеров, довольно мало, и у многих из них давно сложились собственные предпочтения, тогда как рядом с нами живут неохваченные отделами маркетинга миллионы, и этим миллионам наплевать на подробные спецификации, сложные для запоминания аббревиатуры и прочую ерунду. Это простые (в хорошем смысле слова) люди, которые хотят печатать фотографии дома (не задумываясь о том, сколько сопел в головке принтера, и зачем они, собственно говоря, нужны) или, например, подключиться к быстрому Интернету. В своей отрасли они могут быть сколь угодно грамотными профессионалами, а разбираться в технологиях им по каким-то причинам не интересно. И наилучшие продажи себе обеспечит не та компания, которая производит самый качественный продукт, а та, что придумает убедительную и понятную для этих пользователей терминологию, заменив ею сложные технические термины. Для производителей принтеров, которые зарабатывают настоящие деньги именно на расходке, категория таких «непрофессиональных» потребителей хороша еще и тем, что их гораздо проще убедить приобретать оригинальные расходные материалы.

Что же до перекраски картриджей, то даже я [«Даже я» потому, что я – антицелевая аудитория. Мне никогда в жизни не хотелось купить принтер. Цифровые фотографии я предпочитаю хранить в цифровом же виде, а если мне все-таки нужно что-то распечатать, то гораздо проще отправить снимки через Интернет в фотолабораторию, а потом при случае забрать конверт с отпечатками] могу понять, в чем плюсы нового подхода [На самом деле, подход HP мне представляется слегка запутывающим потребителя, потому что у чернил в картридже тоже есть цвет, и если мне нужен, например, желтый value-pack, то по новой системе – это желтый зеленый (или зеленый желтый, если угодно). Но после успеха зухелевского «интернет-центра» я остерегаюсь давать оценки подобным решениям – в конце концов, в крупных компаниях сидят десятки людей, которых учили именно продавать, и им наверняка виднее]. Как правило, любая попытка родных купить себе что-нибудь компьютерное заканчивается истеричным звонком мне. Дескать, мы уже здесь, в магазине, но запутались и не знаем, что выбрать, так что ты потерпи, а мы пока зачитаем тебе с выражением половину прайс-листа. Первые несколько раз участвовать в таком аттракционе интересно, но потом азарт проходит. Я уже научился правильно отвечать на вопрос о фотоаппарате (если человек спрашивает, какой фотоаппарат купить, то с 99-процентной вероятностью ему подойдет самый маленький из самых недорогих – большинство функций более продвинутых экземпляров он все равно использовать не будет), теперь знаю, как отвечать на вопросы о принтере и расходке. Тем более что конкуренты HP – и в этом я уверен – либо уже упрощают номенклатуру, либо сделают это в ближайшее время.

И возможно, через пару лет фраза «дайте мне, пожалуйста, два красного» станет ассоциироваться не с хмурым по обыкновению утром, а с домашней цветной печатью.

На старте Ирландии не повезло. Во-первых, она находится слегка на отшибе от остальной Европы, а во-вторых, не обладает богатыми природными ресурсами в отличие, например, от Норвегии, которой бог послал немного нефти. Главной экспортной статьей Ирландии в течение столетий оставались ирландцы. С 1871 по 1961 год население страны уменьшилось с 4,4 млн. до 2,8 млн. человек – в основном за счет тех, кто променял зеленые ирландские холмы на зеленые американские купюры, и ирландцев, отправившихся искать счастья на Британские острова. В шестидесятых годах тренд пошел на убыль, в семидесятых даже наблюдался незначительный прирост населения, но к началу 90-х Ирландия подошла с отрицательным балансом. И неудивительно – патриотизм патриотизмом, а жить в одной из самых бедных стран Европы – удовольствие ниже среднего.

К счастью, в Ирландии не было не только нефти, но и гениальных ирландских программистов. Поэтому ирландское правительство, не склонное к самогипнозу, решило положиться на экономические решения. Оно снизило налоги так, чтобы иностранным компаниям стало выгодно размещать производство в Ирландии. Результаты проявились уже через несколько лет, а сегодня Ирландия занимает второе место в мире по ВВП на душу населения, уступая лишь Люксембургу (по версии МВФ), или пятое место в таком же списке, составленном ЦРУ (в нем на первых местах Люксембург, Экваториальная Гвинея, ОАЭ и Норвегия). Для сравнения, Россия в этих же списках находится на 59-м и 60-м местах соответственно. Что же до миграции, то перед Ирландией – как перед всеми развитыми странами – теперь стоит обратная проблема. Власти пытаются сдержать поток мигрантов, большую часть которых составляют жители стран, не входящих в ЕС.

ОПЫТЫ: Контора для торговли подъемом. Продолжение. Начало см. в #687.

Автор: Фомин Михаил

Дело было в 1997 году. Мы тогда сидели с Эдиком Смоленским, правой рукой Могилевского («Нау»[см. глоссарий]) и пили чай. Эдик «ставил мне машину». Ну, то, что он понимал под «ставить машину». Для звука. Я был неопытный во всем, что касалось сочинения песен, и занимался исключительно роликами, а Эдик уже тогда был велик, и, оснастив Первый Пентиум какихто нечеловеческих мегагерц целыми 96 мегабайтами памяти, они с Могилевским творили очередную нетленку. Я ему завидовал. Первый мой компьютер был AMD K5-100, а второй – Пентиум MMX-200 c 32 метрами памяти. Явно хуже, чем у Могилевского. Впрочем, если разобраться, в то время все относились к «писательству» на компьютере, как к детской забаве. Вадик Самойлов[см. глоссарий] вообще сидел в четвертом, черно-белом «Кексе»[см. глоссарий] (когда уже был шестой, «цветной») и использовал компьютер исключительно для редакции миди-событий каких-то внешних железок, а Костя, мой дружок, упорно терзал двухтысячный «Курцвайл»[см. глоссарий] на студии Палыча[см. глоссарий], справедливо полагая, что раз такая машина стоит четыре штуки и с почетом пережила запись «Опиума»[см. глоссарий], то и ему она вполне подойдет. Эдик ставил «Гигасэмплер»[см. глоссарий], «Реалити»[см. глоссарий], кучу плагинов от «Вавесов»[см. глоссарий], миди-кабели и россыпь всякой мелкой ерунды, которая позволяла жить веселее. Конечно, это отнимало время, но если бы не эта «ерунда», честное слово, не знаю, как бы все повернулось дальше. Одной из таких «приблуд» был какой-то ранний дефрагментатор Нортона, который переписывал исполняемые файлы часто запускаемых программ куда-то [Куда, куда… На внешние дорожки, разумеется. – Прим. ред.] в быстрое место диска (объемом, страшно подумать, 2 гигабайта!), он-то и стал катализатором всех последующих событий. После одного из довольно ощутимых «сеансов» дефрагментации Эдик с чувством глубокого удовлетворения продемонстрировал мне «летающий» «Саунд Форж», поцокал языком над «Ренессанс-Компрессором» (да, звучок!!!) и, хлопнув себя по лбу, возвел глаза к небу (вернее, к подвесному потолку). – Щас еще поставлю одну байду. Разберешься – понравится!

«Байда» оказалась третьим «Лоджиком»[см. глоссарий]. С дистрибутивом шел коротенький текстовый файлик от «Радиума» [см. глоссарий]. Смысл все тот же: если уж вам суждено разобраться, то примите наши поздравления, больше ни о чем думать не сможете.

На третий день сидения над «Лоджиком» я стал пытаться найти оправдание своим ограниченным умственным способностям. Может, я в детстве с лавки падал? «Лоджик» не давался. Просто ни в какую. Он открывался, запускался, но и все. На четвертый день я сказал сам себе: «Какая-то черно-белая чушь. Ничё не фурычит. Левая программа. Буду и дальше работать в «Кексе». И тут вдруг совершенно случайно (кто бы сомневался)мне наконец-то удалось!!! Я скопировал wav-файл на рабочий стол!!! Ошеломляющий успех предприятия! Если и дальше так пойдет, через год я научусь сохранять в «Лоджике» файлы! Сейчас это кажется смешным и забавным. «Лоджик» с тех пор стал немножко проще, но тогда, поверьте, все обстояло именно так, как я рассказал. «Гы! – скажет хитрый читатель. – Читай хелп, чудовище». Самое смешное в том, что инструкцией (такой здоровой книжкой) к программе по понятным причинам я не обладал, а хелпа не было вообще. Вот такой принципиальный шик. Сумеете разгадать загадку, Дуся, и вы – в конной гвардии. Надеюсь, не надо объяснять, почему я ненавижу фирму Apple? Маленькое и ужасно милое черно-белое создание росло и мужало вместе со мной, я проводил бессонные ночи над ним, радостно выискивал новые фичи, тут же бросался к телефону и, несмотря на время, звонил Косте. Костя жил «Лоджиком» вместе со мной. «Курцвайл» оказался неплохим прибором, но и только. Вместе мы прошли все: воду, огонь и медные трубки духового квартета. Все версии от третьей до самой последней. То, что Emagic (родители «Лоджика») выставлен на торги, и его, такого молодого, фантастически свободного и гениально прекрасного в своей непосредственности, кошмарно циничным образом покупает Apple, жуткая, старая Apple, Apple, которая делает дико дорогие ящики и называет их компьютерами, мы узнали, наверно, одними из первых. Горе наше было неизмеримо. Мы стоим у Палыча. Мы смотрим на его «Макинтош». Ну что, парни, «Макинтош». Да, вот он такой. Правда, гад, зависает почаще, чем винда, но это ничё, у меня вот есть специальная лыжная палка, если зависнет – надо бить вот сюда, по корпусу. Ага, попробуй, вот так, ага…

«Макинтош» мне не понравился. Примерно год после этого ничего не происходило, выходили несущественные апдейты, а потом был сразу прыжок через голову, и сразу была «шестерка». И только для Маков. Как мы и думали. Что я могу сказать по этому поводу… Только то, что еще раз подтвердилась истина: пиндосы, они и в Африке ведут себя по-пиндосски. Купить компанию, которая в хороводе сказочных искр создала хлеб и мед для небожителей, и так плюнуть в самую душу. Рана в сердце на всю жизнь. Я ненавижу Apple [Относительно совпадения мнений автора и редакции см. техколонку. – Прим. ред.]. Меня часто спрашивают, какой хост [Под хостом в музыкальном производстве подразумевается некая «база», на которой все держится. На Западе программные решения такого типа называют еще цифровыми студиями] необходим продюсеру. Мальчики и девочки (а есть и такие, что приятно), есть только один хост, на котором можно Работать. Есть только один хост, который создает божественные вибрации в каждой клеточке ваших пальчиков, в потоке вдохновения жаждущих упасть на клавиши. Есть только один хост, на котором и о котором можно слагать Песни. Есть только «Лоджик». Все остальное – недоразумение. Неужели вы думаете, что вся эта суета с Think Different и прочими «компьютерами для творческих людей» – забота о ближнем? Наглый, жесткий, циничный способ вынуть кровно заработанные из ваших карманов. Уберем болтики нафиг, надумают добавлять память – прибегут к нам как миленькие. Крышку аккумулятора?

Изъять из спецификации! Пусть платят за смену плохих батареек, как за сервисное обслуживание. Пластик царапается? Это вам показалось. Пластик царапается обыкновенно, а «такая цена»… А что вы хотели, синк дифферент и все такое… Загляните в Сеть. Мир забит исками против Apple. Мальчики и девочки, если вы хотите действительно делать Продукт, вам придется купить «Лоджик». Нет, конечно, кто и как привык, вопросов нет, но если вы планируете работать на заграничный лейбл, встанет вопрос о производительности. О вашей производительности как музыканта, как продюсера, как автора и как личности. Роман в год, знакомо? Тут примерно то же самое. «Лоджик» надо будет купить. «Кубики», «Ризоны»… это, конечно, да. Но «Лоджик» надо будет купить.

Сколько он стоит? Печально, конечно, но стоит он довольно прилично. Тысячу долларов «там» и тысячу двести – «здесь».

Спросите, почему такой перекос? А потому, что пиндосы. Я могу понять, почему «Додж» у себя на родине вдвое дешевле «Доджа» в России, но что-то я ничего не слышал про налоговые пошлины на «Лоджик». Как хотят вас иметь, так и имеют. Просто от балды – хрясь! Двести гринов сверху за коробку. А чё? Нормально. Бизнес. Не нравится – не покупай, скажет кто-нибудь. Правильно глаголешь, отвечу я. Если бы у меня был выбор – не покупал бы. В глубоком детстве я смотрел диафильм. Сказка про город, в котором всю воду забрали себе богачи, и жалкое, стонущее под гнетом их власти население было вынуждено водичку покупать втридорога. Помню, как меня потрясла тогда эта незамысловатая, с явным политическим подтекстом история. Как это так, забрать то, что тебе не принадлежит, а принадлежит всем по справедливости божией? Обезьянья волосатая лапа производителя «самого продаваемого плеера в истории» дотянулась и сюда и хищно заграбастала то, что ей не принадлежало. Парни, которые написали «Лоджик», – мои лучшие друзья, хоть я их и не знаю. Парни, респект вам. То, что они сейчас работают под вывеской Apple, я лично расцениваю как временный этап и тешу себя розовой искрящейся надеждой на другое, более счастливое будущее.

Как сэкономить? Довольно просто. Покупать через Интернет. Найти «Лоджик» в Интернете за тысячу долларов – плевое дело.

Возможно, даже попадете на бесплатную доставку коробки с «семеркой», сохраните еще долларов сорок. Покупая так, я лелею в себе уверенность, что бо`льшая часть из моей трудовой тысячи дойдет до авторов. Если же вам лень возится с кредитками и вы решили облагодетельствовать ближайший «яблочный» магазин, знайте, что вы своими собственными деньгами оплатите тот поток пустопорожней болтовни, которую вам будут вешать «продавцы-консультанты». Компьютеры у них сто`ят как хорошие подержанные машины, а продавать-то надо. Вот и отрабатывают.

Переходим к железной составляющей. «Лоджик», как вы уже поняли, требует Мака. Только не спрашивайте, «какой конфигурации», у продавцов. Вам покажут «какой». Вам понравится все, кроме цены в прайсе. «Лоджик» работает на любом барахле. Совсем на любом. Надо, понятно, покупать хороший, хотя возможны и варианты совсем уж бюджетные, c G4 [Серия процессоров под общим обозначе нием PowerPC G4, производимых компанией Freescale Semiconductor (бывшее подразделение Motorola) совместно с IBM. Применялись в компьютерах Apple, имевших в обозначении тот же индекс G4. – Прим. ред.]. Сколько там должно быть памяти? В той конфигурации, которую покупаете, – как можно меньше, а в той рабочей среде, где будете творить, – как можно больше. Два гига – оптимально. Покупаете Мак-Мини, самый дешевый, с Core Duo, запасаетесь инструкциями из Интернета, стамеской и жестко потрошите вашу будущую рабочую лошадку. Конечно, гарантии вас лишают мгновенно, ну и черт на них. Просто покупайте Мак на eBay, сэкономите еще долларов шестьсот. Что представляет собой Мак сегодня? Если сказать коротко – это банальнейший PC, на котором стоит куча всяких ограничителей, чтобы «умники» не запускали Маковскую операционку на своих копеечных китайских ноутбуках. Умники, однако, все равно запускают, но «Лоджик» в таких эмуляторах не работает, это надо знать. Вскрываем корпус, ставим памяти сколько надо, ставим большой винт из ближайшего ларька (только не спрашивайте, почему в фирменных магазинах Apple каждый гигабайт винта идет по цене золота, не мешайте людям воду продавать), и все – можно клепать хиты.

Упомянутый выше вариант с G4 немного более сложен и представляет собой непосредственно «Лоджик» (для старых Маковских процессоров), который поставлен на G4 и подключен посредством «телепорта» и гигабитной сетевой карты к какому-нибудь PC, на котором стоит та самая народная x86 OS X [Версия OS X для процессоров x86, «адаптированная» для работы на PC. – Прим. ред.]. «Лоджик» играет проект, а все эффекты и прочие операции с плавающей точкой рендерит PC. Конфигурация проверена многими людьми и реально работает.

«Нау» – «Наутилус Помпилиус», известная в девяностых годах рок-группа.

Могилевский – саксофонист «Нау», позже создал группу «Сахара».

Вадик Самойлов – член группы «Агата Кристи».

«Кекс» – Cakewalk, один из первых студийных секвенсеров, позже был переименован в Sonar.

«Курцвайл» – Kurzweil 2000, легендарный синтезатор-сэмплер начала девяностых.

Палыч – Алексей Павлович Хоменко, клавишник группы «Трек» (80-е), позже директор студии Novik-Records и продюсер певца Александра Новикова.

«Опиум» – один из самых популярных альбомов группы «Агата Кристи» (1994).

«Гигасэмплер» – Gigasampler, первый программный сэмплер фирмы Nemesys (1997).

«Реалити» – Reality, первый программный синтезатор с приличным звуком.

«Вавесы» – Waves, культовая израильская компания, производящая звуковые приборы (soft & hardware).

«Ренессанс-Компрессор» – Waves RCL Compressor, исторический прорыв в программной компрессии.

«Лоджик» – Logic (ранние версии Platinum, теперь – Pro), студиясеквенсер. Западный промышленный стандарт.

«Кубик» – Cubase, виртуальная студия фирмы Steinberg.

«Ризон» – Reason, виртуальная студия фирмы PropellerHeads.

«Радиум» – Radium, хакерская группа, специализирующаяся на взломе профессионального звукового софта. Первыми сломали защиту с HASP-ключом от Waves Max Bass. Прекратили существование в конце девяностых, передав дела своим последователям Oxygen и H2O.

«Корг-Карма» – Korg Karma, известный синтезатор.

«Сегодня мы займемся тавтологией!!!» – моя любимейшая фраза из детства. Когда я начал ходить в школу, мой ежеутренний распорядок в течение двух (а то и трех) лет плавно проистекал по одному и тому же неписанному правилу. Школа была рядом, просто совсем рядом – во дворе, дойти до нее был делом каких-то полутора минут, поэтому я никогда не влезал в теплое пальто, не тратил минут на школьный гардероб и имел массу свободного времени каждое утро. Учились мы с полдевятого, а будили меня каждое утро в семь, а то и раньше, и я, какое-то время приходя в себя, пытался попасть зубной щеткой хоть куда-нибудь. Все эти уморительные водные процедуры имели один и тот же финал – взрослые убегали по своим делам, а я оставался наедине с завтраком и солнечным, а иногда не очень, утром. Чтобы как-то разнообразить повторяющиеся изо дня в день банки сгущенки (иногда – сливок) и плохой кофе (а другого не было, но мне тот очень нравился), я надумал развлекать себя пластинками.

У папы был превосходный проигрыватель «Радиотехника» и небольшой набор дисков: Клифф Ричард, Джо Дассен, Глория Гейнор, «Баккара» и чудовищное количество югославской эстрады. Югославская эстрада мне скоро наскучила, и я переслушал все доступные выпуски «Радионяни», а затем и разнообразные музыкальные сказки, которые (впоследствии) мне стали усиленно дарить. Удивительно, но факт – я отчетливо помню, что сказки эти легли на подготовленную «Радионяней» почву – впечатлившись виниловыми «уроками грамотности», я, несмотря на свои девять лет, ожидал от «Маши И Вити Против Диких Гитар» немного другого: чего – непонятно, но чего-то, что явно хуже Глории Гейнор. От «Гитар» мне снесло башню. Я полюбил диско. Я полюбил гитары. Я полюбил синтезаторы.

«Лично я не знаю ни одной ноты!» – один очень известный продюсер (в российской классификации) одной очень известной группы очень горд собой. Мы весело сидим всё в том же прессцентре всё того же большого музыкального фестиваля (на дворе – 13 января). «Круто», – думаю я. Он не знает ни одной ноты. Я могу представить, что бы с ним было на Западе. А у нас – можно.

Давайте разберемся, кто есть Ху. Молодые музыканты и продюсеры (в неисковерканном смысле этого слова), начиная свою такую прекрасную (казалось бы)карьеру, не очень четко представляют, что их ждет, и выкидывают кучу денег и времени на занятия совершенно бессмысленные в икающей российской действительности.

Существует мнение (усиленно насаждаемое все теми же «продюсерами»), что фестивали типа «Нашествия», «Эммаус» и так далее якобы дают «путевку в жизнь начинающим талантам»… и все такое. Ничего они не дают. Они дают только прибыль организаторам.

Теоретически – да. Если вы молодая группа «Пупкин И Свисток», ваше триумфальное появление на сцене перед десятитысячной толпой, находящейся в средней степени алкоголизации, может покорить сердца не только девочек, которые «и в воздух лифчики бросали», но и неких суровых дядь, которые «рулят эфирами». Вы же, конечно, знаете, что написали даже не просто хит, а хит невероятный, ошеломительно великий. Хит, от которого Лев Лещенко будет плакать вам в плечо. Хит, от звуков которого замрут птицы, и бабы в радиусе пятнадцати километров от главной сцены перестанут шевелить сено. У вас все есть для этого – продана мамина швейная машинка и куплен «Корг-Карма»[см. глоссарий], барабанщик не очень сильно пьян, и все вы чудовищно долго репетировали.