ГОЛУБЯТНЯ: Глубина падения

Автор: Сергей Голубицкий

Побрюзжу малёк в продолжение начатой на прошлой неделе темы, а затем плавно — в патриотически оптимистической коде — перейду к делам эмоционально ненапряжным, то бишь софтяным.

В Голубятне «На обочине» мы расковыряли фурункул загадочной маргинальности отечества на примере житья-бытья социнженера (гоблина — в простонародье) Паши — юного компьютерного гения, присосавшегося к жизни всей мерзостью своей хоботковой ментальности (© В. В. Розанов). Дабы у читателя не создалось впечатления мелкопрофильности выбранной иллюстрации, радикально расширю тему и перенесу ее на торговую этику в целом.

Возьмем без громких слов и обобщений одну айтишную ерундовину под названием Nikon AF-S DX VR Zoom-Nikkor 18-200mm f/3.5-5.6G IF-ED. Почему именно эту бла-бла-бла? Потому что волею случая у меня сложилась уникальная возможность отследить продажи данной железяки на протяжении значительного промежутка времени.

Год назад, под воздействием массового психоза, нагнетаемого в редакции триумвиратом Козловский-Степанцов-Вильянов, возникло у меня абсолютно идиотическое желание приобщиться к ИХ-миру цифрового фотографизма. Сознание мое до такой степени помутилось, что я почти заставил себя полюбить то, что ненавидел всю сознательную жизнь, — статическое изображение. Глядя на маниакальную потребность Антонелло бегать по улицам с подвешенным на груди тридцатисантиметровым эрегированным фаллосом цифрового SLR, я, тоже немолодой дурак, возжелал подобной сублимации.

Прикинув возможности и амбиции, быстро определился с моделью фотоаппарата — Nikon D200, которую дополнил уже помянутым выше объективом — Nikkor AF-S 18-200mm. От скоропалительной покупки меня спасла полнейшая недоступность объектива на россиянском рынке по вменяемым ценам, а брать по невменяемым (1400 долларов), зная, что Вильянов перекупил такой же объектив у знакомых за 950, было западло.

Посему успокоился, отложил фотоинициацию до осени и отбыл на три месяца в морской анабасис. Все лето я не только самым замечательным образом обходился видеокамерой, но и окончательно расставил точки над i приоритетов. Внезапным озарением пришло понимание, что люди, занимающиеся фотографией и видеосъемкой, непременно делятся на две категории: одни стремятся реализовать свои художественные амбиции, другие — репортерские.

«Живописцы», мечтающие о создании эстетических шедевров, покупают дорогие зеркальные фотокамеры, часами снимают под разными ракурсами листик березы или миловидных знакомых, затем сутками доводят каждый кадр до безупречного состояния в «Фотошопе». «Репортеры», полагающие, что процесс фотографирования не более чем остановка времени, то есть сохранение на память ценных моментов жизни, довольствуются «мыльницами», а то и просто камерафонами, которыми непринужденно фиксируют поток повседневности: встречи на вечеринках, инциденты на улицах, картины в музеях и закаты на индонезийских островах.

Видео вносит в обозначенный паттерн два принципиальных дополнения: с одной стороны, «живописцы» могут смело придушить в люльке все художественные амбиции, поскольку добиться эстетических откровений в любительской видеосъемке нереально — на усвоение одной лишь операторской техники требуются годы профессионального обучения. С другой стороны, «репортеры» получают от видео дополнительный козырь: «бесценные мгновения жизни» больше нет нужды останавливать и засушивать на гербарий!

Осознав, что принадлежу к «репортерам», я, возвратившись в Москву, с корнем вырвал из сердца блажь цифрового SLR, купил замечательную мыльницу Canon iXUS 850 IS, с лихвой покрывающую все мои потребности в «искушении Фауста», и сосредоточился на ожидании JVC GZ-HD7 — цифровой видеокамеры, обещающей революцию полноценного HDV (1920x1080i), трех матриц (3CCD), профессиональной оптики Fujinon и полной линейки ручного управления — все в 650 граммах!

О Nikon D200 и Nikkor AF-S 18-200mm я благополучно забыл, однако мой незаменимый софтверный помощник Website-Watcher о них помнил и продолжал автоматически отслеживать в течение восьми месяцев цены на оба гаджета по price.ru и американскому аналогу pricegrabber.com. Так вот, в наблюдаемой динамике цен я усмотрел столь противоестественную закономерность, что просто не удержался от выдавливания сегодняшнего культур-повидла. Судите сами: в период с сентября 2006 года по апрель 2007 года стоимость тушки Nikon D200 в американских онлайн-магазинах снизилась с 1600 долларов до 1250, что соответствует представлениям о здоровом функционировании рынка в блаженных традициях Жоры Штиглера и Милтона Фридмана. За тот же период цена объектива Nikkor AF-S 18-200mm упала с 1250 долларов до 790 долларов, что также радует глаз и питает веру в разумность бытия.

Что же мы наблюдаем на просторах, не поддающихся пониманию умом? Мы наблюдаем фантасмагорию: как стоил Nikon D200 в сентябре 2006 года 1650 долларов, так и продолжает стоить в апреле 2007. Как стоил Nikkor AF-S 18-200mm от 1170 до 1200 долларов, так благополучно и продолжает.

Ну и как это понимать? Предвижу возражение: наша маргинальность здесь ни при чем, а все дело в законах рынка, которые, мол, не распространяются на специфические товары, пользующиеся спросом лишь у узкой прослойки профессионалов. Так ведь Nikkor AF-S 18-200mm не является специфическим товаром! И спрос на него бешеный: для выхода на названные реальные цены приходится пробиваться сквозь дебри торговой лжи и манипулирования обменным курсом.

Может — обратное? Спрос, мол, большой, потому и цену загибают несусветную. Но и эта гипотеза не выдерживает критики, стоит лишь предположить, что живем мы не на луне, а в давно объединенном торговом пространстве: отправляетесь на сайт какого-нибудь tristatecamera.com, покупаете Nikkor AF-S 18-200mm за 815 долларов, накидываете еще полтинник баксов за доставку международным авиакурьером. Даже с учетом вопиющего воровства на таможне (30% от стоимости товара свыше 100 долларов — кажется, так), то есть дополнительных трат в размере 215 долларов, вы получаете сумму 1030 долларов, которая на 140 долларов ниже самого дешевого предложения на внутреннем россиянском рынке.

Если же вы собираетесь приобрести полный комплект — цифровая камера + объектив, то слетать на самолете в Дубаи, потусоваться уик-энд в гостинице и напиться на обратном пути все равно дешевле, чем отовариваться на родине по законам непостижимой умом маргинальности.

Теперь обещанная оптимистически патриотическая кода. Сколько бы мы ни смаковали свое пребывание на обочине мира, нам еще очень далеко до головокружительных падений самой мэйнстримной цивилизации. Так, история британских военнослужащих демонстрирует столь изысканные формы вырождения, что в сравнении с ними меркнет любое наше варварство. Страдальцев арестовали в Иране за шпионаж, затем показали по всем каналам телевидения: чистосердечное раскаяние, смирение да горькие обвинения в адрес родного правительства и военного руководства, пославших безропотных овец с промытыми мозгами на бойню в Ирак и сбор шпионской информации на границе с Ираном. Короче, сдали своих по полной и с потрохами. Довольный Иран британских военнослужащих великодушно простил, приурочив освобождение к светлому христианскому празднику Пасхи.

Доблестные воины Альбиона прилетели в Лондон и тут же с порога принялись поливать грязью тех, кто часом раньше даровал им жизнь. Оказывается, страдальцев подвергли страшнейшим издевательствам и нечеловеческим пыткам, как-то: держали в одиночных камерах, стращали многолетним тюремным сроком и даже всеобщим забвением. От того-то и пришлось расколоться, возвести напраслину — на себя да на родину.

А тут подоспел и третий петух: в благодарность за доблестную службу военное руководство позволило перевертышам продать свои рассказы об иранском пленении телевидению и прессе. Особо подфартило Фэй Терни: щеголявшая пару дней назад в мусульманском платке, боевая подруга сумела впендюрить ужасы своего персидского пленения аж за 100 тысяч фунтов стерлингов. Вот он полет! Вот он масштаб! Куда уж тут соваться в калашный ряд со своими жалкими гоблинами пашами да переоцененными объективами!

На софтверный десерт подадим сегодня третью поделку гениальных французов из VSO Software — ConvertXtoDVD. Больше всего меня потрясла не функциональность программы — превращение любого видео (AVI, MPEG, MPEG4, DivX, Xvid, MOV, WMV, WMV HD, DV, MKV) в DVD, и даже не могучий список опций — поддержка любого аудио (AC3, DTS, PCM, OGG, MP3), поддержка субтитров (.SRT .SUB/IDX .SSA), возможность выбора шрифта, его цвета и начертания, формата (NTSC, PAL), картинки (широкий экран, полный экран, автомат), создание и настройка меню DVD, деление на главы, быстрый и добротный кодировщик, поддержка различных языков (русского в том числе), — но прямо-таки уникальная эргономика программы, передающая функциональное многообразие в ранее невиданных по своей лаконичности формах.

Конечно, и раньше попадались конвертеры DVD, однако все они либо входили в профессиональные пакеты, требующие от пользователя глубоких знаний и навыков, либо представляли собой детские игрушки с урезанной функциональностью. В этом отношении ConvertXtoDVD демонстрирует удивительный баланс между мышцастостью, простотой интерфейса и нулевой учебной курвой.

Судите сами: запускаем программу, добавляем в список фильмы, которые хотим разместить на DVD-диске, поочередно кликаем на каждом пункте меню, выбирая из списка готовых решений картинку фона в меню, шрифт, звуковые дорожки, субтитры и т. д. Кнопка «Конвертация» и процесс превращения ваших сетевых находок в полноценное DVD для несчастных родственников, знакомых лишь с бытовыми плеерами, пошел — идеальный no-brainer!

ТЕХНОЛОГИИ: Пять рифов обучающих программ

Автор: Александр Клименков

Судьба распорядилась так, что мне пришлось много лет проработать методистом кабинета физики Ленинградского областного института развития образования. Так что о проблемах с обучающими программами, их недостатками и преимуществами я знаком не понаслышке. Приходилось и принимать участие в их внедрении, и разрабатывать методику их использования на уроках.

Использование компьютера в обучении — ныне модная и популярная тема. В тематических журналах, на специализированных сайтах можно найти множество обзоров и статей, посвященных описанию обучающих программ, энциклопедий, электронных учебников. Но что-то мне подсказывает, что докторов наук и даже просто преподавателей среди авторов немного. Это, разумеется, не снижает ценности подобных публикаций — в любом случае, обзоры новых программ позволяют ознакомиться с их возможностями и оценить необходимость покупки. Однако человек, который практически не знаком ни с педагогикой, ни с дидактикой, ни с особенностями и тонкостями того предмета, которому посвящена обучающая программа, вряд ли сможет оценить, насколько она выполняет свою главную функцию — обучение новым знаниям.

Красивый и удобный интерфейс, качественная графика, интересный сюжет, дополнительная справочная информация, хорошая система тестирования и проверки знаний — это полдела. Существует множество подводных рифов, которые трудно заметить сходу. О них обычно не пишут в обзорах, не говорят на презентациях, не рассказывают на курсах. Пора исправить это упущение.

Обучающая программа — понятие расплывчатое, под которым может скрываться немало различных приложений, призванных решать совершенно разные задачи.

Прежде всего выделим два больших пласта обучающего софта: а) программы для использования в школе, в учебном процессе, и б) программы для индивидуальной работы. Первые должны быть удобным инструментом для учителя, ведущего урок, помогать ему демонстрировать различные материалы, выступать в роли лабораторной установки для проведения лабораторной работы, тестировать учащихся. От вторых требуется быть увлекательными и интересными, частично заменять учителя, который поможет, объяснит, ответит на вопросы, предоставит необходимую справочную информацию.

И лучше, чтобы эти две группы не смешивались в одном продукте. Для этого у них слишком разные цели, интерфейсы, принципы построения, подачи материала. А если разработчик создает программный комплекс, включающий в себя функции обеих групп, он должен позаботиться о разделении интерфейса: для учителя и для ученика.

Нередкие, увы, попытки совместить приятное с полезным, то есть продукты, авторы которых старались объединить в своих детищах и программу для обучения в школе, и программу для индивидуальных занятий, напоминают пословицу о гонке за двумя зайцами. Но несмотря на очевидность этого тезиса, разработчики с упорством, достойным лучшего применения, снова и снова наступают на те же грабли. В результате получается продукт, практически не выполняющий заявленных функций. С одной стороны, он выглядит столь занудным, что даже взрослому человеку через пять-десять минут становится скучно с ним работать. С другой стороны, он так неудобен для школьного урока, что учителя, помучавшись с ним пару раз, предпочитают поставить его на полку.

Впрочем, есть и положительные примеры. Софт, выполняющий одну определенную функцию, авторы которого не стремятся впихнуть в программу максимум возможностей и знаний, как правило, представляет собой достаточно хороший продукт. Разработчики фокусируются на одной задаче и выполняют ее качественно. Наиболее показательна в этом плане система «Кирилл и Мефодий», предназначенная для проверки знаний и подготовке к экзаменам. Эти задачи программа выполняет прекрасно. Чего стоит только возможность посмотреть теоретический материал в случае неправильного ответа на вопрос.

Как это ни обидно для адептов всеобщей компьютеризации, ПК остается вспомогательным инструментом в образовательном процессе. И в классе, и при индивидуальном обучении.

Рассмотрим две обучающие программы. Одна из них отечественная, разработана петербургской фирмой «Северный очаг», известной в основном своим математическим софтом. Другая — «Просвещение» — позиционируется как электронное приложение к учебникам по физике и выпускается одноименным издательством учебной литературы. Дизайн у программы «Северного очага», скажем прямо, не впечатляет, и продукт «Просвещения» рядом с нею выглядит, как Porsche рядом с Запорожцем. Но дело не в дизайне. Обе программы предназначены для использования на уроке в качестве демонстрационного материала. И в той и в другой лекции построены в виде цепочки слайдов, включающих в себя интерактивные демонстрации, видео, рисунки, текст, формулы. На этом их сходство кончается. «Северный очаг» предлагает преподавателю нажать кнопочку «Пуск», сесть на первую парту и в течение двадцати минут вместе с учениками внимательно наблюдать за происходящим на экране, внимая вкрадчивому, медовому голосу диктора, льющегося из колонок. Софт «Просвещения» не столь эгоистичен и дает учителю возможность самому строить учебный процесс, запускать демонстрации, одним кликом мыши выбирать нужные слайды, заранее через микрофон записывать комментарии и в нужный момент проигрывать их, использовать интерактивные демонстрации, встроенные в лекции, для проведения эксперимента.

Приведу еще один отрицательный пример. Фирма «1С», которая занимается не только бухгалтерией и игрушками, но и учебным софтом, выпустила обучающую программу по физике. Если опустить многочисленные дизайнерские изыски, в сухом остатке окажется электронная версия некоего текстового учебника по физике. Возникает логичный вопрос: а зачем, собственно, было писать программу? Если уж нужно было создать электронный учебник — гораздо проще это было сделать с использованием более традиционных форматов. В итоге польза от этой программы практически нулевая. Вот из-за таких продуктов у многих и складывается отрицательное мнение о возможностях обучения с использованием компьютера в частности и о ценности компьютера как уникального инструмента в различных сферах человеческой деятельности вообще.

Среди школьных учителей ходит шутка, обросшая длиннющей бородой: вот, мол, создали электронный учебник, на подходе электронный учитель, так что осталось создать электронного ученика — и дело в шляпе. Эта шутка родилась не на пустом месте. В большинстве своем авторы обучающих программ почему-то вбили себе в голову, что их продукты должны заменить учебник и учителя. Сразу вспоминаются слова героя фильма «Москва слезам не верит» о том, что скоро не будет ни театра, ни кино, ни газет— будет одно сплошное телевидение. Возможно, когда-нибудь человечество и найдет новые способы передачи информации, однако сейчас программы явно не доросли до такого уровня, чтобы полностью заменить более традиционные способы обучения.

Не секрет, что учебные программы (здесь под программой я понимаю план изучения тем по конкретному предмету, а не софт) по определенным предметам сильно отличаются в разных странах. Более того, уже много лет программы по одному и тому же предмету разные даже в разных учебных заведениях. Так что ребенок, переходящий из школы в школу, вынужден либо усиленно нагонять своих новых одноклассников, либо скучать целый год. С распространением практики профильного образования пропасть между различными учебными планами еще больше расширилась. В одной школе физику могут изучать два часа в неделю, в другой восемь и более. При этом для изучения одного предмета существуют десятки учебников с грифом министерства, каждый из которых может быть совершенно законно использован учителем для преподавания в школе.

Еще хуже ситуация с переводными программами. Мало того что зарубежные учебные планы, мягко говоря, не совсем соответствуют нашим. Проблема гораздо глубже. В иностранном образовании, да и в науке в целом, зачастую используется совершенно другая терминология, иная методика изучения тех или иных законов и понятий. Если грамотно перевести и адаптировать программу, она вполне может принести пользу нашим учащимся. Но это большая, кропотливая работа, к которой обязательно должны быть привлечены специалисты по предмету, преподаватели. Стоит ли говорить, что зачастую этот процесс отечественными софтверными компаниями осуществляется с гораздо меньшими трудозатратами. Если уж даже компьютерные игры переводятся с кучей огрехов, чего ждать от обучающего ПО.

Подчеркну, что речь идет именно о качестве перевода и адаптации. Сами же зарубежные обучающие программы — это, при всем уважении к отечественному рынку ПО, практически недостижимая вершина, которая не по зубам нашим разработчикам. Не говоря уже о целом сегменте научно-популярных программ, не привязанных к конкретному предмету. Тут качество перевода играет решающую роль.

Примером хорошей адаптации может служить красивая обучающая программа, уже знакомая нам, прилагающаяся к учебникам издательства «Просвещение». Иностранную разработку заподозрить в ней трудно. Но постепенно об этом начинаешь догадываться по добротному дизайну, удобному интерфейсу, профессиональной фото— и видеосъемке. Наши так или не умеют, или не хотят. И действительно, стоит покопаться в файлах на диске — почти сразу можно обнаружить невычищенные следы перевода с другого языка. Однако программа адаптирована идеально. Бумажный учебник, к которому она прилагается, тесно связан с нею перекрестными ссылками, все тексты написаны без ошибок, хорошим русским языком, все звуковые файлы озвучены профессиональными дикторами.

Большинство разработчиков обучающего ПО упорно не замечают проблем с различиями между учебными планами. Они пишут программу по какому-либо предмету, например по физике. А адаптировать продукт к конкретному учебному плану — это уже дело рук самих утопающих. Вот и приходится учителю часть материала добавлять, а часть выбрасывать, призывая учеников не обращать на выброшенное внимания. Естественно, качество обучения при этом не становится выше.

Следующей особенностью обладают практически все программные обучающие продукты, представленные на отечественном рынке. С точки зрения разработчика — это несомненный плюс, с точки зрения конечного пользователя, особенно преподавателя, использующего программы в обучении, — это огромный минус. Речь идет о монолитности программ, неделимости на блоки.