Букет

ГЕОРГИЙ во дворе, тяжело дышит.

АНЯ. Ну, что? Так оставишь это? Пойди, покажи ему… Ты ведь хозяин тут, а они кто… Чтоб запомнил, на кого нельзя руку поднимать! Ты ведь смелый, ну?!

ГЕОРГИЙ. Драться не умеет… Как баба, лицо поцарапал…

АНЯ. Иди быстрее, ну? Ну?

ГЕОРГИЙ. Драться не умеет, ногтями только…

АНЯ. Ну иди, что же ты? Трусишь?

ГЕОРГИЙ. Драться не умеет…

АНЯ. Трусишь?

ГЕОРГИЙ. Заткнись, дура… Иди вон в дом… Без тебя разберусь…

АНЯ помолчала. Усмехнулась. Пошла в коридор. Стоит, смотрит на ГАЛЮ и ИГОРЯ.

ФЕКЛА (тихо). Кто эти люди? Что они в моем доме делают? Кто их сюда позвал? Почему они тут? За что они меня мучают? Кто они?

ГАЛЯ что-то причитает, обнимая ИГОРЯ. ИГОРЬ тоже плачет. АНЯ рыдает, уткнувшись лицом в стенку.

ГЕОРГИЙ во дворе. Схватил палку, начал ею рубить репейник. Идет по саду, остервенело лупит ногами, руками, палкой по зарослям бурьяна.

Остановился у дерева. Зажег спичку. Смотрит вверх.

В коридоре все плачут, орут, стонут.

ФЕКЛА. Сыночек где мой… Сыночек, иди к маме, успокой, бедную… Миня? Сыночек где?! (Идет на крыльцо).

ГЕОРГИЙ держит спичку, смотрит вверх на дерево. Отступает, бежит к крыльцу. ФЕКЛА смотрит на ГЕОРГИЯ.

Идет по саду к дереву, смотрит на повесившегося МИНЮ, на груди которого – тетрадный листок с надписью: «Человек – это звучит гордо.»

Нет. Нет. Нет, сыночек, неправда, сыночек, нет. Нет. Господь не допустит Нельзя. Больше не надо… Господь не допустит. Господь спасет… Господь помилует… Нет. Нельзя. Господь помилует. Господь спасет… (Стоит у дерева).

Темнота

Занавес.

Конец.