Понимал все это Вяльцев. Понимал. Но ничего не мог поделать, потому что время неслось вскачь, подгоняемое нетерпеливыми событиями.
      Колонны и шеренги дзяпиков дружно маршировали в совершенно противоположных направлениях, распевая задорные песни о труде и премиальных. Солнце, широко раскрыв изумленные глаза, взирало с высоты своего положения на устремления титанов Замысла и Исполнения.
      Штат работников СКБ постепенно укомплектовался. Главным инженером был назначен некто по имени, или по прозвищу, тут у Вяльцева еще не было полной ясности, - Зануда, худосочный дзяпик с впалой грудью, но зато с глазами, горевшими адским огнем. С первого взгляда стало ясно, что с таким главным инженером СКБ в болоте не засидится. Уж Вяльцев-то знал, что значит для СКБ подходящий главный инженер. Главным бухгалтером очередным принесенным на спине каменным приказом назначался находящийся уже в довольно преклонном возрасте дзяпик Главбух. Такое совпадение имени и должности происходило из многолетней трудовой деятельности дзяпика на должности главного бухгалтера артели по производству губной помады. Большинство дзяпиков в селении родилось уже после вступления Главбуха на свою первую должность и поэтому настоящего имени его, если таковое все же когда-то имелось, уже никто не помнил. Главбух, да и точка.
      Три номенклатурные должности были заняты номенклатурными же людьми. Есть же ведь пословица: "Если человеку не повезет, то это надолго". Так и с номенклатурными людьми. Если человек занял номенклатурную должность, то это надолго. Можно сказать - на всю жизнь. Никакие бури и передряги, никакое разваливание вверенного номенклатурному лицу предприятия, никакие убытки и никакое, мягко говоря, головотяпство уже не вышибет его из седла. Номенклатурное лицо могут перевести в другой район, область, с одного предприятия на другое. Но он так и будет каким-нибудь главным..., каждый раз оставляя за собой пустыню, словно он родился с гербовой печатью в руке и должен сдать ее лично Богу лишь на том свете. На этом же свете путь его прям, чело озарено мудрым светом, а рука тверда, потому что мягкой рукой не развалишь и кучи песка.
      За два часа до обеденного перерыва был объявлен старт марафонскому забегу на замещение вакантных должностей начальников отделов и лабораторий.
      Не менее пятисот дзяпиков пожелало принять в нем участие. Здесь, можно сказать, деньги в буквальном смысле валялись на дороге, правда чуть дальше финишной черты. Остальное население заняло выгодные позиции, чтобы выкриками подбадривать соискателей на степень выносливости.
      Старт был дан на площади возле трибуны. И когда последний участник забега скрылся за первым поворотом, Анатолий Акимов, взрыхлив копытом задора землю нетерпения, не выдержал, рывком откинул колпак, выпрыгнул из глайдера мимо ничего не предполагавшего Антона Силуэтова, скинул с себя джинсы и рубашку и бросился догонять бегунов. Он бежал в полосатых черно-красных плавках, чем вызвал бешеный восторг дзяпиков, никогда еще не видевших такого великолепия и красоты. Одна из дзяпичек (надо сказать, что молодых женщин и девушек в Капиках называли "дзяпичками", а пожилых и сварливых - "дзяпихами") стрельнула глазом в Акимова и что-то громко сказала. Толпа ответила взрывом смеха, но Анатолий ничего не понял, потому что киберпереводчик остался в глайдере.
      - Стой! - заорал Вяльцев, ошеломленный невероятным поведением Акимова, и тоже выпрыгнул из глайдера. - Это программой эксперимента не предусмотрено! Толя! Стой!
      Акимов стрелой несся к повороту, старательно работая руками и глубоко дыша. Вяльцев когда-то в школе тоже занимал призовые места, а сейчас его еще пришпоривало дикое, необъяснимое поведение ведущего инженера Анатолия Акимова. Расстояние между ними заметно сокращалось. Ко всему прочему Вяльцев-то ведь уже был начальником отдела, то есть когда-то уже выиграл марафон.
      - Толя! Стой! Нельзя! - кричал Вяльцев, догоняя Акимова.
      Тот только недовольно отмахнулся рукой и даже не открыл рта, чтобы не сбить дыхание.
      В двух шагах перед ними, нелепо болтая лиановидными руками, маячила фигура дзяпика, которому, и это было предельно очевидно, никогда не удастся выбиться в начальники. Он бежал уже из последних сил, хотя не кончился еще и первый километр дистанции. Дзяпик попытался оторваться от наседавших на пятки пришельцев из будущего, но, не рассчитав свои немногочисленные силы, замертво упал под ноги бегущих за ним. Впоследствии это дало ему возможность до самой смерти говорить на всех перекрестках, что его подло сбили на самом старте, а то бы он показал, как надо руководить, сначала лабораторией, годам к тридцати - отделом, в сорок - СКБ, а на смертном одре дзяпик поднялся в своих мечтах до главка.
      Вяльцев и Акимов растянулись во весь рост на пыльной неровной тропинке и тут же вскочили.
      - Ты чего? - хрипло спросил Вяльцев.
      - А ты?
      - Я за тобой. Возвращайся давай! Что за спектакль?!
      - Чтоб наших знали, - сказал Акимов, тяжело дыша.
      - Каких таких наших?
      - Наших, нашенских. Из Пространства и Временим. Все равно обгоню.
      В это время над ними появился глайдер, в котором сидел Силуэтов. Лицо его было испуганным.
      - Вы что?! - крикнул он. - С ума посходили!
      Вместо ответа Акимов взял с места в карьер, да так резво, что Вяльцев понял: не догнать Акимова.
      - Уволю! - крикнул он. - По статье за недоверие!
      Акимов махнул рукой и перешел на галоп, только полосатые плавки замелькали.
      Вяльцев с трудом перевалился через борт глайдера. Лицо его было грязно, но глаза блестели.
      - Виктор Григорьевич! Что за мальчишество?
      - Поросенок! А ведь догонит, ей-богу, догонит!
      - Ведь сказано нам было: ни во что не вмешиваться. Наше дело только наблюдать, записывать, запоминать. Нас послали сюда не историю переделывать!
      - Трудно, Антон, сказать, кто в каждое данное мгновение делает историю, а кто просто наблюдает. Может, этот марафон для истории ничто.
      - Может быть. Все равно нельзя.
      - Ну ладно. Подкинь-ка меня до моего глайдера.
      Силуэтов направил свою машину к центру селения, где возбужденные зрители с нетерпением ожидали результата забега. Вяльцев перебрался в свой глайдер и сказал Антону:
      - Ты оставайся здесь, а я прослежу за Акимовым. Мало ли что?
      Силуэтов ничего не ответил. Набирая высоту, Вяльцев случайно обратил внимание на начальника СКБ. Тот стоял на трибуне, опершись правой рукой на огромное копье, а левой придерживая сползающие не застегнутые джинсы. Вид его был торжествен и величав.
      "Итак, - подумал Вяльцев, - дилемма: нужны ли начальнику СКБ штаны, решена. Нужны!"
      Вяльцев бросился вдогонку за Акимовым, настиг и в дальнейшем продолжал лететь над ним на высоте метров в десять.
      Когда Акимов сбросил с себя джинсы фирмы "Моntanа" и ринулся догонять дзяпиков, вряд ли он хотел стать одним из руководителей только что организованного СКБ. Просто его захватил чисто спортивный азарт. Он бежал, приноравливаясь к местности, где галопом, где крупной рысью, где иноходью. За первый час он обогнал человек четыреста пятьдесят. Но расстояние между ним и ушедшей вперед группой с полчаса практически не сокращалось. Акимов начал выдыхаться. Сначала он недоумевал, почему это так. Потом начал успокаивать себя мыслью, что он не марафонец и не обязан бежать всю дистанцию. Правда, иногда он вспоминал, что сам напросился на этот позор, и что Вяльцев его удерживал, не пускал, приказывал вернуться. Он только на мгновение представил себе, как язвительно будет смотреть на него Вяльцев. Просто смотреть и ничего не говорить вслух. Нет, теперь хоть сдохни, а приди первым. А тут еще глайдер Вяльцева снизился почти до земли, из него высунулась голова Виктора и прокричала:
      - Толя! Поднажми! Пусть знают наших!
      Акимов хотел ответить, что он уже не может нажимать, но в это время Вяльцев крикнул еще:
      - Они еле на ногах держатся! Давай, Толя!
      Акимов взглянул умными и печальными собачьими глазами на своего начальника и поднажал. А вскоре пришло второе дыхание, и он уже бежал легко и ровно, как опытный стайер.
      На финишную прямую Акимов пришел первым. Он снова тяжело дышал, но был предельно горд своим спортивным достижением. Догнать его уже никто не мог. А когда до финиша оставалось всего метров сто, откуда-то сбоку, из-за кустов выскочило несколько взмыленных бегунов, где-то успевших значительно срезать дистанцию. И из-за этого на финише Акимов оказался только десятым.
      Вяльцев был настолько поражен подлыми действиями нечестных бегунов, что снова выскочил из глайдера н начал что-то доказывать судейской коллегии, но его не поняли, так как он объяснялся без помощи киберпереводчика.
      К глубочайшему удивлению Акимова, когда тот немного пришел в себя, тоже разъяренный поведением бегунов, Эхразещераз объявил, что Акимов назначается начальником одной из лабораторий СКБ.
      - Молодец! - закончил он свою мысль. - Молодец, но глуп. Глуп, глуп, глуп! И не возражай. Ни разу не срезал кусок дистанции! Сила и выносливость у тебя есть, но интеллект того... недоразвит. Впрочем, это даже похвально. Одного честного дурака всегда надо иметь в запасе. Отныне ты будешь называться Глупышонком. - И начальник СКБ, довольно шмыгнув носом, поддернул джинсы.
      На последнее замечание Акимов даже не обиделся. Имена у дзяпиков действительно были необычными. И какое неприятнее: Глупышонок или Крокодилий Хвост, понять было невозможно. Требовать же, чтобы тебя называли Анатолием Ивановичем, когда кругом одни Хвосты, Клювы, Зрачки и Недотепы, было бы, по крайней мере, нелогично. Акимов не испытывал особого желания быть работником непонятного СКБ, но отказать кому-нибудь даже в самой нелепой просьбе он почему-то всегда стеснялся. А тут еще Вяльцев, почесав макушку, сказал:
      - Может, действительно попробовать? Хуже, наверняка, не будет. Изучим дзяпиков изнутри. Валяй, Акимов.
      И Акимов согласился, оговорив, что он будет исполнять свои обязанности временно. В СКБ Пространства и Времени его ждут свои дела.
      - Ну, наконец-то ты, Акимов, выбился в начальники - сказал Вяльцев. А вдруг тебе действительно нужно было родиться на четырнадцать тысяч лет раньше?
      - Я бы все равно прорвался к вам, - тихо сказал Акимов.
      - Виктор Григорьевич, - сказал Силуэтов, - по возвращении в свое время я буду обязан доложить обо всем случившемся начальнику СКБ, товарищу Разову.
      - А где оно, твое время, Антон? - спросил Вяльцев.
      Он, надо признать, и сам немного струхнул, но не подавал виду. Ведь если они во что и вмешиваются, то только для того, чтобы передать дзяпикам некоторые знания, чтобы хоть чуть-чуть ускорить развитие цивилизации Дзяпиков. Но тут же в его душу закралось сомнение при виде бурной деятельности дзяпиков. В силах ли они, люди двадцатого века, дать что-нибудь дзяпикам, энтузиазму и желанию работать которых можно было только позавидовать.
      - А джинсы! - вдруг раздался вопль Акимова. - Мои джинсы!
      - Ну что ты вопишь, Глупышонок, - - проникновенным, но властным голосом сказал Эхразещераз. - На мне твои джинсы. Да, на мне. Начальник СКБ без штанов ходить не может. Не можем мы ходить без штанов!
      - А я?
      -А ты хоть немного стал похож на дзяпика. Со временем, надеюсь, и совсем одзяпишься.
      - Виктор, пусть он отдаст мне мои джинсы!
      - Может, в качестве подарка... - замялся Вяльцев.
      - Так и дари ему свои!
      - Да ведь есть у тебя еще, есть!
      - Ну и черт с вами! - сказал Акимов, перекинув через плечо рубашку и поплелся к глайдеру.
      - Через два часа техсовет! - крикнул ему вдогонку начальник СКБ математических машин. - Чтобы без опозданий!
      В это время в бюро по рационализации и изобретательству было подано первое рационализаторское предложение. Малозаметный, рано облысевший дзяпик по имени Дорожная Пыль, не принимавший участия в забеге, предложил заменить каменные письма глиняными с последующим их обжиганием. Начальнику СКБ предложение пришлось по душе, и его наверняка бы приняли, но начальник БРИЗА в самое последнее мгновение заявил:
      - Ни в одном из параграфов положения о рационализации и изобретательству не говорится, что можно подавать рацпредложения по улучшению канцелярской работы. Другими словами, мы не можем, не имеем права улучшать каменную волокиту.
      Рацпредложение отклонили, но тем не менее каменную переписку решили заменить глиняной.
      Дзяпик Дорожная Пыль, сделав публичное заявление о том, что потомки его поймут, изобретательством никогда в жизни больше не занимался.
      - Бедный дзяпик, друг, - с грустью сказал Акимов. - Тебя поймут только через четырнадцать тысяч лет. Да и то не поймут.
      Глайдеры поднялись в воздух. С высоты птичьего полета взорам людей открылась потрясающая воображение картина.
      Отдел снабжения вновь созданного СКБ на первых порах занимался разработкой глиняного карьера в полутора километрах от селения. Технологический отдел сооружал земляную печь для обжига подписанных начальником глиняных писем. Конструкторы остро оттачивали каменные карандаши. В лабораториях, еще не имевших помещений, жгли костры и грели на них кто что хотел в ожидании остро дефицитных паяльников и столь же остро дефицитной канифоли. Технический отдел работал над составлением положения о структуре СКБ.
      Беспощадно припекало немилосердное солнце. Клубы пыли служили точными ориентирами мест наиболее напряженной деятельности дзяпиков. Размах работ был огромен.
      - Не цивилизация, а сплошная загадка, - сказал Вяльцев. - А какие у них темпы!
      - Особенно по части переписки, - отозвался из динамика голос Акимова. - Я нисколько не удивлюсь, если они придумают пневматическую почту. Настолько остро у них стоит проблема доставки корреспонденции.
      Тропа, соединяющая Капики с Центром, превратилась в довольно широкую проторенную дорожку. По ней, не уступая дороги, могли расходиться два бегущих друг другу навстречу письмокамненосца. Рушились под ударами каменных топоров вековые бамбуковые заросли. Сушились под солнцем широкие листья пальм, будущие крыши корпусов СКБ. Возникали грандиозные мысли и планы. Настроение дзяпиков было сугубо деловым. Никто не сидел сложа руки. Даже те, кто по состоянию здоровья не мог работать в производительной сфере, стремились принести какую-нибудь пользу обществу. Все как один они помогали женщинам квасить и очищать кокосовое молоко. Ребятишки! Ребятишки и те не стреляли из рогаток по макушкам своих отцов.
      Короче говоря, бодрое настроение и энтузиазм дзяпиков росли по кривой, которая асимптотически приближалась к вертикали. Над Капиками реял могучий гимн:
      Мы план по валу выполняем.
      И по номенклатуре тоже!..
      6
      - Ну! - нетерпеливо спросил Чекин, встретив своих товарищей.
      - Все правильно, - ответил Вяльцев. - Киберпереводчик не наврал. По крайней мере, относительно СКБ математических машин,
      - Ну и ну! - сказал Чекин.
      - Акимов даже выбился в начальники. - И Вяльцев вкратце рассказал Чекину о событиях конкурса на замещение вакантных должностей начальников отделов и лабораторий.
      - А Антон что хмурится? - спросил Чекин.
      - Доиграемся мы, потом не расхлебаешь, - мрачно ответил Силуэтов. - Не нравится мне все это. Наше дело - машина, а там будь, что будет. - И он махнул рукой в сторону Капиков.
      - Ладно. Я буду отвечать, - сказал Вяльцев. - Да и ничего плохого мы не намерены делать.
      - Приму-ка я душ, надену новые джинсы и пойду исполнять свои обязанности, - сказал Акимов. - Там, изнутри, может, действительно будет легче понять эту загадочную цивилизацию. А так ведь все в тумане. Каменный век и СКБ. Первобытное общество, а управленческая иерархия - точная копия нашей.
      - Да, - сказал Вяльцев. - А топоры-то у них каменные. Значит, еще каменный век. Кое-что, конечно, можно свалить на киберпереводчика, но все равно остается еще слишком много загадок.
      - Покопаюсь лучше в схемах, - сказал Силуэтов. - Здесь я точно знаю, что мне нужно делать.
      - Покопайся, - согласился Вяльцев. - А что тут было без нас?
      - Дзяпиков до вашего сообщения я не замечал, - сказал Чекин. - Просто в голову не пришло в иллюминатор посмотреть. Конденсаторы пока держат, хотя утечка квантов времени возросла. На два процента пришлось увеличить расходуемую мощность. Да и не в мощности дело. Нужно некоторое время, чтобы выяснить, по какому закону возрастает утечка. Пока по линейному. Но, может быть, это только начало экспоненциальной зависимости?
      - Это надо выяснить точно.
      - Я поставил самописец для регистрации. Через день-другой будет ясно.
      - Послушай, Виктор, - сказал Акимов, - пусть меня кто-нибудь подбросит до Капиков на глайдере, а вечером заберет. Что там зря машина будет торчать? Еще ребятишки разберут по винтикам.
      - Резонно, - заметил Вяльцев.
      - А не боишься? - спросил Силуэтов.
      - Чего там бояться? Агрессивности в них ничуть не больше, чем в нас.
      - Антон и я останемся в транстайме, - сказал Вяльцев. - Слава, а ты не желаешь прогуляться?
      - Вообще-то не прочь. Губы вроде возвращаются к нормальным размерам. Да в глайдере это и не заметно.
      - Отвезешь Акимова, а потом покрути спираль. Все-таки интересно найти другие селения. Где-то они должны быть под боком. А вечером заберешь Анатолия и вернешься на транстайм.
      - Второй Главному. Высадил Акимова на площади. Джинсы пришлось снять.
      - Главный Второму. Какие джинсы? Кому? Начальнику СКБ?
      - Акимову. На техсовет в штанах пускать не велено.
      - Больше ничего не произошло?
      - Все нормально. Отношения дзяпиков с Акимовым ровные, спокойные.
      - Главный Второму. Тогда покрути спираль.
      - Второй Главному. Вас понял.
      ... В маленькой угловой комнатушке с одним окном стояло два канцелярских стола, один старый и ободранный, другой - новенький, полированный, за ним и сидеть-то еще было страшно, царапнешь невзначай; шкаф для бумаг, громоздкий сейф и с десяток стульев. На стене, за спиной Вяльцева висел лист ватмана, на котором была изображена странная конструкция, напоминавшая гигантский автобус, но без колес. На второй стене, рядом с дверью, был прикреплен сетевой график выполнения темы, состоящий из разноцветных линий со стрелками, кружочков, квадратиков и треугольников. Сетевой график можно было уже выбрасывать в мусор, но Вяльцев упорно цеплялся за него, таская его с собой на планерки и совещания, совал его под нос начальникам других, смежных отделов, да н самому начальнику СКБ. Но все равно жирные линии нормального хода работ приходилось зачеркивать и обводить красным карандашом пунктиры запасных путей, которых уже и не оставалось.
      - Курите, - сказал Вяльцев и вытащил сигареты. Акимов тотчас же сунул одну в рот. Виктор достал коробок спичек, но Анатолий жестом остановил его.
      - Подожди, у меня зажигалка новая. Газовая. Смотри какое чудо.
      - Где взял?
      - Подарили. Только не спрашивай: кто?
      - И так ясно. А срабатывает, конечно, через раз.
      - Нет... Зажигалка качественная.
      Акимов с Вяльцевым закурили. Большинство же присутствующих было некурящими.
      - Извините, но без курева просто сдохнешь, - сказал Вяльцев. - Я форточку открою.
      - Да ладно, - - сказал Чекин. - Чего там. Давайте начнем.
      - Так, - кивнул Вяльцев. - Значит, стабильность настройки во времени у транстайма около четырех месяцев...
      - К сожалению, не лучше, - ответил Вельский, снимая очки, чтобы протереть их.
      - А каково распределение отклонений в последнем эксперименте?
      - Эксперименты еще не закончены. Но, кажется, как и раньше, по нормальному закону.
      - Протоколы испытаний обрабатывались на математической машине?
      - Угу, - Акимов пустил кольца дыма.
      - А меня сегодня Разов вызывал... - Вяльцев сделал паузу, которая как бы говорила: "Вот какие дела".
      - Накачивал? - спокойно спросил Акимов.
      - Да. Нечто в этом роде. Престиж науки родного города теряем. Оказывается, в Пензенском СКБ получили стабильность настройки в четыре недели.
      - Ну и что? Ведь у них и предел прохождения в прошлое в десять раз ниже, - удивился Чекин.
      - А Разову на это начхать? В Пензе четыре недели, а у нас четыре месяца.
      - Но ведь можно получить и четырех сотых секунды, если пропутешествовать только во вчерашний день!
      - Но с четырьмя месяцами мы тоже далеко не продвинемся.
      - И то достижение, - сказал печальный Вельский. - Памятник должны нам поставить.
      - Попробуй докажи ему, что это действительно достижение.
      - Тогда давай соберем технический совет СКБ, - предложил Акимов.
      - И будем говорить, что у нас нет конденсаторов с нулевой утечкой квантов времени? - спросил Вяльцев с тоскливой усмешкой. - Чепуха! Все это знают. Даже Разов.
      - Ну тогда попробуй родить эти конденсаторы.
      - Остроумно, ничего не скажешь.
      - Так какого черта! Все знают и все молчат. Если что-нибудь нельзя сделать, зачем лоб расшибать?
      - План есть план. И его нужно выполнять.
      - Можно, я буду записывать твои афоризмы?.
      - Мемуары писать собираешься?
      - Возможно. Ну, а все-таки?
      - Да я на ушах плясать согласен, лишь бы не слишком отставать от плана. От плана, понимаешь?!
      - Чего там... Понимаю. - Акимов излишне осторожно сдул пепел со стола себе на брюки, но вряд ли это заметил. Вяльцев крутил пепельницу пальцем.
      - Ладно, выкладывайте, что там изобрели?
      - Про анализатор места выхода в трехмерное пространство или систему стабилизации во временим - спросил Чекин.
      - Сначала про стабилизацию.
      Акимов замялся, помолчал, потом все-таки сказал:
      - На транстайме можно было бы уже пройти в прошлое. Ну... попробовать пройти.
      - Вот это ты ахнул! Гениально! И как же?
      - Если будешь слушать без иронии, то узнаешь.
      - Отлично! Никаких шуток. Слушаю.
      - Период флуктуаций у нашего транстайма составляет одну тысячную от максимальной амплитуды нестабильности. От четырех месяцев это будет составлять около трех часов. Получается, что за три часа времени в транстайме, когда он будет находиться в прошлом, за его пределами пройдет около ста двадцати дней. Находясь внутри, ничего, конечно, не успеешь заметить. Но можно ведь для начала установить на транстайме фотопулемет.
      - Это идея, Толя. Но должен сразу отметить, что не слишком гениальная, - разочарованно сказал Вяльцев.
      - Идея не гениальная. Согласен. Но кинофильм из двенадцатого тысячелетия до новой эры получить все-таки было бы недурно. А?
      - Весьма недурно. Особенно для историков.
      - Ведь это уже кое-что.
      - Да. Кое-что. Хотя, нашей теме это не очень поможет.
      - Нельзя же разрабатывать тему ради темы. Важно получить информацию об этих самых... предках или обществах. В общем, о цивилизации древних. Так ведь?
      - Не горячись. Принимаю. Попробую посоветоваться с Разовым. Посмотрим, что он скажет. Но согласись, что это только десятая часть дела, сотая.
      - Это ясно и мне.
      - Но ведь транстайм может попасть в такие дебри, что там не только людей, но и зверей не будет, - сказал Силуэтов. - Глайдер с фотопулеметом из транстайма не пошлешь.
      - Верное замечание, - согласился Вяльцев. - Надо все обмозговать.
      - Я бы все равно сделал попытку, - сказал Акимов. - Одновременно можно было бы проверить и надежность всех других систем.
      - Посмотрим. Большой риск.
      - Стоять на месте, конечно, риску меньше.
      - Ладно. Заметано. Что еще? Где же безумная идея?
      Все тоскливо молчали. Вельский, близоруко сощурившись, снова протер очки и медленно произнес:
      - Не конкретно... Так. Самая общая идея.
      - Слушаю.
      - Автоматическая подстройка по вектору времени.
      - Хм. Пока непонятно.
      - Это сложно. Я вот тут прикинул на бумаге. Посчитал кое-что... Четырехмерная матрица...
      - Ну-ка, ну-ка, - перегнулся через стол Вяльцев.
      - Сложно, - сказал Акимов.
      - Сложно, - вздохнул Вельский. - - Это тоже не радикальное решение проблемы. Но уменьшить амплитуду нестабильности можно почти на порядок.
      - На порядок, говоришь? - рассеянно спросил Вяльцев. - На порядок...
      - Сложно, но, кажется, можно, - сказал Акимов.
      - Мы с Силуэтовым уже говорили на эту тему, - осторожно заметил Вельский. - Трудности есть, но другого пути нет вообще.
      - Я бы попробовал, - сказал Силуэтов. - Только пусть мне не выговаривают, если ничего не получимся.
      - Защиту от всяческих наскоков гарантирую, - сказал Вяльцев.
      - Нет, братцы, это надо попробовать! - вдруг заявил Акимов. - Ведь если удастся снизить амплитуду до десяти - двенадцати дней, можно будет попробовать еще одну идейку: уменьшить частоту флуктуаций хотя бы до половины вектора прямой скорости времени.
      - Товарищ Акимов очень верное решение предлагает, - сказал Вельский.
      А Акимов продолжал:
      - Практически можно будет пройти во времени даже самим. Только, как в старых кинофильмах, все будет двигаться в два раза быстрее.
      - Это уже гораздо лучше. Работают, работают еще головы, - сказал Вяльцев.
      - На недельное путешествие можно было бы получить у техсовета разрешение.
      - Это уже почти выполнение темы. По крайней мере, теоретически. Дело только во времени. Ну вот, поговорили и все стало ясно, - умиротворенно сказал Вяльцев.
      - До порога, - возразил Акимов. - А там все снова полетит кувырком. У нас каждый день с утра все ясно, а к вечеру уже ничего не поймешь. Руки иногда опускаются.
      - А конденсаторы все-таки нужно доставать с нормальной утечкой квантов времени, - тихо заметил Вельский.
      - Будем добывать, - устало сказал Виктор. - Будем добывать. Ну, а теперь давайте схему.
      Чекин развернул лист ватмана со схемой. Три инженера зашевелились и начали придвигать стулья к столу. До этого они сидели молча, мало что понимая в разговоре, но теперь настал их час.
      - Ух и понаворочали! - удивился Вяльцев.
      - На первый взгляд сложнее, а на самом деле - проще и надежнее.
      - Так, так. Посмотрим... Датчики у нас размещаются по углам транстайма... Эта логическая схема вырабатывает программу?
      - Да, но не совсем... Тут вот в чем изюминка...
      - Ну-ка, ну-ка! - В кабинете Вяльцева снова поплыл дым от сигарет.
      - Второй Главному. Проследил движение по тропе. Дзяпики с плитами на плечах бегут довольно плотным потоком, затем исчезают.
      - Главный Второму. Что значит: исчезают?!
      - Тропа проходит под густой кроной дерева. За деревом тропы и людей не обнаружено.
      - Что они, сквозь землю проваливаются?
      - Не похоже. Тут что-то другое.
      - Что за чертовщина еще! Ты все тщательно проверил?
      - Да. С воздуха, конечно. На минимально возможной высоте. Дальнейший поиск надо проводить с земли. Оставить глайдер?
      - Нет. Проверь другие тропы и засеки подобные места, если только они будут, на карте.
      - Второй Главному. Вас понял.
      "Ну, транстайм, какие еще неожиданности ты принесешь нам", - подумал Вяльцев.
      ... - Пойдем посмотрим, что делают с нашим фиакром.
      - Фиакр, телега, тарантас! Как только не называют наш транстайм.
      Все работа да работа! Как белки в колесе? Времени в сутках не хватает,, Кино, театр, ресторан? А что это такое? Не помнят уже. Иногда пробежаться на лыжах, если погода теплая. А теплой погоды в эту зиму почти и нет. Морозы, морозы! Вяльцев приходил в свою однокомнатную квартирку только к ночи. Хорошо, если дочь не спит. А то ведь можно и лицо ее забыть. Валентина ворчит, хотя и сама входит в состав экспедиции. Работа, работа! Когда жить-то по-человечески будем? А как это - по-человечески? Акимов живет в общежитии, и жены у него нет. Хорошо, никто не ворчит над ухом. А может, плохо?
      Вяльцев и Акимов спустились на первый этаж в "макетку". Здесь пахло железом, сваркой, грохотали листы железа, гулко ухал пресс, визжали пилы и стучали молотки. В прокуренном и дымном воздухе фигуры людей казались силуэтами на фоне яркого света ламп, установленных у каждого рабочего места.
      К ним тотчас же подошел начальник производственного отдела Маханов Павел Алексеевич. Подошел медленно, задумчиво грызя дужку очков. Это был полный и медлительный мужчина лет сорока пяти. Зачем ему были нужны очки? Никто не видел их у него на носу. Во рту - постоянно. Павел Алексеевич, глядя в сторону, ехидно сказал:
      - Что же вы, граждане?
      - А кто его знает, что же мы, - с неприязнью в голосе сказал Вяльцев. Не любил он Маханова. И не за ехидство и мелкое подхалимство к начальству. Не знал человек свою работу, за это и не любил, не уважал его Вяльцев.
      - Знать-то вы знаете, а документики-то даете с ошибочками. Да-а-а. С ошибочками.
      - Что случилось?
      - Базы нет на чертежике. К чему привязывать размерчик-то?
      - Что за чертеж?
      - Алехин! Николай! Подойди сюда с чертежиком, - К ним подошел молодой парень в рабочем комбинезоне, перемазанный ржавчиной. - Вот. Тема "Транстайм". Ваша тема?
      - Наша, наша. Знаете же, что наша. Зачем спрашиваете?
      - Уточняю, чтобы ошибочки не вышло. Объясните слесарю Алехину, что тут к чему, - ласково сказал Маханов.
      - Черт знает что! Вызовите конструктора, который выпустил этот чертеж, он вам все и объяснит, - зло ответил Вяльцев.
      - Конструктора-то мы вызовем, - ласково тянул Маханов. - И к начальнику СКБ сходим.
      - С этим чертежиком пойдете? - спросил Вяльцев.
      - С этим, с этим. А то вы документацию даете недоработанную, а план с меня спрашиваете.
      - Да-а-а. Дела. Ну сходите, сходите. А когда датчик анализатора выбора места остановки будет готов? Тоже документация подводит?