Корабль тумаитов был огромен. Своими размерами космический пришелец не уступал гигантским суперлинкорам, которые некогда составляли костяк флота Атлантиды. Это был целый город, закованный в броню. Подобные гиганты способны плавать в космосе сотни лет, неся на своем борту не одну тысячу воинов.
      Это было судно-агрессор — могучее, угрожающее, несущее смерть. Облаченное в мрачную оболочку персонифицированное зло — примерно так должны были воспринимать его те, чьи планеты он удостаивал посещением. Хотя внешность его была вполне безобидна, вполне добродушная внешность. Корабль мало напоминал тех космических монстров, коих рождает порой безудержная фантазия мечтающих о звездах. Он не походил на хаотичное сплетение угловатых конструкций, нечто вроде связки металлических сталактитов, каковыми представляются порой корабли пришельцев перепуганным аборигенам. Из его тулова не выступали сотни жерл орудий или таранообразные шипы. Как и подобает межгалактическому судну, он был плавен и обтекаем, своей формой напоминая восьмигранную, вытянутую каплю мутно-серого цвета. Снизу капля оканчивалась платформой, выступавшей за края периметра, вдоль которой тянулись две полосы сигнальных огней, а из-под брюха вырывались лучи прожекторов.
      Свои намерения относительно меня пришельцы продемонстрировали немедленно. Едва корабль приземлился, заставив плато содрогнуться, как из носовой части вырвался тонкий ярко-зеленый луч. Иглою пронзив полумрак, он впился в недостроенный корпус моего крейсера, и тот перестал существовать. Лишь расплавленный камень там, где только что располагались стапели и высился гордый остов судна. А затем из чрева пришельца вылетели четыре юркие небольшие тарелочки, и я понял, что следует подумать о спасении собственной шкуры.
      Первым побуждением было спрятаться в лесу, но я тут же отверг эту мысль. Слишком велика вероятность того, что нобеки выдадут меня. Кроме того, лес должен был в первую очередь привлечь внимание врагов, а мне требовалось время, чтобы разобраться в обстановке и подготовить пришельцам достойную встречу. Поэтому я устремился в обратном направлении — в горы, в которых скрывался полуразрушенный мной город МЫ.
      Я бежал по каменистой поверхности плато, не рискуя подняться вверх. Я опасался, что если начну перемещать плоскости, капитан-зрентшианец немедленно заметит это. Лишь удалившись на приличное расстояние от корабля, я осмелился подняться в воздух и вскоре был на месте.
      В качестве укрытия я избрал одну из галерей, находившихся у подножия горы. К этой галерее примыкали две цепи совершенно целеньких пещер, которыми я мог в случае чего воспользоваться для отхода. Один ряд пещер вел к генератору, второй пересекал склон насквозь и выходил на противоположный склон.
      Стемнело. От каменных башен веяло холодным мраком. Я стоял подле галереи, наблюдая за тем, как в стороне леса мелькают быстрые суматошные огоньки. Порой один из огоньков испускал короткую разноцветную черточку, и тогда тьму разрывало огненное облако. Тумаиты обнаружили поселения нобеков и истребляли их. Это было мне на руку. Теперь я имел все основания полагать, что нобеки будут на моей стороне.
      Огненная потеха продолжалась целую ночь. К рассвету все стихло. Лучи розового солнца высветили знакомый пейзаж, обезображенный действиями пришельцев. Над темнеющим на горизонте лесом висело серое в черных разводах облако. Чуть правее возвышалась громада вражеского корабля. Сигнальные огни были выключены, и корабль походил на громадную мертвую глыбу.
      Какое-то время я наблюдал за ним, но корабль безмолвствовал, будто пребывая в сладкой дреме. Тогда я зевнул и решил дать себе краткий отдых. Не потому, что нуждался в нем, а скорей ради того, чтоб доказать пришельцам, что не боюсь их. К сожалению, тумаиты были не в состоянии оценить мою браваду. Итак, я улегся под навесом, образованным полуразрушенным сводом, и уснул. Мне не снилось ровным счетом ничего.
      Проснулся я сам, но, подозреваю, не без помощи Контроля. У него были причины волноваться, потому что корабль ожил. В небе вновь появились полусферы небольших летательных аппаратов, а меж кораблем и лесом сновали какие-то механизмы, напоминавшие по виду неповоротливых гигантских гусениц. Движение продолжалось все утро, в течение которого меня никто не тревожил. Я воспользовался любезно предоставленной передышкой и осмотрел свои владения. Увы, здесь не осталось ничего, что каким-то образом могло мне пригодиться.
      Нобеки извлекли из разрушенного города все механизмы, за исключением гигантского генератора. Последний был вполне исправен, но я не представлял, каким образом смогу использовать его. Размышляя над этим, я внезапно вспомнил о вихрях. Лишенные былой силы, они продолжали существовать. Победив МЫ, я не стал уничтожать вихри, а просто запер их силовым щитом в одном из энергетических хранилищ. Вихри могли сослужить мне добрую службу, и я решил попробовать договориться с ними.
      Вначале вихри не желали даже слушать меня, что было вполне понятно. Ведь я был для них злейшим врагом, отнявшим былое могущество. Но в конце концов мы пришли к согласию. Вихри приняли предложение поступить ко мне на службу с тем условием, что впоследствии я освобожу их. После этого шесть грозных воинов были освобождены из заточения и стали на границе моих владений. Теперь я мог не опасаться внезапного нападения.
      Настало время разузнать, что происходит в лесу. Я решил воспользоваться для этой цели услугами демона. Вообще-то создание демонов — весьма хлопотливое занятие. На Земле я тратил на это не менее трех дней — лепил силовой конус, придавал ему необходимую форму и определенные свойства, а затем настраивал психоэнергетический баланс. И лишь после тщательной проверки, убедившись, что демон полностью послушен воле хозяина, я предоставлял ему определенную свободу действий.
      Этот процесс требовал большой осторожности. Демон, слепленный на скорую руку, мог разложиться, а то и хуже того — взбунтоваться. Мне приходилось укрощать взбунтовавшихся демонов и, признаюсь, я не испытывал восторга от этого занятия. Представьте себя на месте всадника, которому вместо объезженного коня подсунули приведенного из табуна дикаря. Укрощая демона, испытываешь на собственной шкуре примерно подобные ощущения. В любой другой ситуации я предпочел бы не рисковать и создавать демона с должной осторожностью и неспешанием, строго придерживаясь всех правил, но сейчас у меня не было выбора. Я нуждался в могучем помощнике и должен был получить его немедленно.
      Убедившись, что тумаиты по-прежнему заняты лесом, я приступил к делу. Для этого я уединился в одной из самых укромных пещер. Свет едва достигал ее, это обстоятельство как нельзя лучше устраивало меня — темнота помогала сосредоточиться. Опустившись на шероховатый прохладный пол, я скрестил руки, устроив их на груди таким образом, чтобы переплетенные пальцы были направлены от меня к противоположной стене. Затем я закрыл глаза и подавил сознание человека. Человек уснул, растворившись в сладких грезах. Вся его сила, о которой он порой не подозревал, слилась с волей зрентшианца. Воля пробудилась и начала медленно расти, разбухая подобно дрожжевой массе. Вначале она походила на крохотный желто-зеленый огонек, спрятанный где-то в глубине моего я, затем этот огонек стал темнеть, пока не превратился в багровый комок величиной с большое яблоко. Комок сокращался, подобно бьющемуся сердцу, при каждом ударе выпуская из себя алые и черные отростки, похожие на жгуты ламинарий. Алые извивались вокруг, всасывая и отдавая энергию, черные, едва зародившись, спешили скользнуть в кровь, чтоб стремительно побежать по венам рук. Они заполняли предплечья, бицепсы, пронзали хрящи локтевого сустава и концентрировались в запястьях. Руки словно налились жидким пламенем. Я концентрировал его до тех пор, пока не почувствовал, что подступает предел. Количество энергии, вызванной моей сутью, было столь велико, что она грозила разорвать телесную оболочку. Сняв оковы с запястий, я осторожно перелил огонь в пальцы, направив их на противоположную стену.
      Пещера наполнилась гулом, запахло озоном. Энергия, бившая из моих пальцев, расплескивалась по поверхности стены. Подавив в себе все посторонние мысли, я сосредоточился на процессе творения, направляя его в нужное русло. Вскоре передо мной появилось неясное багровое пятно — источник хаотичной первоэнергии. Я осязал его не глазами, а теми сложными ощущениями, которые неподвластны человеку. Пятно пульсировало и меняло форму. Примерно так из хаоса рождаются звезды.
      Это была самая рискованная часть созидания. Я выпускал энергию на свободу. Бездна энергии, неуправляемой и бесконечной. Случись вдруг, что мне не удастся обуздать ее, и Кутгар ожидала участь сверхновой звезды. Ведь планеты тоже взрываются, расцветая невиданными огненными тюльпанами. Это был отчаянный миг, способный ужаснуть непосвященного, но я переживал его много раз. Я владел искусством обуздывать хаос.
      Перерезав черные потоки, я влил в пальцы часть содержимого алой оболочки, которая переполняла мою суть. Это была энергия формирующая. Растянув алые языки в десять тончайших струн, я направил их туда, где бурлил порожденный мною хаос. Стремительно скользя в пустоте, алые нити обвили энергетический сгусток и принялись формировать кокон. Черное сопротивлялось, прорываясь через алую паутину острыми стремительными жгутами, но потоки, исторгаемые из пальцев, не обращали на это внимания. Стремительно вращаясь, они сплетали черный комок до тех пор, пока тот не исчез под алой пелериной. Теперь процесс был под контролем, и я принялся создавать конус.
      Я решил, что своим физическим обличьем демон должен походить на нобека. Достаточно безобидная форма, чтобы не выделяться среди прочих обитателей планеты. Изгнав из сознания все посторонние образы, я принялся лепить кристаллическую структуру демона. Она напоминала причудливую пирамиду, собранную из шестигранников, и обладала способностью в нужный момент распадаться на статичный хаос, отличающийся от первоначального тем, что каждый элемент энергии был заключен в оковы памяти и по первому моему требованию занимал надлежащее место, позволяя форме обрести себя.
      Создав структуру, я заполнил ее достаточным запасом возобновляемой энергии. После этого я позволил образам вернуться обратно в сознание. Отобрав некоторую часть их, я передал эту информацию через алые струны. Создание демона было завершено. Оставалось лишь дать моему творению имя. Последнее было обязательным, так как имя играло роль кодового слова. Демон подчинялся своему хозяину до тех пор, пока тот помнил его имя. В противном случае он становился свободным и мог избрать один из трех путей — превратиться в вольного демона, наняться на службу к другому хозяину, самому стать хозяином, похитив душу человека.
      Я назвал демона Люнхиреф, избрав для имени самые редкие сочетания звуков, которые вряд ли смогут быть произнесены случайно. Потребуется куда больше сотни обезьян и не одна сотня лет, чтобы воссоздать подобный набор звуков. Теперь я мог не беспокоиться относительно того, что моим демоном завладеет кто-то другой.
      — Люнхиреф! — воскликнул я и снял путы. В тот же миг демон материализовался и предстал передо мной. Крохотное уродливое создание, наделенное громадной силой.
      — Ты знаешь, кто я?
      — Ты хозяин, — ответил демон.
      — Правильно. Ты должен повиноваться мне, иначе будешь уничтожен. Ты должен усвоить, что живешь до тех пор, пока повинуешься.
      — Я запомню это, хозяин.
      — Хорошо. Ты будешь помогать мне, а за это я впоследствии забуду твое имя, и ты обретешь свободу.
      Демон кивнул крысиной головой.
      — Что я должен делать?
      — Сейчас ты отправишься в указанное мной место и доложишь, что там происходит.
      — Я готов.
      Я промолчал. Чем дольше я смотрел на демона, тем все более сильные сомнения овладевали мной. На первый взгляд демон вполне удался, я мог судить об этом, разглядывая его структуру, буквально плещущую энергией. Он был послушен мне, я мог судить об этом, ибо контролировал его помыслы. Но было нечто, рождавшее во мне смутное беспокойство. У меня не было времени проверить его функции, и я знал, к каким неприятным последствиям это может в конце концов привести. Но я не имел выбора. Я должен был или довериться демону, или отправляться в лес сам. Последнее было равносильно прыжку вниз с завязанными глазами, когда не знаешь, что ожидает — падение протяженностью в фут или гигантская пропасть, дна которой достигаешь с разорвавшимся от страха сердцем. В лесу меня могла поджидать любая неприятность, начиная от банальной засады и кончая хитроумными ловушками. Раз мой противник — зрентшианец, я был вправе ожидать от него действий, подобных тем, что предпринял бы сам. Мне не хотелось совать голову в пасть тигра, не выяснив предварительно, сколь остры его клыки. Поэтому:
      — Следуй за мной, — велел я демону.
      Пробудив сознание человека, я поднялся с пола и направился к галерее. Люнхиреф, словно левретка, семенил чуть позади.
      Солнце располагалось уже достаточно низко. Процесс творения отнял у меня немало времени. Вытянув руку в сторону леса, я сказал:
      — Отправишься туда. Там должны быть мои враги, но их там может и не оказаться. Будешь осматривать лес и сообщать о том, что там происходит. Ты должен сделать это до наступления темноты.
      — Это все, хозяин? И затем ты отпустишь меня?
      Я усмехнулся.
      — Какой ты нетерпеливый! Нет, не отпущу. Тебе придется еще какое-то время помогать мне, но час твоей свободы близок.
      Похоже, демон был недоволен, но выказывать своих чувств благоразумно не стал.
      — Повинуюсь, хозяин.
      — Тогда ступай.
      Из крысоподобного тельца Люнхирефа вырвались огненные языки. Через мгновение оно растворилось в небольшом оранжевом облаке возмущенной энергии. Какое-то время ушло на стабилизацию, после чего облачко потускнело и стало невидимым для обычного осязания. Лишь сознание зрентшианца ощущало черный кристаллический конус с брызжущими из него алыми протуберанцами энергии. Из основания конуса вырвалась вспышка, и он исчез.
      Подобно любому существу, порожденному сверхволей — я позволяю себе именовать свою сверхсуть сверхволей, так как она и впрямь представляет собой не что иное, как эманацию невероятно могучей воли — демон был полностью зависим от своего хозяина, то есть от меня. Можно сказать, он был частью меня, быть может, не самой совершенной, но частью. И вполне естественно, он был связан со мной. Нечто вроде телепатии, но совсем не телепатия. Телепатический сигнал подобен радиоимпульсу, передаваемому сразу во всех диапазонах. Любой, обладающий способностью телепатировать, перехватит его и прочтет. Связь между мной и демоном была направленной. Принять донесения Люнхирефа мог только я. Это исключало возможность игры со стороны враждебного мне зрентшианца.
      Исполняя приказ, демон стремительно летел по направлению к лесу. Я поддерживал с ним постоянную связь. Это выглядело так, словно часть моего сознания вселилась в тело демона и путешествует вместе с ним. Я словно наяву внимал всему, что происходит вокруг.
      Безжизненное плато… Чернеющая поверхность толчками уходит из-под ног… Пахнет озоном и гарью… Запах озона очень силен — очевидно, энергетические разряды, используемые пришельцами, изменили структуру воздуха… Промелькнул огромный валун, еще… Мне показалось, что я заметил какое-то движение. Возможно, это тварь, оставившая лес и ищущая укрытия… Темная полоса впереди постепенно увеличивается в размерах, пока не превращается в неровный частокол деревьев и раскидистых кустов… Справа глыба корабля… По периметру основания бегут огоньки, чередующие цвета — красный, зеленый, голубой, розовый с молоком, фиолетовый, черный, рубиновый с примесью изумруда, ярко-желтый, цвет, дать определение которому невозможно… Последний цвет преобладает… Огоньки движутся не хаотично, а подчиняясь определенному правилу. Вероятно, в этом мелькании заключена какая-то информация.
      Демон пролетает совсем близко от корабля, и я успеваю заметить открытый люк в основании и платформы. У люка маячит смутная тень. Часовой… Небольшая фигура, обтянутая серебристой тканью, на голове шлем, к которому подсоединен резервуар с газовой смесью. По всей очевидности, воздух Кутгара не доставляет этому существу особой радости…
      А вот и лес… Он непривычно тих, словно испуган… Все сильнее запах дыма. Вижу первую гарь — небольшое выжженное пятно, образовавшееся в результате попадания короткого энергетического импульса…
      — Замедли движение, — велю я демону. Он начинает медленно кружиться над поляной, а я исследую пятно. Судя по всему, действие оружия тумаитов основано примерно на том же принципе, что и лазеры…
      — Дальше.
      Демон продолжает свой полет…
      Моему взору предстает селение нобеков. Оно полностью разгромлено. От примитивных жилищ остались лишь обугленные остатки. Замечаю в хаосе истерзанных строений несколько изуродованных телец. Пахнет горелым мясом… Приказываю демону осмотреть окрестности, но ничего живого здесь нет…
      Отвратительно пахнет горелым мясом…
      Демон устремляется дальше… Выжженные поляны попадаются все чаще… Несколько раз встречаю нобеков. Они испуганы и озлоблены… Не без тайного удовольствия прислушиваюсь к их тонким визгливым голосам. Нобеки ждут своего властелина, то есть меня, чтоб отомстить врагам…
      За деревьями виднеется город куполов. Пришельцы пощадили его. С чего бы?.. Приказываю демону быть осторожным и начинаю осматриваться. Вскоре обнаруживаю в нескольких шагах от себя энергетическую ловушку, устроенную весьма неумело… С помощью внутреннего зрения изучаю сплетение силовых линий, нахожу окончание одной из них и переплетаю ловушку таким образом, чтобы она реагировала не на энергетическое возмущение, а на присутствие металла. Теперь ловушка станет смертельной для пришельцев, в снаряжении которых наверняка присутствует металл…
      Чуть дальше демону попадается еще одна ловушка… Переплетаю и ее… Люнхиреф направляется к куполам. Здесь много нобеков. Все они взбудоражены происшедшим. Внимательно вслушиваюсь в их разговоры и еще раз убеждаюсь — меня ждут…
      И ждут не только нобеки… У моего врага нет точной уверенности в том, с кем он имеет дело. Помимо энергетических ловушек, рассчитанных на обладающего сверхсутью, он устроил и засаду на человека. Примитивную донельзя. Отряд тумаитов числом около восьми спрятался в расколотом куполе, позади которого они замаскировали пару тарелочек.
      Это было именно то, что требовалось. Велев демону затаиться, я разорвал связь. Спустя миг я уже смещал плоскости, держа курс на дремлющий лес. Следом за мной летели шесть огненных вихрей…

      Вам приходилось видеть стрелу, отправленную стоящим рядом человеком и пронесшуюся перед самым вашим лицом? Скажете — да, не поверю. Точно так же не верю в небылицу о человеке, якобы умевшем уворачиваться от стрел. Человеку не по силам подобное. От стрелы могу увернуться я, но ведь я не совсем человек. Полет стрелы неуловим, почти не виден, она ускользает от взора быстрее, чем вспышка молнии, исторгнутая разгневанным небом. Ее посвист быстрее ветра. К чему эта ода стреле? А к тому — я действовал столь стремительно, что вправе сравнить себя с пущенной из трехслойного лука стрелой.
      Наибольшую опасность представляли тарелочки, чье назначение я определил сразу, едва увидев их. Это были роботы-истребители, безжалостные и неумолимые убийцы. Они уничтожали любое живое существо, не поддававшееся идентификации, действуя при этом на предельном ускорении. Быстрее был только свет. И я.
      Я оказался быстрее, ведь зрентшианец действовал вне времени. Разложив его течение до минимальной величины, я бегом пересек пространство между лесом и городом, проскочил мимо истребителей и ворвался в купол. Мое нападение было столь внезапным, что тумаиты не смогли ни оказать сопротивления, ни послать сигнал тревоги. Лишенные движения, они походили на омертвелых истуканов. Это впечатление усиливалось еще я от того, что на тумаитах были серебристые с отливом скафандры, плавным контурам которых вызванная мною вечность придала жесткие металлические формы. Часть тумаитов сидела слева от входа, остальные расположились напротив, у щели в куполе, превращенной в бойницу. Как я уже упоминал, пришельцев было восемь.
      Не теряя ни мгновения, я умертвил шестерых из них, раздробив им внутренности ударами фотонных пучков. Вечность продолжала развлекаться, заставив мертвецов оставаться не подвижными. Смерть уже похитила их жизни, но пустые оболочки по-прежнему пребывали в причудливых позах, пойманные посреди действия. Итак, шестеро врагов были мертвы. Двоих, сидевших у входа, я пощадил.
      По-прежнему действуя вне времени, я оставил купол и устремился к приземистым дискам истребителей. Черные спаренные жерла лазеров угрожающе следили за моим приближением. Но я передвигался слишком быстро, даже сверхчувствительные сенсоры были бессильны засечь меня. Достигнув ближайшей из тарелочек, я открыл входной люк и проник через него внутрь. Мои предположения подтвердились. Я имел дело с истребителями, которые могли действовать как в автономном режиме, так и управляемые экипажем. Устройство этих механизмов было столь простым, что у меня возникло искушение подчинить их своему контролю. Однако немного поразмыслив, я решил отказаться от этой затеи, по крайней мере на время. Могло оказаться, что истребители поддерживают связь с кораблем. Если она вдруг прервется, тумаиты заподозрят неладное и наверняка попытаются выяснить, в чем дело. Я еще не был готов к серьезному столкновению.
      Поэтому я оставил тарелочки в покое и вернулся в купол. Я нуждался в информации и начал с самого простого — с осмотра снаряжения тумаитов. Похоже, я уничтожил отборное подразделение. Об этом свидетельствовало оружие астронавтов. Реактивные ружья с широким раструбом, стреляющие мощными плазменными импульсами, предназначались для умерщвления живой материи. Они были просты и удобны в обращении, а одного их импульса было вполне достаточно, чтобы от человека не осталось даже горстки пепла. Кроме этого оружия тумаиты имели при себе переносной лазер, способный разрезать самый прочный сплав, гранаты и психотропный излучатель, подавляющий волю. Даже зрентшианцу непоздоровилось бы, попади он под воздействие подобного излучения.
      Не меньшее любопытство у меня вызвало прочее снаряжение тумаитов, прежде всего система их жизнеобеспечения, изучение которой должно было помочь мне узнать слабые стороны врагов. Но сначала пару слов о самих тумаитах. Это были существа вполне приемлемые по человеческим меркам. Они не походили на злобных тварей, с которыми мне пришлось иметь дело на Кутгаре. Тумаита следовало отнести к типу прямоходящего гуманоида. Относительно невысокий, коренастый, он имел две руки, две ноги, два глаза с мутно-синими зрачками, отверстия, защищенные кожистыми перепонками на месте носа, круглый рыбий рот. С помощью сверхсути я проник внутрь этих странных существ. Строение их организма было необычным. Я еще не составил точного представления о нем, но мог с уверенностью сказать, что оно значительно отличается от человеческого. Если биохимическую основу человека составляет кислород, для тумаита подобную роль играл хлор. Я выяснил это, вскрыв резервуар, прикрепленный к голове одного из умерщвленных мною врагов. Тумаиты дышали дьявольской смесью из хлора и гелия.
      Под стать этому были и прочие продукты жизнеобеспечения. В качестве пищи — сложная комбинация солей, вместо воды кислотный раствор. Я с содроганием представил, как тумаиты поглощают подобную гадость. Впрочем, гастрономические пристрастия человека должны были вызвать у пришельцев не меньшее отвращение.
      День выдался нелегкий. Сотворение демона отняло у меня много энергии. Огромных усилий стоили манипуляции со временем. Сверхсуть была перенапряжена. Я чувствовал, что могу вот-вот сорваться. Сложив оружие тумаитов в кучу возле трещины, служившей входом в купол, я взял ружье и медленно отпустил время. Кровь часто запульсировала в висках, в ушах задребезжали серебряные колокольчики. Застывшие фигуры тумаитов пришли в движение. Шестеро плавно, словно поддерживаемые невидимыми нитями, опустились на пол. Двое, те, что сидели на предметах, похожих на приземистые барабаны, подняли голову и уставились на неподвижные: тела товарищей. Затем они перевели взгляд на меня. К этому моменту время вернулось к исходной точке, и потому действия тумаитов оказались если не неожиданными, то достаточно быстрыми. Они действовали не раздумывая, как истинные воины. Правая рука каждого автоматически устремилась туда, где еще мгновение назад стояли плазменные ружья. Не обнаружив их, тумаиты ничуть не смутились. Один сделал шаг влево, другой устремился вправо, после чего в меня полетели две сверкающие полосы, извлеченные из потайных карманов. Я замедлил время и продемонстрировал свое превосходство. Первую полосу я отбил стволом ружья, вторую поймал. Эго был невероятно острый стилет без рукояти. Не представляю, кик с ним обращались тумаиты, но я здорово порезал ладонь. К стыду признаться, я вскрикнул от неожиданной боли, испортив тем самым эффект от своего выступления, но тут же опомнился и вскинул ружье. Короткий импульс, огненной кляксой расползшийся по стене, дал тумаитам понять, что ожидает их в случае, если они попытаются повторить нечто подобное. Убедившись, что сила на моей стороне, тумаиты сочли разумным покориться. Указав ружьем на причудливые сидения, я дождался, пока они не усядутся, после чего осторожно выглянул наружу.
      Все было тихо. Мое проникновение в купол не было обнаружено. По крайней мере, хотелось так думать. На всякий случай я связался с демоном, приказав ему затаиться на окраине леса и предупредить меня в случае возникновения какой-либо опасности. Затем я обернулся к пленникам.
      — Кто вы такие? — спросил я, телепатировав сигнал. Возникла короткая заминка. Мысли тумаитов метались. Я внимал этому хаосу из обрывков бессвязных образов, перечеркнутых жирной красной чертой, означавшей вопрос. Тумаиты размышляли, отвечать мне или нет, а возможно, уровень их восприятия отличался от тех, с которыми мне доводилось иметь дело прежде. На всякий случай я повторил вопрос, сопроводив его более подробным пояснением. В этот раз ответ последовал.
      — Мое имя Расп-нее-ф-шрупп-кхсош-у-тт…
      — Довольно! — перебил я, опасаясь, что полное имя не выслушать и до утра. — Кто ты?
      — Я те-уск-лл…
      — Замолчи! — я передал болтливому пленнику примерную классификацию должностей и званий, которые должны были существовать на космическом корабле.
      Тумаит какое-то время размышлял, а потом я получил, не очень уверенный ответ:
      — Сержант. Командир специальной истребительной группы.
      — А кто он? — я ткнул рукой в направлении другого астронавта.
      — Воин. Мой подчиненный.
      — Задание?
      Тумаит заколебался. Я одарил его ласковым взглядом и приказал:
      — Говори, иначе убью! — Угроза, однако, не произвела должного впечатления, и тогда я прибавил:
      — Ты будешь умирать долго и мучительно. Я продырявлю скафандр, и твое тело покроется волдырями от кислородных ожогов. А затем ты разложишься заживо… — я шипел, словно большая злобная змея, делая слова холодными и скользкими.
      Тумаит испугался. Его зеленоватая кожа приняла серый оттенок, а круглые глаза сузились до крохотных щелочек.
      — Мы охотились за существом по имени т'ен. По всей вероятности, это ты.
      Я не мог не согласиться. Я не знал, кто такой т'ен, но это наверняка был я. Я лишь счел должным спросить:
      — Как, тебе даже не приходилось видеть того, за кем охотишься?
      Тумаит дважды моргнул, это означало отрицание.
      — Нет, капитан лишь сказал, что т'ен очень опасно.
      Не скрою, было лестно услышать о себе подобное.
      — Что вы должны были сделать со мной? Убить?
      — Нет, капитан велел схватить тебя и привести на корабль.
      — С помощью этой штуки? — Я пнул ногой лежавший рядом психотропный излучатель.
      — Да.
      — Сколько вас здесь в лесу?
      — Только наш отряд.
      — Ты не лжешь? Я почувствовал, что тумаит слегка оскорбился.