Глава 71

Элисон Кэнел… Психопатка, которая преследовала ее на протяжении почти целого года, которая посылала ей письма, фотографии и подарки, дневала и ночевала возле ее дверей и осыпала бранью каждого, кто пытался ее прогнать. Но ведь Элисон в тюрьме! Лара сама была в суде и слышала приговор: восемнадцать месяцев заключения. Этот срок еще не истек. Неужели ее выпустили раньше?

О боже! Лара очень хорошо помнила выражение злобы и ненависти, появившееся на лице безумной женщины, когда она услышала решение суда. Может быть, за это время ненависть Элисон остыла? Но тогда зачем она снова выслеживает ее? Зачем она явилась сюда?

Лара напряженно прислушивалась, но ее уши улавливали только громкий стук дождевых капель по крыше, вой ветра и неумолчный рокот прибоя, разбивавшегося о песок пляжа. Странно, еще недавно ей казалось, что в большом доме царит совершенная тишина — теперь же звуков оказалось столько, что они совершенно заглушили шаги этой женщины.

Может быть, голос Элисон Кэнел ей просто почудился?

Может быть, это ветер сыграл с нею злую шутку?

Нет, подумала Лара, это невозможно. Она всегда была реалисткой и знала, что еще не дошла до такого состояния, чтобы слышать голоса. Слуховая галлюцинация? Как бы не так. Скорее всего это настоящая Элисон Кэнел пробралась в дом, хотя Лара предпочла бы, чтобы на этот раз это действительно была галлюцинация.

«Успокойся! — приказала она себе. — Попытайся договориться с этой Элисон. Спроси, что ей надо. Предупреди об ответственности за вторжение в чужой дом. Скажи ей, чтобы она немедленно убиралась, иначе ты вызовешь полицию!..»

Полицию! Лара почувствовала, как от страха у нее замерло сердце. Как она вызовет полицию, если телефон не работает?

Она оказалась в ловушке — одна в большом и темном доме, наедине с неуравновешенной психопаткой. И никто, кроме Кэсси, не знает, где она, никто не придет к ней на выручку!

— Элисон? — позвала Лара, стараясь говорить уверенно и громко. — Где ты, Элисон? Давай поговорим…

Кэсси отъехала от ресторана, чувствуя себя намного лучше, чем прежде. Цыпленок с картошкой, салат, бокал красного вина и пирожное сделали свое дело. Если бы не перспектива провести ночь в темном, неотапливаемом доме без телевизора, Кэсси, наверное, была бы наверху блаженства.

«Тебе лучше вернуться, пока не началась настоящая буря», — предупредил ее Вольф Пак, и Кэсси, опасливо поглядывая на небо, решила, что он совершенно прав. Дождь и ветер были такими сильными, что если бы не зонт, она наверняка промокла бы насквозь за те несколько секунд, которые понадобились ей, чтобы добежать от ресторана до машины.

Кэсси знала, что она, пожалуй, слишком задержалась, но надеялась, что Л ара не станет особенно сердиться, когда увидит свою любимую пиццу с копченой лососиной и множество других припасов. Кроме еды, Кэсси везла запас свечей, батареи, запасной фонарик и крошечный радиоприемник. Все это должно было скрасить ночь в пустом и темном доме, хотя Кэсси продолжала держаться мнения, что это — удовольствие весьма сомнительного свойства. Интересно бы знать, подумала она, что такого мог сделать Джоуи, что Лара забилась в эту нору, словно раненый зверек? Впрочем, Кэсси рассчитывала, что за время ее отсутствия Лара немного поостынет и сама расскажет, в чем дело.

Выехав на шоссе Пасифик-Кост, Кэсси слегка увеличила скорость, хотя из-за дождя она почти ничего впереди не видела.

Ее мобильный телефон неожиданно загудел, и Кэсси испуганно вздрогнула.

— Алло?

— Кэсси, это ты, моя дорогая?

Этот голос Кэсси узнала сразу.

— Мистер Барри! — воскликнула она, гадая, какого черта ему от нее нужно в такой поздний час.

— Ты где? — спросил он.

— Там, куда вы мне звоните. В машине, — с достоинством ответила Кэсси.

— Слушай, я только что разговаривал с Ларой, но нас разъединили, и я никак не могу до нее дозвониться. Она что-то говорила о том, что вы с ней вместе…

Ага, поняла Кэсси. Похоже, Лара решила вернуться к Ричарду, и Джоуи был нужен ей как прошлогодний снег. Что ж, это просто отличная новость. По мнению Кэсси, рядом с Ричардом Джоуи был просто сопливым мальчишкой.

— Я сейчас еду к ней, — объяснила она. — Лара, должно быть, сказала вам, что в этом дурацком доме нет ни электричества, ни еды — ничего? Мне пришлось съездить в супермаркет, чтобы закупить все необходимое.

— Но ты все купила? — спросил Ричард, боясь, что Кэсси положит трубку.

— О да. Во всяком случае, я надеюсь, что за время моего отсутствия Ларе не пришло в голову никакой новой идеи. Погода-то, сами знаете… В общем, мне не хотелось бы никуда выезжать во второй раз.

— Да, обещали настоящую бурю, — сказал Ричард. — Слушай, Кэс, мне в голову пришла отличная идея. Может быть, мне стоит подъехать к вам?

— Это было бы неплохо, — искренне сказала Кэсси. Ричард — мужчина, рассудила она. Может быть, он уговорит Лару пожить в отеле, пока не приведут в порядок дом?

— Как туда доехать, напомни мне, пожалуйста, — вкрадчиво проговорил Ричард.

— Да вы же там были! — удивилась Кэсси. — В прошлом году. Помните, Лара снимала коттедж на побережье? Вы с Никки приезжали на уик-энд.

— Но это не значит, что я помню дорогу. — Было слышно, как Ричард усмехнулся. — Ну так как, Кэсси?

— Поезжайте по шоссе Пасифик-Кост, от Малибу это минут тридцать. Сразу после Пойнт-Дьюма поверните направо на грунтовую дорогу. Она не освещена, но вы, думаю, не заблудитесь.

Там только один дом, в самом конце — такой большой, мрачный домина… Не понимаю, зачем Лара его купила?!

— Я тоже, — пробормотал Ричард.

— Пожалуйста, приезжайте поскорее, мистер Ричард… Я знаю, Лара будет рада вас видеть.

— Слушай, Кэс, могу я тебя попросить… Я уже говорил, что нас прервали, и я не успел сказать Ларе, что приеду. Не закрывай дверь, ладно? Я хочу устроить ей сюрприз.

— Конечно, мистер Ричард… А можно, я тоже спрошу у вас…

Вы не обидитесь? Может быть, это не мое дело, но мне показалось, что Лара… хотела бы вернуться к вам. Это из-за этого вся эта кутерьма?

— Ты правильно догадалась, Кэс, — подтвердил Ричард.

— Я знала, что что-то происходит! — воскликнула Кэсси. — Я поняла это еще тогда, когда вы приходили в трейлер Лары вместе с той женщиной. И я, откровенно говоря, очень рада тому, что вы с Ларой снова будете вместе. Правда, — добавила она несколько виноватым тоном, — мне жаль Никки. Она неплохая женщина, но она найдет себе кого-нибудь другого, а вы… Если хотите знать мое мнение, мистер Ричард, то вы с Ларой прекрасно подходите друг другу.

— Спасибо, Кэс. Я тоже так считаю, — серьезно сказал Ричард. — Ты — умная женщина, Кэсси, я очень тебя ценю.

— Спасибо вам, мистер Ричард, — удовлетворенно ответила она. — Надеюсь скоро увидеть вас.

— Помни, Кэс, — ни Слова Ларе. Это должен быть настоящий сюрприз.

— Конечно! Дверь будет не заперта.

Отложив телефон, Кэсси радостно улыбнулась. Может быть, когда Ричард приедет, Лара отпустит ее, и она вернется домой, в свою теплую постель. Как это было бы здорово!

Впереди показался перекресток. На светофоре горел зеленый свет, и Кэсси увеличила скорость. Она продолжала раздумывать о Ричарде и Ларе и не заметила синий «СААБ», который, потеряв управление, несся на перекресток с правой стороны.

Удар был страшен. «СААБ»с силой врезался в бок «Порше», и обе машины юзом заскользили по мокрому асфальту. Кэсси даже не успела понять, что произошло. В следующее мгновение «Порше» врезался в бордюр и перевернулся.

Когда прибыли спасатели, «СААБ» горел. Светло-зеленый «Порше» напоминал расплющенную жестянку, и зажатую в салоне Кэсси удалось достать не сразу. Она еще дышала , и ее тут же отправили в ближайшую больницу. Впрочем, надежды на то, что она выживет, почти не было.

Дождь в Лос-Анджелесе. — это всегда катастрофа или почти катастрофа. Дождь приносит с собой оползни, наводнения, прорывы канализации, автомобильные аварии и другие бедствия.

Даже крыши домов, которые исправно служили весь год, почему-то сразу начинают протекать, стоит только начаться дождю, и тогда — короткие замыкания, пожары, просто испорченное настроение… Словом, хуже дождя в Лос-Анджелесе может быть разве что землетрясение, да и то только сильное. К, легким толчкам в один-два балла жители мегаполиса уже давно привыкли.

К тому времени, когда Джоуи свернул с бульвара Сан-Винсенте к побережью, бушующее море уже подступало к дамбам Малибу, грозя затопить прибрежные коттеджные поселки и летние дома состоятельных горожан. Тревожные огни, сигнализирующие об опасности наводнения, уже давно были включены, а наряды полиции и пожарных оседлали дороги, заворачивая по — . токи транспорта в объезд. Скорость движения сразу упала, и это дало Джоуи возможность обстоятельно подумать о том, что он скажет Ларе, когда увидит ее.

Правду, вот что! Он расскажет ей о своей дурацкой жизни, о своих попытках вырваться из Сент-Луиса и стать актером, о том, как он помчался спасать мать и угодил в тюрьму за преступление, которого не совершал.

Да, он спас Аделаиду, но чем она отплатила ему? Она сбежала с очередным неудачником, которых было много в ее жизни.

Культовый певец? Ха! Просто еще один бездельник и пьяница.

Понятно, почему она не оставила никакого адреса.

Разумеется, Джоуи понимал, что и сам он далек от идеала.

Он использовал Мадлен, как до нее использовал других женщин.

Он занимался с ними сексом, ведь именно этого они от него требовали, а взамен брал то, что было нужно ему. Но это продолжалось только до тех пор, пока в его жизнь не вошла Лара. Именно она научила его тому, как можно любить другого человека просто ради него самого, любить бескорыстно и самоотверженно, как отдавать, не требуя ничего взамен.

Он скажет ей правду. Скажет, чего бы это ни стоило, потому что он любил Лару. Он скажет ей, что она изменила весь мир вокруг него и озарила его светом своей души. Лара была его сокровищем, его жизнью, его единственной любовью. Он расскажет ей все и будет надеяться, что она сможет простить его.

И дело было вовсе не в том, что ему что-то нужно было от Лары. Джоуи хотелось только одного — всегда быть рядом с нею, чтобы иметь возможность поддерживать и защищать ее, если потребуется.

Перед капотом его «Мерседеса» полыхнули алым тормозные огни впереди идущей машины, и Джоуи, придя в себя, тоже нажал на тормоз. После этого-скорость движения стала и вовсе черепашьей, и он мысленно чертыхнулся. Казалось, буквально все было против него.

Минут через десять Джоуи увидел полицейского-регулировщика в ярко-желтой пластиковой накидке, который стоял на разделительной полосе. Поравнявшись с ним, Джоуи опустил стекло и высунулся в окошко.

— Что-нибудь случилось, сэр? — спросил он.

— Там, впереди, серьезная авария, — ответил коп. — Я рекомендую вам развернуться и поискать объезд, если вы, конечно, не живете в той стороне.

— К сожалению, именно там я и живу, — солгал Джоуи.

— Тогда будьте осторожней, сэр.

— Обязательно. — Джоуи закрыл окно и, откинувшись на сиденье, включил радио. Билли Холидей исполняла свой блюз «Боль в сердце рано утром». Что ж, это вполне соответствовало его ощущениям. Боль в сердце… Правда, стоял поздний вечер, но это не имело никакого значения. То болезненно сжимаясь, то, напротив, начиная биться сильнее, сердце Джоуи рвалось навстречу будущему, навстречу любви, которую он надеялся обрести вновь…

Эдисон прекрасно слышала, как Лара звала ее по имени, но откликаться не стала. С какой стати? Главное, Лара Айвори прекрасно помнит, кто она такая. А впрочем, что ж тут удивительного? Эдисон была Ларе другом, но эта неблагодарная свинья отправила ее в тюрьму.

Ничего, очень скоро имя Элисон Кэнел прогремит на всю страну. На весь мир!

Эта мысль заставила Элисон перебрать в уме все свои фото.

Интересно, какое из них поместят на обложку «Тайма»? У нее был один неплохой снимок, который сделал еще дядя Сирил.

Правда, на нем Элисон была запечатлена с матерью, но мать можно отрезать. Тогда ей только что исполнилось девятнадцать, и она была молода и симпатична. Да, пожалуй, эта фотография подойдет лучше всего.

«Ты никогда не была симпатичной, — произнес какой-то трезвый и беспощадный голос. — Моложе — да, симпатичнее — нет. Ты всегда была некрасивой и неуклюжей. Просто уродиной.

И никто никогда тебя не любил, никто не хотел встречаться с тобой. У тебя никогда не было ни друзей, ни любимого, Канализация!..»

Элисон презрительно ухмыльнулась. Когда ее фотография окажется на обложке «Тайма», люди начнут находить ее и привлекательной, и симпатичной. Когда ее лицо украсит «Ньюсуик», люди будут взирать на него с восхищением. Телевидение будет показывать ее каждый день, и в конце концов все поймут, что она по-настоящему мила. «Хардкопи» посвятит ей несколько передач. «Инсайд Эдишн» будет передавать интервью с ней.

«Прайм-Тайм», «Дэдлайн»и «Шестьдесят минут» будут взахлеб говорить только о ней.

Она станет самой знаменитой женщиной в мире. То, что она совершит, будут расписывать в газетах много месяцев. Телевизионные интервью будут идти по нескольким каналам. Имя Эдисон Кэнел зазвучит рядом с именами Чарльза Мэнсона, Марка Чэпмена и других. Элисон Кэнел первая из женщин удостоится такой чести.

— Где ты, Элисон? — снова раздался голос Лары. — Давай поговорим!

Опять эта сука разинула свой грязный рот! Ну ничего, она заставит ее молчать, но сначала пусть Лара немного покричит…

— Иду, Лара! — крикнула Элисон. — Я иду, чтобы перерезать твое нежное белое горлышко!..

Глава 72

Таксист Саммер попался какой-то уж слишком разговорчивый. Казалось, он просто физически не в состоянии закрыть рот.

— Черт бы подрал американскую погоду! — бормотал он. — Черт бы подрал Калифорнию! Черт бы подрал все пожары, наводнения, землетрясения, расовые волнения…

«Черт бы подрал болтливых таксистов!»— подумала Саммер, но вслух ничего не сказала. Она так устала, что не могла заставить себя произнести ни слова, не говоря уже о том, чтобы поддерживать разговор. Ах, если бы она только могла потерять сознание, чтобы не чувствовать ни озноба, ни усталости, ни одиночества!

— Что ты делала на улице одна? — спросил водитель, на мгновение поворачиваясь к Саммер, и она увидела его горбоносый профиль. — В моей стране молодые девчонки не бегают по улицам по ночам. Это не правильно!

— А откуда вы приехали? — с трудом промолвила Саммер, стуча зубами. Пусть лучше болтает о своей стране, решила она.

Может быть, тогда ей удастся не слушать.

— Я? Из Бейрута! — гордо сказал водитель. — Это самое лучшее место на земле… Во всяком случае, было до бомбардировки.

Эти сволочи хотят отнять у нас все — наши дома, наши семьи, нашу гордость. Черт бы подрал всех террористов!

— И давно вы в Америке?

— Давно. — Водитель вздохнул. — Слишком давно.

— Мне кажется, мы куда-то не туда повернули, — заметила Саммер, глядя в окошко. — Я думала, мы должны ехать по Колдуотер-Кэньон.

— Я решил поехать через Сепульведу. По такой погоде в каньон лучше не соваться. Если его еще не залило, так наверняка какой-нибудь идиот разбился посреди дороги… — Он шумно откашлялся и завел старую песню:

— Чертов Лос-Анджелес. Наводнения, пожары, землетрясения, волнения — чего только здесь не бывает! У моего приятеля какие-то гады недавно угнали машину! А в другой раз пассажир прицелился в меня из пистолета — выручку ему подавай! Проклятый город, как вы в нем живете — не понимаю!..

— Да, это ужасно, — сказала Саммер, чтобы что-нибудь сказать. На самом деле ей было все равно.

На светофоре впереди вспыхнул красный сигнал. Таксист тут же ударил по тормозам, но водитель шедшей впереди машины не успел отреагировать вовремя, и его красный «Форд» врезался в багажник остановившегося на стоп-линий «Кадиллака».

— Во, видала?! — возбужденно воскликнул таксист. — Американские маньяки!

Водитель «Кадиллака» выскочил из кабины и, крикнув что-то обидное владельцу протаранившего его «Форда», подбежал к их желтому такси.

— Ты видел этого идиота? — заорал он так громко, что у Саммер чуть не заложило уши. — Ты свидетель: этот гад, наверное, держался за член, а не за тормоз!

— Ни хрена я не видел, приятель, — отозвался таксист, глядя прямо перед собой. — Ни хрена, ясно?

Потом он ловко вывернул на соседнюю полосу и обогнул столкнувшиеся машины.

— Долго нам еще ехать? — поинтересовалась Саммер.

— Долго, — буркнул водитель. — Сама видишь — погода ни к черту, да еще на дорогах полно сумасшедших американских водителей!

— Зачем же вы приехали сюда, если вы так ненавидите все американское? — разозлилась Саммер, которая была уже по горло сыта его жалобами.

Водитель расхохотался.

— В Америке есть одна хорошая вещь, девочка… — Он характерным жестом потер пальцы. — Деньги, деньги, деньги!

— Интересно, что там случилось? — нетерпеливо бросила Никки, ерзая на сиденье. Ее машина застряла в пробке на шоссе Пасифик-Кост, и вот уже пятнадцать минут они не могли сдвинуться с места.

— Надо было пустить меня за руль, — раздраженно отозвался Шелдон.

— Это моя машина, — парировала Никки. — Кроме того, я знаю дорогу, а ты — нет.

— Ты никогда не умела водить нормально, — проворчал Шелдон.

— Послушать тебя, так я вообще ничего не умею, — огрызнулась Никки. — Может быть, поэтому ты и женился на мне: тебе нужна была молоденькая дурочка, которую ты мог бы воспитывать по своему вкусу. Кстати, Рэчел тоже совсем молоденькая, и это наводит на мысль, уж нет ли тут закономерности. Ты не находишь?

— Ты несешь полную чушь, — резко ответил Шелдон. — Я не желаю тебя слушать.

И он демонстративно отвернулся.

— Я была настоящим ребенком, — не успокаивалась Никки. — Таким послушным, таким робким, таким внушаемым.

Только поэтому тебе удалось уговорить меня оставить Саммер с тобой. А ведь она с самого начала должна была жить со мной, и ты это прекрасно знаешь!

— Саммер со мной хорошо. Во всяком случае, было хорошо до тех пор, пока она не побывала у тебя в Лос-Анджелесе. Ты дурно на нее влияешь, Никки, это совершенно очевидно. Твое поведение… Пока ты была замужем за Ричардом, ты еще гак-то сдерживалась, но теперь… Этот твой дружок, Айден, кажется…

Он выглядит так, словно его только вчера выпустили из тюрьмы!

— Айден никогда не был в тюрьме. Он актер, и притом — очень хороший. Правда, он бывший наркоман…

— Я всегда знал, что ты испорченная девчонка, Никки. Теперь я вижу, что был прав.

— Я не хочу с тобой ссориться, — сказала Никки и устало вздохнула. — Во всяком случае, не сейчас. Просто мне хочется, чтобы ты понял: с тех пор как мы расстались, я прошла большой путь и многого достигла. Если бы я осталась с тобой, ты скорее всего запер бы меня в четырех стенах и запретил выходить на улицу… Чтобы я случайно не пронюхала, как ты развлекаешься со своими пациентками. Боже мой, иногда я просто не могу поверить, что ты — психоаналитик. По-моему, это просто извращение — спать с женщинами, которые доверяют тебе свои самые сокровенные тайны.

Никки замолчала, но не никому, что ей нечего было сказать.

Просто она увидела полисмена со светящимся жезлом, который медленно шел по проезжей части, останавливаясь у каждой машины и разговаривая о чем-то с водителями. Наконец он подошел к ее машине, и Никки опустила стекло.

— Впереди авария, мэм, — устало сказал коп. — Придется подождать.

— Сколько? — спросила Никки нетерпеливо.

— Неизвестно. Мы постараемся освободить проезжую часть как можно скорее, но если у вас нет никаких срочных дел, лучше возвращайтесь.

— Спасибо. — Никки покачала головой. — Но нам обязательно надо в город.

По крайней мере она знала, где может быть Саммер. Если она со своей подругой, то скоро все волнения будут позади. И тогда Никки никуда больше ее от себя не отпустит.

В конце концов такси остановилось возле дома Тины.

— Я должна сходить за деньгами, — твердо сказала Саммер. — Они у меня в квартире. Подождите меня здесь.

— О нет, нет, нет! — быстро сказал водитель, и его лицо сделалось багрово-красным. — Я не могу ждать. Я хорошо знаю эти ваши американские штучки — ты сейчас смоешься через черный ход, да, а я буду как дурак торчать здесь!

— Если вы не верите, пойдемте со мной, — твердо сказала Саммер, молясь, чтобы Тина была дома.

— И машину я не оставлю, ее обязательно кто-нибудь сопрет, — возразил таксист.

Саммер фыркнула.

— Я пошла, — сказала она насмешливо. — Либо идемте со мной, либо ждите здесь. Мне все равно…

С этими словами она распахнула дверь и бегом бросилась в подъезд, чуть не упав на скользких ступенях. Что, если Тины еще нет дома, волновалась Саммер. Если она не заплатит, этот чертов таксист наверняка заявит в полицию, и ее арестуют.

Но вот и знакомая дверь. Задержав дыхание, Саммер надавила на кнопку звонка и с облегчением выдохнула, когда за дверью раздались шаги.

— Ты что, купалась? — спросила Тина, отворяя дверь. — Или решила утопиться с горя? Мы и так уже опаздываем, а ты в таком виде…

— Я пришла забрать свои вещи, — холодно ответила Саммер. — Принеси мне мою сумку, и ты никогда больше меня не увидишь.

— Ну-ну, Саммер, не будь такой злючкой, — протянула Тина. — Похоже, у тебя была веселенькая ночка. Входи, тебе надо привести себя в порядок. Тут все так повернулось…

— Что — повернулось?

— Через пятнадцать минут, после того как ты ушла, Норман вышел из спальни и буквально пинками выгнал всех, кроме меня и Клуни. И знаешь, что он потом сделал? Он почти рыдал! Где Саммер, кричал он. Вынь да положь ему Саммер… Ничего себе, да?

— До него доходит, как до жирафа, — ответила Саммер, приободрившись.

— Но все-таки доходит, — заметила Тина. — И это хорошо.

В общем, я сказала ему, что тебе очень не понравилась вся эта толпа и что ты поехала домой. Видела бы ты, как он разволновался, Сам! Похоже, ему особенно нравятся девчонки, которых трудно заполучить.

Саммер почувствовала, что вопреки усталости в ней снова проснулся интерес.

— Что было потом? — спросила она.

— Потом… потом он сказал, чтобы я привезла тебя обратно.

А я велела ему показать деньги.

— Что-что?! — воскликнула Саммер.

— Ну, Сам, это же естественно, правда? Я объяснила ему, что это будет стоить дороже хотя бы потому, что мы и так потратили на него уйму времени. И потом, я не была уверена, что найду тебя сразу, и я дала ему это понять. — Тина ухмыльнулась. — И знаешь, что он сделал? Он дал мне сразу тысячу баксов и велел пойти и найти тебя. Мы богаты, Сам!

— У меня была ужасная ночь, — вздохнула Саммер. — Меня чуть не изнасиловал один идиот. Потом я заблудилась в каком-то предместье и никак не могла поймать такси. Я устала, замерзла и хочу есть… — Она неожиданно всхлипнула. — Я думаю, что совершила большую ошибку, приехав сюда…

— Ну-ну, не раскисай, — сказала Тина почти ласково и обняла Саммер за плечи. — Никакой ошибки не было. Сама видишь — мы вот-вот начнем зарабатывать отличные бабки. У нас были некоторые трудности, но теперь все пойдет как по маслу.

А теперь ступай в душ и вымой голову. Я погрею тебе бульон, а потом мы позвоним Норману и выясним, когда он хочет нас видеть — сегодня или, может быть, завтра.

— Сегодня я никуда не пойду, — твердо сказала Саммер, тряся головой. — Я хочу спать.

— Если Норм захочет видеть нас сегодня, придется поехать, — возразила Тина и нахмурилась. — Если мы откажемся, он может в нас разочароваться. Ты ведь не хочешь испортить с ним отношения, правда?

— Послушай! — вспомнив про такси, воскликнула Саммер, перебивая Тину. — Там внизу меня ждет один жутко сердитый таксист, я должна ему заплатить.

— Я заплачу, — пообещала Тина. — А ты иди мойся. И еще, Сам…

— Что?

— Извини меня, ладно? Я просто не знаю, что это на меня нашло… Я не хотела тебя обидеть, просто после дозы я иногда становлюсь… сумасшедшей.

— Ладно, — сказала Саммер, испытывая огромное облегчение. Все-таки у нее была хоть одна подруга. — Я не сержусь.

Они обнялись, потом Тина достала из сумочки деньги.

— Ну иди, приводи себя в порядок, да не копайся, — сказала она. — А я пойду отпущу такси.

В конце концов Никки и Шелдон миновали место аварии.

На перекрестке остались две машины — вернее, две груды металлолома. Одна машина обгорела, и Никки невольно вздрогнула.

«Как там Айден?»— подумала она в тревоге. Айден гонял как сумасшедший, но, к счастью, ни одна из разбитых машин не была похожа на его пикап.

Шелдон угрюмо молчал, и это было неплохо, поскольку Никки вовсе не хотелось с ним разговаривать. Само его присутствие было ей неприятно, и Никки уже несколько раз пожалела, что не оставила его в своем доме на побережье и не отправилась на поиски дочери одна. Впрочем, она тут же напомнила себе, что Шелдон еще может оказаться полезным, если возникнут какие-нибудь осложнения. «Какой-никакой, а все-таки мужчина…»— кисло подумала она.

Потом Никки вернулась к вопросу, который весьма занимал ее. Почему Саммер убежала из дома? Она никак не могла найти подходящего объяснения, хотя, честно говоря, у нее просто не было возможности подумать об этом как следует.

Все еще раздумывая о причинах странного поступка Саммер, Никки свернула на Сансет. Бульвар был больше похож на реку; канализационные стоки, забитые всяким мусором, не справлялись с ливнем, и дождевая вода широко растекалась по проезжей части, отражая огни домов, светофоров и свет уличных фонарей.

В небе сверкали яркие молнии, гром гремел, словно пушечная канонада на съемках фильма о Гражданской войне, пронзительно скрипели тормоза, яростно гудели сигналы машин.

С самого начала Никки заняла левый ряд, и поэтому могла ехать довольно быстро. Впрочем, как ни хотелось ей поскорее добраться до места, она сдерживалась, чтобы не подвергать опасности ни себя, ни Шелдона. «Вряд ли Саммер будет много пользы от двух трупов в искореженной машине», — подумала она, криво улыбнувшись, но ее улыбка тут же погасла. Почему-то Никки вдруг пришло в голову, что Саммер, возможно, только обрадуется этому. Нет, не их смерти, а тому, что никто больше не будет поучать и воспитывать ее.

На подъезде к Беверли-Хиллс Никки сказала:

— Посмотри, пожалуйста, вправо, мне ни черта не видно.

Нам нужно свернуть на Сан-Винсенте.

Минут через десять Шелдон сказал:

— Приготовься. На следующем светофоре надо повернуть направо.

Никки включила поворотник и начала перестраиваться в правый ряд. Это было нелегко, но она сумела это сделать и сразу за поворотом увидела на противоположной стороне улицы тот самый высокий многоквартирный дом, который был им нужен.

Никки уже собиралась остановиться у обочины, когда Шелдон неожиданно воскликнул:

— Смотри! Кажется, это она!

Никки посмотрела туда, куда он показывал, и увидела Саммер, садившуюся в красный спортивный автомобиль. Прежде чем Никки сумела развернуть машину, красный автомобиль тронулся с места и поехал им навстречу.

— Это она! — завопил Шелдон. — Разворачивайся! Мы должны догнать ее.

Повторять ему не пришлось. В нарушение всех правил.

Никки круто развернулась прямо перед носом встречной машины и помчалась вдогонку за красным автомобилем, поворачивавшим на Сансет.

Глава 73

Ларе уже приходилось смотреть в лицо опасности. Это она была в соседней комнате, пока пьяный отец убивал жену и сына.

Это она провела с ним несколько бесконечно долгих часов, прежде чем он застрелился. В ту страшную ночь тоже шел дождь, и когда Морган Кридо попал в аварию — тоже…

Да, Лара знала, что такое опасность, однако, несмотря на это, в горле у нее пересохло, а ладони стали влажными от пота.

Положение у нее было — хуже не придумаешь: одна, в темном и пустом доме, наедине с обезумевшей женщиной…

Стараясь ступать совершенно бесшумно, Лара пересекла гостиную и остановилась у стеклянной двери, которая вела на террасу. Нащупав шпингалет, она осторожно отодвинула его и выскользнула под дождь. Ах, если бы ей только удалось спуститься на пляж! Пока Элисон Кэнел искала бы ее в темноте, Лара успела бы добежать до соседнего коттеджа и позвать на помощь.

Но что, если тем временем вернется Кэсси, подумала Лара неожиданно. Ведь она ничего не знает, и Элисон может напасть на нее. О боже! Что же делать?

Лара остановилась в нерешительности. Она не знала, как ей быть. Бежать или остаться? Никакого оружия у нее не было, а Лара вовсе не была уверена, что сумеет справиться с Элисон голыми руками. К тому же если эта сумасшедшая действительно перережет ей горло, то она уже ничем не сможет помочь Кэсси.

Элисон без колебаний убьет и ее.

Да, пожалуй, бежать за помощью было разумнее всего. Если она успеет вызвать полицию, то обе будут спасены. В конце концов Элисон нужна не Кэсси, а она, Лара.

«Хорошо, что Элисон не знает, что здесь есть ступеньки», — подумала Лара, делая шаг к калитке.

Но калитка оказалась заперта, и Лара напрасно дергала замок. Попасть же на лестницу каким-то другим способом не представлялось возможным из-за густо заплетенной диким виноградом металлической сетки, ограждавшей верхний пролет лестницы с обеих сторон.

Но и оставаться на веранде было нельзя, и Лара, вскарабкавшись на перила, спрыгнула на землю. Ноги ее сразу увязли в размокшей глинистой почве по щиколотку, и Лара чуть не упала, но все же каким-то чудом сумела удержаться на ногах. Выпрямляясь, она машинально оглянулась на дом и в дрожащем свете вспыхнувшей в небе молнии увидела Элисон Кэнел, стоявшую возле стеклянной двери на балкон.

В руке Элисон держала блестящий охотничий нож, а ее бледное лицо не выражало ничего, кроме ненависти и злобы.

Ричард улыбался. После того как он вернулся из Мексики, его жизнь текла как надо — так, как он хотел. Прошлое было надежно похоронено; оно кануло в небытие, и Ричард уже сам начал забывать о том, что ему пришлось пережить в молодости.