1987 Суббота, 11 июля

Поездка на машине оказалась длинной и скучной, но Крис не возражал. В лимузине было полно алкогольных напитков, отличный выбор пленок и великолепный стереомагнитофон, а кроме того, переносной проигрыватель с набором новейших пластинок.

Он поставил «Двадцать пять хитов за двадцать пять лет» и с удовольствием бы наслаждался музыкой «Темптейшенз», «Фотопс» и Марвином Гэем, если бы Сибил молчала. Но именно сегодня она решила стать душой компании и оживленно пересказывала события дня.

Соколу эта болтовня казалась интересной, и он склонился к девушке. Он безукоризненно выглядел в белом смокинге, с великолепным загаром и белыми вставными зубами. «Такими зубами, – подумал Крис, – можно разжевать человека».

Менеджер не был красавцем, но умел себя подать. Его жена постоянно жила в Буэнос-Айресе и только раз в год приезжала в Лос-Анджелес. Каждые шесть недель Сокол садился в самолет и отправлялся к ней на выходные. Крису казалось, что у них странные отношения, но эти люди прожили вместе пятнадцать лет.

Вряд ли Сокол – ловелас, хотя у него полно роскошных подружек, все не старше двадцати двух. Ходили сплетни, что Сокол просто любил показываться с ними на людях и больше ничего не требовал.

– Итак… – весело продолжила Сибил. – Джерри мне не поверила, хотя могла бы спросить Мику. Вот и все. Она посмотрела этому парню прямо в глаза, а потом произнесла певучим голосом: «Дорогой, ты еще поплатишься за свои проделки»!

Сокол рассмеялся, явно довольный сплетнями Сибил о манекенщицах.

Честно говоря, Крис ничего не хотел слушать. Он посмотрел на часы и раздраженно спросил:

– Мы подъезжаем?

– Успокойся, – ответил Сокол. – Откинься на сиденье, радуйся, ведь такой прекрасный день!

А разве в Калифорнии бывают другие дни?

Черт подери, Крис нервничал, и ничто не могло улучшить его настроение.

– Ваше имя? – зло гаркнул охранник, когда Максвелл Сицили сошел с автобуса.

– Джордж Смит.

Охранник поправил очки от солнца и проверил в длинном списке.

– Хорошо, – наконец произнес он. – Наденьте это, – и протянул Максвеллу Сицили значок с названием ресторана, именем Джорджа Смита и соответствующим номером.

Максвелл не мог не отметить отличную организацию работы, но надеялся, что все же переиграет их.

– Ваше имя? – спросил охранник Хлоэ.

– Я менеджер и значок мне не нужен, – запротестовала она и нервно затрясла шестимесячной завивкой.

– Эти значки для всех, – мрачно заявил охранник. – В противном случае я вас никуда не пущу.

– Ха! – воскликнула она. – Кто меня остановит?

– Я, мадам. Мы все подчиняемся правилам.

Максвелл воспользовался возможностью и сбежал. Он присоединился к группе официантов, которых инструктировали, что можно и что нельзя.

– Никаких фотоаппаратов и магнитофонов. Ходить только там, где разрешено, – заявил охранник.

– А если нужно пописать? – спросил один из официантов.

– Там есть туалеты.

– О, а может, сходите с нами туда и подержите… прямо в руке? Однако охранник даже не улыбнулся.

Максвелл шел за группой служащих к одному из главных зданий имения, где в палатке на свежем воздухе разместилась импровизированная кухня. Повара принялись за дело, а официантов тоже загрузили работой.

Максвелл должен был раскладывать серебряные приборы. Он схватил несколько коробок и пошел за высокой женщиной по узкой тропинке к лужайке, где стояло множество круглых столов. Нужно накрыть их. Перед столами построили сцену прямо у обрыва.

К вечеру зажглось множество огоньков, небо было ясным, океан тихо шумел. Все это производило потрясающее впечатление.

«Жаль портить такой прекрасный вечер, – мрачно подумал Максвелл. – Но они этого заслуживают». Причем все.

Рафаэлла всегда чувствовала себя неловко, когда на нее обращали слишком большое внимание и пресмыкались перед ней. Неужели непонятно, что она ничем не отличается от других? А может быть, звезды ведут себя иначе?

Она еще недостаточно насладилась славой, чтобы научиться этому. Возможно, следует стать более требовательной, стервозной, истеричной и крикливой? Но Рафаэлла не умела вести себя так.

– Вы всегда сами причесываетесь и краситесь? – с интересом спросила Труди, отвечавшая за рекламу.

– Мне так легче, – ответила Рафаэлла. Они ехали в лимузине по побережью Тихого океана. Жаль, что нельзя остановиться. Хотелось выйти и пробежаться по пляжу, а может, просто посидеть на песке и посмотреть на гипнотизирующий океан.

В последние несколько месяцев Рафаэллу везде узнавали. Никакой личной жизни. Ей это совсем не нравилось. И все же Рафаэлла отчаянно стремилась к успеху как к высшему предназначению.

– Будь у меня возможность, я бы обязательно отдала себя в руки профессионалов, – призналась Труди и протянула руку за сигаретами.

– Думаю, Рафаэлла знает, что делает, – сказал один из служащих компании и бросил на Труди неодобрительный взгляд.

Правило номер один: никогда не критикуй то, что делает знаменитость.

– Это неприятно, – сказала Рафаэлла, чувствуя, что должна объясниться, – когда чужой человек трогает твое лицо.

– С таким лицом, как у вас, это и не нужно, – завистливо заметила Труди. – Мое же лучше прикрыть полотенцем!

Рафаэлла слабо улыбнулась. Хотелось очутиться где-нибудь в другом месте.

Спид не собирался связываться с мексиканской шлюхой в тесных красных брюках и майке, но она так приставала, что отделаться не хватило сил.

Женщина несколько раз прошла мимо лимузина, виляя задницей, грудью, и, наконец, сказала:

– Эй, красавчик! Слишком душно, а ты сидишь в машине. Действительно, стояла невыносимая жара. Спид облюбовал тихую улочку неподалеку от Сан-Висенте. Частные домики. Никто не беспокоит. Сначала он съел цыпленка, а потом принялся за изучение «Плейбоя» и «Пентхауза».

Да, душновато. Когда появилась мексиканка на огромных каблуках, он не мог не заметить ее, а женщина явно положила на него глаз. Спид не сомневался, что возбуждает слабый пол. В нем есть привлекательность Берта Рейнольдза, но без его красоты.

Хотя Спид не мог пожаловаться на свою внешность. Кто-то сказал ему, что он напоминает Роя Шейдера.

Спид не употреблял наркотиков. Может, очень редко, всего несколько таблеток. И кокаинчик, если неважно чувствовал себя. Сегодня не помешало бы нюхнуть, да и от толстой задницы мексиканки он бы не отказался. «Плейбой» и «Пентхауз» достаточно возбудили Спида.

Он взглянул на часы и обнаружил, что еще полно времени. Мексиканка торчала у окна, словно ожидая сигнала. Спид знал, что женщины находят его неотразимым. Хотя эта, конечно, шлюха. Как она появилась в таком районе днем?

– Сколько? – спросил Спид, еще не решив, займется ли с ней любовью.

– Надолго или на раз? – скалилась женщина и призывно теребила свои соски.

– Минет.

– Что?

– Минет, говорю.

– О, – она приложила палец к губам и лизнула его языком. – Двадцать долларов.

– Забудь об этом.

– Пятнадцать, – сквозь майку виднелись твердые соски.

Спид хмыкнул от предвкушения удовольствия. Он обожал большую грудь.

– Залазь на заднее сиденье, – хрипло сказал он и открыл дверь.

– Ты не пожалеешь.

Спид вышел из машины и осмотрел улицу. Никого. Готовый к действию, Спид залез на заднее сиденье.

– Деньги, – сказала она и протянула ладошку.

Он достал из кармана пятнадцать долларов тремя пятерками и сунул их в жадную руку.

– Департамент по борьбе с проституцией, – заявила она, мексиканский акцент моментально исчез и, как по мановению волшебной палочки, появилось полицейское удостоверение. – Вы арестованы.

Наконец-то лимузин с Бобби Манделлой подъехал к первому пропускному пункту огромного имения. Охранник поговорил с шофером и заглянул внутрь.

– Что происходит? – спросил Бобби. Он ненавидел свою беспомощность и то, что приходилось расспрашивать о любой мелочи.

Стараясь успокоить, Сара коснулась его рукой.

– Просто охрана.

– Зачем?

– Не знаю. Наверное, на таких приемах требуется особая осторожность.

– Конечно, – съязвил Бобби. – Кто-нибудь может подложить бомбу под задницу Маркуса Ситроэна. Думаю, этот человек будет прав.

– Бобби! Не говори так.

Что Сара знает? Ничего. Она даже не может предположить, какое зло несет Маркус Ситроэн.

Машина мягко тронулась, поехала вверх, а потом двинулась по узкой частной дороге, ведущей к Новароэну.

Бобби глубоко вздохнул и вспомнил Нову Ситроэн. Сука всех времен!

«Никакая я не служанка», – так и хотела заорать Вики Фокс грозной экономке, вообразившей себя новой Джоан Крофорд. Но сейчас надо молчать. Вики работала прислугой, точнее, играла эту роль. Так что она произнесла:

– Да, миссис Айвоз. Как только закончу чистить серебряные ведра для шампанского, их нужно отнести в дом для гостей.

– Миссис Ситроэн зовет тебя немедленно, – огрызнулась женщина. – Эти ведра надо было почистить давным-давно, непонятно, чем вы здесь занимаетесь.

Вики промолчала. Слава Богу, сегодня последний день, когда приходится мириться с унижениями.

– Иди к миссис Ситроэн, и тотчас же, – скомандовала миссис Айвоз. – Возвращайся, как только она отошлет тебя. Не смей кокетничать с охранниками, ты слишком фамильярна с ними. Придется поговорить об этом, если ты хочешь сохранить работу.

Вики так и подмывало сказать: «Отвали, глупая, старая корова. Можешь засунуть эту работу себе в задницу». Но она спокойно улыбнулась и произнесла:

– Да, миссис Айвоз, я сразу же вернусь, как только позволит мадам.

Мадам! Ну и стерва! Но миссис Айвоз заткнулась. Вики поднялась на второй этаж в комнату хозяйки. Всю дорогу она напевала под нос. Через несколько часов все закончится. Скорей бы!

– Добрый день, мистер Ситроэн.

– Здравствуйте, мистер Ситроэн.

– Рад видеть вас, мистер Ситроэн.

Ничтожества. Абсолютно все. Рабочие муравьи. Охранники. Садовники. Слуги. Они полностью задействованы. Но, будь на то воля Маркуса, он бы ни в коем случае не позволил открыть ворота в имении даже по случаю такого события.

– Это не наш дом, – напомнила ему Нова, когда Ситроэн пытался возражать. – Просто шалаш, где мы проводим выходные. А поскольку прием организовываю я, то позволь мне поступать так, как нужно.

Иногда жена посягала на его власть. Но не часто. Нова знала, насколько далеко может зайти. Все делалось с его позволения. Если она выходила за рамки, Маркус наказывал супругу.

И никто не умел принимать наказание так, как Нова, никто…

С точки зрения Маркуса Ситроэна, между ними сложились отличные отношения. Но на мгновение он опять подумал о Рафаэлле. Такой молодой… и такой волнующей.

Он уже давно так долго не ждал женщину. Однако Рафаэлла стоила того. В этом он не сомневался.

Нова Ситроэн посмотрела на служанку, которая, скромно постучав, вошла в комнату.

– Почему ты так задержалась? – раздраженно спросила Нова.

– Миссис Айвоз сказала, что вам нужна…

– Да, – грубо прервала Нова. – Становись на четвереньки и поищи мое кольцо. Оно закатилось под кровать.

«Ищи сама, гнилая стерва», – подумала про себя Вики, но тут же согнулась и принялась искать под семейным ложем миссис и мистера Ситроэн. Она мгновенно заметила кольцо с огромным бриллиантом. Что бы произошло, если бы Вики опустила его в декольте и сказала, что не нашла? Но это была шальная мысль, в такой день рисковать не стоило.

– Вот оно, миссис Ситроэн, – радостно произнесла она и протянула кольцо.

Нова взяла его и надела на палец.

Эта служанка бесстыдно разглядывает ее, а Нова ненавидела пристальные взгляды. Она отлично выглядела на расстоянии, но при близком рассмотрении виднелись недостатки.

– Можешь идти, – бросила она. Глупое существо. «Перестань смотреть на меня! Боже!»

Нова слишком похудела, именно поэтому кольцо и свалилось с пальца. С возрастом хрупкое телосложение грозит превратиться в мощи, а когда кольца начинают спадать, нужно что-нибудь предпринимать.

– Благодарю, миссис Ситроэн, – Вики сделала реверанс. Она наслаждалась ролью.

Как только девушка ушла, Нова опять принялась ходить по комнате. Она крутила на пальце кольцо с великолепным бриллиантом и вспоминала, как оно досталось ей. Эту красоту купил Маркус. Взамен за кровь. Только Нова знала о поводе для столь драгоценного подарка.

Крис Феникс, 1975

В зале стоял невероятный шум. Какофония звука.

– Крис! Крис! Крис!

– Базз! Базз! Базз!

Одна из молодок сказала Крису, что в зале, где они выступали, не было ни одного сухого места. То же происходило на концертах «Битлз».

Они явились все вместе: «Дикари», окруженные помощниками, – гримером, парикмахером, мистером Теренсом, парой охранников и неизменной Флауа.

Базз глотнул виски и протянул бутылку Крису. Тот отпил свою долю, прежде чем передать посудину Олли и Раста.

– Хотим услышать «Дикарей», – кричала толпа, – немедленно «Дикарей»!

– Да, – пробормотал Крис. – Вы их получите.

Перед выходом на сцену Флауа протянула Баззу самокрутку с марихуаной. Он пару раз глубоко затянулся, потом автоматически передал папиросу Крису. Тот последовал примеру друга. – Мистер Теренс притворился, что ничего не заметил.

Крис поднял самокрутку и помахал Олли и Раста.

– Хотите?

– Нет, – ответил Раста. – Я и так на взводе.

– Тогда пошли к ним! – закричал Крис, поправляя гитару. – Время рок-н-ролла!

– Мы их сейчас уложим! – завопил Базз.

Все четверо быстро выскочили на сцену под истеричные крики публики.

– Крис, мы любим тебя!

– Базз! Базз! Базз!

– Крис!

Подобное происходило с тех пор, как «Дикари» опять вышли на сцену. За полтора года они стали суперзвездами на радио, и никто не мог остановить их на пути к славе.

«Дикари». Всегда готовые к выступлению. Сексуальные. Талантливые. Четыре лучших претендента на высшую лигу рок-н-ролла.

Хотя Олли и Раста нравились публике и были необходимы группе, основное внимание привлекали Крис с Баззом.

Крис Феникс. Как его обожала молодежь! Девушки сходили с ума по его небрежной внешности, грязноватым светлым волосам, холодным голубым глазам и гибкому телу. Последнее им нравилось больше всего.

Базз привлекал поклонниц постарше. Загар давно сошел, и он опять выглядел бледнее бледного. С длинными, растрепанными черными волосами, непроницаемым лицом и узкими бедрами, он был похож на змею и обладал чем-то сатанинским во внешности, а этого страшно боялись родители подростков. Последние боготворили его.

Крис Феникс и Базз Дарк. Они стали национальными героями Англии семидесятых. Это был триумф над музыкой панков, страшно модной тогда. Такие группы, как «Секс пистолс», «Джем» и «Дэмд», были очень популярны.

Панки ничуть не повлияли на «Дикарей». Все четверо ненавидели немелодичную музыку, которой увлекались панки. Напротив, Бадди Холли, Чак Берри, Сэм Кук и Отис Рэддинг сильно сказались на «Дикарях». Они также немного подражали «Роллинг стоунз», заимствовали мелодичность у «Битлз», стремились петь, как Джо Кокер, и играть на гитаре, как гениальный Эрик Клэптон.

Все, что исполняли ребята, написали они сами, а поэтому музыка казалась оригинальной.

За полтора года они добились своего. Музыкальная пресса считала, что они произвели фурор за один вечер.

– Тоже мне, за один вечер! – скулил Базз. – А куда же подевались годы, когда никто даже не хотел нас слушать? Где же они были, когда мы болтались по Англии в проклятом «фольксвагене»?

Это были справедливые слова. Но теперь они стали звездами. В Англии. Но еще не завоевали Америку, потому что не пытались.

Вспышки фотоаппаратов. Репортеры запечатлели сумасшедшее начало концерта, когда группа запела свой первый хит – «Грязная мисс Мэри». Крис написал стихи на мелодию Базза. Она была довольно сложной и чем-то напоминала «Элеонору Ригби» «Битлз».

Крис с Баззом вместе пели эту песню, по очереди подходя к центральному микрофону. Сменяя друг друга, они исполняли насмешливый текст.

Крис чувствовал, как его охватывает возбуждение, сознание обостряется, появляется готовность ко всему. Боже! Нет ничего лучше выступлений перед визжащей обожающей аудиторией поклонников. Это точно.

А ведь триумфа могло и не случиться. Базз не хотел уезжать с острова, где он целый день балдел от наркотиков, окруженный обнаженными девушками, готовыми удовлетворить любое желание. Убеждать его пришлось довольно жестко. Они чуть не рассорились. Крис обзывал друга всеми ругательствами. Нужно же было выместить на ком-то злость. Как только он отправил Уиллоу и ребенка в Англию, то сразу же принялся за Базза. Они сражались пять недель, не переставая ссориться, и Базз наконец-то сдался.

– Черт подери, – с горечью сказал он. – Ты ведь не оставишь меня в покое, если я не поеду.

– Абсолютно верно, – согласился Крис.

После отъезда Уиллоу он переспал с Ингой, Чики и Чик, а также с множеством других женщин. Здесь Крис впервые принял участие в оргии, хотя она ему не понравилась.

– Слишком шумно, – отказал он Флауа, когда та пригласила его на вторую.

– Не глупи! – слегка съязвила она. – Это так весело!

Но Крис понимал веселье по-другому. Что может быть хорошего, когда приходится трахаться на полу с потными, возможно, больными незнакомками? Однако Базз с Флауа ходили на такие оргии как минимум дважды в неделю. Крис не мог понять зачем им это вообще нужно.

Ужасно неприятно, что он застал «сверхпорядочную» Уиллоу с немцем Клаусом. Крис еще никогда не был в такой ярости. Он вытащил ее из комнаты, влепил пощечину и приказал собираться. Потом заказал билет, отвез жену с ребенком в аэропорт и посадил на самолет, летевший в Лондон.