Глава 3

Узнав о двух арестах, произведенных полицией, Лаки почувствовала глубокое удовлетворение. Примерно то же самое испытывал и Ленни.

— Теперь, похоже, конец уже близко. Я никак не мог забыть, какая ненависть была в глазах у той девчонки, когда она подняла пистолет и хладнокровно расстреляла Мэри. И если теперь ей дадут пожизненное заключение, я буду только рад. Да, рад! — признался он.

— Это Калифорния, — напомнила Лаки. — Ей, может быть, и не дадут пожизненное.

— И все равно, я смогу жить как прежде только после того, как ее осудят, — осудят на основании моих показаний, — сказал Ленни с нажимом.

Лаки кивнула, хотя у нее и были некоторые сомнения. Калифорнийское уголовное законодательство было весьма запутанным. Правосудие как таковое существовало здесь не столько для жертв, сколько для самих преступников, которые часто — по мнению Лаки слишком часто — отделывались пустяковым наказанием.

Примерно так же думал и Стивен.

— Когда начнется процесс, — сказал он, — нам всем придется ходить в суд каждый день. Судья должен видеть, что родственники пострадавших едины и что им не все равно, каким будет приговор.

— Если надо, буду хоть ночевать в суде, — сказал Ленни твердо.

— Я тоже, — поддержала мужа Лаки.

Но тревога не покидала Лаки — теперь ее беспокоило отсутствие каких-либо известий от Бриджит.

Как и собиралась, Лаки позвонила агенту Бриджит на следующий же день после вечеринки в доме Венеры Марии, однако в агентстве никто не знал, где она находится. Все же Лаки удалось проследить ее передвижение вплоть до лондонской гостиницы «Дорчестер», где ей сообщили, что Бриджит действительно жила здесь несколько дней, но выписалась, не оставив никакого адреса.

Уехать, исчезнуть, не сообщив никому о своем местопребывании, — это было совсем не похоже на Бриджит, и Лаки встревожилась еще больше.

— Я должна лететь в Лондон, — твердо сказала она Ленни. — Я чувствую, с Бриджит что-то случилось.

— Ты с ума сошла, — возразил Ленни. — Бриджит — взрослая женщина, она имеет право поступать как хочет. И если у нее какой-то сумасшедший роман, что ж…

— Ты не понимаешь, — возразила Лаки. — Все эти романы таят для нее огромную опасность. Бриджит получит по наследству больше миллиарда долларов, и об этом многим известно. Я просто обязана быть в курсе ее дел.

Но еще до того, как Лаки окончательно собралась вылететь в Лондон, от Бриджит неожиданно пришла открытка без обратного адреса. В открытке Бриджит сообщала, что встретила «одного замечательного человека» и что они вдвоем отправляются в небольшое путешествие по Европе.

Ленни эта открытка совершенно успокоила, но Лаки все еще чувствовала смутную тревогу, но с поездкой в Лондон решила отложить. Ленни, как мог, пытался утешить ее.

— Послушай, — увещевал он Лаки, — у нашей Бриджит было слишком много неудач с мужчинами, и мы должны только радоваться, что она, судя по всему, нашла себе нормального парня. Пусть отдохнет, развлечется как следует. Что в этом плохого?

— Ничего плохого в этом, разумеется, нет, — возражала Лаки. — Только откуда ты знаешь, что этот парень — действительно нормальный, что он не охотник за наследством и не извращенец, как Ги Мишель?

Через неделю они получили от Бриджит новую весточку, снова без обратного адреса. На открытке значилось: «Путешествуем по Тоскане, здесь замечательно. Целую, Бриджит».

Открытки без обратного адреса приходили еще несколько недель, потом Бриджит неожиданно позвонила сама.

— Где ты была? — взволнованно спросила Лаки, услышав в трубке ее голос. — И кто этот «замечательный человек», о котором ты писала?

— Не волнуйся, Лаки, все в порядке, — сказала Бриджит. — Мы путешествуем по Европе и приятно проводим время. Ну, пока, я еще позвоню.

И это было все. Лаки готова была забить тревогу, но от немедленных действий ее удержали другие, не менее важные дела. Пока Ленни целыми днями работал за компьютером, пытаясь создать что-то совсем особенное, Лаки внимательно перечитывала новые сценарии, которые ей пересылали из офиса Алекса.

Некоторые из них никуда не годились, некоторые, напротив, были весьма привлекательны. В конце концов Лаки остановила свой выбор на одной романтической комедии, которая, как ей казалось, способна была выстрелить, несмотря на несколько провалов в динамике сюжета. Впрочем, Лаки уже видела, как это можно исправить, да дело было и не в этом. Ей понравилась тема: богатая разведенная женщина встречает мужчину-стриптизера и влюбляется в него… Словом, этакая «Красотка» наоборот. Лаки внимательно прочла сценарий дважды, после чего отправила копию Венере Марии, которая с ходу просто влюбилась в главную героиню.

— Я хочу сыграть ее, Лаки, — заявила она. — Твоя героиня — это я в другой жизни.

Услышав эти слова, Лаки немедленно перезвонила Алексу, и они договорились встретиться, чтобы обсудить все в деталях.

Встреча состоялась в ресторане «Решеточка» через два дня. Венера Мария настаивала на некоторых изменениях в сценарии, у Лаки тоже были свои замечания, что же касалось Алекса, то он со всем соглашался и беспрерывно улыбался — он был откровенно рад тому, что он и Лаки будут работать над фильмом вместе.

— Ты говорила об этом с Ленни? — поинтересовался он, когда обед был съеден и официант подал кофе и десерт.

— Не-а, — беспечно отозвалась Лаки, мешая в чашечке ложкой и одновременно посылая воздушный поцелуй Джеймсу Вудзу, который как раз выходил из одного из кабинетов. На его согнутой руке повисла миловидная, но, на взгляд Лаки, слишком юная блондинка с пушистой челочкой и круглыми зелеными глазами. «Должно быть, его племянница, — подумала Лаки с улыбкой. — А может быть, троюродная сестра.

С актерами никогда не угадаешь…»

— И когда ты собираешься поделиться этой сногсшибательной новостью со своим благоверным? — с иронией осведомился Алекс.

— Когда все будет более или менее определенно.

— Правда? — Алекс улыбнулся своей широкой улыбкой. Его устраивало, что Ленни не будет участвовать в их проекте. — А он не будет возражать?

— Не думаю, — нервно ответила Лаки, угадав его мысли. На самом деле она была совсем не уверена, что Ленни воспримет новость спокойно, однако отступать она не собиралась. Когда еще она сможет снять фильм вместе с двоими своими самыми близкими друзьями? «Скажу Ленни потом, когда контракт будет подписан», — решила Лаки.

Пока она решала эти проблемы, прошло еще несколько недель. От Бриджит не было ни слуху ни духу, потом они вдруг получили по почте большой конверт с глянцевой фотографией размером восемь на десять дюймов. На снимке была изображена сама Бриджит в свадебном платье, под локоть ее поддерживал высокий, невероятно красивый блондин. Поперек фото рукой Бриджит было написано: «Граф и графиня Карло Витторио Витти».

Увидев снимок. Лаки бросила все и бегом помчалась наверх, к Ленни.

— Ты ни за что не поверишь, если я тебе скажу! — воскликнула она, врываясь в его кабинет и размахивая фотографией перед самым его носом. — Бригги вышла замуж! Не было ни помолвки, ни оглашения, ни испытательного срока… Одна голая страсть! — Она фыркнула. — Скажи, разве это не безумие?

— Адреса по-прежнему нет? — спросил Ленни, внимательно рассматривая фото.

— Нет. — Лаки покачала головой. — И я понятия не имею, что за тип этот Карло Витторио Витти, которого она подцепила. Или это он ее подцепил? В общем, я сама виновата — надо было не слушать тебя, а взять дело в свои руки. Я бы уже давно выследила этого красавчика и вызнала всю его подноготную. И тогда, быть может, этой сомнительной свадьбы не было бы.

— И все-таки даже сейчас я скажу тебе то же самое, — ответил Ленни, которому меньше всего хотелось обсуждать дела Бриджит. — Бриджит — взрослая женщина, и она вольна выходить замуж за кого хочет. Не можешь же ты всю жизнь водить ее за ручку.

У нее есть голова на плечах. Нас, во всяком случае, это не касается.

«Именно что касается, — с горечью подумала Лаки. — Касается, да еще как! Хоть Бриджит и взрослая, но за ней все равно нужен глаз да глаз. И похоже, кроме меня, с этим некому справиться…»

Оставив Ленни в покое, Лаки позвонила Лин, которая буквально накануне зарегистрировалась в отеле «Бель-Эйр». Но Лин оказалась совершенно не в курсе планов и намерений Бриджит. Как и Лаки, она время от времени получала от подруги открытки, не содержавшие никакой конкретной информации, и в конце концов серьезно на нее обиделась.

— Настоящие подруги так не поступают, — объявила она Лаки с досадой.

— А фотографию Бриджит тебе не присылала? — поинтересовалась Лаки.

— Нет. Впрочем, в последние несколько недель я работала на показе в Париже, а оттуда прилетела прямо в Лос-Анджелес. А что?

Лаки задумалась на секунду.

— У тебя есть время, чтобы пообедать со мной? — наконец спросила она решительно.

— Для тебя, Лаки, у меня всегда есть время.

— Вот и хорошо. Нам надо серьезно поговорить.

Лаки назначила встречу в саду отеля «Бель-Эйр» — в зеленом раю под открытым небом, где были расставлены столики и бесшумно сновали вышколенные официанты в белых тужурках. Лаки пришла первой.

Заказав «Перье», она закурила сигарету и стала ждать.

Когда через несколько минут появилась Лин, Лаки без лишних предисловий перешла к делу.

— Бриджит вышла замуж, — сказала она напрямик. — Тебе это известно?

— Что?! — воскликнула Лин, падая в легкое плетеное кресло. — За кого?

— Тебе это лицо ничего не говорит? — Лаки протянула ей фотографию. — Снимок я получила сегодня.

— Черт возьми! — вскричала Лин. — Это же тот самый тип, который ее изнасиловал!

— Что-о?!. — Настал черед Лаки удивляться.

— Ну, это Бриджит так думала, — поправилась Лин. — Он вроде бы подмешал ей что-то в шампанское, а когда она отрубилась — воспользовался…

Лаки раздавила в пепельнице свою сигарету.

— Надеюсь, ты шутишь?.. — спросила она совсем тихо.

Лин отрицательно покачала головой:

— Мне так сказала Бриджит. — Она снова всмотрелась в фотографию. — Да, это он, Карло. Я уверена!

— Но… если Бриджит вышла за него замуж, значит, она ошиблась насчет… насчет изнасилования?

— Вероятно, — согласилась Лин. — Господи, какой красавчик!.. — Она вздохнула — мечтательно и с легкой завистью.

— Ты не знаешь, где они могут быть сейчас? — вернула ее Лаки с небес на землю.

— Понятия не имею. Впрочем, я знаю двоюродного братца этого Карло. Хочешь, я позвоню ему и выясню, что ему известно?

— Хорошая идея, — одобрила Лаки. — Может быть, тебе даже удастся выяснить, где этот Карло сейчас.

Вернувшись к себе в номер, Лин тотчас же позвонила Фредо и выложила ему все новости. Маленький фотограф был потрясен не меньше ее. Он даже пообещал Лин позвонить в Италию, все выяснить и дать ей знать.

— Только не говори ничего насчет наркотиков и прочего, — на всякий случай предупредила Лин. — Если Бриджит вышла за Карло замуж, значит… значит, ничего этого не было, понимаешь?

— Конечно, понимаю, — нетерпеливо бросил Фредо, которому не терпелось поскорее узнать, что же на самом деле произошло между его кузеном и Бриджит.

Он перезвонил Лин минут через двадцать.

— Это правда, — сказал он, все еще не веря в реальность происшедшего. — Они действительно сочетались браком в усадьбе родителей Карло, где мы когда-то жили.

— Но они еще там? — спросила Лин.

— Нет, конечно. Они уехали в свадебное путешествие.

Когда Лин пересказала эти новости Лаки, та решила как можно скорее выяснить, что за тип этот Карло Витторио Витти, и, в свою очередь, связалась с» частным детективным агентством, к услугам которого прибегала в случаях, когда в этом возникала необходимость.

— Узнайте о нем все, и как можно скорее, — распорядилась она. — Аванс я переведу на ваш счет немедленно.

Но через неделю Бриджит неожиданно сама позвонила Лаки и сообщила, что звонит из Портофино.

— Мы, наверное, скоро приедем в Лос-Анджелес — сказала она. — Карло хочет познакомиться с моими родными.

— Давно пора, — сердито ответила Лаки. — Что это за мода — сбегать неизвестно с кем и выходить замуж, не сказав ни слова ни одной живой душе?! Так не делается, Бриджит… Ты же знаешь, я так всегда мечтала о твоей свадьбе! Ты же мне не чужой человек… И потом, что за тайна — ты ни с кем не посоветовалась, никому ничего не сказала?! Ни помолвки, ни знакомства с родственниками. К тому же тебе есть что обсудить со своими адвокатами. Не забывай, Бриджит, что ты — не обычная девица, мечтающая выскочить замуж. На тебе лежит огромная ответственность, которая имеет самое непосредственное отношение к…

В общем, это не по телефону. Вот приедешь в Лос-Анджелес, и мы с тобой сядем и поговорим обо всем подробно.

— Ты мне не мать. Лаки, — тусклым, безжизненным голосом проговорила Бриджит. — Я прекрасно сознаю свою ответственность. И я, и Карло тоже.

Кстати, это он захотел встретиться с моими адвокатами, и по пути в Лос-Анджелес мы заглянем в Нью-Йорк.

Лаки была потрясена холодностью Бриджит, граничившей с откровенной враждебностью.

— Что с тобой, Бриджит? — спросила она негромко. — Что случилось, девочка моя?!

— Ничего, просто я не люблю, когда мне начинают указывать, что делать, — отчеканила Бриджит.

— Но я тебе не указываю. Я просто напоминаю, что тебе в наследство достанется значительная сумма и хотя бы поэтому ты должна быть особенно осмотрительна.

— Я знаю, знаю! — нетерпеливо перебила Бриджит. — В общем, мы с Карло будем в Лос-Анджелесе в конце следующей недели. Скорее всего остановимся во «Временах года»…

— Я хотела бы устроить вечеринку в твою честь, — быстро сказала Лаки, пытаясь перехватить инициативу. — Отпразднуем твою свадьбу, а заодно и с Карло познакомимся.

— Я… я не знаю, — ответила Бриджит, но как-то неуверенно. — Мне нужно посоветоваться с Карло.

— Что, теперь за тебя все решает Карло? — резко спросила Лаки, не сумев сдержать раздражения.

— Я давно выросла, Лаки, — стремительно парировала Бриджит. — И способна сама отвечать за себя.

С чего ты взяла, будто Карло что-то за меня решает?

— Просто ты никогда раньше так со мной не разговаривала. Вот почему мне кажется, что ты повторяешь чужие слова.

— Я думаю, Карло тебе понравится, — перевела разговор Бриджит. — Представь себе, он граф, и очень красивый. И еще он итальянец. Джино, я думаю, будет особенно этому рад.

— Но послушай, Бриджит!.. — воскликнула Лаки, чувствуя, что ее охватывает паника. — Человек — это не только внешность, титул или национальность. Человек должен быть…

— Не сердись на меня, Лаки, — неожиданно жалобным тоном проговорила Бриджит. — Я не вынесу всего этого, если еще и ты будешь на меня сердиться!..

Ее голос звучал трогательно и беззащитно. Сейчас она была гораздо больше похожа на себя прежнюю, и Лаки сразу смягчилась.

— А что будет с твоей карьерой? — поинтересовалась она, прекрасно зная, как много значил для Бриджит успех на поприще модельного бизнеса. — Я разговаривала с твоим агентом, и мне показалось, что он не очень доволен твоим исчезновением. Я бы на твоем месте позвонила ему и сообщила, где ты есть и что с тобой.

— Карло не хочет, чтобы я работала, — ответила Бриджит все тем же бесцветным и ровным голосом. — Он говорит, что в этом нет необходимости.

— Но почему? Может быть, он ревнует?.. — Последовала пауза. — Только не говори мне, что вышла замуж за ревнивого итальянца!

Хуже сочетания и не придумаешь!

— Просто Карло очень любит меня, — сказала Бриджит без всякого воодушевления. — Ведь это — самое главное, не так ли?

«Господи, она все такая же — открытая и наивная! — подумала Лаки с досадой. — Когда она наконец поумнеет? Сколько можно совершать одни и те же ошибки?»

Трубку она положила в уверенности, что Бриджит попала в руки очередного негодяя, которому нужны ее деньги, ее красота, ее тело, но не она сама. И ей оставалось только молиться, чтобы это было не так.

Впрочем, рассудила Лаки, скоро они оба приедут в Лос-Анджелес — вот тогда и поглядим.

Но отчет детективного агентства, поступивший к ней буквально на следующий день, подтвердил самые худшие опасения Лаки. Согласно сведениям, которые удалось добыть сыщикам, Карло Витторио Витти принадлежал к благородному, но обедневшему роду. В Риме его знали как отчаянного бабника, бездельника и авантюриста. Громкий скандал с убийством, в котором тоже была замешана женщина, вынудил его уехать в Лондон, где вскоре было объявлено о помолвке Карло Витторио Витти с одной из богатейших невест Англии, которая, к несчастью для Бриджит, была далеко не красавицей. По сведениям детективов, помолвка была неожиданно разорвана вскоре после того, как Карло встретился с Бриджит в Лондоне.

Итак, поняла Лаки, графу Витти скорее всего нужны были деньги ее приемной дочери. Красота Бриджит, ее имя, мягкий, покладистый характер были лишь приятным довеском к миллиардам Станислопулосов.

Деньги и власть — таковы были две вещи, ради которых итальянские мужчины готовы были пойти на любое преступление. И это преступление совершилось почти на глазах у Лаки, а она никак не могла помешать этому. Оставалось только ждать и смотреть.

Но теперь она глаз не спустит с этого подонка, она будет следить за каждым его шагом до тех пор, пока он не совершит ошибку.

И тогда она начнет действовать.

Глава 4

-Надеюсь, ты не собираешься надеть это? — раздраженно бросил Карло, входя в гостиную нью-йоркской квартиры Бриджит.

— А чем тебе не нравится мое платье? — откликнулась Бриджит, машинально оглаживая складки на бедрах и поправляя длинные, свободные рукава.

— В этом платье ты выглядишь толстой.

— Но я и есть толстая, — объяснила Бриджит Спокойно. — Я на четвертом месяце, уже должно быть видно…

На самом деле она была совсем не толстой, напротив — ее болезненная худоба так и бросалась в глаза. Только живот у нее слегка округлился, все остальное — лицо, плечи, руки — было худым, острым.

Кожа Бриджит стала бледной, бескровной, а голубые глаза на похудевшем лице горели лихорадочным огнем. При этом она все еще оставалась красивой, но это была уже другая Бриджит. Два месяца назад лицо Бриджит так и дышало здоровьем, теперь же она была типичным «героиновым ангелом», и ее красота казалась хрупкой, призрачной.

И это было неудивительно. Героин, которым Карло регулярно пичкал Бриджит, убивал ее медленно, но верно. В ее теле не осталось никаких жизненных сил — отравленная кровь, которая текла в жилах Бриджит, притупляла все чувства и желания, кроме желания уколоться, да и то возникало в ней, только когда кончалось действие предыдущей инъекции.

— Хорошо, я сейчас переоденусь, — покорно ответила Бриджит, подумав о том, что в любом случае ей придется надеть что-то с длинными рукавами, чтобы прикрыть исколотые руки, на которых уже начали проступать набухшие, «стеклянные» вены.

— Да-да, переоденься, — кивнул Карло и, отпив глоток мартини из бокала, который держал в руке, окинул Бриджит критическим взглядом. — Теперь ты графиня, — добавил он, — и я требую, чтобы ты соответствовала своему новому положению. В этом платье ты выглядишь не как графиня, а как дешевая путана.

Бриджит ничего не ответила. Карло бывал с ней нежным и любящим, но иногда он вел себя как дикий зверь, а она так и не научилась угадывать, каким будет его настроение в следующую минуту.

Иногда он казался ей самым удивительным мужчиной на свете, но порой она ненавидела его лютой ненавистью.

Но ни в том, ни в другом случае ослушаться его Бриджит не смела и покорно исполняла все, что он от нее требовал. Сердить Карло не стоило: приступы бешенства, которые овладевали им каждый раз, когда она пыталась ему перечить, пугали ее чуть не до обморока, к тому же Карло не стеснялся пускать в ход кулаки и все, что только попадалось ему под руку. И тогда Бриджит приходилось худо.

Расстегивая пуговицы на лифе платья, Бриджит протяжно вздохнула. Как ни крути, Карло стал для нее самым главным человеком в мире, потому что только через него она получала наркотик, приносивший с собой приятную эйфорию и желанное забвение. В ее жизни не было ничего важнее, чем шприц с раствором, дарившим ей радость, блаженство, покой.

Стоило ей уколоться, и все тревоги исчезали, все проблемы начинали казаться простыми, а беды — пустячными. О том, чтобы самой отказаться от инъекций, Бриджит даже не задумывалась. Теперь она жила только ради этих уколов, которые уже научилась делать себе сама.

События последних двух месяцев вставали перед Бриджит как в тумане. Она смутно помнила, как Карло привез ее в свою лондонскую квартиру, где его приятель — какой-то мрачный тип, лица которого она практически не запомнила, — ежедневно пичкал ее наркотиками, и в конце концов Бриджит уже не могла без них обходиться. Когда Карло вдруг объявил ей, что она свободна и может идти куда угодно, Бриджит никуда не пошла, и не потому, что не поверила ему.