— Знаю, любимая, знаю, — сказал Ленни. — Я был не прав, извини. И все же нам это кое-что дало. Мы оба получили возможность как следует подумать в спокойной обстановке и еще…

Я вспомнил несколько цифр номера того самого джипа!

— Что-о?! Ленни, повтори, что ты сказал!

— Правда вспомнил! Я почти уверен, Лаки!

— Ты уже звонил детективу Джонсону?

— Нет еще. Я…

— Так чего же ты ждешь?! — выкрикнула Лаки, но Ленни только улыбнулся.

— Сначала я должен поговорить с тобой, — сказал он спокойно, но твердо. — Встретимся и позавтракаем вместе, или мне приехать к тебе прямо сейчас?

— Нет уж, Ленни… — Лаки неожиданно решила, что на этот раз не простит его так легко. — Вчера ты ушел из дома, и ты был прав: нам обоим необходимо некоторое время пожить раздельно.

— Но я так скучаю по тебе, любимая!

Лаки почувствовала, как ее решимость начинает понемногу таять. Ленни всегда действовал на нее подобным образом.

— Я тоже скучаю, — сказала она негромко.

— Вот и отлично. Я буду у тебя через пятнадцать минут.

— Нет, — быстро возразила Лаки. — Лучше встретимся где-нибудь на нейтральной территории и позавтракаем.

— Ну, раз ты так хочешь…

— Да, я так хочу. Кстати, где ты остановился?

— В «Сансет Маркиз».

— Вот и отлично, жди меня в баре, — коротко сказала Лаки. — Можешь пока заказать столик.

— Хорошо, хорошо, только, ради бога, не копайся!

— Сейчас одеваюсь и выезжаю. А ты позвони детективу Джонсону, договорились?

На этом разговор закончился, и Лаки положила трубку на рычаги. Слава богу, подумала она, что Ленни пришел в себя так быстро. Она терпеть не могла ссориться с ним, и хотя Лаки признавала, что расставание было полезно им обоим, не видеть Ленни, не слышать, не ощущать рядом его присутствия было для нее так же тяжело, как и для него.

Но не успела она выбраться из постели, как телефон зазвонил вновь.

— Я же сказала, что еду! — рявкнула Лаки в трубку.

— В самом деле? — раздался в трубке голос Алекса.

— А-а-а, это ты… — протянула Лаки.

— Да, это всего лишь я. — Он немного помолчал. — Судя по твоей интонации, у тебя есть какие-то новости о пропавшем муже.

— Ты что, ясновидящий?

— Вроде того.

— Что ж, ты угадал. Ленни только что звонил мне, предлагал встретиться. И, должна тебе сказать, сегодня он чувствует себя значительно лучше.

— Счастлив это слышать, — с сарказмом в голосе протянул Алекс.

— Не будь таким эгоистом, Алекс. Порадуйся за меня!

— Я радуюсь за тебя, но предпочитаю, чтобы вы жили отдельно.

— Но ведь мы расстались меньше чем на двадцать четыре часа!

— Жаль.

— Прекрати. Мне надоело.

— В твоих устах английский звучит для меня как райская музыка. Вне зависимости от смысла сказанного.

— Кстати, Алекс, я хотела поблагодарить тебя за вчерашний вечер. Ты очень мне помог.

— Ты же знаешь, я всегда к твоим услугам, Лаки.

— Я знаю. И, можешь мне поверить, очень это ценю. Еще раз спасибо, Алекс. Больше я тебя не потревожу. Извини, что помешала сеансу тибетского секса с Миа, Пиа или как ее там… — Лаки сделала небольшую паузу. — Кстати, что это все-таки такое — секс по-тибетски? Это приятно?

Алекс сухо усмехнулся.

— Когда ты будешь уверена, что действительно хочешь это узнать, — только позвони. Я в твоем распоряжении…

— Да, и еще, Алекс… — спохватилась Лаки. — Я бы не хотела лишний раз расстраивать Ленни, так что не рассказывай ему о нашей вчерашней встрече, ладно? Пусть это останется между нами.

— Вот черт! А я как раз собирался устроить по этому поводу пресс-конференцию!

Улыбаясь, Лаки повесила трубку и быстро оделась. Она немного нервничала перед встречей с Ленни, но это волнение было скорее приятным.

Она чувствовала себя так, словно собиралась на свидание, а не на встречу с собственным мужем.

Прежде чем выйти из дома, она позвонила Стивену.

— Как там поживает мой братишка? — приветливо спросила она, как только он взял трубку.

— Ничего, все более или менее нормально, — ответил он. — Хорошо, что ты меня застала. Я как раз собирался отправиться к отцу в Палм-Спрингс.

Увижу Кариоку, твоих ребят.

— Прекрасная мысль, — сказала Лаки искренне.

— Хочешь, поедем вместе? — предложил Стив.

— Я бы с удовольствием, но я только недавно от них избавилась, не успела еще соскучиться. — Лаки весело хихикнула в трубку. — У меня грандиозные планы, Стив. Мы с Ленни собирались устроить себе романтический уик-энд.

— Понятно. Наверное, мне надо позвонить Джино и предупредить, что я еду. Как ты считаешь?

— Конечно. Между прочим, пока не забыла…

В понедельник Венера и Купер устраивают вечеринку по случаю очередной годовщины свадьбы.

Они просили узнать, может, ты тоже заглянешь к ним на полчасика?

— Спасибо, но я пас.

Лаки ожидала такого ответа, хотя и надеялась, что Стив согласится. Со дня смерти Мэри Лу Стив никуда не выходил, и это начинало ее серьезно беспокоить.

— Я тебя не тороплю, Стив, но… Не пора ли тебе… вернуться к нормальной жизни? — спросила она серьезно.

— Еще слишком рано, — ответил он сухо. — Извини, Лаки.

— Я знаю, что тебе нужно время, — не сдавалась она. — Но рано или поздно тебе обязательно надо начать встречаться с другими женщинами.

Или, по крайней мере, перестать от них прятаться.

— Нет, — резко возразил он. — Я встречался со многими женщинами до Мэри Лу, но только она стала для меня смыслом моей жизни. И никто другой не сможет ее заменить. Да я этого и не хочу.

— Сейчас ты действительно так думаешь, но, прости за банальность, время лечит самые страшные раны.

— Время не лечит, только прячет.

— Ну, в общем, как знаешь, — быстро сказала Лаки, решив, что и так была слишком настырна.

На данном этапе подталкивать Стива к какому-то решению было бы ошибкой. Как он правильно заметил, «слишком рано». — Удачи тебе, Стив.

Когда будешь в Палм-Спрингс, поцелуй за меня Марию и Джино-младшего. И конечно, Кариоку тоже.

— Обязательно, Лаки.

— Слушай, может быть, когда ты будешь возвращаться из Палм-Спрингс, ты возьмешь Кариоку с собой? Хотя бы ненадолго… Ведь ты — ее отец, девочке будет очень приятно побыть с тобой. Да и тебе это будет полезно.

— Ей нравится жить у тебя, Лаки.

— И мне тоже нравится, что у Марии есть такая подружка, но ведь это не может продолжаться вечно, не так ли? Вы двое должны быть вместе, понимаешь?

— О'кей, я понял, — нетерпеливо сказал Стив.

Он знал, что Лаки совершенно права, но ему не нравилось, когда указывали на очевидное. И без этого каждый новый день давался Стиву нелегко.

К тому же каждый раз, когда он смотрел на Кариоку, он невольно вспоминал Мэри Лу, и от этого ему становилось еще тяжелее.

— А у меня есть одна замечательная новость! — перевела разговор на другое Лаки. — Угадай какая!

— Какая?

— Ленни вспомнил несколько цифр из номерного знака того джипа.

— Это действительно очень хорошая новость, — оживился Стив. — Как это ему удалось?

Лаки слегка замялась.

— Ну, откровенно говоря, вчера вечером я вроде как вышвырнула его за дверь. Он провел .ночь в отеле, и это пошло ему на пользу во всех отношениях. Ленни утверждает, что увидел эти цифры во сне.

— Ты… вышвырнула Ленни за дверь?

Лаки рассмеялась.

— Он сам этого хотел. Я тебе говорила — Ленни очень переживает из-за всего, что случилось.

— Не только он, Лаки, — сказал Стив дрогнувшим голосом. — Я тоже.

Ленни сидел за столиком на краю гостиничного бассейна, когда подъехала Лаки. Увидев ее, он вскочил на ноги и махнул рукой. Лаки помахала в ответ и, лавируя между пальмами в кадушках, двинулась через сад к нему.

— Привет. Вот и ты! — сказал Ленни и широко развел руки, не то прося прощения, не то собираясь ее обнять.

— Привет, — откликнулась Лаки, бросаясь к нему в объятия. Ленни крепко прижал ее к себе и поцеловал долгим страстным поцелуем.

— Ух ты! — сказала Лаки, отдышавшись. — Где это ты научился так целоваться?

— Ведь ты же моя жена, — парировал он. — Это обязывает…

— Гм-м… — Лаки внимательно посмотрела на него и подумала, что Ленни выглядит лучше, гораздо лучше. Казалось, за одну ночь он полностью успокоился и пришел в себя. — Ты позвонил в полицию?

— Да.

— И что?

— Джонсон сказал, что эта информация им здорово поможет, если только я ничего не напутал.

— Я уверена, что ты ничего не напутал, — сказала Лаки, оглядываясь. Отель, в котором поселился Ленни, был небольшим, но очень уютным и тихим. — Ничего себе местечко, — заметила она.

— Я решил, что, раз уж я отдыхаю от семейной жизни, ничто не мешает мне делать это со вкусом, — шутливо объяснил Ленни. — В этом райском уголке полным-полно сексуально озабоченных моделей и английских рок-звезд. Иными словами, при желании здесь можно прекрасно провести время.

Лаки посмотрела на него.

— Отлично, — сказала она шутливо. — Ты займись моделями, а рок-солистов я возьму на себя.

Ленни поскреб подбородок.

— Не хочешь ли взглянуть на мои апартаменты? — предложил он.

— А что, стоит?

— Еще как, — ответил он и, взяв ее за руку, повел вдоль бассейна к одному из домиков-бунгало.

Жалюзи в его комнате были опущены, постель — смята, на столе стояла початая бутылка виски.

— Ну что, удалось тебе напиться и трахнуть кого-нибудь? — спросила Лаки и прищурилась.

— А то как же, — ответил Ленни, широким жестом обводя комнату. — Разве ты не видишь: повсюду разбросаны пустые бутылки, на люстре висят женские трусики, а на туалетном столике лежат шприцы и пустые ампулы из-под амфетамина?

— Ах, Ленни, Ленни… — сказала Лаки, качая головой. — Что мне с тобой делать?

— Что тебе делать со мной? — переспросил он. — По-моему, вопрос стоит несколько иначе: что мне делать с тобой?

Лаки вздохнула.

— Только не надо начинать все сначала, ладно?

— Что не начинать?

— Повторять за мной, вот что!

— Ладно, не буду, — неожиданно согласился он. — Давай лучше я расскажу тебе, как все произошло. Сегодня утром, когда я проснулся, я снова увидел всю картинку как наяву. Увидел, как отъезжает тот джип, увидел его номер и три последние цифры. Наверное, если я буду продолжать думать об этом, то рано или поздно я вспомню весь номер, и тогда… — Он с энтузиазмом замотал головой. — Ты была совершенно права, Лаки: когда этих подонков поймают, я снова буду чувствовать себя целым.

Лаки задумчиво кивнула.

— Я тебя понимаю. Для меня месть всегда значила очень много. Запереть подонков в подвале с крысами, а ключ выбросить, — что может быть лучше?

— Я готов на все, чтобы это случилось как можно скорее, — с горячностью сказал Ленни. — Готов даже пойти к твоему психоаналитику или подвергнуться гипнозу — может, хоть таким способом из меня удастся вытащить недостающие цифры. И тогда… Один день в суде поможет мне окончательно излечиться и избавиться от чувства вины.

— Не будем торопиться… — Лаки села на краешек кровати и слегка попрыгала. — Хороший матрас, — сказала она. — И комната выглядит очень мило, но мне хотелось бы, чтобы ты как можно скорее вернулся домой.

— Я готов.

— Вот и отлично. Кстати, я отослала детей, так что мы можем устроить себе романтический уик-энд. Скажем, расхаживать по всему дому нагишом, вместе плескаться в ванне и так далее.

Ленни сделал несколько шагов и остановился перед ней.

— Извини, что я ушел… Я вел себя как последний идиот. Мне действительно не на ком было выместить все, что я чувствовал, и…

Она подняла руку и легко коснулась его щеки.

— А ты прости меня за то, что я не посоветовалась с тобой, когда решила уйти из «Пантеры».

Ты был прав, Ленни, а я ошибалась. Однажды я уже поступила подобным образом, и ты рассердился, но я забыла… — Лаки немного помолчала. — Просто я хотела устроить тебе сюрприз, но, наверное, мне все же следовало сказать тебе.

— Вот именно.

— Но ведь ты меня знаешь, Ленни! Я все хочу решать сама. Наверное, все дело в том, что я не привыкла ни перед кем отчитываться.

— Не забывай, что мы с тобой женаты. Уже девять лет, — мягко напомнил он.

— Я помню.

— А сейчас мне кажется, что мы с тобой женаты не девять лет, а девять минут.

— Мне тоже.

— Я знаю, Лаки, что за последние несколько недель я доставил тебе много огорчений, но я непременно постараюсь возместить тебе это.

— Обещаешь?

— Обещаю. Я сделаю все, что ты захочешь.

— Все? — Лаки лукаво посмотрела на него.

— Абсолютно. — Ленни улыбнулся. — Приказывай.

Лаки протянула руки к «молнии» на его брюках.

— Скажи еще что-нибудь, любимый.

— Мне достаточно просто посмотреть на тебя.

— И…?

— И… Элвис возвращается.

Лаки расхохоталась.

— Умеешь же ты обращаться со словами!

— На том стоим, все-таки я сценарист. — Он немного помолчал. — А помнишь нашу первую встречу? И тот номер в отеле?

— Разве такое забудешь? — Лаки снова засмеялась. — В Вегасе, да?

Ленни кивнул.

— Тогда ты наорала на меня и ушла.

— Это потому, что ты принял меня за проститутку.

— Ну, ты вела себя как девочка по вызову, вот я и…

— Спасибо, дорогой! — сказала Лаки с негодованием. — Я была одинока и свободна, и вот я увидела то, что пришлось мне по душе. Что плохого в том, что я захотела получить то, что мне понравилось?

— Возможно, все дело в том, что ты слишком привыкла думать как мужчина и действовать как мужчина.

Лаки вздохнула.

— Чего у мужчин не отнимешь, так это умения развлекаться.

— Но и ты, любимая, тоже не упускала случая приятно провести время, не так ли?

— Не забывай, — парировала Лаки, — что когда мы встретились, ты давно уже не был невинным цветочком. Скорее наоборот… Если не ошибаюсь, каждую ночь у тебя была новая женщина, и обязательно — блондинка. Лично мне это напоминало конвейер.

Они оба расхохотались, потом Ленни сел на кровать рядом с нею.

— Лаки, Лаки, — вздохнул он. — Я люблю тебя!

— Я тоже, — шепнула она в ответ.

— И я не хочу, чтобы ты когда-либо упоминала о разводе, — добавил он. — Это… плохое слово. И оно — не для нас.

— Обещаю, что ты больше никогда его не услышишь.

— Честное слово?

— Слово Сантанджело.

Ленни снова прижал ее к себе и поцеловал, и постепенно страсть захватила обоих. Они сами не заметили, как разделись и легли рядом, чувствуя живое тепло друг друга.

Именно в этот момент Лаки окончательно убедилась, что Ленни вернулся. Глава 38

По просьбе Бриджит Хорейс Отли составил подробный отчет о распорядке дня и передвижениях Фионы Левеллин Уортон. Фиона работала в одной из картинных галерей на Бонд-стрит и каждую субботу посещала ближайший салон красоты, где у нее был постоянный мастер по прическам по имени Эдвард.

Узнав об этом, Бриджит позвонила в салон красоты и записалась к Эдварду почти на то же самое время, когда у него бывала Фиона. Это оказалось совсем не трудно. Стоило ей назвать себя, как Эдвард пришел в такой восторг, что, наверное, мог бы отменить все сделанные заранее договоренности, лишь бы обслужить знаменитую модель.

После того как накануне Бриджит «случайно» встретилась с Карло в ресторане, он звонил ей уже несколько раз, но она предупредила телефонистку на гостиничном коммутаторе, чтобы та никого с ней не соединяла. «Мисс занята, мисс просила не беспокоить»— такой ответ Карло получал каждый раз, когда дозванивался до гостиницы, и Бриджит не сомневалась, что это его бесит. Карло Витторио Витти наверняка не привык к подобному обращению, особенно со стороны женщин.

Единственное, о чем Бриджит старалась пока не задумываться, — это о своей беременности.

Эта Мысль была слишком тревожной, и Бриджит гнала ее от себя каждый раз, когда она приходила ей в голову. Про себя она решила, что с этим вопросом разберется потом. Сначала ей надо было посчитаться с Карло.

В салон красоты Бриджит прибыла точно в назначенное время — ровно за четверть часа до прихода Фионы. Эдвард оказался приятным молодым человеком, который глядел на нее, раскрыв рот, не в силах поверить своему счастью.

В салоне было еще несколько стилистов-парикмахеров, но они были слишком заняты, чтобы таращиться на нее, зато их помощники и даже помощницы не спускали с Бриджит восхищенных глаз.

— Хотел бы я знать, кто вам меня порекомендовал? — спросил наконец Эдвард, помогая Бриджит устроиться в кресле. — По правде говоря, я ужасно польщен.

— Мне порекомендовала вас одна моя лондонская подруга, — уклончиво ответила Бриджит. — Она сказала мне, что вы отлично работаете с длинными волосами.

От ее похвалы Эдвард даже покраснел.

— У вас прекрасные волосы, мисс Бриджит! — воскликнул он, беря в руки прядь ее волос. — Великолепные! Что бы вы хотели с ними сделать, мисс?

— Помойте и уложите феном. — Бриджит незаметно взглянула на часы. — Я предпочитаю холодный воздух, — добавила она, хотя на самом деле ей было все равно. Она просто боялась, что именно сегодня Фиона опоздает и ей придется уйти до того, как она появится.

— Отлично, — кивнул Эдвард, оборачивая ее плечи шуршащей пластиковой накидкой. — Уверяю вас, это займет совсем немного времени, зато вы выйдете отсюда еще красивее, чем были.

Если такое вообще возможно… — поспешно добавил он.

Фиона Левеллин Уортон появилась в салоне через несколько минут, почти точно в то время, какое указал в своем отчете Отли. Она была невысокой, плотной брюнеткой — не такой заурядной, как на снимках, но все же красавицей ее назвать было нельзя. Одета она была в безупречный твидовый пиджак и узкие брюки. Бриджит сразу отметила, что подобный костюм полнит ее еще больше.

При виде Бриджит лицо Фионы вытянулось.

— Сегодня ты что-то слишком долго копаешься, Эд, — сказала она чуть резче, чем требовала ситуация.

— Ничего подобного, мисс, — ответил Эдвард. — Когда мой помощник вымоет вам голову, я уже освобожусь.

Бриджит, которой Эдвард сушил феном волосы, поймала в зеркале взгляд Фионы и приветливо улыбнулась.

— Извините меня, мисс, — сказала она. — Надеюсь, я не очень вас задержу. Ведь у вас назначено, не так ли?

Фиона нахмурилась еще сильнее и посмотрела на Эдварда. Тот снова покраснел — на этот раз от Смущения.

— У меня образовалось небольшое «окошко», и я решил, что успею обслужить Бриджит до того, как вы появитесь, — быстро объяснил он. — Она, видите ли, знаменитая модель из Нью-Йорка, и я… и мы решили пойти ей навстречу. Ведь вы не возражаете, не так ли?

— Ты хочешь сказать, что решил обслужить мисс э-э-э… Бриджит вместо меня? — недовольно осведомилась Фиона.

— Нет, нет, что вы, Бриджит пришла намного раньше! Вам придется подождать не больше пяти минут!

— Это не имеет значения, — отрезала Фиона. — Сегодня вечером у меня состоится прием.

Я специально планировала зайти сюда, чтобы выглядеть как можно лучше, и вот теперь — изволь ждать!.. Мне это не нравится, Эдвард!

— Еще раз простите, мисс, — поспешно вмешалась Бриджит. Ей вовсе не хотелось, чтобы Фиона разозлилась. — Но вам повезло — вы пойдете на вечеринку, — вздохнула она. — Я только недавно приехала в Лондон и никого здесь не знаю…

— Вы не поняли: это я устраиваю прием. Прием, а не вечеринку, — уточнила Фиона. Голос ее все еще звучал достаточно холодно, но выражение лица заметно смягчилось. — Простите, это не вас я видела в прошлом месяце на обложке «Вог»?

Моя мать покупает этот журнал постоянно.

— Да, очевидно, это была я, — скромно согласилась Бриджит.

— Должно быть, у себя в Америке вы ужасно знамениты!

— Мисс Бриджит знают во всем мире! — вставил Эдвард, продолжая ловко орудовать феном с мягкой фетровой насадкой.

— А чем вы занимаетесь? — вежливо поинтересовалась Бриджит.

— Я?.. Я работаю в картинной галерее.

— И что вы продаете?

— Преимущественно картины старых мастеров, — ответила Фиона с таким видом, словно она каждый день заворачивала покупателям пару Рубенсов и дюжину Констеблов.

— Как интересно! — воскликнула Бриджит. — Не могли бы вы рассказать об этом поподробней?

Фиона невольно улыбнулась. Не каждый день знаменитая американская модель интересовалась ею.

К тому моменту, когда Эдвард закончил сушить и укладывать волосы Бриджит, они с Фионой уже были подругами. У Бриджит был этот дар — завоевывать людей, и в большинстве случаев она пользовалась им совершенно ненамеренно. Да и секрета в этом ее умении никакого не было, просто, разговаривая с кем-то, Бриджит проявляла искренний интерес к собеседнику и никогда не говорила о себе, и именно это так нравилось в ней Лин и другим девушкам.

Фиона, во всяком случае, была польщена вниманием и заинтересованностью, с какой знаменитая американка слушала рассказ о работе галереи.

— Знаете, что, Бриджит, — сказала она неожиданно, — у меня появилась одна блестящая идея. Почему бы вам не прийти сегодня к нам на прием? Нет-нет, — заторопилась она, заметив невольное движение Бриджит и истолковав его по-своему. — Ничего особенного. Отец каждую субботу устраивает небольшое суаре, и я не вижу причин, почему я не могу пригласить и вас. У нас бывает много интересных людей. Отцу нравится называть эти сборища «наш салон», но на самом деле это обычная вечеринка, как вы выразились.

Бриджит улыбнулась.

— У нас в Америке «вечеринками» называют даже самые торжественные приемы, за исключением, быть может, официальных приемов в Белом доме, куда приглашают дипломатов и политиков высшего ранга.

— У нас тоже бывают послы, политики и всякие знаменитости, — быстро сказала Фиона, очевидно, вообразив, что Белый дом — это дом, в котором живет Бриджит. — Однажды нас посетил даже принц Чарльз, и все равно это не было официально. Так вы придете?

Бриджит бросила быстрый взгляд на Эдварда, и тот ободряюще кивнул.

— Ну, я не знаю, — сказала она наконец. — Если вы считаете, что это удобно… То есть я бы не хотела навязываться.

— Отец будет очень рад вас видеть, — заверила ее Фиона.

— Тогда я, пожалуй, рискну. Большое спасибо, Фиона. Это так мило с вашей стороны!

— Я запишу вам адрес, — сказала Фиона. — Приезжайте в половине восьмого. Одевайтесь как для коктейля — элегантно, но не слишком парадно, договорились?

Бриджит кивнула.

— В семь тридцать я буду у вас. Еще раз благодарю.

Они ужинали у Мертона. Их столик был расположен у стены в середине зала, и Лин поняла, что Макс Стил изо всех сил старается произвести на нее впечатление.

— Где же Чарли? — спросила Лин, когда, расправившись с главным блюдом — это была рыба-игла, зажаренная в пальмовых листьях и саго, — они ожидали десерта.

— Он подъедет с минуты на минуту, — сообщил Макс доверительным шепотом. — У нас в Лос-Анджелесе всем хорошо известно, что старина Чарли, мягко говоря, не отличается пунктуальностью. Время в нормальном, человеческом понимании для него просто не существует. Извини, если мои слова тебя оскорбляют, — добавил он.

— Почему это должно меня оскорбить? — удивилась Лин.

Макс немного замялся.

— У нас говорят: черные люди живут по своим собственным часам, — выпалил он наконец.

— Ты что, расист? — резко спросила Лин, впрочем, не особенно надеясь, что он признается.

— Вот уже второй раз ты подозреваешь меня в расизме! — воскликнул Макс, картинно воздев руки к потолку. — Но ведь я сижу с тобой здесь, не правда ли? И, можешь мне поверить, я нисколько не стыжусь показаться в твоем обществе…

— Черт тебя возьми. Макс! — заявила Лин с негодованием. — Ты должен быть просто счастлив, что тебя увидят в моем обществе. Большинство мужчин готовы пожертвовать многим, лишь бы показаться со мной где-нибудь на людях.

— Скромность. Именно это я больше всего ценю в женщинах. Если ты еще и играть умеешь, то мы с тобой покорим весь мир! — Макс ловко перехватил инициативу, и Лин поняла, что его не так-то легко смутить.

— Разумеется, я могу играть, — сказала она таким тоном, словно это было чем-то само собой разумеющимся. — Что, как ты думаешь, я делаю, когда выхожу на подиум? Это и есть настоящая актерская игра, Макс. Я делаю такое лицо, такое лицо… «Взгляните в последний раз и умрите, болваны!»— вот что это за лицо! Если не умеешь делать такое лицо, тебе никогда не стать настоящей моделью. Мужчины будут все время думать, что ты не дала им того, чего они хотели.

— А что они обычно хотят? Ну, я имею в виду зрителей-мужчин, — поинтересовался Макс.

— Им хочется видеть на подиуме девушек, которые выглядят намного красивее, чем кто бы то ни было, — пояснила Лин. — Ты наверняка со мной не согласишься, Макс, но в наше время супермодели гораздо популярнее, чем все эти глупые актрисы, которые кривляются на плоских экранах. Ну, кого из них ты можешь припомнить вот так, с ходу? Холли Хантер? Или Мерил Стрип? Ха! Быть может, они действительно великие актрисы, но внешность у них… как говорится, ни кожи, ни рожи. Супермодели — вот современный идеал красивой женщины. По-настоящему красивой!

— А как насчет Джулии Роберте и Мишель Пфайфер? — спросил Макс.

— Ну, эти девчонки действительно ничего… — снисходительно кивнула Лин. — И все равно, любая супермодель легко заткнет их в… за пояс.

Макс не сдержался и фыркнул.

— Любопытно было бы взглянуть на тебя и Чарли, — сказал он. — Вместе вы смотрелись бы бесподобно!

— Взглянешь. Если, конечно, Чарли вообще сегодня появится, — проворчала Лин.

— Не волнуйся, он приедет, — сказал Макс уверенно.

Чарли Доллар появился в ресторане полчаса спустя. Он был одет в свою любимую гавайку, мятые белые шорты, черные очки и соломенную шляпу. Губы Чарли, как всегда, разъезжались в его знаменитой улыбочке. «Такое впечатление, что у него полон рот дерьма и что он сейчас выплюнет его прямо тебе в морду»— так характеризовали друзья фирменную улыбку Чарли.

— Здорово! — сказал он, хлопая Макса по спине. — Как дела? Какие в ваших краях новости?

— Привет, Чарли, — ответил Макс Стил, вставая. — Вот, познакомься, это — Лин.

Лин одарила Чарли долгим и томным взглядом.

— Есть на что посмотреть, — сказал Чарли с видом знатока. — Рост — пять футов и десять…

— Одиннадцать, — поправила Лин.

— ..Одиннадцать дюймов, темные волосы и большущие… глаза. Как раз в моем вкусе.

Лин хитро, по-кошачьи, прищурилась.

— Гм-м… Рост — пять футов с кепкой, возраст — около шестидесяти, волосы… Скажем, не слишком густые. Но зато уж-жасно талантлив. — Она ухмыльнулась. — Ты мне тоже нравишься, папусик.

Чарли с довольным видом кивнул.

— О'кей, куколка, я вижу, мы с тобой отлично поладим. Ведь портовые шлюхи и моряки, вернувшиеся из плавания, всегда ладят между собой, верно? — Он ухмыльнулся.

— Честно говоря, мне давно хотелось познакомиться с тобой, — промолвила Лин, стараясь говорить небрежно, чтобы Чарли, не дай бог, не принял ее за поклонницу. — Ты просто потрясающий, Чарли!

— Потрясающий? Гм-м… — Чарли слегка приподнял бровь. — В таком случае придется, пожалуй, включить тебя в число моих друзей.

С этими словами он, наконец, выдвинул из-под стола стул и сел.

Семейство Уортонов обитало в роскошном пятиэтажном доме с небольшим палисадником, выходившим на Итон-сквер. Дверь Бриджит открыл самый настоящий дворецкий с бакенбардами и в ливрее. С достоинством поклонившись гостье, он распахнул дверь.

Оказавшись в огромной прихожей, Бриджит растерянно оглянулась по сторонам, не зная, что делать дальше, но Фиона уже спешила к ней навстречу.

— Добро пожаловать, Бриджит, — сказала она таким тоном, словно они были знакомы уже тысячу лет. — Я ужасно рада тебя видеть.

— С твоей стороны было очень мило пригласить меня, Фиона.

— Идем же, я познакомлю тебя со своими родителями, — сказала Фиона и, взяв ее за руку, повела за собой в обеденный зал.

Эдит Левеллин Уортон, мать Фионы, оказалась худой, совершенно седой женщиной с тусклыми серыми глазами. Смерив Бриджит равнодушным взглядом, она тут же отвернулась. Леопольд Уортон, крупный, шумный, лысеющий мужчина, напротив, буквально пожирал ее глазами.

— Это моя новая подруга Бриджит, — представила ее Фиона. — Она — знаменитая модель.

В прошлом месяце ее фотография была на обложке «Вог».

— Очень мило, — сухо сказала Эдит Уортон и заговорила с кем-то из гостей.

— Рад с вами познакомиться, дорогая, — торжественно сказал Леопольд, продолжая рассматривать ее с такой откровенностью, что Бриджит стало за него неловко. Он как будто ощупывал ее глазами. — Фиона, милочка, представь мисс Бриджит нашим гостям…

— С вашей стороны было очень любезно пригласить меня, — поблагодарила Бриджит и слегка поклонилась.

— Друзья Фионы — наши друзья, — заявил Леопольд, не сделав ни малейшей попытки отвести взгляд от ее груди, хотя для сегодняшнего вечера Бриджит специально выбрала не слишком глубоко вырезанное платье от Исаака Мизраки.

Фиона же была одета в некое подобие охотничьего костюма — в жилет и бриджи из коричневого рубчатого бархата и белую блузку с широкими рукавами. «Не слишком удачный выбор», — подумала Бриджит, гадая, почему Фионе при всех ее деньгах не пришло в голову обратиться к профессиональному модельеру, который мог бы подобрать для нее такие вещи, которые скрыли бы недостатки ее фигуры. Сама Бриджит всегда считала, что женщины, которые не могут раздеваться, как она, должны одеваться особенно тщательно.

Но Фионе, видимо, это даже не приходило в голову.

— Сначала я хотела бы представить тебя моему жениху, — сказала Фиона, снова завладевая рукой Бриджит и таща ее за собой в соседнюю комнату. — Он уже здесь. Знаешь, он настоящий итальянский граф. В будущем году мы поженимся, и я тоже буду графиня…

«И дети у вас будут графинчики, — подумала про себя Бриджит. — Господи, ну почему магия титула действует на некоторых так сильно? Ладно мы, американцы, у которых никогда не было ни королей, ни баронов, но ведь Фиона — англичанка! Она-то должна хорошо знать, что даже граф может быть подонком».