40

Эдди Кейн боялся сойти с ума. Он совсем разваливался на части. И никто не хотел ему помочь, не нашлось ни одного человека, кому бы он мог довериться.

Он метался по дому как одержимый. Черт бы все побрал! Десять дней назад у него было все. Много денег, потрясающая жена, дела шли прекрасно. И всегда под рукой кокаин. Нюхнешь немного, и все представляется в розовом свете. Теперь ему требовалось значительно больше, чтобы он мог выбраться поутру из постели.

Когда Микки перестал с ним разговаривать, Эдди понял, что попал в переделку. Тот самый Микки, на которого он полагался все эти годы и к которому всегда обращался в случае нужды.

Верно, он поставил Микки в трудное положение. Черт возьми, но ведь не стоят же они под дулами пистолетов всей мексиканской армии. Миллион долларов – и все в ажуре. И Микки вместе со студией придется этот миллион выложить. И спешно.

Но нет, Микки изображает из себя начальника и делает вид, что не имеет к этому никакого отношения. Дерьмо паршивое.

Все начиналось довольно спокойно. «Эй, Эдди, ты должен нам деньги. Когда расплатишься?» Потом разговор стал жестче. «Эй, Эдди, давай поторопись. Как бы у мистера Боннатти не лопнуло терпение» А теперь и вовсе: «Эдди, твое время истекло. Мистеру Боннатти не нравится, когда его заставляют ждать»

Сначала сделка казалась такой простой и соблазнительной. Эдди представили Карло Боннатти в Нью-йоркском клубе. Вообще-то он знал одну из женщин Боннатти в Лос-Анджелесе, некую Кэтлин Ле Поль, снабжавшую его кокаином.

Когда Кэтлин представила его Карло, они разговорились.

– Студия «Пантер», а? – проговорил Карло. – Я сам занимаюсь фильмами.

– В самом деле? – заинтересовался Эдди, удивившись, что он никогда о нем не слышал.

– Угу, – засмеялся Карло. – Ну, мы делаем немножко другие фильмы, чем вы.

Эдди в разные времена обвиняли во многих недостатках, но сообразительности ему не занимать.

– Вы по другую сторону теннисной сетки, так сказать? – поинтересовался он.

– На этом можно хорошо заработать, – ответил Боннатти. – Дело начинал еще мой брат Сантино. Когда он, хм, неожиданно умер, я заменил его. У меня один парень занимается распространением в Нью-Йорке, а другой – на Западном побережье. Наша главная проблема – заграница.

С этого все и началось. Боннатти искал способ переправить свою порнопродукцию в Европу. В страны, вроде Италии или Испании, где существовал запрет на импорт порнопродукции.

Эдди нашел идеальное решение: провозить эти фильмы вместе с легальной продукцией. Кто заподозрит студию «Пантер», когда она перевозит свои полнометражные фильмы?

Убедить Боннатти оказалось проще простого. Если Эдди нюхом чувствовал сделку, он вцеплялся бульдожьей хваткой.

– Возможно, я смогу вам помочь, – заверил он Карло. И они заключили временное соглашение.

Все, что оставалось, это уговорить Микки, пообещав ему солидный куш.

Эдди долго и сосредоточенно размышлял, прежде чем пойти к Микки. Сначала ему надо организовать свою собственную маленькую компанию в Лихтенштейне, чтобы через нее совершать все финансовые операции в Европе и не ввязываться в это дело лично.

Микки идея сразу понравилась.

– Только деньги, и никакого риска? – спросил он.

– Именно, – подтвердил Эдди. – Доходы делим с Боннатти пополам. И я отдаю тебе половину моей половины. Проще простого.

Микки согласился.

Чтоб он сдох, этот Микки. Три года, когда все шло хорошо, Столли с удовольствием брал деньги. А случилась неприятность – он и знать ничего не хочет.

Интересно, а как они догадались, что он снимает сливки? Чтоб им пусто было, он же делает всю работу, договаривается с покупателями в разных странах, переводит деньги. Если кто-нибудь на этом попадется, так это он. Так почему ему не взять побольше?

Теперь Эдди попался. Карло Боннатти узнал, что он ворует, и хотел получить свое.

Лесли печально ходила за ним по пятам.

– Я могу помочь? – спрашивала она в десятый раз.

Эдди было не до нее.

– Если заткнешься! – рявкнул он.

Ему пришло в голову, что быстрее всего он сможет достать деньги, продав свою недвижимость.

– Нам придется продать дом, – заявил он. – Позвони агенту и скажи, что мы хотим получить за него наличными и как можно быстрее.

Лесли расстроилась, но сделала, как он велел, хотя оба они знали, что продать дом достаточно быстро не удастся.

Но теперь, когда Боннатти поставил вопрос ребром, ничего другого он придумать не мог.

Едва проснувшись, Эдди понял, что день будет плохим. Пятница. С утра над пляжем клубился густой туман. Туман клубился и у него в голове. Настроение было отвратительное. Перекатившись на кровати, он дотянулся до телефона и позвонил Кэтлин Ле Поль.

– Приходите домой, – приказал он. – Мне срочно нужно лекарство.

– Я не хожу по домам, – ответила она раздраженно, вовсе не обрадовавшись его звонку.

Голова у него раскалывалась.

– Я сейчас не бываю в конторе.

– Заметила. Если бы вы меня раньше предупредили, я бы зря не ездила туда.

– Послушайте, радость моя. У меня грипп. Что вы от меня хотите? Приходите домой. Приносите товар.

– За наличные?

– Да.

– Вы мне должны полторы тысячи за прошлую неделю.

– Они вас ждут.

Она неохотно согласилась, назначив свидание на полдень.

Лесли на кухне жарила яичницу с беконом. От запаха его затошнило.

– Я готовлю тебе завтрак, – пропела она, слишком уж развеселившись во вред себе.

– Раздевайся, – велел он.

Она удивленно обернулась.

– Что?

– Раздевайся, – повторил он. – Как насчет приготовления завтрака с голой задницей?

В ее голосе звучала боль, но он ничего не заметил:

– Не надо так, Эдди.

– А, ладно, забудь. – Он вернулся в спальню. И почувствовал себя последним подлецом. Бедняжка, он пытается на ней отыграться. Хотя, если разобраться, на ком же ему отыгрываться?

Через пять минут в спальню вошла Лесли. От удивления Эдди открыл рот. На ней не было ничего, кроме кружевного фартучка и туфель на высоком каблуке.

Какое тело! Впервые за много недель он почувствовал, как в нем снова взыграла кровь.

– Эй, – позвал он. – Иди-ка к папочке.

– Ты этого хотел? – спросила она тихо.

– Я шутил. – Он пощекотал ей грудь. – Но уж раз ты здесь…

Он лег и предоставил ей делать всю работу. Справилась Лесли отлично. Для девушки из Айовы она несомненно знала немало.

Позже Эдди жадно проглотил завтрак, пару рюмок водки, выкурил косячок и отправился побродить по пляжу.

Когда он вернулся, в гостиной сидел Карло Боннатти.

Бледная Лесли пробормотала:

– Я не знала, что ты ждешь гостей.

Эдди взглянул на Карло и почувствовал, как по телу побежали мурашки.

– Я и сам не знал.

Карло Боннатти, крепко сложенный, лет сорока пяти мужчина, с вьющимися светлыми волосами, полузакрытыми веками, серой кожей и ленивым выражением лица.

– Очутился тут поблизости, – произнес он спокойно. – Дай, думаю, загляну.

– С каких это пор у вас дела поблизости? – засомневался Эдди, не сводя с него глаз.

Карло небрежно махнул рукой.

– С тех пор как ты задолжал мне миллион баксов. И с тех пор как я перестал получать ответы на свои вопросы. Так что я решил сделать крюк, посмотреть, как обстоят дела. Ты можешь мне что-нибудь на это сказать, Эдди?

Лесли стояла в стороне, страх парализовал ее. Она поняла, что пришла беда, едва увидев, как из длинного черного лимузина, остановившегося у их дома, вылез Карло Боннатти, а за ним двое громил. Когда она открыла дверь, он даже не спросил разрешения войти, просто пошел вперед, заметив только, что пришел повидать Эдди, как будто это все объясняло.

– Вы не должны сюда приезжать, – рассердился Эдди. – Не надо мне всего этого дерьма. Получите вы свои деньги. Я же вам сказал на прошлой неделе.

– Прошлая неделя позади, – заметил Карло. – Мы говорим сегодня. Я должен получить свои деньги к утру в понедельник, иначе ты знаешь, что тебя ждет.

– Вы что, мне угрожаете? – возмутился Эдди, прикрывая испуг фальшивой бравадой.

– Называй как хочешь, – спокойно ответил Карло. – Но ты должен знать одно – Карло Боннатти не угрожает. Он делает. Или я получу свои деньги в понедельник, или конец нашей сделке. По правде говоря, – Карло поднялся на ноги, – конец тогда всем твоим сделкам. – Он направился к двери, задержавшись, чтобы дотронуться до голого плеча Лесли. – Хорошенькая жена, – сказал он. – Очень хорошенькая. – И ушел.

Эдди рванулся в ванную комнату, и его вырвало. Когда он наконец вышел оттуда, Лесли ждала, не сводя с него чертовски огромных глаз и надеясь, что он тут же придумает, как быть.

– Пойду к Микки, – быстро решил он. – Не волнуйся, малыш, я со всем сегодня разберусь.

– Разберешься?

– Обещаю.

Он обнял ее и поспешил к машине.

Теперь пришла очередь Лесли бессмысленно бродить по дому. Она не знала, что ей делать. Эдди в беде, и должен же быть какой-то способ ему помочь.

Взяв телефон, она набрала номер мадам Лоретты.

Когда Лоретта взяла трубку, Лесли выплакала ей всю историю.

– Не можете ли вы мне помочь? – умоляюще спросила она.

– Брось его, – посоветовала мадам Лоретта. – Ты все еще молода и красива. Полным-полно других мужчин. Возвращайся ко мне работать. Я найду тебе кого-нибудь.

Лесли пришла в ужас.

– Но я не хочу никого другого, – возразила она. – Я люблю Эдди.

– Любовь плохой советчик, – предупредила мадам Лоретта. – Он потащит тебя с собой на дно. Я уже видела такое. Брось его, Лесли, пока не поздно.

– Нет, – печально ответила Лесли. – Я никогда не брошу Эдди. Я его люблю.

– Тогда я ничем не могу тебе помочь, – отрывисто бросила мадам Лоретта и повесила трубку.

41

Эдди Кейн вовсю гнал свой белый «мазерати» вдоль побережья. Выехав на автостраду, он еще больше поднажал. Через пять минут его остановил полицейский на мотоцикле.

Красивый, как кинозвезда, полицейский вразвалку подошел к машине Эдди.

– Эй, приятель, ты что, пошел на мировой рекорд? – спросил он, доставая записную книжку.

Эдди сразу почувствовал, что с ним можно договориться.

– Послушайте, я… это… на свидание спешу, сами знаете, как бывает.

Полицейский усмехнулся. Безусловно, он знал, как это бывает.

– Неплохая машина, – заметил он, приготовив ручку.

– Мне здорово пришлось потрудиться, чтобы ее купить, – проговорил Эдди как можно смиреннее.

– Вы пили? – спросил полицейский.

Эдди невесело рассмеялся. Он понимал, что выглядит как бродяга. Только машина придавала ему какой-то вес.

– Кто, я? Вы это серьезно?

Полицейский покачался взад-вперед на каблуках сапог.

– Да. Я серьезно. Так вы пили?

Эдди постарался улыбнуться как можно приветливее.

– Разрешите представиться. Эдди Кейн. Заведующий отделом распространения студии «Пантер». Послушайте, а вы не собирались стать актером?

– Да, когда-то об этом мечтал, – ответил полицейский. – Кто об этом не мечтал в этом городе?

– Вот что я вам скажу, – принялся убеждать его Эдди. – Я дам вам свою визитную карточку, и вы позвоните мне на студию. Я добьюсь для вас пробы.

Полицейский рассмеялся.

Эдди нашел карточку и протянул ее полицейскому.

– Я серьезно. Почему вы смеетесь?

Полицейский снова рассмеялся.

– Я слышал, что тебя могут вдруг найти, но все это смешно!

– У вас есть шарм, – заметил Эдди, воспользовавшись моментом. – И внешность. И чувство юмора. Так что, давайте, я помогу вам, а вы поможете мне. Отпустите меня, а? Я опаздываю на свидание.

Это была единственная удача в этот день. Полицейский спрятал его визитную карточку и разрешил уехать.

Тем не менее Эдди скорости не сбавил. Он изо всех сил давил на педаль газа всю дорогу до студии.

Микки совещался с одним из авторов относительно своего очередного любимого проекта. Ворвавшись в кабинет, Эдди застал Микки врасплох.

Лаки пропустила его без единого вопроса. В последний день ее работы на студии ей было абсолютно безразлично, что произойдет.

Автор – молодой человек, жаждущий славы, при виде него вскочил на ноги. Эдди был похож на сумасшедшего – десятидневная поросль на лице, мятый костюм, дикие, налитые кровью глаза.

– Мне обрыдло все это дерьмо, – заорал Эдди, опершись обеими рунами о стол Микки и глядя на него в упор. – Карло Боннатти заявился ко мне домой. Ко мне домой, черт бы тебя побрал! Я сыт по горло, Микки. Ты здесь завязан так же, как и я, Микки, и вывернуться тебе не удастся. Студии придется заплатить Боннатти.

Глаза Микки сузились. Вот что получается, когда пытаешься помочь приятелю.

– Люс! – закричал он.

Ни ответа, ни привета.

– Сейчас же позовите охранников, – завопил он.

– Позовешь этих долбаных охранников, будешь иметь неприятностей больше, чем можешь себе вообразить, – заорал Эдди, ухватив Микки за борта его спортивного пиджака. – Я пойду к Эйбу Пантеру. Все ему выложу. За твой жирный зад никто не даст и ломаного гроша.

Автор медленно и осторожно попятился к двери. Он наслышался о подобных сценах, когда маньяки сходят с катушек долой. У них даже иногда бывает оружие. Дело могло кончиться плохо.

– Я вернусь попозже, мистер Столли, – пробормотал он.

– Отпусти мой пиджак, – прорычал Микки.

– На-кась, выкуси! – заорал в ответ Эдди.

Началась драка.

Автор выскочил из кабинета и захлопнул за собой дверь.

Сидящая за столом Лаки подняла на него глаза.

– Вы вызвали охранников? – поспешно спросил автор.

– Полагаю, они сами разберутся, верно? – ответила она, мило улыбнувшись.

Автор покачал головой и выбежал вон. Ему платили за то, чтобы он писал сценарии, а не разнимал дерущихся.

Лесли едва успела прийти в себя после бессердечного совета мадам Лоретты, как раздался звонок в дверь.

Она посмотрела в глазок. На пороге стояла женщина – хорошо одетая и сильно накрашенная.

– Что вам угодно? – поинтересовалась Лесли.

– Где Эдди? – раздраженно спросила женщина.

– Его нет.

– Черт! Мы же договорились.

– Я – миссис Кейн, – представилась Лесли ради самоутверждения. – А вы кто?

– Кэтлин Ле Поль. Откройте эту проклятую дверь.

Лесли осторожно приоткрыла дверь, не снимая цепочки.

– Что вам нужно?

– Мы с Эдди договорились встретиться в полдень, – ответила Кэтлин. – Получается, я приперлась в такую даль зря. Он деньги для меня оставил?

– Какие деньги?

– Деньги за… то, что я ему принесла. Вот пакет.

– А сколько он вам должен? – спросила Лесли с любопытством.

– Полторы тысячи долларов наличными, – ответила Кэтлин, размышляя, что ей все эти дела уже не по возрасту. Если бы только Умберто Кастелли развелся со своей жирной женой-колумбийкой и переехал в Лос-Анджелес, она бы смогла жить в роскоши, а не работать рассыльной.

– Он ничего не говорил ни о вас, ни о деньгах, – заверила Лесли.

Кэтлин нетерпеливо постучала по мостовой ногой, обутой в туфлю от Шанель.

– Взгляните, – попросила она, – может, он что-нибудь для меня оставил.

Лесли захлопнула дверь прямо перед ее носом и поспешила в спальню. И верно, на комоде лежала пачка денег.

На какое-то мгновение она засомневалась, как поступить. Если она откажется взять пакет, Эдди рассердится. С другой стороны, если она возьмет пакет и отдаст женщине деньги, он тоже может рассердиться. Она попыталась дозвониться до него. Но трубку никто не взял.

Кэтлин Ле Поль уже вовсю барабанила в дверь.

Лесли вернулась к двери.

– Я не собираюсь торчать здесь весь день, – заявила Ле Поль. – Так есть деньги или нет?

Лесли перевела дыхание и решила заплатить. Она вернулась в спальню, отсчитала полторы тысячи и отнесла деньги женщине.

В свою очередь Кэтлин протянула ей пакет и удалилась.

Когда она ушла, Лесли принесла пакет в кухню, положила на стол и открыла его с помощью кухонного ножа.

Внутри оказался маленький прозрачный пакетик с белым порошком.

Лесли аккуратно надрезала его и высыпала содержимое на стол.

Кокаин.

Он портил им жизнь.

Из-за него у них не было денег, а брак находился под угрозой.

Лесли знала, как ей следует поступить.

42

Такое чудесное ощущение – знать, что сегодня последний день в чистилище. И потом она снова свободна. Прощай, Люс, тихая, послушная, маленькая секретарша. Через несколько часов она снова станет Лаки Сантанджело. Победителю достается все.

Был полдень пятницы, осталось дожить до конца дня.

Она знала, с чего начнет. Сожжет этот распроклятый парик и жуткие тряпки. Разобьет вдребезги ненавистные очки. И будет, как сумасшедшая, танцевать вокруг костра.

Потом она сядет на ближайший рейс и полетит в Нью-Йорк, к Ленни. От Джесс она узнала, что он там, а Боджи сейчас уточнит, где именно.

Ах, уже просто не хватает терпения. Все, что ей и ему требуется, это провести длинные выходные вместе. Очень длинные выходные в постели, наверстывая упущенное за все то время, что они жили порознь. И тогда она ему все расскажет.

«Дорогой мой муженек, у меня для тебя подарок. Надеюсь, он тебе понравится»

Разумеется, они займутся студией «Пантер» вместе. Вот будет здорово!

Скоро у Бобби начнутся летние каникулы. Он с няней прибудет прямо в Калифорнию. И Ленни что-то говорил насчет Бриджит, которая присоединится к ним. Лето предстоит замечательное. Вся семья вместе. Возможно, ей удастся уговорить Джино приехать на пару недель.

На Эдди Кейна, промчавшегося через офис как ненормальный, она внимания не обратила. Эдди Кейн – проблема Микки, не ее. Что и говорить, с завтрашнего дня у Микки проблем сильно прибавится, особенно если учесть, что с понедельника он останется без работы.

Значит, план таков: сегодня ее последний день. В шесть часов она поедет к Эйбу, чтобы подписать все бумаги в присутствии обоих юристов. И, когда все будет оформлено и деньги уплачены, студия перейдет к ней официально.

Эйб решил, что в понедельник сам лично объявит о продаже. Он уже послал срочную телеграмму своей второй внучке Примроз и ее мужу Бену Гаррисону в Лондон, пригласив их приехать.

Более того, впервые за последние десять лет Эйб решил персонально появиться на студии.

– Не терпится увидеть их рожи, – возбужденно признался он Лаки. – Не терпится представить им тебя, девонька.

Если ей удастся провести конец недели с Ленни, она будет готова к чему угодно.

Звуки, доносившиеся из кабинета Микки, становились все более громкими. Лаки лениво прикинула, кто кого бьет. В драке она поставила бы на Микки. Хоть он и старше Эдди и ниже ростом, но мужик сильный, обладающий качествами уличного бойца. Она это сразу заметила, еще при первой встрече.

Ее селектор буквально надрывался.

– Вызовите охрану! – вопил Микки. – Вызовите их немедленно!

Она четко могла слышать голос орущего Эдди.

– Не пудри мне мозги, Микки, а то нарвешься, к едрене фене.

– Я нарвусь?! – вопил Микки. – Я? Подчищай сам за собой, дерьмо собачье, и сваливай с глаз моих долой!

Лаки позвонила на центральный пост.

– Не могли бы вы прислать охранника в офис мистера Столли? – попросила она.

– Разумеется, мэм, – ответили ей. – Это срочно?

– Смотря что вы считаете срочным, – ответила она спокойно.

– Есть угроза для жизни?

– Вряд ли.

Охранник еще не прибыл, когда Эдди вылетел из кабинета с расквашенным носом. В драке уличный боец всегда верх. Эдди давно потерял форму. Гулянки допоздна и кокаин сделали свое дело. Микки появился на пороге кабинета вне себя от злости.

– Тупая корова! – заорал он. – Не сметь никого впускать, пока я не разрешу. Даже если вам придется лечь поперек моей двери, и они будут о вас спотыкаться, все равно никого не пускать. Я ясно выражаюсь?

– Нет, – ответила она спокойно, стараясь не думать о том, что он обозвал ее «тупой коровой». Никто не смеет называть Лаки Сантанджело тупой коровой, без того чтобы за это не поплатиться.

– Что? – загремел он.

– Нет, я вас не понимаю, – произнесла она ровным голосом. – Я не собираюсь разрешать людям об меня спотыкаться. И я безусловно не собираюсь рисковать собой ради вас.

Он от удивления открыл рот. Секретарша? И возникает?

– Вы что, хотите, чтобы вас уволили? – зло спросил он, буквально подпрыгивая на месте.

Она пожала плечами.

– Это как вам будет угодно. Хозяин – барин.

Микки с трудом верил своим ушам. До последней минуты она была идеалом секретарши. Она сортировала поступающие звонки, заботилась о том, чтобы он не забыл о назначенных встречах, варила ему кофе и выжимала сок. Да захоти он, она чесала бы ему яйца. А теперь у нее появился характер. Бог ты мой!

Он в бешенстве вернулся в кабинет и захлопнул за собой дверь. Когда же, мать ее, вернется Олив?

Лаки в последний раз не торопясь пообедала в столовой в образе Люс.

Закончив, она подошла к столику Гарри Браунинга и спросила:

– Не возражаете, если я присяду?

Он был вовсе не рад ее видеть.

– Возражаю, – коротко ответил он.

– Я бы хотела кое-что пояснить, – продолжила она. У нее осталось некоторое чувство вины по отношению к Гарри. Если бы она только знала, что он алкоголик, то не стала бы поить его в тот памятный вечер пирога с семгой. Она села.

– Гарри…

– Для вас я мистер Браунинг, – перебил он.

– Мне кажется, вы воображаете, что я затеяла какую-то странную игру.

– Я знаю, что вы делаете, – произнес Гарри уверенно. – Вся студия знает, кто вы.

Она приподняла бровь.

– И кто же я?

– Вы шпионите для Эйба Пантера. Он вас послал, чтобы вы спали с Микки Столли.

Она не удержалась от смеха.

– В самом деле?

– Вы же сказали Бренде в офисе Эдди Кейна, что вы спите с Микки Столли, – раздраженно сказал Гарри. – Теперь вся студия знает.

Лаки чуть не поперхнулась при одной только мысли очутиться в койке с Микки Столли.

– Вы, наверное, смеетесь? Да я ведь шутила, когда говорила с Брендой.

Гарри побарабанил пальцами по столу.

– Плохая шутка, – мрачно заметил он.

– Судя по всему, так, – согласилась она. – И вообще, что вы имеете в виду под «всей студией»?

– Бренда всем рассказала. Всем секретаршам, рассыльным, ассистентам. А они, в свою очередь, разнесли это дальше.

Ну, блеск! Она вздохнула. Ничего себе репутация. Спать с Микки Столли, мужчиной ее мечты!

– И все думают, что я шпионю для Эйба Пантера? – заинтересовалась она.

– Нет, – коротко ответил Гарри. – Один я. Думаю, что именно поэтому вы и спите с Микки Столли. Вам мистер Пантер велел.

Она начала злиться.

– Прекратите, Гарри. Я не сплю с Микки Столли. Все станет ясно в понедельник.

– Да? – Он подозрительно взглянул на нее.

– Да. – Она кивнула головой и встала. – Не забудьте. В понедельник утром. Здесь многое произойдет.

В три часа дня позвонила Абигейль Столли. Голос ее звучал резко, раздраженно и повелительно, как будто любой, услышав его, должен встать по стойке «смирно».

– Кто это? – спросила она.

– Люс, – ответила Лаки. – А это кто?

– Миссис Столли, – представилась Абигейль надменно. – Вы что, новая секретарша?

– Я работаю уже несколько недель, – пояснила Лаки.

– Когда возвращается Олив? – решительно спросила Абигейль, как будто для нее было большим испытанием разговаривать с Лаки.

– Скоро, – произнесла Лаки.

– Вы машину заказали?

– Какую машину, миссис Столли?

– Наш лимузин на вечер премьеры. Вы должны знать.

– Я не знала, что вам нужна машина.

Чаша терпения Абигейль переполнилась.

– Бог мой! Неужели мне нужно обо всем думать самой? Разве мистер Столли вам не говорил? Нам нужен лимузин студии. С тем же самым водителем. И в машину следует погрузить шампанское «Кристалл» и минеральную воду. Подать к моему дому в шесть тридцать. Не в шесть двадцать пять или тридцать пять. Ровно в шесть тридцать. Позаботьтесь об этом.

Лаки решила, что Абигейль и Микки – отличная пара. Просто полны очарования.

– Я все сделаю, миссис Столли, – ответила Люс – идеальная секретарша.

– Где мой муж? – раздраженно поинтересовалась Абигейль.

На какой-то момент возникло искушение сказать: «Почему бы вам не позвонить домой Уорнер? Знаете, той чернокожей женщине, работающей в полиции нравов, которую он трахает дважды в неделю с незапамятных времен». Но вместо этого она сказала:

– Представления не имею, миссис Столли. Но я обязательно передам ему, что вы звонили.

– Не забудьте, – приказала Абигейль и бросила трубку.

Лаки позвонила в диспетчерскую.

– Марти, миссис Столли нужна будет сегодня машина. Нет, не лимузин, а какой-нибудь седан поменьше, ладно? К шести сорока пяти к дому. Спасибо.

Пока Микки не было, она позвонила Боджи.

– Ты закатал на сегодня самолет?

– Все сделано, – ответил он.

– И ты узнал, где Ленни?

– Да.

– Что бы я без тебя делала, Боджи?

– Имела бы кучу неприятностей.

Она улыбнулась про себя. Скорее всего, он прав.

43

– Микки, – спросила Уорнер, – ты с другими женщинами встречаешься?

Микки с удивлением посмотрел на нее.

– Что за глупости ты придумала? Зачем мне другие женщины?

– Просто спросила, – заметила Уорнер. – Разве нельзя спросить?

Ее тон Микки не понравился.

– Можешь делать что хочешь, но это чертовски глупый вопрос.

Уорнер взглянула на него. Весь день у него плохое настроение. Обычно она считалась с его настроением и ходила вокруг него на цыпочках, но сегодня до нее дошли неприятные слухи и она никак не могла отделаться от мыслей о них. Один из полицейских в ее отделе заинтересовался борделем в Голливуд-Хиллз. Этот дом терпимости высокого класса принадлежал некой мадам Лоретте. И, если верить тому, что говорилось в раздевалке полицейского участка, многие высокопоставленные и влиятельные чиновники с киностудий частенько туда захаживали. В последние дни среди других имен упоминался и Микки Столли.

Микки вылез из постели Уорнер. Сегодня секс не получался. Пора собираться.

– Меня злит, когда ты задаешь такие вопросы, – заявил он – Чтобы их услышать, я вполне мог остаться дома с женой. Зачем сюда приходить?

Уорнер подумала, что Микки злится, потому что у него рыло в пуху. Сжав зубы, она промолчала, а вместо ответа быстро прошла на кухню и включила чайник.

– Как насчет чашечки кофе? – крикнула она. Ублюдок! Если он заигрывает с другими бабами, особенно проститутками, ему это так не пройдет. Пусть и не надеется.

– Ты что, хочешь меня прикончить? – спросил он, войдя за ней в кухню. – Это кофеин. Мне надо следить за диетой.