31

Благодаря ежедневным занятиям с персональным тренером бедра у Венеры Марии стали как камень, а руки и плечи слегка мускулистыми, поскольку она регулярно тренировалась с гантелями. Она ежедневно бегала трусцой и проплывала пятьдесят раз собственный бассейн. К своему телу она относилась, как к хорошо настроенному инструменту, всегда придерживаясь раз и навсегда установленного порядка.

Мартин Свенсон обожал ее всю, с головы до ног. В постели с Венерой Марией ему казалось, что лучше просто не может быть, и тем не менее с каждым разом они получали еще большее удовольствие.

Венера Мария многому научилась у Мануэля, Райна и Иннеса. Она дала себе труд узнать, что именно заводит их больше всего. Райну нравилось вместе с ней принимать душ. Мануэль хотел, чтобы она массировала ему член с помощью специального лосьона. Иннес любил, чтобы она привязывала его к кровати шелковым шарфом. «Все дело в том, – говорил он, – чтобы не разорвать легкие путы».

Вскоре Венера Мария поняла, что он имеет в виду. Сдерживаешься, чтобы не разорвать шелковые путы, испытывая при этом сладкие муки, доводящие до экстаза. Она специально приберегала этот вариант для Мартина, дожидаясь, пока наступит подходящий момент.

В ночь перед его отлетом в Нью-Йорк она устроила ему путешествие в рай и обратно. Сначала они поужинали и выпили шампанского. Потом понежились в ее горячей ванне на свежем воздухе с прекрасным видом на Голливуд. Затем она привела его в спальню, сдернула полотенце с его талии и велела лечь на кровать, привязав его к ней шелковыми шарфами.

Она обмотала шарфы вокруг его кистей и привязала к стойкам кровати. Затем проделала то же самое с его щиколотками.

–Что это ты делаешь? – спросил он, делая вид, что сопротивляется.

–Расслабься, – улыбнулась она. – Лежи и думай о своей мечте.

–У меня такой не было.

–Не повезло тебе.

Она села и полюбовалась своей работой. Он был совершенно беспомощен, хотя при желании вполне мог освободиться, и уже заметно начал возбуждаться.

Венера Мария улыбнулась. Надо же! Мартин Свенсон, Мистер Нью-Йорк, полностью в ее власти.

– Это такая игра, – пояснила она. – Как только порвешь шарфы – конец игре. А будешь паинькой, до утра будем играть.

Он сразу купился.

–А какой штраф?

–Десять тысяч за шарф, – решительно заявила она.

–Высокие ставки.

–Можешь себе позволить?

Он рассмеялся.

–А ты?

–Я – только крупье. Мне ставить не надо.

–Э, нет. И ты тоже. Давай установим время. Если я не порву шарфы, скажем, за час, я выигрываю, и ты расплачиваешься.

–Два часа, тогда договорились.

–Полтора.

–Мы же не на бирже, Мартин.

Член у него стоял столбом. По-видимому, он обожал торговаться.

–Час и сорок пять минут.

–Ладно, – согласилась она. – Пока.

–В каком смысле пока?

–В том смысле, что я ухожу. Вернусь, когда захочу.

–Ты что, серьезно?

–Абсолютно.

–Да ладно, Венера. Что за игра такая?

–Я же говорила, вроде пари. Посмотрим, как ты с этим справишься, Мартин. – И она вышла.

Вот и говори после этого о власти. Малышка Виргиния Венера Мария Сьерра из Бруклина делает с Мартином Свенсоном, Мистером Нью-Йорк, все, что ей заблагорассудится.

Улыбнувшись про себя, она вспомнила, когда первый раз его увидела. Десять лет назад, в семьдесят пятом. Ей тогда было пятнадцать.

Иногда Виргинии Венере Марии Сьерре удавалось выбраться из дома. Не часто, потому что при наличии четверых братьев и требовательного отца работы всегда хватало. Разумеется, она ходила в школу, но это совсем не то. Ей хотелось развлечься. Рон, ее сосед и близкий друг, постоянно уговаривал ее сбежать вечером из дома и поехать с ним на Бродвей или Таймс-сквер.

Рон был на несколько лет старше и казался ей необыкновенно интересным и смелым. Высокий, стройный, компанейский парень, совершенно непохожий на ее коренастых братьев, считавших себя настоящими мужчинами и занятых исключительно погоней за каждой соседской юбкой. Венера Мария имела все основания подозревать, что они не прочь поразвлечься и с ней, дай она им возможность. Но она им такого шанса не давала.

Когда ей удавалось вырваться, они с Роном бродили по Нью-Йорку и развлекались как могли. Иногда ошивались у театров на Бродвее, ожидая, когда появятся звезды. Рон завел себе книжку для автографов и уговаривал ее последовать его примеру. Было интересно смотреть, кто из звезд останавливался и расписывался, а кто просто проходил мимо к своим лимузинам и скрывался в ночи.

– Блеск, верно? – спрашивал Рон.

И Венера Мария согласно кивала.

– Я стану танцовщиком, – поделился с ней Рон.

– А где ты будешь учиться? – поинтересовалась она. – Откуда возьмешь деньги?

Рон сказал, что он попробует принять участие в конкурсе в Школе драматического искусства.

– А что для этого надо? – с любопытством спросила Венера Мария.

– Талант, – ответил Рон.

Однажды в субботу они проходили мимо церкви и увидели там большую толпу народу.

– Свадьба! – возбужденно воскликнул Рон. – Обожаю свадьбы, а ты?

Виргиния Венера Мария энергично кивнула.

– Невесты всегда такие потрясающие! – продолжал Рон.

Венера Мария снова кивнула, при этом подумав, что уж она-то никогда потрясающе не выглядит: прямые темные волосы, хорошенькая мордочка, но в общем ничего особенного, к великому ее сожалению.

Они присоединились к толпе у церкви и стали ждать. Наконец появилась счастливая пара. Вот тогда Виргиния Венера Мария и увидела Мартина Свенсона впервые.

Она стояла как завороженная, не сводя с него глаз. Он был так красив, просто поверить невозможно. Таких красавцев печатают только на глянцевых обложках журналов. Песочного цвета волосы, полные губы и широкая улыбка специально для фотографов. На нем был светлый костюм, в петлице – красная гвоздика.

Виргиния Венера Мария быстро перевела взгляд на невесту – бледная, светло-рыжая, худая, в дорогом кружевном платье до пола. Ей казалось, они вышли из сказки. Совсем из другого мира.

– Кто они? – спросила она Рона.

– Богачи, – ответил Рон. – Когда-нибудь и мы будем такими же.

На следующее утро она увидела фотографию жениха и невесты в газете. Звали его Мартин Свенсон. Крупный воротила. Теперь женился на прекрасной Дине Аквельд, голландке, даме высшего света.

Сама не зная зачем, Виргиния Венера Мария вырезала эту фотографию и спрятала ее в своем белье в комоде. Снимок являлся для нее нам бы свидетельством того, что существует другой мир, мир фантазии, частью которого она хотела когда-нибудь стать. Почему бы и нет? Виргинии Венере Марии тщеславия не занимать.

Она надолго запомнила Мартина Свенсона. Много читала о нем, следила за его карьерой, видела его по телевизору, собирала сплетни о нем из бульварных газетенок. И наконец познакомилась.

Разумеется, к этому времени она уже стала Венерой Марией, той самой Венерой Марией, которую знали все. Она сделала вид, что не имеет понятия, кто он такой. Его представил ей Купер Тернер. Тот самый Купер Тернер.

Мартин улыбнулся своей особой улыбкой и начал с ней открыто заигрывать. Она оглянулась, чтобы посмотреть, здесь ли его жена. Но, похоже, холодно-прекрасная Дина взяла на вечер выходной.

Получив на следующее утро от Мартина цветы, она пришла в восторг. Еще больше ее порадовало, что он через несколько недель появился в Лос-Анджелесе.

За это время она измучила Купера вопросами и узнала о Свенсоне практически все.

Купера это позабавило.

– Ты что, втюрилась в Мартина? – спросил он, приподняв бровь.

– Ну и что? Тебе что, это небезразлично? – парировала она.

– Не знаю, – ответил Купер. – Я как-то думал, что сам буду твоим избранником.

Венера Мария расхохоталась.

– Купер, да ты у всех избранник.

– А Мартин, по-твоему, девственник?

– Мне он просто кажется… необыкновенным.

Купер долго смотрел на нее.

– Тогда мне придется тебе кое-что сказать. У Мартина была тьма подружек. Все красивые и талантливые. И он всегда возвращался к Дине. Дина в его жизни навсегда.

– Только пока ему этого хочется, – заметила Венера Мария.

– Ты упрямая, крошка, не так ли?

– Особой робостью не страдаю.

Звонок Мартина ее не удивил. Она пригласила его к себе домой. Он явился через час.

– Я не стану с вами спать, – предупредила она, – пока не узнаю вас хорошенько. Это можетзанять пару лет. Верно?

– Мне кажется, я вас уже знаю, – сказал он. – Я прочитал все, что когда-либо печаталось о вас в прессе. Почему бы вам не поинтересоваться газетными статьями обо мне? Так мы можем сэкономить время.

– И вы хотите сэкономить время?

– Я хотел бы быть с такой женщиной, как вы.

Все произошло через пять недель. За это время он несколько раз летал на побережье, а она два раза приезжала в Нью-Йорк.

Период ухаживания и нетерпеливого ожидания запомнится им надолго. Сама близость тоже оправдала их надежды. Они провели выходные в доме приятеля Венеры Марии на побережье. Она постаралась, чтобы встреча стала незабываемой. Ароматные свечи, лучшее шампанское, музыка, широкая кровать и безудержный, первобытный секс.

Они встречались уже несколько месяцев, и теперь Венере Марии хотелось большего.

Ей оставалось дождаться, когда Мартин оставит свою жену, разведется и женится на ней.

Венера Мария имела удивительную способность проникать в мечты и фантазии других людей. Отсюда и огромный успех ее видеоклипов и фильмов. Она ходила по грани дозволенного и умела доставить людям радость. Венера Мария могла играть любую роль – от потерявшейся маленькой девочки до страстной, сексуальной суперженщины. Она одинаково хорошо могла быть жесткой и мягкой. Раздавать пинки и прижиматься в поисках защиты.

Она могла, если бы захотела, подделаться под фантазию любого мужчины.

Мартин Свенсон заявил, что у него нет никаких фантазий.

Черт возьми!

Но Мартин Свенсон – мужчина. Стало быть, и фантазировать должен он. И Венера Мария придумала, как по-настоящему завести его – излюбленный во все времена способ: две девушки вместе.

Но сама она не собиралась быть одной их этих девушек. Групповой секс ее не интересовал. Она считала, что сексуальные отношения должны существовать только между двумя людьми. Глубоко личные и чувственные.

Мартина требовалось встряхнуть. Слишком заторможен, больше беспокоится о своей очередной сделке, чем о наслаждении в постели. Хотя, следует признать, Венера Мария уже сумела его слегка расслабить.

Иногда поздно ночью, лежа в одиночестве в постели в своем доме в Лос-Анджелесе, она думала, не пользуется ли Дина вновь обретенным опытом Мартина. Он клялся, что больше не спит с женой, но ведь он мужчина, а все мужчины врут насчет секса. Особенно женатые.

Венера Мария любила Мартина. Сама не зная почему. Но зная, что должна заполучить его.

Дело не в деньгах, у нее своих хватало.

И дело не во внешности. Хоть он и привлекателен, но уж точно не Мел Гибсон.

Дело также не в его характере, потому что, даже если он пускал в ход весь свой шарм, характер его оставлял желать много лучшего.

«Любовь зла», – горько подумала Венера Мария и поспешила встретить Рона, приведшего в дом двух дорогих проституток, которых он нашел с помощью мадам Лоретты, своей приятельницы. У Рона странноватые друзья, но в данном случае это оказалось полезным.

Девушки не были похожи на шлюх. Одна скорее напоминала школьную активистку, да и одета была соответствующе. Вторая оказалась маленькой восточной красавицей с блестящими черными волосами до самых ягодиц.

Рон усмехнулся. Он обожал всякие интриги.

– Познакомься с Лемон и Тай.

Венера Мария удивленно подняла брови.

– Лемон?

– Это я, – провозгласила школьная активистка. – Меня так в самом деле зовут. Я обожаю ваши записи.

У славы свои недостатки. Всякий знал, чем ты занимаешься.

Стараясь оставаться спокойной и равнодушной, Венера Мария объяснила девушкам, что от них требуется, добавив извиняющимся тоном:

– Это вроде подарка другу ко дню рождения, понимаете? Спецугощение, так сказать.

– Оче-ень спец, – вмешался ухмыляющийся Рон.

– Заткнись! – прошептала Венера Мария.

Девушки оказались настоящими профессионалками. Они поняли совершенно точно, что им надо делать. Раздевшись до белья, они достали огромной величины вибратор и бутылочку душистого масла. После этого направились в спальню, где ждал Мартин Свенсон.

Венера Мария посчитала, что он пробыл один минут двадцать. Достаточно долго, чтобы выйти из себя.

Сама она поспешила к специально установленному зеркалу, сквозь которое могла все видеть.

– А я могу посмотреть? – умоляюще попросил Рон, идя за ней.

– Нет, не можешь, – сурово ответила она. – Жди и забери отсюда девиц, как только я скажу.

– Тоже мне подруга называется!

– С каких это пор тебе нравится смотреть на женщин?

– О, мне на них наплевать. Я бы не возражал взглянуть на него.

– Рон! Веди себя прилично.

Когда девушки вошли в комнату, Мартин все еще лежал привязанный. Он не двигался, твердо решив выиграть пари.

Не обращая на него внимания, Тай и Лемон принялись друг за друга. Сначала они поцеловались. Потом осторожно прикоснулись друг к другу сосками.

Затаив дыхание, Венера Мария наблюдала, как реагирует Мартин на происходящее.

Тай расстегнула лифчик Лемон, освободив грудь хорошенькой блондинки, оказавшуюся на удивление пышной и высокой.

Мартин застонал.

Тай прикоснулась ртом к торчащему соску.

Мартин застонал громче.

Лемон сбросила с себя трусики. Она брила волосы на лобке, и кожа там была очень белой.

Подметая волосами пол, Тай наклонилась, чтобы поцеловать Лемон между ног. Лемон с готовностью раздвинула ноги.

– О Господи, Венера! – с трудом выговорил Мартин, изо всех сил стараясь не шевелиться.

Тай оторвалась от Лемон, расстегнула свой бюстгальтер и перешагнула через собственные трусики. Волосы внизу живота напоминали густой черный кустик. Этим немедленно воспользовалась Лемон, зарывшись в них лицом, обрамленным белокурыми кудрями.

Венера Мария видела, что Мартину смертельно хочется освободиться. Он уже достиг полной эрекции и готов к действию. Но он так и не разорвал спутывающие его шарфы.

Тай отступила от Лемон, взяла бутылку с маслом и вылила его на грудь себе и подруге.

Затем Лемон потянулась за вибратором, включила его и поднесла к лобку Тай.

Мартин кончил, облив самого себя.

– Черт бы все побрал, – бормотал он. – Черт бы все побрал!

Пора кончать представление. Венера Мария вошла в комнату и жестом приказала девушкам уйти.

Они подобрали свои вещи и мгновенно исчезли.

– Гм-м… – Венера Мария завораживающе уставилась на своего пленника. – Какой скверный мальчик. Смотри, какую грязь развел.

– Иди ко мне, – с отчаянием в голосе попросил он.

– Подожди! – скомандовала она.

– Иди ко мне, – настаивал он.

Она медленно направилась в ванную комнату и вышла оттуда с пушистым белым полотенцем, которым и вытерла его.

– Недолго же ты продержался, – вздохнула она.

– Ты – нечто из ряда вон выходящее!

– Стараюсь угодить.

– Я хочу тебя.

– Что тут нового?

– Я хочу…

– Что?

– Проводить с тобой больше времени.

– Как мило. А как насчет твоей жены?

– Она в Нью-Йорке.

– Знаю.

– Иди сюда, Венера. Развяжи меня. Пари отменяется.

Она взглянула на часы от Картье, подаренные ей Мартином в последний приезд.

– Осталось еще тридцать пять минут.

– Сдаюсь.

– Плати.

– Не пойдет.

– Тогда… терпи и лежи смирно. Пари есть пари и…

– Я знаю, что такое пари.

На ней были короткие шорты и белая майка. Стоя в ногах кровати, она медленно разделась, оставшись в крошечных трусиках и черном кожаном бюстгальтере – униформе проституток, призванной возбуждать мужчину.

Потянувшись, она соблазнительно улыбнулась.

– Пойду, пожалуй, навещу Купера.

Одним рывком Мартин порвал шелковые шарфы и набросился на нее, как будто сто лет не видел женщины.

– Ты одна на миллион, – сказал он.

– И ты тоже, – тихо прошептала она. – Ты тоже.

32

Гарри Браунинг долго раздумывал, что же ему предпринять относительно Люс. Он колебался почти две недели, прежде чем решил подойти к ней. Ни с того ни с сего эта странная женщина, появившаяся на студии в качестве племянницы Шейлы Херви, превратилась в личную секретаршу Микки Столли. Куда подевалась Олив? Ходили слухи, что она сломала ногу и не скоро вернется. Как удобно все сложилось.

Гарри дождался, когда Люс осталась одна за столиком во время обеда, и подошел к ней. Она подняла на него глаза.

– Привет, Гарри.

Он без приглашения уселся за стол.

– Что вы задумали? – спросил он решительно.

Она не отвела взгляда. Еще две недели, и она сможет сбросить с себя этот маскарад.

– Простите? – спокойно парировала она.

Гарри снял очки, подержал их в руках, протер чистой салфеткой и снова надел.

– Что вы задумали? – повторил он возбужденно. – Я знаю, что у вас есть какая-то цель.

Лаки осталась спокойной.

– Не понимаю, о чем вы.

– Я не дурак, – заявил Гарри, волнуясь. – Вы заманили меня к себе в квартиру, напоили и попытались вытянуть из меня информацию.

Такого Лаки не ожидала и не знала, как ей реагировать.

– Понятия не имею, о чем это вы, – наконец произнесла она. – Никуда я вас не заманивала. Вы пригласили меня на свидание, а я предложила приготовить вам ужин. Не моя вина, что вы переусердствовали со спиртным.

Глаза Гарри за очками в проволочной оправе превратились в щелочки. Ему не нравилось, как все поворачивалось. Он рассчитывал застать ее врасплох, думал, что она растеряется. Тем не менее Браунинг решил довести дело до конца.

– Я знаю, что вы задумали, – заявил он.

– Если знаете, – ответила она равнодушно, – то зачем спрашиваете меня?

На мгновение это озадачило Гарри. Ему не нравилось ее отношение. И сама она не нравилась. И уж совсем ему не нравилось, что эта женщина снова приохотила его к бутылке.

– Микки Столли знает, кто вы? – горячась, спросил он.

– А кто я? – Лаки смотрела ему прямо в глаза.

– Кто вы? – настаивал Гарри. – Почему бы вам мне не сказать? Или мне спросить самого Микки Столли?

– А о чем именно вы его спросите?

– Я попрошу его разузнать все о вас. Я знаю, что вы носите парик. И вам вовсе не требуются очки. Я также знаю, что вчера вы ездили к Эйбу Пантеру.

Лаки испепелила его взглядом.

– Тогда, может, лучше спросить обо всем мистера Пантера?

Гарри замолчал и, заметив пятно на клеенке, принялся яростно стирать его салфеткой.

Лаки перевела дыхание.

– На чьей вы стороне, Гарри? – спросила она, стараясь говорить ровно.

– О чем вы? – не понял он.

– Вы хорошо знаете, какую продукцию выпускает эта студия, и вы помните старые времена.

– Когда-то здесь было замечательно, – произнес он с чувством.

Лани кивнула.

– И может быть замечательно в будущем, Гарри. Доверьтесь мне.

Он возмутился.

– Почему я должен довериться человеку, пытавшемуся меня напоить?

– Я не имела ни малейшего представления, что у вас с этим… проблемы.

Он уцепился за ее слова.

– Вам мистер Пантер сказал?

– Эйб Пантер не говорил о вас ни слова.

Она не была уверена, поверил он ей или нет. Решила, что не будет дожидаться, пока что-то прояснится. Встала из-за стола и собралась уходить.

– Гарри, вы окажете мне огромную услугу, если никому не расскажете о нашем разговоре.

– Я буду делать, что хочу, – угрюмо ответил он.

– Через две недели, – медленно проговорила она, – все прояснится.

– Я буду делать, что хочу, – упрямо повторил он. – А вы поберегитесь. Я за вами слежу.

Поспешно вернувшись в офис, Лаки принялась оценивать обстановку. Еще неделю придется работать на Микки Столли. Всего одну неделю. И что она выяснила? Что большинство служащих крадут. Что большинство занято всякими махинациями. Что мужчины в кинобизнесе пользуются женщинами, как товаром.

Когда студия перейдет к ней, она выгонит Микки Столли, а также большинство из его команды весельчаков. Она уже поручила своему адвокату Мортону Шарки подготовить список возможных кандидатов на освобождающиеся должности.

– Пусть среди них будет побольше женщин, – предложила она, и Мортон согласился. Он уже наметил несколько кандидатур, хотя выбирать особо не из кого.

К тому же Ленни до сих пор не объявился. Создавалось впечатление, что никто не имеет ни малейшего представления, где он.

Она знала, почему он себя так ведет. У него была детская манера платить за обиды той же монетой. Она обидела его, и он решил с ней поквитаться.

Лаки не винила его, понимая, что, окажись она на его месте, вела бы себя, скорее всего, точно так же.

Ее обеспокоил разговор с Гарри Браунингом. Что конкретно он знает? Может, стоило задержаться и поговорить с ним еще немного? Но отступление в тот момент показалось ей наиболее удачным выходом из положения.

Она успела в офис за пять минут до появления Микки. Он вернулся с обеда рано и закрылся в кабинете, сказав Лаки, что, когда придет Лесли Кейн, пусть подождет.

– И если Эдди позвонит, – добавил он, – не говорите ему, что его жена здесь.

Лаки поняла из предыдущего разговора Микки с Эдди Кейном, что они ввязались вместе с мафиози в какую-то махинацию с распространением. Она приказала Боджи разобраться, и тот выяснил, что Эдди Кейн связался с Карло Боннатти.

Странное и неприятное совпадение. Карло, этот мешок с дерьмом, брат Сантино и сын Энцо. Клан Боннатти – кровные враги клана Сантанджело. Их вражда уходила корнями во времена открытия отеля «Маджириано» в Лас-Вегасе. И теперь, когда и Сантино и Энцо уже мертвы, всю империю по торговле наркотиками и порнопродукцией контролировал Карло.

«В этом есть что-то фатальное», – подумала Лаки. Боннатти постоянно присутствует в ее жизни. Она почувствовала бы себя безмерно счастливой, если бы никогда больше не услышала этого имени.