– Должны были говорить вы, а не я, – грустно улыбнувшись, заметил он.
      – Неужели?
      – Обычно это делается так. Я предполагал, что буду задавать вам вопросы, а вышло так, что их все время задавали вы.
      – Так вышло потому, что я хотела знать, во что ввязываюсь.
      – Это вы узнали. По-моему, я рассказал вам даже свою биографию.
      – Это было интересно.
      – Мм… Кеннеди, я буду с вами откровенен. Вы слишком квалифицированный специалист для этой работы.
      – Вы не знаете, что я за специалист.
      – Могу поспорить – первоклассный. Она рассмеялась.
      – Это звучит как цитата из одного из фильмов, где герой говорит: «Ты слишком хороша для меня, так что мне придется поискать себе что-нибудь новенькое».
      Он тоже засмеялся:
      – Должен признаться, что мне пару раз доводилось так говорить.
      – Любите цитаты?
      – Разве не все их любят?
      – Я – нет.
      – Это делает вас не такой, как все.
      Он наблюдал, как она отъехала. Высший класс! Надо бы уделить ей время, послать цветы, возможно, пригласить куда-нибудь. Переспать.
      Ха! Он начинает рассуждать, как отец. Господи, помилуй!
      Переспать? Теперь это было уже не столь просто. Теперь всем угрожал СПИД, и случайные связи ушли в прошлое.
      Он прекрасно знал, что как кинозвезда он может уложить к себе в постель кого захочет. Но это не имело ровно никакого значения сегодня.
      Он был награжден сполна. Сегодня должен был состояться великий обед с Джерри. Дарла настояла, чтобы воссоединение семьи происходило в фамильном особняке, в присутствии обоих братьев с их женами. Потрясающе! А ему не с кем пойти. Хотя, возможно, оно и к лучшему – Джерри не к кому будет приставать. Он слегка побаивался встречи с отцом через столько лет, хотя в глубине души надеялся, что Джерри изменился, что, возможно, он скажет сыну, что гордится им и его достижениями. Разве не приятно будет выслушать это от старика?
      «Мечтай-мечтай. Джерри – самовлюбленный сукин кот, и всегда был таким. С чего бы ему меняться?»
      – Мы пойдем на вечер, который устраивает Черил? – спросил Шеп, лениво слонявшийся по небольшой уютной кухоньке.
      – Зачем? – Джорданна вгрызлась в яблоко.
      Она сидела на столе, просматривая «Эл. Эй. Уикли».
      – Это может быть забавно. Она отложила газету.
      – Забавно покрутиться в куче проституток? Я так не считаю.
      – Ну, Джорди, ты всегда так любила приключения…
      – Иди, если хочешь, а меня совершенно не привлекает вечеринка, устроенная Черил в новой ипостаси голливудской «мадам».
      – Ну, ладно, ладно, – сдался Шеп. – Встретимся позже в «Хоумбейз».
      – Договорились, – ответила Джорданна.
      Она весь день размышляла об откровениях Черил и думала, нужно ли все рассказать Джордану. В конце концов, если Ким работала «девочкой по вызову», отец имеет право это знать.
      «Возможно, я все ему расскажу. Возможно, и нет. Ты что, хочешь, чтобы он еще больше взъелся на тебя? Мне плевать. Нет».
      Она позвонила одному из своих друзей-актеров, с которым бывало весело и у которого всегда водилась травка.
      – Не хочешь прошвырнуться вечером по клубам? – с надеждой спросила она.
      – У меня появилась новая подружка, – ответил он.
      – Бери ее с собой, я не против.
      – Ты-то не против, да вот она наверняка не согласится.
      – Ты хочешь сказать, что связался с одной из этих ревнивых дурочек? – подколола Джорданна.
      – Можно сказать и так, – натянуто сказал он: видно, совсем ошалел от любви.
      Она повесила трубку. Мужчины. Хороших друзей из них никогда не получается. Но, собственно, зачем ей мужчина? Она вполне может прогуляться и сама. На самом деле, гуляя в одиночку, чувствуешь себя свободнее.
      После того как ушел Шеп, она посмотрела по телевизору пару фильмов, заказала большую пиццу с пеперони у Джакопо и, незадолго до одиннадцати, натянула свои самые старые джинсы, мотоциклетные ботинки, мужскую рубашку большого размера и куртку «харлей».
      Джорданна была готова выйти на улицу.
      Бобби стоял напротив дома в Бедфорде. Он снова чувствовал себя ребенком – глупым мальчишкой, которого отец унижал и твердил, что из него не выйдет толку. Неприятные воспоминания.
      Нужно высоко держать голову. Вспомнить, что он уже не ребенок. Он – преуспевающий бизнесмен, продюсер, кинозвезда.
      К чертовой матери Джерри Раша! Бобби больше не боялся его. Он намеревался войти в этот дом настоящим мужчиной и потребовать уважения.
      Чернокожий слуга, проработавший у Рашей двадцать три года, распахнул дверь.
      – Мистер Бобби! – гостеприимно улыбаясь, воскликнул он. – Приятно видеть вас снова!
      – Спасибо, Джимми, – Бобби кивнул ему.
      Он вошел в дом как чужак. Дарла сменила всю обстановку. Женам голливудских знаменитостей не оставалось ничего, кроме как обставлять дома и вовсю заниматься благотворительностью. Дарла не была исключением из этого правила.
      Он прошел по коридору. Слева висел знакомый Пикассо, справа за стеклом были выставлены африканские сувениры. Бобби прошел в комнату, стараясь вести себя непринужденно.
      Джерри сидел в своем любимом кресле, потягивая виски со льдом. Заметив Бобби, он поставил стакан, встал и раскрыл объятия.
      – Добро пожаловать домой, сын, – напыщенно произнес он, словно играя перед внимательной аудиторией.
      – Привет, папа, – ответил Бобби, уклонившись от объятий.
      Все были в сборе: Дарла, одетая в ярко-розовый костюм от Валентино и со вкусом украшенная бриллиантами, краснолицый сводный братец Лен со своей неприятной женой Трикси, сводный братец Стен с женой Ланой, бывшей моделью «Плейбоя», прибавившей с тех славных времен фунтов тридцать. Бобби слышал, что Стен по сию пору не отказался от кокаина, а Лана то и дело глотает таблетки.
      – Всем – привет! – Дарла подплыла поздороваться с ним. – Я так рада, что ты пришел. Нам всем приятно повидаться с тобой.
      Через всю комнату к нему подбежала Трикси. Это была женщина с одутловатым лицом, маленькими глазами-бусинками и коротким веснушчатым носом.
      – Ты не хотел бы принять участие в ленче моего дамского клуба, Бобби? – спросила она, явно рассчитывая на положительный ответ. – Мы встречаемся раз в месяц, чтобы обсудить мировые и политические проблемы. У нас все очень культурные люди, и мы хотим, чтобы ты к нам присоединился.
      – Я не смогу, Трикси. Она поджала губы.
      – Заважничал и не хочешь с нами знаться? – неприязненно спросила она.
      Вот, начинается…
      – Нет, Трикси, я просто очень занят.
      Он отошел от надоедливой невестки, но тут Лен хлопнул его по плечу:
      – Хорошо справляешься с делами, малыш!
      – Да, у меня пока все получается.
      – Может, у тебя найдется что-нибудь для меня? Господи! Он в дом не успел войти, а они…
      – Ну-с, Бобби, – прогремел голос Джерри, – когда ты собираешься снять картину со своим стариком в главной роли? А? По-моему, сейчас самое время.
      Вечер обещал быть в два раза хуже, чем Бобби себе представлял.
      К тому времени, когда Джорданна добралась до «Хоумбейз-Сентрал», она была уже навеселе. Она заскочила по пути в пару клубов, поговорила с друзьями, потанцевала, посплетничала, покурила травки.
      «Я думала, дни наркотиков кончились. Ну, да это так, немного развлечься. Дрянь».
      Эрни встретил ее у входа, звучно расцеловав в обе щеки.
      – Как делишки, Левитт? Она вздохнула:
      – Если ты хочешь со мной разговаривать, Эрни, зови меня Джорданна. Меня так зовут.
      Он скривился:
      – Ладно, ладно, не злись.
      – Кто сказал, что я злюсь?
      – Я знаю твои привычки.
      – Компания здесь? – беспокойно поинтересовалась Джорданна.
      – Нет. Твоих приятелей нет.
      – Приедут.
      Придвинувшись ближе, он понизил голос, шепча ей на ухо:
      – Я так понял, что Черил решила заняться бизнесом. Она просила подыскать ей девочек.
      – Для тебя это нетрудно.
      – Я попрошу комиссионные.
      – Конечно, Эрни.
      – Заказать тебе выпить?
      – Нет.
      Быстро сбежав, она прошлась по клубу, ища знакомых, или по крайней мере кого-нибудь, с кем можно провести время. Выбор был невелик.
      Когда она проходила мимо стола, где сидел Чарли Доллар, он помахал ей.
      – Эй, посиди-ка со стариком!
      – Это приглашение трудно отклонить. – И Джорданна собралась пройти мимо.
      – Ты всегда так спешишь? – криво улыбнулся он.
      – Лучше поспешить, чем плестись в хвосте, – холодно бросила она.
      Он подвинулся, похлопав по освободившемуся месту рядом с собой.
      – Я знаю твоего отца, – заявил Чарли.
      – Его знают все. – Она пристроилась рядом – все равно делать было нечего.
      – Я знал и твою мать.
      – Хм, да ты, оказывается, близкий друг семьи.
      – Я следил за тобой. – Он не сводил с нее остекленевших глаз.
      – Зачем? – поинтересовалась Джорданна.
      – Ты не такая, как все.
      – Я?
      – Да, ты.
      И вот она уже сидит, флиртуя напропалую с Чарли Долларом, по возрасту годящимся ей в отцы. О Господи, Джорданна, что ты делаешь? Кое-что, от чего папаше действительно станет дурно.
      Обед превратился в кошмар. Бобби не знал, как ему удалось это пережить. Такова жизнь. Он перерос свою семью и мог теперь не принимать близко к сердцу никого из них, в особенности Джерри.
      Дарла старалась, чтобы все прошло хорошо, но ей мало что удалось. Джерри не извинился за прошлое – он вообще не извинялся. Он сидел во главе стола, лакал виски и высказывал все, что думает по поводу развала киноиндустрии, объясняя это тем, что все думают только о юных талантах.
      – Кино сегодня, – вещал Джерри, – не концептуально. Все, что можно увидеть, – это трясущих сиськами шлюх и кучку мускулистых козлов, понятия не имеющих о том, как надо играть.
      «Спасибо, папа», – хотел сказать Бобби, но решил, что не стоит: отцовское одобрение больше ничего не значило для него.
      – Я не говорю о твоем фильме, – громко рыгнув, заявил Джерри. – Я его не видел, но говорят, что он чертовски хорош.
      «Черт бы тебя побрал, папаша. Как вышло, что ты его не видел? Почему вся Америка видела, а ты нет?»
      – Думаю, ты можешь прокрутить его для меня, – продолжал Джерри. – Я приду в студию. Слышал, у тебя здесь уже есть офис.
      «Да, конечно. Жду – не дождусь. Как же!»
      – Я привезу тебе ленту. Прокрутишь ее в смотровом зале у себя.
      – Мы больше не пользуемся смотровым залом, – сказал Джерри. – Это слишком дорого.
      О, теперь великий Джерри Раш жалуется на бедность?
      – Не будь смешным, – нервно перебила мужа Дарла. – Я вызову механика.
      Джерри одарил ее убийственным взглядом.
      – Я не собираюсь приглашать какого-то долбаного киномеханика в этот долбаный дом, чтобы он мог содрать с меня чертову кучу денег, для того чтобы увидеть фильм, который я могу посмотреть в студии у моего сына.
      – У нас есть собственный смотровой зал, глупо не воспользоваться им, – поджав губы, возразила Дарла.
      – Тоскуешь по нашим показам? – съехидничал Джерри. – Истосковалась по толпам своих приятелей?
      – Пожалуйста, Джерри!
      Но его нельзя было остановить:
      – Сколько народу бывает у нас каждый уик-энд? Мы кормим их, показываем им кино, а они хлещут мою выпивку и сплетничают обо мне у меня за спиной. И когда моя карьера кончена, они налетают на меня, как вороны.
      – Неправда. – Румянец залил лицо Дарлы. – Твоя карьера в порядке.
      Джерри зло расхохотался:
      – Как приятно иметь преданную жену.
      – Пожалуйста, Джерри! Не надо.
      – Проснись, Дарла! Нас больше никуда не приглашают.
      – Могу показать тебе кучу приглашений, – защищалась Дарла.
      – Из благотворительности, за которую мы платим. Мне не нужны их дрянные приглашения. Пусть катятся подальше. Они никому не нужны, кроме тебя.
      Позже Дарла отвела Бобби в сторону.
      – Твой отец стареет, – объяснила она. – Он больше не любит ходить куда бы то ни было. У него болит бедро. Я знаю, он ничего тебе не говорил, но, если ему станет хуже, придется ложиться на операцию – протезировать тазобедренный сустав. Не говори, что я тебе это сказала.
      О Господи, она что, старается заставить его пожалеть старика?
      – У нас небольшие финансовые проблемы, должна признаться, – добавила она. – Хотя остались кое-какие вложения и сбережения.
      «Что она собирается сделать теперь? Попросить взаймы?»
      – Если бы эти вопросы решала я, мы бы продали этот дом и уехали в Уилшир. Такой огромный дом теперь, когда вы, мальчики, все разъехались, нам не нужен.
      «Делай что хочешь, Дарла, – хотелось сказать Бобби. – Ко мне это не имеет никакого отношения. Я здесь больше не живу. Мне больше не нужно ссориться с Джерри».
      Прежде чем он успел уйти, Стен и Лен загнали его в угол: оба надеялись получить работу.
      Он старался быть вежливым:
      – Вряд ли получится. Знаете, совместная работа родственников – не слишком хорошая идея.
      Они окрысились.
      – Тебе хорошо, Бобби, – сказал Стен. – У тебя теперь куча денег. Крутой, так? И не хочешь помочь нам.
      У них обоих была короткая память. Они выросли в одном доме, но братья третировали его, относясь к Бобби без любви и понимания. Он мог вспомнить множество эпизодов из детства, когда они отворачивались от него, вместо того чтобы помочь.
      Черт бы их всех побрал.
      Поблагодарив Дарлу за обед, он быстро ушел и, сев в машину, уехал в ночь.
      Ему было необходимо выпить. Его партнер Гэри обещал встретить его в «Хоумбейз-Сентрал». Он отправился туда.
      – Почему ты не приходишь на мои вечера? – спросил Чарли Доллар, пристально глядя на Джорданну. – Я знаю, Эрни предлагал привести тебя ко мне.
      – Именно поэтому, – ответила Джорданна.
      Она пила «Джек Дэниелс» за компанию с Чарли, хотя вкус напитка ей и не нравился. Чарли усмехнулся:
      – Тебе не нравится Эрни, а?
      – Тебе бы понравилось, если бы он к тебе приставал?
      – Детка, ты потрясающе смотришься! – Чарли не отводил от нее взгляда. Его глаза были полуприкрыты.
      – Спасибо.
      – В тебе есть что-то от матери. Плюс отцовская крутость. Смертельное сочетание, детка. И ты красива – а это само по себе неплохо.
      – Это ухаживание или предложение поработать?
      – А ты как думаешь? – усмехнулся он.
      – Хм-м… возможно, ухаживание.
      – Ты актриса?
      Она беспокойно оглядела клуб, недоумевая, где же Шеп.
      – Я хотела, но отец не одобрил этой идеи.
      – Джордан прав. Ты бы не захотела быть актрисой – дерьмовая профессия.
      – Ты – актер, – напомнила она, – и очень неплохой.
      Облизнув губы, он задумчиво посмотрел на нее:
      – Как я уже сказал, профессия эта – дерьмо. Мне повезло, я мог сам выбирать, что мне делать, а что – нет, но большинство актеров и актрис вынуждены хватать все, что подвернется под руку, иметь дело с паразитами-продюсерами, не говоря уж о разной шушере, ублюдках и недоучках, которые называют себя агентами и менеджерами. Бывают времена, когда даже я вынужден целовать чью-нибудь задницу.
      – О Чарли, я не могу себе этого представить, – саркастически промурлыкала Джорданна.
      Хитро улыбаясь, он признал:
      – Когда надо, я это делаю.
      – А как часто это бывает?
      Он откинулся на спинку и расплылся в улыбке:
      – Не слишком часто, детка. Не часто.
      – Могу поспорить.
      – А я слышал, – медленно произнес Чарли, – что ты совсем дикая.
      – Кто тебе сказал?
      – Слухом земля полнится, детка.
      – Ты тоже не Мистер Чистоплюй.
      – Я стар и могу безнаказанно делать, что мне вздумается.
      – Как мило.
      Он снова весело глянул на нее из-под полуприкрытых век.
      – Не хочешь поехать сегодня ко мне домой, Джорданна? – протянул он лениво.
      – У тебя вечеринка?
      – Да, для двоих.
      Ей не понадобилось раздумывать, она уже знала, что будет делать.
      – Для двоих? – холодно переспросила она.
      – Я так сказал.
      – Думаю, я справлюсь.
      – Я в этом уверен.
      Как только Бобби решил, что совсем заблудился, он заметил неброскую вывеску, гласившую: «Хоумбейз-Сентрал».
      Он подъехал прямо к швейцару, проворчав:
      – Думал уже, что никогда не найду это место.
      – У некоторых возникают проблемы, – ответил швейцар, подавая ему билет. – Первый раз здесь?
      Бобби кивнул.
      – Надеюсь, у вас есть связи. Завсегдатаи здесь очень разборчивы в знакомствах. – Он явно не узнал Бобби.
      – Я чувствую, что со мной все будет в порядке, – сухо ответил тот.
      Вышибала, дежуривший снаружи, узнал его, и к тому моменту, как Бобби прошел через главный вход, вызванный туда Эрни Айзек, как подобает, ждал его, чтобы приветствовать.
      – Бобби! – воскликнул он, словно встречал старого друга.
      – Мы разве знакомы?
      – Эрни. Эрни Айзек.
      – Ах, да. – Бобби смутно вспомнил это имя, но лица не узнал.
      – Добро пожаловать в «Хоумбейз». – Эрни прямо лучился радушием. – Может, захотите посидеть за моим столиком?
      – М-м-м… – Бобби огляделся по сторонам. Клуб был битком набит, гремела музыка, и он нигде не видел Гэри. – Я должен здесь встретиться с Гэри Манном.
      Эрни нахмурился:
      – Гэри Манн, Гэри Манн… не уверен, что знаю его. Почему бы вам не посидеть, не выпить? – Он придвинулся ближе, шепотом предлагая:
      – Может, надо еще что-нибудь? – Подмигнул. – Понимаете, о чем я?
      – Спасибо, не надо. – Бобби прекрасно понял, о чем речь. – Найдите мне Гэри, и все.
      Эрни нравилось, когда звезды были у него в долгу:
      – Вы уверены, Бобби?
      – Совершенно.
      Тут мимо прошел Чарли с Джорданной. Эрни застыл, как вкопанный.
      – Куда это ты, Чарли? – обиженно проскулил он. Чарли не обратил на него внимания. Он заметил Бобби:
      – Эй, Бобби, мы с тобой давненько не виделись.
      – Шесть лет, – уточнил Бобби. – У меня было семь реплик и один крупный план в «Широкой улице».
      – Помню. Не знал, что ты бываешь в злачных местах.
      – Не бываю, – невесело улыбнулся Бобби. Чарли похлопал его по плечу.
      – Поздравляю. Ты молодец. Мне понравился твой фильм.
      – Комплимент от тебя вдвойне приятен.
      – Я говорю их только заслуженно. Позвони мне, Бобби. Выберемся куда-нибудь на ленч.
      – Обязательно.
      Чарли обнял Джорданну за талию и вытолкнул ее вперед.
      – Вы знакомы?
      Бобби внимательно смотрел на девушку с длинными черными волосами и диковатым видом. Она была странно, необычно красива.
      – Нет, не думаю, что мы знакомы.
      – Спорим, ты знаешь ее отца. – Чарли хитро подмигнул. – Джордан Левитт.
      – Конечно, я знаю Джордана, – быстро сказал Бобби.
      – А я знаю Джерри Раша, – вмешалась Джорданна, разозленная тем, как ее представил Чарли.
      Бобби почувствовал ее гнев и попытался исправить дело:
      – Подождите минутку, – начал он.
      – Как бы тебе это понравилось? – перебила она. – Бобби Раш, сын Джерри. Как, звучит?
      – Я вовсе не хотел вас задеть. Чарли засмеялся:
      – Это что, соревнование, у кого папаша более знаменит? Да никому до этого нет дела.
      – Тебе, как видно, есть, – сердито произнесла Джорданна.
      – Ну все, успокойся, милая. – Чарли крепче обнял ее. – Было приятно встретиться с тобой, Бобби. Не забудь мне позвонить. Пойдем отсюда, детка.
      Эрни не верилось, что Чарли уводит с собой его любимую девушку.
      – Сегодня что, вечеринка? – с надеждой спросил он.
      – Ничего такого, на что я мог бы пригласить тебя, Эрни.
      – Мне заскочить к тебе позже?
      – Нет.
      – Глазам своим не верю, – промямлил Эрни, глядя, как они уходят.
      – Что такое? – поинтересовался Бобби.
      – Чарли и Джорданна.
      – Она, конечно, слишком молода для него.
      – Ничто не «слишком» для Чарли, – горько заметил Эрни, его губы дергались от злости.
      – Она прекрасно выглядит, – заявил Бобби.
      – Прекрасно выглядит и совсем сошла с ума, – кисло согласился Эрни. – Последнее, что ей нужно, – это Чарли.
      – Бобби! – Появился Гэри, таща за собой симпатичную девчонку. – Думал, ты уже и не появишься. Ну, как прошел обед?
      – Пытка. – Бобби отошел от Эрни. – Просто настоящая пытка.
      Чарли жил на Миллер-Драйв, в огромном доме с парком, большим бассейном и профессиональным теннисным кортом. Джорданна настояла на том, чтобы ехать в своей машине – она любила загодя подготовить пути к отступлению, ей не нравилось оказаться в ловушке. Она ехала за «роллсом» Чарли в своем «порше».
      – Это несколько не соответствует твоем имиджу, – сказала она, когда они вышли из автомобилей посередине огромного двора.
      – Какому имиджу? – удивленно спросил он.
      – Знаешь, ты нечто вроде голливудского дикаря. Я не чаяла увидеть тебя за рулем «роллса».
      – Комфорт – это все, детка. Когда вырастешь, ты это поймешь.
      – Да я уже вижу, – отозвалась она, когда они вошли в дом.
      Две большие собаки выбежали навстречу хозяину: шоколадного цвета Лабрадор и черный доберман-пинчер.
      – Испугалась? – спросил Чарли так, словно втайне на это надеялся.
      – Я? – Недовольно фыркнула Джорданна. – Я ничего не боюсь. – Она наклонилась, приласкала собак, почесывая им за ушами.
      – Знаешь что? Ты мне начинаешь нравиться все больше и больше. – Чарли провел ее в комнату, уютно и комфортабельно обставленную громадными коричневыми кожаными кушетками: разноцветные картины висели на каждой стене. Чарли отправился прямиком к бару, налил две большие порции «Джек Дэниелс, добавил льда.
      – Ну, что скажешь? Не хочешь выкурить косячок?
      – Как раз то, о чем я думала, – ответила Джорданна, только сейчас заметившая двух «Оскаров», мирно стоявших на книжной полке. – Меня здесь не было в 60-х, но я очень рада, что «травка» вернулась.
      Он усмехнулся:
      – Знаешь, детка, я помню 60-е и, насколько я могу судить, она никуда и не уходила. – Открыв серебряную шкатулку, он достал уже скрученную сигарету, затем, взяв спички, зажег ее, затянулся и передал ей.
      – Первоклассная вещь. Наслаждайся!
      – Я удивлена, – иронично заметила Джорданна. – Мне казалось, что ты должен курить всякую дрянь.
      – Ха! Очень забавно.
      Она глубоко затянулась и медленно выдохнула. Лучше накуриться до одури, чем нюхать кокаин, хотя, если бы он предложил кокаин, она, вероятно, тоже согласилась бы.
      «Черт возьми, куда делись все мои правильные решения?»
      – Хочешь осмотреть дом? – лениво спросил он.
      – Обожаю путешествовать, – отозвалась она.
      Он ласково прикоснулся к ее длинным черным волосам:
      – Ты действительно мне нравишься.
      – Я польщена, – пробормотала она, твердо решив не вести себя с ним как ошалевшая от счастья поклонница.
      Он повел ее за руку по выгнутой лестнице в свою спальню, неприбранную комнату, большую часть которой занимала огромная круглая кровать, покрытая меховыми покрывалами.
      – Роскошно, – признала она, несмотря на то, что в комнате был страшный беспорядок, на полу валялись разбросанные газеты, везде громоздились стопки журналов. – А музыка есть?
      – Хочешь послушать?
      – Для того и спросила.
      Он открыл шкаф, где оказалось дорогостоящее стереоборудование. Нажал несколько кнопок – комнату затопили звуки Моцарта.
      – Я не люблю классику, – произнесла она. Он снова коснулся ее волос.
      – А что ты любишь?
      – Мадонну. Принца. Бобби Брауна. Джона Колтрена.
      – Ничего себе смесь.
      – Как насчет Мадонны? «Плохой девчонки»?
      – Напомнить тебе о том, кто ты?
      – Конечно.
      Он вопросительно посмотрел на нее.
      – А ты умница.
      – Меня еще никогда не называли умницей.
      – Все когда-нибудь происходит в первый раз.
      – Да, Чарли, все когда-нибудь происходит в первый раз. – И она сбросила куртку «харлей».
      – Сколько тебе лет?
      – Гожусь тебе в дочки.
      – Двадцать?
      – Двадцать четыре.
      – Старушка, да?
      – Ага.
      Подняв трубку, он заговорил по внутренней связи:
      – У кого-нибудь в доме есть компакт-диск Мадонны, Принца или Бобби Брауна? Давайте их сюда.
      – У тебя здесь что, целый штат невидимых фанатов поп-музыки, которые не спят всю ночь? – спросила она, представив, как обслуга мечется, словно угорелая, чтобы выполнить приказ своего знаменитого хозяина.
      Он слегка улыбнулся:
      – Что-то вроде этого.
      – Как насчет Колтрена?
      Он показал ей на коробку в углу, набитую компакт-дисками.
      – Поройся там, может, тебе повезет.
      «Ох, тебе-то уж точно повезет», – подумала она, чувствуя растущее возбуждение.
      Она просмотрела его коллекцию компакт-дисков, не найдя ничего интересного для себя. Затем ее вдруг заинтересовало, какое у него тело. Он стар, ему уже за пятьдесят, а мужики постарше не слишком любят поддерживать себя в форме.
      – У тебя есть спортзал? – как бы между прочим поинтересовалась она.
      Он прекрасно понял, на что она намекает.
      – Нет, но у меня есть кое-что, что может тебя заинтересовать.
      Джорданна улыбнулась:
      – Да, уж ты-то знаешь, чем заинтересовать девушку. В ответ – та же полусумасшедшая улыбочка:
      – Правду сказать, детка, у меня с этим никогда не было проблем.
      – Уж воображаю!
      Он присел на край кровати и показал на место рядом с собой.
      – Иди сюда.
      Она спокойно подошла и встала напротив него.
      Он обнял ее за талию и притянул ближе к себе, затем, расстегнув рубашку, принялся лизать ее живот, особенно пупок. Это было странно, волнующе-сексуально.
      Она сняла рубашку, бросила ее на пол.
      – Ты сладкая, как мед, – оторвавшись на секунду от нее, сказал он.
      Это был приятный комплимент, и Джорданна не нашлась, что сказать. Сочетание «Джека Дэниелса», травки и Чарли Доллара, несомненно, расслабляло.
      Он дотронулся до ее груди, лаская соски своими короткими пальцами.
      За дверью загремел голос:
      – Мистер Ди, Мадонна и Принц за дверью.
      – Черт! – Джорданна испуганно отскочила.
      – Тише, – успокоил Чарли, – это всего лишь переговорное устройство. Ты получила свою музыку.
      – Ого! Ну и сервис!
      – Детка, ты еще ничего не увидела.
      Вскоре Мадонна пела «Плохую девчонку», и Джорданна была готова танцевать. Чарли раскуривал очередной косяк, но она уже была готова, большего ей не требовалось.
      Она, полуголая, разгуливала по комнате, раскачиваясь в такт и приговаривая про себя слова песен. Ох, какие классные песни пишет Мадонна – и как это она раньше не обращала внимание на эту сторону ее таланта?
      – Тебе правда это нравится? – спросил Чарли. Она не поняла, что он имеет в виду, Мадонну или «травку», но на всякий случай ответила:
      – Я люблю это.
      Он долго в упор смотрел на нее, глубоко затягиваясь.
      – Сними все.
      – Нет, – запротестовала она. – Раздевайся ты.
      – На меня не слишком приятно смотреть.
      – Выключи свет.
      Он предложил ей косяк. Джорданна глубоко затянулась и бросилась на постель.
      – Мне хорошо, – произнесла она, выпуская тонкую струйку дыма.
      – Сейчас тебе будет еще лучше, – пообещал он, склоняясь к ней.
      Она вздохнула: сколько раз ей уже приходилось слышать это?
      – Не обещай того, чего не сможешь выполнить, Чарли.
      Он удивился.
      – Это вызов, детка? – спросил он, крутя пуговицы на ее джинсах. – На меня еще никто не жаловался.
      – Ты уверен, что сможешь? – ехидно спросила она.
      – Господи, какой у тебя острый язычок, – проворчал он. – Никакого уважения к кинозвездам.
      Она сняла ботинки и джинсы.
      – Белья нет, а? – Он поднял брови.
      – Слишком стесняет, – ответила она и, обнаженная, встала на колени на постели.
      – Твоя очередь. Он рассмеялся:
      – У тебя великолепное тело, детка.
      – Спасибо, Мистер Кинозвезда. – Она умело расстегнула на нем пояс. – Ну так как, у нас что-нибудь получится?
      – Почему бы нет, детка?
      – А как насчет презерватива?
      – Я не принимаю душ, не сняв ботинок.
      – А как насчет безопасного секса?
      – Я только что проверялся, и у меня все в порядке.
      – Могу я увидеть справочку?
      – Как насчет того, чтобы заткнуться, детка?
      Она больше не протестовала. Она поверила ему. Кроме того, она была слишком пьяна и возбуждена, чтобы спорить.
      Чарли Доллар оказался на удивление хорошим любовником. Он был не в лучшей форме, но и не рассыпался от старости. Он знал все, что нужно, и еще немножко. Он смог довести ее почти до оргазма и остановился буквально за секунду до того, как стало бы слишком поздно. Время остановилось.
      Они долго занимались любовью, а затем настал миг такого невыносимого наслаждения, что Джорджанна вопреки своему обыкновению обнаружила, что кричит в голос. Чарли вскрикнул так, что она чуть не слетела с кровати.
      Плохо было лишь то, что он сразу уснул. И захрапел. Очень громко.
      Она встала с постели, собрала одежду и направилась в ванную. Ванная Чарли напоминала богатую аптеку – ряды таблеток от всех болезней, баночки всевозможных витаминов, микстуры, пудры, кремы и растворы. Джорджанна решила, что здесь было бы неплохо поболеть.
      Приняв душ, она наскоро оделась и вернулась в спальню. Чарли все еще храпел.
      Не тревожа его, она ушла.
      Еще одна ночь на шоссе.

ГЛАВА 12