Толик не пил целые две недели. Никаких друзей, никаких гульбищ. Никаких глупостей на уме. Каждый вечер, в половине седьмого – как штык дома. И всегда с подарком. То колечко Лиме подарит, то духи дорогие, то просто денег на шмотки даст. В быту не обижал. И в постели не буйствовал как голодный зверь...
      Но все это время Олимпия находилась в ожидании нового срыва. И дождалась. Толик заявился домой в половине двенадцатого ночи. Пьяный в стельку и не один. Притащил своих дружков – Жору и Мирона. Наглые пьяные рожи, развязные манеры. Еще и девку какую-то приволокли. Худосочная блондинка с непропорционально большой грудью. Стоило только Жоре бухнуться на диван, как она тут же плюхнулась к нему на колени. Еще и ногу за ногу заложила, от чего и без того короткая юбчонка задралась чуть ли не до пупка. Опустившийся рядом Мирон шлепнул ее по голой ляжке, но она лишь глупо хихикнула...
      Жора и Мирон пребывали в столь невменяемом состоянии, что могли хоть сейчас устроить сеанс групповой любви. И Толик мог запросто присоединиться к ним...
      – Ну чего ты стоишь? – довольно грубо прикрикнул он на Олимпию.
      – А что прикажешь делать? – язвительно усмехнулась она. – Раздеться и к твоему Мирончику на коленки? Или самой на коленки встать?
      – А что, вариант! – мерзко осклабился Мирон.
      – Ты за базаром следи! – рявкнул красный от водки Толик.
      Даже непонятно, к кому он обратился, то ли к ней, то ли к своему дружку.
      – Пожрать принеси! – Но эта фраза точно была адресована Олимпии.
      «Нашел служанку, козел!»
      – Ты и так нажратый, как свинья!
      – Молчи, женщина! И делай, что тебе говорят!
      Олимпия решила ему не перечить. Тем более что в духовке у нее стояла утятница с остывшим соусом. Сама для этого идиота готовила. Ждала его как дура... Дождалась...
      Она пошла на кухню, включила духовку, достала из холодильника сыр, колбасу, взялась за нож... Острый нож, лазерная заточка. Хорошо бы им Толика по пивному брюху... Но делать она этого не станет. Глупо и смешно. Ведь она даже не расстроена. Только делает вид, что возмущена... Пусть Толик делает то, что ему в его пьяную голову взбредет. Хочет пристроиться к блондинке – пожалуйста... А вот завтра она выставит ему счет...
      Дура Софи тоже хотела жить в шоколаде, как она. Потому и легла под Толика. Думала, что после этого займет место его любовницы... Как бы не так! Утром Софи получила пинок под зад, а сам Толик на полусогнутых пришел к Олимпии, чуть ли не на коленях вымаливал у нее прощение. Но простила она его только после того, как он купил ей новую «Мазду». Сказал, что по большому блату всегоза двенадцать тысяч долларов купил. Правда, на этот раз машину на себя, гад, оформил. И еще «десятку» продал... Но в любом случае Олимпия осталась в выигрыше...
      Последние две недели Толик был как шелковый. И снова срыв... Олимпия нарезала колбасу и думала о том, чем он будет откупаться от нее на этот раз. Лето в самом разгаре, но пора подумать и о зиме. А она вчера была в меховом салоне, видела замечательную норковую шубу. Возможно, уже завтра она пополнит свой гардероб новым приобретением... Но думала она не только о дорогой шубке. Снова у нее появилась возможность под благовидным предлогом улизнуть на ночь к родителям. Машину она, конечно, поставит на ту самую стоянку... Но дежурит ли сегодня Вадим, вот в чем вопрос...
      Вадим... И что за сила таится в этом парне?.. Вроде бы ничего особенного – но так она могла думать вдали от него. А рядом с ним Олимпия теряла голову. Шутка ли, как последняя шлюха отдалась ему в грязном клоповнике. Как будто на минном поле с ним любилась, что ни движение, то взрыв... А ведь раньше она только слышала об оргазме. Думала, что все это выдумки. А нет, с Вадимом она узнала, что это такое.
      Но к Вадиму она не ушла. И не хотела уходить. Хотя бы потому, что некуда было уходить. Ни кола ни двора у парня. И за душой ни гроша... Так что приходилось жить с Толиком, изображать страсть в его постели, терпеть его идиотские выходки. У него-то все есть. И еще много чего будет. Дела его идут в гору. Дом достраивает, новый магазин открывает... А Вадим так и останется голью перекатной. Ну закончит институт, ну устроится на завод простым инженером. Жить с ним от зарплаты до зарплаты? Брр, даже страшно подумать об этом...
      В гостиной уже потушен свет. Громко играет музыка. Телевизор включен, но его закрывает блондинка. Корчится в судорогах развязного танца. Уже без топика. Огромные кругляшки сосков как два стоп-сигнала. Юбка еще на месте, но она уже пытается ее снять. Только ничего у нее не получается. Молнию заело... Олимпия не смогла сдержать презрительной улыбки. Она-то умела исполнять стриптиз. Не зря же в студии эстрадных танцев занималась. Профессиональная сцена с шестом ее не прельщала – она же не шлюха, чтобы раздеваться на потеху оголтелой публики. Но под настроение могла исполнить приватный танец для собственного кавалера. Тот же Толик имел счастье видеть ее в деле...
      – Лимка, мать твою! А ну давай, покажи этой козе, как зажигать надо! – в пьяном восторге заорал Толик.
      Взгляд мутный, рот перекошен... Совсем никакой. Но, видимо, одна извилина в голове еще шевелится, раз понимает, что белобрысая шлюха и рядом не стоит с Олимпией...
      – Ага, сейчас! Только шнурки поглажу!
      Можно было бы и станцевать. Не так уж это и трудно – раздеться на глазах у его дружков. А как Толик злиться будет. Это сейчас он герой, а если тот же Мирон затащит ее к себе на колени да лапать начнет... Толик виноват в этом будет. И винить себя будет... Но и на нее переложит часть вины. Тогда прощай, шубка.
      – Да не ломайся ты, в натуре!
      Толик с трудом поднялся со своего места, пошатнулся. Олимпия думала, что он упадет. Но нет, он сделал шаг, дотянулся до нее, дернул за поясок ее халата. Но справиться с ним не смог.
      – Ладно, уговорил! Подожди, я только приоденусь!
      Толик кивнул и снова вернулся на место. Олимпия послала ему воздушный поцелуй и развязной походкой выплыла из гостиной...
      Она и в самом деле приоделась. Но только не для того, чтобы исполнять стриптиз. Чулки на подвязках, веселая юбочка, топик в виде корсета... Танцевать она будет, но не для Толика. Пусть для него танцует сисястая шлюха...
      Олимпия незаметно выскользнула из квартиры, выгнала из гаража свою машину. Пусть Толик думает, что она отправилась к своим родителям. Сегодня он будет злиться, ну и пусть. Зато завтра будет тешить себя мыслью, что его подруга не опустилась до уровня рядовой шлюхи... Знал бы он, к кому она едет.
      Машина легко и бесшумно шла по ночному шоссе. Сейчас будет поворот в сторону седьмого микрорайона – там жили ее родители, там сейчас, возможно, несет свою сторожевую вахту Вадим. Жаль, если сегодня стоянку охраняет его мать или вонючий Петрович...
      На пустынной остановке стоял какой-то парень. Не голосует. Видно, денег нет. Троллейбус ждет или автобус, а они в этот час ходят редко... Проезжая мимо, Олимпия скользнула по нему взглядом... Вадим!.. Она остановилась, сдала назад.
      Вадим смотрел на остановившуюся машину, но даже шага не сделал в ее сторону. Стоит, улыбается.
      Олимпия опустила ветровое стекло.
      – Ну чего стоишь, красавчик! Садись!
      – А мне мама не велит с незнакомыми женщинами кататься! – еще шире улыбнулся.
      – А мы познакомимся!
      – Ну тогда ладно!
      Он открыл дверцу, сел в машину.
      – Что, так и будешь сидеть? – насмешливо спросила она. – Может, хоть поцелуешь для приличия?
      Этот парень обладал каким-то магическим обаянием. Олимпия ехала к нему, чтобы поразвлечься, получить очередную порцию удовольствия. Нашла бы его, хорошо. Нет – спокойно дождалась бы следующего раза... А сейчас рядом с ним она поймала себя на мысли, что умерла бы, если бы не провела с ним эту ночь. Внутри все пылает, каждая клеточка тела жаждет нежных и грубых прикосновений... Да, она в самом деле умрет от разрыва сердца, если он вдруг возьмет и уйдет.
      – А познакомиться? – шутливо спросил он.
      – Олимпия...
      Вадим хотел сказать еще что-то, но девушка уже в сумасшедшем порыве закрыла его рот жарким поцелуем... И плевать, что машина стоит в неположенном месте рядом с остановкой. И плевать, что могут появиться гаишники... Кое-как она нащупала кнопку центрального замка, закрыла машину изнутри. И как мартовская кошка набросилась на Вадима.

      Лима была в своем репертуаре. Сначала ураганная страсть, а потом мертвый штиль. Отдышалась, пришла в себя, и снова знакомый холодок во взгляде. Одернула юбку, длинным пальчиком подцепила трусики с пола, сунула их в сумочку.
      – А ты разве сегодня не дежуришь? – закуривая, спросила она.
      – Нет, мама сегодня...
      У мамы так разыгралось давление, что «Скорую помощь» пришлось вызывать. Вадим ее подменил, настроился на долгую ночь. Но маме вдруг стало лучше, и она пришла на автостоянку. И не одна, а с отцом. Он пытался уговорить их вернуться домой, а они ни в какую. Сами заставили его сдать пост. Он бы, может, и не остался, но у него завтра экзамен по физике. С утра непременно нужно было быть в институте, а от дома до него рукой подать...
      Ждал на остановке троллейбус, а дождался Лиму. Опять, наверное, со своим Толиком поругалась, домой к родителям ехала... Что ж, тем лучше для него.
      – А ехал куда? – спросила она.
      – Домой.
      – Ты же говорил, что домой пешком ходишь.
      – Раньше ходил. А сейчас далеко... Мы новую квартиру получили.
      – Да ну! – недоверчиво посмотрела на парня Лима. – Где?
      – Озеро в городском саду знаешь?
      – Знаю, конечно... Так вы что, в озере теперь живете?
      – Нет, там дом рядом построили...
      – Видела этот дом. Красивый. Но я слышала, его по спецзаказу строили...
      – По спецзаказу. Для нас... Большая двухкомнатная квартира с обстановкой...
      – Шутишь?
      – Не веришь? Поехали – посмотришь...
      – Поздно уже.
      – А ты куда-то спешишь?
      – Да нет, в общем-то... Ну поехали!
      Лима была заинтригована. Вадим ликовал. Он знал, что квартира девушке понравится.
      – Не могу поверить! – издалека глядя на дом, восхищенно воскликнула Лима. – Место классное. И дом элитный. Толик хотел квартиру здесь купить. И купил бы, если бы дом не строил...
      – А не пошел бы он, твой Толик!
      И надо было ей добавить ложку дегтя в бочку меда. С недавних пор одно только имя Толик вызывало в нем злость...
      Дом в самом деле считался элитным. Чиновники получали квартиры на халяву, толстосумы выкупали их у города за приличные деньги. Из простых смертных здесь жила только семья Зуевых...
      Дом был огорожен кованым забором, но пока что не охранялся. Сторожевая будка пустовала, но шлагбаум опущен. Пришлось Вадиму выходить из машины, чтобы его поднять. Лима с сомнением смотрела на него. Видимо, думала, что сейчас покажется охранник и прогонит их. Но ничего подобного не произошло. Они оставили машину возле парадного входа, сами зашли в подъезд.
      Подъезд охранялся. Сонная консьержка признала жильца, но у Лимы потребовала документы.
      – Что вы такое говорите? – очаровательно улыбнулась она.
      И вместо паспорта всучила женщине пятидесятирублевую купюру. На этом проверка документов и закончилась.
      – Интересно, она меня запомнила? – уже в лифте взволнованно спросила Лима.
      – Ну а если запомнила, то что? – нахмурился он.
      – А если вдруг Толик...
      – Да плевать я хотел на твоего Толика! – обрезал Вадим.
      – Да?.. Тогда и я чхать на него хотела! – развеселилась девушка.
      Из всех четырех дверей на площадке только одна была обыкновенной – из цельного дерева, но не бронированная, без наворотов. Именно к ней и направилась Лима. Как будто знала, что именно за этой дверью начинаются хоромы Вадима. И не ошиблась ведь... Ничего, он обязательно заработает на элитную дверь!
      Квартира ей в самом деле понравилось.
      – Круто! Да тут квадратов сто, не меньше!
      – Восемьдесят четыре, – торжествующе уточнил Вадим.
      – А холл какой!.. Ремонтик так себе, но если все по уму сделать, то будет супер...
      – А по уму – это как?
      Он провел ее в свою комнату, прижался к ней сзади. Трусиков на ней нет, а юбочка легко поднимается... Он был уже на взводе.
      – Да погоди ты! – отстранилась она.
      – Раз погодишь, два погодишь – импотентом станешь.
      – Только попробуй... Большая у тебя комната, как вся наша квартира. Ну, в смысле у родителей...
      – А ремонт тебе чем не нравится?
      – Ты бы не спрашивал, если бы видел, какие у Толика апартаменты!
      Если она хотела убить в нем желание, то это у нее вышло как нельзя лучше.
      – Чего ж он здесь тогда хотел квартиру купить?
      – Так место здесь какое! Озеро, сад... И дом элитный... Не пойму, с какой это радости вам так подфартило?
      – Мама с нашим мэром в одном классе училась, – не стал запираться Вадим.
      – Тю! Мало ли кто с кем учился!.. А сколько твоей матери лет?
      – Сорок...
      – Какого она года?
      – Пятьдесят восьмого, а что?
      – Так мэр у нас пятьдесят второго года... Или пятьдесят третьего... Но не пятьдесят восьмого... Не могла твоя мать с ним в одном классе учиться. Если, конечно, его на второй-третий-четвертый год не оставляли...
      – А ты откуда знаешь, какого он года? Ты что, лично с ним знакома? – Вадим подозрительно покосился на Лиму.
      – Ну, я бы не против. Говорят, он мужик холостой... Да шучу я, шучу. Нужен он мне!.. Выборы в прошлом году были, нас листовки заставляли клеить. Вот и запомнила, какого он года. Или пятьдесят второго, или пятьдесят третьего...
      – Так что, получается, моя мама мне соврала? – разочарованно протянул он.
      – Не знаю, – пожала она плечами. – Может, у них роман был... Твоя мама в молодости красивой была?
      – Моя мама в молодости отца любила! – насупился Вадим.
      – Ну, я своего Толика, в общем, тоже люблю. Но и с тобой сплю...
      – Мама – не такая!
      – А Тихий океан так себе, лужа... – хихикнула Лима.
      – Не говори так!
      – А то что? – насмешливо и с интересом спросила она. – По голой попке нашлепаешь?
      Волнующий толчок в паху заставил забыть об обидных словах.
      – А хотя бы и так!
      – Что ж, я не возражаю...
      Она беззастенчиво расстегнула молнию на юбке. Повела бедрами, сбрасывая юбку на пол. Переступила через нее и животом вниз легла на застеленную кровать. Согнула ноги в коленях, приподнимая оголенную попку... Она звала его. И он совершил бы преступление против природы, если бы не откликнулся на ее зов...

      Это был первый случай, когда Лима осталась с Вадимом на всю ночь. Неординарный случай. Подумать только – получить от города в дар такую роскошную квартиру. Может, его мамаша в самом деле согрешила с мэром... А может, Вадим его внебрачный сын? А может... В этой жизни могло быть все, но не с каждым. Что если Вадим тот самый счастливчик, которому суждено будет из грязи выбраться в князи? Папа-мэр – это круто. Он деньгами может помочь и карьеру блестящую устроить. А роскошная квартира может достаться ему в самом ближайшем будущем. И для этого совсем необязательно убивать его родителей. Достаточно будет выделить им новую – маленькую однокомнатную квартиру где-нибудь на окраине города...
      Если у Вадима появился шанс стать человеком, то нельзя упускать его. Они оба должны ухватиться за него... У Толика уже сейчас есть все. Но, увы, он совсем ненадежный. И замуж не зовет, а это значит, что в любой момент может найти себе новую подружку. А Вадим, он совсем не такой. Он ее любит. И она его, в общем-то, любит. Про постель и говорить нечего. Там уж точно все в порядке... Да, она согласится выйти за него замуж. Но только в том случае, если у Вадима есть реальные, а не мнимые перспективы на обеспеченное будущее. А так он ей не особо нужен...
      Вадим еще спал, когда Лима собралась уходить. На часах половина шестого утра. Надо к родителям ехать: Толик там будет ее искать. Там и найти ее должен.
      Она тихонько вышла из квартиры, на лифте спустилась вниз. Консьержка была на месте, но толку от нее никакого. Спит, каналья, на рабочем месте... Олимпия будить ее не стала. Сама открыла дверь.
      Вышла на улицу и остолбенела. Место, где она вчера оставила свою «Мазду», было пустынно.
      Она бросилась к будке охранника, но дверь закрыта на замок. Внутри – никого. Шлагбаум закрыт, но его может открыть любой... Не охраняется дом. И с консьержки не спросить за пропавшую машину. Она смотрит лишь за подъездом, а то, что творится во дворе, ее не касается. Да и не стоит раздувать скандал. Наедет милиция, начнутся допросы, до Толика дойдет. А ему совсем необязательно знать, где она ночевала...
      Дверь она открыла своим ключом. Зашла в квартиру и увидела то, что и ожидала увидеть. Жора дрых в гостиной в обнимку с грудастой блондинкой. Оба в чем мать родила. Мирона нашла в спальне. Он тоже провел веселую ночку – подтверждением тому служили две бабы – одна с левого бока, другая с правого. Все спали мертвым сном. В спертом воздухе витал запах перегара и дешевых духов. Толик обнаружился в комнате для гостей. В расстегнутой рубашке, со спущенными штанами. И этот не одинок в своем покое. Рядом с ним спала обнаженная бабенка с длиннющими ногами...
      Олимпия набрала в ковшик холодной воды и опрокинула его на подлого изменника. Думала, что Толик подскочит как ужаленный. Но он даже не дернулся. Открыл бесстыжие глаза, окинул ее туманным взглядом.
      – А-а, это ты... Все танцуешь?
      – Я?! Танцую?! – ошалела она от возмущения. – Совсем рехнулся!!!
      – Не кричи... Уже утро, да...
      – Ага, утро! На работу пора! Магазин открывать! Продавщицу не забудь с собой прихватить!
      – Какую продавщицу? – непонимающе уставился на нее Толик.
      – А которая у тебя под боком.
      – Кто под боком?.. О, мля, откуда она взялась? – спросил он и брезгливо толкнул локтем свою ночную фею.
      – Ветром занесло! – саркастически усмехнулась Лима.
      – Даже не знаю, откуда она...
      – А портки чего спущены, тоже не знаешь?
      Толик страдальчески вздохнул и нехотя натянул брюки. Но с кровати так и не встал. Зато спихнул с нее свою утешительницу. Та упала на пол, но даже не проснулась. Свернулась калачиком, подложила под ухо сомкнутые ладони и снова засопела. Видать, перетрудилась вчера...
      – Извини. Это все Мирон, – виновато хлюпнул носом Толик. – Ты ушла, а он шлюх позвал...
      – Как это я ушла? Я же танцевала!
      – Да это мне снилось, что ты танцуешь... А вообще ты правильно сделала, что ушла...
      – А ты что правильно сделал?
      – Я же говорил, извини... Перебрал вчера, перемкнуло...
      – У кого на этот раз сын родился?
      – Да не сын...
      – Дочь?
      – Ну хватит, а!.. Голова раскалывается от шума... Дай полежать часок, а там делай со мной, что хочешь...
      – А девочку не разбудить? – съязвила она. – Она тебе заснуть поможет...
      – Разбуди. И на хрен пошли...
      – Может, и самой уйти?
      Прежде чем ответить, Толик окинул ее оценивающим взглядом.
      – Нет, оставайся... – мотнул он головой.
      Видно, решил, что она ему еще пригодится... Козел!
      – А мне это нужно?
      – Ну, пожалуйста... Ты там что-то про шубу говорила...
      Понял, сволочь, что от Лимы можно откупиться дорогим подарком. И хорошо, что понял. И хорошо, что сволочь... Так удобней и ему, и ей.
      – А про машину я тебе ничего не говорила?
      – Нет... А тебе что, «Мазды» мало? – нахмурился Толик.
      – А нет больше «Мазды»! – скорбным тоном сообщила она.
      – Как это нет? Где она?
      – Угнали...
      – Какая падла? – взвыл он.
      И как укушенный соскочил с кровати. Похмелье как рукой сняло.
      – Не знаю... Я дома во дворе машину поставила. Утром из окна смотрю, нет ее...
      Она уже была у родителей. Они уже знали, что говорить им в ее оправдание.
      – Почему во дворе? А платная стоянка?
      – Поздно уже было... Я подумала...
      – Хреново ты думала!..
      – Извини. Это все Мирон, – его же словами сказала она.
      – При чем здесь Мирон?
      – Если бы он шлюх не привел, я бы домой не поехала...
      – А-а, это... – сбавил обороты Толик. – Ну да, маху вчера дали... Ладно, разберемся. Найдем тачку... Но это будет стоить.
      – То есть?
      – Ну, бабла придется отстегнуть... Короче, тачку найду, и мы в расчете, лады?
      Олимпия уныло кивнула. Он рассчитается с ней, а затем снова ударится во все тяжкие... И как жить дальше с таким уродом?

      – Извини, братан, что так вышло. Не знали, что твоя тачка...
      – Да ладно, чего уж там! – небрежно махнул рукой Толик.
      С Лехой Босым он был на короткой ноге. Два месяца сидел с ним в одной камере следственного изолятора. Его за угоны замели, а Толика за неучтенный ствол в кармане. Леха тогда на три года в колонию загремел, а Толик сухим из воды вышел. Но дружба, в общем-то, сохранилась.
      Леха откинулся в позапрошлом году. И снова взялся за старое. Толик же к этому времени отошел от дел. Надоело башку под пули подставлять. Бизнесом занялся. Короче, сейчас у него все на мази. Теперь он типа барыги. Но слам в «общак» отстегивает исправно. Короче, братва его и сейчас уважает. Ну, не так, как раньше, но, по-любому, если вдруг какая проблема, есть куда обратиться.
      Обратился к одному человеку, а он показал ему на Босого. Мол, у него спроси, может, он знает. Толик спросил. И не промахнулся... Оказывается, Леха со своей бригадой «Мазду» сделал...
      – Эта тачка сейчас в загоне стоит, – сказал Босой. – Ты только скажи, сегодня же обратно пригонят...
      – Да я-то скажу.
      – Только это...
      – Да я все понимаю. Пацаны напрягались, да?.. Штуку дам, не вопрос. Извини, больше не могу...
      – Да я больше и не прошу! – осклабился Леха. – Штука так штука...
      Толик не стал тянуть резину. Прямо на месте отслюнявил десять стодолларовых купюр. Босой забрал их не считая.
      – Все, вечером тачка будет на месте. Возле озера...
      – Возле какого озера?
      – Ну, где тачку смыли... Большой дом в городском саду... Этот, который с черепичной крышей... А чего ты смотришь на меня как баран на новые ворота?
      – Базар фильтруй... Знаю я этот дом. Разве вы там тачку взяли?
      – Ну да... Там вообще тачки нехилые. Там гараж подземный, но не все туда ставят... А двор пока на сторожок не поставили. Короче, заходи кто хочет, бери что хочешь... Нехило мы вчера зашли. Тачила твоя даже на сигналке не стояла... Видок у тебя, Толян, не очень...
      – Да всю ночь, в натуре, гудел...
      – Видать, хорошо тебя колбасило... Знаешь, у меня тоже есть своя тачка. И чего я в ней только не вытворял. Но использованные презервативы под сиденье никогда не бросал...
      – Чего?
      – Нет, это, конечно, твое дело, можешь резиной все сиденья обтянуть...
      – У каждого, брат, свое дело. Твое дело тачку обратно подогнать...
      Толик назвал адрес своего дома, пожал Босому на прощание руку. И в мрачных раздумьях отправился к себе в офис. Но на полпути передумал и повернул домой.
      Олимпия была на месте. Показывала горничной, где протереть, где пропылесосить. А уборки много. Вчера он с пацанами так накуролесил... А вот с кем Лима куролесила?..
      – Ну и где ты тачку вчера оставила? – без долгих предисловий спросил он.
      – Возле дома... – побледнела она.
      – Возле какого дома?
      – Где родители живут.
      – Чьи родители?
      – Мои...
      – Кого ты лечишь, тварь!.. С кем в тачке трахалась?
      – О чем ты?
      – Дурку включила, да?.. Кто в доме у озера живет? К кому ты приезжала, а?
      – При чем здесь этот дом?
      – А возле него твою тачку сдернули...
      – Быть этого не может!
      – А презерватив под сиденьем?
      – Что ты такое говоришь? – запаниковала Лима.
      – Ты что, за лоха меня держишь? Сука!!!
      Толик с ревом подскочил к девушке и с размаху влепил ей пощечину. Лима удержалась на ногах, но щека словно вспыхнула алым пламенем.
      – Последний раз спрашиваю, с кем была?
      – Ни с кем, – жалко пролепетала она.
      На этот раз он ударил ее кулаком. В лицо. Лима упала на спину, с воем закрыла руками лицо. Толик подошел к ней, схватил за волосы.
      – Я тебя убью, падла! – угрожающе прошипел он. – Последний раз спрашиваю!..
      – Он сам... Я не хотела... – в ужасе захрипела она.
      – Кто сам?
      – Он... Сторож...
      – Какой на хрен сторож!
      – Со стоянки... Я машину поставила, а он ко мне... В машину затащил... Я сопротивлялась...
      – Ага, так сопротивлялась, что презерватив под сиденье соскочил... Он тебя с презервативом насиловал, да?.. Кого ты грузишь, мразь!.. Где эта гнида живет?
      – Я не знаю... Он потом уехал, на моей машине... Может, он в том доме живет, ну, который возле озера?
      – Нет, ну ты меня точно за придурка держишь... Чтобы сторож в элитном доме жил!..
      – А-а, ну я не знаю... – растерянно пролепетала Лима.
      Как всякая женщина, она умела врать. Но похоже, от страха мозги у нее заклинило. Абсолютно никакой логики. Так завралась, что Толик засмеялся. Это был нервный, близкий к истерике смех.
      – Значит, старик тебя сначала трахнул, а потом и тачку взял покататься?
      – Он не старик. Он молодой...
      – Почему ты сразу не сказала мне, что сторож у тебя тачку забрал?..
      – Я... Я не хотела говорить...
      – А зря... Так бы я ему башку оторвал. А так тебе буду отрывать... А ну, правду говори, шваль позорная!.. Как пацана зовут?
      – Это... Это неважно...
      – Ну все, ты меня достала!
      Толик замахнулся, чтобы ударить.
      – Вадим! – призналась Лима.
      Но он все равно ее ударил.
      – Давно ты с ним крутишь?
      – Случайно вышло...
      – Значит, давно... Рога мне наставляли, да... Где он живет?
      – Ну, в том доме...
      – У него ночевала?
      – Да... Я не хотела...
      – Хотела ты... Ты этого хотела!.. Крутой парниша, да?
      – Совсем нет... В институте учится...
      – Да мне до фонаря, где он учится... Черепа у него кто?
      – Мать – сторож, отец – кочегар...
      – А хата в элитном доме?
      – От города получили... По очереди...
      – Кому ты, сука, мозги паришь!..
      – Но это правда!
      – Правда в том, что ты шалава конченая!.. Что мне с тобой делать, а? Убить?..
      – Не надо!
      – Надо... Ладно, будем думать, что с тобой делать...
      В расстроенных чувствах Толик направился в гостиную, где в баре стояла бутылка «Метаксы». Не самый крутой коньяк, зато убойный. Одной бутылки хватает, чтобы в полный аут уйти. А ему сейчас так хотелось напиться. И не только для того, чтобы забыться. Не хватало ему духу, чтобы Олимпию насмерть зашибить. А под градусом, глядишь, и зажмурит суку...
      Он осушил полбутылки в один присест, прямо из горлышка. Дури в голове и без того хватало. Но пьяный дух сделал его еще дурнее. В таком состоянии он запросто мог прибить Лиму...
      Но Лимы на месте не было. Взбешенный Толик обошел весь дом, но найти ее не смог... В конце концов до него дошло, что Лима просто-напросто сбежала. А ведь он должен был перекрыть ей все ходы-выходы. Он мог это сделать, но не догадался...

      Вадим возвращался домой в прекрасном расположении духа. Экзамен сдан на «отлично». Можно праздновать успех... Правда, не с кем. Ведь Лимы с ним нет. Все-таки ушла она к своему сожителю... Но ведь она вернется. Обязательно вернется. И, возможно, останется с ним навсегда...
      Он шел домой пешком от троллейбусной остановки. Путь лежал через городской сад. Высокие ряды аккуратно подстриженных кустарников делали узкую аллею похожей на длинный коридор. Кругом ни единой живой души. Но бояться Вадиму вроде бы нечего.
      – Вадим! – донесся со стороны знакомый женский голос.
      «Лима!»
      Она стояла за кустарником, в тени раскидистого клена. Правая щека распухла, под левым глазом огромный фингал. Жалкая, беззащитная... И какая же сволочь посмела поднять на нее руку?..
      Вадиму захотелось обнять ее, приласкать, утешить. Но еще больше он хотел немедленно найти ее обидчика и разорвать его на части. И пусть он будет втрое, впятеро его сильнее – это не поможет ему уйти от возмездия.
      – Только ни о чем не спрашивай, – попросила Лима.