– Напрасно, напрасно ты устроил этот самосуд. Я-то тебя понять могу, хотя с точки зрения закона ты совершил уголовное преступление. Михаил Капитонов пострадал не очень серьезно. А вот с Бердиевым ситуация куда сложней. Он может остаться без половых органов. А если их не ампутируют, то еще не факт, что он сможет жить нормальной половой жизнью...

– А насиловать, по-вашему, – это нормальная половая жизнь?

– По-моему, Купавин, изнасилование – это такая мерзость, за которую нет прощения. Твое счастье, что я женщина, и целиком принимаю сторону твоей девушки. И тебя понимаю. Но как бы то ни было, ты нанес человеку тяжкие телесные повреждения. А это статья, по которой предусмотрено наказание в виде лишения свободы. Тюрьма по тебе плачет, Купавин, тюрьма.

– А я разве не в тюрьме?

– Нет, камера предварительного заключения – это еще не тюрьма. Это цветочки. А вот следственный изолятор – это уже, считай, тюрьма, это уже ягодки. Возможно, ты еще и ягодок отведаешь...

– Почему возможно?

– Потому что я на твоей стороне, Купавин. Ты думаешь, мне делать было нечего, как по школам да по техникумам бегать и в прокуратуре пороги обивать?.. В общем, характеристики на тебя положительные. Комсомолец, спортсмен, активист, пятое-десятое. Словом, прокурору понравилось. И оправдательный мотив он нашел. Короче говоря, мы решили отпустить тебя под подписку о невыезде. Тебя такой вариант устраивает?

Устраивал ли Леву такой вариант! Да он до потолка чуть не подпрыгнул от радости. До смерти не хотелось отправляться в тюрьму.

– Только ты не думай, что на этом все, – остудила его пыл Шилова. – Следствие по твоему делу продолжается. Им будет заниматься следователь прокуратуры Галкин Николай Данилович. Ты обязан являться на допрос по первому его звонку. В случае неявки будешь помещен под стражу и отправлен в следственный изолятор... Кстати, завтра явишься к нему...

Инспекторша протянула ему повестку с печатью.

– Смотри не опаздывай!

Из отделения Лева вышел с таким чувством, словно из ада попал прямо в рай. Но радость его длилась недолго. Он понял, что свобода его вещь условная. Дело не закрыто, ведется следствие, будет суд, который может вынести обвинительный приговор. И тогда прощай, свобода.

Но он надеялся на благополучный исход. Он заскочил домой, обрадовал мать, смыл с себя тюремную грязь, переоделся в чистое. И отправился к Юле.

Она была дома. Лева думал, что ее обрадует его появление. Но она встретила его неприветливо.

– Ты зачем пришел?

– Не понял, что за дурацкий вопрос?

– Сам ты дурацкий... Зачем ты Рудольфа покалечил?

– Что?! – непонимающе уставился на нее Лева.

– Рудольфа зачем покалечил?

У него аж кровь в жилах заледенела.

– Юль, я же за тебя отомстил, ты что, не понимаешь?

– Понимаю. Я понимаю, что ты злой и жестокий!.. Уходи! – потребовала она. – Уходи и больше не приходи!

– Ах так! – вспылил он.

И повернулся, чтобы уйти. Но Юлька схватила его за руку.

– Прости! – прижимаясь к нему, всхлипнула она. – Сама не понимаю, что на меня нашло...

– Так я останусь? – спросил он.

– Нет, – мотнула она головой. – Уходи. Завтра приходи, ладно?

– На тебя точно что-то нашло. Тебе развеяться надо. Может, давай на дискотеку сходим. Или в кино?

– Ты спятил? Куда я пойду после того, что было?

– А что было? Ничего не было.

– Ну как же не было? Уже весь двор знает, что меня изнасиловали.

– Не понял, откуда сведения?

– Оттуда... Разболтал кто-то. И знаешь, что самое обидное? Оказывается, это я во всем виновата! Сама, мол, дала... Не надо было с милицией связываться, не надо. Ты правильно говорил, что меня грязью обольют. Так и случилось...

– Правильно, вот потому я и не стал ментов в это дело втягивать. Сам разобрался...

– Разобрался, – горько усмехнулась Юля. – А если бы ты его убил?

– Кого, Рудольфа?.. Ну а если бы и убил, тебе что, было бы его жалко?

– Не знаю, – пожала она плечами.

И отвела в сторону взгляд. Лева хотел покрепче прижать ее к себе, но она его оттолкнула. И сказала, чтобы он оставил ее в покое. Но попросила прийти завтра.

Так Лева и поступил. Но оказалось, что Юли дома нет. Зато была ее мать. Она сказала, что Юля уехала. Но не объяснила куда. И напрасно Лева пытался выяснить, где ее искать. Нетрудно было догадаться, что Галина Юрьевна просто отваживает его от своей дочери.

Шло время, а Юля все не появлялась. Следователь Галкин Леву особо не донимал. Один допрос в июле, другой в августе. И по делу об изнасиловании тоже застой. Подонки как ни в чем не бывало разгуливали на свободе, с Левой встреч не искали, нигде с ним не пересекались.

Он уже было решил, что его дело спущено на тормозах. А в сентябре грянул гром.

Лева увидел Юлю. Она была в обществе Игоря Шаталова. Это был четвертый из компании насильников.

Они садились в новенькую белую «Волгу». Лева окликнул Юлю, рванул к ней. Она торопливо шмыгнула в машину. Игорь тоже не растерялся. Прыгнул за руль и ударил по газам. Только их и видели.

Не долго думая, Лева отправился к ней домой. Дверь открыла Галина Юрьевна.

– Юлю позовите! – скорее потребовал, чем попросил он.

– А ее нет.

– Как это нет? Я только что ее видел.

– С кем?

– Какая разница, с кем?

– Большая разница. Если ты видел ее с мужем...

– С кем, с кем?! – непонимающе уставился на нее Лева.

– Ты, наверное, не знаешь, что Юля вышла замуж. За Игоря Шаталова.

Леве показалось, что земля уходит из-под ног. Он не верил своим ушам. Его любимая девушка вышла замуж за ублюдка, который насиловал ее вместе со своими дружками-уродами. Это просто не укладывалось в голове. Одно из двух, или ему снится кошмарный сон, или Галина Юрьевна повредилась рассудком...

– Зачем вы меня обманываете? – потрясенно спросил он.

– Я никогда и никого не обманывала, молодой человек! – гордо вскинула голову Юлина мать. – Ну как же не обманывали? Вы же знали, куда подевалась ваша дочь, но мне ничего не говорили!

– Да, я знала, где была моя дочь. Она отдыхала в Крыму вместе с Игорем Шаталовым. Но я вам не врала, я просто скрывала от вас правду. Чтобы оградить свою дочь от ваших посягательств!

Оградить свою дочь, от посягательств... Мудрено говорит Галина Юрьевна. Где ж она научилась такие речи толкать? На своей ткацкой фабрике, где работала за прядильным станком? Ах да, ее дочь вышла замуж за сына очень важного человека. Отец Игоря Шаталова заведовал городским сектором Госбанка. Величина! Теперь и к самой Галине Юрьевне на сраной козе не подъедешь.

Лева знал, где живет Игорь. Но проникнуть в дом он не смог. Консьерж не пустил его в подъезд. Лева настаивал, привратник пригрозил вызвать милицию.

А на следующий день позвонил следователь Галкин и велел явиться в прокуратуру. Лева нутром чувствовал, что ничем хорошим это не закончится. И не ошибся.

– Открылись новые обстоятельства дела, – сухим казенным голосом сообщил Галкин. – Или, вернее сказать, открылись истинные обстоятельства. А старые закрылись в виду их полной несостоятельности... Короче, врал ты все, что Юлю Чуйкину изнасиловали. И она врала. И знаешь почему? Потому что боялась давления с твоей стороны. Ты ж у нас буйный. Тебе человека изуродовать, что два пальца обмочить...

– Вы хотите сказать, что Юлю не насиловали?

– Нет. Все это чистой воды вранье. Ты жестоко изуродовал Рудольфа Бердиева. И тебе нужна была сказка, чтобы оправдаться. И ты сочинил эту сказку, а Юля тебе подыграла. А на самом деле ничего не было. Вот, смотри!

Галкин достал из папки исписанный лист бумаги, помахал им в воздухе.

– Это показания Чуйкиной, пардон, Шаталовой Юлии Сергеевны. В письменной форме она винится в том, что своими показаниями направила следствие по ложному пути. Что ты на это скажешь?

– Юля меня предала!

– Нет, она вас не предала. – Следователь перешел на «вы». – Она просто вышла из-под вашего влияния...

Предательство Юли потрясло Леву. И вместе с тем ему открылась истина. Он понял, почему она изменила свои показания, почему подставила его под удар.

Юля не вышла из-под его влияния. Ее вывели. Те самые уроды, которые ее изнасиловали.

Лева уже давно догадывался, что Юля – девочка не простая, с практическим складом ума. Лева ей нравился, но устраивал не совсем. Ее тянуло к красивой жизни.

Ее изнасиловали подонки из высшего круга. Но, как говорится, нет худа без добра. Против насильников возбудили уголовное дело, и чтобы выйти сухими из воды, они должны были чем-то пожертвовать. На заклание был брошен Игорь Шаталов. Сынок шишкаря взял ее замуж. Не так уж и важно, как это произошло – или он сделал ей предложение, или она себя навязала. Факт остается фактом – Юля вышла замуж и стала выгораживать своего мужа. И плевать, что для этого ей приходится поставить под удар Леву...

А подставила она его конкретно. Мало того, что она выставила его лжецом, так она еще украла у него оправдательный мотив. Одно дело мстить за поруганную честь любимой девушки, и совсем другое – без всякой на то причины жестоко уродовать приличных мальчиков из приличных семей.

Эти мальчики увернулись из-под удара. И вряд ли их родители на этом успокоятся. Они будут добивать Леву. Особенно будет стараться Игорь Шаталов...

Лева был взят под стражу.

Из прокуратуры его вывели под конвоем. Сначала была камера предварительного заключения, а затем следственный изолятор. Свобода как солнце скрылась за горизонтом.

Глава третья

1

Валентин Авдеев долго не верил своему счастью. Он, простой деревенский хлопчик, смог с первого захода поступить в институт. И не абы в какой, а в московский. Притом без всякого блата. Хотя, как утверждала молва, в Москве без связей можно было поступить только в один институт – имени Склифосовского.

Это же был институт сельского хозяйства. Окончив его, Валентин должен был отправиться обратно в провинцию. Такая перспектива его вполне устраивала. Это же здорово – работать агрономом в своем родном колхозе.

Он проучился всего неделю. Затем почти месяц была трудовая практика – их возили в колхоз на уборку картофеля. Для деревенского пацана это не испытание. Вчера занятия возобновились. А сегодня Валентин отправился записываться в секцию бокса.

Тренер встретил его слегка удивленным взглядом.

– Ты с какого курса? – спросил он.

– С первого.

– Новички с четырех занимались. Завтра приходи...

– Я не новичок.

Тренер с сомнением осмотрел его с ног до головы. Среднего роста, худощавый, слабо развитая мускулатура.

– Давно занимаешься?

– Четыре года.

– Не плохо. И каковы успехи? На какой разряд тянешь?

– Не знаю, – пожал плечами Валентин.

– Как это не знаешь?.. В каких турнирах участвовал?

– Ни в каких... У нас в колхозе клуб есть, мы там занимались. Когда с тренером, когда сами...

– Тренер откуда?

– Да местный. Он у нас зоотехником работал...

– Ясно, – хмыкнул тренер. – Выходит, что ты у нас самоучка. Переодевайся.

На ринг Валентин вышел в боксерских трусах собственного пошива. И сразу же оказался под обстрелом насмешливых взглядов. Тренер тоже прятал усмешку в кулак.

Он выпустил на ринг крепкого мускулистого паренька примерно его роста. По сравнению с ним Валентин смотрелся неважно. Он напоминал гадкого утенка, а соперник – бойцовского петуха.

– Работаешь в полсилы! – дал установку тренер.

– Понял, – кивнул Валентин.

– Да это не тебе! – хохотнул кто-то из толпы.

– Это я Китаеву сказал, не тебе, – подтвердил тренер. – Ты можешь во всю силу бить.

– Как скажете, – кивнул Валентин.

Начался бой. Китаев запорхал по рингу словно бабочка. Красиво прыгает, легко. Валентин такой прыгучестью похвастаться не мог. У них в колхозе был другой бокс. Тяжелый, деревенский, без особых изысков и мудреных правил.

Валентин твердо стоял на ногах. Но когда Китаев ударил его, он легко нырнул под его руку, отступил на шаг. Противник снова пошел в атаку, Валентин резко ушел в сторону, вернулся в исходное положение и контратаковал. Левой рукой отвел перчатку в сторону, а правой ударил на поражение.

Китаев падал так же картинно, как и прыгал. Только вот подняться ему так же красиво не удалось. Глаза вращаются в своих орбитах – один по часовой стрелке, другой против, голова болтается из стороны в сторону. Тренер начал было считать до «десяти», но тут же махнул рукой. И без того было ясно, что его любимчик не сможет продолжить бой.

– Ну ты даешь! – восхищенно посмотрел он на Валентина. – Где так научился?

– Говорю же, что в колхозном клубе занимался...

– И удар у тебя колхозный! – оборвал его тренер. – Но какая мощь!.. Ты, парень, настоящий самородок. Огранки почти нет. Но ты не боись, я сделаю из тебя бриллиант. Знаешь что, я, пожалуй, займусь тобой индивидуально...

С тренировки Валентин возвращался в приподнятом настроении. Учеба дается ему легко, в боксе ему прочат большое будущее. И скажи после этого, что в колхозе плохие школы, и что спорт находится в коровьем загоне.

Он подходил к общежитию, когда услышал шум. Два хулигана избивали парня, наверное, такого же студента, как и он сам. Валентин решил вмешаться.

Один хулиган держал парня сзади, заломив ему руки за спину. Второй бил его в живот.

– А ну отпустите его! – потребовал Валентин.

Хулиганы вмиг бросили свою жертву. Но вовсе не для того, чтобы задать стрекача.

– Ты, плюгавый! Ты на кого варежку свою раззявил? – загнусавил один из них.

Это был довольно крепкого телосложения тип в модной джинсовой куртке. И его дружок тоже был неплохо одет. Джинсы, модный свитер. И еще зеркальные солнцезащитные очки – и это в темное время суток!

– А чего вы к нему пристали? – показал на избитого парня Валентин.

Бедняга сидел на земле, не мог подняться. На Валентина он смотрел удивленно. И в то же время с насмешкой. Наверное, он тоже держал его за плюгавого. И нисколько не верил, что его мучения уже закончились.

– Так мы к тебе пристанем, сопля!

Хулиган в куртке попытался ударить его ногой. Но Валентин сумел уйти в сторону. И нанес нокаутирующий удар. Он сейчас просто не мог бить иначе. В серьезной драке пощады не ведают.

Второй хулиган обрушил на него град ударов. Он здорово махал руками и ногами, но Валентин вошел в клинч и угостил негодяя убойным апперкотом. Голова ушла под лавку, ноги взметнулись к небу.

Избитый парень сам поднялся на ноги.

– Тебя как зовут? – спросил он.

– Валентин.

– С какого курса?

– С первого.

– А я с четвертого. Рома меня зовут... Круто ты им вломил! Блин, они ж до сих пор в отрубе!.. Ты что, каратист?

– Нет, боксер.

– Да какая разница, боксер, каратист. Главное, что по башке им настучал... Ты сейчас куда, в общагу? Какой корпус?

– Третий.

– Блин, и я в третьем живу... Слушай, а давай ко мне поднимемся, а? Посидим, потолкуем.

– Давай, – не стал отказываться Валентин.

Прежде чем уйти, Рома подошел к поднимающемуся с земли хулигану. И ударил его ногой в живот.

– Падла! Еще раз тут нарисуешься, я тебе башку скручу! Понял?

Парень ничего не сказал. Только с опаской посмотрел на Валентина. А на Рому – с нескрываемым презрением...

В своей комнате Рома жил один. Ковер на полу, на стене. Холодильник, цветной телевизор в углу, стол, мягкие кресла.

– Ну, как тебе мои фильдеперсы? – самодовольно спросил Рома.

– Не понял.

– Хорошо я, спрашиваю, живу?

– Не то слово. Мы вот вчетвером в комнате живем.

– А я, как видишь, один. Уметь надо...

Рома был одет так же хорошо, как и его мучители. Фирменный джинсовый костюм, кроссовки. Одежда, правда, была грязновата. Поэтому он переоделся. Это был какой-то необыкновенный спортивный костюм. Блестящая синтетическая ткань, молнии, фирменные наклейки. Никакого сравнения с безликими ширпотребовскими трениками...

– Нравится? – спросил Рома.

– Классно!