Черное правосудие

Максим сидел в «Ниве» и курил.

Курить он в армии начал. И не бросил вовремя – втянулся. А надо бы завязывать с этим делом.

Позади него остановилась машина. Он оглянулся. «БМВ» серебристого цвета. Именно в такой запихнули Марину. Максим напрягся, рука потянулась к «макару», клацнул предохранитель, щелкнул затвор.

Через минуту к машине подошли два крепыша в кожаных куртках. Глянули на него через окно. Ну и рожи, за три дня не обсерешь. Один потянулся к ручке двери с его стороны. Второй пристроился за спиной первого. Это явно люди Фюрера.

Дверь открылась.

– Ты чего здесь? – подозрительно прищурился качок.

Марину ищут. Врубились, где ее нужно искать. Что ж, Максим к такому повороту событий был готов. Ведь не зря они собирались с Толиком охранять ее до утра. На Олега надежда слабая. Он только петушиться умеет.

– Да так, к телке приехал, – словно бы нехотя ответил Максим.

Палец его лежал на спусковом крючке «макара», вместе с левой рукой опущенного за сиденье. Он и с левой руки стреляет отменно.

– В четвертом часу ночи?

– Наше дело молодое.

– А почему не за рулем?

Действительно, почему он сидит справа?..

– Слушай, ты что, из милиции? – вяло возмутился Максим.

– Почти. Ты это, козел, воду не мути. – Рука бандита полезла под куртку, там и осталась. – Говори, зачем здесь?

– Марину привез.

Хочешь правду? Получай!

– Так это ты, козел, на танке на Фюрера наехал?

– Я не козел.

– Поедешь с нами, – крепыш начал вытаскивать пистолет.

Хочешь пулю? И это можно!.. Максим никуда с ним ехать не собирался.

Бандит еще не успел направить на него ствол, как получил пулю в лоб. Второй дернулся, чтобы достать свою пушку, да уж куда ему! Пуля угодила ему в левый глаз. Побыстрее нужно было, ребята. Чего ж вы так?

Как ветром выдуло Максима из машины. Он ощутил мощный всплеск энергии. Руки обрели нечеловеческую силу. Он без труда забросил убитых на заднее сиденье через переднюю дверь. Затем занял место за рулем. Завел машину. Нужно бы как можно скорее уезжать, но без Толика нельзя.

Раньше, еще до армии, перед тем как кинуться в драку, его брал мандраж. Наливались свинцовой тяжестью руки и ноги, мелко колотило тело, адреналин в крови туманил мозги. Но в армии он стал сильным и вместе с силой обрел уверенность в себе. Теперь он не волновался. Ни разу даже не вздрогнул, угоняя танк и спасая Марину. Не дрогнула его рука и сейчас, когда пришлось убивать. Убивал без страха. Бандиты – не просто люди, они смертники и с самого начала знают, что их ждет гибель. А раз так, он убивал их легко и просто. За что боролись, на то и напоролись. Кроме того, сейчас действовал закон войны: или ты, или тебя.

Вот и Толик. Выбежал из подъезда и прямо к нему. Он уже все понял, поэтому без лишних слов занял место на пассажирском сиденье. Максим дал по газам, и «Нива» рванулась с места.

Водитель из него аховый. Но со двора и ночного города как-нибудь выедет. Сейчас нельзя терять ни секунды на пересадке.

– Во, бля! – выругался Толик, глянув назад. – Ты их?

Глупый вопрос.

– Да нет, пионеры тут проходили.

Но Толику было не до шуток.

– От Фюрера козлы?

– А то от кого?

– Олега убили.

– Что?

Максиму показалось, что он ослышался.

– Без мужа Марина осталась.

– Что так?

– Повесили Олега. Зашли мы в квартиру, а он висит, уже давно не качается.

– Почему убили?

– Марина говорит, что Фюрер замуж ее звал. Она боялась его, а потому согласилась. Но одна проблема – муж у нее есть. И Фюрер эту проблему, козел ублюдочный, решил. Я ему, падле, кишки на струны пущу!..

– В другой раз.

Сейчас не самое подходящее время выяснять отношения с Фюрером. Момент внезапности уже позади. Теперь этого урода врасплох не возьмешь. Он наготове. Уже огрызнулся. Правда, неудачно. Два трупа на заднем сиденье тому подтверждение.

– Когти нам из города рвать надо. – Толик и сам все прекрасно понимал.

Они остановились далеко за городом, в лесочке. Пока не начало светать, рыли могилу. Туда и сбросили трупы, к ним добавили засвеченный «макаров», два бандитских ствола – они также могли побывать в мокром деле. Закидали яму землей, сверху насыпали листьев. Снег в этих краях явление редкое и кратковременное.

Место за рулем занял Толик. Максим устроился сзади, принялся затирать следы крови.

– Слышно было, как ты стрелял, – сказал Толик.

– Понятное дело.

– Собак на нас не навешают. Ни трупов, ни орудия преступления. Кстати, тебе на руку надо бы парафина накапать. Так снимают следы пороховых газов, я слышал.

– Сделаем.

– Но искать нас будут. И менты, и Фюрер. Мы же еще и танк угнали, много дров наломали, – в голосе у Толика звучало сожаление. – Хорошо хоть при угоне никого на глушняк не пришибли.

– А танк на нас спишут. Марину на признание раскрутят.

Максим почему-то не сомневался в этом. Скорее всего она сама о танке и расскажет. Впрочем, это закономерно.

– Во всероссийский розыск подадут.

Что ж, вполне возможно.

– Да уж, повоевали мы с бандитами, – вздохнул Толик. – Кстати, бабки у тебя есть?

– Ни копья.

– Плохо. И я с собой не прихватил. Стольник только и есть. Но это на бензин. А еще в багажнике балычок лежит. Кстати, куда вострим лыжи?

– В Питер. Мне Ольгу повидать надо.

– А не повяжут?

– Питер – город большой, там легко затеряться. С Ольгой, пока ситуация не прояснится, мне жить не с руки, – рассуждал Максим. – В машине жить будем с тобой. Сегодня в одном месте заночуем, завтра в другом. Если что, скажем, что в городе проездом. Но лучше ментам не попадаться.

– Все это понятно.

– И ствол твой надо бы сбросить. Не дай бог остановят и обшмонают.

– Не, я со своей «волыной» не расстанусь, – покачал головой Толик. – Он у меня в тайнике, в двери в колонке спрятан. А еще у меня карабин есть. Для тебя.

– Ты что, серьезно? – удивился Максим.

– Разве я похож на клоуна?

– Да нет. Куда ж ты эту бандуру спрятал?

– Почему бандуру?.. Я из карабина еще до армии обрез смастерил. Аккуратненький такой обрезик.

– Смотри, как бы под монастырь не подвели нас твои стволы.

– Волков бояться – в лес не ходить.

Машина на полной скорости уносила друзей прочь из родного города.

Глава третья

– Да ты че, мой Зверь на хрен любого порвет, – характерным блатным говором объяснял атлетически сложенному мужчине в теплой кожаной куртке такой же амбал с квадратным лицом и бритой головой.

Дубленка нараспашку, массивная золотая цепь в палец толщиной. Стопроцентный бандит, тут даже и гадать не надо.

И второй не из списка законопослушных граждан. Те же атрибуты бандитского имиджа. Только взгляд у него не такой агрессивный, как у первого.

– Да псина у тебя, базара нет, конкретная.

– Я его, бля, типа на чертей всяких натаскал. Кому хочешь глотку передавит. Я, бляха, этта, за базар свой отвечаю.

Говоривший нагнулся к своему бульдогу и потрепал его за ухом.

– Да я верю.

– Нет, без дела все это гнилой базар. Хочешь, я чисто на козлов каких-нибудь Зверя спущу?

– Да ладно, беса не гони!

– Не, ну ты че, думаешь, эта канитель не проканает?.. Во, гляди, чувак какой-то прет. Щас я его, бля, сделаю. Фас!

Собака зарычала, сорвалась с места и торпедой понеслась на цель.

Не каждый день выпадает возможность погулять с женой по парку. Тихо, под ногами последняя листва с деревьев шуршит. Вокруг все дышит покоем. И на душе так спокойно.

Подполковник Желудев шел по парку вместе со своей женой, милой и родной Оксаной. Двадцать лет они вместе, дочь уже взрослая. А любят друг друга так же, как и в день свадьбы. Сколько на ее плечи выпало. Места службы как перчатки менял – переездами ее замучил. Потом полевые выходы всякие, командировки. В Афгане два года. И ничего, выдержала Оксана без него, сдюжила. А теперь они в Питер перебрались. Все, это навсегда. Уже квартиру, считай, получили, трехкомнатную. Дом сдается, скоро ордер и новоселье. И все, больше его с места и танком не сдвинешь.

Николай Евгеньевич – командир части. А это льгота. Квартира трехкомнатная, на одну комнату больше, чем положено. У Ольги будет своя отдельная комната. Если замуж выйдет, будет где с мужем жить.

А она, похоже, влюбилась. Ходит как завороженная. Дай бог, чтобы все у нее сладилось.

От размышлений Желудева отвлекла собака. Огромный бульдог, он мчался прямо на них. Собака подбежала к нему и прыгнула, норовя схватить за глотку. Но Николай Евгеньевич резко ушел в сторону и тут же ударил псину ногой.

Бульдог зарычал и отлетел в сторону. И снова в атаку. На этот раз он выбрал своей целью Оксану, вцепился ей в ногу.

Желудев был в гражданской одежде, зато ботинки у него армейские, тяжелые, кованые. И ноги сильные, тренированные. Трех ударов хватило, чтобы забить бульдога до смерти. Но злобный пес буквально вырвал кусок мяса у Оксаны из ноги.

Оксане больно. На глазах выступили слезы. Она крепится, даже улыбается. Достала чистый платок и приложила к ране. Николай Евгеньевич уже хотел взять ее на руки и отнести к служебному «уазику» у входа в парк, когда услыхал крик:

– Эй, козляра вонючий, я тебя в рот, урода, харил!

Он обернулся и увидел двух мордоворотов. У обоих рожи кирпича просят. Наглые, самоуверенные. На губах спесивые улыбки. Хозяева жизни, мать их так!

– Это вы кому? – Николай Евгеньевич заслонил жену своим телом и сделал два шага вперед.

– Тебе, гондон ты штопаный! – мордовороты подошли к нему.

Один остановился в шаге от него. В нос ударил запах перегара.

– Я чем-то перед вами провинился? – Желудев старался говорить вежливо.

Только что-то не больно получалось.

– Ты, бля, Зверя моего сделал, – глаза говорившего налились бешеной яростью.

– Собаку, что ли?

– Хренаку!

– Точно, хренаку. Она мою жену покалечила.

– В рот твою жену!

Это был предел.

– Ах ты, гад!

Но бандит ударил первым. Быстро, резко, кулаком в переносицу. Только удар цели не достиг.

Желудев резко пригнулся, спружинил на ногах, подал бедро вперед и кулаком врезал обидчику в пах. Тот заревел от боли и согнулся в три погибели. Добивающий удар в шею избавил его от дальнейших страданий.

– Мать твою! – заорал второй и сунул руку под куртку.

Секунда, и в его руке появился пистолет. Но снять с предохранителя он его не успел. Николай Евгеньевич взял его на прием, выкрутил руку, выбил на землю пистолет. И тут же коленкой в лицо. Все, и этот уже не игрок.

Он взял пистолет, забросил его далеко-далеко в кусты. Повернулся к жене, подошел к ней, взял на руки и понес к машине. К нему уже бежал водитель в пятнистой форме. Интуиция подсказала, что с начальником стряслось что-то неладное.

На Бурлака Лопух работал уже полгода. Штатным киллером в его «бригаде» числился. Шутка ли, два достаточно крупных авторитета из конкурирующих «бригад» на его счету, трех бизнесменов – «кабанчиков» дорезал, одного козла левого, который Бурлака оскорбил, сделал.

Лопух знал себе цену. Таких, как он, киллеров в Питере раз-два и обчелся. Рука у него твердая, глаз острый и терпеливый, и чутье у него волчье. Хоть самого президента ему заказывай, исполнит.

В девятнадцать его на зону по валютной статье зачалили. На художника он учился, деньги ему нужны были. А приятели подсказали ему самый верный путь к ним. Вот валютой и занялся. И так дело хорошо пошло, что об училище художественном и думать забыл. Потом его повязали.

Лопухнулся он еще в следственном изоляторе, в карты на «просто так» сыграл. И проиграл. Задницу свою, оказалось, проиграл. Ночью его мужик один опустить должен был. Но в петушиных углах он пропасть не захотел. Пришлось своему «хозяину» шею свернуть. Парень он крепкий, занимался карате шесть лет. Зауважали его после этого. Только Лопухом называть не перестали. Лопух, Лопух… Да ладно, сам-то он знает, что не лопух.

«Гладиатором», исполнителем воровских приговоров, он еще на зоне стал. Много крови к его рукам прилипло. После освобождения продолжал убивать. До Бурлака в двух группировках спецом по мокрым делам подвизался. И авторитетов мочил, и коммерсантов. Серьезные дела ему поручали. И не раз хотели убрать. Слишком много он знал. Но у него звериное чутье. Он вовремя чует опасность. И сдергивает. Пермь, Волгоград, теперь вот Питер. А скоро в Москву уедет. Там найдет себе применение.

Пора уходить от Бурлака. Опасностью от него, как дерьмом из параши, разить стало. Неделей раньше он козла левого замочил. Мелочное дело. Уже тогда стоило задуматься. Что-то часто Бурлака оскорблять стали. Позавчера какой-то урод-вояка яйца ему отбил. Ох и зол «бригадир» на него, своими руками придушил бы, да яйца опухшие ходить мешают. Его, Лопуха, он послал на расправу. Но он же киллер экстра-класса. Не для него такая мелочовка. Можно было «быка» какого-нибудь на подполковника натравить. Дело-то плевое. Так нет, он его послал.

И неспроста. Для Бурлака Лопух – отработанный элемент. Не сегодня, так завтра в расход пустят. Только Лопух не дурак. Он отработает свои пять штук баксов – и все, только его и видели. Надо было бы Бурлака на тот свет отправить. Но Лопух не злопамятный. Сведение счетов в его профессии – верный путь к плахе. Настоящий киллер не должен быть рабом своих эмоций.

Подполковника Желудева вычислили еще вчера. Вчера же Лопух получил наводку. И вот его «Рено Меган» стоит на обочине дороги, ведущей из части в город. Ждать пришлось недолго. Мимо промчался темно-зеленый «уазик». Желудев в нем, точняк.

Лопух завел двигатель, привел к бою свой «люгер» с глушителем, тронулся с места. Особенно маскироваться не надо. Они, вояки, тупоголовые, дальше своего собственного носа ничего не видят. Им бы с незримым заокеанским противником воевать. Все в облаках где-то витают. На землю их некому опустить. Зато под землю – без проблем.

Определенного плана у него не было. Если «уазик» едет, то обязательно где-нибудь остановится. Тут только не зевай. Прямо из машины вояку уложит. Пиф-паф, и пять штук баксов честно отработаны.

Машина остановилась в новом микрорайоне, во дворе нового, еще не заселенного дома. Водитель остался на месте. Подполковник зашел в подъезд.

Лопух припарковал свой «Рено» позади «уазика», вышел из автомобиля, спокойно закурил и направился вслед за воякой.

Лифт не работал. Значит, подполковник поднялся на свой этаж пешком. Дом новый. Выходит, он только что получил в нем квартиру. Приехал без жены. Осмотрит свое жилище – и обратно, снова на своих двоих. Можно спокойно подождать его на площадке между первым и вторым этажами.

Он докурил сигарету до фильтра, сунул бычок в карман. И в это время показался Желудев. Он вышел из квартиры на втором этаже. Да он совсем рядом, оказывается, был. Лопух сунул руку под куртку.

– Извините, вы не знаете, где мне найти прораба? – спросил вояка, обращаясь к нему.

– Я за него, – с готовностью откликнулся Лопух.

– Тут недоделки некоторые есть. Может, взглянете?

«Главная недоделка – это ты, товарищ подполковник. Ну разве можно быть таким наивным?»

Они вместе прошли в трехкомнатную квартиру.

– Вот, – открывая дверь в ванную, сказал подполковник. – Плитка на полу отсутствует. Непорядок.

– Я искренне сожалею, но она вам не нужна.

– Как это не нужна? Я, между прочим…

Подполковник осекся. С изумлением уставился на наведенный на него пистолет.

– С легким паром, господин полковник!

Ни одна черточка не дрогнула на лице Лопуха, когда он нажимал на спусковой крючок. Он напрочь был лишен каких-либо эмоций.

Ольга была в шоке.

Еще позавчера она провожала Максима домой. Они строили планы на будущее. Знали, достатка в жизни им долго не видать. Если он вообще будет. Но им как-то было все равно. Они вместе, любят друг друга – вот что самое главное. Скоро он обещал вернуться, устроиться на работу в Питере.

Отец получал квартиру. Комната для них с Максимом есть.

Но вчера отца не стало. В новой квартире его застрелили. Двумя выстрелами. В живот и в голову. Следователь к ним сегодня пришел, но мама не в силах была с ним говорить. Задавило ее горе. Лет десять, а то и все двадцать накинуло.

Следователь оказался приятным молодым человеком. Высокий, стройный, симпатичный, усы такие аккуратные. Только манеры у него не очень приятные. Горе у человека, а он к нему в душу лезет. Но это издержки профессии, обижаться тут не стоит.

– Насколько я знаю, вас, Оксана Дмитриевна, два дня назад покусал бульдог.

Да, был случай. Ольга с Максимом в гостинице любовью занимались, а в это время маме пес порвал ногу. Два бандита ради куража спустили на нее бульдога.

Мама только кивнула в ответ. Она сидела в кресле и смотрела в одну точку.

– Следствие уже установило, что ваш муж вступил в конфликт с двумя гражданами. Есть основания предполагать, что это не вполне законопослушные граждане. – Следователь нахмурился. – Есть версия, что вашего мужа застрелили по их наводке. Из мести. Вот вам несколько фотографий. – Он протянул маме несколько снимков. – Может, вы кого-то узнаете?

– Вот, – мама сразу узнала человека, который спустил на нее собаку.

Ольга глянула через мамино плечо. В память навсегда врезалась квадратная физиономия мужчины средних лет. Бандитская рожа.

– Так я почему-то и предполагал, – оживился следователь.

– Он действительно мог убить моего мужа? – тихо спросила мама.

– Следствие разберется, – сухо ответил следователь. – Ладно, не буду вас больше пытать. После поговорим.

Ольга была ему благодарна. И вызвалась проводить до ворот КПП. Они по-прежнему жили в служебной квартире на территории части. Трехкомнатная квартира в городе, что называется, плакала. После смерти отца они с мамой могли претендовать только на однокомнатную. Таков закон. Но дела насущные их обеих сейчас мало интересовали. Сейчас они могли думать только об отце.

– Скажите, пожалуйста, а мы с мамой можем рассчитывать на то, что убийца будет наказан? – спросила она по дороге.

– Честно?

– Ну, конечно же, честно.

– Боюсь, что нет, – тяжело вздохнул следователь.

– Почему? У вас в руках такие улики.

– Какие улики?.. То, что Бурлаков подрался с вашим отцом, ничего не доказывает. Да, мы можем привлечь его к ответственности за то, что его собака покусала вашу мать. Но опять же никто не докажет, что он специально спустил с поводка своего бульдога. Максимум, что ему грозит, это большой штраф.

– Но он же бандит!

– Официально Бурлаков Виталий Сергеевич – преуспевающий бизнесмен, только и всего. Но я, например, уверен, что это он заказал вашего отца.

– Как это «заказал»? – не поняла Ольга.

– Это слово из специфического бандитского жаргона. Человека заказывают, то есть его хочет убить один, а убивает другой, киллер. Кто такие киллеры, вы, надеюсь, знаете?

– Это наемный убийца.

– Вот видите, кое-что из реалий сегодняшней сумасшедшей действительности вам известно, – улыбнулся следователь.

– Значит, гражданин Бурлаков натравил на моего отца киллера? – догадалась Ольга.

– Вы умная девушка. Если вы хорошо соображаете, то сразу поймете, что доказать причастность Бурлака к убийству вашего отца практически невозможно. Ведь он убивал не своими руками.

– А киллера? Киллера найти можно?

– Статистика показывает, что заказные убийства раскрываются крайне редко. И то, если работал не профессионал. А вашего отца ликвидировал профессионал достаточно высокой квалификации. Так что вы сами прекрасно все понимаете.

– Значит, этот ваш Бурлак будет гулять на свободе?

– Мне очень жаль, – опустил голову следователь. – Но обещаю, я сделаю все, что в моих силах.

Ничего он не сможет сделать. Ольга это уже поняла. Современная машина правоохранения бессильна перед крупными бандитами.

– А где я могу найти Бурлака? – уже перед дверью контрольно-пропускного пункта спросила Ольга.

Если перед этим гадом бессилен закон, пусть он станет жертвой беззакония.

– Зачем вам это? – покосился на нее следователь.

– Я хотела бы с ним поговорить.

– Запомните, милая девушка, на вашем месте я бы обходил ресторан «Малахит» за три версты.

Значит, вот где можно найти Бурлака. Следователь и сам не понял, что сдал гада с потрохами. А может, он специально сказал про «Малахит»?.. Нет, вряд ли он знает, что она способна отомстить бандитскому авторитету.

Холостые выстрелы над могилой отца преисполнили Ольгу жаждой мести. Автоматы замолчали, но она продолжала слышать выстрелы. Выстрелы, которыми будет покончено с убийцами отца.

После похорон родные, близкие, друзья и соратники подполковника Желудева поминали покойного. Ольга хлопотала вместо матери, которая не в состоянии была что-то делать. После поминок, уже поздним вечером, Ольга оделась во все самое лучшее и вышла в город. Она начинала охоту на Бурлака.

Ох и долбанул же его по яйцам этот мудила-вояка. Почитай, три дня пухли они, мешали ходить. И ни о каких бабах думать не хотелось. Сегодня уже все нормально. И ходить можно, и девку отмочалить.

А вояка долбаный уже никогда не сможет ни на кого залезть. Похоронили его сегодня, козла вонючего. Бурлак никому и ничего не прощает. Даже посмертно.

Он сидел в своем «Малахите». Хороший ресторан. Небольшой, но уютный такой. Сервис на высоте, евростандарт. И спокойно здесь. Никаких разборок, никакой ругани, крика, гама. Сам Бурлак лично следит здесь за порядком. Это его собственный ресторан. Клиентура у него солидная, он ею, можно сказать, дорожит. Со стороны сюда не так просто попасть. Здесь собираются по вечерам крупные бизнесмены. И бандиты заглядывают, но не в спортивных костюмах и кожанках, а в клубном прикиде. Все строго, цивильно. Любо-дорого в «Малахите» посидеть, побазарить, водочки попить. И проститутки здесь козырные. Все как на подбор, на рыло клевые, и с манерами у них все о’кей. А в сексе так это ваще.

Бурлак сидел за отдельным столиком. По правую руку Гришаня, второй после него в «бригаде» авторитет. По левую – Крестовый, тоже авторитетный пацан.

С девяностого года он в «бригаде». Как с зоны откинулся, так Мыло, кент его давнишний, в свою команду его и пристроил. Много дел у них на общем счету. Рынки к рукам прибирали, техцентры, рестораны. А сколько козлов всяких в расход пустили, не перечесть. И сами под пулями побывали. Бандитская доля, она такая – сегодня ты, завтра тебя. Но он выжил. А Мыло, царствие ему небесное, гикнулся. И вот уже больше года он, Бурлак, во главе мощной «бригады». Шутка ли, почти сотня стволов, и пацаны, в натуре, все толковые. Банки под ними, те же рынки, техцентры, рестораны. И коммерсантов дербанят, только шелест долларовых купюр слышен. Иногда, правда, и постреливают. То одного замочат, то другого. Без этого в их деле никуда.

Опасная у него профессия, базара нет. До ста лет можешь дожить, а можешь и завтра в расход пойти – снайперская пуля в мозгах поковыряется или мина в машине на Луну забросит. Может быть, потому и не задумываешься особенно над тем, пить или не пить, трахать баб или нет. Пить и трахать, однозначно. Пока жив – оттягивайся на полную катушку. Завтра уже может быть поздно.

Сегодня Бурлак заказал себе телку. Красивую, фигуристую, чтобы рот рабочий был, и по возможности чтобы малотраханая была. Надоели ему эти курвы проститутки. Каждый, кому не лень, в их передки свое дерьмо сливает. И ты в этой дерьмовой очереди.

Куда-то Прохвост затерся. Он ему телку поручил достать. Где-нибудь в городе симпатяжку закадрить и к нему сюда на тачке доставить. Уже здесь должен быть. А нету.

Да вот же он.

В зал вошел невысокого роста паренек с шустрым взглядом. Рот до ушей – улыбается. Значит, есть у него стоящий товар.

Прохвост подошел к Бурлаку, склонил голову в почтительном приветствии. Тот на него даже не взглянул. Мелкая он сошка, чтобы всерьез его принимать. Но рукой на свободный стул показал.

– Весь город объездил, никого, – тихо сказал Прохвост, радуясь, что ему предложили место за столом. – Но тут соска одна под дверью стояла. Красивая. Нужда, говорит, замучила, передком на жизнь зарабатывать собирается. Нетронутая.

– Дебил ты, – усмехнулся Бурлак. – Разве можно всем этим дешевкам верить. Они туфту тебе вотрут и глазом, бля, не моргнут.

– В натуре, – кивнул Крестовый. – Телки они все чисто шлюхи.

– Где соска? – спросил Бурлак.

Ему все же было интересно. Баба на панель метит, но еще ни разу и ни под кем. Неплохо бы стать ее крестным папаней.

– Я ее в тачку посадил.

– В цвет, не хрена ей здесь делать, – согласился Бурлак. – В номера ее.

– Я и номер в гостинице снял, – заелозил Прохвост.

Шустрый малый, хоть и дебил.

– Щас туда и рванем, – потянулся за столом Бурлак. – Вы, братки, без меня разлагайтесь. Я через пару часиков прискочу. Смотри, Прохвост, если девка стебаная, тебе самому шершавого вставят.

Но о своей угрозе Бурлак забыл сразу, едва только взглянул на девку. Красивая, сучка, в рот ее дери, хоть на витрину выставляй. Сидит в его «мерсе» на заднем сиденье, все в угол жмется. И на него робко так посматривает. А юбочка короткая, ноги аж до трусиков видно. Какие ножки! Он и сам не заметил, как его рука опустилась ей на ляжку. В штанах сразу стало тесно.

– Откуда ты такая хорошая? – осклабился он, пододвигаясь к ней поближе.

– Я в университете учусь, – робко ответила она, еще дальше забившись в угол.

– На каком факультете? На проститутском? – рассмеялся он собственной шутке.

А что, неплохо, если бы шлюх в университетах готовили. Впрочем, их и так там готовят. Жаль только, спецы-профессора лекции по этому делу не читают. Но ничего, студенток жизнь учит.

– За щеку берешь? – просовывая руку ей между ног, спросил он.

– Нет…

Она встрепенулась и неожиданно для него убрала руку, сжала ноги вместе.

– У-у ты какая! – Бурлак не разозлился.

Напротив, только обрадовался. Целку из себя девка строит. А вдруг и в самом деле ее еще никто не имел. Давно он уже не вскрывал опечатанных «мохнатых сейфов». И за щеку она у него возьмет, никуда не денется.

У него не было сил ждать. Он уже хотел взять эту девку прямо сейчас, в машине, но «мерс» остановился. Гостиница. У Бурлака хватило терпения добраться с ней до гостиничного номера.

Люкс. Холл, спальня, душ, санузел. И телевизор с видиком. Хорошо бы порнушку поставить. Баба неопытная. Пусть учится. Надо заботиться о воспитании молодого поколения.

Он крикнул Шмеля, своего телохранителя.

– Полчаса тебе, чтобы «клубничку» приволок, – он кивнул на «ящик».

Тот сразу все понял.

– Базара нет, – и исчез за дверью.

Бурлак и девка остались одни. А ведь он даже не знает, как ее зовут. Да какая, , разница!

– Ну, чего стоишь? Скидавай шмотки!

Девка покачала головой.

– Не, ну это писец, стоит, не шевелится, глаза в пол вбила, целка гребаная.

– Вы меня извините, – испуганно посмотрела она на него. – Но я, наверное, не буду этим заниматься. Это не по мне.

– Я тебе пятьсот баксов отстегну.

Бурлак был на таком взводе, что готов был расстаться сейчас и с пятью штуками.

– Мне нужны деньги, но не за это.

– Штуку даю.

– Извините.

– Слушай, ты, коза драная, я тебя во все щели сейчас распакую, и на халяву! – взбесился он.

Нет, эта соска от него никуда не денется.

– Ты хоть знаешь, кто я?

– Знаю, – спокойно ответила она. – Вы гражданин Бурлаков Виталий Сергеевич.

Нижняя челюсть у Бурлака начала опускаться вниз. Да его сроду никто так не называл! Разве что только менты.

Девка уже была не той стыдливой тихоней. Ее взгляд стал жестким. Она смотрела на него с ненавистью.

– Ты кто, бля, такая? – напрягся он.

– Ольга Желудева. Вчера похоронили моего отца, подполковника Желудева. Ты его убил.

Точно, фамилия у того вояки Желудев. И вчера его похоронили. Только как умудрилась его дочь выйти на него? И что это ей дает?

– И тебя грохну, – набычился Бурлак. – Но сначала шершавого в очко вставлю, вафлежуйка ты хренова!

– Нельзя с женщинами так грубо, – укоризненно покачала она головой.

– Да в рот тебя!

Он сорвался с места и без размаха направил удар раскрытой ладонью ей в лицо. Девка среднего роста, худощавая. Стукни, и переломится. Только что это? Рука проходит мимо цели. И тут же оказывается в тисках тонких женских рук. Ну и силища!

Заламывая руку Бурлаку, Ольга использовала его же собственную энергию, только изменила ее полярность. Она развернула бандита вокруг оси, и тут же двумя согнутыми пальцами ударила его в точку на затылке. Тело «бригадира» обмякло.

Она усадила его в кресло, сунула руку ему под пиджак. Так и есть, он вооружен. Отечественный «АПС» с миниатюрным одноразовым глушителем, неплохая вещь.

Через минуту Бурлак пришел в себя. Глаза его округлились, в них застыл страх, когда он увидел направленный на него пистолет.

– Ты спустил собаку на мою маму, – сказала она. – Ты покалечил ее. Ты хотел избить моего отца. Но досталось тебе самому. Все было по-честному. Зачем ты убил моего отца?

– Я не убивал, – в голосе грубого, надменного бандита была паника.

Все они герои, когда на коне. А когда в дерьме, смотреть противно.

– Не ври!

– Слушай, че ты, в натуре, выкобениваешься? Хочешь, я тебе бабок отстегну? Десять штук баксов.

– Дешево ты оцениваешь свою жизнь, – усмехнулась Ольга.

– Ты пушку даже с предохранителя не сняла.

Бандит, похоже, оправился от страха. И уже ищет путь к спасению. Расстояние между ними два шага, не больше. Сейчас она посмотрит на пистолет, снят ли он с предохранителя… А бандит бросится на нее, обезоружит. Только сказки про предохранитель не про нее.

– Я с малых лет к пистолету приучена. – Ни одна черточка не дрогнула на ее лице. – Сейчас закрою глаза, и вслепую всажу в тебя сразу три пули. И все они попадут в одну точку. Давай поспорим, что не вру.

– Не надо!

Он поверил ей – побледнел.

Спорить он явно не хотел. Она тоже. Кто будет долг тогда отдавать?..

– Зачем ты убил моего отца?

В этот раз она уже знала, что получит ответ.

– Он оскорбил меня, – выдавил из себя бандит.

Значит, следователь был прав.

– Только я не убивал.

– Я знаю, – спокойно ответила Ольга.

– Так чего ты от меня хочешь? – Из его груди вырвался облегченный вздох.