– Мне показалось, что вы чем-то очень опечалены...

– Это мое личное дело, – буркнула Анюта.

– Вот видите, я же говорю, что это не мое дело... Но мне почему-то кажется, что я могу вам помочь...

Голос у него мягкий, завораживающий. И как будто убаюкивающий. Кот Баюн.

– Чем вы можете мне помочь? – тяжко вздохнула Анюта. – Ведь вы же ничего не знаете...

– Я видел, откуда вы шли. И мне показалось, что у вас проблемы по женской части. А именно – из области деторождения...

– Деторождения?.. Рождения... Но я не хочу рожать. Ребенок мне не нужен...

Это сугубо личное, даже интимное. Но как будто кто-то тянул Анюту за язык. Как будто под мягким гипнозом она открывала ему свою душу.

– Вы, наверное, собираетесь замуж, – предположил молодой человек. – А ваш будущий муж не примет вас с ребенком...

– Откуда вы это знаете? – удивилась она.

– Это написано в ваших глазах... Я вижу, что вам очень тяжело... Вы можете избавиться от плода?

– А вы врач?

– Можно сказать, что да... Я представляю одну частную клинику... Кстати, мы оказываем услуги по части абортов...

– У меня большой срок... Почти четыре месяца...

– В принципе для нас это не проблема...

– Правда? – Анюта облегченно вздохнула.

За спиной выросли крылья надежды.

– Только услуги у нас платные...

– Сколько?

– Не бойтесь, у нас самые низкие цены в регионе. И самое высокое качество услуг... Ваша проблема решается всего за тысячу условных единиц...

– Условных единиц?.. – озабоченно протянула Анюта.

Она, конечно, слышала про эти условные единицы. Краем уха. Слышала звон, да не знала, где он. Сколько это – тысяча условных единиц?

Молодой человек любезно пришел ей на помощь:

– Тысяча условных единиц – это тысяча долларов, или двадцать восемь тысяч рублей...

Анюту как обухом по голове. Тысяча долларов, почти тридцать тысяч рублей. Откуда у нее такие огромные деньги?..

А парень как ни в чем не бывало продолжал ярко улыбаться.

– У меня нет столько. И у родителей тоже.

Да если бы и были у отца с матерью такие деньги, разве б они ей дали просто так? Пришлось бы рассказать о беременности... Нет, только не это...

У Данилы тысяча долларов точно найдется. Но не просить же у него. Тем более его сейчас нет. Три или даже четыре месяца не будет...

– Да, очень жаль, – искренне огорчился молодой человек. – Но, увы, благотворительностью мы не занимаемся. Или, может, вы все-таки изыщите способ найти деньги?

Анюта покачала головой.

– Поверьте, в любой другой клинике за подобные услуги берут гораздо большую сумму.

– У меня нет и меньшей суммы.

– Я понимаю. Придется вам рожать.

– Придется. – Слезы навернулись на глаза.

– О, да вы сейчас заплачете. Вас печалит, что вы не можете избавиться от плода?

– Да.

– Вы переживаете. А знаете почему? Потому что вы не до конца осознаете, на какую жертву идете. Допустим, вам сделают аборт. Вы сможете выйти замуж за любимого человека. А потом, рано или поздно, до вас дойдет, что вы убили собственного ребенка. Да, это не врачи его убьют. Его убьете вы. Врачи всего лишь выполнят ваш заказ.

А ведь этот парень говорит правду. Если она сделает аборт, она не просто избавится от плода. Это будет убийство. Убийство собственного ребенка. Анюте стало страшно. Она уже не хотела делать аборт.

Но как же ей жить дальше?..

– Вы можете не хотеть ребенка. Но вы должны его родить. Если он вам не нужен, вы можете передать его на усыновление другим людям.

– На усыновление?..

– Именно. Вы родите ребенка и тут же избавитесь от него. Вы свободны, и плод живой. Только, конечно же, вам будет спокойно лишь в том случае, если вы будете знать, что ребенок ваш попал в надежные руки.

– Да, конечно... – зачарованно повторила за ним Анюта.

А ведь это действительно выход. Она родит ребенка и передаст его на усыновление другим людям. Она станет свободной. И сможет выйти замуж за Данилу. Только нужно сделать все так, чтобы никто не узнал о родах.

Парень как будто мысли ее прочитал.

– Естественно, рожать вы должны в обстановке полной конфиденциальности. Никто не должен узнать о вашей тайне.

– Никто... – все так же зачарованно повторила она.

– Но как это сделать?

– Как?

– Где сейчас ваш жених?

– В командировке. Он уехал на три или четыре месяца...

– Отлично! Это решает все проблемы. А родителям вашим вы скажете, что завербовались на работу за границу. На полгода. Кстати, ровно через полгода вы вернетесь.

– Откуда?

– Из-за границы.

– Вы это серьезно?

– Вполне. Первое время вы пробудете в России. А месяца через три отправитесь в Америку. Там и будете рожать. А затем вернетесь обратно в Черноземск.

– А разве я не могу родить здесь?

– Можете. Но в этом нет смысла. Вы ведь даже не спросили, с чего бы это мы будем держать вас в нашем пансионе. За состоянием вашего здоровья будут наблюдать специалисты, вы будете жить на всем готовом. А ведь все это деньги. А мы не спросим с вас ни копейки. Почему?

– И правда, почему?

– Я открою вам наши карты. Чтобы вы не сомневались в нашей честности. Вы родите ребенка в Америке. Он автоматически получит гражданство этой страны. И его сразу усыновят состоятельные люди. Наша фирма получит за него ровно десять тысяч долларов. Пять тысяч из них ваши. Все остальное нам – за услуги. Ведь нам так много предстоит для вас сделать. Вы меня понимаете?

– Да, – кивнула Анюта.

– Через полгода вы вернетесь домой с пятью тысячами долларов. И без ребенка... Кстати, на эти деньги вы можете провести операцию по восстановлению.

Вы снова станете девственницей. И выйдете замуж за своего парня. Кстати, он спросит вас, где вы были. Вы можете ответить ему, что ездили зарабатывать себе приданое. Думаю, пять тысяч долларов, которые вы привезете с собой, будут отличным тому подтверждением...

– Да, конечно...

– Значит, вы согласны?

– Согласна.

Анюта не просто согласна. Она была в восторге от столь замечательного предложения.

Она едет в Америку зарабатывать себе приданое. Она вернется домой с деньгами и без ребенка. Ее сын или дочка останется в надежных руках. Американцы – они ведь все богатые, никто из них не живет впроголодь. И у всех у них такие красивые дома.

И у нее здесь, в России, будет красивый дом – в нем она будет жить с Данилой.

Данила... Он никогда не узнает о ее грехопадении...

2

– Твой билет...

Круглый протянул Даниле конверт с авиабилетом.

Этот монстр соответствовал своей фамилии. Круглая фигура, круглое лицо, голова-шар, лысая, ни единого волоска. Внешне он производил впечатление добродушного толстяка. Но это обманчивое впечатление. У Круглого черная душа, ум злого гения, повадки сатанинского отродья. Официальная его должность – заместитель начальника службы безопасности фирмы «Эполет». Неофициально – начальник отдела физического воздействия при этой службе.

– Билет на самолет до Петербурга. После исполнения и получения подтверждения тебе вручат билет до Анталии. И пять тысяч долларов...

Все это Данила знал и без того. После исполнения заказа он вылетает в Турцию, на отдых. Три месяца на курорте. Если за это время менты не возьмут его след, он преспокойно вернется обратно. Если возьмут, тогда случится то, о чем лучше не думать. Но он не «засветится», это точно. Он профессионал, за его плечами мастерство исполнения и богатый опыт.

Заказ достаточно солидный. Председатель правления крупного коммерческого банка. Его безвременная смерть принесет торгово-закупочной фирме «Эполет» большую выгоду. Насколько большую, этого Данила не знал, да и не пытался узнать. Но гонорар ему причитался весьма и весьма. Тридцать тысяч долларов. По нынешним посткризисным временам это огромные деньги. Пять тысяч наличкой, остальное – на банковский счет.

Посткризисные времена... А других времен Данила и не знал...

Из армии он вернулся в мае девяносто восьмого. Месяца три в селе родном гулял. Баклуши бил. Пока не влюбился. В Анюту. Пытался подкатиться к ней. Да только та в его сторону даже не взглянула.

Анюта настоящая деревенская красавица. Огонь-девка, кровь с молоком. Пышные формы, крутые бедра. Не то что городские красотки – бледные, тощие, как куры из магазина.

На любовном фронте Данила успехов не добился. Зато ему повезло с работой – так ему тогда казалось. К старшему брату в Черноземск поехал, тот ему помог в фирму «Эполет» устроиться. Сначала простым охранником. А затем...

Несколько месяцев его просвечивали со всех сторон. Заставляли заниматься физической подготовкой. В армии он в мотострелковых войсках служил. Наряды, караулы, хозработы, обустройство приусадебных офицерских участков – в общем, все, что угодно, только не боевая подготовка. Хотя, конечно, несколько раз на полигоне побывал. Из автомата пострелял, из гранатомета, из автоматической пушки на БМП. Ну зарядка еще там, кроссы на десять километров по большим праздникам. Но все это по мелочи. Одним словом, не воспитала армия из него Рэмбо. Поэтому трудно ему пришлось на тренировках уже в гражданской жизни. Не показывал он высоких результатов. Зато показал класс в тире. После нескольких занятий стал легко загонять пули в «десятку». Как будто с детства только и делал, что из пистолета стрелял. Инструктор по огневой сказал, что у него врожденный дар.

Данила уже не помнит, как все это произошло...

Для него это был сон. Не кошмарный, но и приятным не назовешь. Его вызвал к себе Круглый, предложил подзаработать. Дело плевое, как он сказал. Какой-то журналист из мелкой газетенки не понимает остроты текущего момента. Что подразумевал под этим Круглый, Данила не понял. Зато понял, что ему предлагают ликвидировать этого журналиста. Подход, выстрел, отход. И в награду – три тысячи долларов. Это уже после кризиса августовского было. Три тысячи из больших уже перешли в разряд очень больших денег. С его ежемесячной зарплатой в сто пятьдесят долларов нужно два года работать, чтобы заработать столько. В общем, он согласился.

Спрятался в подъезде, дождался журналиста. Спокойно достал пистолет. Приставил ствол к его затылку и спокойно нажал на спусковой крючок. Все очень просто...

За первым заказом последовал второй. На этот раз Даниле пришлось стрелять из окна машины. Водитель подвез его к жертве. Данила достал ствол и с расстояния десять метров расстрелял ее. Первый выстрел – в сердце; второй, контрольный, в голову. Это был бизнесмен. За него Данила получил пять тысяч долларов.

Следующий заказ на выезде. Он прикончил какого-то бизнесмена в Москве. Неделя подготовки, все тот же подход. Два выстрела. Отход. Десять тысяч долларов. И отпуск. В тамбовские края. Два месяца специальной подготовки при каком-то спецназовском полку.

И дальше он продолжал убивать. В паузах между исполнениями продолжал совершенствовать свой профессиональный уровень. И в настоящее время являл собой высококлассного, отлично подготовленного убийцу.

Всего один у него недостаток. Острое недовольство своей профессией.

До недавнего времени все было в порядке. Убивал легко и хладнокровно, никаких угрызений совести. Но последний заказ его сломал. Морально убил.

Он исполнял какого-то чиновника. Выстрелил в него, когда тот заходил в подъезд собственного дома вместе со своим малолетним сыном. Данила стрелял только в мужчину.

Все те же два выстрела. В грудь, в голову. Мужчина упал, обливаясь кровью. А его сын выстрелил в Данилу. Не из пистолета, нет. Он всего лишь закричал: «Папа!!!»

Этот крик до сих пор стоит у него в ушах. Как только он думает об этом, так в душу врывается арктический холод. Кровь стынет в жилах, душа жгутом скручивается.

После этого заказа он мог бы остаться в Черноземске. Снова спортзал, снова полигон, тир. Он мог бы продолжить самосовершенствование. Но ни к чему это ему больше, ни к чему. Хватит, он больше не будет убивать...

Данила уехал в свое родное село. На отличном, девяносто шестого года выпуска «БМВ» пятьсот двадцать. И дом себе двухэтажный с ходу купил. Недостроенный. Его достраивали мастера, которых он нанял. А сам он пока жил у родителей. Жил – не тужил. Только время от времени доносился до него отчаянный крик осиротевшего малыша...

Он не хочет больше убивать. Он не будет больше убивать... Но все это грезы. Он понимал, что Круглый не отпустит его просто так. Но все же Данила сделал попытку. Съездил к нему. Переговорил.

«Как мне отойти от дела?..»

«Это невозможно...»

«Я буду жить в своей Осиновке. И носа из нее не показывать...»

«Осиновка – это деревня?»

«Село...»

«Какая разница?..»

Круглый долго-долго думал. Затем решил.

«Последний заказ. Очень важный. Исполнишь. И можешь отправляться в свою Осиновку... Но сначала три месяца на заграничном курорте. Заказ очень серьезный, после исполнения тебя будет искать не только милиция, но и мафия...»

«Я могу отработать бесплатно. Лишь бы только после этого вы мне позволили отойти от дела...»

«Отойдешь... Только у нас все по правилам. Сделал работу – получи расчет. Поэтому без гонорара ты не останешься... Тридцать тысяч долларов...»

На этом и договорились. Данила снова отправился в свое село. Чтобы вернуться в город ровно через неделю.

Он уже собирался уезжать, когда совершенно случайно встретил Анюту. Она ничуть не изменилась. Разве что только с возрастом красота ее стала более яркой, более оформленной. И все такая же пышная, все такая же нежная.

Только она была в расстроенных чувствах. Какая-то печаль в ее глазах. Но это лишь только заинтриговало Данилу. Он обрадовался, когда узнал, что Анюта не замужем. И на следующий день заслал к ней сватов. А еще через день встретился с ней наедине.

Сказал, что уезжает. Надолго. Она обещала его ждать.

Это было для него своего рода знамение. Он исполняет свой последний заказ. И возвращается домой, где его ждет любимая девушка, его невеста. Свадьба. Новая жизнь в новом доме. Больше он никого не будет убивать. Он будет жить нормальной жизнью нормального сельского жителя. И о своем страшном прошлом не расскажет никому. И когда-нибудь забудет, что был профессиональным убийцей...

* * *

Данила сидел в машине. И наблюдал из окна за парадным входом в банк «Север-Империал». Вот-вот должен был показаться председатель правления.

И он показался. Среднего роста статный мужчина с глубокими залысинами. Он узнал его по фотографии, которую уже давно успел зафиксировать на экране мысленного взора.

Скорыгин Евгений Петрович. Председатель правления банка. Человек, по какой-то причине неугодный генеральному директору фирмы «Эполет». За него Данила получит тридцать тысяч долларов и билет до Анталии.

Скорыгин Евгений Петрович. Глава семьи, отец двух детей. И он должен его убить. Если он его не убьет, убьют самого Данилу. Слишком хорошо он знал Круглого, чтобы утверждать обратное...

Банкир подходил к своему джипу в сопровождении дюжих телохранителей. Их было четверо.

– Охраняют его прилично...

Это Сатин. Он отвечает за обеспечение операции. Он же должен вручить Даниле билет до Турции и деньги. Заграничный паспорт с открытой визой у него уже в кармане.

– Я это понял и сам.

Джип «Ланд Крузер», ничего необычного.

– Тебя подвезут прямо к машине, – решил Сатин. – Оружие у тебя будет достаточно мощное. Автомат с усиленными патронами. Ты расстреляешь банкира в упор...

Лицо Данилы окаменело. До него дошло, какой вариант ему предлагают. Это форменное самоубийство. Возможно, Данила и грохнет Скорыгина. Но при этом его самого до отвала накормят «маслинами».

«Кто тебя надоумил? Круглый?.. Избавиться от меня хотите?» – хотел он спросить у Сатина.

– Ты что, белены объелся? – спросил Данила. – Что, совсем мозги отморозились?..

Что толку спрашивать про Круглого? Сатин все равно ничего не ответит. Зато Данила откроет перед ним свои карты. Даст понять, что раскусил их с Круглым.

А он их раскусил. Это однозначно. Данилу хотят убить. Но после того, как он расправится с банкиром...

– А что ты предлагаешь?

Сатин заметно нервничал. И упорно смотрел прямо перед собой. Боялся глянуть Даниле в глаза.

– А ты?..

– У меня нет вариантов.

Врет. Вариантов тут полный вагон. Хотя, может, Сатин привык работать по стандартной схеме. Все тот же подход, все тот же выстрел. Два выстрела, три, десять, сто – это уже нюансы. После исполнения отход. Все просто. Но не всегда в простоте заложена гениальность.

Сатин поднаторел в простеньких схемах, когда жертву исполнить легко и просто. В подъезде дома застрелить, где-нибудь на природе в безлюдном месте. Высший пилотаж – расстрелять на улице и скрыться на машине. И всегда его план срабатывал. Потому что в подавляющем большинстве фирма «работала» с простыми «клиентами». Теми, которые не пользовались услугами телохранителей.

А сейчас перед фирмой солидный «клиент». Банкир, с ним четыре телохранителя. Достаточно крупная фигура. А Сатин к ней со своими стандартными подходами... Может, он просто тупой, недоразвитый кретин. И заговор против Данилы – это чистой воды вымысел. Все может быть. Но заговор исключать нельзя.

– У меня есть...

Данила ощущал себя на голову, а то и на две выше тех же Сатина и Круглого. За ними сила. Но Даниле ничего не стоит справиться с ними самими. Потому что он – профи, потому что он гораздо умней их и сообразительней.

– Кусок пластита, детонатор и двести долларов – вот и все, что от тебя требуется.

– Зачем?

– Узнаешь... А сейчас отвези меня в «Детский мир»...

– Куда?

– Куда слышал.

В ближайшем магазине детских игрушек Данила купил радиоуправляемый автомобиль. Точная копия шестисотого «Мерседеса».

– Зачем тебе это? – спросил Сатин.

– Надо... Как думаешь, под днищем «Крузера» пройдет?..

– Не знаю...

– А я знаю. Знаю, что пройдет.

– Ну пройдет, ну и что?..

Данила удивленно посмотрел на него. Или притворяется, или на самом деле полный идиот.

– Взрывчатку гони.

– Будет тебе пластит... Слушай, ну зачем тебе эта игрушка?..

Да, похоже, в голове у Сатина солома вместо мозгов. А может, он всего лишь прикидывается дураком?

* * *

Скорыгин выходил из банка в строго отведенное время. В половине шестого вечера. Не в его правилах задерживаться на работе после окончания рабочего дня. К жене он торопился. Или к любовнице. Или, может, спешил на тренировку в какой-нибудь элитный спортивно-оздоровительный комплекс.

Их машина стояла на противоположной стороне улицы. В ста метрах от двух джипов, в один из которых садился сейчас Скорыгин. Место достаточно спокойное, редко какая машина проедет по этой улице. И сейчас движения нет. Разве что отправится в путь игрушечный автомобиль.

– Ну что, брат, вспомним детство? – спросил у Сатина Данила.

Вообще-то он явно преувеличивал. В его детстве не было радиоуправляемых «мерсов». Зато такая машина есть у него в настоящем.

Он нажал на клавишу пульта дистанционного управления. «Мерседес» вынырнул из-под их «Нивы» и, набирая скорость, устремился к джипу «Ланд Крузер» с банкиром на борту.

Вряд ли кто обратил внимание на игрушечную машину – слишком быстро преодолела она расстояние. Вряд ли кто увидел, как она шмыгнула под «Крузер», остановилась под ним.

– Теперь понял? – спросил Данила.

– Не-а, – покачал головой Сатин.

Врет он. Все он понял. Не так уж он глуп, как кажется или хочет казаться...

Данила положил палец еще на одну кнопку, которая не входила в комплект поставки. Он сам установил ее в паре с простейшим радиопередающим устройством собственного изготовления.

Он нажал на нее. Но ничего не произошло.

– А сейчас должен был быть взрыв, – невозмутимо спокойно пояснил Данила. – Нажал на кнопочку, и взрыв. Машина взлетает в воздух. Понял?

– Понял... Эй, а почему она не взорвалась? – Сатин аж подпрыгнул на своем месте.

– Потому что я этого не захотел.

– Не понял.

– Скажи, на твоей голове в детстве орехи не кололи?.. Почему ты такой тупой?.. Ничего не понимаешь... А ведь все очень просто. Не хочу я убивать. Не хо-чу. И не буду. Теперь понял?

Данила все подготовил к взрыву. Осталось только взрывчаткой машину начинить. Но не смог он этого сделать. Понял, что не сможет он убить банкира. Хороший он человек или плохой, но у него двое детей. Как они будут жить без отца?..

– Эй, ты чего?..

– А ты чего?.. Если тебе надо, возьми да сам убей!.. А я все, умываю руки.

– Ты это серьезно?

– Вполне.

– Значит, ты выходишь из игры.

– Начисто. А что ты стоишь? Поехали. Или ты хочешь, чтобы нас телохраны накрыли?..

Сатин угрюмо кивнул и плавно тронул машину с места. Набирая скорость, «Нива» обошла джип, который почему-то все еще стоял на месте.

– Зря ты так поступил, – спустя какое-то время сказал он.

– Может, и зря. Но убивать я больше не хочу. Тем более банкир мне ничего плохого не сделал.

– Но ты же мог получить за него деньги.

– Эти? – Данила кивнул на кейс на заднем сиденье.

– Ну да. Других нет.

– А куда мы сейчас едем?..

– Вообще-то я должен был отвезти тебя в аэропорт.

– А сейчас вези меня домой. Бери курс на Черноземск.

– Что, прямо сейчас?

– А ты что-то имеешь против?..

Сатин и пикнуть не успел, как Данила вытащил ствол и сунул ему под правое нижнее ребро.

Они были далеко за городом, когда Сатин захныкал:

– Я знаю, ты меня грохнешь.

– Нужен ты мне больно.

– Все равно грохнешь.

– Заткнись!

– Возьми деньги, а? И машину забери. Только меня отпусти...

– Деньги, говоришь?.. А ну-ка сверни в этот лесок.

Сатин почувствовал подвох. Но послушно съехал с шоссе.

– Значит, деньги предлагаешь? – спросил Данила.

В голосе его звучало сомнение.

– Ага, забирай...

Сатин отвел в сторону взгляд. Это усилило подозрения Данилы.

– Что ж, показывай деньги...

Он положил кейс Сатину на колени. Второй рукой открыл свою дверь. И задом выбрался из машины. Попятился, но продолжал держать Сатина на прицеле.

– Ну, открывай, я жду.

Сатин позеленел от страха, его залихорадило, лицо перекосилось. Руки тряслись. Трудно будет ему набрать код. Впрочем, он даже не попытался открыть кейс.

– Ну, чего ждешь? Открывай! Считаю до трех... Раз!.. Два!..

– Не-ет! – Сатин в ужасе отшвырнул от себя кейс.

– Чего так? Боишься?..

– Боюсь.

– Взорвется?

– Да!

Данила подошел к машине, забрался внутрь. Снова сунул ствол ему под ребро.

– А какого ж ты ляда мне эту хренотень подсовывал? Круглый велел?

– Да!

– А ведь я мог кейс при тебе открыть.

– Взрыв направленный. Тебе бы голову сорвало. А меня бы даже не контузило.

– И чем же моя голова Круглому помешала?

– Откуда я знаю?.. Мне приказывают, я делаю.

– Да, весело.

– Кому как.

– А я тебя развеселю.

Данила снова взял кейс, снова поставил его на колени Сатину. И снова выбрался из машины.

– Не-ет! – заскулил тот.

– А я говорю – да! Давай так договоримся, если уцелеешь, я в тебя стрелять не буду. А если нет... Если нет, зачем я тогда буду стрелять?

Сатин закивал. И начал набирать код замка. Он открыл кейс. И даже успел отвести голову от линии предполагаемого взрыва. И одновременно оттолкнул кейс от себя в сторону.

Но спастись он не смог. Взрыв страшной разрушительной силы разметал его на куски. И машину вдребезги.

Данила достаточно далеко отошел от машины. И вовремя пригнулся к земле. Мощная ударная волна прошла над ним, не причинив никакого вреда.

Он поднялся на ноги. Какое-то время смотрел на развороченную и полыхающую машину. И думал о человеческой подлости.

Оказывается, Круглый обманул не только его. Он хотел избавиться одним махом и от самого Сатина.

По всем расчетам, Данила должен был открыть кейс в машине в присутствии Сатина. Чтобы проверить, на месте ли билет и деньги. Это по воле случая Данила не полез в кейс. И вовремя смекнул, что к чему. Поэтому он сейчас здесь, возле пылающей «Нивы». Здесь, а не на небесах.

Данила глянул на свой пистолет. Взвесил его в руке. Как будто примеривался, сможет ли он одолеть Круглого. Не так уж это просто. Босс его не один, за ним убойная камарилья. И вся служба безопасности фирмы «Эполет». А это не просто фирма, это своего рода мафия. Сплошной криминал, покрытый тонкой коркой законности...

Трудно ему придется. Очень трудно. Но деваться некуда. Не оставит его Круглый в покое. Значит, надо его самого отправить на тот свет...

Глава четвертая

1

– Вам, Вероника, у нас очень хорошо. Вам очень у нас нравится. Вы наслаждаетесь чистотой воздуха, вам уютно в нашем общежитии, у вас своя комната, вас хорошо кормят...

– Да, мне здесь очень нравится, – кивала Вероника.

Среднего роста, в меру упитанный мужчина проникновенно смотрел на нее. Улыбался ей. А улыбка у него мягкая, милая, добрая. И голос чрезвычайно приятный. Бархатистый, нежный, убаюкивающий. И взгляд, и его голос проникали в самую душу. Ласкали, гладили, прогревали солнечной энергией.

Вероника не помнила, как долго она тогда ехала в автобусе. И дорогу не пыталась запомнить. В себя она начала приходить, когда оказалась в каком-то пансионате. Длинные свежевыбеленные строения в несколько рядов, разделенные сеткой-рабицей. Четырехэтажный корпус из силикатного кирпича. Дорожки, выложенные тротуарной плиткой; зеленеющие газоны; садовые деревья на каждом шагу. И вокруг всего этого две высокие ограды из железных, остро заточенных шестов; между ними проход шириной в два человеческих роста. У ворот строение – что-то вроде контрольно-пропускного пункта. Вероника видела, как из него выходил бравый парень в камуфляже. Вроде бы без оружия.

Ей отвели комнату в общежитии – так назывались одноэтажные строения. Комната – слишком громко сказано. Скорее келья, в которой едва умещалась одноместная железная койка. Тумбочка, стул, простейшая вешалка для вещей. Вот и вся мебель. Занавесочки на окнах сиротские.

Их всех развели по «кельям», дали часик-другой на освоение, а затем собрали вместе. Сказали, что они находятся в лесном санатории. С завтрашнего дня начинает работать медкомиссия. Их будут обследовать на предмет допуска к работам на хлопковых плантациях. Если вдруг у кого-то проблемы со здоровьем, назначат курс санаторного лечения. Не совсем здоровых за пару недель подлечат. А пока на них будут оформлять заграничные паспорта, решать вопросы с визами.

Кроме вновь прибывших, в санатории были другие «курортницы». Много женщин. Но куратор сразу запретил общаться с ними. И вообще не рекомендовал отходить за ограждение вокруг общежития. Сказал, что на их группу наложен карантин.

Их группа – это девчонки, которые прибыли в одном автобусе с Вероникой. И еще одна партия «рабынь», прибывших на следующий день. Именно рабынь. Их везут, как быдло, в Америку, на хлопковые плантации. И никто даже не скрывает, что они могут там загнуться от каторжных работ. Их всех низводят до положения рабынь. Все это осознавали. И все первые дни роптали.

Но с каждым днем ропот становился все тише и тише. То ли от того, что девчонки жили в отдельных комнатушках, вместе собирались не так уж часто – в столовой четыре раза в день и у телевизора по вечерам.

А может, на них действовала расслабляющая атмосфера санатория. Кормили их хорошо, досыта. Утром до самого обеда медкомиссия и процедуры. Затем – «тихий час». После – снова процедуры, спортивный зал, тренажеры. Полдник, личное время, поздний ужин. Телевизор. Затем отбой. Не жизнь, а малина.

Да, жилось им неплохо. И об этом каждый день Веронике напоминал Игорь Васильевич. Они встречались в его кабинете, оставались с глазу на глаз минимум на полчаса. А после обеда групповой сеанс психотерапии. В полутемной комнате собирались пятнадцать девчонок, все ложились на кушетки, закрывали глаза, расслаблялись. А Игорь Васильевич проводил сеанс гипноза. Говорил, что это очень полезно для психики. У них вырабатывается устойчивый психоиммунитет, который чрезвычайно важен для них в условиях предстоящей работы...

– О вас заботятся достойные люди. Они любят вас. Они делают все, чтобы вам жилось хорошо...

Сегодня она снова в его кабинете. Она и он, больше никого. Это индивидуальный гипноз. Вероника под его властью.

– Мы живем хорошо, – зачарованно повторяла она.

Первое время, когда выходила из его кабинета, даже посмеивалась над его усилиями надеть на нее «розовые очки». Но сейчас она воспринимала свою жизнь в розовом свете и вне стен санаторного корпуса. И все другие девчонки считали, что им всем страшно повезло. Вначале они выражали свою радость, открыто восторгались. Но затем как будто что-то притупилось в них. И Вероника чувствовала себя чуточку подавленно. Она радовалась жизни, но ее эмоции не выпирали наружу. Как будто каким-то прессом их придавило.

Ее совершенно не тянуло к девчонкам. За столом она ни с кем не разговаривала. Да и ее соседки тоже не проявляли особого желания вести беседы. Все о чем-то сосредоточенно думали. Как тогда, в кафе, где им подавали кофе с сильнодействующим успокоителем. Сейчас им никаких препаратов не давали. Вероника была в этом совершенно уверена. Но психика их была подавлена и без того. Сказывался каждодневный сеанс целенаправленного гипноза.

Еще недавно Вероника отдавала себе отчет, что на ее психику оказывают давление. Но сейчас она уже ни о чем не думала. Не хотелось напрягать голову.

– Ваши благодетели отдают вам свою душу, жертвуют своим временем, деньгами. Они любят вас, – монотонно приятным, убаюкивающим голосом говорил Игорь Васильевич. – Они любят вас. И ждут от вас ответного проявления чувств. Вы должны любить своих благодетелей...

– Должны любить, – кивнула Вероника. – И мы любим их... Я их люблю...

– И должны слушаться их...

– Я буду послушной...

– Мы должны с благоговением принимать их заботу о нас...

– Они очень хорошие....

– Поэтому мы должны делать все, что нам велят...

– Я готова исполнить все...

Игорь Васильевич кивнул. Взял Веронику за руку. Помог подняться с кресла. И провел в соседнюю комнату. Там она еще никогда не была.

В комнате по-домашнему уютно. Двуспальная кровать, застеленная свежим бельем, гарнитурная стенка, видеодвойка «Панасоник», мягкий ковер на полу. И вторая дверь. Но не со стороны коридора. А в какой-то другой кабинет.