— Отлично, ты — настоящий супернатуралист. Такой же упрямый, как все мы. Я должен подобраться к танку, который перекрывает угол на северо-востоке. Ты можешь меня прикрыть.
— Прикрыть?
— Мы спустимся еще на этаж и позаимствуем у парней из «Маичи» оружие. Потом я побегу к танку, а ты вырубишь всех, кто попытается мне помешать.
Космо проглотил комок в горле. Настоящая война.
— А ты как?
Стефан опустил щиток на лицо.
— Скорее всего, меня схватят, но тебе удастся выбраться отсюда тем же путем, каким мы сюда попали. Нужно отвлечь их внимание. Это единственный способ спасти Мону и Повторюшку.
Космо вдруг ощутил непонятно откуда взявшийся прилив сил.
— Договорились. Сделаю все, что смогу. Пошли.
Сквозь красные линзы маски ничего было толком не разглядеть, но ему показалось, что Стефан подмигнул ему.
— Отлично. Кстати, я не расстроюсь, если ты уберешь несколько паразитов.
Сердце Космо давно уже колотилось где-то в районе горла и мешало дышать. Он еще раз судорожно сглотнул и последовал за Стефаном. Вот только лидер супернатуралистов бесшумно порхал над ступенями, а шаги Космо разносились колокольным звоном по всему цеху.
Чуть ниже их двое параюристов с явным удовольствием осыпали целлофановыми зарядами один из углов цеха. Их плечи ритмично вздрагивали в такт выстрелам.
— Легче, чем отнять конфетку у ребенка, — сказал один из них.
— Плевое дело, — согласился второй.
Последние несколько футов Стефан преодолел одним прыжком и приземлился за спинами параюристов. Не тратя драгоценного времени на мудрое изречение, которое полагалось бы изречь в подобной ситуации киногерою, он столкнул их головами, и оба якобы опытных бойца осели на площадку, даже не охнув.
— Адвокаты, — презрительно пробормотал Стефан, снимая с бесчувственных тел винтовки. — Честно говоря, по мне так лучше бы они дрались портфелями. — Он перевернул одного из параюристов на спину, избавил его от верхолазного снаряжения, набросил лямки обвязки себе на плечи и до предела вытянул трос.
— Попытаюсь спуститься побыстрее. Надеюсь, когда до них дойдет, что я не из «Маичи», будет уже поздно.
Космо побежал вниз по лестнице. От страха ему чудилось, что желудок остался где-то этажом выше. Стефан сунул ему в руки увесистый «громобой».
— Установлен на стрельбу целлофаном. Наводи чуть выше цели — пули тяжелые, скорость у них небольшая, поэтому летят они по пологой траектории. Двух футов над головой будет вполне достаточно. В этом «громобое» осталось патронов двадцать, в другом — не меньше тридцати.
Космо внимательно рассматривал хитросплетение клапанов, трубок и кнопок.
— Я не знаю, как этим пользоваться.
Стефан мгновенно развернул «громобой», прижав приклад к плечу Космо.
— Это как с компьютерами. Тебе не нужно знать, как он работает, или даже использовать все его функции. Тебе необходим только прицел, ствол и курок. — Он достал из приклада миниатюрный оптический прибор и прикрепил его на присоске над правым глазом Космо. — Прицел сообщит тебе расстояние до цели, направление и силу ветра, количество оставшихся зарядов. Лежи в проходе и упаковывай любого, кто бросит недобрый взгляд в мою сторону.
Космо послушно лег.
— А что, если…
— На «если» нет времени, — перебил его Стефан, закрепляя альпинистский крюк на балке. — Сделай все, что в твоих силах. Помни, Мона и Повторюшка рассчитывают на нас.
«Что ж, я ведь сам вызвался», — мрачно подумал Космо.
Стефан перепрыгнул через защитное ограждение и начал спускаться. До земли ему оставалось футов сто. Космо навел на него ствол «громобоя» и следил за спуском при помощи электронно-оптического прицела на правом глазу. Стефан спускался навстречу безумию потасовки. Штурмовые танки грохотали по полу, упаковывая из пушек пытавшихся сбежать Милашек и Бульдогов. Паразиты высасывали жизненные силы из раненых, а уже упакованные бандиты корчились в целлофановых коконах как души грешников на адских сковородках.
Стефан летел почти в свободном падении, но ему не хватило длины троса. Когда до пола оставалось метров двадцать, катушка лопнула под весом супернатуралиста, и юноша полетел к земле. К счастью, его падение смягчила очень кстати подвернувшаяся группа параюристов. Те еще продолжали стонать, а Стефан уже сбросил с себя обвязку и побежал прочь.
Один из параюристов кое-как поднялся на ноги и, пошатываясь, бросился в погоню. Космо переместил ствол и почувствовал, как послушно сдвинулся закрепленный на брови прицел. Мальчик навел перекрестие на голову параюриста, потом, вспомнив совет Стефана, поднял ствол на пару футов.
— Эй, ты! — крикнул адвокат, и Космо выстрелил.
Заряд вылетел из ствола и попал параюристу между лопаток. Целое море липкой жидкости вырвалось из крошечной пули, приклеив бойца к полу.
Стефан и не думал останавливаться. На бегу он поливал огнем пирующих паразитов. Синие сферы взлетали как воздушные шары на празднике. Он бежал прямо к штурмовому танку. Но зачем? Что он задумал?
Но на вопросы у Космо времени не было, на ответы — тем более. Еще двое параюристов заметили Стефана и, сбросив с плеч лямки парашютов, навели на него оружие.
Космо прицелился и выстрелил. Слишком низко. Заряды залили липкой жидкостью пол. Два фута над головой. Сосредоточься. Сосредоточься.
Он выстрелил еще раз. Два выстрела один за другим. «Громобой» дернулся в его руках, и параюристы оказались спеленатыми липкой пленкой.
Еще один слева и чуть ниже. Параюрист выстрелил, целлофановая пуля попала Стефану прямо между лопаток и подтолкнула на несколько шагов. Космо затаил дыхание. Стефана спас накопленный боевой опыт — юноша быстро сбросил с себя пальто. Через несколько секунд кожаное пальто превратилось в окутанный пленкой шар размером с футбольный мяч.
«Повезло, — подумал Космо. — Надо же, как ему повезло». Он выпустил пять целлофановых пуль. Три попали в цель.
Стефану до танка оставалось всего ярдов двадцать. Этажом выше толпились солдаты. Последнее препятствие, не считая, конечно, самого танка. Стефан выпустил несколько шок-разрядов по параюристам. Большинство бойцов было полностью защищено от подобной атаки, но некоторые сняли перчатки и держались за поручни. Они упали в клубах дыма. Космо позаботился об остальных, несколько раз выстрелив из трофейного оружия.
Красный символ появился на экране прицела. Кончились патроны. Космо отбросил «громобой» и подтянул к себе за ремень другой. Он быстро заменил прицел-наглазник и навел его на Стефана.
Очень трудно было не замечать царивший вокруг хаос. Толпы паразитов, отчаянно сражающиеся бандиты, гоночные машины, нарезающие по цеху круги в безуспешных поисках лазейки. Огромные пятна целлофана на полу и стенах.
«Сосредоточься, — приказал себе Космо. — Решай проблемы по очереди».
Наводчик танка заметил супернатуралиста и повернул в его сторону башню. Стефан попытался петлять, но ствол орудия без труда отслеживал все его перемещения. Стефан, казалось, решил сдаться — замер, подняв руки вверх. Космо увидел через прицел указательный палец его правой руки. Он показывал на пушку танка. Приказ. Стреляй прямо в ствол. Один шанс из миллиона, даже с таким прицелом.
Космо встал, чтобы улучшить угол стрельбы, и положил «громобой» на поручень. Два фута над жерлом пушки. Он не мог медлить и выпустил все заряды. По крайней мере один из них попал в цель и ворвался сквозь ствол в танк. Должно быть, стрелок в танке нажал на гашетку мгновением раньше, шок-снаряд двинулся по стволу пушки и застрял в вязкой массе. Заряд «шокера» распространился по самому танку. Все члены экипажа, кто в этот миг касался пульта управления, потеряли сознание по меньшей мере на минуту.
Стефан снова побежал. Он высоко подпрыгнул, схватился за ствол пушки и, перебирая руками, стал двигаться к башне. Под главным орудием из башни торчал еще один ствол, короткий с регулируемым соплом. Водяная пушка для подавления демонстраций. Конечно! Вода!
Стефан раскачивался на стволе и колотил каблуком по запорному крану. За этим краном находились двадцать тысяч литров воды под давлением, и им не терпелось вырваться на свободу. Кран скрипел, дрожал, но в конце концов сдался, и мощная струя воды вырвалась из ствола. Вода быстро растеклась по полу цеха. Бандиты вместе с машинами были сметены волной, но, самое главное, паразиты быстро оставили своих жертв и перебрались по стенам на верхние этажи. Попавшие под струю шипели и плевались искрами, прежде чем, пошатываясь, присоединиться к остальным.
Космо навел прицел на укрытие Моны. Он увидел, как девушка высунулась из-под дорожки. Затем, воспользовавшись вызванным Стефаном замешательством, она схватила Повторюшку под мышку и побежала к вентиляционной шахте. Из солдат «Маичи» ее никто не заметил. Девушка и жертва Бартоли скрылись в темноте. Космо ничем не мог им помочь, по крайней мере сейчас.
Тем временем Стефан разжал руки и упал на пол. Он был не вооружен и беззащитен. Его выходки привлекли внимание нескольких параюристов, которые окружили его, как голодные шакалы, и взяли на мушку.
Стефан поднял вверх руки с растопыренными пальцами, но после всего, что он натворил, параюристы явно не хотели брать его в плен невредимым. Они выпустили в него не меньше дюжины пуль. Супернатуралиста окутала радужная пленка, он упал, тщетно пытаясь разорвать пальцами удушающий кокон. Сидевшие на стене паразиты почувствовали его мучения и нерешительно двинулись в его сторону. Но на полу было слишком много воды.
Космо замолотил кулаками по поручню. Он ничего не мог сделать, оставалось только смотреть.
— Ты неплохо стрелял, приятель, — раздался голос за его спиной.
Космо обернулся. Параюрист «Маичи» стоял на площадке, и его «громобой» был наведен на грудь Космо. На куртке мальчика дрожало красное перекрестие. С такого расстояния не было необходимости целиться выше.
— Ты хоть представляешь, сколько динаров понадобится на ремонт танка?
Космо покачал головой. Он не произнес ни слова, потому что сделал глубокий вдох, набрав в легкие как можно больше воздуха. Будет легче дышать, когда упакуют.
Его хитрость была замечена адвокатом.
— Эй, дружище, не волнуйся, я не собираюсь тебя упаковывать. Ты ведь не будешь сопротивляться?
— Нет, — настороженно ответил Космо.
Отлично, — сказал параюрист, нажимая на курок.
Целлофановый заряд со свистом пролетел по воздуху и попал Космо прямо в грудь. Буквально через несколько секунд мальчик оказался внутри кокона, который сжимал тело так, что скрипели кости.
Сквозь серебристую целлофановую пленку Космо увидел склонившегося над ним пара-юриста.
— Ой, — услышал он приглушенный пленкой насмешливый голос. — Извини, палец дрогнул.
Глава 6
«НУ-ВИД 4»
Башня «Маичи»
Космо не помнил, как оказался в штаб-квартире корпорации на Путеводном проспекте. Целлофановые заряды содержат легкий транквилизатор, чтобы человек, оказавшийся в коконе, не сломал себе ребра, от волнения пытаясь набрать в легкие побольше воздуха.
Космо вытащили из кузова грузовика и бросили в огромную пластигласовую ванну, наполненную вязким растворителем. Космо уже приходилось бывать в таких ваннах в институте. После этой процедуры его всегда по несколько часов мучила рвота. Чтобы нос и рот «упакованного» не погрузились в едкий раствор, его затылок удерживался на нужной высоте присоской, сильно напоминающей вантуз. Если бы присоска открепилась от его головы, прежде чем растворитель закончит свою работу, на ее месте остался бы ожог и Космо до конца дней своих щеголял бы аккуратной круглой лысиной. Впрочем, что об этом сейчас волноваться? Он все равно ничего не мог сделать, даже если бы поборол действие транквилизатора и собрался с силами. Оставалось только плавать в растворе и стараться дышать размеренно и неглубоко, чтобы не заработать переломы ребер.
В некотором смысле он даже был рад этому вынужденному бездействию. Никаких безумных операций, никаких смертельных полуночных трюков, никаких сверхъестественных тварей, таращившихся круглыми глазами.
Впрочем, один из паразитов присосался к наружной стенке ванны и смотрел на него сквозь плексиглас. Но Космо знал, что бояться нечего. Ни одна из тварей не осмелится сунуться в густую жидкость.
В иной ситуации он вряд ли чувствовал бы себя настолько спокойно в присутствии паразита. Искрящиеся подушечки четырехпалых лап плотно прижимались к плексигласу. Сквозь желтизну растворителя на мальчика смотрели огромные черные глаза. «Тебе от меня не уйти» — читалось в этих глазах.
Космо и паразит несколько минут пожирали друг друга полными ненависти взглядами, после чего тварь неохотно покинула прозрачную стенку. Очевидно, почуяла где-то поблизости более доступный источник жизненных сил.
Космо погрузился в странное состояние, похожее на транс. События последних дней плясали в голове как пузыри воска в глицериновой лампе. Кто он теперь? Беглый сирота Космо Хилл? Или один из команды супернатуралистов? Кстати, а кем был Космо Хилл? Лишенным индивидуальности продуктом института Клариссы Фрейн? Ему было четырнадцать лет, а он ни разу не целовал девушку.
Мона Васкез. Что в ней такого, что при мысли о ней так щемит сердце? Однажды на сиротах испытывали новую вакцину, и Космо заразили штаммом легкой формы малярии. Мона заставляла его чувствовать примерно то же самое, что и тот вирус. Сознавать это было горько. Ведь у него не было и тени надежды на взаимность. Какая девушка в здравом уме обратит внимание на Космо, даже если он будет стоять на испеченном к дню рождения торте с неоновым сердцем в руках?
Тем не менее образ Моны вырисовывался в его воображении все отчетливей, пока не вытеснил все остальные. Ее улыбка, ее черные вьющиеся волосы, падающие на плечи. Ее темные глаза, похожие на две шоколадные конфетки. Ему чудилось, что она парит в воздухе перед ним и протягивает руку, чтобы погладить его по щеке.
Транквилизатор заставил Космо расслабиться настолько, что мальчик даже заговорил вслух. Почему бы и нет? Все равно это лишь галлюцинации.
— Мона, — прошептал он и вдруг почувствовал, что его лицо уже не покрыто целлофановой пленкой. — Ты мне очень нравишься. Правда.
— Правда? — спросил бородатый мужчина, снимавший с головы Космо присоску. — Ты мне тоже нравишься, милый.
Бородач, посмеиваясь, обмыл Космо из шланга. Потом его, дрожащего от холода, затолкали в обитую войлоком палату. Воспитатель послал ему воздушный поцелуй через плечо.
— Прощай, мой принц, до новой встречи. Космо был слишком занят, чтобы ответить: блевал в алюминиевое корыто. Впрочем, он не собирался ничего отвечать, даже если бы мог. В институте Клариссы Фрейн он научился держать рот на замке. Все сироты научились этому, за исключением, пожалуй, Зиплока.
Немного придя в себя, Космо вытер лицо бумажным полотенцем, перетащил стальную койку так, чтобы она стояла прямо под током теплого воздуха, и лег.
Полученные в сиротском приюте навыки возвращались, словно он и дня не провел на свободе. В конце концов, что такое несколько дней по сравнению с четырнадцатью годами? Меньше одного процента. Гораздо меньше. Однако он чувствовал, что пережил за последние дни больше, чем за все предшествовавшие им годы.
Всем сиротам, которым «посчастливилось» попасть в институт Клариссы Фрейн, были известны методы выживания в одиночной камере. Первое правило гласит: спи как можно больше. Это отвлекает от мыслей о еде и о твоей печальной участи. Опытный сирота мог спать до шестнадцати часов в день. Второе правило: не думай о свободе. От таких мыслей время тянется нестерпимо долго. И, наконец, постарайся ни о чем не мечтать, особенно о родителях. А то и свихнуться недолго.
Космо лежал на спине и смотрел в потолок. Сон не приходил. Слишком много мыслей крутилось в голове. Супернатуралисты, паразиты, Милашки, Бульдоги, ребенок Бартоли и, конечно, Мона.
«Хорошо еще, — думал Космо, — что я признался в своих чувствах только этому бородачу. Мона, скорее всего, рассмеялась бы мне в лицо. Впрочем, вряд ли я увижу ее снова». Космо не сомневался в том, что после проверки ДНК и выяснения личности его прямым ходом отправят по трубе в институт Клариссы Фрейн, к любимому воспитателю Редвуду.
Через некоторое время вернулся купавший его в ванне бородач. Он по-прежнему широко улыбался. Этот человек явно любил свою работу.
— Итак, мой милый, — сказал он, почесывая щетину между двумя подбородками. — Поднимайся, кое-кто хочет с тобой поговорить.
— Кто? — спросил Космо, опуская ноги в промокших насквозь ботинках на пол.
Бородач поднял подбородок Космо дубинкой.
— Что ты сказал? Осмелился задать мне вопрос?
— Нет, — торопливо ответил Космо. — То есть, конечно, нет, сэр.
— Так-то лучше, — сказал тюремщик, поворачиваясь к нему спиной. — Топай за мной и ни шагу за желтые линии, иначе один из воспитателей точно тебя «упакует».
Бородач повел его по длинному коридору к лифтам. По полу действительно были проведены две сплошные желтые линии, пол между ними был покрыт потертым линолеумом.
Космо остановился перед первым лифтом.
— Нет, мой милый, — сказал бородач. — Ты отправляешься в обсерваторию. — Последнее слово он произнес чрезвычайно почтительно, словно говорил о чем-то очень важном.
Космо последовал за ним к последнему лифту на площадке, у дверей которого не было кнопки вызова, только экран видеосвязи в золотистой рамке.
Бородач остановился перед экраном и пригладил волосы потной ладонью.
— У меня тут парень, который вывел из строя танк.
Ответа не последовало, но дверь бесшумно открылась.
— Входи, мой милый, — сказал надсмотрщик, вталкивая Космо в лифт.
— Я уже скучаю по тебе, — сказал Космо, когда двери лифта начали закрываться. Он ничем не рисковал. Вряд ли он еще раз встретится с этим человеком.
Лифт поднимался так быстро, что создавалось впечатление, будто он не трогался с места. Космо понял, что едет вверх, только тогда, когда одна из стен исчезла, открыв кристально прозрачное стекло. Шахта шла по наружной стене здания, и лифт летел по ней как выпущенный из пушки снаряд. За стеклом проносились смазанные скоростью огни города. Скоро крыши окрестных домов остались далеко внизу, но золотистая кабина продолжала стремительный подъем к небесам. Космо казалось, что, если кабина резко остановится, он пробьет головой ее потолок и улетит по инерции к самому центру Вселенной.
Времени обдумать побег не было, впрочем, бежать все равно было некуда. С таким же успехом можно было размышлять о бегстве во время полета на парашюте. Только Космо успел об этом подумать, лифт замедлил свой бег и остановился где-то на границе атмосферы. Мальчику показалось, что он может протянуть руку и коснуться спутника «Маичи».
Дверь открылась, и очень большая рука схватила Космо за горло. Его выволокли из кабины лифта, и он очутился в богато обставленной комнате. Никогда еще ему не доводилось видеть такой роскоши. Одну из стен украшали головы животных, убивать которых уже давно было запрещено: слонов, медведей и горилл. Здесь же красовались чучела птиц — кажется, их были сотни. В ванне, наполненной синим консервантом, плескалось даже механизированное чучело дельфина, а ведь дельфины давно вымерли. Вдоль стен стояли низкие диваны с шикарными покрывалами. Взгляд привлекали дорогие произведения искусства, среди которых особенно бросалась в глаза голограмма в подвешенном прозрачном кубе.
— Добро пожаловать в корпорацию «Маичи», — услышал он женский голос.
Космо обернулся и увидел в другом конце огромной комнаты стройную женщину. Она сидела на обитом шкурами диване и водила пальцем по кромке высокого хрустального бокала. В радиусе шести футов от нее маячили не меньше шести телохранителей. Космо почти что кожей чувствовал их взгляды, хотя все телохранители носили черные солнцезащитные очки. Солнцезащитные очки ночью, вот нелепость. Глупее не придумаешь.
Один из телохранителей настроил крошечную шкалу на дужке очков.
— Он чист, — сказал он голосом, которым можно было бы шлифовать дерево. — Оружия нет.
Значит, это были не совсем обычные очки.
Женщина встала. Она была высокой и стройной. Причем она явно добилась этого без хирургического вмешательства. Ее фигура наводила на мысль, что эта мадам легко переиграет в жиме лежа пару своих телохранителей. Загорелое лицо с волевыми чертами. Загар, скорее всего, искусственный, ведь никто в здравом уме не станет загорать под солнцем. Светлые волосы она носила коротко остриженными, на висках можно было заметить седину. Одета женщина была в свободный, похожий на пижаму льняной костюм и сандалии без каблуков, один палец ноги украшало золотое кольцо.
— Итак, это ты вывел из строя наш штурмовой танк, — сказала она музыкальным, завораживающим, почти гипнотизирующим голо сом. — А ты знаешь, сколько стоит такой танк?
Космо молча покачал головой.
— Баснословно дорого. Впрочем, не беспокойся об этом, он был застрахован. Все дело в том, что в пушке танка предусмотрено уплотнение, предотвращающее возникновение подобных ситуаций. Оно открывается на сотую долю секунды перед каждым выстрелом. Тебе уда лось попасть целлофановой пулей в ствол именно в такой момент. Впечатляет, если ты поступил так умышленно. Мы проверили твою ДНК, сирота Космо Хилл. Ты числишься мертвым.
Космо решил, что настал подходящий момент сменить тему разговора.
— Вы — мисс Маичи?
Женщина рассмеялась так заразительно, что Космо едва не рассмеялся вместе с ней.
— Мисс Маичи? Конечно нет! Уже почти сто лет у руля корпорации не стоял никто из рода Маичи. Мы сохранили название ради общественного признания. Дзайбацу Маичи не была приспособлена к выживанию в современном деловом мире. Ей мешали восточные моральные принципы. Меня зовут…
Именно в этот момент открылась дверь лифта, и появился Стефан. Его лоб был, как всегда, нахмурен — но только пока вожак супернатуралистов не увидел светловолосую женщину.
— Профессор Фаустино? — неуверенно произнес юноша. — Что вы здесь делаете? Вас тоже схватили?
Стефана держали двое охранников, но он небрежно вывернулся из их хватки и уверенно прошел по комнате. Фаустино одним взмахом руки приказала охранникам вернуться в лифт. Стефан заметил ее жест.
— Профессор Фаустино, вы работаете здесь? На «Маичи»?
— Теперь я — президент Фаустино, Стефан.
Стефан явно был в замешательстве. Наверное, не мог понять, считать эту женщину старым другом или новым врагом.
— Президент? Я не мог даже представить, что вы будете работать на корпорации, особенно «Маичи».
— Бороться изнутри, Стефан. Атаковать с тыла.
— Да, вы определенно находитесь внутри.
Фаустино положила ладони на плечи Стефана.
— Так-так, маленький Стефан Башкир. Ты повзрослел.
Космо не верил своим глазам. Маленький Стефан Башкир? Кем приходилась Стефану эта женщина? Стефан явно места себе не находил от смущения. Неужели он покраснел?
— Прошло больше двух лет, с тех пор как я покинул приют для сирот и вдов. Когда мы виделись в последний раз, вы работали в городской полиции. А теперь вы перешли на другую сторону.
Эллен Фаустино взяла с кофейного столика очень тонкий пульт дистанционного управления.
— Не стоит верить всему, что ты слышал о «Маичи», Стефан. Мы приносим больше пользы, чем вреда. — Она нажала изящным пальцем на кнопку, и потолок комнаты раздвинулся, открыв звездное небо и, конечно, спутник. — Спутник, который спас…
— Мир, — закончил за нее фразу Стефан. — Мы видели все это по телевидению. Показывают каждые двадцать секунд, не реже.
Фаустино улыбнулась.
— Такого ты еще не видел. Иди сюда, Стефан. Ты тоже, мистер Хилл. Садитесь, зрелище просто бесподобное.
Космо прошел по толстому ковру мимо свирепых охранников. Им явно не удалось никого избить сегодня, и они только ждали удобного случая. Космо сел между Стефаном и Фаустино на низкий диван. Аромат ее духов окутал его, ему показалось, что он чувствовал его раньше, но не мог вспомнить, когда именно.
— Тебе удобно? — спросила Фаустино.
Космо неуверенно кивнул. Ему впервые задали такой вопрос. Воспитатели в институте Клариссы Фрейн не слишком заботились об удобстве сирот. Напротив, воспитатели как раз и являлись причиной многих неудобств.
Фаустино нажала еще на одну кнопку на пульте, диван наклонился назад, и из подголовников появились динамики. Теперь они смотрели прямо на спутник сквозь прозрачный потолок. Потолок, вдруг изогнулся, и изображение увеличилось в тысячи раз. Казалось, что спутник вот-вот упадет на дом.
Космо непроизвольно вздрогнул.
— Успокойся, мой мальчик, — сказала Эллен, положив тонкие пальцы на его запястье. — Обсерватория часто пугает новичков.
Видимость была изумительной. Космо смог рассмотреть отдельные солнечные батареи на крыльях спутника. Он видел вспышки топлива в стабилизационных двигателях и операторов, парящих над вогнутой поверхностью огромной «тарелки». От такого зрелища можно было сойти с ума.
На Стефана, впрочем, увиденное не произвело ни малейшего впечатления.
— Что мы здесь делаем, профессор Фаустино? К чему все это?
— Стефан, наберись терпения. Тебе всегда его не хватало. Иногда всю историю не рассказать на одном дыхании.
Фаустино нажала в определенной последовательности на кнопки пульта, и на гигантской линзе появилось несколько экранов. На экранах демонстрировались репортажи, первый из которых относился к началу столетия. Сцены раздираемой войной Европы и Ближнего Востока, голод в Африке, землетрясения в Южной Америке. Превосходный звук из динамиков дополнял изображение.
Фаустино комментировала репортажи.
— Еще несколько лет назад миру грозило самоуничтожение. На планете просто не хватало места для всех людей. Спутник «Маичи» в некотором смысле помог решению данной проблемы.
Стефан сложил руки на груди и громко щелкнул каблуками, что на международном языке жестов означало: «Не морочьте мне голову».
— Я знаю, как ты относишься к «Маичи», Стефан, — сказала Фаустино, — просто дай мне возможность все объяснить, и, надеюсь, ты поймешь, что мы боремся с одним и тем же врагом.
— Сомневаюсь, — пробормотал Стефан.
— Проблема состояла в том, что странами управляли не как коммерческими предприятиями. Решения принимали на основании религиозных убеждений или оправдывали их событиями, произошедшими в прошлом. Такой подход был в корне порочен. Государства распадались из-за фанатизма и многовековых распрей. Тогда за дело взялась корпорация «Маичи», и, как мне кажется, она вполне справляется со своей задачей.
— Как вы можете так говорить? — перебил ее Стефан. — Во многих районах города царит хаос, люди умирают от голода.
— Стефан, я не утверждаю, что все идеально. Многие проблемы остались нерешенными. Но создана новая система. Управляемые спутниками города могут решить проблему перенаселения. Будущее — в использовании космоса, Стефан, и с этим не поспоришь. В каждом доме находится в среднем около десяти управляемых компьютерами устройств. Ты представляешь, какой объем электронной памяти им необходим? Для города такого размера, как этот, потребовалось бы не меньше десяти кварталов памяти, и это только для контроля над бытовыми устройствами. Не следует забывать также об административном управлении, развлечениях, путешествиях, связи. Мы храним все данные в памяти находящегося на геостационарной орбите спутника, в режиме постоянного обновления и автоматического устранения сбоев.
Космо первым понял, к чему она клонит.
— Раньше сбои и вправду благополучно устранялись, — сказал он. — Но последнее время спутник стало глючить, причем серьезно.
Фаустино отключила репортажи.
— Правильно. Ситуация ухудшается с каждым днем. Как вы видели, наши операторы работают круглые сутки. С некоторыми проблемами мы справляемся, но информация о неполадках стала достоянием общественности. Котировки акций корпорации «Маичи» резко упали.
— Больных и бездомных людей мало интересуют цены акций, — заметил Стефан.
Губы Эллен раздраженно скривились, но буквально на мгновение.
— Стефан, эта проблема не осталась без внимания. У нас в разработке много долгосрочных проектов. В их числе создание приютов, систем занятости, клиник реабилитации. Я прилагаю максимум усилий, чтобы выбить из штаб-квартиры «Маичи Интернейшнл» в Берлине необходимые для осуществления проектов средства. На самом деле центральный офис пообещал выделить городу субсидию в сорок миллиардов динаров для устранения последней проблемы.
— Какой проблемы? — нарочито небрежным тоном спросил Стефан.
— О, я думаю, мы оба это знаем. — Эллен Фаустино встала с дивана и разгладила льняной костюм.
Стефан тут же вскочил и посмотрел прямо в глаза Эллен.
— Я спросил, о какой проблеме идет речь, профессор Фаустино.
В глазах женщины не было ни капли страха.
— Не смей разговаривать со мной таким тоном, Стефан. Твоя мать бы этого не одобрила. Мне нужно получить ответы, поэтому ты и твой мятежный помощник сейчас сидите здесь, а не в камере для допросов.
Эллен Фаустино включила очередную запись на экранах.
— Смотри, Стефан. Сейчас увидишь кое-что знакомое.
Стефан откинулся на спинку дивана. Над головой он увидел знакомую сцену, правда, в цифровом варианте. Супернатуралисты расстреливали паразитов на крыше здания «Стромберг», и изображение было исключительно четким.
Стефан подмигнул Космо.
— Это ничего не доказывает. На нарушителях антиполицейские маски, поэтому узнать их невозможно. Кроме того, они никому не причиняют вреда.
Эллен окинула взглядом комнату.
— Стефан, мы не в зале суда. Я не вижу адвокатов. Если бы я хотела тебя в чем-нибудь обвинить, то сделала бы это еще два года назад.
Стефан не смог скрыть своего удивления.
— Что вы сказали?
— Ты правильно меня расслышал, юноша. Уже несколько лет я наблюдаю за тобой, используя все электронные средства, находящиеся в моем распоряжении.
