План был таков: нужно заставить вояк выслать в определённое место зоны одну или несколько небольших разведгрупп. Я подлавливаю одну из них и, прихватив «гаусс», возвращаюсь с победой (если сработать не «в лоб», а «по лбу», то точно вернусь). Само собой, за мной они не пойдут: нужна приманка. Что-нибудь важное… Или кто-нибудь. Вот, например, знаю, что каждое воскресение некий «УАЗ», возит майора из штаба группировки на «блок» под виадуком. Скорее всего, майор собирает дань с прапорщика Дичка, личность на Кордоне легендарно известную своими паранормальными способностями в области личного досмотра беженцев следующих как в глубь Зоны, так и прочь из неё. Взимает налог с прибылей прапора, самолично, майор не по живости характера. В таком деле посредники — лишний повод для беспокойства. Этим надо воспользоваться: майор — лицо в штабе группировки не последнее. На нём, как стало ясно из обрывков разговоров местных старожилов, сходятся все нити по переброске конфиската за пределы зоны по линии вояк. Что составляет конкуренцию местным барыгам вроде Сидоровича и Цвирни. Конечно, устранение майора, ничего не даст, так как на его место придёт кто-то другой и время, и деньги, затраченные на исполнение коррупционера, пропадут зазря. Но вот искать такого человека, да ещё и с собранным урожаем, непременно станут.
      Таким образом, вырисовывалась следующий план операции: во-первых, захватить майора во время инспекции на блокпост. Тут всё просто: «уазик» с майором прибывает на «блок» ближе к вечеру. Тут всегда практически сумерки, так что задача упрощается. Я бью гарнизон (от пяти до восьми человек, пятеро из которых, будут дрыхнуть в вагончике), встречаю машину с майором в прикиде часового, устраняю охранника исполняющего смежные функции водителя, беру майора в плен и ухожу с ним, сначала на Свалку, а там и до Тёмной долины недалеко. Во-вторых, прячусь и оборудую ловушку: даю майору возможность бежать и подать сигнал бедствия (ну вроде я понял кто он такой, испугался и отпустил его). Само собой, вертушку за ним пришлют, но сначала, дадут знать командам вояк-сталкеров находящихся где-нибудь поблизости. Я их засекаю и жду. Далее по обстановке, но думаю, что сколько бы групп там не бродило, близко окажется только одна или две. Кроме винтовки, мне ничего не надо, поэтому шанс уйти с добычей есть и довольно не хилый. Рисково, конечно, но когда было иначе?.. Нужно обзавестись парой полезных вещей, чтобы вояки очень сильно удивились, понаблюдать за процессом «сбора средств», чтобы выяснить примерную хронологию событий и можно работать.
      Пока я размышлял, к костру подошли мои недавние напарники, по «миссии спасения». Вид у хлопцев был залихвацкий, все трое изрядно пошатывались и громко, перебивая друг друга, что-то говорили. Однако их предводитель Витя, был не сильно пьян. И у меня появилось сильное желание показательно начистить ему его нахальное табло. Но, от импульсов и нервического поведения, меня избавили двенадцать лет службы, в разных не слишком безопасных для жизни местах, и я решил посмотреть, куда ведёт этот след, как говорила пантера Багира из киплинговской сказки. Витя, тем временем, подошёл ко мне и делая страшно секретное выражение лица, предложил «пойти обсудить одно дело с глазу на глаз». От чего же не пойти, тем более, что нечто подобное я ожидал и лучше уж это произойдет сейчас. Мы отошли от костра, перешли дорогу и спустились в подвал «Тошниловки». Восемь столиков без скатертей, но с набором «солонка-перечница» на грязноватых салфетках. Пять ламп в обрамлении жестяных абажуров давали приемлемое освещение. Справа от входа бар с батареей бутылок и ловким кавказцем за стойкой, пара подавальщиц-официанток неопределённого возраста, разносили заказы двум десяткам людей, объединенным в две устойчивые застольные компании. Было как-то надрывно весело. Ребята пропивали и проедали вырученные за хабар рублики и делали это с душой. Я их понимаю: завтра может наступить не для всех, поэтому пусть всё случится сегодня и будет это «всё» как можно ярче и громче, пусть даже потом, в похмелье многое и забудется навсегда. И позже, выжившие после очередного рейда в Зону, будут по крупицам восстанавливать события сегодняшнего вечера, кто что запомнил, попутно помянув глотком-другим того, кто больше за стол уже не сядет никогда.
      Крайний столик у стены, почти возле самой стойки был свободен, мы с Витей присели на табуреты, выполненные в народном стиле (резные узоры с жар-птицами). Почти сразу подошла подавальщица, довольно миловидная женщина лет сорока, с усталым осунувшимся лицом, в мелких чертах которого сквозило одно лишь желание: «как сменюсь — сразу спать». Поинтересовалась с неистребимым и вполне естественным тут малороссийским говорком, что нам подать. Есть не хотелось, чай как тут, так и повсеместно на Украине, напиток не популярный, поэтому я спросил бутылку тёмного пива и солёных сухариков, а вот мой собеседник напротив, заказал триста грамм водки и кучу всякого. Я не заметил у него трофейного МП, а с бандосов они много взять не могли, поэтому вывод был очевиден: ствол Витя загнал и теперь пропивает дивиденды. Я приготовился слушать и предводитель молодняка, меня не разочаровал. Повёл он свой сказ из далека, изложил мне свою краткую биографию. Причину, по которой оказался в Зоне отчуждения и с гордостью поведал аж о трёх рейдах на Свалку и в Тёмную долину, «скромно» упомянув о дюжине «заваленных» бандитов и одном самолично убитом кровососе. Врал парень вдохновенно. Местами приходилось прикладывать довольно серьёзные усилия, чтобы не рассмеяться. В конце монолога, так и ни разу, не прерванного мною (в таких случаях лучше не перебивать — пусть человек выговорится и, не наблюдая твоей реакции, пойдёт на второй (третий…) заход. Такой приём серьёзно снижает уверенность оппонента), Виктор сделал самоочевидный вывод:
      — С-слуш-шай, Антон, я — опытный бродяга. Ты, я эт-т-то понял сразу, мужик э…
      — Тоже опытный — подсказал я. Витя радостно закивал головой:
      — Верно. Так я к чему веду: ты да я… Да друганы мои… Составим команду и п-п… пойдём Зону потрошить. А потом свой клан создадим — он ошалело выпучил мутные зелёные глаза, видимо даже поразившись открывающимся перспективам — Ну, как тебе предложение?
      — Нет. — Я поднял ладонь, дабы пресечь возражения пьяного новичка. — Более того, ни в трезвом, ни тем паче в таком виде, больше ко мне не подходи. У нас разные дороги Витя. Я сам по себе, и напарники мне не нужны. Ты кушай… — Я одним долгим глотком, допил пиво, оставил деньги за выпитое и чаевые усталой подавальщице, поднявшись из-за стола, пошёл наверх. Ещё о многом нужно было подумать, а этот балбес, меня с самого начала раздражал. Надо завязывать с беседами — А мне пора, дел много ещё. Бывай здоров. На прощание прими совет: не ходи ты «Зону потрошить», она сделает это с тобой много раньше. А если всё-таки пойдёшь, не бери пацанов зелёных с собой. Не отягощай карму.
      Теперь, вариантов действия у Вити, было два: первый — попытаться затеять со мной драку прямо здесь. Его куража должно было на это хватить. Закончилось бы всё довольно быстро, но привлекло ко мне ненужное внимание; второй вариант — он выходит вслед за мной, договаривается с друзьями и они пытаются уже коллективно. Второй вариант, был предпочтительнее, но Витиных друзей валить не хотелось: всегда испытывал некое подобие сочувствия к слабым, подпадающим под чужое влияние людям. Но… Управлять ходом событий мне надоело, при любом раскладе, им ничего не светило: ни вместе, ни по отдельности. Витя не напал, значит, вариант номер два. Подождём. Пора и на боковую, пока есть возможность спать в нормальной кровати…
      Сон был тем видом жизнедеятельности, который я не люблю более всего: бесцельное времяпрепровождение, когда можно заняться чем-то полезным и нужным. Но без него — никак. С течением жизни, стал замечать, что сон даётся каждому человеку для разных целей: кто-то просто отдыхает, кто-то прячется от действительности и всяческих жизненных перипетий, кто-то с помощью толкований пытается приоткрыть «покровы грядущего» так сказать и т.д. Для себя я вывел иную закономерность: в моём случае, сон нужен для того, чтобы запущенный во время бодрствования механизм жизни провернулся без моего участия. Таким образом, судьба даёт человеку понять, что есть моменты, когда он либо не нужен, либо нежелателен ей в активном состоянии. Возможно, именно поэтому я никогда не помню снов или просто их не вижу. А когда применяешь методику «волчьего» сна, то грёзы исключены в принципе. Заблуждаются те, кто видит сон человека моей профессии, как некую череду кошмаров с вереницами трупов врагов, тянущих ко мне оставшиеся конечности и грозящие своему погубителю вечными карами. Или посещение павших друзей, говорящих о смысле жизни и всяком таком задушевном. Нет, конечно: были и враги, отправленные мной в страну вечной охоты и друзья, которые, так или иначе, проскочили за грань небытия раньше меня. Но духи врагов видимо не желали со мной повторной встречи, а друзья на то и друзья, чтобы не будить близкого человека на отдыхе. Думаю, что когда придёт мой черёд, и я к ним присоединюсь, мы без суеты займёмся чем-нибудь тамошним, потусторонним. А до тех пор они, скорее всего, ждут, что со своими заморочками я разберусь самостоятельно. Что у меня обычно неплохо и получается.
 
      Утро было полно сюрпризов. В лагере новичков было непривычно оживлённо, для 5:30 АМ. Были слышны крики и беготня, да и ПДА пару раз завибрировал. Я не спешил подниматься на верх и пожелав Сидоровичу доброго утра, начал притворять первую часть моего плана в жизнь.
      — Сидорович, а скажи мне, сколько стоит у тебя некий артефакт «крикун»? — торговец поднял на меня безразличное лицо опытного игрока в покер:
      — Двадцать тысяч рублей и я тебе не Мишка «Одессит», я не торгуюсь. — Это-то как раз и есть твоё слабое место барыга, про себя ухмыльнулся я и продолжил:
      — Хорошо, это даже кстати. Мне нужен «крикун» и трансмут «бусы бабки Бюрера». Сколько за всё? — торговец задумался, с одной стороны он понимал, что денег у меня таких может и не быть, но страсть к наживе притупила бдительность торгаша:
      — Сорок пять тысяч за всё. — И выжидательно глянул исподлобья. Попался, голуба: теперь ты мой.
      — Значит, за «крикун» ты просишь двадцать пять, а за «бусы» двадцать тысяч… — намеренно оговорился я, на что барыга быстро отреагировал уточняя:
      — Наоборот: за «крикуна» двадцать «косых», а за «бусы» двадцать пять — от пуль бережёт как ни как, А «вопилка» эта твоя вообще штука специфическая ею только радиопередачи глушить, да электронику портить…
      — Тогда предлагаю бартер: ты мне «крикуна», а я тебе — трансмут «бусы бабки Бюрера». И разойдёмся, довольные друг другом. — Вы когда-нибудь слышали выражение «подковёрная схватка»? Так вот лицо, точнее глыба, что заменяла эту часть анатомии Сидоровичу, бугрилась и пыжилась, меняя форму и цвет в диапазоне от квадратно-лилового, до овально-серого. Отражая сильнейшую бурю эмоций, подавляемых хозяином «отеля». Наконец, опыт взял своё и торговец ответил:
      — Ну, ты и жучила… Давно меня так никто не накалывал… — Это был перебор, нужно было вернуть часть самоуважения, дабы не расстраивать хорошего человека.
      — Нет, просто неопытный, в ваших артефактах слабо разбираюсь. Я вдруг вспомнил, что снял один трансмут, но точно его свойства не знал. А ты напомнил про пулестойкость вот я и… — Торговец оценил мой жест доброй воли и кивнул:
      — По рукам. Как пользоваться «крикуном» знаешь?
      — Да. Благодарю. — Ни что так не помогает укреплению партнёрских взаимоотношений в торговле, как надувательство. Сидорович оценил то, как я вывернулся с обменом и вряд ли затаил зло. Просто впредь, он будет со мной настороже, что тоже имеет свои преимущества: он поостережётся с чрезмерной накруткой на хабар и вообще, подобные ситуации способствуют взаимному уважению. Надеюсь, что так оно и будет.
      Что касается «крикуна», то артефакт это хоть и редкий, но по своим свойствам не востребован. Он испускает поток радиоимпульсов во всех радиодиапазонах, сильно напоминающих крик разъярённой домохозяйки. Этот импульс забивает все радиочастоты, но что самое опасное: «крикун» вопит ровно пару секунд, после чего вся электроника, находящаяся в активном состоянии или с просто вставленными элементами питания, выходит из строя. Но, судя по той информации, что мне удалось собрать, защититься от импульса «крикуна» можно. Если на поясе иметь другой артефакт «булыжник» (это нечто вроде заготовки — впитывает в себя энергию и эманации других артефактов и аномалий, но с совершенно непредсказуемым результатом: неизвестно какой трансмут получится в результате ассимиляции процесс этот не изучен и тут уж, кому как повезёт), который я подобрал с покойного Чудры. «Булыжник» во время импульса, лучше положить рядом с собой т.к. он, таким образом, лучше поглотит избыток излучения «крикуна».
      Тем временем, я поднялся наверх и пошёл к оружейнику (нужно было продолжить закупку «подарков», для вояк). Но у входа, меня поджидал Волк с парой своих хлопцев из числа более-менее опытных новичков, уже пообтершихся и сходившие в пару рейдов вглубь Зоны. Вид у всех троих был решительный. Начал Волк:
      — Здоров, Антон.
      — И тебе того же, Что-нибудь случилось? — Вожак новичков, явно тяготился возможными последствиями нашей беседы. Он примерно видел расклад и понимание того, что в нашем случае это даже не паритет, ему не нравилось. Но им двигала необходимость. Поэтому он и шёл, даже, несмотря на отсутствие преимущества.
      — Антон, ты вчера с «Зарубой» водку пил? — Ах, вот оно что: оперативно подсуетилось общество «любителей контейнера». Нас ждут поминки.
      — Нет, водку не пил, выпил пива, а дальше Витя, продолжил уже без меня. Больше я его не видел. — Чего-то подобного от меня и ожидали поэтому, допрос продолжился по пути к стоянке, а ребята Волка, ненавязчиво шли по бокам, держа автоматы стволами вниз, чтобы в случае чего, я далеко не убежал. Если бы я был одним из них, то может мне бы и не удалось, а так… Ну да не будем о грустном. Тем временем Волк продолжал:
      — Заруба вчера крепко загулял. А около двух часов ночи, прибежал один из его парней и сказал, что ты грохнул Витю, а тело уволок с собой. Мы стали искать. Но следов ночью не нашли, сейчас соберу людей и отправимся.
      — Зря сходите. Трупа вам не найти, собачки поели. Это если он сам по пьяни за околицу попёрся. А если это то, что я думаю, то вообще ничего не найдём. Тело скинули в «трамплин» и вся недолга. Давай так поступим: у вас тут есть типа КПЗ что-то? — Волк недоумённо посмотрел на меня:
      — Нет, мы сдаём убийц воякам, а те отправляют дальше. У нас только подпол вон в том крайнем доме, на случай если вояки не приезжают до вечера. А что?
      — Скажи всем, что я отпираюсь, но ты сам разбираться не будешь и отдашь меня воякам. А пока посади меня в ваш подпол. Разоружи, можешь связать. Те, кто Витю брал, скорее всего, расспросили его перед смертью. Теперь им известно, кто перестрелял их друзей на АТП. Они за мной придут. Воякам сообщи, что поймали уголовника, но ничего больше не уточняй, пусть забирают к вечеру. Всё должно быть убедительно. Оружие моё Михаилу Анатольевичу отнеси, скажи — пусть до вечера полежит. И тогда же представлю тебе душегуба, рубь за сто это будет тот же человечек, что Витю сработал. Парню, что охранять меня будет, скажи, чтобы сильно не старался; мол, куда я денусь. А то и его зацепит. Круги по воде, набирают силу, я же предупреждал. — Волк задумался, кивнул. Я снял с плеча автомат, вынул пистолет и отстегнул ножны, передав это всё Волку. Один из парней, провёл меня в крайний справа дом. Руки мне не связали, Волк своим запретил. Зря. Было бы убедительно, а мне не составляет труда от пут освободиться. Да и верёвочка тоже будет не лишней, хотя вполне допускаю, что гость принесёт всё с собой. В погребе было на удивление сухо, горела лампочка, у стены стоял ящик, заменявший собой всю мебель. Я прилёг и принялся ждать. Нет. Гранаты в люк я не опасался. Меня всенепременно захотят допросить, но могут пустить какой-нибудь газ. Для этого и существуют дыхательные маски (БЗК сталкеров ими оснащается обязательно) в костюмах. Но моей готовности никто не ожидает: умный не повёлся бы на сказки Зарубы и сразу же направился ко мне. Это кто-то по проще, скорее всего тоже уголовник. Пока же я гонял в голове план операции по «честному отъёму» винтовки у вояк. Информация Одессита, очень помогла: тут тебе и численность, и оснащение разведгрупп вояк, что бродят в режиме свободного поиска по самым глухим местам Зоны, дополнительные сведенья по карте. Я уже молчу про такую ценную вещь как настройки для сканера…
      В Тёмной долине, довольно много мест, где можно подловить разведчиков, да ещё если те идут спасать одинокого штабного майора, который вопит по рации, что ему страшно. Идеально подходила низинка, напоминающая очертаниями ковшик или сковороду: с трёх сторон поляна, окружёна холмами. А с севера, шла узкая тропка. Скорее всего, зверьё повадилось к овражку у юго-западной оконечности поляны со скапливающейся там водой. Я планировал оставить майора там, в центре, оставив ему рацию. Заминировать тропу и разместится на холме, чтобы видеть место закладки. Мины сработают, я заберу винтовку, а майора кончу. Побросаю трупы в аномалию подходящую, и вот ничего не случилось: группа разведчиков и штабной офицер, пропали без вести в Зоне отчуждения. Эка невидаль? Отходить надо в сторону Ржавого леса, потом выждать денёк-другой и с трофеями можно подаваться на Кордон.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.