Глава 25

С пониманием сути проблемы немедленно пришло и решение. Гарсия принялся так печься о благополучии своей супруги, что ей даже делалось неловко. Его заботы действительно помогали женщине в ее состоянии, но она уже почти пережила первые неприятные недели беременности. Высокому Тростнику все еще требовались дополнительные часы сна, но ее подавленное состояние прошло, она снова походила на себя прежнюю. Когда к ней вернулись веселье и дружелюбие, Гарсия почувствовал большое облегчение. Чем внимательнее он был к жене, тем ближе они становились друг другу.

В самом начале Месяца Зеленеющей Травы племя подожгло сухую траву прерии. Несколько ночей в небе отражались оранжевые языки пламени и клубились тучи дыма. Почерневшая прерия дымилась, и несколько дней у всех в носу свербило от запаха гари. Вскоре, после теплого весеннего дождя, рядом с обугленной стерней начали появляться зеленые ростки. Через неделю цепи холмов покрылись изумрудной зеленью.

— Она, — обещал Койот, — привлечет огромные стада бизонов.

Гарсия отправился на одинокую прогулку по холмам, чтобы взглянуть на результаты поджога и поискать стада. Среди обгоревшей прошлогодней травы он обнаружил тысячи крошечных белых цветочков. Он помнил, что в цивилизованном мире женщины ценят, когда им в подарок преподносят цветы, и, поддавшись порыву, нарвал букет белоснежных цветов с заостренными головками.

— Какие красивые, Снимающий Голову, — восторженно произнесла Высокий Тростник, пряча нос в небольшом букете. — Мы называем их — собачий клык. Они всегда прорастают после пожара.

Он учился понимать ее чувствительную натуру и ее восприятие прекрасного. Их отношения стали еще лучше, чем раньше. «Какое счастье, что все наладилось», — с облегчением думал он.

Стада пришли, охота была хорошая, Гарсия успел забыть, насколько приятно на вкус свежее бизонье мясо. Молодежь из Лошадников бравировала своими способностями добывать мясо. Забили множество бизонов.

Было и еще кое-что любопытное. Гарсия заметил, что женщины, свежующие тушу, во время работы изредка отрезают небольшие кусочки печени и кладут в рот. Он не помнил, чтобы видел такое раньше. Печень было нелегко сохранить, и ее съедали сразу же, но приготовленную. Поедание сырых, еще теплых кусочков озадачивало. Он спросил об этом у Высокого Тростника.

— Не знаю, Снимающий Голову, — ответила она с набитым этим лакомством ртом. Ее руки были в крови, она улыбнулась мужу, продолжая работать. — Просто хочется после суровой зимы. Так было всегда. Вот! Попробуй!

Она отрезала кусочек и протянула ему. Он с опаской попробовал. «Неплохо», — удивился испанец. На самом деле, если не обращать внимания на то, как неприятно печенка скользила во рту, вкус был восхитительным. Столь же восхитительным, как свежие овощи после утомительной мясной диеты, на которой провел всю зиму. Он смотрел, как Высокий Тростник с аппетитом доедает следующий кусочек.

— Должно быть, в печенке содержится что-то, необходимое ребенку, — рассудил он, наблюдая, как точно так же поступают другие женщины.

До отъезда племя успело добыть почти столько же мяса, сколько до появления лошадей запасали за год. Все с нетерпением ждали ежегодного праздника Танца Солнца. Как будет замечательно прибыть во всей славе людей, принадлежащих к клану Лошади.

Лошади продолжали размножаться, на Большой Совет придет много жеребят и годовалых животных. Несколько животных сменили владельцев через подарки, обмен, а одно было проиграно. «Неважно», — с гордостью думал Кривые Ребра. Они будут самым зажиточным кланом на Совете. Всю свою жизнь, пока он был простым человеком, а затем вождем, он принадлежал к самому маленькому клану Народа. Теперь, всего за несколько сезонов, они стали одним из самых крупных. И уж точно — самых богатых. Кривые Ребра с каждым годом испытывал все большую гордость, глядя, как в его клане появляются новые типи.

А этот год был лучшим. Вождь уже грезил наяву о том, как прибудет на праздник во всем великолепии. Не исключено, что это и стало главной причиной раннего отъезда.

Женщины, как обычно, протестовали. Они не могут собраться за три дня. Мясо последних бизонов еще не приготовлено. Но, все еще протестуя, они начали готовиться к переходу.

Большая Нога была в числе самых громкоголосых спорщиц.

— Просто глупо, — ругалась она, — думать, что весь жир недавно убитых бизонов можно перетопить за такое короткое время. Мужчинам, особенно вождям, не понять, в чем тут дело. Если теперь жить стало лучше, это еще не причина переводить еду. Хорошей едой Народ никогда не разбрасывался, даже во времена благоденствия. Лично я ни за что не оставлю пищу гнить в прерии. Я не собираюсь, — продолжала Большая Нога, — оставлять лагерь, пока не завершу работу.

Мужчины благоразумно воздерживались от возражений.

Тем не менее в назначенное утро типи Койота было сложено вместе с остальными. Высокий Олень и младшие дети помогали укладывать вещи, несколько лошадей были приспособлены под перевозку шкур от обоих жилищ, Койота и Снимающего Голову.

К полудню последнее типи было сложено и племя тронулось в путь. Койот и его зять сознательно избегали той части отряда, где ехало их семейство. Лучше не попадаться на язык Большой Ноге без особой нужды. Пусть перекипит, а к вечеру, может быть, остынет настолько, что с ней снова можно будет иметь дело.

Полдня прошло в приятном путешествии, и, когда племя остановилось на ночь, мужчины отправились на поиски своего семейства. Высокий Олень с детьми готовились к ночлегу, огонь уже горел.

— Где ваша мать? — спросил Койот.

На него посмотрели с опаской.

— Она осталась, чтобы закончить стряпню, — извиняющимся тоном ответил Высокий Олень. — Сказала, что они догонят. Высокий Тростник осталась с ней.

Гарсия не знал, смеяться ли ему, злиться или опасаться за их жизни. Он даже не предполагал, что Большая Нога зайдет так далеко в своем упрямстве. И Койот не предполагал. А Высокий Тростник осталась с ней. Гарсия не знал, почему она осталась: из упрямства или потому, что беспокоилась за мать.

В любом случае создалось опасное положение. Наступала ночь, а женщин все еще не было. После короткого обсуждения было решено, что Гарсия с Высоким Оленем поедут обратно и помогут доставить их дурацкую стряпню.

Глава 26

Длинные тени лежали на месте оставленного лагеря, но один костер все еще горел.

— Мама, нам надо идти! Пожалуйста, оставь этот жир! — упрашивала Высокий Тростник. Она осталась помочь дотопить жир, а затем донести. Но не предполагала, что ее мать задержится так надолго в своем нелепом упрямстве.

Большая Нога не думала, что все получится именно так. Она собиралась позволить мужчинам уйти без нее, но была уверена, что они вернутся, как только обнаружат ее отсутствие. Тогда она с неохотой согласится уйти, доказав свою правоту.

Но мужчины не возвращались. Ее гнев разгорелся и упрямство возросло.

«Буду сидеть здесь, пока воины не вернутся», — решила Большая Нога.

Но так было, пока светило солнце. Потом стало темнеть, и затея показалась ей несколько нелепой.

«Может, стоит собраться и пойти, — думала она. — Мы сможем идти по следам племени даже в полной темноте».

Она уже была готова сдаться и сделала вдох, чтобы заговорить, когда Высокий Тростник предостерегающе подняла руку, прислушиваясь.

Без сомнения, это звук копыт. Три или четыре лошади, они приближаются. Обе женщины заметно повеселели, и Большая Нога начала придумывать язвительные замечания, которыми встретит мужчин. Она развернулась спиной и начала с преувеличенным старанием снимать верхний слой растопленного жира и выливать его, чтобы тот застыл.

— Они подъезжают, — пробормотала Большая Нога, предвкушая встречу.

Лошади подошли ближе, к самому костру, и остановились. Она услышала смешок, но обернулась только тогда, когда Высокий Тростник охнула от изумления и испуга.

Их было четверо, все непринужденно сидели на лошадях. Они не делали никаких движений, просто сидели и посмеивались. Прошел долгий миг, пока Большая Нога сумела оценить ситуацию. Ее разум не спешил осознавать неожиданное событие. Она была убеждена, что, когда обернется, увидит своего мужа и Снимающего Голову.

Но эти люди были ей совершенно незнакомы. По узорам на одежде и оружию Большая Нога поняла, что ее глупейшая затея провалилась. Эти люди даже не принадлежали к Народу.

Это были Крушители Черепов.

— Здравствуй, мать, — заговорил старший из Крушителей Черепов, очевидно главный. — Наш ужин готов?

Как бы глупо ни вела себя Большая Нога весь этот день, сейчас она оказалась достаточно мудра, чтобы не сделать неверного шага. Если какая-нибудь из женщин нарушит хрупкое равновесие создавшейся ситуации, все может тут же очень плохо закончиться. А пока что Крушителям Черепов нравилась игра. Их единственный шанс, понимали обе женщины, подыграть им и потянуть время.

— Сойдите на землю и сядьте, — сказала Большая Нога. — Вы слишком рано. Мой муж скоро вернется.

Крушители Черепов захохотали. Они видели, что лагерь снят. Они соскочили с коней и прошлись вокруг костра, переворачивая куски жира.

— Прочь от моей стряпни, — раздраженно заговорила Большая Нога, подкрепляя свои слова языком жестов и слегка отталкивая их. — Я скажу, когда будет готово!

Слова ее были встречены смехом.

«Получается, — подумала она. — Мы в безопасности, пока они смеются. Может быть, мужчины все-таки приедут».

Разумеется, обе женщины понимали, что их положение безнадежно. Они могут накормить чужаков и, возможно, какое-то время заговаривать им зубы. Но потом Крушителям Черепов надоест игра, они убьют их, возможно сначала изнасиловав. Коротышка с беличьими зубами уже пялился на стройное тело Высокого Тростника. Самое лучшее, что может случиться, они увезут ее с собой, а не убьют на месте.

«Совсем плохо, — думала Большая Нога. — Я так хотела, чтобы она родила ребенка от Снимающего Голову».

Погруженная в невеселые размышления Большая Нога тем не менее продолжала работать. Она общалась с чужаками на смеси слов и жестов.

— Не подходите, вы сыплете пыль на еду! — закричала она.

Крушителям Черепов ужасно нравилась эта забава. Один из них сделал вид, что страшно напуган ее руганью, и остальные покатились со смеху. Большая Нога стала поджаривать тоненькие полоски мяса и передавать их мужчинам. Она прикидывала, насколько можно растянуть этот процесс. Большая Нога готовила совсем маленькие кусочки, а Высокий Тростник, которая до сих пор не сказала ни слова, помогала ей.

Стемнело, а приготовление мяса и угощение чужаков продолжалось. Высокий Тростник зажгла факел и воткнула его рядом, чтобы было светлее. Вожак нетерпеливо потребовал, чтобы они жарили куски покрупнее.

— Мама, — заговорила наконец Высокий Тростник, — тебе не кажется, что коротышка похож на белку? — Она посмотрела на низкорослого воина.

Полное непонимание отражалось на всех четырех физиономиях, мужчины жевали мясо и шутили между собой. Ее мать кивнула.

— А высокий — уродливее всех, кого я когда-либо видела, — сказала она.

Высокий неуверенно улыбнулся и кивнул.

— Я тоже так думаю, — согласилась Высокий Тростник. — Ни один из них не понимает ни слова на языке Народа. Теперь я скажу тебе о моей идее. Я не собираюсь ложиться с Беличьим Зубом. — Она улыбнулась коротышке, он ответил ей широкой ухмылкой.

Высокий Тростник быстро изложила свой план, и ее мать закивала.

— Хорошо. Даже если у нас не получится, мы сможем спрятаться в темноте.

Наконец неуемный голод был несколько утолен. Беличий Зуб бросал жадные взгляды на Высокий Тростник. Настало время действовать. Высокий Тростник пошла заменить догоревший факел новым. Вместо того чтобы воткнуть его в землю, она вдруг высоко подняла его и метнулась в темноту, пламя плясало у нее над головой.

Крушители Черепов вскочили на ноги и побежали за ней, крича что-то друг другу на бегу. Большая Нога быстро подхватила их тяжелые боевые дубинки и растворилась в темноте.

Высокий Тростник бежала знакомой дорогой, рассчитывая на то, что Крушители Черепов не знают местности. Она оглядывалась назад, замедляя ход. Важно, чтобы преследователи оказались как можно ближе. Ее путь лежал через ровное место без всяких препятствий, девушка бежала прямо перед преследователями.

«Интересно, — думала она, — неужели они в самом деле считают, что я настолько глупа, чтобы убегать с факелом?»

В сотне ярдов от места покинутой стоянки ровный луг резко обрывался над рекой. На краю был каменный выступ. А под ним лежала куча острых каменных обломков, отвалившихся от выступа за сотни лет и упавших в реку.

Высокий Тростник бежала прямо к обрыву. По мере приближения она мчалась все быстрее, стараясь оторваться от преследователей. Помахав факелом, девушка внезапно швырнула его перед собой и быстро свернула влево, беззвучно скользнув в заросли кустов. План сработал. Враги на полной скорости продолжали преследовать мерцающий факел. Двое бежавших впереди, даже не замедлив хода, сорвались с обрыва. Казалось, прошла вечность, прежде чем раздался глухой стук от падения их тел. Третий преследователь, Беличий Зуб, догадался, что происходит что-то не то, когда был уже на выступе. Он попытался притормозить, но потерял равновесие и упал, короткий удивленный крик заглушил шум падения.

Четвертый был предупрежден, он сумел остановиться на краю обрыва. Он покричал в темноту, но в ответ услышал только приглушенный стон. Факел лежал далеко внизу, мерцая в расселине среди камней у воды. Крушитель Черепов обернулся, ища девушку, и злобно заорал. Высокий Тростник почти не дыша вжалась в землю.

— Высокий Тростник! — донесся крик из темноты. — Веди длинного урода обратно к костру, и пусть он подумает, что почти поймал тебя!

Высокий воин обернулся на голос, но тут девушка вскочила с испуганным криком и помчалась обратно к костру, преследователь бежал за ней по пятам. Она петляла впереди, на расстоянии вытянутой руки от него, пока не заметила краем глаза, где прячется мать. Ловко уворачиваясь, проворная молодая женщина заманила Крушителя Черепов в нужное место и наконец споткнулась, упав с коротким вскриком.

Воин, кипя от ярости, устремился к девушке, протягивая к ней руки. Высокий Тростник была очень рада, что у него нет оружия. В последний миг послышался глухой удар, и воин повалился вперед, почти накрыв собой девушку. Большая Нога откинула с лица волосы, перехватывая позаимствованную боевую дубину, на случай, если потребуется еще один удар. Его не потребовалось.

Обессиленные женщины пошли обратно к костру. Как только они раздули пламя, неожиданно снова раздался топот копыт, и они обе скользнули в темноту.

Гарсия и Высокий Олень въехали в круг света и остановились, зовя женщин. Большая Нога быстро вышла из укрытия.

— Снимающий Голову, Высокий Олень! Мы здесь, — отозвалась она.

Женщины вернулись к огню.

— Мама! — воскликнул Высокий Олень. — Мы так волновались!

— О, с нами все хорошо, — сказала она спокойно. — Мы обменяли мясо на четырех оленьих собак у каких-то путников. — Она указала на животных, привязанных в тени.

Гарсия был раздражен. Он едва с ума не сошел от беспокойства и разозлился еще больше из-за беспечности женщин!

— Идемте, — засопел он. — Пора догонять остальных.

— Конечно, Снимающий Голову, — кротко отозвалась его супруга, — вот только закончим вытапливать жир.

Глава 27

Случай был во многих отношениях показательный. Теперь Гарсия узнал, что у Крушителей Черепов не только имелись лошади, но они еще и использовали их постоянно. Испанец надеялся, что прошлогоднее нападение было нелепой случайностью, исключением. Его предположение подкреплялось тем, что нападавшие казались неопытными, незнакомыми с лошадьми всадниками.

Он подробно расспросил Высокий Тростник о людях, принимавших участие в событиях прошлой ночи. Без сомнения, они были опытными воинами. Гарсия внимательно осмотрел оставшихся лошадей. Крушители Черепов использовали в качестве упряжи то же устройство, что изобрели они с Койотом. Кожаный ремень во рту заменял удила. Остальное снаряжение оказалось еще более впечатляющим. На одной лошади было сыромятное седло, набитое соломой. Более того, седло казалось сильно выцветшим от долгого употребления, пота и пыли. Им пользовались неоднократно. А это означает, что лошади имеются у Крушителей Черепов уже достаточно давно. О случайности не могло быть и речи.

Подтверждало этот факт и то, что на двух лошадях были надеты кожаные башмаки.

«Отличная идея, — подумал Гарсия, — защищает от острых камней и трещин».

Он привлек к этому факту внимание Лошадников. Несколько молодых людей, чьи лошади повредили копыта, быстро переняли ценный опыт.

Однако главный вывод из происшествия был угрожающим. Если Крушители Черепов используют лошадей как постоянное средство передвижения, Народ находится под угрозой. Военные отряды врага способны передвигаться быстро и на большие расстояния. Народ больше не сможет чувствовать себя в безопасности.

Гарсия сообщил об этом Койоту, и оба пошли к вождю поговорить о возникшей проблеме. Кривые Ребра внимательно выслушал их, а затем предложил собрать совет.

С наступлением темноты воины собрались перед жилищем Кривых Ребер. Развели костер совета. Позади воинов сидели юноши и несколько заинтересованных женщин. Ритуальную трубку разожгли и пустили по кругу; наконец Кривые Ребра заговорил.

— Братья мои! — начал он, — возникли новые обстоятельства, угрожающие Народу. Я попросил Снимающего Голову рассказать вам об этом.

Гарсия откашлялся, все глаза были устремлены на него.

— Братья мои! — Он даже не осознал, насколько легко ему далась эта фраза. — Две наши женщины встретились с Крушителями Черепов.

По кругу пробежал смешок. Об этой встрече и ее последствиях все отлично знали.

— Мы получили от них еще четыре лошади. Но в этом и есть опасность. Крушители Черепов все чаще и чаще используют лошадей.

Он продолжал, и теперь воины обеспокоенно зашумели.

— Эти люди хорошо управляли лошадьми. Их больше нет, но есть другие Крушители Черепов в тех местах, откуда они пришли. Теперь они способны передвигаться быстрее и дальше. На Народ могут напасть в любой момент.

Начались споры и рассуждения, страсти накалялись. И снова Гарсию поразило то, что в основном предлагали бежать и прятаться, а не обороняться. Он в отчаянии пытался объяснить разницу между этими двумя подходами, которую считал очень важной. Его владение языком по-прежнему было несколько ограниченным.

Многие высказывались в пользу присоединения к другому клану Народа для совместной защиты.

— Людей станет больше, и мы сможем защититься, — утверждали они. Благодаря лошадям теперь можно добывать больше бизонов с меньшими усилиями. Две Сосны, родом с Красных Камней, настаивал на этой идее. Несмотря на то что он был хорошим охотником и воином, некоторые продолжали считать его чужаком.

Кто-то яростно обвинил Две Сосны в том, что он получит личную выгоду от присоединения к клану Красных Камней. Две Сосны замолк и рассердился, явно оскорбленный обвинением. Беседа быстро превратилась в личные нападки.

Кривые Ребра поднял руку, требуя тишины. Временами он особенно явственно ощущал груз ответственности. Вождь невольно вздохнул. Может, его друг Койот сумеет успокоить оскорбленных своим юмором. Вождь обернулся к маленькому воину. Койот до сих пор хранил молчание, напряженно вслушиваясь в споры. Его взгляд переходил с одного оратора на другого.

— Койот, ты еще не говорил.

— Да, вождь. Я в недоумении. Почему мы сидим и причитаем: «Ах, у Крушителей Черепов есть лошади», — когда у нас тоже есть лошади? Пусть Крушители Черепов сидят и жалуются: «Ах, у Народа есть лошади!» — Он немного помолчал, чтобы эта мысль дошла до соплеменников, а Кривые Ребра снова поразился, как безошибочно Койот выбирает момент.

— Мне рассказал, — продолжал Койот, — наш брат, Снимающий Голову, что его народ часто использует лошадей для битвы. Они могут стать для нас такой же силой, как и для Крушителей Черепов. Наши юноши уже умеют охотиться верхом. Они с легкостью научатся сражаться верхом.

Что-то очень похожее на одобрение послышалось из задних рядов, где сидели молодые воины. Мужчины постарше пытались взглядами осудить подобную развязность, но у них это плохо получалось. Во взглядах явственно читалась гордость за своих сыновей.

— К тому же мы уже сражались с Крушителями Черепов и победили их. Мы увели их лошадей. Даже наши женщины, — Койот хихикнул, не в силах удержаться, вспоминая о победе жены и дочери, — доказали, что Крушители Черепов не могут тягаться с Народом.

Теперь все на совете расслабились, счастливые и гордые. Гарсия уже давно восхищался умением своего тестя направлять людей, но случившееся сейчас было выше его понимания. Как за несколько минут могло произойти подобное? Раздраженная злобная толпа, превратилась в Народ, гордящийся собой.

Гарсия почувствовал рядом чье-то присутствие, обернулся и увидел Белого Бизона. Старик изумленно моргал.

— Иногда, — заметил шаман, — по-настоящему правит тот, кто правит, не показывая этого. — Он оглядел круг и тихонько засмеялся шумному воодушевлению. — Они думают, это их идея!

Ликование длилось, пока Кривые Ребра снова не поднял руку.

— Это прекрасно, братья мои. Но одних разговоров недостаточно. Давайте обдумаем план.

Важно, согласились все, заранее знать о приближении врага. Поэтому было решено ставить дозорных. Внезапное нападение, подобное прошлогоднему, будет исключено благодаря бдительности стражей.

Глава 28

Танец Солнца в этом году должен был состояться на Ореховом ручье, одном из традиционных мест сбора племени. С самого момента прибытия клану Кривых Ребер стало ясно, что вот-вот произойдут перемены. В предыдущий раз лошади вызывали любопытство, казались чем-то удивительным или способным служить предметом насмешек. Возможно, диковиной. Кое-кто из Народа очень быстро оценил их ползу. Другие не сумели этого понять.

На этот раз сомнений не было. Южный клан Кривых Ребер, который теперь называл себя кланом Лошади, прибыл на Танец Солнца, купаясь в роскоши. Другие кланы Народа изумлялись легкости, с какой люди Кривых Ребер перевозили тяжелые типи и тугие узлы. А сколько было этих узлов! Видно, что они хорошо перезимовали. Дети — сытые и веселые, женщины — счастливые. Все в племени Кривых Ребер были хорошо одеты и хорошо вооружены. Очевидно, причиной тому удивительный амулет оленьей собаки.

Если на этот счет и оставались какие-нибудь сомнения, они были рассеяны потрясающим видом пик Лошадников. Юноши выступали в таком великолепии, что по спинам представителей Народа пробегала дрожь волнения. Обладатели лошадей держались так гордо, что это не осталось незамеченным вождями других кланов.

На Большом Совете в воздухе ощущалось волнение. Главной новостью было то, что на клан Красных Камней прошедшей зимой напали. Их обычные пути проходили рядом с теми территориями, которые Крушители Черепов считали своими, но, как правило, бывали лишь случайные стычки. А тут произошло настоящее нападение, Сразу же, как только наступил Месяц Пробуждения и улучшилась погода.

Мужчины вышли на раннюю весеннюю охоту, чтобы пополнить запасы после суровой зимы. Стоянка была совершенно незащищена, когда ворвались всадники, убивая и поджигая. Несколько пожилых воинов, оставшихся в лагере, храбро сражались, но были убиты могучим врагом. Крушители Черепов похитили много детей, едва ли осталось жилище, которое не оплакивало бы родных. Оставшиеся в живых люди выглядели исхудавшими, оборванными и несчастными. Большая часть их пожитков была разграблена или сожжена.

Серый Медведь, вождь некогда горделивого клана Красных Камней, продолжал безнадежное повествование.

— Многие наши люди убиты или присоединились к другим кланам, — заметил он, горестно глядя на Кривые Ребра. — Клан стал опасно маленьким. Слишком маленьким, чтобы защищаться.

Люди Серого Медведя теперь полагались только на милость Крушителей Черепов. В своем уничижении вождь представлял жалкое зрелище и явно не понимал, как быть дальше.

Кривые Ребра оказался на высоте положения. Изменение статуса его родного клана проходило стремительно. Ощущение собственного благополучия и рост уважения со стороны Большого Совета вселяли в него уверенность.

— Вожди, — начал он после разрешающего кивка Много Шкур, — мы размышляли над этим. Нам ясно, что Крушители Черепов стали чаще нападать, потому что у них есть оленьи собаки.

В ответ закивали. Кривые Ребра выдержал паузу, чтобы произвести впечатление, и в наступившей тишине задал Совету вопрос: