13

На следующее утро Клеменси проснулась счастливой. От ночи не осталось и следа. Потоки солнечного света пронзали колышущуюся крону дерева за окном и устремлялись в комнату, рисуя на полу и стенах трепещущие узоры.

Клеменси вспомнила, как провела эту ночь, и покраснела от удовольствия.

Заниматься любовью с Ленардом всегда было для нее сродни празднику, а сегодняшняя ночь стала праздником из праздников. Он был необычайно ласковым и нежным. Клеменси буквально опьянела от снедавшей ее страсти.

— Ты останешься со мной, никуда не уедешь, ведь, правда? — спрашивал Ленард.

— Да, да, да! — без конца шептала она в ответ.

Проснувшись и не обнаружив Ленарда ни в спальне, ни в ванной, Клеменси накинула пеньюар и, быстро причесавшись, спустилась на первый этаж.

Она направилась к кабинету, откуда доносился голос Ленарда, и уже взялась за ручку двери, когда уловила обрывок разговора и замерла, как громом пораженная.

— Полагаю, она поверила тебе. Не думаю, что она догадывается о наших планах. Понимаешь, скопились неотложные дела, так что мне придется задержаться на пару дней. — В голосе Ленарда послышались нотки сожаления. — Но на следующей неделе я обязательно выберусь. Десять дней в Италии! Звучит, по-моему, неплохо. А как ты считаешь? — Он от души расхохотался. — Знаешь… Нет, я скажу ей, что это деловая поездка на север штата.

Клеменси была шоке. Конечно, она знала, что Ленард не любит ее. Но ей никогда не приходило в голову, что он способен спокойно плести нити заговора с целью обмануть ее. А она еще верила его басням о том, что он приложит максимум усилий для сохранения их брака, что у них все получится!.. Верила, что он распрощался с Беатрис.

Клеменси закусила нижнюю губу. Какая же я наивная! Да он просто пудрил мне мозги, когда рассуждал о совместной жизни, об общем будущем, ибо в действительности строил за моей спиной совсем другие планы: вновь соединить свою судьбу с бывшей любовницей и в ближайшее время отдохнуть с ней в Италии, а мне, наивной и доверчивой дурочке, объяснить, что уезжает дней на десять в командировку.

Клеменси отошла от двери кабинета и вернулась в спальню.

Какая же я дура! — безжалостно чихвостила себя она, вышагивая по комнате взад-вперед. Ее мысли крутились с такой бешеной скоростью, как будто вместо головы теперь у нее было чертово колесо. Клеменси охватило паническое отчаяние. Она не знала, что делать, что сказать Ленарду. Только в одном ее не покидала уверенность: нельзя мириться со сложившейся ситуацией. Этого не допускала ее гордость.

В коридоре послышались шаги Ленарда. Клеменси ринулась в ванную и включила душ. Она еще не готова посмотреть Ленарду в глаза, сначала надо постараться взять себя в руки. Она имела глупость отдать Ленарду Рейнеру свое сердце, но принести ему в жертву еще и достоинство — ни за что и никогда]

— Клеменси, мне надо ненадолго отлучиться! — крикнул он ей через дверь. — Не волнуйся, на барбекю к Тэрнсам мы успеем. Увидимся!

— Увидимся! — неестественно бодро крикнула она в ответ.

Раздевшись, Клеменси встала под сильную струю прохладной воды и не выходила из-под нее минут десять, надеясь, что сможет лучше осмыслить сложившуюся ситуацию. Она не видела смысла в сохранении брака с Ленардом. По крайней мере, на сегодняшний день. Даже ради ребенка не стоило погружаться в болото лжи и фальши.

Ее мысли забегали вперед, рисуя картины будущей так называемой семейной жизни. По субботам и воскресеньям она будет предоставлена самой себе, а Ленард в эти же дни будет развлекаться с Беатрис. Ложь и обман. Она не сможет верить ему, когда он будет уезжать на конференции или в командировки. Короче, семейная жизнь станет сплошной каторгой и кошмаром.

Резким движением Клеменси выключила душ. Да, ей следует просить Ленарда о разводе, другого выхода нет. Как справедливо заметила вчера Беатрис, жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на брак без любви.

Клеменси уже была готова к отъезду, однако Ленард еще не вернулся. Она взглянула на часы: почти четверть первого. Они явно опаздывали к Тэрнсам. Впрочем, по ее мнению, это было не так уж и страшно.

Она подошла к зеркалу и взглянула на свое отражение — беременность пока не была заметна. Она положила руку на живот и прошептала:

— Зато ты со мной, малыш.

Но, в конце концов, это не так уж и плохо, пыталась успокоить она себя. По крайней мере, у нас есть свой дом. На лицо Клеменси легла тень грусти. Домом для нее и малыша могла бы стать усадьба Ленарда, где они могли бы жить все втроем, одной семьей.

Когда внизу хлопнула входная дверь, Клеменси вздрогнула, но тут же постаралась придать лицу безмятежное выражение.

— Извини, дорогая! — воскликнул Ленард, врываясь в комнату. В руках у него был большой букет красных роз.

— Где ты пропадал?

— Съездил в город купить тебе вот это. — Он вручил ей цветы и, глядя прямо в глаза, проникновенно сказал: — С годовщиной, дорогая. Поздравляю тебя.

Когда Ленард поцеловал ее, сердце молодой женщины наполнилось и радостью, и болью, а от гнева не осталось и следа. Но минуту спустя Клеменси резко отстранилась, вспомнив, каким притворщиком оказался этот мужчина.

— Я поставлю цветы в воду, — пробормотала она. — Поторапливайся, Ленард, мы здорово опаздываем.

— Ты чувствуешь себя нормально? — Ленард искоса взглянул на Клеменси, притормаживая «ягуар» перед домом Кэрри и Ника. — Всю дорогу ты молчала, будто воды в рот набрала.

Клеменси кивнула и вышла из машины. Ей показалось странным, что около дома Тэрнсов нет ни одного автомобиля, а хозяева не спешат встречать гостей. Присоединившийся к ней Ленард был удивлен не меньше.

— Возможно, они не слышали, как мы подъехали, — сказал Ленард и позвонил в дверь.

Они ждали несколько минут, однако никто так и не вышел им навстречу.

— Должно быть, хозяева в саду, — пробормотал Ленард и для порядка толкнул дверь, которая неожиданно распахнулась.

— Привет! Есть кто-нибудь?! — крикнул он и, не получив ответа, повел Клеменси через холл.

Через раздвижные стеклянные двери они вышли в сад. Тут их ждал сюрприз: огромная толпа людей, приветствуя их криками, осыпала их путь лепестками роз. Между деревьями в дальнем конце сада была натянуто полотнище с надписью: «С годовщиной свадьбы, дорогие Клеменси и Ленард!»

— С годовщиной! — воскликнула Кэрри. Она бросилась к ошеломленным Клеменси и Ленарду и по очереди сердечно расцеловала.

— Ты сущее наказание! — шутливо упрекнула подругу Клеменси.

— Неужели вы подумали, что я забыла про вашу годовщину? — рассмеялась довольная произведенным эффектом Кэрри. — Это вам в отместку за то, что вы улизнули в прошлом году в Лас-Вегас и не пригласили меня на свадьбу.

К ним подошел Ник с Эдвином на руках и поцеловал Клеменси в щеку.

— Поздравляю!

Оглянувшись, Клеменси увидела знакомые лица друзей, которых она и Ленард знали много лет.

— Тронута вниманием, это так мило с твоей стороны, Кэрри, — сказала Клеменси дрогнувшим голосом — от волнения у нее на миг перехватило дыхание.

В небо полетели пробки от шампанского, кто-то вручил Ленарду бокал, а Клеменси стакан апельсинового сока.

— Как вы выкроили время, чтобы организовать все это? Ведь у вас на руках маленький ребенок, — удивлялась Клеменси, которая все еще не могла прийти в себя от сюрприза.

— Без проблем! — весело ответил Ник. — Мы просто хотели пожелать вам благополучия в будущем и сказать, что нам действительно очень приятно видеть вас вдвоем и при обручальных кольцах, ибо, по нашему убеждению, вы идеально подходите друг другу, — закончил он и поднял бокал с шампанским.

— Речь! Пусть скажут слово виновники торжества! — крикнул кто-то.

Клеменси так расчувствовалась, что не могла говорить. Ей не верилось, что все эти милые, приятные люди пришли сюда, чтобы пожелать им счастья и отметить вместе с ними годовщину их бракосочетания… И вот они с Ленардом стоят перед друзьями и изображают любящую пару, притворяются, будто у них действительно есть что праздновать, тогда, как на самом деле их отношения весь этот год были просто фарсом.

Ленард обнял Клеменси за талию и провозгласил:

— От имени моей жены и себя лично я хотел бы поблагодарить прежде всего Кэрри и Ника, приложивших столько усилий для подготовки этого необыкновенного мероприятия, а также всех вас! Как чудесно, что все вы собрались здесь отпраздновать вместе с нами нашу годовщину! Просто не верится, что уже год как мы женаты, — задумчиво продолжал Ленард, — но… хочу сказать, что он был одним из счастливейших в моей жизни. Спасибо тебе, Клеменси!

Под аплодисменты собравшихся и возгласы одобрения Ленард наклонился к жене и нежно поцеловал в губы.

Клеменси едва не расплакалась от нахлынувших чувств и переживаний. Как Ленард может с такой нежностью смотреть на нее сейчас, когда только сегодня утром договаривался с кем-то лететь в Италию? Она до сих пор не могла поверить, что он способен на такое лицемерие, считала его честным и порядочным.

Подошел Ник и, передавая малыша Ленарду, попросил:

— Присмотри за ним, пожалуйста, пока я проверю, как там барбекю. — Он добродушно ухмыльнулся. — Заодно попрактикуешься в отцовских обязанностях.

— С удовольствием. — Ленард улыбнулся и склонился над малышом. — Привет, Эдвин. Как поживаем?

Мальчик уставился на незнакомца и поначалу хотел расплакаться, но потом вдруг расплылся в улыбке, отчего на его щечках тотчас образовались симпатичные ямочки.

— Совсем не похож на того ребенка, которого мы брали с собой, когда ездили в город за покупками, правда, Клеменси? — Кэрри рассмеялась. — Из тебя получится хороший отец, Ленард.

— Я надеюсь, — скромно ответил он и многозначительно взглянул на Клеменси. — С нетерпением жду дня, когда смогу приступить к выполнению своих новых обязанностей.

— Извините.

Клеменси больше уже не могла сдерживать слезы и устремилась в дальний угол сада. Там, где ее никто не видел, она дала себе волю: слезы потекли по щекам ручьем.

— Клеменси. — Ленард подошел к жене и обнял ее. — Дорогая, что с тобой? Милая, только не плачь, Пожалуйста.

— Я не могу ничего с собой поделать, — всхлипнула Клеменси, пытаясь улыбнуться.

— Что мне сделать, чтобы тебе стало легче? — Он обнял ее, и на минуту она почувствовала себя гораздо лучше. — Ну, успокойся. Все будет хорошо.

Клеменси разрыдалась еще горше.

— Неужели сама мысль провести со мной оставшуюся жизнь действительно вызывает у тебя такое отвращение? — спросил он, глядя ей прямо в глаза.

— При… сложившихся обстоятельствах… — Она полезла в сумку за бумажной салфеткой.

— Вот, возьми. — Ленард протянул ее носовой платок. — Дорогая, не проси меня, чтобы я позволил тебе уехать.

— Я знаю, Ленард, ты хочешь, чтобы у нас родился ребенок, знаю, ты ждешь его, знаю, как много он для тебя значит. — Она промокнула платком глаза и снова усилием воли попыталась взять себя в руки. — Но мы не можем жить во лжи. Я знаю, что в глубине души ты испытываешь ко мне благороднейшие из чувств, что ты хочешь заботиться обо мне и готов жить со мной ради ребенка. Ты порядочный, очень хороший человек, Ленард, но…

— Но ты не любишь меня, — помрачнев, подсказал он. — Ты это хотела сказать? Я знаю, что по сути дела вынудил тебя выйти за меня замуж, что это был вовсе не тот вариант, о котором ты мечтала. Но я и сам неоднократно проклинал себя за это в течение всего года нашей совместной жизни. Я не должен был с такой стремительностью втягивать тебя в этот брак. Я просто воспользовался тем, что у тебя было очень мало других шансов устроить жизнь как-то иначе. И мне жаль, что из-за ребенка ты вынуждена оставаться со мной. Но я, черт возьми, всегда стремился к тебе, хотел тебя!

Клеменси устало покачала головой.

— Ты хотел вовсе не меня, а Беатрис.

Ленард удивленно вскинул брови и воскликнул:

— Неправда!

— Я знаю, что ты желаешь мне добра, что хочешь видеть своего ребенка, но не пытайся скрыть правду. Как мы можем быть счастливы, когда ты любишь другую женщину?

Он взял ее за руки и, не мигая, заглянул ей в глаза.

— Милая, я люблю тебя… И всегда любил только тебя.

Клеменси покачала головой, не смея верить его признанию.

— Наш брак просто деловая сделка, — напомнила она дрогнувшим голосом. — Годичный контракт. Ты женился на мне, когда тебе дала отпор Беатрис, когда ты понял, что терять уже нечего.

— Позволь мне кое-что сказать тебе. Я никогда не любил Беатрис. Да, я встречался с ней, но сразу дал ей понять, что ничего серьезного у нас не получится, потому что все мои чувства, все мои помыслы всегда были связаны только с тобой. Просто я хотел дождаться, когда ты закончишь учебу в колледже. Но в это время Беатрис начала смотреть на наши отношения вполне серьезно, а я не хотел обижать ее и поэтому прямо сказал ей, что нам не следует больше встречаться. Этот разговор состоялся за месяц до твоего возвращения домой… Потом на первый план всплыли проблемы твоего отца, и вместо того чтобы попытаться встретиться с тобой и объяснить тебе все, я вдруг стал твоим врагом.

— Ты порвал с Беатрис? — Она едва могла поверить тому, что только что услышала.

— А тебя это удивляет? Ну, хорошо, признаюсь: я не говорил о нашем разрыве каждому встречному, ибо это не сделало бы мне чести, не так ли? Ко всему прочему я чувствовал себя перед ней в какой-то степени виноватым. Беатрис не любит проигрывать, вот и решила, возможно, мне в отместку, выйти замуж за Джима Уайлда.

— Но я видела ее в твоих объятиях в тот вечер, когда мы устраивали благотворительный прием… Я решила, что ты все еще любишь ее, — задумчиво сказала Клеменси.

— О, Клеменси! — Его взгляд был преисполнен нежности. — Беатрис в тот вечер пребывала в скверном настроении. Плакала, говорила, что несчастна… И ей хотелось услышать от меня совет. Именно поэтому она заглядывала ко мне пару раз в офис. Мы оставались друзьями, и я считал себя обязанным выслушать ее. Мне было ее просто жаль.

— Ты действительно не любишь ее? — шепотом спросила Клеменси. — Когда она вчера уходила из нашего дома, я подумала, что ты расстроился.

— Она приезжала поделиться своими соображениями относительно сделки, которую предложил ей Джим. Насчет собственности и доходов. Хотела услышать мое мнение… А расстроился я вчера только из-за одного: когда ты лишь усилием воли заставила себя сказать, что и ты, и я рады ожидаемому прибавлению в нашей семье.

Клеменси слабо улыбнулась.

— А я подумала, что визит Беатрис был частью какой-то вашей большой игры, что ты просто делал вид, будто порвал с ней, а на самом деле замышлял возобновить с ней интимную связь. По существу, всякий раз, когда ты возвращался домой поздно или должен был неожиданно ехать в город, я думала, что у тебя назначено свидание с твоей бывшей любовницей. — Он приподнял пальцами ее подбородок и твердо посмотрел Клеменси в глаза.

— Дорогая, запомни раз и навсегда: я порвал с Беатрис давным-давно. Нас абсолютно ничто не связывает. Я люблю только тебя.

Клеменси не знала, что ей делать — расплакаться, засмеяться или что-то сказать. И она спросила:

— А что будет с нашим годичным контрактом? Когда ты делал мне предложение, тебе фактически было все равно — приму я его или не приму. Ты даже заявил, что, если обручальное кольцо мне не подойдет, мы можем забыть обо всей этой затее.

Ленард улыбнулся.

— Клеменси, дорогая, если бы это кольцо с первого раза не подошло тебе, я незамедлительно попросил бы ювелира подогнать его под размер твоего пальца и снова сделал бы тебе предложение. Я пытался демонстрировать, будто ты мне безразлична, потому что считал: если бы ты узнала, как я в действительности хотел тебя, ты подняла бы меня на смех и из вредности сбежала к своему дружку по колледжу. Ты так злилась на меня, Клеменси, что я не знал, как утихомирить тебя. И я решил заманить тебя чем-то, завлечь, прежде чем ты сбежала бы от меня. Я надеялся, что, когда боль в твоем сердце после смерти отца начнет постепенно угасать, ты, возможно, сама приблизишься ко мне. Я надеялся даже, что ты, может быть, влюбишься в меня, и тогда мы навсегда останемся мужем и женой. — Ленард снова внимательно посмотрел на нее, и Клеменси увидела в его взгляде неподдельное, глубокое желание, неподдельную любовь. Так ей, по крайней мере, показалось. — Пожалуйста, поверь моим словам, милая моя девочка. Я всегда любил лишь тебя. Беатрис же для меня всегда была только другом.

Ленард наклонился и нежно поцеловал ее. Клеменси прильнула к нему, тая от счастья, что он любит ее.

— Я знаю, — сказал он, — ты чувствуешь себя так, будто попала в западню, и что, если бы не ребенок, ты тут же покинула бы меня. Но, черт побери, я хочу, чтобы ты осталась! Хочу, чтобы у нас родился малыш. И чтобы сохранилась наша семья. Для меня это самое важное в жизни… Дороже тебя нет ничего во всем свете.

— Ты даже не представляешь, — нежно прошептала Клеменси, — сколько времени я ждала от тебя этих слов. Я так люблю тебя, Ленард. Я любила тебя всегда, но была уверена, что ты любишь другую женщину.

Его глаза засветились радостью.

— Сделав тебе предложение, я думал, что втянул тебя в авантюру против твоей воли, и поэтому старался проявлять терпение, чтобы не отпугнуть тебя, — пробормотал он. — Но, Боже, иногда я просто боялся, что ты сбежишь к своему Стиву Бреннану.

— Я никогда ничего не чувствовала к Стиву. Между нами никогда ничего не было. Мы с ним друзья, и только. Я должна была сказать тебе об этом раньше, но мне не позволяла гордость. Думаю, я просто хотела вызвать в тебе ревность. Ленард тихо рассмеялся и поцеловал ее. Клеменси казалось, что она грезит, и боялась очнуться.

— Эй вы, голубки!

Услышав голос Кэрри, Клеменси отстранилась от Ленарда. Ее щеки горели, глаза сияли от счастья.

— Все воркуете? — Кэрри шутливо погрозила им пальцем. — Гости интересуются, куда запропастились виновники торжества? Пойдемте, у вас еще будет уйма времени, не считая десяти дней в Италии!

— Язык у тебя без костей, Кэрри! — возмутился Ленард. — Ведь это сюрприз!

— О, прости! — Кэрри запоздало прикрыла рот ладонью. — Я никогда не умела хранить тайны, правда, Клеменси? Я позавидовала вам белой завистью, когда Ленард позвонил мне сегодня утром и рассказал о своем плане.

— Так ты разговаривал утром по телефону с Кэрри? — спросила Клеменси у Ленарда.

— Да.

— Боже, как мне стыдно… — простонала Клеменси, вспомнив свои жуткие подозрения относительно Ленарда и Беатрис. — О, дорогой, я так люблю тебя!

Кэрри незаметно удалилась, понимая, что им хочется остаться вдвоем.

— Может быть, нам лучше уехать и… — Клеменси мило покраснела, постеснявшись закончить фразу.

— Может быть, — тихо ответил Ленард.

— Но прежде чем мы уедем, я хотела бы вручить тебе мой скромный подарок.

Клеменси открыла сумочку и извлекла оттуда маленький сверток в подарочной бумаге. Когда Ленард развернул его, она сказала:

— Конечно, это не так захватывающе, как поездка в Италию, но все-таки я подумала: а вдруг тебе понравится?

— Подарок просто чудесный, спасибо! — от души поблагодарил он, разглядывая золотые часы. Затем Ленард посмотрел на жену и добавил: — И глубоко символичный, потому что связан со временем. Ведь в нашем распоряжении, Клеменси, вся жизнь… — Он притянул ее к себе и поцеловал. — С годовщиной, дорогая!