7

В ночном воздухе, все еще не остывшем после дневного зноя, висел ровный гул людских голосов и едва улавливался запах жарившегося мяса. На специально сооруженной танцевальной площадке играл оркестр, и звуки исполняемой им романтической мелодии плыли в темноте и пропадали где-то под кронами деревьев.

На Клеменси было длинное белое платье из тонкой, почти невесомой ткани. Оно словно струилось по фигуре, когда Клеменси грациозно скользила от одной группы гостей к другой, чтобы удостовериться, все ли в порядке.

Пресс-секретарь Ленарда Джереми Хейли словно из-под земли вырос на ее пути. Ему было немногим за двадцать, он выделялся высоким ростом, русыми волосами и волевыми чертами лица.

— Клеменси, позвольте выразить вам мое восхищение. Вы провели просто фантастическую подготовительную работу!

Она благодарно улыбнулась ему.

— Спасибо, Джереми. Вы не видели моего мужа?

— Не видел и, надеюсь, не увижу. — Он озорно осклабился и обнял ее за талию. — Потому что я собираюсь похитить вас… на танец.

— Ленард вовсе не возражал бы, окажись он рядом, — со смехом заверила Клеменси и взяла Джереми под руку. — Боюсь, мой муж не любит танцевать.

— Неужели? Но, если не ошибаюсь, я видел, как он уже танцевал с кем-то сегодня, — равнодушно обронил молодой человек.

Клеменси тут же хотела спросить, с кем танцевал Ленард, но вовремя сдержалась. Не хватало только слухов, что у мэра ревнивая жена.

Оркестр заиграл вальс, и они начали танцевать. Во время их движения по кругу огни специальной подсветки, установленной по краю танцплощадки, играли голубыми, зелеными и золотистыми оттенками на белом платье Клеменси.

Джереми попытался, было привлечь партнершу поближе, но Клеменси мягко отстранилась и насмешливо заметила:

— Да вы просто чудовищный ловелас!

Молодой человек искренне расхохотался.

— Вы же знаете меня, я не могу удержаться, если рядом красивая женщина.

Сосредоточенный взгляд Клеменси скользил по гостям, выискивая Ленарда. Среди танцующих его не оказалось. Клеменси разглядела увлеченно беседующих у площадки Кэрри и Ника, но Ленарда нигде не было, как и Беатрис Уайлд. Однако Клеменси не хотелось даже обращать внимание на тот факт, что ее муж и его бывшая любовница отсутствуют одновременно.

— Знаете, Клеменси, вы всегда вызывали у меня какую-то особую симпатию, — промурлыкал Джереми, и его рука заскользила по обнаженной спине Клеменси к талии.

— Эй, полегче, парень! — неожиданно услышала Клеменси баритон Ленарда и с облегчением вздохнула. — Может быть, ты позволишь мне перехватить у тебя партнершу?

Джереми сделал шаг в сторону и, пожав плечами, добродушно сказал:

— Даже не знаю, почему так получается, но все женщины, которые будоражат мою фантазию, оказываются замужними.

— Я думаю, Джереми, тебе просто нравится ходить по лезвию ножа, — со смешком заметил Ленард и, обняв Клеменси, увлек ее на середину площадки.

— А я уже решила, было, что ты не любишь танцевать. — Она искоса взглянула на мужа.

— Не знаю, почему ты так решила. — Ленард улыбнулся. — Я не большой любитель, но время от времени мне нравится развлекаться и таким образам.

Он вдруг резко привлек ее к себе, и Клеменси не подумала сопротивляться. Наоборот, она положила голову на плечо Ленарда и тоже прижалась к нему. Рука Ленарда нежно касалась ее гладкой бархатистой кожи, и это еще более возбуждало Клеменси. Она закрыла глаза и, обвив его шею руками, спросила:

— И что ты скажешь о нашем сегодняшнем приеме под открытым небом?

— Первая его часть мне понравилась больше, — шепнул он ей на ухо, и Клеменси сразу охватила сладострастная дрожь.

— Над всеми вашими мыслями и чувствами, Ленард Рейнер, явно доминирует самый древний инстинкт человечества, — с улыбкой сказала она, без труда догадавшись, что под «первой частью» имелась в виду их стремительная физическая близость перед самым началом съезда гостей.

— И над вашими тоже… И этим объясняется то, что мы славно ладим друг с другом.

Клеменси улыбнулась, она знала, что Ле-нард подтрунивает над ней. С другой стороны, Клеменси также знала, что в его словах была доля истины. Они очень подходили, друг другу в постели, но их взгляды на сексуальную жизнь не совсем совпадали. Для Клеменси интимная близость была выражением ее любви к Ленарду, для него это был просто секс. При одной только мысли о страстности и бурном темпераменте этого мужчины она начинала трепетать от дикого желания немедленно отдаться ему. Именно это происходило с ней сейчас.

Между тем медленную музыку сменила более ритмичная, и Ленард предложил Клеменси пообщаться с гостями. Она согласно кивнула и уже покидала площадку, как вдруг кто-то поймал ее за руку.

— Пожалуйста, подарите мне этот танец, Клеменси.

Обернувшись на голос, она увидела Джерри Мэйфлауэра, личного помощника Ленарда. Не успела Клеменси опомниться, как тот уже буквально потащил ее в толпу танцующих. Джерри был на год моложе Клеменси и всегда одевался по последней моде. Одетым с иголочки явился он и на прием к Рейнерам.

Когда они добрались до середины площадки, Джерри с такой быстротой перешел на ритм диско, что Клеменси расхохоталась. Ради спортивного интереса она решила присоединиться к нему. Когда, наконец, Клеменси покинула танцплощадку и подошла к Ленарду, ее душил смех, а дыхание еще не пришло в норму.

— Мне не было так весело с самой студенческой поры! — немного отдышавшись, воскликнула она.

Однако Ленард даже не улыбнулся, когда их глаза встретились. Клеменси подумала, что своей беспечностью расстроила его, но в следующую секунду она увидела Беатрис Уайдд, и ей сразу стало понятно, почему Ленард недоволен: она помешала их беседе с глазу на глаз.

— Беатрис, привет… Давно тебя не было видно. — Клеменси не знала, как себя вести с этой женщиной, не знала, что ей сказать.

Она всегда считала бывшую любовницу Ленарда красавицей, а теперь, глядя на нее, сказала бы: «Эта женщина просто неотразима». Беатрис выглядела, как какая-нибудь знаменитая фотомодель, сошедшая со страниц роскошного журнала. Возраст красавицы блондинки приближался к сорока, но фигура оставалась стройной и гибкой, как у восемнадцатилетней девушки, что лишний раз подчеркивало элегантное облегающее черное платье.

На мгновение Клеменси охватил панический страх. Почему — она не знала. Беатрис была любовницей Ленарда. Была. Теперь их, слава Богу, ничего не связывает, теперь она жена Джима Уайлда, всячески старалась успокоить себя Клеменси.

— Так приятно видеть тебя, Клеменси. — Беатрис фальшиво улыбнулась. — Дорогой Ленард, должна тебе сказать: твоя супруга совсем еще юное создание. Иными словами, женившись на ней, ты просто совратил младенца.

Злая шутка нежеланной гостьи вызвала у Клеменси ярость. Но, к счастью, в этот момент к ним подошли Кэрри и Ник, завязалась общая беседа, и внимание Ленарда было отвлечено от Беатрис.

Неужели я до сих пор ревную Ленарда к этой женщине? Вполне возможно, призналась себе Клеменси.

— Если кто-нибудь еще раз спросит меня, не родила ли я, ей-богу не удержусь и ударю этого человека! — со смехом пообещала Кэрри и встала поближе к Клеменси. Погладив свой живот, она добавила: — Мой доктор сказал, что, если роды не начнутся до среды, меня положат в стационар и прибегнут к стимуляции. — На лицо женщины легла тень озабоченности и тревоги, от ее веселого настроения не осталось и следа.

— Не волнуйся, дорогая. Все будет хорошо, — успокоил жену Ник и ласково обнял за плечи. — Стимуляция — обычная процедура, когда роды задерживаются.

— Он прочел одну книжицу и теперь считает себя, чуть ли не акушером-гинекологом, — пробурчала Кэрри и снова рассмеялась. Жизнерадостность вернулась к ней. — Клеменси, я не говорила тебе, что он зачитывается книгой доктора Спока? Я чуть с ума не сошла от бесконечных цитат.

— Мне кажется, я знаю теперь о самых маленьких человечках все, что о них можно и нужно знать. — Глаза Ника сияли. — Если бы понадобилось, я мог бы даже, наверное, принять роды.

— Нет уж, сейчас мне лучше от тебя держаться подальше, доктор, — добродушно бросила мужу Кэрри и в следующую секунду обратилась к Беатрис: — Давно не виделись! Каким ветром тебя занесло в наши края?

— Да вот захотелось всколыхнуть ваше болото… Но долго здесь задерживаться я не намерена, мне слишком нравится Сан-Франциско.

— Мне тоже, — поддакнула Кэрри и с сарказмом добавила: — Нам, простым провинциалам, доставляет удовольствие время от времени наезжать туда, чтобы проветриться… Джим приехал с тобой?

— Нет.

— Если не ошибаюсь, через несколько месяцев у вас будет годовщина свадьбы? — продолжала Кэрри. — Я запомнила это потому, что вы расписались с Джимом как раз накануне свадьбы Клеменси и Ленарда.

— Все правильно, Кэрри.

Беатрис взглянула на Ленарда, и на миг ее глаза потускнели. Никто ничего не заметил… Никто, кроме Клеменси.

— Ну, и когда же вы ожидаете малыша, Кэрри? — быстро переключилась Беатрис с ответов на вопросы.

— Ожидали на прошлой неделе, — невозмутимо сообщила Кэрри. — Мы неоднократно пытались выманить малыша на свет Божий уговорами, но он до сих пор отказывается реагировать на них.

Беатрис улыбнулась. У нее была очаровательная улыбка, при которой обнажался безукоризненный ряд маленьких белых зубов.

Клеменси делала вид, что прислушивается к болтовне подруги, а сама все время смотрела на своего мужа и на Беатрис. Высокий атлетически сложенный брюнет и стройная блондинка с соблазнительными формами составляли привлекательную пару.

— Ну что ж, нам пора, дорогая, иначе ты переутомишься, — шепнул Ник на ухо Кэрри и, взяв жену под руку, осторожно повел ее через людской муравейник к выходу.

Когда Тэрнсы уехали, Клеменси показалось, будто сад наполовину опустел, и грандиозная вечеринка стала быстро терять звуки и краски. После ухода друзей она настолько увлеклась разговорами с двумя ведущими сотрудниками администрации Ленарда, что не заметила, как ее муж и Беатрис куда-то исчезли.

Клеменси добрела до бара и попросила стаканчик апельсинового сока. Она чувствовала себя разбитой, голова слегка кружилась. Наверное, от жары, подумала женщина, пойду-ка я в дом, там все-таки попрохладнее.

Она направилась к боковому входу. В маленькой гостиной с этой стороны дома наверняка никто не нарушит ее одиночества и не помешает ей расслабиться.

Клеменси еще не дошла до двери, как вдруг услышала голос Ленарда и остановилась. Над дорожкой нависали кроны деревьев, и сквозь ветви, на которые падал свет от фонарей, женщина различила силуэт знакомой фигуры. Да, это Ленард. Но с кем же он разговаривает?

— Может быть, все не так плохо, как ты думаешь, — утешал он кого-то.

— Нет, все именно плохо! Моя жизнь перевернулась вверх дном.

Клеменси сразу узнала голос Беатрис и тут же увидела, как та уткнулась в грудь Ленарда и он обнял ее.

— Я скучаю по тебе, Ленард! Так скучаю!..

Клеменси развернулась и бросилась бежать. Ей было слишком больно и горько, чтобы она могла задержаться здесь еще хотя бы на минуту.

8

Клеменси стояла перед зеркалом в ванной комнате и пристально рассматривала себя: бледное лицо, усталые глаза, горькие складки в уголках рта.

— Прием прошел с потрясающим успехом, — донесся из спальни голос Ленарда. — Думаю, в ходе этой благотворительной акции нам удалось собрать денег даже больше, чем мы ожидали. И в этом, прежде всего твоя заслуга, Клеменси. Ты здорово все организовала, подготовила! Просто молодчина и… — Ленард осекся, когда Клеменси вернулась в спальню. — С тобой все в порядке?

— Разумеется. А что у меня может быть не в порядке?

Она выдавила улыбку и тут же опустила глаза.

На сердце у нее лежал камень, к горлу подступал комок… Откинув одеяло, Клеменси шмыгнула в постель и притворилась спящей. Однако через неплотно сомкнутые веки она наблюдала за Ленардом.

Она понятия не имела, как сумела продержаться и не сотворить с собой что-нибудь после того, как увидела Ленарда и Беатрис обнимающимися в укромном уголке. После увиденной сцены все вокруг нее поплыло как в тумане. Когда Клеменси вновь оказалась среди гостей, то один, то другой стали подходить к ней, вести какие-то разговоры, делать комплименты. Это она помнила отчетливо… Немного погодя появился Ленард и сразу направился к жене. От внимания Клеменси не ускользнуло выражение полного равнодушия ко всем и вся, которое было написано на его лице. Даже когда она поинтересовалась, уехала ли Беатрис, Ленард лишь кивнул в ответ, не проронив ни звука.

— Кто, по-твоему, родится у Кэрри и Ника — мальчик или девочка? — услышала Клеменси прямо у уха.

Кровать слегка прогнулась, когда Ленард улегся рядом с Клеменси. Улегся, как всегда, обнаженным, ибо, как он однажды заметил, ему нравилось «всей кожей» ощущать ее близость.

— Дорогая, с тобой все в порядке?

— Да, — ответила Клеменси, не открывая глаз.

Но ей хотелось сказать, что на самом деле не все в порядке, потому что на ее глазах в саду Ленард обнимал Беатрис и это причинило ей страшные душевные муки. В то же время, Клеменси боялась говорить об увиденной сцене, опасаясь, что ее упреки спровоцируют откровенное признание: Ленард сообщит, что до сих пор любит Беатрис. Клеменси хотелось бы думать, что это было дружеское объятие и что Беатрис скоро вернется к своему мужу в Сан-Франциско. Она надеялась, что еще сможет побороться за свой брак и сохранить его.

Господи, до чего же я дошла! За сохранение, какого брака я собралась бороться? За брак с мужчиной, который наверняка не любит меня!

Ленард нежно прикоснулся ладонью к ее щеке и прошептал:

— Я просто хочу, чтобы ты была счастлива, Клеменси.

Она открыла глаза и, глядя ему прямо в лицо, сказала:

— Знаю, Ленард…

Но он вряд ли даже догадывается, что именно от него зависит, быть ей счастливой или не быть. Он не знал, что для счастья ей нужна не только и не столько полноценная физическая близость с ним, сколько настоящая любовь.

Ленард нежно притянул Клеменси к себе и поцеловал. Она покорно, но без обычного трепета подставила губы. Клеменси вдруг представила, с какой страстью целовал сегодня вечером Ленард свою бывшую любовницу, и тотчас на глаза у нее навернулись слезы. Клеменси отодвинулась и дрожащим голосом пробормотала:

— Я очень устала. Ты не возражаешь, если я попытаюсь заснуть?

— Конечно, нет, — ответил он, как показалось Клеменси, несколько удивленно.

Впервые за их совместную жизнь они спали врозь в одной постели. Их разделяла всего, быть может, пара дюймов, но для Клеменси эти дюймы соизмерялись сейчас с милями.

Однако заснуть ей удалось только перед рассветом. Но и во сне видения обнимающихся и целующихся Беатрис и Ленарда продолжали терроризировать ее. В сновидениях они обнаруживали прячущуюся за деревом и подсматривающую за ними Клеменси и поднимали ее на смех. При этом Ленард твердил: «Я не хочу тебя, Клеменси. Ты мне небезразлична как друг, но как жена, как женщина ты всегда была для меня на втором месте».

Она проснулась будто от толчка. Лучи утреннего солнца наполняли комнату мягким золотистым сиянием, которое помогло Клеменси быстро высвободиться из плена гнетущих сновидении, однако состояние ее было не из лучших. Голова кружилась, как с похмелья, хотя накануне Клеменси не выпила ни капли спиртного. Она решила, что такое состояние вызвано стрессом и недосыпанием.

— Ты проснулась? — спросил Ленард.

— Да.

Клеменси дрожала, и Ленард обнял и привлек ее к себе.

— Тебя знобит… Ты нездорова?

— По-моему, мне приснился кошмар, — откровенно призналась Клеменси.

— И что же такого страшного тебе приснилось? — ласково осведомился Ленард.

— Даже не помню точно, — солгала она и плотно сомкнула веки.

— Бедняжка…

Ленард поцеловал ее в шею и тихонечко погладил плечо. В эту минуту любовь взяла верх над гордыней, и Клеменси уткнулась в теплую грудь Ленарда, вдыхая чистый, какой-то сугубо мужской запах его кожи.

Несколько минут они молчали, после чего Ленард спросил:

— Теперь тебе получше?

— Угу.

— Мне пора вставать. У меня сегодня уйма дел. — Он сладко потянулся.

— И каких же?

Секунду поколебавшись, Ленард все же ответил:

— Прежде всего, мне надо провести совещание. Возможно, оно продлится несколько часов.

Он поцеловал ее в лоб и выбрался из постели. Клеменси тоже хотела встать, но Ленард заботливо укрыл ее одеялом и прошептал:

— Не вставай, еще рано. Я обойдусь чашкой кофе, а позавтракаю где-нибудь на ходу. — Ленард накинул халат и вдруг нахмурился. — Слушай, что-то ты чересчур бледна. Ты уверена, что с тобой все в порядке?

— Я чувствую себя нормально, — опять солгала Клеменси. — Просто, может быть, чуточку устала.

Он присел на край кровати и положил на лоб Клеменси ладонь.

— Температуры нет. Возможно, просто понервничала из-за чего-то.

Клеменси хотелось сказать, что понервничала она из-за любви. Из-за любви к нему. Получалась какая-то невероятная история: с одной стороны, она дико ревновала Ленарда к Беатрис, а с другой, стоило ему дотронуться до нее, как в Клеменси тут же вспыхивало необузданное желание отдаться.

— Сегодняшний день ты должна провести в щадящем режиме, — ласково сказал Ленард.

Клеменси наблюдала, как он одевался, превращаясь из мужа в представительного серьезного бизнесмена, чиновника, правда, необычайно привлекательного.

— Ты сегодня поздно вернешься? — спросила Клеменси.

— Не думаю. Я сейчас приготовлю кофе, может быть, и тебе принести чашечку?

Она отрицательно покачала головой.

— Хорошо. — Он наклонился и поцеловал ее. — Я буду звонить.

От его поцелуя у Клеменси сразу участился пульс. Она презирала себя за то, что любит человека, который к ней, по сути дела, равнодушен.

Клеменси нежилась в постели до тех пор, пока не услышала шум отъезжающего автомобиля. Потом она нехотя выбралась из-под одеяла, приняла душ, надела хлопчатобумажные шорты, бледно-голубую тенниску и спустилась на первый этаж.

— Доброе утро, миссис Рейнер, — поздоровалась с ней домоправительница. — Хотите позавтракать? Я приготовила вафли и…

— Нет-нет, спасибо. У меня совершенно пропал аппетит…

Рената Бэй взглянула на нее с удивлением и озабоченно спросила:

— С вами все в порядке? Вы очень бледны.

— Может быть, мне чуточку нездоровится, — вяло улыбнувшись, ответила Клеменси, — но, думаю, ничего страшного. Через час-другой все нормализуется.

— Кстати, мистер Рейнер забыл в кухне свой портфель, и я отнесла его в кабинет.

— Благодарю, Рената. Он уехал сегодня очень рано и, возможно, забыл его в спешке.

Клеменси удивилась: Ленард никогда ничего не забывал, тем более портфель, в котором могли оказаться важные бумаги. Надо позвонить ему, чтобы он не волновался понапрасну, подумала она и, пройдя в кабинет мужа, набрала номер его рабочего телефона. Трубку тотчас поднял личный помощник Ленарда.

— Доброе утро, Клеменси, — услышала она бодрый голос Джерри Мэйфлауэра. — Вчера я получил большое удовольствие от общения с вами.

— Приятно слышать. Ленард забыл дома свой портфель, а какие-то бумаги, возможно, понадобятся ему сегодня. Он говорил что-то о совещании. Я хотела предупредить Ленарда…

— Извините, Клеменси, но мне даны строгие указания не беспокоить шефа сегодня утром. Совещание назначено на час тридцать, а до этого времени он предоставлен самому себе.

— Должно быть, вы получили не совсем точное указание, Джерри, — сухо заметила Клеменси. — Ленард уехал довольно рано, и, насколько мне известно, никаких дел у него с утра не предвиделось.

Джерри, несомненно, уловил недовольство в голосе собеседницы, но продолжал стоять на своем:

— Ленард велел не беспокоить его. Он даже переключил телефон на меня, чтобы до него никто не мог дозвониться.

— Возможно, я в чем-то ошибаюсь, Джерри, — пробормотала Клеменси. — Благодарю вас.

Положив трубку, она еще долго смотрела на нее. Если Ленард назначил совещание на середину дня, зачем так спешил на службу?

Телефон неожиданно зазвонил, и Клеменси поспешила поднять трубку. Может быть, это Ленард?

Но это оказалась Кэрри.

— Привет. Как ты жива-здорова сегодня? — спросила Клеменси, стараясь забыть о Ленарде.

— Да вот хочу пригласить тебя в гости, чтобы ты взбодрила меня. Что скажешь?

— Я бы с удовольствием, но есть одна загвоздка: я что-то не очень хорошо себя чувствую. Мне не хотелось бы чем-то заразить тебя…

— У тебя нет температуры?

— Нет. Есть слабость.

— А ты случайно не в том же положении, что и я? — со смехом спросила Кэрри. — Ты случайно не беременна?

Сердце Клеменси ни с того ни с сего застучало, как барабан.

— Я не могла забеременеть! — выпалила она. — Мы пользуемся противозачаточными средствами.

— Знаешь, природу не обманешь. В этом деле не может быть стопроцентной гарантии.

— Кэрри, ты заставляешь меня нервничать! — в отчаянии вскричала Клеменси. — Я не беременна! — Она схватила календарь и, пересчитав дни, с изумлением поняла, что менструальный цикл нарушен.

Керри, по молчанию подруги догадалась, в чем дело, и коротко спросила:

— Задержка? Сколько дней?

— Три недели. — У Клеменси перехватило дыхание. — Кэрри! Даже не знаю, что сказал бы Ленард, если бы я, в самом деле, забеременела! Уверена, это его не обрадовало бы.

— Разумеется, обрадовало, — возразила Кэрри. — Ведь у вас хорошие, стабильные отношения, не так ли?

— Да… У нас все… нормально.

Как Клеменси ни старалась, но ей было трудно сдержать дрожь в голосе. В их с Ленардом брачном контракте не было ни слова о ребенке!

— Клеменси, черт возьми, в чем дело?! Чем забиты твои мозги?!

— Я… я даже не знаю… — пролепетала Клеменси, вовсе не собиравшаяся посвящать подругу в тайну своего брака. Но поскольку она испытывала острую потребность поделиться с кем-то обуревавшими ее мыслями и чувствами, Клеменси вдруг сказала: — Знаешь, я думаю, что Беатрис до сих пор гоняется за Ленардом.

— Возможно. Но ведь Ленард за ней не гоняется! Это уж точно, — уверенно подытожила Кэрри.

— Ты думаешь? Я никак не могу выбросить из головы мысль, что он никогда бы не женился на мне, если бы Беатрис не оставила его.

— Выброси эту глупую мысль из головы! — рассердилась Кэрри. — Лепард женился на тебе по любви, я вижу это! Ты только вспомни, как стремительно он отвез тебя в Лас-Вегас, чтобы оформить брак! А с каким нетерпением надевал на твой палец обручальное кольцо, которое купил заранее!

— Да, все так. — Клеменси проявляла максимум осторожности, чтобы нечаянно не открыть Кэрри тайну своей брачной сделки с Ленардом. — У меня в голове какая-то каша, я все путаю…

— И все-таки мне кажется, ты беременна, — с неожиданной уверенностью заявила Кэрри. — Именно поэтому у тебя такая эмоциональная неуравновешенность…

— Этого не может быть! — Клеменси с трудом взяла себя в руки, чтобы не разрыдаться. — И забудем об этом. Ради Бога, Кэрри, не говори никому ни слова о своих догадках и предположениях! — Поскольку подруга молчала, Клеменси с тревогой спросила: — Дорогая, с тобой все в порядке?

— Да… Но… кажется, у меня начинается. — Кэрри говорила почти шепотом. — Полагаю, начинаются схватки. О Боже… Я…

— Роды?! У тебя начались роды?!

— Думаю, да. — Кэрри то ли плакала, то ли смеялась. — Мне лучше сейчас позвать Ника, он в кухне…

— Тебе нужна помощь? Может быть, я чем-то смогу помочь тебе?

— Нет, спасибо.

— Береги себя! И позвони мне, когда будут новости.

— Обязательно… Но ты покажись врачу, не тяни…

Когда Клеменси вернулась от врача, домоправительница сообщила ей, что звонил Ленард и предупредил, что совещание затягивается и он вернется поздно.

Ленард, должно быть, думает, что я совсем глупая! — гневно подумала Клеменси. Чтобы совещание длилось, чуть ли не весь день — такого просто не может быть!