Белый ангел

Кокухин Николай
Белый ангел

      Николай Кокухин
      Славянская тетрадь
      БЕЛЫЙ АНГЕЛ
      Паломническое путешествие в Сербию и Черногорию
      Николай Петрович Кокухин родился в 1938 году в Красноярском крае. Окончил Литературный институт им. А. М. Горького. Член православной секции Союза писателей России. Совершил паломнические поездки в Святую Землю, на Кипр, в Египет, Грецию, Турцию и другие страны. Публикации во многих московских журналах - только на церковные (духовные) темы.
      В нашем журнале печатался в разделе "Домашняя церковь".
      О нашей группе
      С чего мне начать свой рассказ о паломническом путешествии в Сербию и Черногорию? Может быть, с описания восхитительно свежего, прохладного утра в монастыре Раковица, когда солнце еще было за горой, а под ногами, на зеленой траве, словно драгоценные жемчужины, блестели капельки росы? Как приятно было дышать чистым, ядреным воздухом! А может быть, с сербских мальчиков и девочек, которые играли в мяч на горе Фрушка, как их звонкий смех разносился далеко вокруг икак им было весело? А может быть, с чудесного густого вишневого варенья, которым нас угощала молодая монахиня в монастыре Градац и которое мы запивали глотком холодной воды?
      Не буду забегать вперед, а лучше начну с действующих лиц. В нашей группе было семнадцать человек, так что и перечислить всех весьма затруднительно. Возглавлял нас протоиерей Владислав Свешников. Его ближайшими помощниками являлись священник Михаил Дудко и монах Киприан. Уже в последний момент к нам присоединились школьники из православной гимназии в Ховрино, директор ее Игорь Алексеевич Бузин, преподаватель Илья Михайлович Числов и завуч Марина Владимировна Истратова.
      В путешествии нас сопровождали настоятель Русского подворья протоиерей Виталий Тарасьев и профессор богословского факультета Белградского университета Предраг Миодраг.
      Благословение патриарха
      Нашу поездку благословил Святейший Патриарх Сербский Павел. Встреча с ним была заранее обговорена, и мы с нетерпением ее ожидали. И вот утром мы приехали в Сербскую патриархию. Нас провели в зал приемов. Не прошло, наверное, и минуты, как из левой боковой двери показался патриарх. Он невысокого, а если точнее - маленького роста (секретарь, шедший рядом с ним, казался геркулесом), худой, щуплый, с аскетическими чертами лица, в простой непарадной рясе, на голове - монашеский клобук. В нем не чувствовалось никакого величия, и нам показалось, будто мы знакомы с ним давным-давно; остатки нашего волнения исчезли совершенно.
      - Я очень рад, что вы к нам приехали, - сказал патриарх, обращаясь к нам; голос у него негромкий, но отчетливый. - Мы должны знать друг друга лично, а не понаслышке. Нас объединяет православная вера, и ничто и никто нас не разъединит. Мне приятно видеть здесь детей. Если наши дети будут верующие, то будущее наших стран будет хорошее. - Он немного помолчал, а затем добавил: - Не имея возможности делать добро лично, пользуюсь случаем совершить его по должности.
      Как-то (то ли на пятый, то ли на шестой день нашего путешествия) мы совершали долгий переезд из одного монастыря в другой, и я попросил Предрага рассказать что-нибудь о патриархе.
      - Он очень доступен, - сказал мой собеседник. - Когда была жива его сестра, он часто ходил к ней домой пешком. Он вообще любит ходить пешком без охраны, без сопровождающих лиц. К нему может подойти любой человек и поговорить с ним. Каждый день в своей резиденции он принимает посетителей. Люди идут к нему со своими нуждами, наболевшими вопросами. И для каждого у него находится ласковое слово утешения. Он встает очень рано и служит божественную литургию, молясь обо всем сербском народе. В его небольшое сердце вмещается вся Сербия. Он мал ростом, но великан духом; у него хрупкие плечи, но на этих плечах он несет тяготы всей нации; у него тонкие пальцы, но этими пальцами, сложенными в троеперстие, он поражает легионы демонов; у него легкое нитяное облачение, но под этим облачением скрыта душа отважного гладиатора. Народ говорит: "Это наш ангел, который охраняет и защищает нас".
      Московское подворье
      Знакомство с Сербией началось с храма в честь Пресвятой Троицы, который является подворьем Русской Православной Церкви в Белграде. Он расположен в самом центре столицы Югославии, рядом с гигантским сербским собором святого Марка (сразу напрашивается сравнение Гулливера с лилипутом, однако, несмотря на свои скромные размеры, Русская церковь, как ее здесь называют, нисколько не теряется в насыщенном городском ландшафте). Подворье является центром религиозной жизни русских эмигрантов, которых и по сей день довольно много в Сербии.
      Церковь была освящена в 1924 году. Получив разрешение правительства Королевства сербов, хорватов и словенцев (прежнее название Югославии), по благословению сербского патриарха Димитрия русские люди построили ее на старом белградском кладбище. Сейчас об этом кладбище ничто не напоминает, потому что на его месте раскинулся живописный парк Тажмайдан.
      Каждый русский человек, прибывающий в Сербию (и в прежние времена, и сейчас), прежде всего стремится посетить Русскую церковь. Не перечесть диаконов, священников, монахов и архиереев, которые служили здесь. Стены храма помнят сердечные воздыхания русских людей, их сокрушенные слезы, горячие молитвы к Господу Богу о том, чтобы Он помиловал русскую землю, освободил ее из плена гордых, надменных безбожников, вразумил жестоковыйный русскийнарод и обратил его к покаянию, как это случилось с великим и славным городом Ниневией во времена пророка Ионы. Не один раз приносил бескровную жертву за престолом этой церкви митрополит Антоний (Храповицкий), первенствующий иерарх русской эмиграции; в своих проповедях он утешал соотечественников, призывал смиренно и мужественно нести свой жизненный крест, благословлял невозбранно нести слово Божие народам Европы и Америки.
      Часто заходил в этот храм великий русский патриот генерал Петр Врангель. В 1928 году он скоропостижно скончался в Брюсселе. Его останки так он завещал сам - были привезены в Сербию и похоронены в Русской церкви, которую он очень любил.
      Настоятелем Русского подворья является протоиерей Виталий Тарасьев. Мы познакомились с ним по телефону, когда готовились к поездке. Он хлопотал о нас в Синоде Сербской Православной Церкви, разработал подробный маршрут нашего паломнического путешествия, входил в наши повседневные нужды - одним словом, гостеприимство его было на редкость радушным, и без его помощи у нас вообще бы ничего не получилось. Отец Виталий темноволос, выше среднего роста, одет в простую будничную рясу, говорит с едва заметным акцентом ведь он родился и вырос вне родины, хоть и в славянской, но не русскоязычной стране. Его матушка - сербка, ее зовут Иоланта, она очень хорошо говорит по-русски, и то, что не успел или не смог из-за своей занятости сделать для нас отец Виталий, очень мягко и неназойливо восполнила она.
      Отец Виталий Тарасьев стал настоятелем год назад, сменив на этой должности своего отца. Митрофорный протоиерей Василий умер два года назад, в дни светлой Пасхальной седмицы. Его отпевали Святейший Патриарх Сербский Павел и архиепископ Берлинский и Германский Феофан (Московская патриархия). Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий прислал телеграмму-соболезнование.
      Вся жизнь отца Василия была посвящена возлюбленному Отечеству России, хотя он и жил вне ее. Он каждый день молился о ней, духовно окормлял русских людей, которые жили в столице Югославии, благоустраивал подворье. По отзывам людей, знавших его (а знали его очень многие), это был ревностный подвижник благочестия, пастырь, душу свою полагавший за овец (Ин. 10:11). "Ему придверник отворяет (двери), и овцы слушаются голоса его, и он зовет своих овец по имени и выводит их. И когда выведет своих овец, идет перед ними; а овцы за ним идут, потому что знают голос его" (Ин. 10:3-4).
      Настоятельскую "эстафету" протоиерей Василий принял от своего отца Виталия Тарасьева, который (единственный из троих) родился в России и эмигрировал на чужбину, спасаясь от большевиков. Как видим, на сербской земле, в Белграде, существует целая священническая династия - явление не такое уж частое и в самой России.
      - Мы можем вам только позавидовать, - сказал отцу Виталию руководитель нашей группы, когда мы беседовали в тесном кругу.
      - Отчего же?
      - Да оттого, что вы жили и воспитывались в нормальной, естественной христианской среде, в которой сохранились и преемственность традиций, и уклад церковной жизни, и знание святоотеческих преданий. Мы были всего этого лишены, так как церковная жизнь в России была беспощадно изуродована.
      Знакомя нас с подворьем, отец Виталий остановился около двух надгробий, установленных у северной стены храма, под окном.
      - Это могилы моего отца и деда, - сказал он. - Местные власти любезно разрешили похоронить их внутри храма.
      Мы отслужили панихиду по усопшим. Мы, русские люди, молились о русских людях, о наших братьях во Христе, чья жизнь прошла вдали от Родины, но которые являлись (и являются!) ее частичкой, ее кровинкой, кто болел о ней каждый час, каждое мгновение своей жизни и кто делал все возможное для ее скорейшего возрождения.
      Из церкви мы прошли в музей, который расположен в небольшом домике на территории подворья; он посвящен истории русской эмиграции в Югославии. Идея создания этого музея принадлежит отцу Василию. Первые экспонаты появились в нем около пятидесяти лет назад. Что они собой представляли? Например: когда умирал монах или монахиня, архиерей или священник - по просьбе отца Василия родственники приносили их облачения, нагрудные кресты, митры, камилавки, иконы, богослужебные книги, предметы личного пользования. Многие русские люди до Второй мировой войны служили в вооруженных силах Югославии. Их парадные мундиры, ордена, медали, погоны, личное оружие и другие вещи были никому не нужны, даже их родственникам. А в музее они нашли свое почетное место.
      В Сербии жило (да и сейчас живет) немало русских художников. Каждый из них подарил музею одну из своих картин. Вот, например, портрет митрополита Антония (Храповицкого), вот - протоиерея Василия Тарасьева, а вот сербский пейзаж. Из подаренных картин можно было бы составить отдельную экспозицию и показывать ее не только в Белграде, но и за его пределами.
      - Обратите внимание на эти изящные броши, - сказал настоятель, остановившись около одной из витрин. - Они интересны тем, что сделаны из... пуль. Скажем, во время сражения русский офицер или солдат получал ранение; его доставляли в госпиталь, и из пули, извлеченной во время хирургической операции, делали брошь.
      - А сейчас экспозиция музея пополняется? - поинтересовался я.
      - Да, конечно. Все русские люди, которые живут в Белграде, знают о нашем музее и постоянно приносят нам что-нибудь интересное. Жалко, что помещение, где мы находимся, стало для нас уже тесным и не вмещает экспонаты, которыми мы располагаем.
      Собор Святого Саввы
      Кого из сербских святых мы хорошо знали до нашей поездки? Конечно, святителя Савву. Мы читали его большое, подробное, прекрасно написанное житие, у нас есть акафист этому угоднику Божию, который мы пели самое малое один раз в год, в день его памяти. И еще мы знали, что в святцах Сербской Православной Церкви есть святой Владислав, король Сербский, это имя мы помнили только благодаря протоиерею Владиславу Свешникову, с которым связаны давними духовными узами. Мы догадывались, что в сербской земле просияло еще много угодников божиих, но кто они, где именно подвизались, какими чудесами прославились в своей стране и за ее пределами - об этом мы знали очень мало или совсем ничего не знали...
      И вот в один из первых дней нашего пребывания в Белграде мы поехали знакомиться с местами, связанными с именем святителя Саввы, и прежде всего - к строящемуся в его честь собору.
      Святитель Савва - небесный покровитель всей сербской земли. Любовь не выражается частичками, она изливается сразу вся - как мощный горный поток. Так вот, этот собор и есть могучий свободный горный поток.
      Безбожные власти в течение многих десятилетий не позволяли строить собор, хотя Синод Сербской Православной Церкви и хлопотал об этом. Разрешение было получено только в 1985 году. Собор строится исключительно на пожертвования сербского народа, государство же не вложило ни гроша. С 1991 года строительство пошло очень быстрыми темпами, но... все круто переменилось: началась война в Боснии, возникли экономические трудности, и стройка замерла.
      Как будут дальше развиваться события? Сербы смотрят в будущее оптимистично. По молитвам святителя Саввы, его племянника, святого короля Владислава, и других сербских святых Господь все устроит премудро: собор будет благополучно завершен, и в нем начнутся торжественные богослужения. Здесь смогут молиться одновременно пятнадцать тысяч человек. На четырех колокольнях будут установлены пятьдесят два колокола.
      Русское кладбище
      Вторник 23 сентября был для нас днем особенным, он останется в нашей жизни как великое духовное событие. В этот день мы посетили Русское кладбище в Белграде. На этом кладбище находится частичка России, России ушедшей, давней, но навсегда оставшейся с нами - в нашей памяти, в наших мыслях, в наших сердцах. Под сенью высоких, раскидистых, густолиственных деревьев, вдали от шума и суеты большого города стоит Иверская часовня, небольшая, светлая, с легкими, изящными колоннами и с двумя высокими наружными иконами - на южной и северной сторонах.
      Напротив часовни, в каких-нибудь двадцати шагах, - памятник императору Николаю Второму и двум миллионам русских воинов, сложивших свои головы во время великой войны; среди них - отряд военнопленных, которые отказались грузить снаряды, отправлявшиеся на русский фронт. Памятник представляет собой артиллерийский снаряд, на его верхушке - крылатый ангел с мечом в руках, чуть ниже - герб Российской империи, а у подножия - русский офицер в энергичной позе: он взмахнул обнаженной шашкой, защищая боевое знамя.
      - Часовня и памятник неразделимы, - сказал отец Виталий, - это единое целое. Идея создания этого комплекса принадлежит русскому полковнику Скородумову, автором проекта является архитектор Верховский, а строил военный инженер Сташевский. Комплекс открылся в 1935 году. Под этими крестами, которые вы видите вокруг - деревянными и железными, каменными и алебастровыми, маленькими и большими, - покоятся русские люди. Это целый город. Город вечности и покоя. Тут погребены, например, митрополит Антоний (Храповицкий), священнослужители, монахи и монахини, писатели, художники, актеры - всех не перечислишь.
      Приложившись к иконе божией Матери Иверской, которая находится в часовне, мы отслужили панихиду по всем русским людям, нашедшим на этом кладбище свое последнее пристанище. После богослужения к нам подошли несколько пожилых людей. Это были потомки русских эмигрантов, которые живут сейчас в Швейцарии и Америке. Они приехали сюда, в Белград, чтобы поклониться праху своих родителей и родственников.
      Сухой высокий старик, узнав, что мы из России, сказал:
      - Счастлив тот человек, который умирает на родине.
      Узы
      Только увидев своими глазами могилы наших соотечественников и перебирая в уме многие и многие века, сквозь которые текла бурная и кровавая, созерцательная и тихая история Сербии и России, очень хорошо начинаешь понимать могучие, глубинные, сокровенные духовные узы, которые соединяют наши народы-братья.
      Начнем с того, что автором жития игумена Святой Руси, великого молитвенника и собирателя русских земель преподобного и богоносного отца нашего Сергия Радонежского был серб Пахомий. Он написал, кроме того, жития святителя Алексия, митрополита Московского, и преподобного Кирилла Белозерского. А всего его перу принадлежит тридцать пять духовных произведений (церковных служб, канонов и житий).
      В конце XII века в русском Пантелеимоновом монастыре на святой горе Афон принял монашество с именем Саввы младший из сыновей основателя сербского государства Стефана Немана царевич Растко. Он был первым предстоятелем Сербской Православной Церкви, которая позже прославила его в лике святых.
      Россия издавна покровительствовала славянским народам-братьям, в том числе и сербам. Она давала приют тем из них, кто искал спасения от бедствий и притеснений на родине. В царствование Елизаветы Петровны, например, в Россию переселилось несколько тысяч сербов, образовав в южном крае военную колонию с названием "Новая Сербия"; при Екатерине II число переселенцев в этой колонии увеличилось, достигнув ста пятидесяти тысяч человек.
      Сербская Православная Церковь во все времена пользовалась духовной, дипломатической и материальной поддержкой России и своей сестры - Русской Православной Церкви. Сербские приходы получали иконы, богослужебные книги, облачения, церковную утварь, сербы учились в наших семинариях и духовных академиях, некоторые из них рукополагались у нас и возвращались на родину в священном сане.
      В городе Призрен мы посетили духовную семинарию, ректор которой рассказал много интересного про русского консула Ивана Степановича Ястребова.
      - Если бы не помощь Ивана Степановича, наша школа вряд ли бы выстояла, - сказал он. - Ястребов помогал нам всем - и советом, и деньгами, а самое главное, своими дипломатическими связями. Его имя знает каждый православный житель Призрена. Мы поставили ему памятник. Своему единственному сыну он дал имя Растко - в честь святителя Саввы. Наша школа не закрывалась даже во времена турецкого ига - благодаря поистине героическим усилиям русского консула. Перед кончиной все свое имущество и большую личную библиотеку он завещал нашей школе.
      В 1914 году было поставлено на карту само существование Сербии как государства. Австрия предъявила сербскому правительству ультиматум, совершенно неприемлемый для независимого государства. В этот же день, 11 июля, государь император Николай Второй получил от сербского королевича-регента Александра телеграмму. В ней говорилось: "Мы не можем защищаться. Посему молим Ваше Величество оказать нам помощь возможно скорее... Мы твердо надеемся, что этот призыв найдет отклик в Его славянском и благородном сердце".
      Через три дня русский император отправил в Сербию ответ. "Пока есть малейшая надежда избежать кровопролития, - писал он, - все наши усилия должны быть направлены к этой цели. Если же, вопреки нашим искренним желаниям, мы в этом не успеем, Ваше Высочество может быть уверенным в том, что ни в коем случае Россия не останется равнодушной к участи Сербии".
      В ответной телеграмме королевич Александр писал: "Тяжкие времена не могут не скрепить уз глубокой привязанности, которыми Сербия связана со святой славянской Русью, и чувства вечной благодарности за помощь и защиту Вашего Величества будут свято храниться в сердцах всех сербов".
      15 июля Австрия объявила Сербии войну. Она подвергла артиллерийскому обстрелу Белград, в результате которого погибло много мирных жителей. В ответ на это Россия объявила частичную мобилизацию, а через несколько дней - всеобщую. Австрии пришлось бульшую часть своих войск перебросить на восточный фронт, и Сербия была спасена. Сербский народ называет нашего государя императора Николая Второго своим спасителем.
      Минуло всего несколько лет, и пришла очередь Сербии оказать помощь русским братьям. Спасаясь от большевиков, сотни и сотни тысяч русских людей покинули родину и стали беженцами. Сербия первая из европейских стран проявила к ним милосердие. Архиереи и рядовые священнослужители, великие князья и офицеры, казаки и графы, солдаты и юнкера - все нашли приют на гостеприимной земле Сербии. Король Сербии Александр I сам лично покровительствовал русским беженцам.
      В 1921 году в Сремских Карловцах состоялся церковный Собор, в котором приняли участие сто шестьдесят три человека. В обращении Собора к чадам Русской Церкви, в рассеянии и изгнании сущим, в частности, говорилось: "И ныне пусть неусыпно пламенеет молитва наша - да укажет Господь пути спасения и строительства родной земли, да даст защиту вере и Церкви и всей земле Русской и да осенит Он сердце народное; да вернет на всероссийский престол помазанника, сильного любовью народа, законного православного царя из дома Романовых".
      Царь-мученик
      У подножия памятника русскому государю всегда живые цветы. Их приносят не только наши соотечественники, но и сербы, которые свято почитают царя-мученика.
      В 1925 году в сербской печати появилась необычная статья. В ней говорилось о видении одной пожилой сербке, которая потеряла на войне трех своих сыновей. Однажды после горячей молитвы за всех воинов, погибших в последней войне, женщина заснула и увидела во сне императора Николая Второго. "Не горюй, - сказал он, - один твой сын жив. Он находится в России, где вместе со своими двумя братьями боролся за славянское дело. Ты не умрешь, - продолжал царь-мученик, - пока не увидишь своего сына".
      Прошло всего несколько месяцев, и счастливая мать обняла своего любимого сына, который вернулся из России. Об этом событии узнала вся страна. В сербский Синод потоком хлынули письма, в которых люди, чаще всего простые, сообщали о том, как горячо они любят русского государя императора.
      Через некоторое время лик царя-мученика снова чудесным образом явился в этой стране. Произошло это так. Русского художника и академика живописи С. Колесникова, который жил в Сербии, пригласили в древний монастырь святого Наума, что на Охридском озере. Ему поручили расписать купол и стены храма, предоставив полную свободу в творчестве. Художник решил, в частности, написать лики пятнадцати святых, размещенных в пятнадцати овалах. Четырнадцать ликов были написаны сразу же, место для пятнадцатого долго оставалось пустым: какое-то необъяснимое чувство заставляло Колесникова повременить.
      Однажды в сумерки он вошел в храм. Внизу было темно, и только купол освещали лучи заходящего солнца. Кругом была дивная игра света и теней, все казалось каким-то неземным и особенным. В этот момент художник увидел, что чистый овал ожил: из него глядел скорбный лик императора Николая Второго. Пораженный этим чудесным видением, Колесников некоторое время стоял в оцепенении. Затем, охваченный молитвенным порывом, он начал, не нанося углем контуров чудного лика, писать сразу кистью. Наступившая ночь прервала работу. Художник не мог спать, и, едва забрезжил рассвет, он был уже в храме и работал с таким вдохновением, какого у него давно не было. "Я писал без фотографии, - рассказывал позже Колесников. - В свое время я несколько раз близко видел государя, давая ему объяснения на выставках. Образ его запечатлелся в моей памяти. Портрет-икону я снабдил надписью: "Всероссийский император Николай II, принявший мученический венец за благоденствие и счастье славянства".
      Вскоре в монастырь приехал командующий войсками Битольского военного округа генерал Ристич. Он долго смотрел на написанный русским художником лик царя-мученика, и по щекам его текли слезы...
      Единство
      Очень скоро, уже через несколько дней, общаясь с нашими братьями сербами, мы поняли, что наша поездка переросла паломнические рамки. Единство славянских народов перед лицом мирового зла - вот та главная тема, которая выросла из наших диалогов и которая руководила нашими мыслями и чувствами до конца путешествия. Впервые эта мысль прозвучала из уст настоятеля белградского храма Святого Александра Невского протоиерея Любодрага Петровича.
      - Когда мы одиноки, когда каждый по себе, тогда враг может нас легко одолеть, положить на лопатки, - сказал он. - Но когда мы объединимся (и прежде всего молитвенно), когда мы будем чувствовать плечо друг друга, когда мы будем остро переживать наши боли и раны, тогда враг окажется бессильным.
      Идея, высказанная нашим собратом, не нова, она волновала умы лучших представителей славянских народов и в прошлые времена. Например, известный русский мыслитель Николай Данилевский активно ратовал за создание всеславянского союза. "такой союз, по большей части родственных по духу и крови народов, получивших в Царьграде естественный центр своего нравственного и материального единства, дал бы единственно полное, разумное, а потому и единственно возможное решение Восточного вопроса, писал он. - Владея только тем, что ему по праву принадлежит, никому не угрожая и не боясь никаких угроз, он мог бы противостоять всем бурям и невзгодам и спокойно идти путем самобытного развития, в полноте своих народных сил и при самом счастливом взаимодействии разнообразных родственных стихий, его составляющих, образуя соответственно своему этнографическому составу, религиозному просвещению и историческому воспитанию особый культурно-исторический тип, укрепленный долголетней борьбой против враждебных внешних сил... Если присоединить к этому ту блистательную, величавую, миродержавную историческую роль, которую обещает такой союз всему славянству, то казалось бы, что он должен составлять если не непосредственную цель стремлений всех славян, сознающих себя славянами, то по крайней мере предмет их желаний - их политический идеал".
      Белый Ангел
      Монастырь Милешево, расположенный в южной части Сербии, на берегу горной речки Милешевки, наверняка знает каждый житель Югославии. Это один из самых древних монастырей страны - он сооружен в XIII веке. Люди приезжают сюда не только из Боснии и Черногории, не только из городов и сел Балканского полуострова, но и со всего мира. И есть из-за чего.
      Когда с благоговением переступишь порог храма и, осторожно пройдя вперед, поднимешь голову, то на правой стене, над гробницей святого короля Владислава, увидишь изумительную по красоте фреску. Она изображает Ангела в белом одеянии. Тут мы должны вспомнить то евангельское событие, когда "по прошествии субботы, на рассвете первого дня недели, пришла Мария Магдалина и другая Мария посмотреть гроб.
      И вот, сделалось великое землетрясение, ибо Ангел Господень, сошедший с небес, приступив, отвалил камень от двери гроба и сидел на нем; вид его был, как молния, и одежда его бела, как снег; устрашившись его, стерегущие пришли в трепет и стали, как мертвые.
      Ангел же, обратив речь к женщинам, сказал: не бойтесь, ибо знаю, что вы ищете Иисуса распятого; Его нет здесь - Он воскрес, как сказал. Подойдите, посмотрите место, где лежал Господь, и пойдите скорее, скажите ученикам Его, что Он воскрес из мертвых и предваряет вас в Галилее; там Его увидите. Вот, я сказал вам" (Мф. 28:1-7).
      Чем больше смотришь на Белого Ангела (так зовут его в Югославии), тем больше им восхищаешься. Без сомнения, это шедевр средневековой фресковой живописи. Здесь все совершенно: и поворот головы Ангела, и его глаза, и асимметричный размах крыльев, и движение руки, и его легкая, изящная, как бы невесомая фигура. Вид Ангела радостен, сияющ, трепетен - да и как же может быть иначе: ведь он возвестил людям самую восхитительную, самую жгучую, самую невероятную весть из всех вестей на свете: что Христос воскрес из мертвых и Его нет больше во гробе!
      Отойдешь немножко назад - взгляд Ангела с тобой, приблизишься к гробнице - он властно держит тебя, этот взгляд, и ты никак не можешь освободиться от него, ты во власти сообщенной Ангелом потрясающей неземной вести.
      Таким увидел Божьего посланника средневековый безымянный мастер - и оставил его нам для восхищения и благоговейного созерцания, чтобы мы остановились, пораженные, и простояли на одном месте и час, и другой, и третий...
      Белый Ангел стал духовным символом Югославии. Его изображение встретишь везде - и в гостинице, и в салоне междугородного автобуса, и в студенческой аудитории, и в келии монаха, и в кабинете министра. Югославская авиакомпания "ЮАТ" летает как бы на крыльях Белого Ангела: взяв в руки авиабилет, каждый пассажир встречается с завораживающим взглядом небесного посланника.
      Почему это произошло? Почему Белый Ангел начертан в сердце каждого серба? Потому что он, Белый Ангел, возвещает воскресение Иисуса Христа, а значит, и воскресение каждого верующего серба, каждого верного последователя Христа, воскресение всей прекрасной Сербии.
      Образок
      Однажды, остановившись в маленьком сербском городке, мы шли по неширокой малолюдной улице. Кто-то заметил магазин церковной утвари, и мы решили посмотреть, что он собой представляет. Магазинчик был маленький, и тут было все, как у нас: церковные книги, журналы, иконы, цепочки для крестиков, ладан.
      - Это образок святителя Саввы? - спросил Митя Туркин.
      - Да, именно он, - ответила молодая приветливая продавщица.
      - Сколько он стоит?
      Продавщица, поняв, что перед нею русские люди, да еще и верующие, сказала:
      - Денег не надо, я вам дарю эту иконочку.
      Она вышла из-за прилавка в зал и вручила каждому из нас по образку святителя Саввы.
      Косово поле
      На шестой день нашего путешествия мы прибыли на Косово поле. Оно простиралось направо и налево, насколько хватал глаз, а уже там, вдали, ближе к горизонту, акварельно проступали контуры невысокого плоскогорья. Перед нами стояла высокая башня, сложенная из грубо отесанных камней, а вокруг нее - довольно большая площадка, выложенная гладкими плитами и окаймленная низеньким парапетом. Обойдя башню, мы обнаружили вход в нее, а внутри - ступеньки, ведущие наверх.
      - Кто хочет увидеть сразу все Косово поле, за мной! - сказал Илья Михайлович, обращаясь к своим воспитанникам, и первым стал подниматься по ступенькам.
      Мы последовали за ним.
      Четыре лестничных марша - по четырем сторонам башни. Один круг, другой, третий, пятый... скоро я сбился со счета. Дети убежали далеко вперед. Я уже запыхался и поднимаюсь не так скоро, как вначале. Да, башня оказалась гораздо выше, чем я ожидал. Но вот, кажется, последний круг и последняя ступенька.
      Отсюда, с вершины башни, видно все: и неровности Косова поля, и большой город с дымящимися трубами заводов, который все ближе и ближе подступает к историческому месту, и ресторан для туристов почти у самого подножия башни, построенный в виде старинного сельского дома, и стоянка для транспорта около него.
      - Косово поле для сербов - то же самое, что Куликово для русских. Вид учителя настраивал на серьезный разговор. - В конце четырнадцатого века турки-османы напали на Сербию, на каждом шагу сея смерть и разрушение. За короткое время они захватили значительную территорию. Этому способствовало то, что Сербия была раздроблена на отдельные феодальные владения и князья враждовали между собой.