Магиус грустно улыбнулся:
      - Это не было сном. Это было кошмарной реальностью, которую я надеюсь изменить. Тагин посмотрел ему прямо в глаза:
      - Вы не сообщили Хуме всего, что знаете. Что вам еще известно, Магиус?
      Хума удивленно молчал, молчал и колдун. Наконец Магиус обвел всех пристальным
      взглядом, затем резко повернулся и пошел к двери.
      - Я скажу только тогда, когда придет время. Все смотрели вслед уходящему Магиусу.
      - Наблюдайте за ним постоянно, Хума, - прошептал Тагин. Это не только ради вас, но и ради него самого.
      Молодой рыцарь кивнул Головой в знак согласия. И почему только он еще верит в Магиуса?
      На вершине самой высокой горы стоял рыцарь. На его шлеме с опущенным забралом была видна эмблема ордена Розы, в левой руке он держал меч. Казалось, он предлагает его Хуме. Тот стал перебираться через скалу и глубокое ущелье. Он несколько раз срывался, но все же успевал зацепиться за камень. Хотя Хума был совсем близко от рыцаря - тот не помог ему. Незнакомец просто протягивал Хуме меч. Наконец Хума достиг вершины и взял в руки оружие, которое протягивал ему незнакомый рыцарь. Это был прекрасный старинный меч. Со свистом рассекая воздух, Хума трижды взмахнул им. Незнакомый рыцарь пристально смотрел на него. Хума поблагодарил его за меч и спросил имя рыцаря. Тот не ответил. Рассердившись, Хума протянул к шлему рыцаря руку и откинул забрало.
      Ему так и не удалось узнать, кто это был, - раздался чей-то крик, и Хума вскочил с кровати.
      Сон кончился.
      Утром к ним зашел Тагин. Он явно присматривался к Магиусу, но поведение колдуна не вызвало с его стороны нареканий.
      Прибыл эскорт, который состоял только из добровольцев. Увидев среди них Бьюрна, Хума обрадовался.
      Когда все были готовы и сели на коней, Бьюрн подал сигнал, чтобы открыли ворота. Все всадники, кроме Кэза и Магиуса, отсалютовали командиру заставы.
      Государь Тагин не сказал Хуме ни слова, он только ответил ободряющим жестом на его приветствие.
      Большая часть пути поначалу проходила по открытому полю, перед глазами все время стояли далекие горы. Ехать предстояло несколько дней.
      "Какую же из вершин ищет Магиус и что он надеется там найти?" думал Хума.
      Маг казался совершенно спокойным. Он не сводил глаз с горных вершин. Колдун смотрел на эти скалистые громады так, словно от них зависела вся его жизнь; возможно, так оно и было.
      Оглянись Хума назад, он бы заметил: кто-то быстро перебежал из одного укрытия в другое.
      Призрак крался за всадниками весь день. Он сопровождал их, рискуя каждое мгновение быть обнаруженным. Он терпел жгучую боль от солнечного света, который даже сквозь облака палил и сушил его голое тело.
      Куда бы ни направились рыцари и маг - волкодлак, послушный своему хозяину, будет неотступно следовать за ними.
      Глава 15
      Прямо перед всадниками высились огромные горы. Они еще и издали представляли величественное зрелище, а вблизи подавляли своей огромностью.
      Путники молчали.
      Горы здесь возникли гораздо раньше, чем на востоке и на севере. Многие вершины терялись где-то в заоблачной выси. Время выветрило горы местами так сильно, что они напоминали раковины гигантских морских существ. Ураганный ветер, в десятки раз более сильный, чем на равнине, наполнял пространство диким пронзительным воем.
      - О, Саргас! - прошептал Кэз. Никто из спутников не ответил ему. Наконец Магиусу удалось вывести всех из оцепенения.
      - Мы не добьемся успеха, если будем только глазеть по сторонам. Вы готовы продолжать путь, Хума?
      - Да. Кэз, я полагаю, и вы тоже? Минотавр посмотрел на вершины и, улыбнувшись, ответил:
      - Такой ландшафт, мой друг, мне хорошо знаком. Он меня нисколько не смущает.. .
      - На всякий случай мы будем ждать вас здесь три дня, - сказал Бьюрн.
      Магиус презрительно отмахнулся:
      - В этом нет необходимости.
      - Тем не менее мы будем вас ждать, - повторил рыцарь.
      - Итак, вперед! - Хума мгновенно вскочил в седло.
      - Поехали! - И Магиус первым пустился в путь.
      - Хума, - тихо сказал Бьюрн и протянул ему руку. Своей суровостью его лицо напоминало горы, высящиеся над ними, и было оно так же прекрасно. - Да хранит вас Паладайн.
      - Да хранит он и вас.
      Вслед за Бьюрном все рыцари простились с Хумой, и тот пришпорил коня. У него постоянно возникало желание оглянуться назад, но он так и не оглянулся. Рыцарь чувствовал: со стороны гор ему угрожает опасность, и, если он повернется к ним спиной, его могут захватить врасплох те, кто ему угрожает. Он старался не показать своей обеспокоенности Магиусу и Кэзу. Истинный рыцарь, такой как Беннет, не устрашился бы встретиться лицом к лицу с самой Владычицей Тьмы. Хума знал: он никогда не сможет стать таким бесстрашным, как Беннет, но он сделает все, чтобы быть достойным звания рыцаря.
      Вскоре они уже поднимались в горы. Вершины, утесы и пропасти, казалось, были готовы сомкнуться и стереть даже следы этих едва заметных существ, осмелившихся проникнуть в их владения.
      - Вершины, наподобие этих, всегда заставляют меня задуматься: что же чувствуют крошечные-прекрошечные насекомые? - нарушил затянувшееся молчание Кэз.
      Магиус пренебрежительно рассмеялся:
      - Горы - это всего лишь груды камней. Да, они впечатляют, но не заслуживают большего почтения, чем камешки на пляже.
      - Значит вы никогда не были в горах. Будьте осторожны, а то они ненароком похоронят вас под своими не заслуживающими внимания глыбами.
      Откуда-то из глубины гор послышался крик. Он напоминал резкий, властный оклик; всадники огляделись вокруг, но никого не увидели, и Кэз спросил Магиуса:
      - Что это было? Вам знаком этот крик? Маг ответил как можно более равнодушно:
      - Пожалуй, это птица. Может быть, дракон. Я не удивлюсь, если мы обнаружим, что здесь живут драконы.
      - Драконы? - Хума сразу же представил, как огромные жители неба пикируют на беззащитных всадников.
      Конечно, Магиус мог бы на короткое время подчинить драконов своей власти, но и Хуме, и Кэзу напрасно было бы вступать с ними в бой. Меч и секира мало чем могли помочь в схватке с драконами.
      Тропа, по которой они ехали, то поднималась на крутые выступы, то опускалась вниз, то проходила у самого края пропасти.
      Бьюрн рассказывал Хуме: эту тропу, которая до сих пор остается единственным путем, позволяющим здесь пересечь горы, проложили гномы, давно покинувшие эти места. Рыцари бывали в горах крайне редко. И не потому, что они боялись каких-нибудь злодеев. Они знали, что даже разбойники избегают этих мест.
      Дикие порывы ветра рвали с Хумы плащ, и рыцарь вынужден был обмотать его вокруг себя. Ветер свистел и выл, словно стая сказочных птиц.
      Магиус продолжал ехать впереди. Только он знал, куда они держат путь.
      Хума искал глазами вершину, которая была бы похожа на ту, что он видел на гобелене.
      А Кэз был просто доволен тем, что он свободен и едет куда глаза глядят. Его не волновало, что ищет колдун. Безопасность Хумы и его самого - это было для него единственным, о чем следовало заботиться. А о Красной мантии можно было и не думать.
      После очередного поворота они оказались в тупике - тропинка окончилась. Магиус пробормотал проклятия. Кэз рассмеялся; колдун посмотрел на него злобно.
      Тропу преграждала огромная груда камней. Хума взглянул вверх и увидел расщелину на склоне одной из вершин. Он попытался вообразить, какая гигантская сила могла разорвать гору.
      - Меня не проведешь! - неожиданно крикнул Магиус, тоже глядя на вершину, и повернулся к Хуме и Кэзу: - Поблизости, позади нас, должна быть развилка. Попробуйте найти ее, а я постараюсь понять, можем ли мы здесь проехать.
      Кэз не горел желанием выполнять повеление Магиуса, но Хума решительно заявил: сейчас не следует перечить магу.
      Магиус остался осматривать груду камней, а Хума и Кэз поехали назад. Вскоре они нашли развилку, о которой говорил маг. От основной тропы отходили две почти незаметные тропинки. Одна совсем заросла кустарником. По-видимому, по ней давным-давно никто не ходил.
      Хума поехал по ней. Кэз оставил свою лошадь на развилке и пошел по другой тропинке. Рыцарь тоже вскоре убедился, что ехать верхом рискованно, и слез с коня. Привязал коня к дереву. Если дорога станет более удобной, Хума вернется за ним и продолжит путь верхом.
      Рыцарю пришлось рубить кусты мечом. Заросли были такими густыми, что после каждого удара на тропу падал целый ворох веток. Наконец через несколько минут Хума сумел пробраться сквозь кустарник. И увидел: тропинка идет вверх по скале, ехать верхом невозможно, можно лишь ползком карабкаться по ней.
      Неожиданно он наткнулся на отлогий склон, ведущий вниз. Казалось, тропинка изгибается как раз так, что должна за обвалом пересечься с основной тропой. Осмотревшись, Хума понял: склон ведет кратчайшим путем к вершинам. И что еще удивительно: ветра здесь почти не было.
      Рыцарь, ускоряя шаг, повернул назад. Он был уверен - Кэз уже вернулся к Магиусу. А Магиусу вряд ли удалось за это время найти обходной путь. Найденная Хумой тропа окажется наилучшей и, возможно, единственной для них.
      Хума вернулся к развилке и стал, спотыкаясь, спускаться по каменистой тропе.
      Неожиданно тропка уперлась в скалистую стену.
      "Что это? Откуда?" - Хума удивленно поднял брови.
      Он дотронулся до стены рукой. Она существовала в действительности. Хума Подумал, что повернул по тропе не в ту сторону. Тогда он вернулся к развилке, снова повернул, прошел несколько шагов и застыл в недоумении. Он шел по тропе верно, в нужную ему сторону. И все же скалистая стена стояла, словно она была здесь всегда. Ее даже покрывал мох. Она была иссечена давними ветрами.
      Хума снова пошел по тропе назад. Спустя некоторое время тропа повернула в сторону, у Хумы появилась уверенность: он идет туда, где находится Кэз.
      Однако вскоре тропа резко повернула в противоположную сторону и пошла петлять так, что голова у Хумы закружилась.
      Рыцарь остановился. Тропа уводила его все дальше и дальше от цели.
      Проклиная все на свете, Хума повернул назад. Хума был уверен в том, что не ошибается. Он шел очень медленно, стараясь запомнить каждую деталь.
      Бьюрн и другие рыцари рассказывали, что многие ушедшие в горы не вернулись на заставу. Теперь ему было ясно почему. Путь страннику, осмелившемуся нарушить их покой, преграждали сами горы. Хума уже не сомневался в том, что это дело рук некоего могущественного существа. Сначала он подумал о Галане Дракосе, но вскоре сообразил: тот в данном случае ни при чем. Сейчас рыцарь оказался в ловушке. Дракос давно бы уже схватил его. Нет, здесь было какое-то иное колдовство, с какой-то иной целью.
      Вынув меч, Хума пошел дальше. Он не заметил ничего необычного вокруг только глыбы камней, заросли кустов, да птица кружит высоко в небе.
      Неожиданно тропа разделилась на две. Хума остановился, раздумывая, какой путь ему выбрать.
      Пока он размышлял, позади послышалось легкое постукивание. Хума стремительно повернулся, выставив перед собой меч. Он ожидал встретить людоеда или воина Черной гвардии, а увидел какую-то фигуру в плаще с капюшоном, сидящую на плоской каменной глыбе. Неизвестный постукивал посохом, очень похожим на тот, что был у Магиуса. А держала посох рука в серой перчатке, - рука высовывалась из-под плаща. Плащ, почти полностью закрывающий фигуру сидящего, был тоже серым.
      Незнакомец тряхнул длинной седой бородой и, настороженно улыбаясь, поглядел на рыцаря.
      Хума, не выпуская меч из рук, немного наклонил его острием к земле.
      - Кто вы? - спросил рыцарь.
      - Кто вы? - задал тот же вопрос незнакомец.
      Хума нахмурился, но всетаки решил ответить:
      - Я - Хума, рыцарь ордена Короны.
      - Рыцарь Соламнии, - постукивая посохом, добавил за него незнакомец, словно он все знал заранее.
      - Я ответил на ваш вопрос. Теперь ответьте вы.
      - Я? - Незнакомец улыбнулся, обнажив пожелтевшие зубы. - Я просто странник.
      Обведя рукой вокруг себя, Хума спросил:
      - Это ваша работа?
      - Горы? О нет. Они существуют здесь века, и века, и века.
      Поведение незнакомца стало уже раздражать Хуму.
      - Я имею в виду пропавшие тропинки.
      - Нет, я не двигал горы. Вполне возможно, это просто обман зрения.
      Фигура в сером плаще почти полностью сливалась с окружающим фоном. Хума на мгновение отвел от незнакомца взгляд, а потом с большим трудом сумел отыскать серую фигуру взглядом. Должно быть, незнакомец сидел на камне и раньше, когда Хума проходил здесь, только рыцарь не заметил его.
      - Вы - колдун? - спросил Хума. Постукивание посохом на некоторое время прекратилось.
      - Любопытный вопрос.
      Незнакомец замолчал и снова стал постукивать посохом.
      - И что же дальше? - Хума пытался добиться для себя хоть какой-либо ясности.
      Незнакомец казалось, задумался. Потом он показал посохом на две тропинки за спиной Хумы и спросил:
      - Вы еще не выбрали путь, по какому вам следует идти? А это очень важно для вас. По одному из них вы сможете прийти туда, куда вам надо.
      - Ну что же... А какой же путь выбрали бы вы сами?
      После некоторого раздумья незнакомец показал посохом на левую тропинку:
      - Большинство предпочитает вот этот путь.
      - Спасибо.
      Хума пошел к развилке. Он не хотел больше ни о чем спрашивать незнакомца. Чем скорее он отправится в путь...
      - Правда, те, кто отправлялся по правому пути, оказывались правы, добавил незнакомец.
      Хума остановился и, повернувшись, внимательно посмотрел на него:
      - Так по какому же пути пошли бы вы?
      - А я никуда не иду.
      Рыцарь посмотрел на обе тропинки. Они казались совершенно одинаковыми. Какую же тропинку выбрать? Он должен довериться интуиции.
      Наконец Хума решительно ступил на правую тропинку и пошел по ней. Он не оглядывался назад, даже когда послышалось уже знакомое постукивание. Но прозвучавшие слова заставили его на мгновение приостановиться.
      - Любопытный выбор.
      Постукивание прекратилось.
      Вопреки желанию, Хума обернулся. Каменная глыба и незнакомец исчезли. На их месте высился остроконечный пик.
      Несколько часов Хума шел по извилистой тропинке. Солнце уже садилось. Значит, большую часть дня он провел один - без Магиуса и Кэза. Хума поначалу звал их, но вскоре понял, что кричать совершенно бесполезно.
      Ветер усилился. Решив обмотать вокруг себя полы плаща, Хума убрал меч в ножны. Стало очень холодно, но рыцарь старался не думать о колдуне. Что делают Магиус и Кэз? Может быть, как всегда, ссорятся и некому Сейчас примирить их...
      Ему мучительно хотелось есть, и Хума терзался оттого, что он не Так, как подобает настоящему рыцарю, переносит голод, - голодание было для рыцарей обрядом очищения. На кустах висели какие-то ягоды, но Хума почему-то знал, что они несъедобны.
      Казалось, в горах нет ни птиц, ни зверей; только однажды он услышал крик какого-то существа. Возможно, это была большая хищная птица. Чем же она питается? Заплутавшими путниками?
      Наступил вечер, и Хума надеялся, что Магиус подаст ему какой-либо сигнал. Ну, например, появится свечение. Однако ожидаемого свечения нигде не было видно.
      Хума продолжал идти и тогда, когда наступила ночь. А ночь выдалась звездная. Несмотря на то что все небо закрывали облака, звезды светили ярко. Хума обрадовался, увидев, что наконец-то взошла Солинари. Теперь мир охранял бог Белой мантии. И хотя Магиус носил сейчас красную мантию, Хума надеялся, что Солинари будет оберегать не только его, Хуму, но также и его друга.
      Наконец уставший и сбитый с толку рыцарь остановился на ночлег, намереваясь отдохнуть, а утром продолжить путь. Он отыскал ровную площадку под скалистым выступом и лег, закутавшись плащом.
      О том, чтобы развести костер, не, могло быть и речи. Ну что же, Хуме приходилось терпеть и куда больший холод... Но вот голод продолжал терзать его даже и во сне.
      Услышав крик, напоминающий хлопанье больших крыльев, Хума мгновенно проснулся. Выглянув из своего укрытия, он не заметил ничего необычного и, решив, что это был просто порыв ветра, снова уснул.
      Из-под другого каменного выступа на спящего рыцаря смотрели два неподвижных кроваво-красных глаза. Волкодлак долгое время сидел, лишь наблюдая за Хумой и не пытаясь напасть. Но спящий человек был совершенно беззащитен, и отвратительное чудовище, ощерив пасть, начало бесшумно подкрадываться к нему. Оно уже готово было прыгнуть на лежащего рыцаря, как чья-то огромная когтистая лапа вцепилась в него и разорвала в одно мгновение. Ни один звук не нарушил ночной тишины. Рыцарь пошевелился во сне, но не проснулся.
      Хума проснулся на рассвете с ощущением, что он не один. Рыцарь огляделся вокруг. Все было как вчера. Только стало теплее. Голод все еще мучил его, но несколько притупился.
      Взобравшись на выступ, Хума снова стал звать своих спутников. Ветер ослаб, и можно было надеяться, что теперь они услышат его. А если на его зов явится чудовище, крик которого он слышал вчера? Что же, пусть будет так. Но на его крики не было ответа ни от минотавра и мага, ни от неизвестного существа.
      Хума снова пошел дальше по выбранной ранее тропинке, теперь он даже и не пытался запомнить путь. С удивлением и радостью он увидел: тропинка вела теперь по более ровной местности, идти стало намного легче. Ягоды, висевшие здесь на кустах, оказались вкусными, Хума ел их с жадностью. Почему-то сейчас он не боялся, что отравится. Рыцарь подумал: тот, кто сотворил эту тропу, хочет на какое-то время сохранить ему жизнь.
      Наконец, когда Хума уже не верил, что путь его когда-нибудь закончится, тропинка вывела его к озерцу, окруженному великолепным садом - на деревьях висели сочные плоды.
      Рыцарю не терпелось утолить жажду. Если вокруг озера такой сад, вода не могла быть ядовитой. Хума, наклонившись, зачерпнул воду ладонью. Он пил, а вода тонкой струйкой текла по подбородку. Тогда рыцарь встал на колени, решил пить прямо из озера...
      Из озерной глубины на него смотрели глаза дракона. Хума отпрянул от воды, но тотчас понял: дракон - не в озере, в воде он видел только отражение дракона.
      Рыцарь посмотрел вверх, от удивления глаза его расширились.
      На берегу озера, на пьедестале, стоял огромный каменный дракон в шесть раз выше Хумы. На противоположной стороне виделся еще один каменный истукан - от него остались лишь пьедестал и часть головы. Этот, ближайший к нему, был, по-видимому, серебряным драконом, а разрушенный - золотым.
      Хума долго и жадно пил воду. Напившись, внимательно осмотрелся, заметил в горе лаз, скрытый травой и кустами. Он подошел ближе.
      В горе возле входа были вырезаны маленькие фигурки, большинство из них уже были разломаны на куски, но некоторые, защищенные густым навесом из веток, сохранились еще достаточно хорошо. Рыцарь попытался понять, что могли значить эти фигурки, но тщетно.
      Раздвинув густые ветви, Хума заглянул внутрь. Он полагал, там кромешная тьма, однако подземелье было освещено. "Словно кто-то зажег свечи", - подумал Хума.
      Казалось бы, своды подземелья должна была бы покрывать плесень. На самом же деле здесь оказалось тепло и сухо. Хума словно бы вошел в муниципальную палату в Вингаардской Башне. Стены и потолок подземного коридора были гладкими. Идя по нему, Хума настороженно смотрел вперед, туда, где мерцал слабый свет. Рыцарь вспомнил о мече и вынул его из ножен. Коридор привел его в большой, высокий зал. Как оказалось, свет и на самом деле исходит от свечей. Кто же зажег их? В зале вдоль стен стояли рыцарские доспехи. Было очень похоже - часовые спят, стоя у стен.
      Хума прошел в центр зала, на полу было выгравировано изображение самого Паладайна платиновый дракон. Хума подумал: огромная фигура дракона и в самом деле выгравирована из платины. Изображение Паладайна удивляло сложностью и красотой отделки.
      У одной стены находился высокий трон, вырезанный из дерева, которого Хуме ни разу в жизни не приходилось видеть. Трон был украшен драгоценными камнями, сверкавшими в свете свечей. Само дерево, из которого был сделан трон, тоже сияло мягким переливающимся светом.
      Душу Хумы наполнил почти детский восторг. Доспехи рыцарей... О, здесь были собраны все виды доспехов, которые на протяжении многих веков во многих странах носили рыцари. Он приподнимал забрала шлемов и заглядывал внутрь - там не было ничего, кроме пыли.
      Обойдя зал, Хума остановился перед изображением Паладайна и поблагодарил основателя рыцарства за позволение насладиться сокровищами рыцарской истории.
      Он стал молиться. Помолился он и о том, чтобы Паладайн поддержал его спутников.
      Затем Хума опустился на колени и поклонился трону.
      И вдруг в одном из темных коридоров, ведущих в зал, раздался металлический звон. Хума поднялся с колен и осмотрелся вокруг, пытаясь определить, откуда исходит этот звон. Но не сумел понять, ибо, когда рыцарь встал, звон сразу же прекратился.
      Хума вспомнил, где он прежде слышал подобные звуки. В кузнице в Вингаардской Башне! Так били молотом по раскаленному железу.
      Глава 16
      Что же мог означать этот звон?
      Хума предполагал, что он встретит немало неожиданного, но чтобы здесь оказалась действующая кузница?! Такого даже невозможно было вообразить! Кто поднимает молот? Разве могут это сделать призраки минувших времен?
      Может быть, гномы еще не покинули эти места?
      Рыцарь повернулся лицом к трону и увидел: на ступенях трона кто-то стоит. Вначале он подумал, что возвратился тот незнакомец в сером плаще, поскольку вошедший тоже был одет в плащ серовато-коричневого цвета. Однако вошедший был ниже ростом, чем встреченный в горах незнакомец.
      - Вы пришли!
      Голос был глухой, плащ скрывал почти всю фигуру, но сомнений не было: говорила женщина.
      Из приподнявшихся рукавов плаща показались маленькие женские руки; женщина сбросила с головы капюшон; рыцарь увидел длинные, густые, струящиеся волосы, увидел лицо. Хума, вздрогнув, замер в изумлении, так как и лицо и волосы были ему знакомы; он тосковал о них, именно о них.
      - Гвинес!
      Она улыбнулась:
      - Я думала, вы меня уже и забыли...
      - Как вы могли так думать?!
      Гвинес улыбнулась еще ласковее, затем почти сразу посерьезнела.
      - Я знала: тот, кто придет сюда, - это будете вы. Тогда, во время сражения, вы были тяжело ранены. Да, все было гораздо серьезнее, чем вам говорили. Если бы целители не успели вовремя оказать помощь, вы могли бы навсегда потерять разум, ослепнуть и оглохнуть.
      - Паладайн! - прошептал Хума. - Гвинес, что это за пещера? Где мы находимся?
      - Называйте это Дворцом любви и веры. Он был построен теми, кто поклонялся Паладайну. В свое время он был великолепен. - Гвинес говорила очень взволнованно, и Хума даже подумал, что в прошлые времена она бывала здесь не раз, любила приходить сюда.
      - Это как раз то, что когда-то видел Магиус?
      - В воображении. Ваш друг - хороший человек, но он одержим навязчивой идеей, которая может как раз и погубить его. Будущее, представшее перед ним во время испытаний, - понимает ли он сам это? является всего лишь искусной подделкой под реальность. Ведь испытания и предназначены для того, чтобы узнать самые слабые стороны магов, и я боюсь, что Магиус прошел через них не так легко, как считает Конклав.
      - Если все это было лишь в воображении Магиуса, тогда эта пещера не должна иметь никакого отношения к тому, что он ожидает найти в горах.
      Гвинес посмотрела на рыцаря удивленно:
      - Как раз и должна! Люди узнали об этой пещере столетия назад, еще во время первой войны с Владычицей Тьмы. Конклав прекрасно знал, какого мнения о себе был Магиус. И главная ошибка Магиуса в том, что он подобно эльфам - воображает себя силой, которая призвана спасти мир. Разве можно было придумать для испытания Магиуса что-нибудь лучшее, чем заставить его потерпеть неудачу в том, что он считает своим главным делом?!
      Хума, осмысливая услышанное, долго молчал. Наконец он спросил:
      - А что вы можете сказать обо мне? Магиус, кажется, думает, во мне есть что-то, что позволит изменить его будущее.
      - Да, есть, но это "что-то" предназначено для иной цели. Давно настало время для того, чтобы в одном человеке, мужчине или женщине - не важно, было воплощено все то, что стремился внушить людям Паладайн. Некоторые были близки к идеалу, но все же и они потерпели неудачу.
      Видя удивление в глазах рыцаря, она с грустью сказала:
      - Да, Хума, вы не первый, кто пришел сюда. Я молюсь Паладайну, чтобы вы оказались именно тем, кого так долго все ждут. Если бы страдал не сам Кринн, я бы первая посоветовала вам уйти отсюда, пока еще не поздно.
      Рыцарь не замедлил с ответом:
      - Даже если бы вы умоляли меня уйти, я бы не послушался вас. Я не могу уйти. Я останусь здесь. И я останусь самим собой.
      - Для вас так много значит рыцарство?
      - Не рыцарство, а то, чему оно учит. Хума никогда прежде не говорил таких слов.
      Гвинес, казалось, была довольна его ответом,
      она сказала:
      - Ну что же, если и отыщется идеальный человек, то только среди рыцарей.
      - Гвинес, скажите, где сейчас Кэз и Магиус?
      - Не беспокойтесь о них, Хума, они в безопасности. - Она помолчала, а затем произнесла решительно: - Я думаю, пора начинать.
      - Начинать?
      Хума недоуменно оглянулся вокруг. Он ожидал, зал вот-вот заполнят маги и священники и начнется некая официальная церемония. А вместо этого Гвинес просто сошла со ступеней трона и подошла к нему. Хума пристально посмотрел на нее. Лицо ее было спокойным. Сейчас она показалась Хуме еще более прекрасной, чем когда-либо. Прекраснее всех!
      Некоторое время она, остановившись перед ним, молчала. Хума и представить себе не мог, о чем она размышляет.
      Наконец Гвинес кивнула головой в сторону темных коридоров:
      - Вы можете выбрать любой, какой пожелаете.
      - И что дальше?
      - Вы пойдете по нему. Что произойдет там, вам предстоит узнать самому. Я могу сказать только, что вас будут испытывать трижды. Говорят, что бог - триедин, и каждое испытание будет олицетворять это триединство.
      Хума внимательно осмотрел каждый из подземных коридоров. По какому бы из них ни предстояло идти, он должен верить в Паладайна и надеяться, что сделал правильный выбор. Когда Хума выбрал, по какому коридору пойдет, Гвинес взяла его за руку.
      - Подождите. - Она нежно поцеловала его. - Паладайн да хранит вас. Я не хочу, чтобы вы потерпели неудачу.
      Рыцарь не нашелся, что сказать в ответ; он пошел, не оглядываясь, к выбранному коридору. Хума знал, что, оглянувшись и вновь увидев ее, он может не устоять перед соблазном и остаться вместе с Гвинес. И знал также, что если бы остался с ней - никогда не простил бы себе этого.
      Выбранный коридор напоминал длинную пещеру. Иногда главный проход резко сужался, и приходилось отыскивать боковые ходы.
      Путь был бесконечно долгим, и вначале Хума шел почти в полной темноте. Затем в пещере стало светлее, свечение исходило от самих стен. Это заинтересовало Хуму. Рыцарю приходилось не раз слышать рассказы о подобных пещерах. Он ударил рукояткой меча по одному из светящихся камней - тот, продолжая светиться, скатился к его ногам. Хума положил камень в висящую у него на поясе сумку.
      Внезапно раздался оглушительный крик, от которого задрожали стены и на пол посыпались камни. Это был тот же самый крик, который Хума и его спутники слышали в ущелье. Значит, тогда крик исходил из этой пещеры...
      Взяв в руки щит и меч, Хума стал медленно продвигаться вперед. Вдруг перед ним выросла глухая каменная стена, виделся лишь узкий проход налево. Проход вывел в другую пещеру, из которой в разных направлениях шли три новых тоннеля.
      Хума остановился. Ведь крик мог донестись сюда по любому из тоннелей...
      Неожиданно рыцарь почувствовал: под ногами уже нет твердой земли; он с грохотом покатился вниз. Хума упал в небольшую темную лужицу. От нее исходила нестерпимая вонь. Хума увидел: жидкость лужицы разъедает его металлические рукавицы. Рыцарь тотчас отер рукавицы о поверхность камня.
      - И-и-их-х-х, - послышался звук, напоминающий злобное хихиканье.
      Рыцарь поднялся на ноги, но никак не мог определить, в каком из тоннелей раздался звук. Когда он повторился, Хума понял: это чье-то дыхание, а не смех. Поблизости скрывалось что-то невероятно огромное если только пещера не усиливала звук.
      Хума подумал, что сейчас ему лучше спрятаться в одном из тоннелей, и торопливо вошел в центральный коридор. В диаметре он был почти такой же, что и прежний. Рыцарь удивился: как огромное существо может передвигаться по этим узким коридорам?! Даже Хума с трудом протискивался в них.
      Тоннель привел рыцаря к еще одному тоннелю, и Хума осознал: ему предстоит стать участником опасного состязания в лабиринте подземных пещер.
      Повсюду под ногами хлюпала темная жидкость, из некоторых тоннелей веяло жаром. Пахло серой. Хума решил, что тоннели, наверное, ведут к огнедышащему центру подземелья. Не раз приходилось ему слышать о подобных вулканах. Он молился, чтобы, пока он находится внутри горы, извержения не произошло.
      - Х-х-хи-и-их-х-х.
      Хума прижался к стене. Неизвестное огромное чудовище где-то совсем близко - не более чем в минуте ходьбы. Чудовище, видимо, знало о присутствии рыцаря, так как оно стало бешено хохотать и пыхтеть. Когда хохот стих, послышался низкий протяжный голос:
      - Эй, приятель, я чувствую тебя. Я чувствую тепло твоего тела, холод твоих металлических доспехов, чувствую твой страх.
      Хума не ответил. Он молча отступил назад - в тоннель, из которого только что вышел. Рыцарь не хотел встречаться с обитателем подземелья, пока как следует не осмотрится.
      - Подойди, подойди к Огнедуву, приятель. И ты увидишь, как я силен!
      Огнедув громко пыхтел, Хума слышал шум и скрежет.
      Рыцарь вышел на галерею, опоясывающую, как он надеялся, пещеру, в которой находился Огнедув. Галерея казалась бесконечной. Пыхтение неожиданно прекратилось. Рыцарь застыл на месте. Он несколько минут постоял, прислушиваясь, но не слышал ничего, кроме биения своего сердца.