Азран лежал в постели словно мертвый. Заклинания всегда опустошали его до предела, и пройдут часы, прежде чем он сможет встать на ноги. И тем не менее — он был доволен.

Очень доволен. Его шедевр был почти завершен. Скоро у него будет оружие, перед которым склонятся все. Скоро…

Шум гигантских крыльев предупредил его о прибытии одного из искателей. В этом звуке было что-то не то: существо приземлилось как-то неуклюже. Что с ним стряслось? Похоже, что-то серьезное. Он подождал, зная, что птица сама найдет его.

Искатель появился. Выглядел он хуже, чем можно было предположить. Его, похоже, опалило огнем. Стало быть, колдовство. Одна рука бессильно повисла. Чем же его так угораздило?

Искатель уставился на него послушным, но хищным взглядом. Как ни был слаб сейчас Азран, искатель не мог напасть на него. Заклинаний было более чем достаточно, чтобы удерживать его под контролем еще очень долго. Искатель упал на колени и подполз поближе, чтобы хозяин мог коснуться его хохлатой головы.

Последовали образы. Бесплодные Земли. Однако не такие уж и бесплодные. Глаза Азрана расширились, когда он узрел быстро пробивающуюся сквозь землю юную зеленую траву. Это какая же сила была нужна, чтобы преодолеть жуткое проклятие Драконьих Хозяев? — это было страшное оружие чародеев, не превзойденное по силе, могущее сокрушить целое воинство драконов. От Бурых кланов оставались какие-то жалкие две дюжины. Ничтожно мало по сравнению с тем, что было когда-то.

Так, это все случилось под Стиксом и его бледноликой сестрой. И кровь… кровь была Бурого Дракона! Азран чуть не потерял контакт — так дрогнула его рука. Похоже на то, что Бурый собирался принести жертву и неожиданно оказался жертвой сам. Больше всего разозлили колдуна две вещи.

Во-первых, у Бурого был Рогатый Клинок.

Чтобы преуспеть в такой магии, жертва должна быть соответствующей. Кого же это он наметил себе в жертву? Очевидно, того, кто теперь владеет мечом, но кто это? Мало кто во всех Королевствах имел статус мастера. Леди, Грифон, да еще проклятый чародей по прозвищу Сумрак. Остальные не стоили внимания.

Этот новый может принести немало хлопот.

Новости этим не исчерпывались. Сквозь мерцающие глаза искателя Азран увидел драконих. Это его не волновало: кроме Королей, мало кто из змеев мог постичь сколько-нибудь сложную магию. Он приказал птице пропустить это.

Усадьба.

Он долго мечтал заполучить женщину, что когда-то жила здесь. Только мечтал, конечно. Но по.тратил на это слишком много сил. Теперь было уже поздно. Если он что-то в чем-то понимал, то, стоит освободить леди Гвен, уж она-то постарается отплатить ему за все.

Так. Легкий укол — это искатель проник сквозь заклинание Ограждения. Видимо, оно ослабло со временем. Или его птица сильнее, чем кажется.

Птица влетела на территорию усадьбы. Осколки янтарной тюрьмы. Но не это так заинтересовало старого колдуна: он увидел рядом с ними две фигуры. Одна — леди Гвен — то ли спит, то ли без чувств. А вот другая…

Искатель спикировал на ничего не подозревающего юнца. В глазах его мелькнуло изображение парня: лет двадцать, довольно тощ, и до отвращения знакомое лицо.

Так, а теперь искатель зажал его в кольцо памяти. Азран, готовый к такому повороту, принялся быстро копаться в разрозненных мыслях, выхватывая то, в чем мог быть прок.

Первое, на что он натолкнулся, — большое белое пятно. Кто-то аккуратно заблокировал часть памяти юного Кейба — вот, значит, как звали его врага. Может, порасспросить хозяина трактира? Похоже, имело место похищение… Да ну его. Кто бы там ни наложил эти чары, он, наверное, проделал то же и с трактирщиком, и со всеми, кому довелось оказаться поблизости.

Новая сцена — уже интереснее. Демонический воин за столом. Конечно же, сам Бурый Король собственной персоной. И кое-что у него в ножнах на бедре, до боли знакомое. Господин и Повелитель Бесплодных Земель взял с собой в это путешествие Рогатый Клинок. Искателю понятно зачем. Этого нового, ничего еще не понимающего чародея надлежало принести в жертву Близнецам.

Ха-ха. Даже эти ящерицы временами ведут себя как сущие идиоты.

Азран пропустил еще часть. Вот Бурый вынимает и заносит Рогатый Клинок. Однако первый магический меч Азрана за все это время своих сил не потерял — приятно! Вот Бурый что-то говорит. Вот взмахивает Клинком…

И память как отрезало. Азран пробормотал несколько проклятий в адрес различных мелких божков. Опять перед ним усадьба — но теперь атакуют Леди. Искатель мельком скользнул взглядом по парню — и переключился на волшебницу, чтобы ему пусто было, он так и не узнал, кто враг. Можно попробовать сообразить самому…

Он наблюдал за дракой, видел, как его враг пользуется силой, — и не верил. Он снова и снова изучал это лицо. Он никогда не видел ребенка, даже ничего толком не знал о его матери…

— Мой сын, — пробормотал он со злобой. — Мой сын жив…

Надо было учить его самому, чтобы был силен, но послушен и предан до последнего. Его собственный отец сглупил: он занимался одним Дейном, старшим. А младшего отдал учителям, и эта промашка недешево ему обошлась. Азран обучился менее приятной форме магии — так называемым «темным силам». А после этого ничего другого ему уже не хотелось.

Отпустив голову искателя, он приказал ему убираться. Кровь Натана в Кейбе была очевидна. Дать леди Гвен или Грифону обучить его равносильно самоубийству. Он, Азран, будет первой жертвой. С Гвен или Грифоном он справится играючи…

А Кейб —его кровь. И тем самым опаснее Королей-Драконов.

Ну что ж, сыночка надо захватить. И сделать это могут только двое. Вызвать их — штука непростая, придется отдохнуть денек перед таким колдовством. Они подчинятся — но не во всем. Они будут стараться сопротивляться в каждой мелочи, надеясь, что маг ослабеет и они смогут воспользоваться его промашкой.

С мертвыми ничего легко и просто не бывает.

Глубоко под Тиберийскими Горами, в озере магмы, лежали яйца. Большинство не представляло собой ничего особенного: виверны, глупые бестии, едва ли достойные звания дракона. Поменьше была группа будущих огненных змеев.

И еще две группы. В одной — всего два яйца. Ошибки, мутанты. Этим дадут расти, только пока они не начнут вредить остальным — и если они окажутся неподходящими, их прикончат, так же как вивернов послабее.

Четвертая и последняя группа — цветные, пестрые яйца с ободком. Они куда больше остальных, и за ними ухаживают самые опытные и могучие из драконих. Это — надежда на будущее. Новые Короли заменят тех, кто умер или умрет в ближайшем будущем.

Первые яйца начали раскалываться.

Никогда еще верховая езда не причиняла столько боли. Темный Конь несся уже даже не галопом — он просто летел над землей. Леди хотела достичь Пенаклеса как можно скорее и подгоняла Коня, чтобы он мчался со всей скоростью, которую только можно счесть безопасной. Беда была в том, что у Кейба были свои взгляды на безопасность…

Однако именно Гвен пришлось в конце концов запросить остановки и передышки. Она была еще слаба и постоянно разжимала пальцы, едва не падая с коня. И только невообразимая ловкость Вечного удерживала обоих смертных, не давая им свалиться. Замедлившись до рыси, он дал Кейбу возможность помочь Леди.

Они уже добрались до открытой дороги — таких было немного в драконьих землях. Темный Конь направился к небольшой дубовой рощице в стороне от дороги. Гвен распаковала мешок и достала еду. Кейб ухватился за бурдюк с водой. И они уселись под деревья, пока их «транспорт» бродил. В стороне.

Гвен с наслаждением откинулась:

— Какая же я дурочка! Даже зеленый новичок знает, когда пора остановиться и дать себе отдых.

— У меня все тело болит, — откликнулся Кейб.

Они поделили еду. Кейб вгрызся в коврижку и с удивлением убедился, что, хотя вкус ее оставлял желать лучшего, силы вливались в измученные мышцы с каждым кусочком. Он поинтересовался у Гвен, что это такое.

— Хлеб эльфов. Съешь побольше — и сможешь одной левой побороть всю армию Императора.

Кейб едва удержался от того, чтобы не выплюнуть очередной кусок.

Гвен рассмеялась и с улыбкой обвела взглядом рощицу.

— Мы с Натаном так любили пикники. Тогда мы чувствовали себя нормальными людьми, а не высшими волшебниками. Хотя интересно, как обычные люди защищаются на пикнике от драконов? И муравьев.

— А кто была моя бабушка? — Он запнулся, увидев выражение ее лица. — Если не хочешь, не говори…

Она снова улыбнулась, и Кейб просто обалдел от ее очарования. До него вдруг дошло, что по возрасту колдунья годится ему как раз в бабушки…

— Я повстречала Натана, когда была девчонкой-ученицей. Моей учительницей была старая лесная ведьма. Она и жена Натана, леди Ашрилла, были хорошими подругами. Ведьма Тика даже помогала ей, когда родился Азран. — Ее лицо затуманилось. — Рождение его убило мать. Натану надо было еще тогда подумать о том, к чему может прийти его сын.

Кейб не ответил, но призадумался насчет своей новообретенной семьи. Она не казалась особо дружной. Сын против отца… Уж не повторится ли это заново?

Гвен не заметила его отсутствующего взгляда.

— Я была восхищена возможностями Натана. Цвета его были ярче, чем я когда-либо видела. Цвета — я тебя скоро научу их видеть — это истинная сущность любого мага. Пока он не обучен, они обычно тусклые. Что выберет волшебник — тьму или свет, — определит радугу. У Азрана цвета серые и черные.

Темный Конь всхрапнул, но промолчал.

— Тика смогла научить меня немногому, но она понимала, что возможности у меня большие. И вот она попросила помощи у великого мастера. Знаешь, какое зрелище — такой величественный чародей в синих одеждах глядит своим суровым взглядом из-под капюшона на тощую, дрожащую девицу. Вот тогда, наверное, я в него и влюбилась. Его старший сын, Дейн, как раз заканчивал ученичество и должен был отправляться к другому мастеру из-под отцовского крыла. На его место в ученики он избрал меня. Я делала что могла, чтобы не обмануть его ожиданий. И чуть не убила саму себя своими стараниями. Я быстро училась, но стоило это мне многого.

Оба давно забыли о еде.

— Однажды, когда я изводила себя каким-то обыкновенным заклинанием, ко мне в комнату явился Натан. Лицо у него было такое печальное-печальное, и я подумала, что он меня сейчас выгонит. А он сел рядом на стул и заговорил. О своей жене, о Королях-Драконах, своих мечтах и… моем будущем. Создал у меня на глазах женский образ. — Она улыбнулась своим воспоминаниям. — Я тогда думала, что это самая красивая женщина, какая только есть на свете, и решила, что это его покойная жена. И спросила об этом. Оказалось — это я, только после того, как мои силы получат полное воплощение. Я была потрясена. У Тики никогда не было такой мощи. Он же наклонился и поцеловал меня. Просто поцеловал — и все. И вышел. А я смотрела на него молча, как дурочка. Леди жестко посмотрела Кейбу в глаза.

— Только гораздо позже я узнала, что перед этим он получил известие о том, что сын его Азран убил собственного брата.

— А что… что сделал Натан? — выдавил из себя Кейб.

— Сделал? Попытался простить. Привести его назад к свету. Но это ему не удалось. Азран погряз уже слишком глубоко. Своих учителей он успел сделать рабами. А еще он нашел искателей. И подчинил их.

— Искателей? Эта птица — ты назвала ее искателем?

— Вот именно. Никто не знает, откуда они взялись. Они древнее драконов. Гораздо древнее. Они жили где-то около Адской Равнины. Мало кто их раньше видел, и еще меньше дожило до того, чтобы об этом рассказать.

— А что они такое?

— Говорят, когда-то именно они правили этой землей. А теперь — ищут. Всегда и везде ищут информацию. Никто не знает зачем — думаю, это и Азрану неизвестно. Он их поработил, но едва ли изучил. И с них наверняка приходится не спускать глаз.

Припомнив силу и ловкость твари, Кейб поежился и кивнул.

— Я поняла, — продолжала леди Гвен, — что слишком изводила себя. Натан не требовал такого напряжения. И вообще мои уроки стали казаться после этого разговора простыми, проще некуда. Я старалась точно следовать его словам, и ошибок становилось все меньше и меньше. Скоро я начала понимать, что понемногу обретаю мощь. Через три года я была как та картинка. И тогда Натан сказал, что любит меня.

Ее глаза вспыхнули, глядя куда-то в пустоту. Она забыла о настоящем — даже о присутствии Темного Коня. Потусторонний скакун все еще прикидывался пасущимся, но Кейб заметил, что делает он это очень тихо. Через минуту она моргнула, вытерла одинокую слезу и продолжала:

— Драконьи Хозяева — это была идея Натана. Его и Ялака. Они решили сбросить Королей-Драконов, которые правили столько лет, сколько человечество помнило себя. Они подавляли в людях всякое стремление к совершенству и угнетали людское племя, стараясь сделать их безмозглыми скотинами. Их слуги искали чародеев и уничтожали, где только могли. К счастью, могли они далеко не все. Хозяева собрали силы и выступили, бросив драконам вызов. Так началась Поворотная Война.

«Поворотная Война. Мало кто ее теперь так называет, — подумал Кейб. — Целые края стали пустошами, пепелища и кладбища испещрили землю. Это было жестокое испытание. Все маги, кто послабее, погибли — и с ними множество огненных змеев. Наконец война достигла Города Знаний.

Не было секретом, что стратегию драконов разрабатывал не Император, а Пурпурный Дракон, Правитель Пенаклеса. И на нем-то Хозяева решили сосредоточить силы. Ялак повел свои силы в Бесплодные Земли, место единственной настоящей победы Хозяев. Он должен был предотвратить возвращение Бурого и остатков его воинства. Лохивар, столица Серой Мглы, должен был задержать Черного. Натан Бедлам должен был повести остальное войско против Города Знаний.

— Их предали с самого начала. Лохивар изменил и открыл ворота врагу. И силы защитников повели драконью армаду к Пенаклесу. И если бы не Грифон, они успели бы вовремя. Он встретил предателей с маленьким наемным войском и отбросил их назад. Вот потому-то он и стал нынешним Лордом Пенаклеса.

Все больше Кейб понимал, почему они так спешат достичь города. Еще немного — и надежда хотя бы на относительную безопасность пропадет.

— Но и Ялака предали. Азран. Этот так называемый сын Натана поразил его в спину Рогатым Клинком. Ялак даже не узнал, что с ним произошло. Здесь его предвидение ему изменило.

— А как меч попал к драконам?

— Даже Азран не всеведущ, — ухмыльнулась Гвен. — Бурый, увидев расстройство в рядах врагов, решил разгромить их окончательно. Он дрался в человеческом обличье, а оружие его сломалось. И тогда он ранил Азрана и похитил клинок. О, почему он не убил его! Тогда-то я и покинула поле боя, чтобы присоединиться к Натану и предупредить их, пока еще не все потеряно. Бурый отбросил и рассеял войска Хозяев, но преследовать не мог. Его кланы были близки тогда к полному уничтожению.

Кейб припомнил слова Бурого Короля. Как он его ненавидел! Кейб почти понял свирепого змея. Но он сам вырыл себе могилу собственной злобой.

Леди глядела на него:

— Я знала, что есть еще дитя. Твоя мать погибла, и Натан, надо думать, похитил тебя у отца, чтобы тебя не постигла участь Азрана и ты не стал рабом тьмы. Я…

— Стоп! — вскрикнул Кейб. — Ты хочешь сказать, что видела меня?

— Ну да…

— Но ведь ты же спала годами, десятилетиями!

— Да. Понимаю… Но… Я не знаю, как это объяснить. — В ее голосе звучало искреннее недоумение.

— Мне же нет еще двадцати пяти! А по твоим словам получается… Получается, что с тех времен…

Темный Конь перестал пощипывать траву. Он все еще казался обычным конем, но в голубых глазах появилась хитринка. Уши стали торчком. Ему тоже стало интересно.

Колдунья начала читать какое-то заклинание, быстро перебирая пальцами.

— Ты помнишь только обычную жизнь? Ничего больше?

— Ничего.

— Странно, очень странно. По-моему, это колдовство, но оно уже настолько с тобой срослось, что даже я не могу отделить. Однако видно, что оно пошло тебе на пользу.

— Что мне делать?

Она развеяла заклинание. Словно мягкая кисточка дотронулась и отскочила от его кожи.

— Не знаю, что и сказать, — развела руками волшебница и повернулась к Коню: — Я готова выслушать тебя. Конь фыркнул:

— Как ве-еликодушно с вашей стороны! Насчет парня у меня только две идеи. Во-первых, заклинание, которое ты исследовала, почти наверняка наложено Натаном Бедламом, и именно оно, скорее всего, причина странного детства Кейба. Ты сама говоришь, оно пошло ему на пользу. И послушай совет: отбрось пустые домыслы, пока не доедем до Пенаклеса. Там мы все узнаем.

— Ты думаешь, в Библиотеках мы что-нибудь найдем? Конь поковырял копытом землю.

— Я думал кое о ком другом.

— О ком? — Лицо ее потемнело.

Кейб не заметил опасного изменения в голосе.

— Ну конечно, о Симоне!

— Симон? — Гвен обернулась к нему.

— Ну да. Это он привел ко мне Темного Коня. И сказал, что мы встретимся в Пенаклесе.

— Опиши его. — От ее голоса повеяло ледяным холодом.

— Высокий. В плаще с капюшоном. Лицо не опишешь — оно всегда какое-то расплывчатое…

— Сумрак! — Крик Гвен напомнил первую встречу с Темным Конем. — И ты принимаешь от него помощь, от проклятого страшнее Азрана! Глупец!

— Леди Гвен, вам известно о проклятии Сумрака не более, чем мне! — Темный Конь сумел перекричать девушку. Кейб тихо порадовался, что на дороге никого не было.

— Я убью его!

— Ха! И перекалечишь всю землю вокруг? И кто после этого сдвинет Чашу весов в другую сторону?

— Он, — она утихла и, казалось, выбирала слова, — сотрудничает с Грифоном?

— Да, они вместе до конца, и ты это знаешь!

— До конца? Ну таким манером это недолго… Кейб, ошарашенный, переводил взгляд с одного на другую. Что за белиберда?

— Хватит тратить время. — Леди встала. — Теперь, когда я знаю, кто еще с нетерпением ждет нас в Пенаклесе, я тороплюсь туда еще больше.

Не дожидаясь Кейба, она вскочила на спину Коня. Кейб последовал ее примеру, все еще надеясь, что она объяснит свое поведение. Вот уж воистину темпераментная женщина!

— Кто такой — Сумрак? Какое он имеет ко всему этому отношение?

Слова ее были непонятны.

— Единственный чародей, сравнимый с Натаном. И самый ненавистный. Он может все спасти — и все погубить. Противоречивая натура…

Темный Конь приготовился к новой скачке. Но больше он не смеялся.