20

Ночной гость

Когда день в тяжёлой битве понемногу уступил ночи, узкая двухмачтовая галера под флагом Боевого Коня, преодолев бушующие волны, подошла к причалам Нетхосака. Её борта и оснастка, гораздо ниже, чем у обычных имперских кораблей, говорили о том, что она предназначена для плавания только внутри Кровавого моря. Однако низко сидящий острый таран на носу делал её грозным орудием против менее подвижных целей.

Никто не обращал на галеру внимания до тех пор, пока один из дозорных не разглядел, кто стоит в гордой позе на капитанском мостике. Подобно чуме, паника начала распространяться по территории порта. Колоту пришлось более трёх раз угрожать расправой и призывать авторитет отца, прежде чем гость получил достойную встречу, как и подобает его рангу.

Итак, условности были соблюдены, и Лорд-Вождь Голгрин сошёл на землю имперской столицы.

Извещённый быстроногим гонцом, Хотак успел приготовиться к столь необычному визиту. Слуги быстро облачили его в парадную броню, готовя к войне или тонкой дипломатии. Людоеды кроме силы и храбрости весьма уважали желание немедленно вступить в битву.

Позади Хотака красовалось огромное полотно, изображавшее императора с супругой, наслаждающимися отдыхом у открытого окна, за которым расстилался виноградник. Сам Хотак, закованный в броню, гордо откинулся на спинку кресла, держа снятый шлем в руке. Рядом стояла Нефера в великолепном изумрудном платье и с любовью смотрела на супруга.

Роскошная кровать из красно-чёрного дуба заменила старую, изрубленную в ночь приснопамятного жалкого сопротивления Чота. Сторона императрицы была не примята, но где бы ни провела ночь Нефера, о прибытие галеры она узнала незамедлительно. Распахнулась дверь, и жрица вошла в покои Хотака, полностью готовая к приёму посланца другой расы, даже если речь шла о людоедах. Струящаяся чёрно-серебристая одежда подчёркивала не только её высокое положение, но и великолепную фигуру.

— Муж мой, я вижу, ты уже готов принять посланца. — До ноздрей императора докатилась привычная волна лавандового аромата. Он целый миг наслаждался ею, вспоминая старые, более простые времена.

— Ты прекрасно выглядишь! Могу я сделать тебе столь привычный комплимент?

— Можешь, — ответила Нефера с уверенной улыбкой, чуть поправила плащ Хотака и смахнула крошечное пятнышко с панциря. — Ты понимаешь, что означает подобный визит?

— Ещё бы. Голгрин и этот его жалкий Кхан решили принять наш договор. Это было неизбежно, мы ведь предложили прекрасные условия.

— Но это так неожиданно…

— Колот хорошо справился с заданием, — озвучил Хотак свою недавнюю мысль.

— Да у него было мало шансов все провалить, — отозвалась Нефера, — Мы ведь спланировали каждый его шаг.

Император успокаивающе поднял руку:

— Ну, не лишай парня славы… Конечно, он не настолько умён, как Бастиан, или не так предан тебе, как Арднор, но пока он приносит нашему семейству только славу.

— Конечно… я знаю о его силе и возможностях. Быстро вошедший офицер опустился перед Хотаком на колено:

— Мой император, ваш сын Колот и эмиссар людоедов Голгрин ожидают в зале совета! Хотак щёлкнул пальцами:

— Прекрасно! Я полагаю, все желания лорда Голгрина выполнялись без промедления?

— Да, мой император! Сделали всё, что могли! — По лицу офицера пробежала тень отвращения при мысли о том, чтобы рассматривать людоеда как важную персону.

— Тогда не будем ждать. — Хотак протянул руку Нефере. — Дорогая?

Как только император и его супруга вышли наружу, к ним присоединилась дюжина минотавров охраны с обнажёнными секирами; двери мягко открывались и закрывались за ними. Когда чета приблизилась к залу совета, их окружало более пятидесяти стражей — достаточное количество для того, чтобы произвести впечатление на людоеда.

Посреди зала стоял огромный стол, пожалуй, самый крепкий в империи, ведь многие военачальники любили подтверждать свои слова ударом кулака по столешнице. Две огромные люстры, по сто двадцать пять свечей каждая, освещали помещение. Деревянные панно на оштукатуренных стенах изображали детальные карты главных островов и колоний. На дальней стене во всю ширь раскинулся шедевр Хотака: по бурному сине-зелёному океану, где изнутри пробивался красный оттенок, намекая на Кровавое море, расстилались контуры великой империи. Лорд Голгрии как раз и обозревал это творение, покачивая чашу с вином в руке.

Важный герольд привлёк всеобщее внимание:

— Император Хотак Де-Дрока и его супруга леди Нефера!

Только яростный блеск в глазах жрицы выдал гнев, когда герольд опустил её храмовое звание. Колот, сидевший в кресле недалеко от людоеда, вскочил и торопливо поклонился — молодой минотавр выглядел усталым и измотанным. Голгрин, напротив, был свеж и весел и изящно отвесил поклон императору. Рядом с ними высился, как всегда насторожённый, Бастиан.

— Рад приветствовать тебя, лорд Голгрин! — проревел император радостно. — Прошло много времени, не так ли? Я имею в виду с тех пор, как мы начали вести переписку, и до того, как мы увиделись лично. Где это было, в Зигарде?

— Не так уж и много, — хмыкнул людоед. — Но это действительно было в Зигарде. — Он показал глазами на карту, где примерно располагалось ближайшее к Саргонатху поселение людоедов, потом повернулся и стал пристально разглядывать леди Неферу.

— Как поживает Великий Кхан? — вежливо осведомился Хотак.

— О, он чувствует себя прекрасней всех ныне живущих.

Взгляд людоеда был по-прежнему устремлён на Неферу, и Хотак почувствовал раздражение.

— Этот визит стал для нас полной неожиданностью… Смею ли я предполагать, что наше предложение подошло и вы его принимаете?

Голгрии улыбнулся, показав слишком много зубов:

— И даже более чем вы надеялись! Но сначала, император Хотак, прими искренние поздравления от Великого Кхана по поводу твоего возвышения. Он выражает неподдельную радость и надежду на будущие добрые отношения.

— Он слишком добр.

Людоед внезапно хихикнул — издал резкий скрежещущий звук. Махнув рукой, Хотак распорядился свите покинуть помещение, приступив непосредственно к переговорам. Минотавры быстро заскользили к дверям, а эмиссар Кхана все так же, не отрываясь, смотрел на леди Неферу. Только сейчас император вспомнил, что в культуре людоедов женщина занимает полностью подчинённое положение.

— Дорогая… — протянул Хотак голосом как можно более ласковым и нейтральным. — Скоро нам, возможно, придётся провести официальную церемонию представления нашего гостя Высшему Кругу.

— Конечно, любимый муж. — Нефера непонимающе улыбнулась.

— Может, ты проследишь за последними приготовлениями?

— Хотак… — вскипела императрица.

— Прекрасная мысль, отец! — воскликнул Бастиан, прерывая возражения матери и беря её под руку. — Я буду рад помочь тебе в этом деле!

Глаза Неферы гневно вспыхнули, но затем маска любезности вновь вернулась на её лицо:

— Конечно, я обо всём позабочусь… — Она улыбнулась Голгрину: — Рада буду увидеться снова, эмиссар. — И верховная жрица вместе с сыном торжественно покинула зал совета.

Колот рванулся было следом, но дёрнулся и вновь сел:

— Мне лучше остаться…

— Нет, сын, — прервал его Хотак. — Ты очень хорошо справился с делом и не останешься без награды. Но теперь тебе следует пойти и хорошенько отдохнуть.

— Да, отец. — Колот подошёл к императору, склонил рога в знак смирения и быстро направился к выходу.

Хотак вновь сделал приглашающий жест:

— Может, теперь мы начнём? Голгрин, не отвечая, вновь пристально разглядывал карту.

— Так много небольших островов… — задумчиво проговорил он. — Так много морской воды между ними… Как гордятся минотавры своим государством…

— Это действительно так. Наши владения лежат почти на всех типах земель: плодородные пашни и густые леса, зелёные луга и богатые рудники, дающие нам превосходные металлы для оружия и брони.

Наглядевшись, эмиссар повернулся и так же пристально, как до этого на его супругу и карты, воззрился на хозяина. Хотак уселся в глубокое кресло и напряжённо ждал. Наконец лорд Голгрин откинул полу плаща и достал тяжёлый скрученный пергамент.

— Мой Кхан согласен на твои условия, но необходимо дополнить их небольшими формальностями. — Людоед кинул свиток на стол. — Твой сын уверил меня, что ты согласишься.

— Конечно. — Хотак кивнул, подтянув к себе договор.

Голгрин невозмутимо достал следующий документ — Тебе понадобится и это, великий Хотак.

— Что это?

— Договор между Керном, Блотеном и минотаврами…

Здоровый глаз императора удивлённо расширился:

— Но ведь Керн и Блотен — смертельные враги! — Он покачал головой. — Впрочем, как и минотавры с людоедами. — Хотак развернул свиток и принялся медленно читать, продираясь сквозь ужасный язык людоедов — фактически только горстка представителей этой расы умеет свободно читать и писать. Дойдя до очередного пункта, он споткнулся, поперхнувшись: — Что это? Я уверен, мой глаз обманул меня!

— Нет, — сурово покачал головой Голгрин. Хотак отшвырнул свитою

— Объяснись!

Лорд-Вождь пожал плечами:

— Сын Хотака сделал все, чтобы спасти наш союз, ибо без этого не дал бы согласия Блотен, а следом за ним и Керн. — Эмиссар улыбнулся, но так, чтобы император не подумал, что ему сочувствуют. Наоборот, сейчас на Хотака, хищно скалясь, смотрело дикое животное. — Если ты скажешь, что это неприемлемо…

— Я ничего ещё не сказал!

Голгрин посмотрел на остатки вина в своей чаше, затем перевёл взгляд на пустую бутылку. Убедившись, что больше ничего нет, эмиссар принялся беззаботно играть с чашей.

— Но мне потребуется убедить слишком многих. Тут даже самые лояльные мои командующие могут встать на дыбы. — Хотак задумчиво потёр челюсть. — Но это возможно… — Император встряхнулся и решительно хлопнул рукой по столешнице. — Клянусь Аргонской Цепью, я это сделаю! Голгрин сдержанно поклонился:

— Великий Кхан будет очень доволен.

— Да, верно, но всё нужно провернуть очень деликатно. Чтобы гарантировать успех, я поручу сыну Бастиану лично заниматься только этим вопросом.

— Значит, договорились?

— Это всё, что надо, чтобы удовлетворить Керн и Блотен? Никаких земельных претензий?

— Людоедам нет большой пользы от кусков грязи, разбросанных в море. Так что, друг Хотак, это нас полностью удовлетворит.

— Прекрасно. — Император поднялся. — Цени то, что ради нашего союза я пошёл на риск восстания. — Он протянул руку эмиссару, и тот, не вставая, пожал её.

Посол Кхана имел сильные мускулы, но пожатие Хотака было каменным. Минотавр получил мимолётное удовольствие, увидев, как людоед вздрогнул.

— Соглашение достигнуто!

Настроение Хотака стремительно улучшалось, он добился того, чего так давно хотел. «Конечно, предстоят небольшие трудности, — подумал он. — Людоеды хотят многого, но нет ничего непреодолимого».

— Голгрин! Твоя чаша пуста! Предлагаю потребовать ещё вина! Выпьем за товарищество наших народов в их великих целях в будущем, а?!

— Никогда ещё не слышал предложения лучше! Хотак хлопнул в ладоши, и в зал немедленно вбежал слуга с новыми бутылками. Приняв их, император собственноручно наполнил чаши и провозгласил тост:

— За этот судьбоносный день, мой друг людоед!

Как и столица империи, принимавшая высокого гостя, порт Варга принимал другого.

Четыре судна вошли в широкую гавань, флаг Восточного флота полоскался за каждой кормой. Маленький гарнизон не ожидавшего никаких неожиданностей города с интересом следил за судами, полагая, что они доставили важное известие или зашли пополнить запасы:

Дежурный офицер, первый декарион Илос Де-Моргейн, сделал знак подчинённым построиться у доков. Илос стоял, прислонившись к стене, и следил за приближающимися шлюпками, гадая, что за важные вести потребовали присутствия столь представительной эскадры. С кораблей спускалось все больше лодок, и в душу декариона начали закрадываться первые сомнения.

Высадившиеся матросы были вооружены до зубов и направлялись в город. Декарион схватил своего воина за плечо:

— Клянусь секирой! Беги и предупреди командующего! Это нападение! Мы попробуем задержать их, сколько сможем!

Тот опрометью кинулся бежать, а воины Илоса начали спешно готовиться к атаке. Самой лёгкой дорогой в сердце города был именно этот путь, зажатый между двух гигантских хранилищ. Естественно, они пойдут здесь, и только здесь! — лихорадочно прикидывал декарион. — Если надо, я подожгу всю округу, но задержу захватчиков. Однако зачем они напали на Варгу?»

— Стоять! — заорал он женщине-главарю, вырядившейся в форму капитана флота. — Эта гавань закрыта!

Женщина громко расхохоталась:

— Закрыта? И кем это, интересно? Неужели тобой? Послушай новость. Я капитан Тинза, от имени командующего Рахма Эс-Хестоса приказываю сдаться! Твоя участь будет решена справедливым судом, но это моё первое и последнее предложение!

— Приготовились! — гаркнул декарион своим воинам.

Тинза поудобней перехватила рукоятку секиры; вся ирония в один миг слетела с неё.

— Ты просто глупец, к тому же — мёртвый…

С рёвом моряки кинулись на жидкую цепь солдат Илоса. Прошло всего несколько мгновений, а декарион пал мёртвым, остальные ненадолго смогли пережить командира, доставшись нетерпеливым лезвиям.

Шлюпки сновали туда-сюда, берег заполнялся уже солдатами Напола. Под его началом они быстро кинулись к казармам, где находилась большая часть военных сил Варги. Около двухсот матросов во главе с Тинзой направились непосредственно в город. Они быстро установили контроль над важнейшими точками, после чего капитан разделила силы, послав одних грузить припасы, а других планомерно обыскивать здание за зданием.

Единственная удача Де-Моргейна состояла в том, что он успел подать сигнал тревоги. Сначала Гоуд решил ждать нападения на месте. Но, поняв, что сил долго сопротивляться не хватит, он выслал пятерых всадников в столицу. Тем временем Напол приблизился к маленькому форту с сотнями своих прекрасно обученных легионеров. Дойдя с белым флагом до самых ворот, он прокричал:

— Сдавайтесь и отделаетесь тюрьмой! Или бейтесь и готовьтесь к разговору с предками!

Ворота остались закрытыми, хектурион Гоуд даже не потрудился отвечать. Напол махнул рукой, и полсотни лучников построились в три ряда, направив стрелы в северное небо.

Секира дала отмашку, и стрелы ринулись за невысокие стены. Оттуда немедленно послышался шум и отчаянные крики.

— Рее! — заорал Гоуд второму декариону, прячущемуся за зубцом стены. — Накорми мерзавцев!

Имперские стрелки начали беспорядочно стрелять, но их было слишком мало, чтобы остановить нападавших. Легионеры Напола ринулись с лестницами на все стены одновременно, взвились верёвки с крюками. Несколько упали мёртвыми, остальные упорно лезли вверх. Грянул второй залп морского легиона, и теперь защитникам, суетящимся на гребне стены, было не скрыться.

Возникли первые схватки лицом к лицу, немедленно ширясь и разгораясь.

— Давайте! — вопил Напол. — Лучники, прикройте парней!

Внутри хектурион Гоуд снял шлем и смахнул пот со лба — уже треть его людей была уничтожена, и защищать стены становилось невозможным.

— Рее! — заорал он. — Сомкни ряды со стороны порта! — Стрелы сыпались вокруг все плотней. — Пошли троих к западной стене! Доберитесь…

Четыре древка вошли в тело хектуриона, одно пронзило икру, второе пробило плечо, последние два застряли в горле. С остекленевшими глазами Гоуд рухнул на пыльную, сухую землю.

Яростные легионеры спрыгивали со стен внутрь — первой не выдержала именно та, что выходила к порту. Битва была выиграна, и последние схватки догорали в узких коридорах и комнатах форта. Солдаты Напола пробились к воротам и начали их открывать. Ещё несколько минут — и основные силы с рёвом ворвались внутрь.

Увидев это, второй декарион Рее, теперь уже фактический командир гарнизона Варги, сдался. Он пал на колени и склонил рога, протянув Наполу свою секиру. Все сражение не продлилось и часа.

Когда все пленники были надёжно заперты в пустых складах, Тинза подошла к Наполу.

— Прекрасный денёк! Все в порядке, а ещё нет и полудня! Надеюсь, у остальных так же хорошо. — Капитана несколько волновала судьба других судов, которые должны были нанести удар на несколько часов позднее.

— Они справятся, Тинза! — прогрохотал Напол. — Обязательно справятся!

Тинза с мрачным удовлетворением наблюдала за погрузкой добычи в лодки.

— Долго нам здесь не продержаться. Много народу смогло убежать?

Напол, помрачнев, кивнул:

— Да, по крайней мере три или четыре всадника ускакали… Может, больше. — Его рука напряжённо сжала секиру. — Они предупредят всех, кого смогут.

Тинза посмотрела в сторону невидимого Нетхосака и усмехнулась:

— Прекрасно! Тогда всё идёт, как запланировано…

21

Безвыходное положение

Ещё ни один посыльный не добрался с известиями об атакованной Варге, а призрачный осведомитель был уже возле уха своей повелительницы.

Леди Нефера, занимающаяся подготовкой к приёму, вдруг замерла, оторопело глядя в пустоту.

— Варга… Варга… — зашептали её губы. — Ты уверен? Северный порт… четыре судна? Под флагом флота?!

Округлившиеся глаза прислужниц не видели ничего, кроме теней в углах, но верховная жрица уверенно следила за кем-то невидимым.

— Оставьте меня! — скомандовала она испуганным девушкам и, как только те выскочили, скрестила руки на груди. — Суда на востоке, Варга на севере… что стоит за всем этим? Пираты или восстание? — Она больше не тратила времени и рванулась к мужу. — Хотак!

Нефера неслась через дворцовые покой, а мертвецы скользили перед ней. Хотак в это время показывал Голгрину убранство тронного зала, щеголяя великолепием империи. Оба в замешательстве воззрились на распахнувшиеся бронзовые двери и верховную жрицу за ними.

— Послушай, дорогая… — начал император, его стальной взгляд резал, как нож.

— Хотак, милый, нам нужно немедленно переговорить, немедленно!

Ощутив её напряжение, император поклонился гостю:

— Ты простишь меня, лорд Голгрин, за небольшую отлучку?

Людоед вежливо кивнул с показным безразличием, хотя глаза его сузились от любопытства. Хотак быстро вывел жену из покоев и провёл в пустующую комнату, оглянулся по сторонам и, убедившись, что окна и двери надёжно заперты, потребовал:

— Ну? Что случилось?

— Варга захвачена час назад! Суда пиратов стоят в порту, загружая на борт награбленные припасы. Они прикрылись знамёнами Восточного флота!

Хотак потёр челюсть:

— Те самые, сбежавшие… Я ожидал чего-нибудь подобного, но не настолько смелой вылазки! На что они надеются?!

— Они разгромили порт непосредственно на Митасе! Что скажут на это подданные?

— Я этого так не оставлю. — Хотак распахнул дверь в коридор и крикнул страже: — Вызвать сюда капитана Гара!

Дюжий капитан явился немедленно и, опустившись на одно колено, прохрипел:

— Мой император?

— Варга была атакована, отправь туда отряд из моего собственного легиона! Подними по тревоге легион Летящего Грифона. Объяви общую готовность военным кораблям в порту! Пусть особенно внимательно осматривают суда под флагом Восточного флота! Мне нужны эти четыре предательские корыта!

Гар кивнул:

— Большая часть легиона Боевого Коня уже разослана по южному Митасу, сильный отряд по вашему приказу отправлен поддержать командующего Ксандо на Котасе…

— Тогда возьми, сколько нужно, из Нетхосака.

— Но это оставит столицу в руках Стражи! У нас будет только Имперская Гвардия во дворце…

— Делай, как я сказал. Прикажи Имперской Гвардии выступить на посты в столице. Бастиан тут не помощник, но, думаю, Колот превосходно справится с этим заданием. О любых угрозах сообщай непосредственно ему.

— Да, мой император.

Капитан встал и быстрым шагом вышел из комнаты. Нефера немедленно подошла ближе к супругу.

— Если ситуация осложнится, ты всегда можешь рассчитывать на Защитников…

— Я бы предпочёл обойтись без них, пока Нетхосак в безопасности.

— Как скажешь, — нахмурилась жрица. — Может быть, стоит задержать окончательный договор с Голгрином, пока мы не выявим виновных?

— Это дело рук Рахма! Удар сюда, удар туда, кусать меня со всех сторон, выясняя слабые места! — Хотак яростно фыркнул. — Это будет его фатальной ошибкой — в моей империи не осталось незащищённых мест!

Леди Нефера ласково погладила супруга по руке:

— Хорошо сказано, муж мой. А теперь не пора ли вернуться к людоеду, чтобы он не задавался вопросом, что за ужасная напасть приключилась в империи?

Хотак выдохнул и нежно поцеловал жену, вдыхая аромат лаванды.

— Ты права, как всегда. Спасибо тебе за столь быстрое предупреждение…

— Храм существует для твоей поддержки. Я существую, чтобы помогать тебе.

Нефера молча смотрела, как император уходит развлекать лорда Голгрина.

— Может, ты и прав насчёт Рахма, любовь моя… — пробормотала она. — Но тут что-то не так… Слишком прямолинейно для матёрого командующего… Я должна разобраться, что к чему!

Рябой шахтёр нашёл Фароса и Ультара, когда они не спеша жевали утреннюю пищу, и знаком пригласил следовать за собой.

Он провёл друзей мимо нескольких полуразвалившихся бараков и смотровых вышек, под которыми сидела последняя партия заключённых. Несколько стражей понаблюдали за троицей без всякого любопытства, а затем отвернулись. Свернув за угол, группа наткнулась на высокого и жилистого минотавра, который внимательно всех осмотрел и позволил пройти внутрь.

В полутьме стояли две фигуры, одной из которых, к удивлению Фароса, оказался Джапфин, под надуманным предлогом отказавшийся от утренней трапезы. Вторым был Итонус.

— Вы знаете, кто я, — произнёс он. — Недавний повелитель сильнейшего Дома. Глупая ошибка отняла у меня звание, но не друзей. Я ждал их действий, и они меня не подвели. — Бывший патриарх приблизился к друзьям вплотную. — Всё готово для побега из этой грязной ямы, но мне требуются сильные союзники, которые помогли бы решить некоторые проблемы. Я думаю, вы оба подходите для этой роли.

— Я слышал множество планов побега раньше, — пожал плечами Ультар. — Ни один так и не сработал.

— Мой сработает, уверяю тебя. Так что скажете на моё предложение? Вот Джапфин говорит, что вам можно доверять, и сам уже согласился.

— А что насчёт Мясника? — спросил Фарос, — Я видел, как он к тебе относится. Он тоже часть плана? Итонус мелко захихикал:

— Мяс… а, добрый старина Пэг… Он пока полезен ныне — прикрывает от других стражников. Но он ничего не знает, слишком уж любит деньги…

Свобода. Ещё несколько дней назад это казалось несбыточной мечтой, но если кто и обладает достаточным могуществом, чтобы вызволить их отсюда, так это бывший патриарх. Фарос не мог позволить себе упустить такой шанс.

— Я согласен.

Стоящий рядом татуированный моряк кивнул:

— Я тоже.

— Теперь слушайте. Я надеялся все провернуть после того, как уедет эта жалкая Мариция, но теперь ничего не исправишь, приходится действовать согласованно с друзьями. Завтра будьте готовы сесть в другой фургон, не ошибётесь, вам прикажут куда. Не мешкайте, как только окажетесь внутри, загляните под сиденья, там будут спрятаны инструменты, которыми можно сбить кандалы. Больше не скажу ничего, но замечу, что все должны действовать смело, на этом этапе нельзя допустить ошибку.

— Так какая роль отведена нам? — прямо спросил Фарос.

— Вы устроите заварушку, которая отвлечёт внимание. Фургоны — единственный путь отсюда, и если я попробую уйти один, это сразу же заметят. Внутри соберутся все наши, будем прорываться в нескольких направлениях. Мне нужны люди, способные поверить на слово, а всё остальное сделают без них. Я ожидаю этого от вас, и если возражений нет, считаю обсуждение плана законченным.

Итонус повернулся и прилёг на нары закрыв глаза. Джапфин кивнул друзьям, и все трое вышли наружу.

Затрубили рога на погрузку. Впервые за столько времени минотавры шли на работу в приподнятом настроении, не говоря друг другу ни слова. Ключ к свободе предложен — осталось лишь воспользоваться им.

Когда они приблизились к фургонам, острый удар бича поверг Фароса на колени. Пока Ультар помогал ему подняться, Пэг, скаля зубы, сматывал кожаную полосу.

— Ну-ка прибавили шагу, ублюдки! Фургоны не будут вас вечно дожидаться!

Фарос сжал зубы, неохотно повинуясь, — он не имел права сейчас показывать эмоции. Ещё немного — и весь Вайрокс вместе с Пэгом останется лишь в ужасных воспоминаниях…

Мариция разглядывала отбывающих заключённых, выискивая взглядом одного особенного. Она стояла у окна в комнате, где расположился её телохранитель Холис.

— Ты уверен, что это правда?

— Она была получена из надёжного источника, миледи. — Холис стоял неподвижно, и его чёрная шерсть усиливала сходство с эбеновой статуей.

— Надеюсь, иначе я бы не задержалась в этом проклятом месте так надолго. Жажду встречи с нашим великим… — Мариция наконец заметила, кого искала. Итонус скользил к фургонам, словно по-прежнему шёл к своему патриаршему трону, и меньше всего походил на обречённого на смерть. — Отец был не прав, надо было убить его сразу, Холис.

— Как будет угодно миледи.

— Я понимаю все его умозаключения, но думаю, надо было проявить жёсткость. — Мариция отступила подальше от окна.

— Политика — это очень опасное поле битвы, миледи. Имея под рукой живого, но находящегося под стражей врага, можно извлечь гораздо больше пользы, чем от мёртвого.

— Ну, время для таких игр уже в прошлом. — Мариция погладила эфес меча, — Если твой источник не ошибается, Итонус собирается бежать, а мы не можем допустить этого, Холис.

— Жду приказаний, миледи. Рука женщины перелетела с гарды меча на грудь телохранителя.

— Не будет никаких приказаний. Просто прояви рвение в услужении своей хозяйке, Холис поклонился:

— Скажи мне, что надо сделать, миледи, и я исполню. За императора, за государство и… за тебя…

Все больше и больше теней металось вокруг верховной жрицы. Но она не обращала на них внимания, полностью сосредоточившись на своей задаче. Когда мертвецы ей понадобятся, она призовёт своих рабов, пусть ждут — таков их удел.

Новые буквы лились на пергамент, как взбунтовавшийся водопад. Чёрные, словно вороново крыло, глаза Неферы горели фанатическим огнём, рука с пером двигалась, будто обретшая собственную волю. Новые и новые имена загорались красными чернилами: Тинза, Напол, Джубал и многие, многие другие…

Предатели сделали ужасную ошибку, вернувшись на Митас, — теперь жрица узнала их имена. И, что более важно, теперь Нефера будет следить за ними, ведь отбывшие с Варги корабли уже несут на себе невидимых пассажиров. У неё много слуг, хватит на каждого мятежника.

Во дворце почти все имели персонального соглядатая, который исправно доносил обо всех действиях своего «подопечного». Даже Хотака повсюду незримо сопровождали два призрака, обеспечивающие, по мнению Неферы, его безопасность. То, что супруг ничего не знал об этом, для неё было несущественно.

Утомившись, жрица сделала небольшую передышку и оглядела свои покои. Здесь, в Храме, её власть была абсолютна, мертвецы повиновались каждому приказу, льстя и угождая. Именно они хранили власть императора…

Через некоторое время леди Нефера послушала доклады и поняла, что способна представить Хотаку все сведения о мятежниках в деталях, включая места их базирования и снабжения. Тогда… тогда наконец её муж должен признать полезность Предшественников.

— Что там о Рахме? — спросила она у тени. Имя главаря мятежников подтвердилось, но его местонахождение так и не было найдено. Нефера подозревала, что он осуществляет специальный план отдельного нападения — это выводило Неферу из себя.

— Такир!

Тень мгновенно проявилась в воздухе:

«Повелительница?»

— Командующий Рахм до сих пор не обнаружен. Почему?

«Есть сила… немного силы… которая скрывает его от нашего взгляда, повелительница. — Нефера нахмурилась. — Он словно отсутствует в мире живых…»

— При жизни ты достаточно далеко продвинулся в магии, Такир? Баловался заклинаниями?

«Я… я только притронулся к ней, повелительница, — прошелестел фантом. Он поднял правую руку от складок плаща, и жрица впервые заметила, что на ней не хватает двух пальцев, а всё остальное сильно обуглено. — И это прикосновение привело к… изменению».

Он не стал объяснять дальше, призраки или стараются забыть историю прошлой жизни, или спешат поведать её первому встречному. Некоторые из первых теней так доставали Неферу душещипательными подробностями, что она раз и навсегда запретила им открывать рот без приказа.

— Значит, ничего толкового сказать ты не можешь? «Ничего, хозяйка».

Нефера с явным раздражением оглядела бледные лица толпящихся перед ней призраков:

— Бесполезные твари! Ни один не может поведать мне то, что так необходимо! Нужно найти этого главаря предателей!

Кем бы тени ни были при жизни, сейчас они — просто грязь под её ногами. Даже Такир благоразумно попятился, запахнувшись в свой драный плащ.