Пролог

После опустошающей Войны Душ люди Кринна увидели в своём будущем лишь страх и неизвестность. Конечно, можно сказать, что будущее всегда таит неизвестность для тех, кто не умеет читать его, однако все великие события берут начало в прошлом.

Будущее Кринна строилось на крепком фундаменте безопасного прошлого. Какие бы катастрофы ни происходили, со временем становилось ясно, что они лишь вытекали из поступков, совершенных ранее. Когда королева Такхизис разрушила привычные устои мира и он свободно поплыл по пространству и времени, никто не взялся бы предсказать, что ожидает Кринн дальше. Даже Боги молчали, не зная грядущего.

Время это назвали Веком Смертных. Вначале потому, что Боги не вмешивались, а после Войны Душ им стало не до общения с простыми людьми. Река времени забурлила и вышла из берегов, смыв привычные понятия. Теперь даже бессмертные не могли твёрдо знать будущее, они, как и люди, просто чувствовали грядущую опасность и трудный путь через тьму.

Зло бурно расцвело на благодатной почве опасений и неуверенности. Но чем сильней Тьма, тем ярче сияние Истины. Пришло время минотаврам вмешаться в ход мирских событий — время новых героев и злодеев.

Трилогия Ричарда А. Кнаака — первый шаг в это будущее.

Хроника истории минотавров

(Выдержки из Палантасского архива)

…Хотя раса минотавров всегда неохотно делилась историями своего прошлого с посторонними, некоторые записанные фрагменты позволяют нам говорить о насыщенных событиями временах правления великих королей, полных переворотами, падениями и возвышениями, крахом одних династий и рождением других. Несмотря на бурное прошлое, минотавры процветали и развивались, хотя историки до сих пор спорят об их подлинном происхождении.

Большинство полагает, что во времена заката могущества высшей цивилизации эрдов они попали под неотвратимое воздействие некоего могущественного артефакта. Скорее всего, это была Серая Драгоценность, ужасная вещь, имевшая силу необратимо и без ограничений искажать все вокруг. На эрдов Серая Драгоценность повлияла ужасно: они чудовищно изменились, и более четверти этой расы до сих пор живёт в болотах в виде отвратительных рогатых чудовищ. Минотавры, напротив, великолепно сложены и прекрасно выглядят, но исключительно благодаря вмешательству одного Бога — Саргаса. Приняв вид гигантского кондора, он спас самых достойных, унеся их на край Ансалона. Здесь минотавры начали все заново, навсегда отмеченные и защищённые знаком своего Божества.

Первые сведения о минотаврах, зафиксированные историками, появились за три тысячи лет до Первого Катаклизма. Эта раса заселяла восточное побережье Ансалона, называя свой дом Митандрусом — Землёй Быка. С самого начала мечта об империи не оставляла минотавров — слишком велики были влияние и красота достижений предков, щедро разбавленные собственными верованиями.

Но минотавры совершили грубую ошибку, начав свои завоевания с вторжения в Кэл-Тхакс — земли гномов, которые не прощают подобных обид. Войско гномов стёрло Митандрус с лица земли, уведя тысячи рабов на рудники. На двести лет минотавры стали расой рабов, влача жалкое существование в глубинах шахт, изнывая под кнутом надсмотрщиков.

Лишь когда от государства гномов в результате гражданской войны откололось королевство Торин, два лидера минотавров, Амбеутин и Белим, смогли поднять восстание. Освобождённые рабы уничтожили Кэл-Тхакс, перебив всех гномов. Белим пал в сражении, а Амбеутин увёл остатки своего народа на родину, заслужив вечную память и восхищение потомков.

Но и тогда страх за судьбу минотавров не покинул Амбеутина, и он вознёс молитву к Саргасу, прося защитить их. Саргас явился Амбеутину в виде огромного огненного минотавра, сидящего на троне, вырезанном в жерле потухшего вулкана. Бог поднял Амбеутина в воздух, и великий вождь задрожал в потоках ветра как осенний лист.

— Я услышал твои мольбы, Амбеутин, и понимаю твои опасения, — сказал Бог. — Они направлены во благо и не позорят такого могучего воина. Я отвечу, научив тебя, а ты понесёшь слово моё своим потомкам. Честь дана моим рогатым детям первой, ибо без неё наступят дикость и развал, как случилось прежде с эрдами. Честь без силы защитить себя — пустая ракушка, раздавить которую может каждый. Дети мои должны быть сильными, чтобы выстоять в великой борьбе за свою законную судьбу…

Дальнейшие записи видения отсутствуют, но доподлинно известно, что следующим утром Амбеутин вышел из своих палат бледный как полотно, а стены его жилища почернели как сажа. Он встретил Бога пламени и вулканов лицом к лицу, и это оставило на нём неизгладимый знак.

С тех пор Амбеутин проповедовал минотаврам Кодекс, касающийся каждого аспекта их существования:

«Честь семьи — это честь рода, честь рода — честь расы. Оступившийся в одном позорит всех».

Желая научить всех минотавров защищать честь силой, король Амбеутин повелел проводить боевые турниры, тогда же издав указ, что все главные спорные решения и вопросы государства должны решаться с помощью имперских дуэлей. Именно тогда была заложена первая Арена для поединков.

Правление Амбеутина продолжилось ещё шестьдесят лет, а после его смерти остались два наследника — Митас и Котас. Несмотря на законы Амбеутина о равенстве всех минотавров, именно они по воле народа должны были выйти на Арену и кровью доказать своё превосходство. Сыновья бились целый день, но силы были равны, и к вечеру они оба упали, истощённые, на песок.

Получив равную поддержку жителей и опасаясь гражданской войны, братья договорились разделить королевство. Котас стал правителем южной части, а Митас — северной. Кроме того, они решили, что между королевствами, названными в их честь, должны проходить регулярные турниры, где и будет доказываться превосходство без военных действий.

Но долго сохранить мир не удалось. Спустя десять лет Котас неожиданно упал со скалы и сломал шею, Митас, обеспокоенный нарушением стабильности государства, ввёл на юг войска, что было истолковано как вторжение. Перемещение мощной армии оставило плохо защищёнными северные границы, и людоеды, недавно объединившиеся под предводительством Великого Кхана, немедленно напали на минотавров, захватив оба королевства.

После свержения людоедов в конце Второй Драконьей Войны, около 2645 года до Катаклизма, минотавры восстановили королевства-близнецы. Но теперь стало ясно, что управлять ими должен один правитель. Тогда была построена Великая Арена, на которой, сходясь в течение года в поединках, должен был явиться миру новый король. В конце кровавых дуэлей некий Босигарни Эс-Митас стал чемпионом, в битве заслужив имя Босигарни Кровавый. Он возвёл Храм Саргаса для распространения слова Бога и создал Высший Круг — правительство, отвечающее за экономику империи.

Со смертью Кровавого минотавров вновь постигла военная неудача. Люди и гномы успешно отразили предпринятые ими набеги, и империя минотавров снова прекратила своё существование. Для многих поколений жизнь состояла из беспрерывного рабства, сначала у гномов, потом у людоедов. Но завоеватели, стремясь не допустить волнений, оставили в силе закон о претензиях на место правителя.

Свобода пришла в 2485 году, когда гладиатор Макел вызвал на бой и убил Великого Кхана. Возглавив новое восстание, Макел, впоследствии получивший прозвище Людоедская Погибель, полностью очистил королевства от захватчиков. Так император Макел основал Нетхосак, самое дальнее северное имперское поселение на островах. Он правил сорок лет и умер весьма нетипичной смертью для минотавра — в собственном дворце, во сне.

Его смерть открыла Век Претендентов, названный так за череду правителей, срок нахождения у власти которых был краток. Конец ему положил безвестный лучник Джариси, сумевший стать лидером и удержаться у власти целых пятнадцать лет. Его правление ознаменовалось крупными морскими исследованиями. В 2335 году минотавры основали первую колонию, назвав её Джари-Ниос в его честь.

Наследники Джариси вновь решили испытать крепость границ соседей. На этот раз целью была выбрана восточная граница эльфийского государства Сильванести в период конфликта эльфов с людской империей Эргот на западе. Но Хаос вырвался за сдерживающие его барьеры, верные, нанесённые на карту пути менялись, посланные патрули и разведчики исчезали. Сам император погиб, когда внезапно ожившая виноградная лоза обвила его горло и стащила с коня. Не в силах сопротивляться неведомой магии, минотавры отступили. Поражение ослабило империю, и вновь волна людоедов захлестнула её. Тень рабства на долгие двести лет упала на острова.

Одновременно с поражением Эргота от Винаса Соламна в 1791 году на исторической сцене появился минотавр по имени Тремок. За свою жизнь Тремок четыре раза пересёк Ансалон, разыскивая убийцу жены. Его репутация летела впереди него, поэтому, когда он ступил на Арену, чтобы бросить вызов трону, противник уступил без боя — это был единственный раз в истории минотавров. Мрачный, нелюдимый правитель, Тремок изменился за одну ночь, когда во время молитвы в Храме услышал тяжёлый, раскатистый голос:

— Тремок… — раздался он со всех сторон, и ему вторило эхо. — Ты молишься о потерянной любви, но что ты о ней знаешь?

Тремок вскочил и в ярости потряс кулаком перед изображением храмового кондора:

— Нет любви более верной на Кринне или на небесах, чем моя!

— Любовь благородна… — произнёс Бог. — Но как насчёт твоего народа? Людям нужен император, а он не обращает на них никакого внимания. У моего избранного народа есть свобода, но с ней приходит ответственность. У правителя она самая большая. Предавайся скорби сколько хочешь, но не забывай про остальных. Теперь они твоя семья!

Торжественный красный свет снизошёл на императора, наполнив его благословением Саргаса. На следующее утро Тремок распорядился начать строительство новой Арены и издал ряд законов, укрепивших государство.

Минотавры снова вернули и заселили дальние колонии, королевства начали процветать. Тремок мечтал разорвать вечную угрозу вторжения людоедов и установить торговлю с богатыми и плодородными человеческими землями. Храм и Высший Круг настаивали на мести эльфам, но император не захотел их слушать. Армии минотавров подготовились к походу, но за день до этого Тремок был найден мёртвым с эльфийским кинжалом в груди. Его тело положили на великий погребальный костёр, разведённый перед дворцом, небеса гремели и сотрясались, оплакивая героя.

Немедленно последовал ряд имперских поединков за право получить наследство Тремока. Но прежде чем минотавры смогли начать войну, новое бедствие посетило их земли — землетрясение 1772 года, самое страшное из занесённых в анналы истории. Огромная трещина расколола Нетхосак, разрушила Арену, погребая под обломками тысячи жизней. Прилегающие к Нетхосаку области были опустошены и уничтожены.

Жители Нетхосака бежали на остров Котас в город Мортхосак, который не пострадал, но наполнившие его беженцы принесли с собой мор. Восстановление урона заняло долгие годы, а толчки не прекращались ещё долго. В это время государство минотавров оказалось в сфере интересов нового торгового города Истара.

Желая новых колоний, рабочей силы и ресурсов, истарцы вторглись на острова в 1543 году. Нетхосак снова был разрушен, военачальник армии истарцев Химделл направляет войска на юг, уверенный, что Мортхосак также легко падёт. Но в двух днях пути от него дорогу преградила маленькая армия минотавров во главе с Митосом. Химделл атаковал её без всякой разведки, всей мощью своей конницы и попал в ловушку. Перед армией минотавров находились замаскированные ямы, а себя они окружили частоколом копий. Цвет конницы Истара был уничтожен в одно мгновение, солдаты запаниковали и бросились бежать. Химделл метался по полю, стараясь остановить бегущих, но минотавры нанесли удар из засады, атаковав с тыла. Истарцы оказались в кольце и не имели шансов спастись. Химделл вынужден был сдаться и в виде выкупа за освобождение отпустить всех уже пленённых минотавров.

После этого, впервые со времён правления Митаса, минотавры прекратили попытки завоевать Ансалон, и о них начали потихоньку забывать. Культура и искусство смешиваются с другими, в мире сохраняются лишь причудливые рогатые изображения. О них слагают страшные истории и легенды, получается так, что, не подняв меча, минотавры становятся одними из самых ужасающих существ на Кринне.

Когда в 1060 году Тёмная Королева Такхизис развязала Третью Драконью Войну, её военачальники рассматривали минотавров как идеальных существ для битвы. Как солдаты-рабы они стали правой рукой лорда Крайниса в его наступлении на Соламнию. Но там тёмные армии столкнулись с ожесточённым сопротивлением наследников Винаса Соламна и завязли в боях.

В частности, история упоминает о том, как один минотавр, Кэзиганти Де-Орилг, убил собственного капитана-людоеда, бежав в глубь Соламнии. Там он был спасён легендарным рыцарем Хумой Победителем Драконов, и между ними завязалась дружба. Кэз повсюду следовал за рыцарем, и именно он вынес его тело из боя, после того как Хума победил королеву Такхизис. Есть множество рассказов о более поздней жизни Кэза, повествующих, как он вернулся домой и боролся против ужасного красного дракона, который управлял минотаврами от имени Тёмной Королевы.

Однако легенда упоминает, что эти события произошли спустя восемь лет после Третьей Драконьей Войны, а известно, что все драконы исчезли сразу после финальной битвы. Впрочем, минотавры настаивают на истинности данной истории…

После этого раса минотавров вновь изолировала себя. Но хотя они хотели избежать контактов с внешним миром, остальные расы уже не игнорировали их.

Пытаясь превзойти эльфов в морском влиянии, истарцы начали новую агрессию, в 645 году двинувшись на просторы Куранского океана, уничтожая людей и эльфийский флот. И всё же до 460 года им так и не удалось добиться серьёзного увеличения границ, поэтому они прекратили внешнюю войну, сосредоточившись на землях минотавров.

В 94 году Королём-Жрецом, единоличным правителем Истара, был провозглашён великий Манифест Добродетели, объявлявший почти все остальные расы проявлением Зла, подлежащим истреблению во имя Света. Возлюбленные чада Саргаса вновь потянулись со своей родины в цепях. Независимость сохранила лишь горстка колоний, и то благодаря своему занятию пиратством, но как нация минотавры перестали существовать.

Во всех государствах, окружающих Истар, Первый Катаклизм — время ярости Богов и разрывающего землю ужаса. В ответ на Манифест Добродетели, объявляющий Короля-Жреца верховным Богом, небеса вспыхнули, и огненная гора обрушилась на Истар, погрузив его в глубины моря. Кровавое море безумствовало, на континент обрушились болезни и ураганы, под гнётом страшных бедствий остановились войны.

Среди кошмара Катаклизма радовались только минотавры, Множество их погибло вместе с Истаром, но основная масса уцелела, трудясь в дальних колониях на рудниках и копях. Они легко подняли восстание и, освободившись, группами и отрядами потянулись на родину. Теперь острова минотавров находились на восточном краю Кровавого моря. Нетхосак и Мортхосак почти не были повреждены — это ясно свидетельствовало о том, именно Саргас спас своих детей от древних поработителей.

Под предводительством нового лидера, Торота, минотавры начали дальнейшее освоение востока, исследуя и присоединяя к империи новые земли. Даже после его гибели в 21 году после Катаклизма от рук пиратов Куранский океан продолжает изучаться, обнаруживаются все новые и новые острова. Воспрянувшие духом минотавры основали несколько колоний и на побережье Ансалона, но очередной контакт с континентом принёс им нежелательное внимание ужасного лорда Ариакаса.

Верный слуга Такхизис, Ариакас в 340 году собрал под своей рукой мощную драконью армию. Люди, людоеды, гоблины и множество других рас составляли её основу. Минотавры тоже встали под его знамёна, хотя сделали это крайне неохотно. Они считались «союзниками», поэтому их положение было лучше, чем у простых солдат-рабов.

В 345 году армия Ариакаса двинулась на Ансалон, а минотавры пересекли залив Балифор и атаковали земли эльфов. Им удалось нанести несколько чувствительных ударов, но затем наступление было остановлено. В тот же год Ариакас погиб и его армия развалилась, вслед за этим эльфы контратаковали и отбросили назад отряды минотавров.

Оставшуюся без твёрдой руки империю сотрясли кризисы до самого возвышения Чота Эс-Келина в 368 году. Он властно обуздал мятущиеся легионы и восстановил Храм Саргаса, построив самую гигантскую Арену из существовавших до сих пор. Следуя заветам Торота, Чот Эс-Келин заботился об обогащении империи, на пятнадцатом году его правления минотавры обладали четырнадцатью новыми колониями.

В 383 году наступило Лето Хаоса. Боги нещадно бились между собой, невиданные ужасы снизошли на Кринн, драконы, порождённые кипящей лавой, и тени, уничтожавшие людей, разоряли земли. Огромный Водоворот, засасывающий в себя центр Кровавого моря, успокоился, и на империю обрушились крабовидные магори во главе со змеиным повелителем, демоном Койлом. Туча флотилий магори атаковала колонии, беспощадно уничтожая мирное население.

Первое сопротивление смог оказать только Митас, где Саргас и Кири-Джолит, бизоноголовый Бог правого дела, забыли на время разногласия, вместе защитив минотавров. Рыцари Нераки, первоначально явившиеся как завоеватели, присоединились к альянсу. На помощь пришло много великих воинов, из которых следует выделить Арикса по прозвищу Драконий Глаз; с востока появились кэзелати — последователи легендарного отступника Кэзиганти Де-Орилга.

Отправившись на Ансалон, Саргас и его небольшой отряд людей и минотавров смогли одолеть змею-демона, но в ужасном сражении исчез Бог Саргас, объявленный убитым. Лишившись покровительства Койла, магори были разбиты, но и минотавры понесли тяжёлые потери.

Впоследствии между минотаврами, людьми и кэзелати, лишёнными общего врага, начало нарастать напряжение. Чот хотел объединить их в единую империю, но потерпел неудачу. Кэзелати подняли паруса и отплыли на свою не отмеченную ни на каких картах родину, между рыцарями и минотаврами воцарился хрупкий мир.

Любые мечты о расширении империи на Ансалон рухнули вместе с появлением на следующий год Малистрикс. Каждый минотавр знал, что значит столкнуться лицом к лицу с ужасным чудовищем. Но по неизвестным причинам острова империи остались нетронутыми драконами, и минотавры продолжили своё распространение на восток.

Новейшая история расы известна только из непроверенных слухов. Чот Эс-Келин все ещё у власти, хотя его правление стало неуверенным и слабым. Несмотря на почтенный возраст, он до сих пор успешно отбивается от всех конкурентов на престол.

Набирает силу новая секта, возникшая после ухода Богов в Лето Хаоса. Назвав себя Предшественниками, сектанты успешно расширили влияние по всей империи; их верования утверждают, что умершие родственники незримо остаются рядом, советуя и направляя.

Верховная жрица Предшественников может вступать в контакт с мёртвыми и передавать их сообщения последователям.

Отношения с Неракой улучшились, многие связывают это со слабостью императора, но остальные минотавры по-прежнему не доверяют людям.

Однако пока Повелители Драконов под контролем — Ансалону не стоит опасаться минотавров. Скорее всего, они довольны своим распространением на восток и все меньше и меньше внимания уделяют делам континента. В конечном итоге эта странная раса, возможно, навсегда исчезнет из мировой истории…

Астинус Палантасский,

35 год после Катаклизма.

1

Ночь крови

Зокан Эс-Келин, первый кузен императора. Хозяин торгового флота Дома Келинов…

Они нашли Зокана в его имении на заросшем лесом северном краю Нетхосака. Он крепко спал, раскинувшись на роскошной кровати. Флот Зокана насчитывал более двухсот могучих кораблей, но сам он давно не выходил в море, предпочитая вести дела через верных помощников, каждый из которых был ему обязан и знал своё место.

Бутылка крепкого красного вина, лучшего из производимого в империи — с ароматом шиповника и тонким вкусом, столь ценимого в ближайших государствах, — валялась на полу в компании ещё трёх опустошённых. Рядом, тесно прижавшись к горе жира, лежала молоденькая девушка — не обычная подружка хозяина Хила, но явно метившая на её место. Что она уже заслужила, так это право умереть в одной постели с Зоканом…

Оба умерли быстро, красавице один удар, пьяному толстяку четыре — убийцы знали своё дело. Никто из слуг не услышал никаких подозрительных звуков, никто не пришёл на помощь, большинство из них были отпущены домой или уволены. Остальные, включая прекрасную Хилу, были зарезаны одновременно с почтенным Хозяином флота.

Женская рука изящно взяла длинное перо и, обмакнув его в дорогие красные чернила, медленно перечеркнула имя Зокана. Маленький колпачок на кончике пера предохранял роскошные одежды из золотого шелка и меха от капелек чернил. Женщина поднесла перо к другому имени…

Грисов Эс-Нерос, советник императора и патриарх дома, наиболее близкого к этим Келинам…

Грисов был худым, трясущимся минотавром, мех которого давно стал белее снега. Его лицо избороздили морщины, щеки обвисли, а брови все больше и больше нависали над глазами. Несмотря на железную волю, патриарх был уже давно при смерти. Его сила и реакция остались в прошлом, когда молодой чемпион Великой Арены сражался с полчищами океанских магори. Хорошо вышколенные лекари уже давно советовали ему соблюдать режим и вовремя ложиться спать, но Грисов не находил сил отказаться от ночных прогулок по Нетхосаку.

Он медленно шёл, осматривая свои владения, радуясь тому, что, пока Чот у власти, дети Дома Неросов получат причитающуюся прибыль. В отношении императора у Грисова давно не было иллюзий — он много лет стоял на стороне правителя, поддерживая его во всех хитроумных интригах. А как известно, в кознях побеждает самый хитрый и мудрый.

Улица сильно изменилась со времён юности Грисова — он ещё помнил её белоснежный мрамор без единого пятнышка грязи, а сейчас что только не валялось и не копошилось в тёмных углах. Вид гниющих отбросов, обломков старых бочек и сорняков оскорблял патриарха, особенно вонючая куча, которая громоздилась прямо у высокой зубчатой стены имения, где жили его племянники, оказавшаяся на поверку пьяным моряком.

«Маленькие дармоеды, живущие за мой счёт, вечно совершают одни ошибки, — раздражённо думал он. — Что из них вырастет? Они даже дисциплине от старших не могут научиться!»

Двое здоровенных воинов в кожаных килтах, усиленных стальными полосами, сопровождали старого советника. Их одежды были раскрашены в синий и зелёный — цвета Дома Неросов. В руках солдат посверкивали начищенные до зеркального блеска длинные обоюдоострые секиры с гравировкой герба Дома — дикая волна, разбивающаяся о береговые камни.

Грисов не очень любил большую охрану, но эта парочка была надёжной, прекрасно знающей все его привычки и повадки. Они знали, когда надо молчать, а когда что-нибудь пробормотать в ответ, где их хозяин будет долго стоять, а где пойдёт быстрее.

Но сегодня привычный график сломался. Грисов не терпел пьяных, тем более не мог позволить какому-то забулдыге безнаказанно валяться у дома племянников.

— Келто, посмотри на этот кусок грязи, пачкающий улицу!

— Понял, патриарх. — Молодой воин не спета направился к храпящему матросу.

Свистящий звук заставил Грисова напрячься — тот понял, что он означает, но слишком поздно. Советник посмотрел назад и увидел своего второго стража, медленно оседающего на землю, пронзённого длинной стрелой. Он обернулся к Келто, но тот уже бился в судорогах, растянувшись в луже собственной крови.

Пьяный моряк исчез, он был всего лишь приманкой.

Грисов выхватил меч и, напрягая голос, заорал:

— Трусы! Негодяи! Идите сюда, вы, бесчестные… Две стрелы прилетели из тьмы с разных направлений, одна пробила лёгкое патриарха, другая глубоко застряла в спине. Кровь хлынула на его драгоценную синюю одежду, заливая зелёный символ Неросов на груди.

С хриплым выдохом Грисов выпустил меч и рухнул возле своей охраны.

Верховная жрица, привлекательная женщина с шелковистой каштановой шерстью, сидела за столом, заваленным пергаментами, и глядела на свечу. К ней приблизился молодой минотавр, одетый в гладкую длинную мантию белых и красных цветов, чтобы наполнить пустую чашу жрицы драгоценным вином из серебряного кувшина. Она мельком глянула на слугу и вновь засмотрелась на язычок пламени.

Юноша проследил её взгляд, но ничего не увидел, поэтому быстро наполнил чашу и с поклоном удалился.

— Тира Де-Проул? — вопросила верховная жрица. Слова повисли в воздухе. Жрица пристально посмотрела в сторону длинного шёлкового гобелена, на котором белая, почти призрачная птица взмывала к звёздным небесам.

— Ты уверен? — вновь спросила она у пустоты. Секунду спустя её уши удовлетворённо дёрнулись, она кивнула и посмотрела на список, лежащий перед ней. Множество имён было уже вычеркнуто, и жрица быстро отыскала нужную строчку. Улыбнувшись, она смахнула волос с кончика пера, пробормотав:

— Ещё одна страница завершена…

На острове Котас, соседней от Митаса тверди и в двух днях пути от столицы. Тира Де-Проул очнулась от сна. Её супруг поехал в Саргонатх, небольшую колонию на северо-восточном побережье Апсалона, и должен был возвратиться ещё вечером, но до сих пор не прибыл.

Тира, высокая, прекрасно сложённая женщина, задумчиво почесала свою роскошную серую гриву и встала. В том, что судно Джолара так и не показалось в гавани, не было ничего страшного, но всё же именно страх, необъяснимый и всеобъемлющий, заставил её очнуться. С тех пор как Тира стала представителем интересов императора, она постоянно моталась между столицей и Мортхосаком и знала, что опоздание Джолара может быть вызвано десятком разных причин, хотя бы сменившимся ветром…

Чтобы восстановить сбившееся дыхание, женщина плеснула в стакан воды, но выпить не успела — приглушённый звук за дверью привлёк её внимание. В этот час в доме должны спать все, кроме часовых, но их маршруты не проходили рядом с хозяйскими покоями. Тира подхватила меч в ножнах, направилась к двери и, распахнув её, оцепенела: в коридоре трое минотавров в глухих шлемах душили её Джолара!

Один из убийц спешно заталкивал в рот мужу тряпку, но тот исхитрился, выплюнуть её и заорал:

— Тира, беги! На дом напали! Нигде не…

Он захлебнулся словами и упал, сражённый кинжалом.

Подобно всем минотаврам, Тира с детства обучалась владению мечом и щитом. Девчонкой она помогала в войне с магори, когда ужасные крабовидные существа восстали из прибрежного песка, уничтожая все живое на своём пути, и никогда в жизни не бегала с поля боя, будь то настоящая битва или тайный поединок интриг и заговоров.

Издав клич. Тира кинулась вперёд, вонзила лезвие меча прямо в незащищённое горло убийцы, и не успел тот упасть, как она развернулась ко второму врагу, который оказался молоденькой самкой, двигающейся с надменностью юного существа, ожидающего встретить дряхлого, немощного противника. Тира легко парировала удар и от души приложила девицу ногой, с удовольствием понаблюдав, как та улетает в дальний угол, шмякается об стену и сползает на пол без сознания.

В тусклом свете старая женщина различила ещё одно тело, лежащее в нижнем зале. Труп был тоже в глухом шлеме, но его Тира узнала бы в любом случае, даже по ногтю на пальце ноги: Микос, старший сын. Через три дня он должен был вступить в Имперскую Гвардию — командующий этой элитной частью Рахм Эс-Хестос лично рекомендовал его.

Не было большей гордости для матери… а теперь секира убила его. Кровь Микоса толчками вытекала из свежей раны.

Ужасно закричав. Тира бросилась к последнему из нападавших, отпрянувшему от неё:

— Иди сюда, и я отрежу твою проклятую башку, позорный пёс! Мой муж и мой сын требуют твоей крови!

Убийца молчал, продолжая пятиться. Женщина поняла, что это ловушка, но было слишком поздно. Тира Де-Проул крутанулась назад, понимая, что уже опоздала: молодая самка, лишь притворявшаяся, что потеряла сознание, вонзила стилет в её сердце.

— Глупая старая корова… — пробормотала убийца. Тира упала на ковёр, присоединившись к сыну и мужу.

Так много вычеркнуто… Так мало осталось… Она просматривала страницы, ставя отметки возле имён оставшихся в живых. С некоторыми можно ещё и подождать, но есть горстка таких, с кем тянуть нельзя…

Порыв холодного ветра внезапно пронёсся через комнату, служившую жрице личной молельней, и она прикрыла свечу рукой.

«Леди Нефера…» — с придыханием, словно ему не хватает воздуха, произнёс голос в её сознании.

Нефера посмотрела по сторонам и заметила тень, клубящуюся на самой границе поля зрения, различив закутанную в плащ фигуру странного полуразложившегося минотавра. Взблескивали страшные белые глаза — ужасный призрак не имел зрачков; влажная ткань плаща, казалось, была обмотана поверх голых костей. Когда этот гость являлся ей, в комнате всегда начинало пахнуть морем, и запах моря был запахом вечного кладбища.

Изящно одетая верховная жрица Храма Предшественников неспешно потянулась к вазе и отщипнула ягодку от кисти винограда, единственного, что заказала на ужин. Она ожидала, когда зловещая фигура заговорит с ней снова. Щель гнилого рта не шевельнулась, но в сознании Неферы раздался голос:

«Четверо из Высшего Круга присоединились ко мне в единстве смерти…»

Имена трёх были уже ей известны, а вот четвёртое…

— Кто они? Назови имена всех, чтоб я могла убедиться!

«Командующий Тохма, Борил, командующий Астос…»

Она знала всех.

— Кто ещё? «Кеск Старший…»

— Превосходно! Развернув пергамент, Нефера быстро нашла искомое имя и зачеркнула его быстрым, как удар меча, движением. Устранение членов Высшего Круга, приближённых к высокой особе императора, необычайно порадовало её. Они были больше остальных ответственны за то, что случилось с ней и её мужем, а также с империей. Вспомнив о супруге, жрица нахмурилась.