Глава 10

– Ты изумлен, Хума? Я был молод, порывист. Вероятно, все равно я бы не стал учиться на мага. И до сих пор я считаю испытания бессмысленным, варварским методом обучения.

В смятении Хума рухнул на кровать. Ему, исповедующему идеалы рыцарства, все колдуны внушали опасение. А ренегаты были страшнее даже колдунов Черной мантии – для своих целей ренегаты используют запрещенные приемы, не брезгуют ничем.

Магиус прочитал в глазах Хумы, о чем он думает, и грустно улыбнулся:

– Но, Хума, знаешь ли ты, кто такие ренегаты? Их мало, ибо трудно уйти из-под власти Конклава. Некоторые из них очень хорошие люди. Порой совсем не могущественные. Доведись им пройти испытания на мага – они погибли бы. И поверь, они делают все возможное, чтобы помочь силам добра. Конечно, среди них есть и другие…

– Галан Дракос, например.

– Да. – Магиус побледнел. – Даже могущественные маги Владычицы Тьмы боятся его. Однако он нужен самой Такхизис.

– Ты, наверное, знаешь о нем многое.

– Я много и часто слышал о нем. И я надеялся, что он мог бы оказать мне помощь и защитить от всех трех орденов – ведь он их не боится.

В соседней комнате послышались шаги. Магиус тотчас подошел к стене.

– Кажется, я должен уйти. Попытайся поверить, что я все делал из добрых побуждений. А разговор этот мы продолжим позднее.

Магиус исчез. Хума бросился вслед за ним, но наткнулся только на стену. Только на стену, как он и думал. Там, где мог пройти Магиус, Хума пройти был бессилен.

– Я слышал его голос! Где он?

Пораженный свирепостью минотавра, Хума невольно попятился.

– Что случилось, Кэз?

– Как я и подозревал, мы в ловушке. Секира исчезла! Кинжалы тоже.

– Не может быть! – Хума взглянул туда, где висел меч.

Ножны были на том же месте, но были они… пустыми. Хума тотчас осмотрел все свои вещи. Так же, как и у Кэза, все оружие Хумы пропало. Сомнений не было: оно исчезло, пока Хума и Магиус разговаривали.

Хума коснулся ладонью лба. В комнате стало нестерпимо жарко. Он почувствовал: кровь прихлынула к голове. Кэз еле успел поддержать его.

– Что он вам сделал? Вы заболели?

– Я совершенно здоров. – Хума успокоил своего друга. – Ерунда.

Магиус обвел его вокруг пальца. А он-то верил, что друг детства не обманет! Но теперь было ясно: колдун лгал. Зачем, почему? Где правда, где ложь? Ответов на все эти вопросы не было.

Хума стал поспешно надевать доспехи.

– Мы сейчас же уходим.

– Кэз помог ему собраться.

Дом не охранялся, но у рыцаря не было сомнений: невидимые слуги наблюдают за ними. Как далеко позволит им уйти Магиус?

– Не нравится мне это безлюдье, – тихо сказал Кэз. Ему еще больше, чем Хуме, все вокруг казалось подозрительным.

Оглядываясь по сторонам, они добрались до винтовой лестницы, Хума сначала осторожно дотронулся до перил одним пальцем, затем осмелился опереться на них рукой. Сделал один шаг вниз. Затем другой, третий. Кэз неотступно следовал за ним. Они стали спускаться быстрее. Когда Хума делал шестой шаг, сознание его на мгновение отключилось, и он снова оказался наверху. Внизу Кэз во все стороны крутил головой – разыскивал Хуму. Прежде чем рыцарь успел окликнуть Кэза, огромный минотавр, делая шестой шаг, поднял ногу. Кэз мгновенно исчез и появился снова – сзади Хумы.

– Опять штучки колдуна! – возмутился минотавр.

Несколько раз они спускались по лестнице, и всякий раз, когда готовились сделать шестой шаг, тотчас оказывались наверху. Это было какое-то наваждение.

Они попали в замкнутый круг.

Хума первым понял, что бессмысленно вырываться из этого круга, но Кэз попытался еще несколько раз спуститься по лестнице. В конце концов и минотавру пришлось смириться.

– Что же делать?

Хума поставил на пол свою сумку и ткнул пальцем в пустые ножны:

– Меча нет… Кажется, мы никогда не сможем выйти отсюда.

– Но мы не можем оставаться здесь! – Глаза минотавра налились кровью.

– И что вы предлагаете? Окон нет. Сквозь стену не пройти. По крайней мере нам.

– Есть лестничный пролет.

С ножнами в руках Хума подошел к перилам лестницы. Он поднял ножны и кинул их вниз. Они тотчас исчезли и – появились позади Хумы.

– Нам не остается ничего иного, как ждать.

Плечи минотавра беспомощно поникли.

Теперь Хума и Кэз напряженно ждали: что же будет дальше?

Вскоре их обоих неудержимо потянуло ко сну. Хума уснул. Ему свилась Гвинес, стоящая на горной вершине. Потом снилось, что он летит на серебристой драконессе. Снились и злые колдуны, и ведущие сражения боги. Во сне все перемешалось, и, проснувшись, он не мог вспомнить, что же ему снилось. Разбудил Хуму голос, который, казалось, тоже приснился ему:

– Вс-с-ста-а-аем.

Рыцарь не сразу сообразил, что его будит воздушный робот.

– Хоз-з-зяи-ин-н хоч-ч-чет. Бес-с-седа-а-а.

Хума и Кэз мигом вскочили на ноги.

– Ху-у-ума-а-а. Только-о-о.

– Если это даже не понравится твоему хозяину, я пойду вместе с Хумой! Веди нас, или я проглочу тебя!

Было неясно, понял ли робот минотавра, но он тотчас же направился к лестнице. Хума и Кэз пошли за ним.

Спускаясь по лестнице, Хума с замиранием сердца ждал, когда они сделают шестой шаг. К своему удивлению, он прошел по лестнице беспрепятственно. Рядом с ним парил воздушный слуга. Хума пошел дальше – сначала медленно, потом все быстрее. Ясно: Магиус снял заклятие.

Сзади послышались проклятия разгневанного Кэза. Обернувшись, Хума увидел: минотавр безуспешно пытается пройти злополучное место. Колдовские силы не пропускали его.

Хума молча шел за воздушным роботом по залам, которые он раньше не видел. Здесь было темно, как в роще, а в некоторых залах и того темнее. В мерцающем свете факелов по стенам метались тени.

– Хоз-з-зяин, – шипящий голос напомнил о присутствии робота.

Комната, в которую он. вошел, была такой же темной и мрачной, как и залы, через которые они только что прошли, и поначалу ему показалось, что она пуста.

Но вскоре Хума услышал какой-то шорох. Затем послышался голос Магиуса, и его посох осветил комнату. Магиус стоял возле кресла.

Когда Магиус повернулся к нему лицом, Хума раскрыл рот от удивления. Магиус выглядел почти вдвое старше, чем при их последней встрече. Сейчас никто бы не решился сказать, что рыцарь и колдун – ровесники.

– Хума. – Голос мага, казалось, звучал умоляюще. Весь гнев, накопившийся в душе Хумы, исчез; рыцарь понял: его другу сейчас очень тяжело.

– Что с тобой, Магиус?

– Я знаю, каждый раз после наших встреч ты становишься все более озабоченным и встревоженным. Боюсь, что я уже не смогу переубедить тебя ни в чем, но попытаюсь устранить хотя бы некоторые недоразумения. Во-первых, я хочу, чтобы ты кое-что увидел.

Маг повел его в соседнюю комнату, там оказался робот, сопровождавший их в роще. Перед ним лежало что-то до ужаса знакомое. Вглядевшись, Хума узнал: это что-то – волкодлак.

Тело зверя было неестественно изогнуто и казалось окаменевшим. Одной ноги не было. Наклонившись, Хума дотронулся до волкодлака. Его тело было как камень. Безжизненные глаза в упор уставились на рыцаря.

Хума, ожидая объяснений, повернулся к Магиусу.

– Было еще три волкодлака, но они погибли в роще. А этому, измученному и искалеченному, удалось выбраться на поляну, где он, – Магиус показал на робота, – и прикончил его. Случилось непоправимое. Галан Дракос узнал, где я нахожусь, и, вероятно, ему стало известно также, что и ты здесь. И вот я не могу поступить иначе…

Хума слушал, не понимая, куда Магиус клонит.

– Иди за мной. – Они вернулись в комнату, в которой только что были, Магиус подошел к большому, в позолоченной оправе зеркалу, висевшему на стене. Зеркало было овальной формы, рама украшена великолепной резьбой.

Маг стукнул волшебным посохом об пол и произнес:

– Показывай мне вершину!

В зеркале на переднем плане возникла огромная гора. Хума сразу узнал ее. Это была та самая вершина, которую он видел на гобелене.

– Я увидел эту вершину, когда проходил испытания в башне. Я хорошо запомнил ее. Но я не знал, существует ли она на самом деле, пока не нашел эту крепость и не увидел гобелен в зале. И я уже не сомневался, что события, происходившие во время моих испытаний, были даже более реальными, чем полагали мои повелители. Эта вершина, несомненно, имеет отношение к войне. В ней скрывается некая тайна, которую я пока никак не могу разгадать. Где находится эта вершина, мне не известно, она где-то на западе, возможно на юго-западе.

Он повернулся к Хуме и вручил ему меч – а ведь только что в руках колдуна ничего не было.

– Минотавр уже тоже получил свое оружие. По подземным ходам робот выведет вас из башни. Там вас ждут кони…

Башня вдруг покачнулась. Магиус стремительно повернулся и посмотрел на зеркало:

– Показывай мне!

Изображение вершины исчезло. Появилось изображение окрестностей башни Магиуса. И в глубине – огромный черный дракон со всадником, а рядом несколько красных драконов.

– О, боги! – Магиус горько усмехнулся. – Сам Кринас удостоил меня своим вниманием!

– Кринас?!

Маг посмотрел на Хуму, лицо его помрачнело.

– Да, вы уже встречались… Если бы у меня было время, я рассказал бы тебе много любопытного о нем и о Черной гвардии. Ибо они…

Башню снова тряхнуло, с потолка посыпались камни.

– Арион! – Перед колдуном мгновенно предстал воздушный робот. – Отведи их к лошадям. Скорее!

– Магиус, я хотел бы хоть чем-то помочь тебе.

– Мне? – Маг улыбнулся. – Однажды мне пришлось сражаться на стороне Галана Дракоса. И я понял, что я, как колдун, уступаю только ему. Так что эти драконы не смогут одолеть меня.

Сильнейший порыв ветра ворвался в комнату. Теперь Хума сомневался не в могуществе колдуна, а в его намерениях. Сможет ли Хума когда-нибудь узнать, что творится в душе мага?

– Хума!

– Кэз!

Минотавр мчался по залу, не обращая внимания ни на что. Магиус сказал правду – он вернул минотавру все оружие, в том числе и секиру.

Подбежав к Хуме, минотавр первым делом спросил:

– Что он еще обрушил на наши головы?

– Наши враги возле самой башни – военный министр, шесть драконов… И только один Паладайн знает, что нас ждёт.

Снова посыпались камни лопнувшего перекрытия.

Кэз поднял секиру над толовой:

– Мои предки двадцати поколений! Я не желаю погибать, как жалкий трус, под грудой камней! Я буду сражаться!

– Без-з-зу-у-умие! С-с-сле-е-едуйте!

– Этот…

– Он выведет нас отсюда! Идем!

Они поспешили за воздушным роботом – на этот раз тот летел стремительно. Яркое серебристое свечение исходило от него, поэтому он был хорошо виден в темноте, и рыцарь с минотавром могли идти быстро.

Конюшня находилась под землей. Здесь было с полдюжины лошадей разной породы, сильных и ухоженных.

Когда Кэз и Хума выбрали лошадей, воздушный робот исчез.

– Где мы находимся? – спросил Кэз. Хума, сев на свою лошадь, высокую серебристую кобылу, подъехал к дверям конюшни.

– Я думаю, мы западнее рощи. Туннель проложен за ее пределы.

– Отлично! Одно из препятствий уже позади. Минотавр вскочил на высокого, под стать наезднику, коня.

И тут мощный толчок сотряс стены конюшни. Хума отвязал всех лошадей, чтобы они не погибли, если туннель обрушится.

Пришпорив лошадей, Хума и Кэз поскакали прочь.

Сзади слышался рев драконов, атакующих крепость Магиуса. Надо ли было сражаться, если на победу нельзя и рассчитывать? Но Хума почему-то знал: следующий бой – его.

На опушке леса рыцарь оглянулся:

– Погоня!

Их было восемь. В черных доспехах. На вороных конях. И были они похожи на тех обитателей адской бездны, что однажды приснились Хуме.

Черная гвардия!

Хума схватился за меч. За всадниками виднелись бледные волчьи силуэты.

Волкодлаки!

Их было шесть или семь.

Неожиданно земля перед преследователями вспучилась. Трое успели проскочить, остальных скрыла огромная глыба.

Хума сразу же догадался: эта глыба – робот. «Магиус вновь пришел мне на помощь», – подумал рыцарь.

Волкодлаки смогли увернуться от робота, но один из них попал-таки под копыта споткнувшейся лошади.

Погоня продолжалась.

Хума ударился плечом о сук дерева. Огромному минотавру приходилось хуже. Его рога постоянно задевали за ветки деревьев.

Обернувшись, Хума увидел: волкодлаки бегут по-прежнему быстро и ничуть не кажутся уставшими. Черные всадники неистово погоняли лошадей.

– Мы не сможем… – начал Кэз, но тут ветка стегнула его по лицу. – Мы не сможем долго скакать так быстро. Загоним лошадей.

Хума задумался:

– Нам надо разделиться! Поскачете на север! А я…

Хума показал рукой на юг. Кэз согласился нехотя. Затем, задев плечом дерево, резко повернул свою лошадь на север. Хума смотрел минотавру вслед, пока тот не скрылся из вида, затем пришпорил свою лошадь. У нее почти не осталось сил. Она еле бежала, постоянно спотыкалась.

Внезапно она резко остановилась, и Хума вылетел из седла. Он быстро вскочил на ноги и спрятался за деревьями. Волкодлаки приближались, у Хумы не было времени как следует приготовиться к бою.

Еще в конюшне он нашел небольшой деревянный щит и сейчас выставил его перед собой. В другой руке – меч. Он надеялся, что волкодлаки сначала погонятся за лошадью. Хуме хотелось бы задержать их как можно дольше, чтобы Кэз ускакал как можно дальше. Рыцарь знал, что этот бой может стоить ему жизни. Но ведь только в случае, если один останется и примет бой, – другой сможет спастись. Выбора не было.

Вот мимо Хумы промчался волкодлак. Он гнался за лошадью. Та, почувствовав опасность, поскакала что есть сил.

«Ей не уйти далеко», – с сожалением подумал Хума. Следом за первым волкодлаком бежали двое; немного отстав еще один. Хума ждал, когда мимо него пробегут два последних. Вот пробежали и они.

Хума выглянул из-за дерева и сразу же увидел приближающегося всадника. Мощные корни дерева, за которым прятался Хума, выступали высоко над землей, лошадь на полном скаку споткнулась о них. Всадник вылетел из седла и, описав дугу, ударился о землю. Он лежал, не проявляя признаков жизни; Хума взглянул на других всадников.

Они скакали группой и не очень быстро. Быстро мчаться им мешали деревья. Один из всадников ехал чуть в стороне. С именем Паладайна на устах Хума напал на него. Всадник поднял секиру над головой, но ветки мешали ему размахнуться как следует. Рыцарь успел выбить всадника из седла и вскочил на его коня. Тот поднялся на дыбы и разбил копытами голову упавшего черного гвардейца.

Хума пришпорил коня – оставшиеся всадники, поняв, что к чему, наверняка помчатся за ним.

В ту же минуту кто-то набросился на рыцаря. Хума сумел лишь заметить мелькнувшее бледное тело. Ему повезло: он успел вонзить в волкодлака меч, но зверь всетаки разорвал зубами наколенник Хумы. Пронзенный мечом зверь извивался, как червяк. Рука Хумы едва выдерживала тяжесть чудовища. Волкодлак щелкал зубами, слепые глаза его вылезали из орбит. Наконец зверь соскользнул с меча и покатился по земле. Оглянувшись, Хума увидел: он как ни в чем не бывало встает на ноги. Но тотчас же на волкодлака налетела лошадь мчащегося за Хумой черного гвардейца, и ее копыта смяли его.

Как у Хумы, так и у его преследователей, лошади были на пределе последних сил. С их губ падала пена. Они начали спотыкаться. Хума увидел' одна из лошадей рухнула на землю, бегущая следом лошадь налетела на нее и черный гвардеец вылетел из седла. Хума остановил своего коня и повернул назад. Два гвардейца скакали к Хуме справа и слева. Всадник справа от него уже замахнулся мечом, второй еще только вытаскивал меч из ножен. Хума смог все точно рассчитать. Он закрылся от первого щитом, а второму нанес сильный удар. Меч вонзился между нагрудником и шлемом гвардейца. Всадник упал, лошадь потащила его за собой. Гвардеец справа, не осмелившись продолжать бой один на один, повернул назад к своим товарищам – те уже спешились с обессилевших лошадей. Догнав гвардейца, Хума нанес ему сильный, но неточный удар. Тем не менее гвардеец упал с лошади и не смог встать на ноги.

К этому времени возвратились волкодлаки. Лошадь Хумы зашаталась от усталости и упала. Хума спрыгнул с нее и отскочил в сторону.

Он стоял, держа в руках щит и меч, и смотрел на пятерых волкодлаков и двух гвардейцев. «Вот она, смерть», – пронеслось у него в мозгу.

Когда первый волкодлак бросился на Хуму, то был отброшен сильнейшим ударом – рыцарь решил как можно дороже продать свою жизнь. Он бил, колол, вонзал меч почти вслепую. Даже щит превратился в оружие: Хума с силой швырнул его в голову напавшего волкодлака. Желтые клыки с капающей на землю слюной мелькнули у самого его лица. Рыцарь мечом тотчас рассек зверя пополам.

Хума отвечал на каждую атаку контратакой. Наконец он ощутил: его меч рассекает воздух, не встречая сопротивления. Он смотрел на поле боя, не веря глазам своим. Последние два гвардейца были мертвы. По земле текла кровь. Пять волкодлаков были разрублены на куски.

Внезапно Хума почувствовал страшную усталость. Опустился на колени и равнодушно смотрел на растерзанные тела своих врагов. Затем без сил повалился на землю.

Глава 11

Хума не знал, сколько времени он пролежал рядом с поверженными гвардейцами.

Очнувшись, он почувствовал: все тело его болит. Однако надо было поскорее уходить отсюда: он не мог без отвращения смотреть на трупы, а главное – могли появиться новые преследователи. Он был достаточно наслышан о мстительности Галана Дракоса и Кринаса. Хума не сомневался: по крайней мере, военный министр в покое его не оставит.

Боль в теле нарастала. Хума в оцепенении смотрел на свои многочисленные раны. Доспехи, пробитые и разорванные, были теперь бесполезны. Он не помнил, кто и когда его ранил. В сознании осталось лишь одно: он встречает мечом все, что приближается к нему.

Хума отыскал ручей и промыл раны. Холодная вода освежила тело и прояснила голову. Теперь можно было отправляться в путь. Как сказал Магиус, идти надо всегда на юго-запад.

Вспомнив о Магиусе, Хума вспомнил и о Кэзе. Где его верный друг сейчас? В безопасности ли он?

Что-то огромное пронеслось над головой, подняв ветер, от которого закачались деревья. Хума взглянул вверх. Он успел заметить широкие кожистые крылья, они промелькнули так быстро, что он не разглядел, какого цвета был дракон. Но какого бы цвета дракон ни был он не прилетел вновь…

Хума даже не заметил, как настал вечер. Только голод давал о себе знать, и рыцарь стал рыться в сумке, которую снял с седла лошади одного из преследователей. В сумке черного гвардейца, на дне ее, Хума обнаружил то, что искал: запас пищи. Попробовав еды черного гвардейца, он с отвращением выплюнул ее. У его врагов пища, оказывается, была слишком острой. Несмотря на голод, он не мог ее есть. И зачем столько острых приправ?! От такой пищи ему было бы больше вреда, чем пользы. В конце концов, можно отыскать птичьи яйца, собрать ягоды. Это, конечно, не очень насыщает, но голод все же утолить можно.

Но на большинстве кустов ягоды были уже оборваны, при этом – недавно. Вряд ли это сделали животные. Зверей вокруг не было.

Если придется идти долго, то, чего доброго, с голода умрешь. «Ручей, кажется, тоже скоро иссякнет», – подумал Хума.

Он шел вдоль ручья уже три дня.

Присев на берегу, Хума иронически улыбнулся своему отражению в воде. На него смотрел рыцарь с непричесанными волосами, усами, в рваных доспехах, покрытых кровью, испачканных грязью. Хума попытался соскоблить грязь с эмблемы ордена Короны. Он словно бы увидел в воде вместо своего лица лицо Беннета. Сын Трейка, конечно, выглядел, как всегда, безупречно. Нагрудные латы блестели, пышные усы аккуратно подстрижены. Это был истинный рыцарь.

Вдруг рядом с лицом Беннета возникло другое лицо… Это явно был не рыцарь Соламнии, а кто-то облаченный в необычные доспехи, с огромной бородой на медвежьем лице. Только что поблизости никого не было. Откуда же мог появиться похожий на медведя человек?!

Рыцарь схватился за меч, и пришелец отпрянул от него. Хума никак не мог понять, что за человек подкрался к нему. Доспехи на нем состояли частично из людоедских, частично из рыцарских. Может быть, это разбойник? Из тех, что грабит мертвых? Хума вновь поднял меч.

Бородач завопил и, развернувшись, побежал прочь с резвостью, удивительной для его неуклюжей фигуры. Хума бросился за незнакомцем в погоню. Он бежал медленно, так как чувствовал себя очень слабым. Незнакомец взбежал на небольшой холм и скрылся на другой стороне. Добежав до вершины, Хума от неожиданности попятился назад: навстречу двигались более дюжины конных и множество пеших воинов. Они с удивлением смотрели на Хуму и убегавшего от него бородача.

Высокий черноволосый человек с аккуратно подстриженной бородкой подал команду. Хума не расслышал слов, но сомнений у него не было: приказ командира имеет к нему непосредственное отношение.

Хуме не повезло: лес в этих местах не был густым и спрятаться было негде. Когда Хума понял, что скрыться ему не удастся, ом остановился и стал ждать, что будет дальше. Это не были воины Такхизис, но, являлись ли они союзниками или врагами, рыцарь не знал. Несколько всадников уже подъехали к нему. Они были хорошими наездниками, но Хума еще был в состоянии держать их на расстоянии вытянутого меча. Вслед за всадниками появились пехотинцы. Хума оказался внутри кольца, которое быстро сжималось. Ни один из воинов не нападал. Никто не желал попасть под удар мелькающего в воздухе меча Хумы.

– Уберите оружие! Это приказ!

Подъехали новые всадники. Командир направил свою лошадь к Хуме. Солдаты, пропуская его, посторонились. Он подъехал к рыцарю и пристально посмотрел на него. Судя по внешности, командир был человеком решительным – его лицо избороздили морщины, появившиеся за годы нелегких испытаний. Как и у многих рыцарей Соламнии, у него было ястребиное лицо, что говорило о его принадлежности к старинному дворянскому роду. Он выглядел не таким суровым, как Великий Магистр или Беннет. А улыбка у него была обезоруживающая.

– Рыцарь Соламнии?! И так далеко от Вингаардской Башни? Ведь вы – рыцарь ордена Короны? Отвечайте!

Он побагровел. Хума понял, что думает о нем этот человек.

Рыцарь Соламнии решил ответить кратко:

– Как я попал сюда – расскажу позже. А сейчас скажу только: я сражался с волкодлаками и воинами Черной гвардии.

Хума еще не понял, что за всадники перед ним, и поэтому воздержался от подробностей.

– Ясно, – командир привстал в седле. – Я государь Гай Эйвандейл из Дьюрэнди. Кто вы и что делаете в центре Эргота? Скажите: соламнийцы потерпели поражение?

– Я – Хума, рыцарь Соламнии из ордена Короны. После сражения с Черной гвардией и после того, как войска Владычицы Тьмы разбили нас, я пошел на юго-запад.

Хума нарочно сказал, что рыцари, мол, разбиты, – он хотел знать реакцию государя Эйвандейла.

Лицо Эйвандейла побелело. Его солдаты возбужденно зашептались.

– Я вас правильно понял? Рыцари Соламнии потерпели сокрушительное поражение?

– Нет, государь Эйвандейл. Разбиты только некоторые наши отряды, но мы перегруппировали наши силы. Я, к сожалению, чуть не ввел вас в заблуждение. Вингаардская Башня в наших руках и всегда будет нашей.

Государь усмехнулся:

– Мы в Эрготе хорошо знаем силу рыцарства. Я рад слышать, что рыцари Соламнии окончательно еще не разбиты.

Один из всадников подъехал слишком близко к Хуме, и тот обнажил меч.

Эйвандейл поднял руку, останавливая обоих воинов.

– Я хочу о многом расспросить вас, и поэтому вы поедете с нами, Хума. А вы, – командир показал на всадника, подъехавшего к Хуме, – дайте ему своего коня.

– Есть, милорд.

Хума нерешительно смотрел то на коня, то на Гая Эйвандейла. Государь догадался, о чем думает рыцарь, и сказал:

– Не беспокойтесь, Хума. Мы, так же как и вы, враги Такхизис. Пусть наши прошлые разногласия останутся, как это и должно быть, в прошлом.

– Я желаю того же самого, государь Эйвандейл. – Хума с благодарностью принял предложенного коня.

– Вот и отлично. Когда мы прибудем в лагерь, вас прежде всего накормят. А затем вы или отдохните, или приходите сразу ко мне.

Хума решился спросить:

– Милорд, не встречался ли вам на днях минотавр?

– Минотавр? В наших краях? – Эйвандейл вопросительно посмотрел на своих спутников. Те отрицательно покачали головой. – Кажется, нет. Но не волнуйтесь: если он будет найден, мы примем меры и обезвредим его.

Хума заговорил взволнованно:

– Милорд! Нет, нет, как раз этого я и не хочу! Я понимаю, что это может показаться странным, но минотавр – наш сторонник, и надо позаботиться о его безопасности. Его зовут Кэз.

– Действительно странно. – Эйвандейл снова испытующе посмотрел на рыцаря. – Я никогда не слышал о чем-либо подобном и тем более не предполагал, что услышу подобное от рыцаря Соламнии. Но я сделаю так, как вы просите. Моего слова вам достаточно?

– Да, милорд.

– Ну что же, прекрасно. И надеюсь, верхом на коне вы почувствуете себя гораздо лучше. – Встретившись глазами с Хумой, он продолжил: А человек, за которым вы только что гнались, дезертир. Я вам благодарен за его поимку. Жду предстоящей беседы с вами.

Всадники и пехотинцы снова построились в боевой порядок, Эйвандейл приказал следовать на юг. Хума предпочел бы ехать на юго-запад, но он решил подчиниться приказу государя

Неожиданно Хума на миг потерял сознание и едва не свалился с коня.

– Боги! – Губы командира конницы шевелились, но Хума не слышал его слов. – Дерек, поддержите его, а то он упадет.

– Боги! – повторил государь. – Он весь изранен!

В армии Эргота не оказалось целителей Мишакаль. В окрестностях Каэргоса началась эпидемия чумы, и несколько воинских подразделений были направлены туда для оказания помощи заболевшим. Эйвандейл, рассказывая Хуме об эпидемии, подчеркнул: чума вспыхивает чаще всего в самых густо населенных районах. Прежде Каэргос был почти не затронут войной и ее бедствиями и являлся основным центром снабжения для войска Эйвандейла.

Хума проспал почти весь день, это очень обеспокоило государя, ибо такая слабость рыцаря могла быть признаком заболевания чумой. Государь Гай успокоился, когда узнал, что Хума проснулся бодрым и энергичным. Тотчас Эйвандейл пригласил Хуму к себе.

Государь был очень доброжелательным человеком. А ведь Хума, как и остальные рыцари ордена Короны, военачальников Эргота представлял себе иными. Государь был замечательным боевым командиром, хотя предпочел бы жить тихой, мирной жизнью. Бестель Третий. император Эргота, весьма заурядная личности, издал декрет о назначении государя Эйвандейла командиром армии. Государь – преданнейший слуга своего отечества – настаивал, чтобы для укрепления армии император отдал под его командование часть своей элитной гвардии. Но, как и его предшественников. Бестеля Третьего больше всего заботила личная безопасность. Постоянно находились отговорки, лишь бы оставить императорскую гвардию в столице.

Рассказ Хумы о последнем сражении рыцарей сильно огорчил государя.

– Все еще не могу в это поверить и с сожалением признаю, что все, о чем вы рассказали, правда. Но как помочь вам вернуться к своим товарищам?! Мы направляемся в Далигос, а затем, вероятно, снова повернем на север. Я чувствую себя марионеткой, которую дергают туда-сюда за ниточку.

Хума был в командирском шатре с государем один на один. Рыцарю были подарены великолепные доспехи, которые, как рассказал Эйвандейл, он заказал для своего сына совсем незадолго до его гибели в бою. Они были хорошо подогнаны кузнецами к уцелевшим остаткам доспехов рыцаря: шлем и нагрудные латы Хумы удалось восстановить. Рыцарь с благодарностью принял подарок. Мастерство, с которым были изготовлены доспехи, его искренне восхищало. Они были не хуже, чем у самых знатных рыцарей Соламнии.