Некромант придвинулся к офицеру:

— Магия — странная и сложная штука, капитан. Возможно, правитель этого королевства лучше объяснит тебе это чудо.

Кентрил кивнул:

— Мы не должны заставлять ждать его и других.

Этанна не отпустила его руки, а он не собирался высвобождать её. И солдаты поспешили по залам дворца, залам, которые, как и всё остальное, чем-то неуловимо отличались от прежних.

Канделябры и масляные лампы горели ярче, в этом Кентрил мог бы поклясться, а ощущение смерти и тлена, преследовавшее его во время первого посещения, сменилось чувством воодушевления, даже возрождения.

Люди из плоти и крови наводнили улицы, и здесь, в помещении, стояли фигуры, ничем не напоминающие недавних призраков. В доспехах с шеи до пят, в кольчугах и панцирях, в открытых шлемах с широкими ободками впереди, они салютовали проходящим мимо наёмникам и Этанне. Их узкие глаза и бледная кожа чем-то напоминали Кентрилу Зэйла — он не удивился бы, узнав, что кто-то из предков некроманта был выходцем из Уреха.

При приближении к покоям Джариса Хана им попадалось всё больше людей. Те, кто носил говорящие об их ранге мантии и робы с синими или красными кушаками, элегантно кланялись Этанне и капитану. Другие придворные также выказывали почтение — мужчины опускались на одно колено, женщины приседали в реверансе. Брек хотел было пофлиртовать с одной из дам, но Горст, поторапливая бойца, отвесил ему лёгкий подзатыльник, от которого тот едва не покатился кувырком.

Двери открылись — и комната, которая когда-то была погружена во мрак, более глубокий и тёмный, чем самая густая тень, заблестела золотом и драгоценностями.

Сами стены оказались позолочены. Завитки орнамента покрывали каждый кусочек поверхности, сходясь к рельефному узору в центре. Зал был наполнен фигурами и украшениями, драгоценными камнями всех цветов и оттенков. Наверное, у мастеров на создание этого великолепия ушли многие годы, но результат, несомненно, стоил трудов и времени.

Вошедших приветствовала полная почтения стража — два десятка вооружённых людей в доспехах вытянулись по стойке «смирно», стукнув об пол древками устремлённых к потолку копий. А в дальнем конце комнаты, там, где заканчивалась алая ковровая дорожка, растянувшаяся от самых дверей, ждал прибывших счастливый Джарис Хан. Элборд с товарищами, которых не взяли в гору, радовались возвращению Кентрила не меньше, чем властитель Уреха, — впрочем, почему бы и нет? Успех предприятия означал. что все они покинут затенённое королевство с мешками сокровищ за плечами, взяв столько, сколько смогут унести.

Цзина, однако, видно не было. Вспомнив разговор о том, что Вижири поможет их хозяину спастись от его личного проклятия, Кентрил предположил, что бородатый колдун уже роется в обширной библиотеке Хана, в поисках магического заклинания. Что ж, тем лучше. Цзин не только не крутился всё время под ногами, но и наконец-то занялся хоть чем-то полезным.

— Друзья мои! — радостно воскликнул седовласый монарх. — Мои добрые и верные друзья! Вам благодарно целое королевство! Вы дали Уреху шанс снова стать настоящим, мы не надеялись, что такое возможно! — Он повёл рукой, охватывая жестом все покои, охранников и даже придворных за дверью. — Плоды ваших трудов уже созрели. Вы вернули городу жизнь! Народ празднует не только своё обновление, но и чествует тех, кто даровал его им. Капитан Кентрил Дюмон, — продолжил Хан, опуская руки на колени и благосклонно улыбаясь, — ты и твои люди, а также и ты, мастер Зэйл, вы мои гости. Нам потребуется несколько дней, чтобы подобрать достойную награду, а пока всё, что бы вы ни пожелали в Урехе, — ваше.

Кентрил подумал о празднике на улицах города:

— И мои люди вольны покинуть дворец, если захотят?

— Я думаю, мой народ просто потребует этого! — Джарис Хан взглянул на наёмников. — Во дворце вы найдёте место для ночлега, но нет нужды сидеть здесь безвылазно. Выходите на улицы, наслаждайтесь вином, угощениями и зрелищами, друзья мои! Если хотите, идите сейчас с моим благословением, а когда утомитесь — добро пожаловать обратно!

Капитан кивнул, разрешая солдатам удалиться. Это всё, что требовалось Элборду и прочим. Весело похлопывая друг дружку по плечам и спинам, они направились к выходу, по очереди отдавая честь Кентрилу.

— Вы тоже можете идти, — сказал офицер Джодасу и тем, кто помогал ему вернуть на место Ключ к Свету.

Солдаты быстро присоединились к своим товарищам. Капитан на минуту задержал Горста.

— Приглядывай за ними, если получится, — попросил он своего преданного помощника. — Постарайся, чтобы они не злоупотребляли гостеприимством хозяев, ладно?

Горст широко ухмыльнулся:

— Я присмотрю, Кентрил. Обязательно.

Остался только Зэйл, и хотя капитан Дюмон привык к присутствию некроманта, он всё же предпочёл бы, чтобы его бледный спутник нашёл для себя какое-нибудь другое занятие. Этанна всё ещё держала Кентрила за руку, и он надеялся, что это знак того, что она не отвергнет его и в будущем.

Словно прочитав мысли офицера, Зэйл внезапно предложил:

— Великий лорд Уреха, с твоего позволения я бы посмотрел, не требуется ли моя помощь Вижири.

— Я был бы тебе очень признателен, Друг мой. Один из стражников проводит тебя.

Учтиво поклонившись, некромант удалился, оставив Кентрила с дочерью Джариса Хана.

Её отец улыбнулся красивой паре:

— Этанна, я уверен, что капитан голоден. Позаботься о нём.

— Как прикажешь, — отозвалась девушка, слегка склонив голову.

Этанна повела Кентрила через зал, которого он ещё не видел. Ни разу не разжала она ладони, и ни разу бывалый боец не попытался высвободить руку. Они могли бы ходить так кругами по всему королевству — и мужчина покорно и охотно следовал бы за женщиной.

— Ты столько сделал для всех нас и для меня, — сказала она, когда они остались одни. — Не знаю даже, как благодарить тебя, капитан.

— Кентрил. Моё имя Кентрил, миледи.

Она улыбнулась ему, в глазах под густыми ресницами блеснули весёлые искры.

— Кентрил. Тогда ты обязательно должен называть меня Этанной.

— Сочту за честь, — поклонился он и тут же нахмурился: — Но Урех действительно в безопасности? Мы и вправду победили заклятие Грегуса Маци?

Улыбка девушки немного померкла.

— Вы помогли нам остаться в этом мире. Пока мы не можем выходить за пределы тени, но есть надежда, что скоро нам это удастся. Как только мой отец освободится от сковавших его чар, мы испробуем несколько его идей, да к тому же колдун и некромант могут оказать большую помощь.

— Лучше бы вам приглядывать за стариком Цзином. Он не самый честный представитель своей породы.

— Мой отец умеет читать в душах людей, Кентрил. Ты и сам должен был понять это.

Капитану вдруг показалось, что в коридоре стало слишком жарко и душно. Мысли его заметались, и наконец, он вспомнил о броши.

— Миледи… Этанна, я должен признаться, что когда я увидел тебя рядом с властителем Ханом, это был не первый раз, когда я имел счастье лицезреть твой лик.

Молодая женщина рассмеялась высокопарной фразе — звонко, мелодично:

— А я-то думала, что очаровала тебя с первого взгляда! Я сразу заметила, что ты поразился гораздо сильнее любого из своих товарищей. — Этанна наклонила голову. — Что же, рассказывай все. Откуда ты меня знаешь?

— Отсюда.

И он вытащил брошь.

Увидев украшение, Этанна вздрогнула. Она бережно взяла брошь с ладони капитана, указательный палец девушки пробежал по собственному портрету.

— Как давно! Как давно я не видела её! Где ты её нашёл?

— В развалинах, в центре города.

— Он забрал её, — сказала Этанна таким мрачным тоном, что Кентрил даже вздрогнул. — Грегус. Он её взял.

— Но зачем?

— Потому что он желал меня, Кентрил, желал моё сердце и мою душу. Когда грязный мерзавец узнал, что Урех возвращается под тень Нимир, он пришёл сюда не только исправить свою ошибку, но и попытаться захватить в качестве трофея меня!

Капитан наёмников даже не понял, как рука его скользнула на рукоять меча. Этанна, однако, заметила это и вспыхнула:

— Ты будешь моим героем, Кентрил? И почему тебя не оказалось тут в первый раз? Я знаю, ты бы не позволил ему свершить с Урехом то, что он сделал. Я знаю, ты убил бы негодяя ради нас, ради меня.

Капитану смертельно захотелось обнять девушку, но он сдержался. И всё же промолчать он не смог:

— Ради тебя я готов на все.

Этанна зарделась ещё сильнее, что сделало её ещё более привлекательной. Она опустила брошь на ладонь офицера:

— Возьми её. Пусть это будет мой подарок тебе. Знак моей благодарности и моего расположения.

Кентрил попытался заговорить, попытался сказать спасибо, но, прежде чем успел даже приоткрыть рот, девушка встала на цыпочки и поцеловала его.

И весь остальной мир перестал для него существовать…

Зэйл чувствовал себя ужасно неуютно. Это ощущение преследовало его с тех самых пор, как он впервые встретился с Джарисом Ханом. Никто не заметил этого беспокойства, что говорило об отличной выдержке некроманта. Знания, которые он приобрёл и продолжал приобретать всю свою жизнь, давали Зэйлу практически полный контроль над любым аспектом существования. Очень немногое могло поколебать его внутреннее равновесие.

Но почему-то Уреху и его обитателям удалось это сделать. На первый взгляд, в стенах дворпа не происходило ничего особенного. Хан и его народ оказались заброшены в межпространство и межвременье — что может быть хуже? — они стали жертвами искажённого заклинания. Он не меньше, чем капитан Дюмон, хотел помочь им, хотя если интересы офицера наёмников больше касались прекрасной дочери правителя Уреха, Зэйл стремился к мировому равновесию, которое нарушилось из-за перемещения Уреха. Искажение заклинания Грегусом Маци могло представлять угрозу стабильности целого мира, потому что страдания невинных жителей королевства лишь укрепляли влияние Преисподней.

Грегус Маци…

— Мы прибыли, сэр, — сообщил охранник, сопровождавший Зэйла.

— Спасибо. Иди, ты мне больше не нужен. Бледный заклинатель вошёл в библиотеку, куда его проводили по его же просьбе. Здесь Джарис Хан хранил главные магические книги Уреха, священные труды, свитки и артефакты. В дни славы королевства сотни учёных, мистиков и богословов заполняли эту огромную комнату, внимательно читая книги, снятые с уходящих под потолок полок, в поисках тайн и истины, собранной мудрецами за долгие века.

А теперь лишь одна тощая фигурка горбилась над массивной заплесневевшей книгой размером почти с неё саму. Даже от дверей Зэйл услышал бормотание Квов Цзина:

— Но если эти руны означают силу солнца, а этот абзац ссылается на Око Хест…

Внезапно Вижири оторвался от книги и оглянулся через плечо на некроманта.

— Магистр Цзин, — поприветствовал Зэйл чародея. Низенький, лысый и бородатый старичок фыркнул, видимо здороваясь таким образом с пришельцем, и снова устремил взгляд в книгу.

— Как продвигаются твои исследования?

Не глядя на Зэйла, Квов Цзин раздражённо ответил:

— Они продвигаются медленно, когда всякие молодые кретины постоянно прерывают меня своей пустой болтовнёй!

— Возможно, объединение усилий…

Теперь в глазах Вижири пылала ярость.

— Я колдун первой величины. Мне нечему учиться у тебя.

— Я только…

— Стой! Есть одна вещь, которую ты можешь сделать.

Зэйл подозрительно нахмурился:

— Какая?

Вижири ответил ядовитейшим тоном:

— Покинь библиотеку прямо сейчас и уберись от меня как можно дальше! Ты отравляешь сам воздух, которым я дышу.

Серые глаза некроманта встретились с серебристыми глазами Цзина. И у Вижири, и у слуг Рашмы были, так сказать, общие предки, но ни один из кланов чудотворцев ни за что не согласился бы признать кровное родство. Между учениями лежала пропасть почти столь же широкая, как между Небесами и Преисподней, пропасть, через которую никто не желал перекидывать мост.

— Как пожелаешь, — пожал плечами бледный, маг. — Я не хочу быть причиной недомоганий человека столь преклонных лет. Это же может оказаться фатальным.

Зарычав от негодования, Квов Цзин отвернулся от соперника. Зэйл поступил так же и вышел из библиотеки, зашагав по пустынному коридору.

Он не намеревался вступать в конфликт с Вижири, даже незначительный. Некромант честно хотел помочь и увидеть Джариса Хана свободным.

У Зэйла имелись и собственные заклинания и способы исследований, которые более практичный Цзин никогда бы не одобрил. Те, кто следует путями Рашмы, частенько находят прочих чародеев слишком самоуверенными. Забавно будет, если Зэйл быстрее отыщет то, что Цзин надеется обнаружить первым. Цзину безумно хочется заполучить магические книги и реликвии, обещанные ему Ханом; его же изгложет зависть, если приз достанется Зэйлу.

— Эй, Зэйл, мальчик! Я должен сказать тебе кое-что!

Он опустил руку на мешочек на поясе, пытаясь хотя бы приглушить голос, который нельзя было заставить замолчать. Хотя череп и говорил шёпотом, для некроманта звук этот был подобен грому, грянувшему в пустом зале.

— Зэйл!

— Тише, Хамбарт! — прошипел он.

Торопливо оглядевшись, Зэйл заметил выход на балкон. Проворно и бесшумно бледный человек выскользнул наружу.

Внизу продолжалось шумное веселье. Зэйл вздохнул с облегчением; здесь никто не услышит, как он беседует с черепом.

Он вытащил то, что осталось от Хамбарта Вессела, из сумки и взглянул в пустые глазницы:

— Ты уже не раз едва не выдал себя, Хамбарт, ты ставишь меня в жутко затруднительное положение! Таким, как я, не так-то просто завоевать доверие к себе, а потерять его — легче лёгкого. Те, кто не понимает правды Рашмы, предпочитают верить в ложь.

— Ты толкуешь о воскрешении мёртвых?

— Чего ты хочешь, Хамбарт?

— Грегус Маци, — коротко ответил череп, и некроманту на миг показалось, что глазницы его сузились в прищуре.

— И что с ним не так?

— Ты же не поверил в эту чушь о старине Грегусе, правда? — усмехнулся Хамбарт. — О Грегусе, который так страстно жаждал присоединиться к своим друзьям на Небесах, что молился об этом каждое утро и каждый вечер, а потом целыми днями рыдал от бессилия?

Глядя вниз на залитый светом бесчисленных факелов город, некромант вспоминал всё, что знал о колдуне. Во время откровений Джариса Хана Зэйл не раз отмечал несоответствия с тем, что рассказывал ему Хамбарт Вессел, но ведь лорд Уреха наверняка знал Маци лучше.

— Колдуны, особенно Вижири, могут быть предателями и лгунами и при этом казаться невинными овечками. Маци просто дурачил тебя, Хамбарт.

— Если он дурачил меня, парень, то у меня и сейчас есть пара рук, пара ног и все кости между ними, покрытые к тому же добрым мясцом да кожей! Старина Грегус, оборванец, винивший себя за то, что оказался недостаточно хорош, ежедневно молившийся об искуплении! Не был он никаким чудовищем и продажным колдуном не был, попомни мои слова!

— Но Джарис Хан…

— Либо одурачен, либо лжёт и не краснеет. Клянусь своей могилой, а ты знаешь, что я имею право на эту клятву!

Теперь Зэйл, наконец, понял, что тревожило его всё это время. В прошлом он часто слышал от черепа рассказы о событиях за пределами затенённого королевства, о том, что Хамбарт Вессел и его люди видели, как Грегус Маци кинулся в призрачный город, воздев к Небесам руки, вознося Небесам же хвалы за то, что даровали ему вторую возможность. Каждый раз, когда Хамбарт упоминал заклинателя, в его отсутствующих устах он был человеком, стремящимся исправить ошибки, доказать, что он достоин прощения.

А вовсе не тем выродком, которого описали Джарис Хан и его дочь.

— И что же ты предлагаешь? — пробормотал некромант.

— Выяснить правду, конечно же!

Зэйл вздохнул:

— У кого? У Грегуса Маци?

Ему не приходила в голову мысль попытаться вызвать призрак мёртвого мага. Раньше это казалось невозможным, поскольку все следы человека, которые помогли бы осуществить это, исчезли вместе с легендарным королевством, но теперь Зэйл оказался в самом центре знаменитого города.

Однако одна проблема всё же оставалась. Если Верить словам Джариса Хана, Маци был полностью уничтожен, его телесная оболочка испепелена. Без кожи, волос, крови или хотя бы клочка ношеной одежды даже искусный и опытный некромант вроде Зэйла не добьётся ничего путного.

Он объяснил все это черепу, получив взамен хриплый саркастический ответ:

— Я что, единственный из нас двоих, у кого ещё остался мозг в башке? Думай, парень! Грегус родился и вырос в Урехе. Он прожил здесь всю свою жизнь, пока заклинание не предало душу города и его жителей забвению, но потом он всё равно вернулся назад. Кроме того, Зэйл, время в Урехе застыло, здесь ничего не менялось. Если у старины Грегуса был тут угол, который он называл своим, могу поспорить, там ещё можно найти что-нибудь полезное!

То, что сказал Хамбарт, было настолько очевидно, что Зэйл удивился, как это он сам не додумался поискать дом Грегуса. Если среди имущества мёртвого мага найдётся лоскуток одежды или любая часто используемая им вещица, этого может оказаться вполне достаточно для вызова тени человека. Тогда некромант узнает правду от самого Грегуса Маци — и, возможно, получит ключ к спасению Уреха. Если Маци окажется злом, как утверждает Джарис Хан, Зэйл выжмет из него тайну его заклятия куда быстрее Цзина, роющегося в груде пыльных книг.

— Мы должны найти его дом.

— Может, мы можем просто спросить, а, Зэйл?

Озирая вновь город внизу, в котором не утихало веселье, Зэйл позволил себе слегка улыбнуться:

— Может, и можем, Хамбарт, может, и можем.

Через несколько минут закутанный в плащ некромант уже пробирался среди горожан, чёрной башней выделяясь в пёстрой толпе веселящихся, танцующих, поющих при свете факелов и масляных ламп людей.

Искусственное освещение казалось странным, ведь сейчас должно было сиять солнце, но вряд ли кто-то из жителей Уреха стал бы жаловаться на темноту глубокой тени Нимир, защищающую их от изгнания и лютой смерти.

Несколько раз люди останавливали его, чтобы пожать руку или хлопнуть по спине, и немало привлекательных женщин не скрывали желания поблагодарить спасителя в более интимной обстановке. Зэйл терпел дружеские толчки и вежливо принимал поцелуи, и хотя царящее вокруг веселье и затягивало, поднимая настроение, некромант не позволял своему разуму отвлечься от цели.

— Проклятие! Хотелось бы мне, чтобы в комплекте с этой треснувшей черепушкой шло ещё и тело, — проскрипел из мешка Хамбарт. — Эх, выпить бы сейчас доброго эля, да найти парочку дурных да недурственных женщин…

— Тише!

Хотя и маловероятно, чтобы кто-то услышал череп в этом гаме, Зэйл не хотел рисковать.

Один из людей Кентрила Дюмона шёл ему навстречу с важным видом, хотя и слегка пошатываясь, в сопровождении двух молоденьких женщин. Бородатый наёмник как раз целовал спутницу в золотистом наряде, больше подошедшем бы наложнице в гареме, когда заметил некроманта.

— Тоже наслаждаешься, чародей? — Он ухмыльнулся, на миг отпустив подружек. — Все это чёртово королевство чествует нас как героев!

Зэйл с трудом припомнил имя этого черноволосого бойца. Натянув на лицо улыбку, он ответил:

— Немного отличается от обычной награды наёмников, да, Брек?

— Можно и так сказать!

Брек обвил рукой талию второй девушки, знойной красотки с пышными формами, плохо скрываемыми под прозрачным газовым платьем. Пальцы солдата небрежно скользнули по соблазнительным округлостям, после чего Брек остановился и приклеился губами к розовой шейке своей спутницы.

Покинутая девушка в золотом начала бросать восхищённые взгляды на Зэйла. Стреляя подведёнными глазками, она спросила:

— Ты тоже один из героев, да?

— Ты с ним поосторожнее, детка! — пошутил наёмник. — Он некромант! Ну, знаете, из тех, кто воскрешает мёртвых и болтает с духами!

Если Брек думал, что это испугает двух красавиц, то он серьёзно ошибся. Теперь обе разглядывали Зэйла с ещё большим интересом — с таким большим интересом, что он, честно говоря, почувствовал себя связанной мышкой между двумя голодными кошками.

— Ты воскрешаешь мёртвых? — охнула первая. — И духов, духов тоже?

— Ты нам покажешь? — попросила вторая.

— Девочки, девочки! Не наводите его на такую мысль!

Зэйл покачал головой:

— В любом случае это не так-то просто сделать, леди. Кроме того, мне не хочется омрачать вам праздник. Ведь проклятие Грегуса Маци наконец-то приостановлено.

Лицо девушки в золотистом исказилось, утратив все веселье.

— Ужасный, ужасный человек!

— Да, предательская личность. Урех должен избавиться от всех воспоминаний о нём. Любые изображения, любые записи надо уничтожить. Даже его жилище лучше сравнять с землёй, чтобы забыть о его зле — если, конечно, это не повредит домам других людей.

— Не повредит, — отозвалась пышнотелая красавица, — да в его-то горе и сжигать нечего.

— В горе? Он жил в пещере? Чудовищно!

— Это часть старого монастыря, построенного ещё до того, как здесь заложили город, — пояснила женщина. — Но он, конечно, чудовище, — поспешно добавила она. — Самое настоящее чудовище.

Брек уже, видно, наслушался подобных разговоров:

— Ладно, девочки, почему бы нам не отпустить чародея по его делам? Уверен, у него тоже назначено свидание, не так ли, сэр?

Зэйл понял, что ему предлагают поскорей удалиться. Не стирая с лица улыбки, он сказал:

— Да, в самом деле, кое-кто просто умирает, так ждёт встречи со мной.

Женщины рассмеялись, но солдат на шутку Зэйла скривил кислую мину. Слегка поклонившись, некромант распрощался с ними и снова нырнул в толпу празднующих.

— Теперь я знаю, откуда взялось выражение «юмор висельника», — пробормотал из мешка Хамбарт.

— Я просто хотел, чтобы они думали, что на сегодняшний вечер у меня намечены только развлечения.

— С такими-то шуточками? Нет, я бы сказал…

— Тихо.

Зэйл несильно шлёпнул по мешку.

Теперь он знал, где искать жилище загадочного Грегуса Маци, а там уж наверняка найдётся какая-нибудь вещица, с помощью которой можно будет вызвать тень колдуна. Скоро Зэйл, наконец, узнает правду.

И поймёт, отчего возрождённый Урех так тревожит его.

Брек ввалился в дом одной из своих спутниц, совершенно ослеплённый похотью. Даже то, что некромант — слава богам! — ненадолго прервал его общение с дамами, не охладило солдатской страсти. Обе молодые женщины казались согласными на все, но они были намного соблазнительнее тех, рядом с которыми он обычно просыпался. Брек был абсолютно уверен, что у него хватит пылу удовлетворить обеих, а если вдруг окажется, что нет, что ж, если они удовлетворят его, значит, дело того стоило.

Дом освещал лишь тусклый огонёк, прячущийся где-то глубоко-глубоко в здании. Наёмник направился к нему, запоздало осознав, что руки его больше не стискивают ни одно из предвкушаемых лакомств. Где-то возле двери обе красотки куда-то пропали.

— Эй, леди! — крикнул он. — Куда вы упорхнули, пташки?

— Сюда, — отозвался голосок той, что носила обтягивающее золотое платье.

Если она хочет быть первой, что ж, он не разочарует её. Брек пошёл на голос, вытянув вперёд руки, чтобы ни на что не наткнуться.

— Почти горячо, — проворковала вторая, та, чьи прелести солдат находил столь притягательными.

— Вы обе хотите получить по кусочку меня разом? — Он хохотнул. — Эдак вы меня прикончите, крошки!

— Мы счастливы слышать, что ты так думаешь, — сказала первая, выходя на свет.

Брек закричал.

Из-под жидких волос на наёмника смотрели пустые глазницы. Рот образовал круг и до краёв наполнился острыми как иглы, оскаленными зубами. Плоть, бывшая только что женским лицом, усохла, и кожа натянулась так туго, что череп едва не прорывал её.

Скрюченные костлявые пальцы с когтями потянулись к солдату. Он успел заметить лохмотья, оставшиеся от золотистого наряда, а потом ужас, наконец, заставил Брека действовать. Рука его метнулась к мечу. Но ножны оказались пустыми.

Куда делось оружие? Наёмник смутно помнил, как в таверне он показывал женщинам и другим зрителям, как сражался с адской кошкой. После этого все выпили за его геройство, а потом…

Он так и не подобрал брошенный рядом с креслом меч.

Брек в панике попятился — и налетел на кого-то. Оглянувшись через плечо, солдат с ужасом увидел ещё одну отвратительную голодную морду, мумифицированную оболочку, которая принадлежала второй его очаровательной спутнице.

— Мы все хотим по кусочку тебя, — прошипела она.

При этих словах Брек обнаружил, что к нему движутся и другие жуткие фигуры, они были повсюду, жаждущие, нетерпеливые…

Наёмник закричал.