Глава 20

Как только троица оказалась в зале, факелы зажглись сами собой.

— Ну, и где мы теперь? — спросил Уэллен, заботясь о будущем, когда он будет путешествовать сам, более приличным образом.

Однако для колдуна телепортация, вероятно, такой же приличный способ путешествовать, как и все прочие…

— В самой берлоге этой твари, — отвечал Сумрак, раскручиваясь.

Его манера телепортации была как-то особенно неприятна — причем каждый раз по-новому, так что Уэллен до сих пор не мог точно сказать, что именно вызывает в нем отвращение. Дело было даже не в этом дурацком выворачивании, которому Сумрак подвергал себя… а теперь и обоих людей при перемещении. Почему-то магия Сумрака вызывала у него, Уэллена, желание держаться подальше.

То же самое, хотя и в меньшей степени, заставляла чувствовать и магия Серкадиона Мани, хотя в его случае волшебная сила была как бы остаточной, словно он больше не черпал ее из одного источника с чародеем…

Как называлась эта земля? Ах да, Нимт…

Я бы приняла за его потайной кабинет множество других мест, — пробормотала Забена, шаря глазами по комнате, словно она в любой момент ожидала появления карлика.

Это действительно могло произойти в любой момент, но выбора не было. Сумрак выяснил, что ключ к спасению лежит в самом сердце владений бессмертного.

Уэллен все еще не вполне доверял призрачному колдуну, хотя тот уже не раз спасал его от смерти.

— Что мы ищем? — спросил ученый. Тихий смех мага удивил его.

— Ключ, конечно же.

— Ключ?

— Серкадион Мани либо мыслит слишком буквально, либо обладает этаким суховатым чувством юмора. Ключ, способный открыть портал в стене независимо от желания карлика, это именно ключ. Очевидно, Мани принял меры предосторожности на случай, если с его магической силой произойдет что-нибудь неладное. Весьма любезно с его стороны, не правда ли?

Ни Уэллен, ни волшебница не стали утруждать себя ответом. Все трое принялись лихорадочно обшаривать комнату и немедленно обнаружили, что она, как и все прочие помещения в цитадели, была вовсе не такой, какой казалась с виду. Чем больше они искали, тем больше, кажется, оставалось необысканным. Предметы словно бы возникали из каких-то карманных миров — как в дереве Забены. Через несколько минут ноги начали вязнуть в грудах непонятных устройств и бумаг. Уэллен невольно вспомнил годы ученичества.

— Ну, и что же тут у нас? — наконец спросил Сумрак. Остальные бросились к нему. Чародей обнаружил вовсе не ключ, а скорее нечто вроде гобелена.

— Замечательная работа! И до сих пор — как новенький! Словно вчера соткан!

— Он напоминает тот, что соткала я, — шепнула Забена Уэллену.

— И неудивительно, — вмешался Сумрак. — Он и работает так же, как тот, идею которого внушил тебе Серкадион Мани.

— Внушил?

Бледные щеки волшебницы залились румянцем. Ей вообще не нравилось, когда ее использовали, но терпеть такое от хитрого карлика было особенно неприятно.

— Видимо, да. Хотя это — не враадова работа. Я бы сказал, несмотря на его состояние, что гобелен соткан еще до того, как наш распроклятый хозяин явился в этот мир. — Сумрак осторожно коснулся краешка гобелена. — Да, нет никаких сомнений. Он мог вызнать способ его изготовления и внушить тебе, но этот создан другой рукой — или когтем, смотря кто правил тогда здешними землями.

— Вот как! Ну, больше мной никто не воспользуется!

С этими словами Забена потянулась к гобелену. Сумрак схватил ее за запястье. Уэллен, заметив выражение лица волшебницы, хотел было предостеречь старого чародея, но опоздал. Не заботясь о последствиях, Забена обрушила на того всю свою волшебную силу.

Чародей лишь отряхнулся, точно большой мохнатый пес под дождем.

Избавившись от гнева, Забена помрачнела. Отпустив ее запястье, колдун сверкнул хрустальными глазами и сказал:

— Щекотно. Этого ты и добивалась?

Уэллен схватил ее, пока гнев волшебницы не вспыхнул с новой силой.

— Забудь об этом! Он нужен нам, а мы нужны ему.

— Мы ему вовсе не нужны! Он мог бы найти эту штуку и спокойно уйти без нас.

Закутанный в плащ чародей покачал головой:

— Я оставил ее, но детей ее не оставлю!

Забена уставилась на него. Гнев на ее лице сменился озадаченностью.

— И что бы это значило?

— Господин Бедлам знает. — Ограничившись этим объяснением, Сумрак вновь принялся любоваться гобеленом. — Если соткал его и не карлик, то он, но крайней мере, внес достаточно много изменений… Некоторые — совсем недавние. Я не только вижу, но и чую их. Интересно, какой цели теперь служит это чудо?

Уэллен, заразившись интересом Сумрака, был вынужден признать, что гобелен и вправду стоил внимания. На нем, как и на том, что соткала Забена, были изображены окрестные земли — но с такими подробностями, что пейзаж казался почти настоящим. Крохотная книга обозначала пятиугольное здание библиотек. Уэллен легко отыскал лежавшие на востоке холмы, но того, что находилось на юго-западе, узнать не смог.

— Что здесь? — спросил он Сумрака. — Деревня? Пенаклес. Одно из людских селений, которые Пурпурный позволил устроить в своих владениях. Теперь это жалкая деревенька, но когда-то, еще до того, как беженцы из Нимта по глупости вторглись в Драконье царство, и до воцарения Королей-Драконов, квелей и еще дюжины их предшественников, Пенаклес был известен как обитель знания. Строители его, создавшие, кстати, и этот гобелен, пожалуй, не были людьми… во всяком случае, под конец.

— И но странному совпадению Серкадион Мани выбрал именно это место. — Сузив глаза, Уэллен взглянул на чародея. — Мог ли он прожить здесь так долго?

— Возможно. Ноя предполагаю, что гобелен древнее. Несмотря на разговоры о тысячах тысяч лет, Мани не настолько стар. Вовсе не настолько. Не знаю. Быть может, срок лишь кажется ему таким долгим. — Сумрак устало прикрыл ладонью лицо. — Я думаю, он подобрал все, что осталось от города. Некогда я обыскивал развалины и даже следил за человеческим поселением — в собственных целях, — но очень скоро выяснил, что древний Пенаклес ничем не поможет мне. Тогда я задумался, куда же все могло исчезнуть — я еще не знал о Серкадионе Мани. — Он подался вперед. — Интересно. Я вижу, вся равнина была частью древнего города.

Эта вещь может принести нам пользу, или мы просто зря тратим драгоценное время?

— Она вполне может принести нам пользу, колдунья. — Сумрак снял гобелен со стены. — Именно с ее помощью наш хозяин мог вернуться в цитадель, где бы ни был. Обычная телепортация, как тебе известно, не годится — даже для самого Серкадиона Мани. И этот гобелен использовали, когда жизненно важно было очутиться внутри. Но не снаружи… Интересно…

Уэллен заметил небольшое отверстие в стене, прежде скрытое под гобеленом. Пошарив в нем, он нащупал что-то металлическое.

— Кажется, я нашел ключ.

— Осторожней, Уэллен!

Невзирая на предупреждение Забены, ученый был совершенно спокоен. Видимо, Серкадион Мани столь уютно чувствовал себя в своем кабинете, что не счел нужным защитить его. Те немногие, кого он впускал в цитадель, никогда не получили бы доступа в этот кабинет.

Ключ, если это был он, и вправду имел некоторое сходство с ключом: стержень с округлым навершием, чтобы удобней держать в руке. Зато другой конец венчала устрашающая пятизубая коронка, отчего предмет казался скорее орудием пытки. Размышляя над тем, как все это должно действовать, ученый повернул ключ коронкой к себе и отметил, что пять зубцов образуют углы крохотной пентаграммы. Он сообщил об этом товарищам.

— Узнаю вкус враада, — сказал Сумрак. — Пентаграммы, пятерки…

Свернув гобелен, он спрятал его под плащом. Затем протянул руку к находке Уэллена. Тот покачал головой. Хватит с чародея книги с гобеленом.

Сумрак воспринял отказ спокойно.

— Нам больше незачем оставаться здесь. Пора выбираться из этого жуткого места. Пусть карлик со змеем сами разбираются, кто здесь теперь хозяин.

Но когда Сумрак начал скручиваться, чтобы телепортировать всех троих прочь, он вдруг странно засветился, превратившись на миг в пылающее солнце, вскрикнул и упал на пол.

— Реш-ш-шение принято. Спас-с-сибо вам. Пурпурный Дракон простер вперед когтистую руку, и пламя факелов потянулось к людям. Забена попробовала разрушить его заклинание, но пламя не отступало. Уэллен пытался уворачиваться, но огненные языки, точно змеи, последовали за ним. Вскоре он оказался в пылающем кольце и не мог двинуться с места, не ожегшись.

— Ваш-ш-ша беседа была вес-с-сьма содержательна! Принимаю ваш-ш-ши старания во имя свое! — Ключ выскользнул из пальцев Бедлама и прыгнул на ладонь в чешуйчатой перчатке. Дракон зачарованно уставился на него. — Наконец-то! Проклятый карлик устроил так, что порталы не открываются без этого!

Раздавшийся шорох заставил всех опустить глаза. Сумрак был еще жив. Рука его скребла но полу, точно он и в бессознательном состоянии стремился к выходу.

— Живуч, — заметил Король-Дракон. — Пож-ж-жалуй, я возьму тебя с собой. Возможно, ты знаеш-ш-шь еще что-нибудь стоящее.

Тело Сумрака поднялось в воздух, словно марионетка, подвешенная на невидимых нитях. Король-Дракон повернулся к двум другим пленникам.

— На сей раз я не доверюс-с-сь случаю. Моя воля — ваш-ш-ша воля. Ваши тела будут повиноваться только моим приказам.

Уэллен — а за ним и Забена — зашагали к дракону. На этот раз Пурпурный как следует убедился в том, что полностью контролирует их. По собственной воле ученый мог только дышать и моргать. Он не в силах был даже задать вопрос, обжигавший его язык.

Однако Король-Дракон, видимо, заметил выражение его лица. Он поднес к его глазам когтистую руку.

— Карлик был бес-с-смертным, но умер так же легко, как прос-с-стой с-с-смертный! — Дракон еще раз взглянул на ключ и снова перевел взгляд на пленников. — Теперь у меня и в самом деле ес-с-сть все. Остаетс-с-ся лишь понадежней запереть вас, а затем я могу вернуться и прис-с-ступить к изучению всех этих сокровищ. — Глаза его загорелись в предвкушении. — Столько предс-с-стоит сделать!

Уэллен Бедлам не стал бы спорить с драконом, даже если бы мог говорить. Пусть дракон думает, что теперь цитадель покинуть легко. Единственное, что молодой ученый узнал про это место: ничего простого здесь нет. Серкадион Мани, возможно, и умер — если дракон говорит правду. Но это — его творение.

Пурпурный, видимо, не сомневался в собственных словах. Пусть и дальше думает, что сможет просто взять да уйти. Пусть верит, что, избавившись от карлика, стал полновластным владельцем библиотек со всем содержимым.

Уэллен знал больше. Библиотеки даже в отсутствие своего создателя могли принести только смерть.

Задержись Король-Дракон еще на несколько мгновений после смертельного удара, нанесенного Серкадиону Мани, — возможно, он увидел бы, что с колдуном-враадом произошло нечто странное. Тело, еще хранящее признаки жизни, начало погружаться в якобы мраморный пол. И пока оно погружалось, все меньше и меньше оставалось от карлика, который все больше и больше сливался с полом, превращаясь в его неотъемлемую часть.

Серкадион Мани устроил свои библиотеки так, чтобы ничто и никогда не пропадало даром.

Даже сам хозяин.

Уэллен обнаружил, что все они перенеслись в тот самый коридор, через который вошли в цитадель. Сумрак все еще был без сознания. Возможно, он умирал, однако ученый ничем не мог ему помочь. Жизни всех троих находились в когтях Короля-Дракона, чьи заботы в данный момент не имели никакого отношения к благополучию пленников.

Повертев в руках ключ, Пурпурный вернул ученому способность двигаться. Уэллен несколько мгновений наслаждался ею.

— Как это дейс-с-ствует? Скважины нет.

— Сумрак знал это, — с удовлетворением в голосе ответил Уэллен. — Но ты сделал все, чтобы он не смог тебе помочь.

За это замечание он получил тыльной стороной кисти по лицу. Удар был легкий, но в исполнении Короля-Дракона сбил ученого с ног. Поднявшись, Уэллен почувствовал, что из левого уголка рта течет кровь. Теперь болела не только голова, но и челюсть.

— Ещ-щ-ще раз: как это работает? За новую шутку — голову снесу! А затем пос-с-смотрим, выкажет ли твоя женщина большую покорнос-с-сть!

Угроза в адрес Забены возымела успех. Осмотрев гладкую стену и ключ, Уэллен пожал плечами.

— Я бы сказал, что для начала ключ нужно приставить к стене. Из немногого, сказанного… Сумраком, следует, что ничего другого сделать нельзя. — Он едва не проговорился о книге, до сих пор скрытой под плащом чародея. Этот том еще мог спасти их всех! — После этого, вероятно, стена откроется. Если нет, можно попробовать повернуть ключ.

— Прос-с-сто. Разумно. Соглас-с-сен.

Обойдя своих пленников, Король-Дракон приставил ключ к стене.

Ничего не произошло. Тогда он попробовал повернуть ключ, отчего зубцы чуть слышно заскрежетали о камень. Уэллен приготовился к тому, что живой мрамор взбунтуется, но — нет.

Вместо этого стена неохотно начала расступаться вокруг той точки, которой касался ключ. Дракон быстро отдернул его, издав победное шипение. Точка превратилась в округлое отверстие, которое постепенно росло. Ученому снова представилась гигантская пасть — только на сей раз изнутри. Неутешительная, однако, мысль.

Так-то лучш-ш-ше! — взревел Пурпурный. — Так-то лучш-ш-ше!

Стена расступалась гораздо медленнее, чем в прошлый раз. Король-Дракон, видя, что успех близок, начал проявлять нетерпение. Встав перед порталом, он попытался физическим воздействием заставить стену шевелиться быстрее, но из этого ничего не вышло. Тогда, в попытке свести нетерпение к минимуму, Король-Дракон отвернулся от стены — и встретился взглядом с Уэлленом.

— Считай, что тебе повез-з-зло, человечек. Ты — свидетель конца одной эпохи и начала другой! Начинается расцвет нового королевс-с-ства! Скоро Император Драконов покинет Тиберийские горы! Он будет править отс-с-сюда! Из… из нового Пенаклеса, да!

Пурпурный Дракон, очевидно, не собирался делиться огромным запасом знаний со своим золотым сюзереном. Скорее, он намекал на то, что сам станет новым владыкой царства. Но Уэллен, даже учитывая знания Серкадиона Мани, сомневался, что дракон справится с целым царством. Другим монархам наверняка тоже есть что сказать.

Портал расширился достаточно, чтобы Король-Дракон мог выйти наружу. Увидев заходящее солнце, Уэллен удивился. Какой это день — тот же самый? Или следующий? Он был совершенно уверен, что время в цитадели и вне ее должно течь с разной скоростью.

Пурпурный шагнул было наружу, но о чем-то вспомнил и вернулся к безмолвному, неподвижному телу Сумрака. Небрежно перевернув чародея на спину, он сунул руку под его плащ.

Ну же, Сумрак!

Бедлам ожидал какой-нибудь хитрости, ожидал, что колдун вскочит и повергнет Короля-Дракона, но Сумрак лежал без движения. Это не было хитростью — значит, надеяться больше не на что.

— Дракон Глубин! Что за плащ-щ-щ… — Мгновением позже ужасный рыцарь улыбнулся и извлек гобелен. — Да. Я совс-с-сем забыл о нем, и он бы так и пропал в этом жутком тряпье. Меж-ж-жду тем вещь определенно заслуживает внимания.

Снаружи в травах шелестел ветер. Уэллену очень хотелось без оглядки выскочить на волю, но он не мог оставить Забену и Сумрака.

Поднявшись, Король-Дракон принялся рассматривать затейливый предмет.

— Интерес-с-сно… Несколько изменений — и я смогу пользоватьс-с-ся этим. Без вс-с-сяких ключей. Только я смогу входить сюда…

И тут Уэллен услышал хлопанье крыльев.

Огромное белое чудовище, словно сплошь из клыков и когтей, ворвалось в портал и ударило дракона в спину.

Ящероподобный рыцарь уронил и ключ, и гобелен и упал под натиском некри.

Повинуясь единственно инстинкту, Уэллен бросился к Забене — из всех троих лишь она оставалась скованной парализующими чарами. Сумрак, в конце концов, не смог бы даже ползти, если вообще был еще жив. Схватив волшебницу за пояс, Уэллен потащил ее к выходу.

Несмотря на малый рост и сидячую жизнь книжника, Уэллен был далеко не слаб. К тому же Забена оказалась совсем легкой. Еще до того, как Пурпурный оправился от изумления и начал сопротивляться, Уэллен подтащил ее к самому порталу.

Он не мог бы точно сказать, на что он рассчитывал. Он отлично понимал, что не сможет унести ее в безопасное место. Кто бы ни одержал победу, победитель легко и быстро настигнет беглецов.

И все же ученый не сдавался. Сдавшись, он никогда не простил бы себе этого. Слишком много людей уже погибло здесь, и если он сумеет хотя бы ненадолго отсрочить смерть Забены…

Ветер приятно освежал, но почва под ногами была слишком мягкой. Приближающаяся ночь, которую он раньше счел бы благом, также работала против него. И некри, и Пурпурный легко отыщут его хоть ночью, хоть днем. А сам Уэллен уже сейчас мог сказать, что больше не владеет способностью видеть в темноте. Бредя же вслепую, да еще с Забеной на плечах, он даже не успеет отойти подальше от цитадели, как победитель явится за своей добычей…

— Пожалуй, тебе пригодится моя помощь, сирах. Бедлам от души выругался.

— Какой язык! — хмыкнув, отметил Бентон Лор.

— Неужели все вокруг разучились ходить или ездить верхом? Обязательно нужно возникать прямо за спиной?

— Я ничего такого не делал. Просто незаметно подошел.

Изумленный и пристыженный, ученый извинился перед командором, но тот лишь отмахнулся.

— Вздор. Давай-ка я помогу. Одно-единственное прикосновение ко лбу освободило Забену от чар Короля-Дракона.

— Повелители Мертвых! — пробормотала она.

— Хорошо, — сказал Лор едва ли не академическим тоном. — Я так и полагал, что он не станет тратить на вас ничего особенного.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Уэллен.

— Бежать, если нужно, смогу.

— В этом нет надобности, миледи. Я могу телепортировать всех нас обратно.

Управляющий поднял руку.

Уэллену очень хотелось идти пешком. Пройти сколько хватит сил, а после — как-нибудь уйти еще дальше. И страшно не хотелось возвращаться в бывшие владения Серкадиона Мани. Однако…

— Забена, я не могу бросить его. Она схватила его за руку.

— Но там же Король-Дракон и некри! Тот самый, мой некри! Суждено ему победить или умереть — он явился за мной! Я не выполнила приказ Повелителей Мертвых! Сумрак мог разогнать их или вовсе уничтожить — для этой твари безразлично! Он знает только, что я предала его создателей!

— Тогда ступай с господином командором. У меня есть несколько причин для возвращения. Поверь!

Отстранившись от нее, он поспешил назад, к зияющей дыре в стене.

Она не окликнула его, однако он знал, что она все еще позади и не уйдет без него. Уэллен надеялся, что Забена и Бентон Лор не пострадают из-за его решения.

Битва дракона и некри переместилась в глубину коридора. Уэллен ожидал, что тварь, похожая на летучую мышь, будет быстро повержена пурпурным исполином, но Король-Дракон, похоже, сдавал позиции. Возможно, он был слабее, чем думал Уэллен, или боялся использовать свое волшебство рядом с драгоценными книгами. В конце концов, Серкадиона Мани он убил именно при помощи физической силы… К тому же ни карлик, ни дракон, помнится, так и не прибегли к серьезному колдовству

Сумрак все так же неподвижно лежал там, где Уэллен оставил его. Опасения, что и он может попасть под горячую руку одной из тварей, оказались напрасными. Проскользнув в округлый портал, Уэллен бросился к чародею, не забывая следить за коридором: дерущиеся вот-вот могли вернуться.

— Сумрак!

Ответа на его шепот не последовало. Пришлось тащить раненого на себе, как до него — Забену. К несчастью, тяжелое и неподатливое тело чародея потребовало вдвое больших усилий по сравнению с хрупкой волшебницей. Скользкий пол из фальшивого мрамора еще более усложнял задачу.

Из-под плаща чародея что-то выпало. Наклонившись, Уэллен увидел книгу дракона, найденную колдуном. Подобрав книгу, ученый сунул ее под рубаху. С этим можно будет разобраться и позже.

Снаружи его окликнул Бентон Лор:

— Помощь нужна?

— Бери Забену и уходи!

— Она не желает внять голосу разума, сирах! Как, впрочем, и я!

Уэллен вздохнул. Несмотря ни на что, он почувствовал себя гораздо увереннее.

— Тогда помоги.

Чернокожий шагнул внутрь и подхватил чародея за ноги.

— Я пробовал телепортировать вас наружу, но отчего-то не вышло.

— Один из трюков карлика…

Подумав о трюках, Уэллен принялся шарить взглядом по полу и заметил слева, в нескольких футах от себя, металлический предмет.

— Подожди!

Отпустив Сумрака, он быстро подобрал пятизубчатый ключ, оброненный драконом в первый момент после нападения некри. Спрятав его в карман, он снова взялся за чародея.

— Что это?

— Выигрыш во времени!

На ходу продолжая осматривать коридор, ученый наконец заметил и гобелен — вероятно, дерущиеся отпихнули его глубже в коридор. Уэллен оценил шансы. Когда они вытащат Сумрака наружу, у него еще останется время…

Некри отчаянно заверещал.

Уэллен и Бентон Лор оглянулись на исполненный муки вопль. В дальнем конце коридора Король-Дракон наконец взял верх, пригвоздив противника к полу. Когти дракона изорвали оба крыла некри в клочья, белая тварь была покрыта странной, омерзительной пеной. Пурпурный, отпустив противника, отступил на шаг, чтобы посмотреть, как действует его заклинание, окутавшее врага. Сам он тоже был изрядно потрепан: несколько ран на его теле кровоточили, а осанка сделалась не такой уверенной, как раньше.

— Поспешим, господин Бедлам!

Они почти вытащили чародея наружу, но тут он что-то забормотал и начал сопротивляться. Уэллену удалось расслышать, как Сумрак называет кого-то отцом и предупреждает его о каком-то заговоре. Лор не удержал брыкающиеся ноги, Уэллен споткнулся и тоже разжал хватку. Речь чародея стала совсем невнятной, однако сопротивляться он не перестал.

Ученый в нетерпении глянул в сторону Короля-Дракона.

Ящероподобный рыцарь заметил людей. С видимым усилием он побрел к порталу.

— Давай наружу! — заорал Уэллен. — Перетаскивай его через порог!

Солдат поспешно повиновался. Ученый полез в карман и вытащил ключ. Мысль была отчаянная, но не совсем уж безумная.

— Что ты делаешь?

— Вытаскивай же его!

К пущему гневу ученого, к ним присоединилась и Забена. Ведь все можем погибнуть!

— Назад!

Она не обратила на него внимания, нагнулась и принялась помогать Лору. Слова Сумрака превратились в абсолютный бред, однако он все еще сопротивлялся.

Дольше ждать было нельзя. Поразмыслив, Уэллен прикоснулся ключом к стене слева от портала.

Рядом раздался громкий треск. От неожиданности он едва не выронил ключ.

— Все в порядке! — крикнула Забена. — Я перешибла его заклинание моим! Он ударил лишь слегка!

— Сейчас он обязательно прибегнет к чему-нибудь посильнее! — добавил офицер. В последнем усилии они перевалились за порог. — Твой друг на свободе, господин Бедлам!

Слишком хорошо сознавая, что мог фатально ошибаться, Уэллен повернул ключ так же, как это делал дракон, — но только в противоположную сторону. И выпрыгнул наружу.

Зев портала начал смыкаться.

Изнутри цитадели выхлестнули жгуты волшебной силы. Люди шарахнулись прочь. Однако заклинание было нацелено не на них: жгуты пытались удержать смыкающиеся края отверстия. Но волшебство цитадели было много сильнее, и движение камня даже не замедлилось.

Жгуты рассеялись, и в проеме показался Король-Дракон. — Если он выберется, нам конец! — закричала чародейка. — Он может изменить облик!

И они с Лором пустили в ход собственные заклинания…

… которые разбились о стену. Пока дракон не выйдет наружу, все атаки бесполезны. А если он переступит порог, будет слишком поздно…

Уэллен посмотрел на Сумрака. Глаза раненого колдуна были открыты, однако он, судя по всему, не замечал ничего вокруг.

Если только его сила все еще при нем… Может получиться!

Наступила пора для нового чуда.

Идея ученого основывалась лишь на предположении, что искушенный чародей вернулся из промозглых земель Повелителей Мертвых с победой. Опустившись на колени возле Сумрака, Уэллен приподнял его, повернул лицом к порталу и зашептал:

— Сумрак, они нарушили свое слово! Твои кузены не сдержали обещания! Они идут сюда!

Пурпурный тем временем упорно протискивался в смыкающееся отверстие. Несмотря на ранения и усталость, он легко отбивал удары Забены и Лора.

Сумрак встрепенулся, однако ничего не предпринимал.

Тогда Уэллен решился попробовать последнее, что пришло ему в голову.

— Они идут за ней, Сумрак! За ней и за ее потомками! Им нужна леди Шарисса!

Хрустальные глаза чародея сверкнули. Сумрак скрипнул зубами. На миг он словно стал гораздо моложе и заносчивее.

— Они идут сквозь дыру, Сумрак! Идут за ней! Враад уперся взглядом в Короля-Дракона.

На Пурпурного обрушился дождь острых, словно иглы, шипов. Поначалу тот ничего не заметил, поглощенный борьбой с порталом. Лишь когда первые острия пробили его толстую, точно броня, шкуру, дракон впервые осознал угрожающую ему опасность.

Еще одна порция попала точно в цель. Часть шипов вонзилась в раны, оставленные когтями и клыками некри. Заревев от боли, дракон принялся выдергивать шипы, но каждый выдернутый сменялся дюжиной новых. Через несколько мгновений он стал похож на причудливую подушечку для булавок.

Шипы все летели и летели в него.

Зашипев от ярости и боли, Пурпурный наконец понял, что оставаться снаружи означает верную смерть. Он подался назад, но — слишком медленно. Портал сжался настолько, что самостоятельно дракон уже не мог выбраться из отверстия.

И когда истекавший кровью рыцарь вот-вот должен был быть раздавлен, Уэллен увидел, как маленькая рука втащила беспомощное тело внутрь.

Портал сомкнулся.

Ученый облегченно вздохнул.

— Спасибо, Сумрак. Спасибо.

Усталый, Бедлам опустил взгляд — и обнаружил, что заботливо поддерживает воздух. И больше ничего.

Глава 21

— Мы думаем, он вернулся в свои пещеры, что под владениями Императора Драконов, — сообщил им Бентон Лор. — О Сумраке вообще трудно сказать что-либо наверняка, но наши разведчики доложили, что видели «туманный призрак, закутанный в плащ». — Он улыбнулся. — Уж не знаю, кому бы это описание подошло больше, чем ему.

— Почему он ушел? — спросила Забена.

Уэллен, волшебница и управляющий Зеленого Дракона ехали верхом посреди узкой долины на западе от главной части Дагорского леса. На четыре недели со дня бегства от Пурпурного Дракона и из цитадели Серкадиона Мани ученый и его невеста избрали маленькое селение под названием Зуу своим временным убежищем. Теперь оба решили, что следует подыскать место еще более тихое и покойное, чем это, но не раньше, чем Уэллен выяснит, что случилось с Сумраком. Даже Забена согласилась, что это — их долг перед древним магом.

— Я думаю, безумие его возобновилось. — Улыбка Лора угасла. — Говорят, он выглядел несколько растерянным, словно что-то позабыл или его воспоминания совсем перепутались. Быть может, он даже не помнит, что был в цитадели. Ну, и то, что он потерпел поражение, пытаясь достичь бессмертия, тоже могло отправить его обратно в мир бреда. Как я понимаю, это уже не в первый раз.

— Я вот не уверена, что хотела бы стать бессмертной. Повелители Мертвых соблазняли меня бессмертием, но теперь я бы сказала, что цена слишком высока.

— Значит, двух-трех сотен лет вам обоим достаточно?

— Достаточно, — согласился Уэллен.

Одной из выгод волшебства, даже для столь неумелого волшебника, как он, являлось существенное продление срока жизни. И он, и Забена вполне могут прожить еще по два столетия, а может, и дольше — и почти все это время будут выглядеть не намного старше, чем сейчас.

— Пурпурного еще никто не видел, — продолжал Лор, меняя тему. — Возможно, ему никогда не удастся выбраться из библиотек.

— Возможно.

Ученый до сих пор хранил при себе ключ — просто на всякий случай. Правда, он не был гак уж уверен, что Король-Дракон в один прекрасный день не выйдет на волю. Времени у Пурпурного достаточно, и он, если только не умрет от ран, в конце концов догадается, как пользоваться гобеленом.

Он так и не сказал никому о руке, втащившей дракона внутрь. Руке, принадлежавшей существу явно невысокого роста.

— Мой повелитель опасается, что его брат развяжет войну, если сумеет освободиться. И потом — все эти знания в его подлых лапах…

На этот счет Уэллен не тревожился. Он подмигнул Забене, и та кивнула в ответ. Пора было показать Бентону Лору их находку. Сунув руку в кошель, он вытащил книгу.

Чернокожий вытаращил глаза.

— Книга дракона?! У тебя?!

— Смотри сам.

Схватив книгу, Лор поспешил открыть ее. Он пролистнул несколько страниц, и взгляд его сделался недоумевающим.

— Но страницы — чистые!

— Не совсем. Ну-ка, подумай о сооружении магических крепостей… вроде цитадели Серкадиона Мани.

Управляющий последовал совету, и страницы начали переворачиваться перед его глазами. Наконец они остановились, и Лор улыбнулся, но улыбка быстро исчезла.

Что за абракадабра? Похоже на… загадку или стихи… Ничего не понимаю!

Сумрак украл вот эту самую книгу. Потом потерял. Я ее подобрал, чтобы отдать ему позже, если только нам удастся спастись, но он исчез. — Уэллен несколько смутился. — Да, я не говорил о ней раньше, но любопытство было неодолимым. Обещаю, что расскажу Зеленому Дракону обо всем.

— Я верю тебе, и он — тоже. — Лор перечитал рифмованные строчки. — Что все это значит?

— Разгадка — здесь же, внутри, просто кто-то должен посвятить ей некоторое время… Быть может, годы.

Вот как… — Офицер рассмеялся. — Если Пурпурный жив, ему понадобятся десятилетия только на расшифровку? Уэллен присоединился к его веселью.