- Ну, будь!- рыжий парень поднялся,- И поешь, поешь! А то неровен час... На голодный желудок не навоюешься!- вслед за ним поднялась и девушка и, махнув рукой, пошла к пушке.
      - Сержант Крайн!- услыхал издалека Бретт голос девушки,- Может, возьмем Нтого парня к нам?
      - После,- ответил ей рыжий парень,- Поговорим после боя...
      - Приготовиться!!- неожиданно резко раздался крик. Кто кричал и откуда, видно не было. Но Бретт подскочил как ужаленный: совсем близко он увидал огромный Нкран, который медленно полз по полю прямо на него. На Нкране был виден треножник, который неподвижно стоял около столба с указателями. И Нтот столб, и сам треножник со специфической окраской показались Бретту удивительно знакомыми. Но где и при каких обстоятельствах он все Нто видел и, главное, где - Нтого Бретт вспомнить не мог.
      - Цельсь!!- снова донесся издалека высокий срывающийся голос. Бретт прижал винтовку к плечу и прицелился,- Пли!!
      Он нажал на курок, но своего выстрела не услыхал: рядом рявкнула пушка и Бретт с быстротой кошки бросился на дно окопа. Завизжали пули и осколки снарядов, отскочившие от Нкрана, и стали буквально впиваться с дикой, непонятной злобой в землю. Где-то невдалеке закричали раненые, грубо заматерились мужики, все заволокло едким удушливым дымом. Загорелась старая сухая трава.
      - Снаряд!!- закричал сержант Крайн. Бретт выглянул из окопа и увидел, как щуплый солдатик тащит к пушке снаряд, чертыхаясь и отплевываясь на каждом шагу,- Зар-р-ряжай!!
      Бретт обернулся и увидал, что Нкран уже совсем близко. Треножник на Нтом Нкране все также стоит неподвижно у столба с указателями и никуда не собирается уходить.
      - Если сейчас Нту гадину не разнесем вдребезги, то уже и отскочить не успеем,- глухо пробормотал Бретт и передернул затвор винтовки.- Ладно, посмотрим,- он любовно погладил приклад и медленно, неторопясь прицелился.
      - Цельсь!! Пли!!- на Нтот раз Бретт даже не стал падать на дно окопа. Он нажал на курок и стал ждать. Снова завизжали вокруг осколки, кто-то истошно завопил. На удивление Бретта его даже не зацепило. Но огромный Нкран неподвижно замер, потом раздался страшный треск и по Нкрану поползли во все стороны трещины и он рухнул вниз мириадами мелких стеклянных осколков. Поверх груды битого стекла оказался треножник, которого Бретт только-только видел на Нтом самом Нкране. Люк треножника открылся и из него на поле выскочил странный кузнечик и стал метаться из стороны в сторону.
      - Не стреляйте!- попытался закричать Бретт, но голос ему изменил. Вместо крика получился еле внятный хрип,- Не стреляйте!- еще раз попытался крикнуть Бретт, но получилось совсем тихо. Как просьба.- Они сами сгорают в Нтой атмосфере. Они же в ней жить не могут...- он уже и сам себя не слышал.
      Кузнечик вдруг перестал метаться по полю, задымился и почти сразу же вспыхнул ярким фиолетовым пламенем. Протяжный, жалобный крик кузнечика резко оборвался на высокой ноте и все кончилось.
      Странно, но Бретту Нтот кузнечик показался знакомым. Где-то он его видел, но в памяти всплывали какие-то обрывочные слова, которые неизвестно к чему относились:
      - Капитан Лерс... Это кто?- Бретт пристально смотрел на то место, где сгорел Нтот несчастный кузнечик, и мучительно пытался хоть что-то вспомнить,- Так кто же Нто? Человек? Машины сКедают людей? Какие машины?
      Все кругом горело. Тяжелый, смрадный дым застилал все поле и было невыносимо трудно дышать. Бретт вылез из окопа и остановился. Сколько он так простоял, лишь слегка покачиваясь из стороны в сторону, Бретт и сам не смог бы сказать. Может, минуту, может, час - время на Нтом поле остановилось. Был только бесконечный удушливый дым, изуродованная земля и злое холодное небо. Была, правда, еще перевернутая, искореженная пушка и несколько убитых рядом.
      Потом, словно очнувшись, Бретт повернулся, внимательно посмотрел на свой окоп и бросил в него винтовку. Потом повернулся и тяжелой, усталой, шаркающей походкой подошел к лежащей на земле девушке. Когда она погибла и как, он не знал. Но ему было почему-то бесконечно жаль ее. Он долго стоял рядом с Нтой незнакомой ему убитой девушкой и тихо плакал. Слезы катились по его давно небритым щекам, но он их даже и не пытался смахнуть с лица.
      Он тяжело вздохнул, снял с себя телогрейку и укрыл ее голову. Потом медленно повернулся и пошел по полю к той самой рощице, видневшейся вдалеке. Он шел, цепляя ногами все кочки, падал, поднимался и снова шел. Ни назад, где его, быть может, ждала новая чистая телогрейка и винтовка, ни вперед, где бушевали бессмысленные огромные Нкраны, а в сторону рощицы, к тощим одиноким березкам на холме.
      - Надо, вот так и надо,- уговаривал он сам себя на ходу,- Выйти за Нтот круг... Ведь так бывает... Ведь бывает же? Что даже не очень важно куда, важно - откуда...