Внимание зверя явно отвлекал факел Меченого. Принимать решение надо немедленно. Еще пара секунд, и крот бросится вперед, сомнет охотника, и тогда будет поздно. Млый воткнул факел за панель какого-то агрегата, поудобнее перехватил двумя руками меч и с криком - Меченый, назад! - выпрыгнул на площадку. Тело крота открылось полностью, лежащая на полу голова была направлена в противоположную сторону, оставалось сделать пять шагов... - Прячься! - раздался в тишине отчаянный голос охотника. - Не смотри! Команда была подана таким властным голосом, что Млый непроизвольно сделал шаг назад, снова скрываясь в тени, и тут же крот рванулся вперед. Так, очевидно, его далекий маленький предок атаковал червяка. Лапы заскребли по бетонному полу, оставляя на нем глубокие борозды, и в тот же момент безвольно застыли, а потом крот медленно повалился набок. Еще не понимая, в чем дело, Млый вновь вышел на площадку. - Смотри, теперь можно! - вновь крикнул Меченый и отшвырнул в темноту какой-то предмет. - Что случилось? - в растерянности Млый опустил меч. - Крот мертв? - Еще нет, - Меченый уже деловито направился к голове зверя. - Но станет мертв, когда его сожрут крысы. Вслед за ним, вновь взяв факел в руки, пошел Млый. Он коснулся белой густой шерсти и уловил едва заметное сокращение мышц. - Жив, но безопасен, - охотник встал рядом. - Помнишь глаз василиска? - Так ты показал ему глаз? - А зачем же все это время мне понадобилось таскать его с собой. Видишь пригодился. - Я про него совсем забыл, - признался Млый. - Ну, теперь мы вооружены куда лучше, чем я думал. - Приберегал на самый крайний случай, - охотник с сожалением вздохнул. Но теперь всё. Глаз мертвого василиска может поразить врага лишь один раз. Пробираясь к выходному люку, Млый посетовал охотнику: - Зря ты показал кроту глаз. Мы бы с ним и без этого справились. - Не знаю. Уж больно здоров. А глаз, чего его жалеть, руки-ноги на месте, не пропадем. На улице шел снег. Выбравшись наружу, Меченый вдохнул полной грудью воздух, собрал снег в горсть, размял и растер по лицу. - Хорошо-то как! Словно у нас в степи. - Но тут же обеспокоился. - Следы будет хорошо видно. Как бы они нас не выдали. По соседней улице промаршировала колонна. Раньше таких крупных соединений Млый никогда не встречал. - Даже если увидят следы, вряд ли подумают, что это лазутчики. Мало, что ли, здесь ходит патрулей. И все же пробирались осторожно вдоль самых стен. Выпавший снег светился в темноте, идти было легко. Они брели, иногда сворачивая в проходные дворы, минуя сторожевые рогатки и костры, прячась в подъездах, и примерно через полчаса наткнулись на сплошную линию обороны. Стреляли нечасто. Оборонявшиеся, как видно, хорошо понимали, что успех боя зависит в основном от рукопашной. Млый увидел баррикаду и залегших за ней бойцов. Вооружены они были по-разному. Виднелись самодельные копья, широкие тесаки и штыки. На кострах плавили какую-то смоляную смесь. Изредка слышались хлопки ручных гранат. - Смотри, - прошептал Млый. - Почти не пользуются автоматами, хотя стрелкового оружия навалом. Они отражают атаки килотов. Неожиданно залегшие за баррикадой люди зашевелились и стали подниматься, готовясь отразить новое нападение. Послышался мощный удар, словно в баррикаду ударили тяжелым тараном. Примерно с десяток бойцов взобрались наверх, в воздухе замелькали тесаки. Охотник и Млый наблюдали за боем издали. Крики и возня, падение тел, деловитая ожесточенность сменились наконец относительным затишьем. - Ты видел, как рубили того килота, что прорвался к баррикаде первым? Буквально на части. - Никогда бы не поверил, что люди могут быть такими живучими, если бы не увидел своими глазами, - отозвался Меченый. - Килоты - не люди. Ими управляют Отшельники. Вот с кем мне действительно не хотелось бы встретиться. - Слуги здесь, значит и хозяева неподалеку. Ну что, будем пробираться за баррикаду? Пройти незамеченными линию фронта казалось невозможным. Млый мог еще рассчитывать на то, что его примут за своего - поможет камуфляжная форма, а вот Меченого - нет. - Останешься здесь? - спросил он у охотника. - Зачем тогда было идти с тобой? Нет, давай вместе, хоть будет кому прикрыть тебя с тыла. Дома, прижимаясь друг к другу стенами, выглядели сплошным монолитом. Млый перевел взгляд на крыши. Стоит попробовать? - Пойдем крышами и чердаками, - сказал он Меченому. - Эх, ворон твой спит, уж он-то показал бы дорогу. Обветшавшие лестничные пролеты ощутимо качались под ногами, пока поднимались на самый верх к чердачному люку. Крышка оказалась плотно запертой. Охотник вытащил нож, но Млый отрицательно покачал головой и, взобравшись по металлической лестнице, уперся в люк плечом. Крышка заскрипела и вдруг выстрелила вверх, поддавшись напору. С чердака пахнуло пылью и затхлостью. Млый прислушался. Кое-какая живность тут водится. Нет, не крысы и не змеи. Может быть, птицы? Пыль поднималась при каждом шаге, щекотала ноздри. Меченый, шедший вторым, оглушительно чихнул. И тут же с разных углов послышался неясный шорох, так что Млый завертелся во все стороны, выставив перед собой нож. Шорох стих. Ощупью добрались до чердачного окна, здесь было чуть светлее. Почувствовав себя увереннее, Меченый сунулся было на крышу, и тут же до Млыя донеслись его сдавленные проклятия. Тело охотника дергалось, будто он был привязан за ниточки, и этими ниточками управляла опытная рука кукловода. - Влип! - Меченый отчаянно дернулся, и что-то лопнуло с тугим треском. Проволока! Млыю тут же вспомнились слова Фоки. - Замри! - приказал он. Привыкшие к темноте глаза сумели различить, что чердачная дверца плотно оплетена множеством толстых нитей, в правом верхнем углу паутины висел комок перьев, бывший когда-то голубем. - Жжет! - пожаловался Меченый и вновь попытался вырваться. Лопнуло еще несколько нитей. - Я же тебе говорил, замри, - Млый деловито перерезал нити, они поддавались с трудом, словно действительно были проволочными. Паутина-ловушка. Но ты слишком крупная добыча. В углу чердака появились отсвечивающие одновременно красным и зеленым глаза. Точно - две пары зеленых и четыре красных. Перерезав последнюю нить, Млый шагнул в направлении глаз, и они тут же скрылись, метнувшись за потолочную балку. - Паук, - Млый вернулся обратно. - Величиной с мою голову. Голубей жрать приспособился. - Пакость какая, - ругался охотник, обирая с одежды паутину. - Дрянь ядовитая. Точно каленым железом жжет. Выбравшись на припорошенную снегом крышу, удалось разглядеть, что там, где паутина касалась обнаженных участков тела, появились жирные темные полосы. Рубцы вздувались, словно от удара бичом. - Кроме жжения ничего не чувствуешь? - Вроде нет, - Меченый подвигал руками. - Меч держать могу. Давай не задерживаться. Оскальзываясь на скатах, прошли по крыше и перебрались на соседний дом. Один узкий и открытый пролет пришлось перепрыгивать. На чердаки больше не заходили. С большой высоты Млый видел, что баррикада осталась позади. Через квартал он вновь подошел к краю и заглянул вниз. В этой части города совсем не ощущалось суеты и движения, словно килоты находились только на переднем крае сражения, а здесь стояла тишина. Но для страховки прошли по крышам еще примерно квартал и только тогда решили спускаться. На этот раз воспользовались наружной пожарной лестницей. Перекладины вибрировали при каждом движении, словно негодуя, что их потревожили после векового покоя, но крючья, вогнанные в бетон, еще держали - спустились без приключений. - Ничего не понимаю, - охотник, озираясь по сторонам, сделал несколько неуверенных шагов. - Там бьются, здесь - покой. Должно же к баррикадам подходить какое-нибудь подкрепление. Или килотов так мало? - Но каждый из них стоит десятка. Потом, смотри. Снег утоптан, по нему явно недавно шли килоты. - Давай ударим по ним сзади, - неожиданно предложил Меченый. - Горожане поднапрут из-за баррикады, мы навалимся с другой стороны. - Забыл, зачем мы здесь? Наше дело - разведка. Да и баррикада эта не единственная. На соседней улице наверняка стоит точно такая же. - До самой реки? - охотник задумался. - Тогда у нас есть шанс прямо сейчас уйти в степь. Пусть сами выясняют между собой отношения. Другого случая может и не представиться. Впервые Млый по-настоящему остро ощутил тоску по родному дому. Он так рвался в город в надежде отыскать союзников и ему удалось это сделать, но все равно оставалось чувство неудовлетворенности, словно вместо ожидаемого оазиса он нашел лишь его мираж. Но тут же почему-то вспомнилась и Ольга, безуспешно выходящая каждый день на связь, бойцы из подразделения Регины, не представлявшие, что жизнь может состоять не только из охраны своей крохотной территории и борьбы за существование. Вот он сейчас уйдет, например, и что изменится? Город разрушат килоты, Другие будут уничтожены, а дальше эта зараза, распускаемая Отшельниками, поползет метастазами в степь, и все равно придется встретиться с ней лицом к лицу. Не лучше ли дать бой сейчас, когда еще есть для этого силы? - Нет, мы должны посмотреть и вернуться. Бруно говорил, что килоты разрушают город, и Архимед тоже. Но надо убедиться. И еще - меня не покидает уверенность, что возня с килотами - затея пустая. Надо искать Отшельников. Этого, как я понял, не хочет пока никто, но другого выхода нет. - Еще и Отшельники, - проворчал Меченый. - Лучше сразиться с грифоном в честном поединке, чем искать эту нечисть. Да и что это за Отшельники такие? Может, их и в помине нет. Кто их видел? Ты вот видел? - Эй, Язычник! - донеслось вдруг от темной стены здания, и Млый вздрогнул от неожиданности. Он так увлекся своими размышлениями и разговором, что совсем забыл об осторожности. Килотов поблизости не чувствовалось. - Ты собираешься покинуть нас? Голос звучал спокойно, словно собеседник сидел, свободно развалившись в кресле. Еще не отвечая, Млый попытался увидеть говорящего, но тот и не прятался. Шагах в десяти на фоне стены явственно обозначился силуэт мужчины в длинном до пят плаще, скрывающем фигуру. Не килот - точно. Тогда кто же? - Ага, ты сейчас думаешь, что я не килот, - на этот раз голос незнакомца прозвучал почти ласково. - А теперь ты решил, что я - Отшельник. Млый чуть прикоснулся к Меченому локтем, но того уже не нужно было предупреждать - меч выставлен вперед, тело напряжено. - Ты хочешь напасть, - фигура в плаще качнулась и вдруг переместилась на два шага левее. Так мог бы сделать и сам Млый, неуловимо для глаз, словно изображение мигнуло, пропало и появилось вновь. - Но разве всегда необходимо сначала нападать, а потом думать. Ты даже не знаешь, кто я. - Думаю, ты не из наших, и точно пришел не из степи, хотя похож, - с сомнением пробормотал Млый. - И у тебя нет оружия, и ты не боишься здесь встретиться с килотами. Значит, ты - Отшельник, хотя я представлял тебя несколько иначе. - Упырем с окровавленным ртом, - рассмеялся незнакомец. - Вот к чему приводят слухи. - Но вы убиваете людей! - Оставим это. Есть более интересные темы. К тому же, у нас много общего. Ты ведь тоже называешь людей Другими? - Я и сам - Другой! - впервые Млый произнес подобную фразу с гордостью. Я - человек! - И я человек, - вкрадчиво ответил Отшельник. - Sapiens Reks. Но между мной и обычным человеком такая же пропасть, как между человеком и обезьяной. Когда-то люди использовали обезьян как подопытных животных. - Не вижу связи, - Млый прикинул, что, пожалуй, сможет одним прыжком достичь Отшельника, нужно только бросить меч и действовать ножом. - Зачем вам эта война? - Разве это война? Это просто фильтрация территории, освобождение ее от одичавших существ. И мы не собираемся их полностью уничтожать, а создадим нормальные условия проживания. Под нашим контролем, разумеется. - Что-то вроде прежнего зоопарка? - Почему именно зоопарка? Обеспечим их пищей, отрегулируем рождаемость, избавим от болезней. - А килоты? - Временная мера, промежуточное звено. С помощью килотов пока действовать удобнее. Позже мы избавимся от них. И еще. Многие люди сами могут стать Отшельниками. Сейчас их подобная перспектива ужасает, а на самом деле это простая эволюция. Ты, например, стремительно подходишь именно к этому состоянию. - Я? - Млый оторопело уставился на Отшельника. - Чему ты удивляешься? Разве не об этом говорил тебе когда-то Род, разве теперь ты не понимаешь, что зависимость человека от его изобретений слишком высока и ведет в конечном итоге к деградации. Только слившись с высшими силами, человек становится венцом творения. - А прогресс? Люди когда-то достигли многого. - Я - прогресс, - Отшельник вновь переместился вдоль стены, и приготовившийся прыгнуть Млый опять не уследил за этим стремительным движением. - Не стоит пытаться меня убить, - предупредил Отшельник. - Тебе это не под силу. Хочешь, я провожу тебя к Барону Субботе? Он объяснит все подробнее. - А это еще кто такой? - Млый лихорадочно прикидывал возможные варианты поведения. - Познакомишься - узнаешь. Так что, пойдем? - Только после того, как разделаюсь с тобой! Млый выбрал-таки удобный момент - Отшельник стоял неподвижно совсем рядом. Он прыгнул, и нож высек на стене огненную дугу из крошечных искр, а Отшельник внезапно очутился у него за спиной. - Я здесь, - спокойно сказал он. На этот раз Млый ударил ножом с разворота, ориентируясь по слуху. Свистнул разрезанный клинком воздух. - В тебе сидит инстинкт убийцы, - темная фигура появилась опять впереди на недосягаемом для прыжка расстоянии. - Где же твой разум? - Мой разум говорит, что ты - враг, - дыхание Млыя стало учащенным. - И люди для тебя - лишь марионетки. В тебе нет ни сострадания, ни жалости. Ты - чудовище! - Чудовище - это твой четырехголовый друг Свентовит. Вы гордо называете его воином, а он всего лишь биологический автомат, предназначенный для истребления. - Он бьется с нежитью, с такой же, как ты! - Вот ты и опять не прав. Нежить приходит из Нави, а я принадлежу этому миру. Чем я отличаюсь, например, от тебя? - Отшельник откинул капюшон, вокруг его фигуры вспыхнул зеленоватый холодный свет, и Млый увидел перед собой мужчину лет тридцати с правильными и тонкими чертами лица. Лишь глаза оставались в тени под высокими надбровными дугами, словно были прикрыты карнавальной полумаской. - Зачем нам продолжать этот нелепый разговор на улице? Ты можешь пойти со мной и прихватить с собой друга. Теперь уже не выдержали нервы у Меченого. Охотник так же, как минуту назад Млый, рванулся к Отшельнику. Его тяжелый меч по широкому полукругу обрушился на то место, где только что находился противник. Теперь Млый, наблюдая схватку со стороны, хорошо видел, как неловко и неуклюже выглядит Меченый по сравнению с Отшельником. Тому не составляло никаких усилий уклоняться от беспорядочных ударов, исчезая и появляясь вновь. В конце концов охотник остановился, хватая раскрытым ртом холодный воздух. - Наигрались? - голос Отшельника стал жестким, словно металлическим. - А теперь хватит! Из арки двора на улицу, двигаясь синхронно, словно на марш-плацу, выступили четыре килота. - Сзади! - успел крикнуть охотнику Млый. Меченый обернулся как раз вовремя, чтобы выставить перед собой лезвие меча. Двигавшийся прямо на него килот наткнулся на клинок, как жук на булавку, но продолжал идти вперед, словно не замечая, как меч, пронзивший тело, выходит у него чуть выше поясницы. Охотник отчаянно закричал и выпустил меч из рук. Дальше Млый почти не помнил ничего. Он метался по тротуару, уворачивался от тянущих к нему руки килотов, взмахивал мечом, падал и поднимался, и опомнился только тогда, когда вокруг не осталось ничего, кроме дергающихся на земле обрубков. Меченый тоже лежал у стены и напоминал скорее груду ветоши, чем человека. Отшельника рядом не было. - Меченый! - Млый склонился над телом, нащупал пульс. Сердце охотника билось неровными едва заметными толчками. - Меченый! Млый сгреб охотника в охапку, как ребенка. Он не стал выискивать обходные пути, а пошел прямо к баррикаде, не прячась и не прижимаясь к стенам. Около баррикады он бережно положил Меченого на тротуар и взялся за меч.
      Катакомбы
      - Город горит! - Он уже горел три века назад, но тогда бетон и камень уцелели. - И улицы пусты. Не видно даже килотов. - Что ты можешь рассмотреть сквозь эту гарь? Кругом сажа и пепел. - Другие ушли из города? - Пока нет. Они прячутся в катакомбах. За ними спустились туда и килоты. - Род говорит, что ситуация в городе полностью вышла из-под контроля. Отшельники сжимают кольцо. - Отшельники. Они как-то связаны с Навью? - Думаю, что да. Очень странные существа. Утверждают, что они - Другие. Но они не люди. - Все опять пошло кувырком. И это тогда, когда стабильность была так близка. - Млый, сам того не ведая, внес в город эту сумятицу. До него Отшельники так не торопились. - Точно, опять Млый. Нельзя было отпускать его к кораблю, нельзя было отпускать в город. - Но теперь об этом говорить уже поздно. Город горит!
      Меченый жил еще три дня. Млый пронес его на руках через весь город, не прячась, отупев от боли и ненависти. Когда на пути встречался патруль, он просто клал тело на землю и брался за меч. Пары стычек оказалось достаточно, чтобы его больше не трогали. У охотника был сломан позвоночник, раздавлена грудная клетка. Поспелов удивлялся, что он не умер еще по дороге к телецентру. Но в сознание Меченый так и не приходил. Млый просидел возле его кровати все три дня, забыв о еде, и только временами жадно пил, видя, как ссыхаются в корку губы умирающего. Млыя оставили в покое и здесь. Даже Бруно, даже Регина, хотя бои переместились с площади внутрь кварталов и умники объединились с силами Хромого Волка. Лишь Ольга иногда забегала в лазарет, приносила в термосе чай и еду, но Млый словно не замечал этих посещений. В лазарет сквозь плохо пригнанные стекла окон метелью забивало снег, и он крошечными сугробами собирался возле рам. Потом Меченый умер. Ранний зимний сумрак окутывал площадь синей дымкой. Млый вышел из лазарета и закашлялся, отвыкшие от свежего воздуха легкие покалывало. Площадь была пуста. Лишь в здании штаба горел свет на третьем этаже, и Млый без труда определил, что освещено окно Евгения. По стеклу пробегали тени, словно в кабинете находилось множество народа и вся эта толпа не сидела на месте, а беспрестанно двигалась. Он собрался войти в штаб, когда его окликнули. Павлу было некогда. Он бежал мимо, направляясь к библиотеке, но все же чуть замедлил шаг. - Ты нам поможешь? - крикнул он, поправляя подсумок. - Мы натянули через все улицы колючую проволоку. Килоты запутываются в ней и тогда их легко добить. - Отличная тактика, - безразлично сказал Млый. - С проволокой значительно легче, - обиделся Павел. - Сначала они вообще перли, как на параде. Мы шпиговали их пулями, как дичь салом, но они все равно шли. А в рукопашной килотам нет равных. - Еще бы, они не чувствуют боли. Но воевать с ними, все равно что чистить дорогу в снегопад. Отшельники всегда найдут способ поставить новых бойцов. - Это-то и страшно, - забыв о спешке, Павел остановился. - Ты знаешь, мы уже бились с нашими. С прежними нашими, - поправился он. - Не могу передать это чувство. Еще вчера сидел с ним за баррикадой плечом к плечу, а сегодня он бросается на тебя из-за укрытия, и он уже - не человек. Все время думаю, а вдруг и со мной случится такое. Павел потоптался на месте, но не дождавшись от Млыя дальнейших объяснений, обреченно махнул рукой и побежал к площади. Млый проводил взглядом его тощую фигуру, теряющуюся в сумерках. До кабинета Евгения он так и не дошел. Навстречу ему по лестнице повалили командиры взводов, сверху их подгонял голос Евгения. - Уводите людей с улиц! Под телецентром есть командный бункер и много коммуникаций. Иначе потеряем всех! Млый вспомнил об Ольге. Перепрыгивая через три ступени и стукаясь мечом о стены, он одолел подъем до радиорубки - Ольга встретила его в коридоре. - Так греметь можешь только ты, - Ольга вернулась с Млыем в рубку. - Не знаю, что делать. Я хочу оставить работать маячок, вдруг больше мы не попадем сюда. - Оставь, - разрешил Млый. - Но все же поторапливайся. Евгений отдал приказ уходить с улиц в бункер. Кстати, ты там бывала? - И не один раз. Бункер хорошо оборудован, вместе с подсобными помещениями может вместить тысячи полторы человек. Есть запас еды. Кроме того, Поспелов оборудовал его биосинтезатором пищи. - Ладно, пойдем. Теперь площадь была полна народа. С боевых позиций отходили дисциплинированно, оставляя пикеты, натягивая поперек улиц колючую проволоку. Млый оставил Ольгу около входа в бункер, взяв слово, что она на площадь больше не выйдет, а сам пошел разыскивать Бруно. Куртка на Бруно была разорвана от плеча до пояса, берет потерян, взгляд выглядел диким. Он озирался по сторонам с выражением недоумения и ужаса одновременно. Из расстегнутой кобуры торчала рукоятка пистолета. - Может, мне стоит помочь прикрытию? - спросил Млый. - Там пока справятся и без тебя, - тихо ответил Бруно, и вдруг заорал, Да поджигайте же быстрее! Превратив переулок в огненный коридор, вспыхнула на земле какая-то горючая жидкость. - Мы же все здесь сожжем! - А что еще остается делать! Килоты прут. Седого разорвали на части, голову перекинули к нам из-за баррикады. Мы потеряли две сотни человек лучших наших бойцов. - Ты не пытался связаться с Отшельниками? - Чего? - Бруно уставился на Млыя с ненавистью. - С этими гадами? - Сражаетесь же вы с килотами. - Если бы я добрался до Отшельников, то задушил бы голыми руками. Но их здесь нет. Прячутся сволочи! - Хочешь, я поищу? - Я тебе поищу! - голос Бруно сорвался на визгливые нотки. - Немедленно в бункер! Позже я еще разберусь, что ты за птица. Млый пожал плечами, отвернулся от Бруно, но в бункер не спустился. Сейчас туда заводили детей, воспитательницы детского сада подгоняли ребятишек, торопились, но в основном эвакуация шла организованно и деловито - без отчаянного плача и суеты. Позже по лестнице стали спускаться в бункер бойцы, унося с собою раненых. Подразделение Регины натягивало колючую проволоку, огораживая пятачок перед входом в телецентр. Млый принялся им помогать. Относительное затишье на площади обеспечивали горящие коридоры улиц. Пылал уже и сам штаб, его стекла словно плавились в огне, став багровыми. Дым почему-то прижимало к земле, дышать становилось трудно. Регина, заметив Млыя, не сказала ничего. Размазанная по лицу копоть делала ее похожей на девочку-замарашку, но голос сохранил прежнюю уверенность. - Сейчас уйдем вниз, в коммуникации, вам же потом оттуда не выбраться, не удержался от замечания Млый, когда Регина оказалась совсем рядом. - Это мы еще посмотрим. Временные трудности. Случалось и раньше - мы отступали, но всегда восстанавливали равновесие. - Но такого еще не было. Раньше вы сражались с Хромым Волком, килотов было совсем мало. Теперь же вас прижали всех. - "Прижали", "вас", - передразнила Регина. - А вас? Ты что, заодно с ними? - И меня, конечно, - стушевался Млый. - Эй, осторожнее! - закричал он двум бойцам, суетящимся где-то на середине площади. - Идут! Зрелище даже для видавшего виды Млыя выглядело страшным. Сквозь залитые огнем улицы с трех сторон на площадь выходили килоты. От одежды на их телах не осталось и следа, да и сами фигуры только очертаниями походили на человеческие. К бункеру шли обугленные до черноты головешки, охваченные пламенем. У кого-то не выдержали нервы, раздалась длинная автоматная очередь. Хорошо было видно, как пули кучно легли в цель, выбивая из тела килота горящие куски мертвой плоти, так что на месте грудной клетки образовалась неровная дыра. Килот размеренно дошагал до колючей проволоки и повис на ней, но его руки по-прежнему тянулись вперед, словно он своими горящими клешнями продолжал искать жертву. - Вот и покойнички пожаловали, - спокойно сказала Регина и приказала подразделению покинуть площадь. Бункер напомнил Млыю убежище Архимеда - множество помещений, тяжелые бронированные двери, узкие переходы. Сооружение уходило под землю несколькими этажами, и где-то в середине располагался командный пункт, но, лишенный средств связи, он был мертв и мог использоваться лишь как дополнительная комната. Через несколько дней Млый убедился, что, в общем-то, можно жить и здесь. Те же казармы, те же вылазки в сторону противника, та же скудная консервированная еда. Не хватало пространства, но и наверху оно было ограниченным, угнетало лишь отсутствие свежего воздуха. Вспомнились слова Архимеда, что он сможет продержаться в своем укрытии несколько лет. Если грамотно организовать оборону, не рисковать по пустякам, то колония людей вполне могла протянуть под землей еще несколько поколений. Протянуть, но не больше. Положение казалось Млыю безвыходным, но не вызывало паники среди людей. Они привыкли, они никогда не знали стабильности, и теперь просто приспосабливались к новым условиям. Бруно умело расставил посты, они создавали несколько степеней защиты и выглядели вполне надежными. Существовал даже наружный пост, самый, наверное, опасный. На пятачок к входу в бункер килоты прорваться так и не смогли. Там установили несколько катапульт на манер той, что имелась у Архимеда - огонь оставался самым надежным оружием. Внимательно изучив план подземных коммуникаций, Млый убедился, что катакомбы пронизывают весь город. По коридорам и бывшим шахтам метро можно добраться в любую точку и даже выйти в степь. Главным препятствием было, конечно, зверье, обитавшее под землей. К тому же, килоты также пробрались под землю и блокировали переходы, так что еще неизвестно, где лучше было сражаться с ними - здесь, около бункера, или все же поднявшись на поверхность. Уверенность Млыя, что надо предпринимать решительные действия, крепла с каждым днем. Сколько бы они не уничтожали килотов, у Отшельников имелось достаточно человеческого материала, чтобы лепить новых бойцов. На поверхности оставались еще люди, их судьба была неизвестна, постоянные нападения на посты также уносили две-три жизни ежесуточно, чтобы вернуться потом новой смертью. В свободное от держурства время Млый тайком от Бруно, договорившись лишь с часовыми, пытался проникнуть в коридоры вне жилых помещений, но каждый раз вынужден был возвращаться ни с чем. Крыс он чувствовал на расстоянии, пробиться через их стаи можно только группой, расчищая дорогу огненными зарядами катапульт; в глубокой вертикальной шахте, через которую Млый собирался попасть на другой этаж и выйти хотя бы к библиотеке, обнаружился Белый крот; верхние этажи плотно оккупировали килоты. Присутствия Отшельников не ощущалось совсем. Еще Млый рассчитывал на ментальную связь, если не с самими Отшельниками, то хотя бы с Архимедом, который теперь оказался полностью отрезанным от внешнего мира в своем бомбоубежище, но заработал лишь сильную головную боль. Окончательно испортились отношения с Региной. В тесноте подземелья на отдельную комнату рассчитывать не приходилось, вся жизнь колонии проходила друг у друга на глазах, а Регина совсем не собиралась менять что-то в их личных отношениях. Нравы среди умников царили вполне свободные, женщин всегда было меньше, чем мужчин, и крепкие семейные союзы негласно не поощрялись. Испытывая сильный стыд, Млый несколько раз отвергал попытки Регины затащить его в постель, что вызывало ее жестокие насмешки, и в конце концов Регина нашла себе нового избранника - здоровенного и туповатого бойца Лео. Млый же к старой кличке Язычник получил новую Слабак. Правда так к нему обращалась только Регина. Ольга все это время держалась на расстоянии, но Млый сам каждый день находил повод навестить ее. Платонические ухаживания Млыя также не остались незамеченными и вызывали бурное обсуждение среди бойцов. Жизнь в подземелье становилась невыносимой. В эти дни Млый зачастил в гости к профессору Поспелову, отводя душу в долгих разговорах. Сильно жалея о потерянной лаборатории, профессор основное время проводил в командном пункте. В подчинении у него остались лишь два подростка - Пол и Толик. Они копались в пульте, сняв защитный кожух, дни и ночи разбирались в схеме и отчаянно спорили о предназначении того или иного узла. К этой детской возне Бруно относился спокойно, не ожидая результата, но и не мешая, видимо, следуя поговорке - чем бы дитя не тешилось... Профессор действительно своей увлеченностью напоминал ребенка-переростка, но первая недоверчивость, с которой он встретил когда-то Млыя, сменилась позже откровенной привязанностью. Действительно, вряд ли среди умников у него нашелся еще хотя бы один такой благодарный слушатель. - Космические путешествия, мечта человечества, - бормотал профессор, быстро потирая маленькие ручки, - может, это и было когда-то. Но прошло. А твои фантазии насчет рождения в космосе, уверен, всего лишь фантазии. Был, говоришь, на корабле, смотрел фильмы. Допускаю, что смотрел, ну и свихнулся на этом. - Разве ты не читал об этом в книгах? Вся библиотека раньше была в вашем распоряжении! - Нам бы чего попрактичнее. Кое-что читали, конечно. Например, как в полевых условиях запустить биосинтезатор. - Дался вам этот биосентизатор! Оружие на складах раскопали, одеждой старой пользуетесь, город поделили на секторы - вот и все ваши достижения. - А ты знаешь, что было еще три десятка лет назад? Не знаешь. А туда же, судить берешься. В степи хоть все на натуральном хозяйстве держится, а здесь был мор и разруха. - Неужели все в результате войны? - Мы мало знаем о том, что было. Руки не доходили. Сам видишь, среди нас совсем нет стариков. Редко кто доживает до сорока лет. Все вокруг отравлено - и вода, и воздух. Но события развивались, примерно, так. Думаю, что природа планеты вышла из-под контроля. Сказалось напряжение в результате перепроизводства. Машин, еды, энергии. Все в кучу. Начали делить Антарктиду. Движение зеленых за чистоту экологической обстановки стало межгосударственным и оказалось основной политической силой. Но силой, не имеющей власти. Начались массовые террористические акты. Взрывали электростанции, атомные и тепловые, действуя по принципу, что хуже уже не будет. Разрушали ветряные генераторы, как источник мощных звуковых колебаний. Основной лозунг зеленых - обратно к природе, получил такое распространение, что люди просто покидали города, пытались возродить примитивное сельское хозяйство без удобрений и машинной обработки. - Ну, это еще не катастрофа... - Правильно, еще был шанс уцелеть. Но не обошлось без крайностей. Все же человек эмоционально еще крайне неустойчивое существо. Добрались и до старых баллистических ракет, которые обладали страшной разрушительной силой. Планету попросту уничтожили. И самих себя вместе с ней. - Похоже на бред, - Млый пощелкал тумблерами на пульте. - Не больший бред, чем твое космическое рождение. Мутации оказались настолько сильными, что стали рождаться люди вроде Рода и Свентовита. До сих пор ломаю голову, может быть, это естественный прогресс, и нужна была вот такая катастрофа, чтобы человечество, отрешившись от старого, шагнуло на новую ступень развития.