Когда митинг закончился, к кинотеатру подъехали два вместительных автобуса с прицепом-гармошкой – Ричмонд договорился со знакомыми водителями. Эти автобусы за совсем небольшую плату должны были развезти всех митингующих приблизительно, кому куда надо. Учитывая состояние транспорта в Квартале, митингующие обрадовались и забили оба автобуса под завязку, даже не спрашивая, куда именно они едут. Все были довольны – водители автобусов получили деньги, народ получил автобусы, а Ричмонд получил электорат – стоило только пообещать толпе бесплатные (ну, или почти бесплатные) автобусы на следующий митинг, как толпа тут же пообещала прибежать на этот следующий митинг в полном составе, а заодно и прихватить всех друзей и знакомых.
      А Эльдорадо с Крулсом поехали в квартиру Эльдорадо.
      – Лови такси, Крулс, – сказал Эльдорадо, когда митинг закончился, и толпа ломанулась к автобусам.
      – Зачем? – удивился Крулс. – Нам же специально автобусы пригнали!
      – А видишь, какая толпа к ним бежит? – спросил Эльдорадо. – Лично я в такой давке ехать не собираюсь. Это отрицательно сказывается на моих творческих способностях, а мне надо придумать слоган для твоего плаката.
      – Это ты про что? – спросил Крулс.
      Эльдорадо решил объяснить попонятнее, так, чтобы даже Крулс врубился без дополнительных объяснений.
      – Нам Ричмонд завтра заплатит сотню монет каждому? – спросил Эльдорадо у Крулса. – Так вот, если завтра мы с тобой получаем двести монет, то нет смысла сегодня экономить двадцатку. А на такси больше двадцатки не уйдет.
      – Железная логика! – с восхищением протянул Крулс. – Вот бы мне научиться так… ну как это называется… соображать!
      – Научишься, – усмехнулся Эльдорадо. – Это, в общем, не трудно. А вот и такси.
      Даже у Эльдорадо не получилось сторговаться с таксистом за двадцать монет. Сторговались за двадцать пять. По пути через центр Квартала у наших героев появилась возможность полюбоваться прекрасными пейзажами – автобусы Ричмонда застряли в пробке. Такси без труда объехало затор по дворам и переулкам, куда автобус просто не смог бы пролезть.
      – Ну что, Крулс, скупой платит дважды, – усмехнулся Эльдорадо.
      – Правда? – спросил Крулс. – Но мы-то больше заплатили.
      Эльдорадо тяжело вздохнул. Такие тупые партнеры по бизнесу ему до сих пор не попадались.

      Итак, в конце концов, Эльдорадо с Крулсом благополучно добрались до того дома в центре Квартала, где Эльдорадо снимал квартиру.
      – Слушай, а прикольное здесь место! – сказал Крулс, заходя в квартиру Эльдорадо и покосившись на вид из окна. – И дорого берут за эту роскошь?
      – Да не очень, – ответил Эльдорадо. – Но прилично.
      – А я-то живу у одного приятеля в кладовке, – вздохнул Крулс.
      – В кладовке? – удивился Эльдорадо. – Как ты там помещаешься?
      – У моего приятеля очень большая кладовка, – ответил Крулс.
      – Кажется, в соседнем доме сдается пара квартир, – сказал Эльдорадо. – Если хочешь, можешь присмотреть там что-нибудь, когда Ричмонд с тобой расплатится.
      – Это мысль, – сказал Крулс. – А то я в кладовке не высыпаюсь.
      – А по тебе незаметно, – сказал Эльдорадо.
      – Спасибо, – сказал Крулс.
      – Значит так, нам надо плакат написать, – сказал Эльдорадо. – Что нам для этого нужно?
      – Бумага, краски и кисточка, – ответил Крулс.
      – Ну, ничего этого у меня нет, – ответил Эльдорадо. – А, в принципе, поищем тут по углам.
      – Ты что, надеешься по углам найти все эти вещи? – спросил Крулс.
      – Уже нашел, – ответил Эльдорадо, доставая из шкафа остатки рулона обоев.
      – Это что? – спросил Крулс.
      – Это бумага, – ответил Эльдорадо. – А вот и кисточка, – добавил он, доставая из шкафа кисть для клея.
      – Здорово! – восхищенно протянул Крулс, выпучив глаза от удивления. – А краску ты где достанешь?
      – Придется совершить диверсионную вылазку в коридор, – ответил Эльдорадо.
      Из коридора как раз доносился запах свежей краски. Эльдорадо открыл входную дверь, и они с Крулсом осторожно выглянули в коридор. Чуть дальше по коридору днем красили стену темно-коричневой краской. Однако вечером рабочие уже разошлись по домам, видимо, решив докрасить стену завтра.
      – Было весьма неосмотрительно с их стороны оставить две банки с краской в коридоре, – прошептал Эльдорадо.
      – Ага! – согласился Крулс.
      Эльдорадо выскользнул в коридор, огляделся по сторонам, ухватил банку с краской и шмыгнул обратно в квартиру.
      – Надеюсь, никто не заметит, если я позаимствую чуть-чуть краски, – сказал он, закрывая дверь.
      – Все бы ничего, но цвет для плаката не очень подходит, – сказал Крулс. – Нам бы надо красный или черный.
      – Слушай, Крулс, я на пустом месте добыл тебе бумагу, кисточку и краску, и тебя после этого не устраивает цвет? – раздраженно спросил Эльдорадо. – Ладно, чем обычно краску разбавляют?
      Крулс пожал плечами.
      – Кажется, спиртом или чем-то таким, – вспомнил Эльдорадо. – Однако я не уверен.
      – Я тоже, – сказал Крулс.
      – Посмотрим, что у нас есть, – сказал Эльдорадо, направляясь на кухню.
      На кухне он ничего не нашел и направился в душевую.
      – Крулс, ты не знаешь, что это за хрень? – спросил Эльдорадо, выходя из душевой и держа в руках какую-то старинную на вид бутылку.
      – Понятия не имею, – ответил Крулс. – Наверно, какое-то средство для чистки кафеля.
      – Да, наверно, это какой-то растворитель, – пробормотал Эльдорадо. – Черт с ним, тащи сюда краску.
      И Эльдорадо вылил все содержимое неизвестной бутылки в банку с краской. Как ни странно, краска действительно изменила цвет на темно-красный.
      – Ну, что теперь скажешь, Крулс? – спросил Эльдорадо.
      – Ты гений! – воскликнул Крулс.
      – Спасибо, – сказал Эльдорадо. – А теперь начинай писать.
      – А что писать? – спросил Крулс.
      – Ах, да, это ж я должен придумать, – иронично произнес Эльдорадо.
      – А кто же, как не ты! – воскликнул Крулс, взяв в руки кисточку и обои.
      – Ну ладно, – сказал Эльдорадо, развалившись на диване. – Значит, пиши…
      Через час плакат был закончен. Эльдорадо с Крулсом развесили это произведение искусства на бельевой веревке, чтобы краска высохла, после чего Крулс отправился домой, в кладовку, а Эльдорадо завалился спать, предварительно вернув банку с краской в коридор. Наутро рабочие были очень удивлены, что за ночь краска поменяла цвет до неузнаваемости. На стене коридора появилось одно яркое пятно.

      На следующий день антирабская кампания устраивала митинг уже на другой окраине. Ричмонд обещал толпе пригнать три автобуса, Эльдорадо опять стоял на трибуне и что-то орал, а к трибуне был приклеен плакат, написанный рукой Крулса на рулоне обоев. Потом орали другие ораторы, а журналисты все это снимали, чтобы подать в качестве остренькой приправы к суховатым политическим новостям. Ричмонд же оценивал плакат. Сначала он отнесся к этому произведению с ужасом, потом – с определенной долей скепсиса, и наконец, смирился.
      – Плакат многоразового использования! – заключил Ричмонд, убедившись, что журналистам плакат понравился (они расценили плакат как народное творчество из подручных материалов). – За это вы заслужили награду. Сейчас добуду вам деньги.
      Он вышел на трибуну и заорал:
      – Господа! У нас появилась уникальная возможность выкупить раба из Империи Зла! Будьте добры, подайте на это святое дело, кто сколько сможет!
      Он снял шляпу и пустил ее по кругу. Через пару минут шляпа наполнилась купюрами. После митинга, когда автобусы с толпой митингующих разъехались по всем направлениям, Ричмонд направился к небольшому микроавтобусу, сделав Эльдорадо и Крулсу знак следовать за собой. В этом микроавтобусе перемещались по Кварталу руководители антирабской кампании.
      – Значит так, сейчас будет вам ваш аванс, – произнес Ричмонд, забираясь в микроавтобус и закрывая дверь за Эльдорадо и Крулсом. – Посчитаем-ка, чего нам набросали в шляпу добровольные спонсоры.
      Ричмонд высыпал из шляпы мелочь и принялся считать крупные купюры, К удивлению Эльдорадо и Крулса, таких оказалось довольно много.
      – Триста, триста двадцать, триста сорок, триста пятьдесят… – считал деньги Ричмонд.
      – Ну вот и тебе осталось, – сказал Крулс, когда Ричмонд расплатился с ними и сунул остаток в карман.
      – А где ты достанешь раба из Империи Зла? – спросил Эльдорадо. – Ведь все они захотят убедиться, что потратили деньги не зря, значит, нужно будет предъявить им доказательства, что мы действительно кого-то выкупили.
      – Освобожденный раб? – Ричмонд на секунду задумался. – Пусть Крулс его изобразит!
      – Что? – завопил Крулс. – Да ни за что на свете! Думаете, за сто монет я буду строить из себя раба? И почему именно я?
      – Потому что у тебя большой опыт жизни в кладовке, – усмехнулся Эльдорадо. – Ты сможешь сыграть правдоподобно.
      – И потому что тебя ни разу не видела публика, – добавил Ричмонд. – А ты представляешь, что тебе может дать эта толпа, если ты прикинешься рабом? Кстати, Крулс, у тебя правда есть опыт жизни в кладовке?
      Крулс тяжело вздохнул и кивнул.
      – Ну ладно, – сказал Крулс, немного подумав и рассмотрев на свет полученные купюры. – Если меня бесплатно накормят, я пойду на это.
      – Уж в бесплатной кормежке можешь быть уверен! – сказал Ричмонд.
      – Здорово! – воскликнул Крулс. – Никогда бы не подумал, что опыт проживания в кладовке может так пригодиться в жизни.
      – Ладно, Крулс, поехали домой, – сказал Эльдорадо. – Ты, кажется, хотел снять квартирку поприличнее. Поищем, что есть в центре.
      – Мы вас подбросим, – сказал Ричмонд. – На микроавтобусе. Если поможете затащить внутрь трибуну.
      Эльдорадо и Крулс с ужасом переглянулись.

      Обо всех прелестях поездки в одном микроавтобусе с трибуной, плакатами и руководством антирабской кампании мы, пожалуй, не будем подробно рассказывать. Однако Эльдорадо и Крулс наверняка согласились бы с тем, что это было незабываемо. Итак, Ричмонд довез их обоих до центра Квартала и высадил неподалеку от того места, где располагался дом, в котором на данный момент проживал Эльдорадо.
      Эльдорадо и Крулс сумели выбраться из микроавтобуса, удачно разминувшись с трибуной, и направились к ближайшему столбу, на котором были расклеены объявления с надписью «Сдаю квартиру».
      Обойдя три столба, Эльдорадо и Крулс приблизились к дому Эльдорадо. В этом доме свободных квартир уже не было – Бонс еще вчера убрал от входа табличку.
      – Попробуем зайти к Бонсу, спросим его, нет ли здесь поблизости чего-нибудь подходящего, – сказал Эльдорадо, заходя в дом.
      – Зайдем, – поддержал его Крулс.
      Однако Бонса на месте не оказалось – успешно сдав все квартиры в доме, почтенный домовладелец укатил на море.
      Эльдорадо и Крулс потыкались по соседним домам и, наконец-то нашли табличку с надписью «Сдаю квартиру» в доме, расположенном через два двора от дома Эльдорадо.
      – Удачно, – сказал Эльдорадо. – Если, конечно, здесь нормальные цены.
      – Очень на это надеюсь, – пробормотал Крулс.
      Они зашли внутрь и довольно быстро наткнулись на дверь с табличкой «Офис». Эльдорадо постучал в дверь. Из «Офиса» выглянул высокий кошандиец, покрытый рыже-коричневой шерстью. Крулс, увидев двухметровое кошкообразное существо, слегка попятился от неожиданности.
      – Добрый день, – сказал Эльдорадо.
      – Д-добрый день, – повторил Крулс.
      – Привет, – сказал кошандиец. – Что вам угодно?
      – Моему приятелю нужна квартира, – сказал Эльдорадо.
      – Да, очень нужна, – закивал Крулс, вспомнив свою кладовку.
      – Нет ничего проще, – сказал кошандиец. – Мое имя Маркус, и у меня как раз есть для вас удобная квартирка на втором этаже. Она даже почти двухкомнатная, ну, если не считать отсутствие межкомнатной двери и малые габариты.
      – Мы посмотрим, – сказал Эльдорадо.
      – Конечно, посмотрим, – кивнул Крулс.
      – Пойдемте, – сказал Маркус, направляясь к лестнице.
      Квартира, предложенная Маркусом, оказалась даже побольше той, которую снимал Эльдорадо. Правда, ненамного побольше. Там была еще так называемая «спальня» – кровать и столик, отгороженные фанерной перегородкой. Тем не менее, квартира стоила подороже, чем то жилье, что Эльдорадо снимал у Бонса.
      Осмотрев квартиру, Крулс немного подумал, снова вспомнил свою кладовку, и твердо сказал:
      – Беру!
      – Отлично, по рукам! – сказал Маркус. – Пойдемте составлять контракт.
      Крулсу пришлось расстаться с весьма значительной частью своей сотни монет, зато он обеспечил себя жильем на месяц вперед.
      – Ну что, Крулс, поздравляю, – сказал Эльдорадо, когда они, подписав контракт, поднялись в квартиру Крулса, чтобы отметить новоселье за чаем (на более крепкие напитки денег пока что не было). – Обживайся тут, устраивайся, но не забудь, что завтра нам снова на митинг к Ричмонду. И кстати, ты обещал изобразить раба. Придется поднапрячься с этим делом.
      – Да, придется, – сказал Крулс. – А что делать-то надо?
      – Для начала попробуй завтра с утра не умываться и не чистить зубы, – посоветовал Эльдорадо. – А дальше видно будет. Наверно, у Ричмонда есть какие-нибудь маскарадные костюмы – не впервой же ему такое проделывать!
      – Да, у нас-то с костюмами туго, – вздохнул Крулс. – Завтра надо будет еще перетащить сюда мои вещи. К счастью, их немного – всего пара сумок. Больше в кладовке не поместилось.
      – Короче говоря, у нас завтра очень наполненный день, – сказал Эльдорадо, направляясь к двери. – Зато жизнь бьет ключом, и это хорошо. Ну, пока, Крулс.
      – Пока, – сказал Крулс, закрывая дверь за Эльдорадо.

      На следующий день с утра пораньше Эльдорадо и Крулс прибыли на место проведения очередного митинга. Ричмонд со своим микроавтобусом и активистами уже были там. Крулс, неумытый и с желтыми зубами производил сильное впечатление, Ричмонд оценил это еще на расстоянии.
      – Молодцы! – сказал Ричмонд, когда Эльдорадо и Крулс подошли поближе. – То, что надо! А сейчас быстро в микроавтобус, вас там загримируют подходящим образом.
      Крулс уединился в автобусе с гримером. Некоторое время из микроавтобуса доносился хохот – Крулс боялся щекотки. На счастье Ричмонда, гример был профессионалом, поэтому к началу митинга Крулс был преображен до неузнаваемости.
      Как всегда, на митинг собралась внушительная толпа. Как всегда, над толпой стояла передвижная трибуна, которую Эльдорадо с Крулсом предпочитали обходить стороной, памятуя о путешествии в микроавтобусе наедине с этой трибуной.
      Итак, над толпой стояла трибуна, на трибуне стоял оратор и что-то кричал. По окончании крикливой речи на трибуну торжественно вышел Ричмонд.
      – Господа! – крикнул он. – Я обещал вам вчера выкупить раба из Империи Зла?
      – Да!!! – заорала толпа.
      – И я сдержал свое обещание! – воскликнул Ричмонд. – Вот ваш раб, отныне свободный благодаря вашим деньгам! Вот он!
      И на трибуну вывели Крулса.
      Толпа была поражена. Хотя, «поражена» – это слишком мягко сказано. Дело в том, что Крулса, представшего перед толпой, предварительно намазали лечебной грязью, разодели в лохмотья и заставили приклеить бороду. Теперь наш незадачливый картежник, решивший навсегда завязать с покером, предстал в новой для себя роли и выглядел ужасающе. В принципе, это от него и требовалось.
      Над толпой какое-то время неподвижно висел звук «Вау!!!» Крулс стоял на трибуне и тупо глядел на толпу. Ему было немного страшно, как его сейчас воспримут – не раскусят ли обман и не разорвут ли на куски. Наверно, правы психологи, считающие, что самый сильный страх, заложенный в человека – это страх выступления перед большой аудиторией. И мы легко можем представить, что в этот момент чувствовал Крулс, совершенно неподготовленный к такому повороту событий. Правда, Крулс очень быстро вспомнил совет своих родителей, усвоенный им чуть ли не с пеленок: «Думай о деньгах, это всегда помогает!» Крулс подумал о деньгах и смог изобразить вымученное подобие улыбки.
      Ричмонд, более опытный в публичных выступлениях и не терявший самообладания, шепнул Крулсу на ухо:
      – Ну что ты стоишь, как бревно? Скажи им что-нибудь, типа, ура, свободен!
      – Ура! – заорал Крулс. – Свободен!
      В этот крик он вложил всю силу своего страха перед толпой, а также всю силу болезненных воспоминаний о жизни в кладовке.
      Толпа пару секунд переваривала смысл его вопля, а затем тоже разразилась криками:
      – Ура! Мы сделали это! Он свободен! Ура! Да здравствуют права человека!
      Спонсоры дружно кинулись поздравлять Ричмонда. Ричмонд с удивлением слушал слова благодарности за тщательно проделанную работу по освобождению несчастного страдальца из злодейского плена. Однако, когда спонсоры завели разговор о том, что такую тяжелую общественную работу непременно надо поощрять, Ричмонд перестал удивляться, и тут же начал оговаривать конкретные суммы, перечисляя спонсорам длинный липовый список всего, что необходимо антирабской кампании на данном этапе развития, а заодно Ричмонд перечислил и грядущие перспективы развития кампании, не забыв попросить на все денег.
      Между тем и спонсоры, и просто люди из толпы поздравляли Крулса с удачным освобождением, дружески хлопали его по плечу, морально поощряли, а заодно дарили «бывшему рабу» разные необходимые вещи – мыло, зубную пасту, ножницы и кое-какая одежда. Все это не пропало, так как именно этих вещей Крулсу и не хватало в его новой квартирке.
      В самый разгар церемонии, когда Ричмонд уже выбил из спонсоров кучу денег и даже удивился, как легко это получилось, у Крулса заурчало в животе, и он завопил во весь голос, что хочет есть.
      – Накормим голодных! – дружно заорала толпа, после чего Крулса отвезли в ресторан и принялись наперебой угощать.
      Через три часа, когда Крулс наконец-то почувствовал себя сытым и был полон, как бочонок, один из спонсоров сказал Ричмонду:
      – В жизни не видел такого голодного и изнуренного раба! И где вы только его откопали?
      Ричмонд на это ответил:
      – Нормальных рабов Империя Зла не продает, нормальных оттуда освобождают ребята из КСШ.

      Когда спонсоры удалились, чтобы собрать деньги на нужды антирабской кампании, Ричмонд огляделся по сторонам и увидел гримера, который с хитрой улыбочкой потирал палец о палец, намекая на необходимость щедрого вознаграждения такой тщательной работы. Ричмонд вздохнул, однако, вспомнив, что пообещали спонсоры, выдал гримеру двойной гонорар, а хорошенько подумав, решил, что можно дать и тройной.
      После шикарного обеда в ресторане (ел, в основном, Крулс) толпа, наконец, рассосалась. Ричмонду пришлось пообещать толпе обязательно помочь бывшему рабу устроиться на нормальную работу в Квартале.
      Когда грязный, но сытый Крулс вышел из ресторана, его уже поджидал знакомый микроавтобус с трибуной и гримером внутри.
      – Залезай туда, Крулс, – сказал Эльдорадо, с трудом сдерживая хохот при виде Крулса, растолстевшего всего за час. – Сейчас смоют с тебя всю эту грязь, чтобы ты мог спокойно идти домой.
      – Однако эта грязь здорово помогла, – сказал Крулс, распихивая по карманам подаренные ему мелочи. – Я и раньше что-то слышал про лечебные грязи, но не представлял, что они могут приносить деньги таким способом.
      – Лезь в автобус, – сказал Ричмонд. – Эй, вы там, трибуну подвиньте!
      И Крулс со вздохом залез в микроавтобус.
 
      Гример какое-то время смывал с Крулса грим. Наконец Крулс вылез из микроавтобуса чистым (по крайней мере, более чистым, чем во время митинга). Эльдорадо по-прежнему ржал над Крулсом, который был теперь толще, чем миссис Буркул из сериала «Крутое пике». Ричмонд отправился договариваться со спонсорами о спонсорских взносах, а Эльдорадо и Крулс, запив обед «Пепси-колой», отправились по домам.
      Однако когда они остановились у очередного красного светофора, Крулс вдруг заметил, что Эльдорадо стоит с открытым ртом и глазами, вылезшими из орбит.
      – Эй, Эльдорадо, что это с тобой? – спросил Крулс.
      – Я влюбился! – ответил Эльдорадо, не меняя выражения лица.
      Крулс проследил за направлением его взгляда и через две секунды сам застыл в аналогичной позе. Краем глаза он успел заметить, что вся улица стояла в таком положении, и все пялились на суперсексапильную блондинку, которая шла по этой улице. Блондинка была одета в «чисто символическое» платье, на голове у нее красовалась прическа, отдаленно смахивающая на Эйфелеву башню после атомной бомбардировки, а лицо данной героини было обильно покрыто боевой раскраской, правда, не в стиле «камуфляж», а в стиле «макияж».
      Когда блондинка прошла мимо, многие мужчины побежали за ней, и гипноз не ослабевал, пока эта «Барби» не заперлась в своем общежитии. Едва дверь общежития захлопнулась за блондинкой, несколько десятков мужчин (в том числе Эльдорадо с Крулсом) начали удивленно озираться по сторонам, пытаясь понять, где же они оказались.
      – Слушай, Крулс, ну и какого черта мы сюда приперлись? – спросил Эльдорадо. – Я помню, как мы только что стояли у светофора в двух шагах от наших домов, и вдруг мы оказались черт знает где!
      – Да, зато какая блондинка! – восторженно протянул Крулс.
      – Какая блондинка? – спросил Эльдорадо. – Ах, да, была блондинка! Классная!
      – Да, нам и в самом деле надо как-то домой добраться, – пробормотал Крулс.
      – Интересно, как? – спросил Эльдорадо.
      Похоже, этим вопросом задавались не только наши герои, но и еще два десятка мужиков, очнувшихся перед закрытой дверью. И ответ на этот вопрос не замедлил последовать.
      – Такси! – донесся крик с автостоянки. – Такси, микроавтобусы, по низким ценам!
      Эльдорадо с Крулсом переглянулись.
      – Ну уж нет, – сказал Крулс.
      – Да уж, сами дойдем, – пробормотал Эльдорадо.
      Между прочим, такси оказалось перед общежитием не просто так. Один таксист как-то раз заметил, какие очереди собирает за собой блондинка, и теперь каждый день вместе с друзьями пригонял к общежитию парочку микроавтобусов.
      Однако Эльдорадо с Крулсом не поддались на данную уловку ловкого бизнесмена-таксиста и решили добраться до дома без посторонней помощи. К счастью, они не успели далеко уйти от центра Квартала, поэтому быстро нашли дорогу назад.

      Весь вечер Эльдорадо и Крулс делились впечатлениями от имиджа этой «ходячей фотомодели» и советовались, как произвести на нее впечатление или хотя бы просто познакомиться. Ближе к вечеру Крулс ушел – ему надо было обустраивать свою квартиру подаренными щедрой толпой вещами, а заодно и принять душ. Эльдорадо же включил телек, где по спутниковому телевидению показывали риалити-шоу про Альфа, маленького рыженького инопланетянина, который тихо и мирно жил за стеклом, а военные и телевизионщики за ним наблюдали. В этой серии Альф пел кому-то серенаду, и Эльдорадо решил позаимствовать у него слова.
      Однако утром о серенаде пришлось позабыть, так как в квартире Эльдорадо зазвонил телефон, и звонила ему вовсе не блондинка, а Ричмонд.
      – Доброе утро, Эльдорадо, – сказал Ричмонд. – Как вы там с Крулсом, готовы к труду и обороне?
      – Служу спонсорским деньгам! – ответил Эльдорадо. – Что на сегодня? Мы ведь вчера и так произвели фурор, чего же вы теперь от нас хотите?
      – Да вот, надо бы закрепить ваш вчерашний успех, – ответил Ричмонд. – Так, глядишь, и вознаграждение от меня получите.
      – Так-так, начиная с вознаграждения, поподробнее, – оживился Эльдорадо.
      – Рановато вам еще про вознаграждение думать, пока аванс не проели, – ответил Ричмонд. – А сегодня я вам поручаю подготовить очередной митинг, пока я буду переводить спонсорские деньги на свой счет, то есть, в смысле, на счет антирабской кампании.
      – Ясно, – сказал Эльдорадо. – А что нам конкретно делать надо?
      – Значит так, митинг будет проходить на Строительной Площадке, – начал Ричмонд.
      – Это где? – перебил его Эльдорадо.
      – Еще одна окраина, там вроде бы готовят площадку под строительство нового небоскреба, – ответил Ричмонд. – Короче, вас туда отвезут, микроавтобус с трибуной будет в вашем районе через час.
      – Надо будет еще Крулса разбудить, – пробормотал Эльдорадо.
      – Так вот, мы там, как обычно, установим сцену, трибуну, микрофоны, колонки, еще заграждение надо поставить и подобрать башмаки, чтобы было чем по трибуне стучать, – сообщил Ричмонд. – Это все входит в ваши обязанности. У нас там будет большой митинг, я думаю, народу соберется… ну, где-то на тысячу человек мы рассчитываем. Понятно?
      – Понятно, – ответил Эльдорадо. – Непонятно только, почему вы назначаете нас ответственными за подготовку такого важного мероприятия?
      – А больше некому, – ответил Ричмонд. – Вся надежда на вас, чуваки, не подведите!
      – Справимся! – сказал Эльдорадо. – Короче, я пошел будить Крулса, присылайте микроавтобус.
      – Уже выехал, – ответил Ричмонд. – Но вы и сами знаете, какие у нас по утрам пробки.
      – Знаю! – Эльдорадо с ужасом вспомнил о пробках.
      – Ну, пока! – сказал Ричмонд. – Может быть, днем увидимся.
      – Пока, – сказал Эльдорадо, после чего повесил трубку и направился в душ.
 
      Через какое-то время Эльдорадо отправился в соседний дом будить Крулса. К счастью, Крулс уже не спал, а просто валял дурака – ловил кайф, лежа на кровати и вспоминая свою кладовку. Накануне вечером Крулс наконец перевез свои немногочисленные вещи в новую квартиру, окончательно распрощался с кладовкой и теперь был на седьмом небе от счастья, как вдруг раздался звонок в дверь.
      За дверью обнаружился небритый Эльдорадо в черном плаще.
      – Привет, Крулс, – сказал Эльдорадо. – Через пять минут жду тебя полностью готовым на улице – Ричмонд дал нам ответственное задание, и обещал даже заплатить. Ну, может быть.
      – Как понимать «может быть»? – спросил Крулс, который при мысли о деньгах моментально забывал обо всем остальном.
      – Может быть, заплатит, а может быть, и нет, – ответил Эльдорадо. – Зависит от того, как мы справимся.
      – Понял, буду на улице через пять минут, – ответил Крулс, закрывая дверь.
      Действительно, Эльдорадо не пришлось ждать и пяти минут, когда Крулс вышел из подъезда.
      – И чего нам надо делать? – спросил Крулс.
      – Всего лишь подготовить проведение грандиозного митинга на тысячу человек, – ответил Эльдорадо. – Сейчас сюда приедет микроавтобус с трибуной, и мы поедем на место.