– Что посмотрим? – спросила Королева.

– Я не знаю… Он сказал, чтобы я показала вам это только после того, как вы придёте в себя, а я не знаю, вы уже пришли в себя или нет, Ваше Величество? – спросила растерянно мадам Бонасье.

– Я вполне осознаю, что вчера ночью натворила глупостей и хочу покончить с собой, чтобы это исправить, – ответила Королева. – Так как, по-твоему, пришла я в себя или нет?

– Полагаю, вы полностью пришли в себя, – кивнула мадам Бонасье.

– Теперь говори, кто и что тебе приказал, – приказала Королева.

– Милорд Бэкингем просил отдать вам это письмо, – сказала мадам Бонасье, доставая письмо и отдавая его Королеве.

– Надо же, как интересно, – пробормотала Королева, распечатывая его.

Некоторое время Её Величество читала письмо, потом смяла бумагу, на которой оно было написано, и сказала:

– Лучше брось эту бумажку в камин.

– Конечно, Ваше Величество, – сказала мадам Бонасье, взяв смятое письмо. – А что герцог предлагает?

– Он пишет, что кардинал угрожал ему, после чего заставил взять Жемчужину Дао и уехать с ней в Англию, – ответила Королева. – Герцог уверяет, что Жемчужина ему не нужна, и он готов вернуть её, если я пришлю в Англию курьера.

– Так это же здорово! – воскликнула мадам Бонасье. – Пошлём курьера, и через неделю-другую Жемчужина будет у нас.

– Это верно, – согласилась Королева. – Вот только кто поедет в Англию? Люди кардинала пристально следят за всеми, кто переходит границу. А вдруг они перехватят нашего курьера?

– Кажется, я знаю, кто мог бы поехать, – сказала мадам Бонасье.

– И кто же? – спросила Королева.

– Моему мужу как раз нечем заняться, – ответила мадам Бонасье. – И у меня есть веская причина отправить его куда подальше.

– А он сможет пересечь границу? – спросила Королева. – Его вид не вызовет подозрений у людей кардинала?

– Он настолько тупой, что они его не заподозрят, – улыбнулась мадам Бонасье.

– Как же он доставит сюда Жемчужину, если он такой тупой? – спросила Королева.

– Мне кажется, что он не настолько туп, чтобы доставить Жемчужину, – снова улыбнулась мадам Бонасье. – Но достаточно туп, чтобы не понять, что именно он везёт с собой.

– Нормально, – пробормотала Королева. – Сойдёт. Только как же его пропустят во дворец?

– Напишите какое-нибудь письмо герцогу, – ответила мадам Бонасье. – Мой муж передаст Бэкингему письмо, получит Жемчужину и отправится обратно.

– Это хороший план, – воодушевилась Королева. – Только надо ещё подумать, что же именно написать.

Взяв бумагу и чернила, Королева Анна написала:

Дорогой мой герцог! Искренне сожалею о том, что случилось во время нашей последней встречи. Прошу вас простить меня и вернуть мою безделушку, которая, как вы сами говорите, вам ни к чему. За мной подарок, если, конечно, мы ещё встретимся.

С любовью, Ваша Прекрасная Дама.

Запечатав письмо, Королева отдала его мадам Бонасье.

– Значит, теперь осталось решить лишь один вопрос, Ваше Величество? – спросила мадам Бонасье.

– Какой вопрос? – переспросила Королева.

– Деньги на дорогу, – ответила мадам Бонасье.

– Деньги? – удивилась Королева. – Ах, да, деньги…

Дело в том, что ни дворяне, ни члены королевских семей Европы никогда особенно не заботились о деньгах. Возможно, в 21 веке это прозвучит смешно и глупо, но для дворянина было неприлично даже думать о деньгах. Денег у дворян попросту не было! Владения, земля, крестьяне, драгоценности – все это было у каждого дворянина, и в этом не было ничего удивительного. А вот что касается денег… Зарабатывать деньги – таков был удел бедняков. Позже появилась банковская система, сделавшая рабами всех и вовлекшая человечество в бессмысленную долговую кабалу друг перед другом. Во времена же мушкетёров этой фигни просто не существовало. Поэтому ни д’Артаньян, собираясь в Париж, ни Королева, отправляя курьера в Англию, не имели понятия, где взять денег, когда те вдруг оказывались нужны. Так вот замечательно жили люди в те времена.

– Надо признаться – денег у меня нет, – пробормотала Королева, немного помолчав.

– Неужели совсем нет? – спросила мадам Бонасье. – Ну, должно же быть у вас хоть что-то… что-то ценное?

– Ценное? – переспросила Королева. – Ах, да, конечно – мои драгоценности!

Королева открыла свою шкатулку и достала кольцо с бриллиантом.

– Думаю, это подойдёт, – сказала она. – Я не знаю, сколько точно стоит этот алмаз, но мне подарили его давным-давно, – тогда я ещё не была Королевой. Говорят, он стоит целое состояние.

– Я уверена, что так оно и есть! – согласилась мадам Бонасье, рассматривая кольцо. – Ну что ж, Ваше Величество, теперь у нас есть письмо, есть курьер и есть деньги. Самое большее – через две недели Жемчужина Дао снова будет у вас.

– Ура! – воскликнула Королева. – Спасибо тебе, Констанс! Ты меня спасла!

– Ну, пока ещё не спасла, – засмущалась мадам Бонасье. – Но через неделю-другую у вас будет повод меня похвалить.

– Хорошо-хорошо! – кивнула Королева. – Ну, а сейчас отправляйся к своему мужу, отдай ему письмо и кольцо, и пусть он сегодня же отправляется в Лондон!

– Уже бегу, Ваше Величество! – сказала мадам Бонасье и бросилась претворять план в жизнь.

Из-зачеголюдиразводятся

Месье Бонасье сидел дома, медленно отходя после своей недавней встречи с кардиналом. Утром к нему зашёл Рошфор. Он страдал от похмелья и попросил чего-нибудь выпить в обмен на новую дозу кардинальского наркотика. Кстати говоря, кардинал, опробовав наркотик на Королеве и убедившись, что он действует безотказно, уже приказал начать массовое производство этого белого порошка.

Так вот, Рошфор получил от месье Бонасье пару бутылок вина и удалился опохмеляться в неизвестном направлении. А месье Бонасье получил свой наркотик и проворно проглотил его, запив чаем.

К тому времени, как мадам Бонасье вернулась к себе домой с письмом Королевы и кольцом, у месье Бонасье как раз начался приход.

– О, дорогая моя Констанс, как мило, что ты вернулась! – расхохотался месье Бонасье, увидев свою жену на пороге. – А ты знаешь, что я из-за тебя недавно угодил в Бастилию?

– В Бастилию?! – ужаснулась мадам Бонасье. – Какой ужас! Но тебя ведь оттуда выпустили, значит, всё в порядке. Я предлагаю тебе отдохнуть от всей этой парижской канители. У меня есть для тебя одно маленькое поручение. Тебе нужно отправиться в Англию.

– В Англию? – переспросил месье Бонасье. – Ну, нет, благодарю покорно, хватит с меня этих твоих штучек. Чего я такого не видел в Англии, что я уже видел в Бастилии?

– Много интересного, – ответила мадам Бонасье. – Биг Бон, например. То есть, этот, Биг Бен. Понимаешь ли, надо доставить одно письмо…

– О, нет, хватит с меня интриг! – воскликнул месье Бонасье. – Я в этом больше не участвую. Господин кардинал недавно меня просветил насчёт всего этого.

– Ты что, беседовал с кардиналом? – воскликнула мадам Бонасье. – Как у тебя глупости хватило?!

– Да никак! Это он и вытащил меня из Бастилии, – ответил месье Бонасье.

– И в обмен на это ты теперь на него работаешь? – спросила мадам Бонасье.

– Я оказываю ему маленькие услуги, – хихикнул месье Бонасье. – Вот, сегодня помог опохмелиться моему новому другу, графу Рошфору.

– Графу Рошфору?! – воскликнула мадам Бонасье. – Так это он меня похитил!

– Он самый, – кивнул месье Бонасье.

– И он теперь твой друг? – спросила мадам Бонасье.

– Угу, – кивнул месье Бонасье.

– Ладно, я и так подумывала о разводе, – сказала мадам Бонасье. – Придётся ускорить этот процесс. Обращусь-ка я к моему адвокату.

– Ну, и отлично! – воскликнул месье Бонасье. – Ну, и пожалуйста! А я обращусь к своему!

С этими словами месье Бонасье вышел на улицу, громко хлопнув дверью.

Мадам Бонасье села в кресло и тихо заплакала. Ей было плевать на своего мужа – теперь уже почти бывшего мужа. Но получалось, что из-за неё сорвётся план Королевы и герцога Бэкингема по возвращению Жемчужины Дао. Кардинал одержит победу. Странно сказать, но, одержав победу над месье Бонасье, кардинал тем самым одержал победу и над Королевой, и даже над Королём! Как тонко иногда переплетаются судьбы людей, казалось бы, ничем не связанных друг с другом. Причину искать в таких случаях бесполезно, потому что каждое событие имеет своей причиной другое событие, более раннее. И нет смысла обвинять кого-то конкретно в чём бы то ни было. «Когда б налево я пошёл, весь мир бы стал иным»… Но не будем сейчас впадать в солипсизм, хотя надо сказать, что солипсизм – вещь стоящая и что впадать в него иногда бывает очень даже полезно.

Д’Артаньянсновалезетневсвоёдело

Одним словом, мадам Бонасье сидела в кресле и тихонько плакала. В этот момент открылась дверь, в дом ввалился д’Артаньян и спросил хриплым голосом:

– У нас есть чего-нибудь, чтобы опохмелиться?

Мадам Бонасье поглядела на д’Артаньяна и вытерла слёзы.

– Да, конечно, там должно ещё остаться вино, – сказала она.

– В чём дело, дорогая Констанс, ты плакала? – спросил д’Артаньян. – Расскажи мне, что случилось?

– Не могу, – ответила мадам Бонасье, доставая бутылку вина из буфета. – Я не смогла выполнить свой долг перед Королевой, мой муж перешёл на сторону кардинала, и я собираюсь с ним разводиться. Ну, это-то как раз хорошая новость, а вот то, что из-за меня погибнет Королева – именно это заставляет меня плакать.

– Что же ты такого натворила, что Королева в опасности? – спросил д’Артаньян, отпив из бутылки. – Могу ли я чем-то помочь?

– Кто-то должен поехать в Лондон, – вздохнула мадам Бонасье. – Я хотела поручить это моему мужу…

– А пока он был бы в Лондоне, мы бы с тобой развлекались тут, – рассмеялся д’Артаньян.

– Да ну тебя! – воскликнула мадам Бонасье. – Ну как ты можешь об этом думать?

– Ах, да, точно, надо думать о том, чтобы спасти Королеву! – спохватился д’Артаньян. – И что, для этого нужно всего лишь съездить в Лондон?

– Не просто съездить, – ответила мадам Бонасье. – Нужно передать письмо и забрать посылку, которую необходимо срочно доставить в Париж.

– То есть, быстренько смотаться туда-обратно, и всё? – спросил д’Артаньян.

– В общих чертах, да, – ответила мадам Бонасье. – Ну, ещё прибавьте к этому тот факт, что люди кардинала будут пытаться помешать королевскому курьеру доставить письмо, и скорее всего, курьер вообще не сможет выехать из Франции, так как на границе его будут поджидать люди кардинала.

– А, значит, это ещё и веселуха! – воскликнул д’Артаньян, снова приложившись к бутылке. – В таком случае, я с удовольствием спасу Королеву от чего бы то ни было. Так и быть, дорогая моя Констанс, в Лондон поеду я.

– Ты? – воскликнула мадам Бонасье. – Ты и вправду согласен поехать в это опасное путешествие?

– С удовольствием! – воскликнул д’Артаньян.

– Ты – мой герой! – воскликнула мадам Бонасье. – Но я должна рассказать тебе все детали плана. Ты должен знать, зачем едешь и что надо делать в Лондоне. Погоди, а как же твоя служба в мушкетёрах, или как там у вас этот особый полк называется?

– Да без проблем, – ответил д’Артаньян. – Попрошу у сенцея отпуск или, в крайнем случае, он напишет мне бумагу, удостоверяющую, что я уехал по делу государственной важности. Я ведь именно по такому делу еду, не так ли?

– Да, именно по такому, – кивнула мадам Бонасье. – Хорошо бы найти тихое место, где я могла бы рассказать тебе обо всём…

– А пошли в мою комнату, – сказал д’Артаньян. – Там очень даже тихо, а если сюда кто-нибудь придёт, например, очередной отряд гвардейцев кардинала, мы сразу же их услышим и сбежим через запасной выход.

– Отличная мысль, – воодушевилась мадам Бонасье. – Поднимемся наверх!

В комнате д’Артаньяна мадам Бонасье рассказала нашему герою обо всём, что происходило в последнее время – и о том, как герцог Бэкингем приехал в Париж, и о том, как кардинал вынудил его стащить Жемчужину Дао, и о том, что такое Жемчужина Дао, и о том, как её вернуть.

Д’Артаньян слушал и с каждой секундой всё больше офигевал оттого, что наконец-то ему представился шанс заняться настоящим делом и действительно спасти Короля, Королеву, а заодно и всю Францию. Если бы об этом узнал Лесли Нильсен, д’Артаньяна бы безо всяких вопросов приняли в мушкетёры. Через пару часов, когда мадам Бонасье рассказала д’Артаньяну все известные ей государственные тайны, наш герой, полный решимости, отправился к Лесли Нильсену, пообещав мадам Бонасье, что сегодня же ночью отправится в путешествие. Мадам Бонасье вручила д’Артаньяну письмо и кольцо с бриллиантом. Он тщательнейшим образом запрятал всё это в тот же самый дальний карман, где лежал автограф герцога Бэкингема.

Почистив шпагу, оседлав коня и заставив Планше проделать всё то же самое, д’Артаньян верхом отправился в особняк Лесли Нильсена.

ЛегендаоЖемчужинеДаоизпервоисточника

Почтенный сенцей весь день отходил после большого бодуна. К вечеру, когда д’Артаньян ввалился в его кабинет, Лесли Нильсен уже был в норме и читал какую-то книгу.

– Добрый вечер, сенцей, я к вам по очень срочному делу государственной важности! – воскликнул д’Артаньян, влетая в кабинет.

– А, д’Артаньян, – кивнул Лесли Нильсен. – Уже потерял Жемчужину Дао или только собираешься? – при этих словах сенцей рассмеялся.

– Откуда вы знаете? – спросил удивлённый д’Артаньян.

Увидев такую реакцию д’Артаньяна, Лесли Нильсен широко раскрыл глаза и рот, затем опустился в кресло и глубоко вздохнул.

– Ну, ни хрена себе! – выдохнул Лесли Нильсен. – Ты что, хочешь сказать, что и вправду потерял Жемчужину Дао?

– Нет, потерял её не я, однако… я не могу об этом говорить, – ответил д’Артаньян. – Но я еду её возвращать, и для этого мне нужен отпуск, увольнительная или хоть что-нибудь в этом роде.

– А куда хоть едешь, можешь сказать? – спросил Лесли Нильсен.

– В Лондон, – ответил д’Артаньян.

– И кардинал знает, что Жемчужина в Лондоне, и знает, что кто-нибудь обязательно попытается её вернуть? – спросил Лесли Нильсен.

– Да откуда вы-то всё знаете? – спросил д’Артаньян.

– Из пророчества, – ответил Лесли Нильсен. – Знаешь, есть такой лорд Дюмон, который нам много чего напророчил. Его за это даже повесить хотели, но пока все его пророчества сбываются, его не трогают. Вот и это, чувствуется, сбудется. Какой кошмар! Зато, д’Артаньян, скажу прямо: вернёшь Жемчужину – быть тебе мушкетёром!

– Ура! – воскликнул д’Артаньян. – Я буду мушкетёром!

– Да не ори ты так, сначала скажи, какой у тебя план, – оборвал его Лесли Нильсен. – Один едешь?

– Со слугой, – ответил д’Артаньян.

– Ну, тогда ты и до границы живым не доберёшься, – усмехнулся Лесли Нильсен. – Можешь даже не стартовать. Сделаем так – я тебе в помощь даю Атоса, Портоса и Арамиса. Сейчас я их вызову.

Лесли Нильсен позвонил в колокольчик, и в кабинет вошёл слуга.

– Значит так, быстро ко мне Атоса, Портоса и Арамиса, – приказал Лесли Нильсен. – Хоть из-под земли достать, а чтобы все трое были у меня через пять минут.

Кивнув головой, слуга вышел. И только в приёмной слуга разразился воплями:

– Да где же я их возьму через пять минут после вчерашнего?!

Тем не менее уже через десять минут все трое были в сборе, в кабинете Лесли Нильсена. За это время Лесли Нильсен успел подняться в свои комнаты на втором этаже и вернуться в кабинет с потрёпанной рукописью в старинной обложке.

– Зачем вы нас вызвали, сенцей? – спросил недовольный Портос, который, судя по виду, ещё не отошёл после бала.

– Дело государственной важности? – попытался угадать никогда не пьянеющий Атос.

– Неужели нужно спасти какую-то прекрасную даму? – зевнул невыспавшийся Арамис.

– Всё это сразу, – ответил Лесли Нильсен.

– А, кроме того, ещё спасти репутацию Короля и безопасность государства, – добавил д’Артаньян, и все три мушкетёра поглядели на него с удивлением.

– И в какую же историю наш д’Артаньян влип на этот раз? – спросил Атос.

– Влип не только д’Артаньян, а ещё и Король с Королевой, – ответил Лесли Нильсен. – Была похищена Жемчужина Дао, и вы, господа, должны её вернуть.

Мушкетёры выразили удивление возгласами, из которых самый цензурный звучал примерно как «Ни хрена себе!». Особенно длинная непечатная тирада получилась у Портоса.

– Что ж, боевая задача ясна, – кивнул Атос. – Кого надо убить?

– Может быть, никого, – ответил д’Артаньян, и мушкетёры разочарованно вздохнули. – Кроме нескольких гвардейцев кардинала, которые наверняка попытаются нам помешать, – добавил он, и мушкетёры тут же воодушевились.

– Так вот, я не просто так притащил сюда эту старинную рукопись, – сказал Лесли Нильсен, и все обратили внимание на потрёпанную книжку в кожаном переплёте, которая лежала у него на столе. – Здесь есть всё, что нам известно о Жемчужине – её происхождение, свойства, история, ну и всё такое прочее.

Лесли Нильсен открыл книгу, и на первой странице мушкетёры увидели весьма необычный заголовок:

Sir Eldorado & Gordon-Alf Shumway

Легенда о Южных островах,

или

Как мы нечаянно уронили Жемчужину,

за что дико извиняемся!

P.S. Мы бы вернули её на место, да никак нужный остров не найдём.

– Что это? – спросил д’Артаньян.

– Самое подробное изложение легенды о Жемчужине от первых лиц, – ответил Лесли Нильсен. – Сейчас я вам зачитаю…

С незапамятных времен существовали Южные острова как осколки великого континента, существовавшего ещё до Атлантиды и до всех известных нам цивилизаций. Жили на Южных островах необычные люди, владеющие невероятной мудростью, которая передалась им от предков, живших на том великом континенте. С помощью этих знаний и мудрости боролись жители Южных островов с драконами, змеями, мутантами членистоногими и прочей нечистью, что летала в воздухе и обитала в водах морских. Они победили нечисть и стали жить в мире и покое. Проходили тысячелетия, и жители Южных островов понемногу забывали мудрость, доставшуюся им от предков, знания уходили в прошлое вместе с поколениями, которые ещё помнили сказки о драконах, чудовищах и забытой прародине человечества. И забыли обо всём окончательно, пока однажды не явилась из моря Чёрная Жемчужина, которая вернула людям забытые древние знания. Жемчужина помогала магам исцелять любые раны, прикоснувшись к ней и…

– Тут дальше неразборчиво, – пробормотал Лесли Нильсен. – Всё дело в том, что лорд Шамвэй как-то давным-давно использовал рукопись вместо салфетки, а то и вместо носового платка… Вот, дальше читаю.

…можно было стать невидимым, а иногда, если острову что-то угрожало, жители объединяли свои…

– Чёрт возьми, опять непонятно, так всё заляпано! – воскликнул Лесли Нильсен. – И кто мог знать, что однажды эта чушь нам пригодится…

…и целый остров становился невидимым для человеческих глаз, а тайфуны и ураганы вообще обходили эти острова стороной. И светило над островами Солнце, и жизнь была вечным праздником, пока мы вдвоём не решили там оторваться, когда нагваль Аракрон погнал нас в отпуск с корабля, ибо накрылась по нашей вине система слежения и получили мы за это множество подзатыльников, шлепков коленом по пятой точке, а заодно и отпуск с пожеланием катиться на все четыре стороны.

Высадились мы на Южных островах, так как это было самое прикольное место на всей планете Земля, да и остаётся таким по сей день, когда пишем мы вдвоём, то есть, диктуем нашему придурковатому ассистенту Рошфорду эту рукопись. И сейчас я, сэр Эльдорадо, выстроил себе дом на остатках Южных островов, и прикольные закаты наблюдаю всякий раз в хорошую погоду, которая здесь круглый год, а я, Гордон-Альф Шамвэй не устаю наведываться в гости к моему давнему другу, сэру Эльдорадо, с которым мы прошли огонь, воду, а сейчас проходим финальные аккорды в медных трубах, с которым мы прошли сквозь все системы всех Галактик, куда нас изволили посылать по воле высшего… Спасибо, Альф, за сию похвалу, но надо бы чего-то и про Жемчужину рассказать.

Да, точно, про Жемчужину, хотя у тебя не только закаты прикольные, но и море, и лес такие, что офигеть можно, как только там окажешься, потому что нигде на Земле я не вдыхал такой воздух, только в Амазонских лесах триста лет назад, во времена мушкетёров…

Гордон, Жемчужина не ждёт! Да, так вот, высадились мы и предавались удовольствиям, каким только могли предаваться на счастливых и солнечных Южных островах, пока однажды не решили мы побаловаться магией с помощью Жемчужины…

И сразу хочу сказать – я постамент не толкал! И я тоже! Это всё ураган, хотя на Южных островах не могло быть ураганов. Ну что вы удивляетесь, это хоть и невероятно, но факт, между прочим, исторический! У нас есть версия, что ураган образовался в результате того, что мы вместе, хором, три раза подряд чихнули, что, как известно, к счастью. Ну, и скатилась Жемчужина с постамента, но мы не видели, куда именно она закатилась, иначе вернули бы её сразу же! А драпанули мы с островов потому, что поднялся небывалой силы ветер, и жители островов ополчились против нас. И на старой-престарой каменной площадке, что сейчас размыта дождями, а тогда была почти новой и такой же каменной, стояли мы, когда почернело небо, прямо как в моём анекдоте про Мокнущих Под Дождём, и расчертила небо серебряная молния, и упали на камень первые капли дождя, и сбежались местные жители, увидели, что Жемчужины нет, а мы тут ошиваемся, и бросились на нас с камнями и дубинками, с магией и заклятьями, с астральными топорами и гвоздями… И драпанули мы во все лопатки, а ураган преследовал нас по пятам… И покрыты с тех пор Южные острова туманом, и влажность воздуха там всегда выше обычного. И как же я любил гулять по старинным каменным дорожкам посреди тропических лесов, выросших на месте поселений, как любил я глядеть на струи тумана, проплывающие над остатками дольменов, над которыми под тяжестью воды склонялись огромные листья экзотических растений… До чего же прекрасны были Южные острова в тумане…

– Опять чем-то заляпали, – пробормотал Лесли Нильсен, перелистнув несколько страниц. – Тут дальше про Китай написано. О том, как Жемчужина попала к китайскому императору, который и назвал её Жемчужиной Дао, ибо обрёл он с помощью Жемчужины неземную мудрость, ну и так далее. А, вот как раз тот абзац, который нас интересует в свете происходящих событий.

Однажды, путешествуя по горам Тибета, император случайно обронил Жемчужину Дао. Вернувшись в столицу, он обнаружил, что Жемчужина исчезла. Император послал за ней Разум, но Разум был не способен осмыслить её. Тогда император послал за Жемчужиной Красноречие, но Красноречие было не способно описать её. Затем император послал…

– Такое ощущение, что лорд Шамвэй всю рукопись разодрал на салфетки! – возмущённо протянул Лесли Нильсен. – Я, конечно, уважаю и почитаю лорда Шамвэя и сэра Эльдорадо, но надо признать, что с рукописями эта парочка не церемонится вообще. Вот, хорошо, хоть конец уцелел!

…В конце концов, император послал Пустой Ум, и Пустой Ум вернулся с Жемчужиной.

– Ну, дальше здесь описывается история Жемчужины, как она попала к беженцам из погибшего города Тиуанако, высадившимся в стране, которую позднее назвали Шумер. Потом Жемчужина попала в Египет к фараонам восемнадцатой династии, затем она какое-то время перекатывалась по Италии. Небось, именно поэтому там случайно Римская империя образовалась, – сказал Лесли Нильсен. – Ну, и, наконец, Жемчужину Дао унаследовали французские короли. Одним словом, всё, что нам нужно знать – это то, что Жемчужину способен вернуть лишь Пустой Ум. Поэтому судьба распорядилась так, что за ней посылают д’Артаньяна, у которого самый пустой ум из всех вас.

– А мы тогда зачем? – спросил Портос.

– Ну, у вас троих тоже весьма пустые умы, – усмехнулся Лесли Нильсен. – И потом, вы будете охранять д’Артаньяна от гвардейцев и прочей нечисти. Всё поняли, ребята?

– Да, сенцей! – хором воскликнули три мушкетёра.

– И когда же мы выезжаем? – спросил Атос.

– Немедленно, – ответил Лесли Нильсен. – Впрочем, если у вас ещё есть какие-то дела, даю вам час на то, чтобы их уладить. Вооружите своих слуг, они тоже поедут с вами. Через час жду вас здесь в полной боевой готовности.

– Есть, сенцей! – снова хором воскликнули мушкетёры и разбежались улаживать дела и вооружать слуг.

– Ну, вот и отлично, – пробормотал Лесли Нильсен, пряча рукопись в стол. – А ты, дорогой мой д’Артаньян, составь план, как быстрее всего добраться до Лондона. И ещё зайди в соседний дом к ростовщику, продай кольцо.

– Ну, дайте хотя бы карту, – попросил д’Артаньян.

Получив карту, д’Артаньян начал изучать её. Составив план, он отправился продавать кольцо и получил за него мешок денег.

ОЖемчужинеиПустомУме

Действительно, почему же Жемчужину Дао мог вернуть только Пустой Ум, да и что такое Пустой Ум, собственно говоря? Дело в том, что Жемчужина являлась инструментом высшего порядка, и обычный ум, загруженный разнообразными конструкциями, просто не мог ни описать её, ни осмыслить. Почему люди часто не помнят своих встреч с НЛО или другими явлениями подобного рода? Просто потому, что когда ум не в состоянии осмыслить то, что происходит пред глазами, ум просто отключается. Зато, когда невероятные вещи заканчиваются, ум снова входит в свои права и придумывает фантастическое объяснение наподобие «провала в памяти». Это фантастическое объяснение ничего не объясняет, но помогает уму удержаться в своих естественных границах. Или, например, почему к НЛО относят всё, что имеет вид летящего по небу светящегося объекта? Очень часто простые наблюдатели видят летящего по небу человека (естественно, просветлённого человека), но, поскольку ум отказывается в это поверить, ум сообщает глазам, что по небу летит не человек, а светящееся пятно. А если ум вообще на редкость сообразительный, так называемое НЛО в его восприятии вообще может принять вид реактивного самолёта или прочей чуши в этом роде. Как бы то ни было, а человек видит лишь то, во что верит, во что готов поверить.

Теперь о Пустом Уме. Пустой Ум, как уже объяснял сэр Эльдорадо Джону Дебри, можно сравнить с пустым стаканом. Вот только стакан сам по себе имеет форму, а ум формы не имеет. И когда ум пустой, то его вообще как бы нет, от ума остаётся чисто условное понятие, а по понятиям живёт лишь малая часть людей. Одним словом, Пустой Ум – это ум, которого нет. У обычного человека на этом месте возникает вопрос, что же тогда есть, если нет ума? Поскольку обычному человеку страшно услышать, что нет ничего, просветлённые говорят, что остаётся Пустой Ум, который сам по себе ничего из себя не представляет, то есть, «Пустой Ум» и «ничего» – по сути, одно и то же. Разница только в словах, но человек, даже с Пустым Умом, всё ещё продолжает цепляться за слова – так, мол, удобнее.

И, наконец, о Жемчужине. Добыть Жемчужину Дао может только Пустой Ум по одной простой причине. Обычный ум не в состоянии соприкоснуться с Жемчужиной, поскольку она в духовно-магическом смысле превосходит любой ум по объёму. Это всё равно, что засунуть в маленькую рюмку надутый футбольный мяч, не разбив рюмки и не повредив мяч. А Пустой Ум, которого не существует, приходит за Жемчужиной и… И Жемчужина занимает то место, где раньше находился Пустой Ум. Сам Пустой Ум никуда не девается, потому что его нет. А Жемчужина занимает свободное место. Человек, утративший Ум, но не утративший сознание, сливается с Жемчужиной, и теперь они начинают составлять одно целое. Кажется, это действие называют «настроиться на Жемчужину». Говорят, человек, настроенный на Жемчужину, может перевернуть мир. В том мире, где находились наши мушкетёры, на Жемчужину был настроен лишь Просветлённый Король-Солнце, которого потому и называли Солнцем, что он был просветлённым. Но это не значит, что на Жемчужину не мог настроиться другой человек. Тут может возникнуть вопрос, каким образом Жемчужина может составить единое целое сразу с несколькими настроенными на неё людьми? Ответ прост: на таком уровне развития ни просветлённые, ни сама Жемчужина не различают границ между такими вещами как «Я», «Ты», «Мир», «Жемчужина», «Пуганая Ворона» или «Письменный Стол». Видимо, именно это состояние имел в виду Льюис Кэролл, когда придумал свой знаменитый вопрос о том, какая разница между пуганой вороной и письменным столом. Ну, к воронам и столам мы ещё вернёмся несколько позже. А сейчас давайте посмотрим, чего там учудили д’Артаньян и его мушкетёры.

ТеперьиКартушвлезневсвоёдело

Действительно, через час после разговора с Лесли Нильсеном мушкетуры вместе с вооружёнными слугами подъехали к особняку сенцея, который одновременно являлся штаб-квартирой мушкетёров. Их уже ждали д’Артаньян и Планше, оба вооружённые и на лошадях.

– Ну что? – спросил Атос. – Трогаемся в путь?

– Трогаемся, – ответил д’Артаньян. – Один за всех, и все за одного! И пусть победит пустейший! Вперёд!

И отряд из восьми человек пронёсся по улицам Парижа, направляясь в сторону Лондона. В темноте на незнакомом языке прозвучали обрывки песни «Лондон-Париж», видимо, посвящённой путешествию наших мушкетёров. А сэр Эльдорадо наконец-то смог понять, о чём эта песня.

Когда отряд мушкетёров ехал через лес, Атос прислушался и спросил:

– Не кажется ли вам, господа, что нас кто-то нагоняет?

– Может быть, – ответил д’Артаньян. – Правда, в этом топоте ничего не слышно, попробую перейти на ясновидение.

Не замедляя хода, д’Артаньян перешёл на ясновидение. Он не смог пожалеть о том, что с ним больше нет его старой сновидящей лошади, просто потому, что не знал о способностях своей старой лошади.

– Да, действительно, нас нагоняют двое всадников, – кивнул д’Артаньян, вновь переключившись на обычное восприятие.

– Давайте сами устроим им засаду, – предложил Арамис. – Нечего ждать, пока нас атакуют.

– А это мысль! – поддержал Атос, и мушкетёры, свернув с дороги на пересекающую её тропинку, притихли и затаились, ожидая, когда же их нагонят неизвестные преследователи.

Должно быть, отряд мушкетёров выглядел грозно – все в чёрном, на чёрных конях, кроме д’Артаньяна, – тот был в синем костюме особого полка практикующих магов, но в темноте всё равно был похож на мушкетёра. Так вот, пока весь этот отряд сидел в лесу, поджидая противника, противник между тем приближался. Увидев две тени в темноте, мушкетёры вылетели из укрытия, окружили двух всадников, направили на них острия шпаг, и Атос громко крикнул: