Современная электронная библиотека ModernLib.Net

ВАЛЛЕРАНЫ (№2) - Объятия незнакомца

ModernLib.Net / Исторические любовные романы / Клейпас Лиза / Объятия незнакомца - Чтение (стр. 12)
Автор: Клейпас Лиза
Жанр: Исторические любовные романы
Серия: ВАЛЛЕРАНЫ

 

 


– Спокойнее… не сопротивляйся, детка, – хрипло произнес он, когда она завертелась под ним. – Лизетта, прошу тебя. – Его ладони обхватили ее лицо, а губы прижались к ее губам. – Обними меня, – прошептал он ей на ухо. – Я постараюсь не причинять тебе боль.

Лизетта послушалась, ее руки обняли его влажную от пота спину. Он тяжело дышал ей в ухо, его колени раздвинули ее бедра пошире, и он вошел в нее до конца ритмичными толчками. Внезапно Макс застонал, глубоко погрузившись в нее, отчего она едва не задохнулась. Он сжал руками ее волосы и почувствовал взрыв наслаждения, излив в нее горячую живительную влагу.

Лизетта не сопротивлялась, когда он прижал ее к своей груди, откинувшись на подушки. Их тела были все еще слиты воедино. Ее рука легла ему на грудь, а щекой она прижалась к его крепкому горячему плечу. Макс вздохнул, усталый и крайне удовлетворенный. Его руки гладили ее, расслабленные после напряжения.

Лизетта никогда не чувствовала себя такой спокойной, как в этот момент. Снаружи все еще бушевала гроза, но здесь, в надежных объятиях мужа, она была в безопасности. Запах дождя проник сквозь щель в окне и смешался с запахом кожи Макса.

– Мой муж, – сказала Лизетта, крутя пальцем волосы на его груди. – Я… я рада, что наконец стала настоящей женой тебе. – Она закрыла глаза и нежно погладила его руку на своей груди.

– Я тоже, – прошептал он.

– Правда то, что ты сказал о Мтриам? Ты действительно… не был у нее?

Макс замялся, прежде чем ответить:

– Да.

– Но ты все еще продолжаешь содержать ее, не так ли? Она по-прежнему живет в доме, за который ты платишь, чтобы иногда развлекаться в ее обществе.

– Давай не будем говорить о Мириам, – попросил Макс слегка охладевшим тоном. – Она никак не может повлиять на наш брак, милая.

Лизетта смирилась, но вопросы продолжали мучить ее.

– Макс, мужчины всегда любят своих любовниц? Или содержат их только ради физического удовольствия?

– Я не могу сказать за остальных мужчин.

Макс сел, холодная белая простыня едва прикрывала его поясницу. Отчетливо была видна линия, где загорелая кожа переходила в бледную на бедре. Лизетте ужасно захотелось коснуться темной и белой полосок, но она сдержалась, еще не чувствуя себя полностью непринужденной с ним.

– После смерти Корин мне казалось, что я больше никогда не захочу женщину, – сказал Макс, убирая локоны ее рыжих волос с лица. – Все женщины в Новом Орлеане боялись меня, и я… – Он замолчал, слова застряли у него в горле. Лизетта ничего не говорила, с нетерпением ожидая продолжения. – Я сам боялся себя, – сказал он наконец. – Все изменилось. Я не прикасался к женщине почти год. Затем услышал, что Мириам покинул содержавший ее мужчина. Я видел ее раньше и восхищался ее красотой. Ей нужен был мужчина, который бы мог позаботиться о ней и ее ребенке… а мне нужна была такая женщина, как она.

Лизетта почувствовала приступ ревности.

– Какая же она?

– Очень уютная, – сказал он после некоторой паузы. – Нас устраивало наше соглашение в течение нескольких лет. У нее не было детей от меня, кстати, никто из нас не стремился к более тесному сближению. – Макс цинично улыбнулся. – Кажется, сердце Мириам все еще принадлежит и всегда будет принадлежать негодяю, бросившему ее. Утонченные души часто страдают от первой любви.

– Как и твоя душа? – спросила Лизетта полушепотом. Макс перестал гладить ее волосы.

– О да, я страдал, милая, но не из-за любви.

Лизетта помолчала некоторое время.

– Макс… что ты теперь собираешься делать с Мириам?

Он слегка улыбнулся:

– Я не уверен, что надо что-то делать с ней.

Значит, он все-таки планировал по-прежнему содержать Мириам? Время от времени посещать ее, даже после этой ночи? Горькие, оскорбительные слова готовы были сорваться с ее губ, но она сдержалась. Все знали, что мужчина имеет право содержать любовницу, как и жену, если может обеспечить их обеих. Все знали также, что при этом жена не должна жаловаться, а просто ничего не замечать ради приличия. Лизетта отвернулась от него и легла на свою сторону, закусив нижнюю губу.

– Кстати, – медленно продолжал Макс, – я уже принял решение относительно нее. Кажется, она очень хочет заведовать пансионом.

– Ты имеешь в виду… – Лизетта снова повернулась к мужу и, опершись на локти, посмотрела на него. – Она больше не является твоей любовницей? Ты не станешь встречаться с ней?

– Нет. – Макс притянул Лизетту к себе. – Как я уже говорил, мадам Волеран, ты единственная женщина, которая мне нужна.

– О, – прошептала она, затаив дыхание и внезапно ощутив себя необычайно счастливой.

– Не думаю, что сохранение верности как-то ограничит меня, – сказал Макс нежным голосом. Он коснулся пальцами ее подбородка и притянул к себе, чтобы поцеловать в губы. Лизетта изогнулась, прижимаясь к нему и не помышляя об отказе. Теперь она доверяла Максу, как никогда раньше. Он повалил ее на подушки, и она обняла его за шею.

– Нет, – прошептала она, почувствовав, что он приподнимается. – Останься со мной.

Макс заставил ее замолчать поцелуем и разомкнул ее руки, вставая. Около умывальника он налил в чашку свежей воды из кувшина и принес ее вместе с мягкой тряпкой. Смущенная Лизетта не могла смотреть ему в глаза, когда он смывал с ее бедер остатки страсти. Затем он с невозмутимым видом вытер тряпкой ее тело, но она чувствовала его горячий взгляд на своей талии и груди.

Когда Макс закончил и снова прилег к ней, Лизетта повернулась к нему. Ее рука обвилась вокруг его шеи, а губы прильнули к его плечу. Она тотчас почувствовала, как он возбудился в ответ.

– Ты пытаешься соблазнить меня? – прошептал он с улыбкой.

Лизетта кивнула, нежно касаясь щекой его шеи и плеча.

– Слишком быстро после первого раза. – Однако Макс не мог удержаться от желания погладить рукой ее спину. Ее тело так уютно прижималось к нему, и память об их любовных ласках все еще витала в воздухе, как аромат экзотических духов. Внезапно страсть снова охватила его с ослепительной силой, и он не мог подавить ее. Макс отыскал губы Лизетты, придвинул ее к себе поближе и почувствовал, как ее тело страстно выгнулось, прижимаясь к нему.

Его пальцы скользнули между ее бедер, зарывшись в сокровенную теплоту. Лизетта вздрогнула и раскрылась навстречу ему. Он покрыл нежными поцелуями ее шею и грудь. Постанывая на его плече, Лизетта не пыталась сопротивляться, полностью отдаваясь власти мужа. Пусть если даже опять будет больно!

Его опытные пальцы мягко скользили по ее телу, успокаивая дрожащие руки, затем он легко вошел в нее, помня, что она только что потеряла свою невинность. На этот раз Лизетта испытывала наслаждение, отдаваясь ему, и ее стоны означали нечто большее, чем первоначальное удивление. Макс обхватил ее руками, целуя лицо, волосы, впадинку за ухом. Он двигался не спеша, пока она не начала всхлипывать и судорожно не вцепилась в него, достигнув вершины блаженства. Макс последовал за ней, закрыв глаза и содрогаясь.

Затем Лизетта расслабилась, положив голову ему на грудь, а Макс гладил ее, глядя в забрызганное дождем окно.

– Лизетта, – прошептал он, переведя взгляд на ее бледные плечи.

Даже после того, как она уснула, он не находил покоя, его обуревали мысли, которые он никак не мог отогнать.

Глава 9

Лизетта проснулась, когда косой солнечный луч коснулся ее век. Она отвернулась от окна с недовольным мычанием и уткнулась в волосатую грудь мужа. Девушка смущенно заморгала, затем вспомнила, что произошло ночью. Если бы она не проснулась рядом с ним, то, возможно, все это показалось бы только сном. В течение нескольких часов Лизетта то засыпала, то снова просыпалась, сонно удивляясь, что прижимается к крепкому теплому телу Макса, чувствует его дыхание на своих волосах и его руку под своей шеей.

– Доброе утро, – хрипло произнес Макс и улыбнулся, увидев, что она натягивает простыню на себя. Он был очарован ее смущением. – Боюсь, что уже поздно заботиться о скромности, детка. – Его рука легла поперек простыни, прикрывающей то местечко, где соединялись бедра. – Я наблюдал за тобой некоторое время.

Лизетта еще гуще покраснела, когда поняла: теперь все домашние знают, что она и Макс находятся в одной комнате. Она была уверена, что события, происшедшие ночью, написаны на ее лице. Ирэн, так же как и Ноэлайн, будет довольна. Неожиданно Лизетта улыбнулась.

– В чем дело? – спросил Макс, прижимаясь губами к ее виску.

– Просто я подумала, что, может быть, теперь я перестану искать под подушкой клочки красной ткани.

– Красной ткани? – повторил Макс. Его рука блуждала вверх и вниз по ее обнаженной спине.

– Да. Ноэлайн прячет их туда, чтобы привлечь Миче Агоссу.

Макс улыбнулся:

– Это креольский демон любви. Но все эти чары ни к чему. Я и так все время желал тебя.

– Тогда почему же ты так долго ждал, чтобы завершить наш брак, как положено? – спросила Лизетта, зарывшись лицом в его грудь. Она вдыхала запах Макса, размышляя, как странно чувствовать себя в безопасности в его объятиях, а ведь раньше она ужасно боялась его.

Макс откинул голову назад и посмотрел на нее с явным удивлением.

– Вы сами отвергали мои ухаживания, мадам. Я полагал, что тебе неприятно мое присутствие.

– Поначалу так и было, – тихо призналась она, – но потом…

– Что потом?

Лизетта посмотрела на него с невинной улыбкой:

– Я изменила свое мнение.

Макс удивленно приподнял бровь:

– После брачной церемонии?

– Да… в какой-то степени.

Макс перевернулся на спину и подтянул Лизетту на себя.

– Ты не очень-то считаешься с мужской гордостью. – Он обхватил ладонями ее лицо. – Твое счастье, что я так отношусь к тебе.

– Макс, – сказала Лизетта, – ты ведь можешь и умерить свою гордость. Я в этом уверена.

– Нет, не согласен. – Макс притянул к себе ее голову, так что она почувствовала его дыхание на своих губах. – Ты недостаточно хорошо меня знаешь, любовь моя.

Нежная ласка привела Лизетту в оцепенение. После прошедшей ночи она знала, что он желал ее… однако это еще не любовь… не так ли? Поцелуй Макса прервал ее мысли, его небритая щека царапала ее нежную кожу. Лизетта улыбнулась и откинулась назад, ее волосы разделили их рыжим занавесом.

Макс поцеловал ее в подбородок и в шею, затем поспешно откинул прочь сбившуюся простыню. Прошлой ночью он не ожидал от нее такой раскованности – после первоначальной застенчивости. Она отвечала ему с такой страстью, что у него перехватило дыхание. После нескольких часов взаимных объятий он думал, что полностью насытился. Но сейчас понял, что это не так.

– Ночь слишком коротка, – хрипло произнес он, и Лизетта улыбнулась:

– Мне кажется, утро наступило в обычное время.

– Откуда ты знаешь, мадам? – Он прижался носом к душистой ложбинке на ее груди. – Ты ведь спала. – Жар желания опалил его, требуя снова любовных утех. – Я хочу тебя, – прошептал он. – Никак не могу насытиться тобой. Бог знает, когда это произойдет!

Дыхание Лизетты участилось, и она позволила водрузить себя сверху, так что ее бедра обхватили его бока. Их обнаженные тела слились, и Лизетту охватило неистовое возбуждение.

Макс молча прижал ее к себе и прильнул губами к набухшим соскам, нежно лаская их языком. Коснувшись дрожащей рукой его щеки, Лизетта долго не отнимала ладонь. Затем голова ее опустилась ему на плечо, и она, задыхаясь, прошептала его имя. Она чувствовала под собой твердость его мужского естества, и теперь ее тело неистово требовало разрядки.

Ее руки блуждали по его груди, задерживаясь на плоских мужских сосках и с любопытством водя пальцами вокруг них. Макс со стоном ласкал ее язык. До сих пор Лизетта не целовалась с ним таким образом. Она водила языком внутри его рта, касаясь его зубов и языка.

Ошеломленная вихрем необычайных чувств, она не проронила ни звука, когда Макс обхватил ладонями ее щеки и оторвался от ее рта. Они смотрели друг на друга, его золотистые глаза обжигали ее. Макс медленно погладил ее плоский живот, наблюдая, как ее глаза расширились от удовольствия. Ее тело напряглось, когда его пальцы скользнули к шелковистому треугольнику и ниже. Она затаила дыхание и в страсти опять пролепетала его имя.

– Не двигайся, – сказал он шепотом, не отрывая от нее глаз. Она закусила губу и задрожала, почувствовав, как его пальцы скользнули во влажное отверстие ее тела. Кончиком большого пальца он отыскал напрягшийся центр ее желания и стал манипулировать им легкими прикосновениями. Потрясенная, она попыталась отодвинуться.

– Нет, моя малышка… не двигайся, – настаивал он. Лизетта доверчиво расслабилась. Макс осторожно опустил ее на свое набухшее древко, и их тела слились воедино. Лизетта застонала, когда ее отверстие расширилось, чтобы поглотить его твердую плоть.

Макс глубоко вошел в нее, испытывая первобытную страсть, какую раньше никогда не чувствовал. Его руки сжимали ее бедра, настраивая ее колеблющееся тело на нужный ритм. Внезапно он почувствовал, как она выгнулась над ним, все ее мышцы напряглись, и он заглушил ее крик жадным поцелуем.

Лизетта напряглась в сладких судорогах экстаза, который опалил жарким пламенем все ее тело. Когда возбуждение несколько спало, она обнаружила, что Макс тоже удовлетворенно расслабился. Ею овладело странное чувство, немного горькое и в то же время радостное. Не в силах пошевелиться, она продолжала обнимать его, в то время как он перекатился наверх, не разжимая объятий. Ее глаза оставались закрытыми, когда она почувствовала, что он ласковым движением откидывает волосы с ее лица.

Макс расслабленно прижался к ее губам продолжительным поцелуем.

– Кажется, – хрипло произнес он, – с тобой невозможно быть умеренным.

Казалось, он не намерен вставать. Лизетта решила, что он собирается провести в постели весь день. Макс улыбнулся ей, и она осмелилась спросить его об этом.

– Ты хотела бы этого? – поинтересовался он, и она очень смутилась.

Макс поцеловал ее в лоб.

– Я прикажу подать завтрак и горячую воду для ванны, – сказал он. – Очень бы хотел провести весь день с тобой, но у меня есть обязанности, которые нельзя игнорировать.

Он встал и пошел к гардеробу за халатом. Высокий и мускулистый, Макс двигался с необычайной легкостью, чувствуя себя так же непринужденно обнаженным, как если бы был одет. Лизетта впервые почувствовала гордость оттого, что Макс ее муж. Недоверчивый, опасный, непредсказуемый, у него было множество недостатков… однако он обладал огромной силой.

Когда появилась Ноэлайн, неся большой поднос с едой, кофе и молоком, Макс находился около мраморного умывальника, где точил о ремень лезвие своей бритвы. Две служанки принесли котелки и вылили в ванну горячую воду. Лизетта сидела в постели, натянув на себя простыню, расчесывая пальцами волосы и заплетая их. Она слегка покраснела и улыбнулась, поздоровавшись с экономкой.

Глаза Ноэлайн светились от удовольствия, когда она ставила поднос на маленький столик у окна.

– Доброе утро, – спокойно ответила экономка. – Впервые вижу вас здесь, мадемуазель.

Макс начал бриться, а Лизетта занялась слоеным рогаликом, запивая его горячим кофе с молоком. Ноэлайн с радостью наблюдала за этой сценой.

– Теперь, – заметила экономка, – если будет угодно Богу, в доме опять появятся дети. Прошло уже много времени после рождения близнецов.

– Мне кажется, еще слишком рано думать о детях, – ответила Лизетта, с улыбкой глядя на хмурое, покрытое мыльной пеной лицо Макса, отражающееся в зеркале. – Можно еще кофе, пожалуйста? – попросила она, надеясь, что Ноэлайн больше не станет раздражать Макса своими замечаниями.

Ноэлайн налила кофе, поглядывая на готовую ванну и одежду, лежащую на постели.

– Вы снова уйдете сегодня, месье? – недовольно спросила она. – И оставите хорошенькую жену? У креолов мужчина прежде всего должен сделать жене ребенка.

Макс сердито посмотрел на экономку.

– Высказывай свое мнение о моих брачных делах где-нибудь в другом месте, Ноэлайн.

– Хорошо, месье, – ответила экономка и уходя проворчала:

– Не знаю, как она сможет завести детей, если муж все время отсутствует.

Подчеркнуто громко захлопнув за ней дверь, Макс сбросил халат и залез в ванну. Размышляя в дымящейся воде, он со вздохом откинулся назад. Уголком глаза заметил, что Лизетта подняла брошенный им халат. Макс повернул голову, чтобы посмотреть, как она надевает его, и улыбнулся, увидев, что край волочится по полу.

Лизетта энергично закатала длинные рукава и подошла к ванне, протянув руку к мылу. Макс наклонился вперед, принимая ее заботы как должное.

– Макс, неужели ты действительно обиделся на то, что сказала Ноэлайн? – Лизетта намылила его широкую спину и плечи. – Она ведь не хотела досадить тебе.

– Я не допущу, чтобы кто-то вмешивался в наш брак, не важно, с какими намерениями. – Макс нахмурился и мрачно добавил:

– С меня достаточно того, что каждый совал свой нос в мою жизнь с Корин.

Лизетта с любопытством посмотрела на него, размышляя, почему его брак с Корин оказался таким неудачным.

– Макс… а почему Корин… – начала она, но замолчала, ощутив глухую стену, выросшую между ними.

Макс коснулся мокрой рукой ее подбородка, глядя в карие глаза Лизетты.

– Спрашивай все, что хочешь, – разрешил он, – хотя я не обещаю, что отвечу.

Она отстранилась, так что его пальцы соскользнули с ее подбородка.

– Почему Корин связалась с другим мужчиной?

– Она разозлилась на меня.

– За что?

– Потому что я оказался не тем мужем, какого она вообразила себе, и брак представлял собой совсем не то, чего она ожидала.

Лизетта на мгновение замолчала.

– А чего же она ожидала? – наконец спросила Лизетта, не уверенная, что имеет право задавать подобные вопросы. Однако она сгорала от любопытства.

– Бесконечные перемены и беззаботную жизнь. Она требовала, чтобы ей постоянно уделяли внимание. Во многом она хотела оставаться ребенком. Вскоре я понял, что Корин считает брак тюрьмой… – Он нахмурился и пожал плечами.

– Ты знал… что она завела себе любовника? – спросила Лизетта.

Макс печально улыбнулся:

– Конечно.

– И что же ты сделал? Ты сказал ей…

– Я ничего не сделал. Но с того времени мы оба были разочарованы друг в друге. Мне стало все равно, чем она занимается.

Лизетта кивнула, хотя почувствовала, что это не совсем правда. Он продолжал любить ее, подумала она, хотя бы потому, что Корин была матерью его детей.

Внезапно Макс нахмурился, заметив воспаленные следы на ее нежной коже. Он распахнул край халата и обнаружил красные полосы на ее груди.

– В чем дело? – спросила Лизетта, удивляясь, почему он смотрит на нее с таким раздражением.

Макс не стал объяснять причину своего недовольства, однако молча упрекнул себя и решил в дальнейшем действовать более аккуратно. Отпустив халат, он облокотился на края ванны, не переставая хмуриться.

– Макс, а Корин…

– Хватит, – резко прервал он. Воспоминание о первой жене омрачило его настроение.

Лизетта стала сокрушенно смывать мыло со спины мужа, понимая, что слишком рано начала интересоваться историей его первого брака. Чтобы заслужить доверие Макса, требовалось время и терпение.

– Почему ни один из твоих братьев до сих пор не женился? – спросила она в конце концов.

– У них нет в этом необходимости. Они имеют все, что хотят: все выгоды брака и никакой ответственности.

– Нет необходимости? – повторила Лизетта с оттенком негодования. – А как же дети?

Макс насмешливо посмотрел на нее:

– Похоже, наблюдая за близнецами, у моих братьев сложилось отрицательное впечатление о радостях отцовства.

– Но не все же дети такие, как близнецы.

– Слава Богу, нет, – тихо произнес Макс.

– Неужели твои братья не понимают, что жены нужны, чтобы заботиться о них, если они, например, заболеют или…

– Замужние женщины, моя милая, почему-то хотят, чтобы все вокруг также вступили в брак. Однако предупреждаю тебя, не пытайся сватать моих братьев. Некоторые мужчины вовсе не желают расставаться со своей холостяцкой жизнью.

– Тогда почему ты женился на мне? – дерзко спросила она.

– Мне казалось, я достаточно ясно объяснил это, когда делал предложение. – Его глаза весело сверкнули, и он добавил:

– К тому же прошлой ночью я еще раз дал понять, почему взял тебя в жены. – Лизетта покраснела. Макс вылез из ванны, вода струйками стекала с его стройного тела. Она протянула ему полотенце. Скромность заставила ее подождать, когда он повернется к ней спиной, прежде чем самой залезть в ванну. Лизетта быстро сбросила халат и погрузилась в воду, откинув волосы за край ванны.

– Когда ты вернешься домой? – спросила она, наблюдая, как он надевает рыжевато-коричневые лосины, черный пиджак и черный галстук. Одежда была простой, но элегантной и прекрасно сидела на нем. Судя по костюму, сегодня Макс намеревается отправиться на плантацию.

– Возможно, днем.

– Мне хочется сегодня прогуляться верхом по плантации, – сказала она. – Кое-что я еще не видела.

Макс испытующе посмотрел на нее, и она ответила невинным взглядом, надеясь, что он не догадывается о ее истинных намерениях.

– Возьми кого-нибудь с собой, – сказал он наконец.

– Хорошо, Макс, – согласилась она с удовлетворенной улыбкой.

* * *

Возможно, ей только казалось, но Лизетта почувствовала себя объектом повышенного внимания, когда присоединилась к Волеранам за завтраком. Даже Александр, явно страдавший от тяжелого похмелья после ночной пирушки в городе, уставился на нее воспаленными глазами.

– Доброе утро, – сказала Лизетта, глядя то на Бернара, то на Ирэн и чувствуя, как начинают гореть ее уши.

Жюстин, сидевший развалившись в углу с булочкой, посыпанной сахарной пудрой, нарушил напряженное молчание со своей типичной прямотой:

– Мы что… хотим узнать, как она провела ночь с отцом? По-моему, она выглядит вполне хорошо. – Это было сказано без всякой злобы, и невозможно было устоять перед взглядом его голубых глаз. Лизетта улыбнулась ему, хотя остальные члены семьи отнеслись к его словам с раздражением и потребовали, чтобы он покинул комнату. Лизетта коснулась его плеча, когда Жюстин направился к двери. Он остановился, вопросительно изогнув бровь, как это делал его отец.

– Не надо уходить, – сказала она.

– Надо. Мы с Филиппом должны отправиться в город на урок фехтования.

– Надеюсь, он пройдет хорошо для тебя.

Жюстин улыбнулся, запустив пальцы в свои косматые черные волосы.

– Он всегда проходит хорошо. Я отличный фехтовальщик.

Жюстин сунул руки в карманы и перенес свой вес на одну ногу, небрежно приняв красивую позу, которая очень шла ему. Лизетта невольно почувствовала жалость к девушкам, чьи сердца он может разбить.

– Ты очень хорошо выглядишь сегодня, мачеха, – сказал он с ангельским выражением лица.

– Благодарю, – сухо ответила Лизетта, и Жюстин усмехнулся еще раз, прежде чем отправиться на поиски своего брата.

– Ах, этот несносный мальчишка… – Ирэн не закончила фразу, но ее раздражение было очевидно.

– Максу следовало бы побольше заниматься им, – мрачно сказал Александр, потягивая кофе и подпирая рукой голову, чтобы та не упала на грудь.

– У него это единственный способ обратить на себя внимание, – ответила Лизетта, проходя в комнату и садясь рядом с Ирэн. – Филипп заслуживает поощрения своим хорошим поведением. Естественно, Жюстину остается только быть плохим.

Присутствующие удивленно посмотрели на нее. Лизетта впервые осмелилась высказать свое мнение среди членов семьи. Никто не решался ответить на ее замечание, пока Бернар не откашлялся.

– Какова бы ни была причина, Жюстин неисправим.

– Он еще слишком юн, чтобы так говорить о нем, – сказала Лизетта. – Мне кажется, он изменится.

Бернар и Александр обменялись взглядами, удивляясь тому, что невестка позволила себе противоречить им. Это обстоятельство, а также чувство удовлетворенности, исходившее от нее, свидетельствовали о том, что Максимилиан повлиял на нее гораздо благотворнее, чем они ожидали.

– Возможно, ты права, Лизетта, – нерешительно сказала Ирэн. – Можно только надеяться.

– Как ни надейся, но мальчика уже никак не изменишь, – заметил Бернар.

Лизетта повернулась к Ирэн, рассчитывая сменить тему разговора:

– Я хотела бы сегодня прогуляться верхом по плантации.

– Илайес будет сопровождать тебя, – ответила Ирэн. – Он хороший парень, тихий и благовоспитанный.

Бернар посмотрел на Лизетту, сузив глаза.

– Куда именно ты собираешься поехать?

Она пожала плечами:

– Возможно, в восточную часть, за кипарисовую рощу.

– Там не на что смотреть, – нахмурившись, сказал Бернар. – За исключением… – он сделал неловкую паузу, – развалин старого дома надсмотрщика.

Все замолчали при упоминании этого места. Лизетта посмотрела на Ирэн, которая, казалось, полностью сосредоточилась на размешивании сахара в кофе.

– Он все еще стоит там? – спросила Лизетта.

– Несмотря на мои неоднократные просьбы, Макс постоянно отказывался снести его, – сказала Ирэн бесстрастным голосом. – Эти развалины портят плантацию, бесполезные руины занимают участок земли, который можно было бы обрабатывать. Кто-то распустил глупые слухи о том, что видел там привидения. Возможно, Жюстин… хотя я подозреваю, что он делает это просто из озорства.

– Никто из рабов не приближается к этому месту, – сказал Бернар. – Суеверие слишком сильно. – На лице его промелькнуло удовлетворение. – Ты не приблизишься к нему и на сотню шагов, как Илайес откажется двигаться дальше.

* * *

В это утро Лизетта обнаружила, что Бернар был прав. Илайес, ехавший верхом на муле за ее пятнистой кобылой, резко остановился, когда увидел возникшие перед ним развалины дома надсмотрщика. Строение располагалось так, что его не было видно из главного здания. Оно находилось на краю поля, которое когда-то возделывалось, но последние десять лет оставалось нетронутым. Земля быстро заросла сорняками. За прошедшее время тропический климат довершил разрушение ветхого дома, который почти целиком сгнил от сырости и насекомых.

– Илайес! – позвала его Лизетта, оглядываясь назад и видя, как напряглась худощавая фигурка мальчика. Он смотрел не на нее, а на дом, широко раскрыв глаза и раздувая ноздри.

– Куда вы направляетесь, мадам? – тихо спросил он.

– Хочу осмотреть этот дом, – сказала Лизетта, продвинув лошадь на несколько шагов вперед. Илайес не двинулся с места.

– Нельзя, мадам, они прячутся там.

– Я не прошу тебя идти со мной, – сказала она, успокаивая его. – Подожди меня снаружи, пока я не вернусь, хорошо?

Однако, посмотрев в его глаза, она увидела, что он очень взволнован. С одной стороны, мальчик боялся приблизиться к дому, а с другой – не хотел вызвать гнев Лизетты. Он по-прежнему молчал, глядя на зловещее строение перед ними.

– Илайес, оставайся здесь. Я скоро вернусь.

– Но, мадам…

– Со мной ничего не произойдет. Я зайду туда всего на несколько минут.

Илайес с ужасом смотрел, как Лизетта подъезжает к дому, зная, что ему придется отвечать за то, что он позволил новой жене месье Волерана войти туда без сопровождения. Однако инстинкт самосохранения оказался сильнее, и он остался на месте. В этом доме водились демоны, а также привидение Корин, которое бродило, желая отомстить за свою смерть. Иногда отсюда по ночам доносились печальные стоны первой жены хозяина. Любая часть дома – доска, кусок кирпича или штукатурки – излучала зло. Эти обломки могли быть использованы в качестве амулета, который навлекает смерть или вечное горе. А мадам Волеран пошла туда одна…

Лицо Илайеса сделалось мертвенно-бледным. Он развернул мула и погнал его как можно быстрее к главной усадьбе.

Лизетта привязала лошадь к изъеденному деревянному поручню небольшого крыльца. Затем рассеянно развязала ленты соломенной шляпы и положила ее на прогнувшуюся ступеньку. Дом находился на высоте одного-двух футов от земли на случай небольшого наводнения. Лизетта осторожно поставила ногу на одну из ступеней, размышляя, выдержит ли она ее вес. Ступенька надсадно скрипнула, но выдержала. Лизетта медленно подошла к криво висевшей двери, края которой были покрыты липкой грязью. В воздухе витало ощущение уныния и подавленности. Казалось, преступление, совершенное здесь, стало частью каждой доски и балки.

Лизетта попыталась представить этот дом десять лет назад, когда Корин Волеран приходила сюда на тайные свидания с Этьеном Сажессом. Как могла Корин изменять Максимилиану в таком близком месте? Будто нарочно хотела, чтобы ее обнаружили, чтобы Макс узнал о ее неверности…

Толкнув дверь, Лизетта крадучись вошла в дом, окунувшись в густую паутину. В комнате было сыро и пахло гнилью, стены были покрыты мхом. На окнах скопился толстый слой пыли и затвердевшей желтоватой грязи, не пропускающий сюда солнечный свет. Пауки, напуганные вторжением, поспешно разбежались по углам и трещинам в стенах. «Похоже на могилу», – содрогнулась Лизетта.

Влекомая любопытством, она прошла в задние комнаты, пробираясь через сломанную мебель, осколки посуды, и остановилась в самом дальнем углу дома, в комнате, наполненной щебнем. Глядя по сторонам, Лизетта вдруг почувствовала, что ей трудно дышать. Ничто особенное не отличало эту комнату от других… Но она каким-то образом ощутила, что именно здесь была убита Корин. Лизетту охватило странное чувство, и девушка застыла на месте, не в силах пошевелиться.

В комнате потемнело, и возникли красные тени. Колени ее задрожали, и она почувствовала головокружение. Лизетта увидела Макса, склонившегося над телом женщины, его руки сжимали ее горло и дрожали от напряжения. Он душил ее. Казалось, сердце Лизетты вот-вот разорвется. Губы ее беззвучно шептали:

– Нет, это не ты, это не…

– Лизетта!

Услышав голос мужа, она обернулась, прижав руку к горлу. Кровь отхлынула от ее лица. В двери стоял Макс, глядя на нее невидящим взглядом. Казалось, его черты высечены из гранита. Брови дьявольски нахмурены. Звук голоса, такой тихий, язвительный и странно отчетливый, ошеломил ее:


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24